ДУВАНОВ

Л.228
Царю государю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Великия, и Малыя, и Белыя Росии самодержцу бьют челом холопи твои воронежцы детишка боярския Игнашко Корнилов сын да Тимошка Фомин сын Дуванов.
Оклад нам холопем твоим: мне Игнашке - двести чети, а мне Тимошке – сто пятьдесят чети, а твоего государева жалованья за нами холопи твоими: поместейца в том же Воронежском уезде в Карачюнском стану в Подхлевном селе в тех урочищах за мною Игнашкою –пятнатцать чети, а за мною Тимошкою – пятьдесят чети. А есть государь по конец наших дач дикое поле за речкою за Ольшанкою, з большой дороги городцкой в гору по Ольшанке по правую сторону на Красную дуброву. С Красныя дубровы на маненскую дорогу и на подгоренскую к реке х Дону, по дороге по правую сторону и в гору, по реке по Дону до устья Ольшанки и с устья Ольшанки от Дону от реки до того ж урочища, до той же дороги городцкой. А то дикое поле роспахали мы – холопи твои.
Милосердый государь царь и великий князь Алексей Михайлович всеа Великия, и Малыя, и Белыя Росии самодержец, пожалуй нас холопей своих тем диким полем к нашим поместьям в наши оклады на пятьдесят чети в придачю к старым нашим поместейцам. Царь государь, смилуйся.
(на склейке листов помета: 171 июня в 17 д)

Л.229
Лета 7171-го июня в 12 день по государеву цареву и великого князя Алексея Михайловича все[а] Великия, и Малыя, и Белыя Росии самоде[р]жца указу память окольничему Федору Кузьмичю Елизарову да дьяком Григорью Караулову да Андреяну Ансимову да Андреяну Яковлеву.

В памяти в Розряд за твоею Андреяновою приписью написано велено отписать к вам в Помесной приказ воронежцу Игнат[ью] Дедову что помесной оклад. И в нынешнем во 171-м году июня в 10 день Игнатку Корнееву сыну Дедову государева жалован[ья] помесной оклад учинен двесте чети.
Диок Афонасей Зыков.
(на склейке листов помета: по государеву указу послать)

Л.230
И по сей памяти воронежцу Игнату Корнееву сыну Дедову помесной оклад 200 чети. Помесья за ним по даче нынешнего 171-го году и, что ему дано деда ево Иваново поместье Дедова, в Воронежском уезде в Корачюнском стану жеребей в селе Подхлевном 15 чети. А за Тимофеем Дувановым помесья по даче нынешнего 171-го году, что ему дано ево ж поместье, что он владел без дач в Воронежском же уезде в Корачюнском стану жеребей в селе Подхлевном 50 чети, оклад ему в той даче написан 150 чети.

И у выписи воронежцы Игнатей Дедов да Тимофей Дуванов, опричь тех, поместей за собою не сказал(и) нигде. И додати им в оклад Игнатью 185 чети, а Тимофею 100 чети. А о чем великому государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Великия, и Малыя, и Белы[я] Росии самодержцу бьют челом.
(на склейке листов помета: Государева грамоту велеть сыскать)

Л.231
И у выписи воронежцы Игнатей Корнеев сын Дедов да Тимофей Фомин сын Дуванов сказали: в Воронежском уезде в Корачюнском стану по конец их старых дач села Подхлевного пустошь дикое поле за речкою Ольшанкою з большой городцкой дороги в гору, по Ольшанки по правую сторону на Красную дуброву. С Красной дубровы на маненскую и на подгоренскую дорогу к реке к Дону, по дороге по правую сторону и вверх по реке по Дону до устья Ольшанки, и с устья Ольшанки от реки от Дону до городцкой же дороги. А роспохали то дикое поле в тех урочищах они ж Игнатей и Тимофей на пятьдесят чети. И ныне то дикое поле (ле)жит порозжо в поместье и в вотчину ни кому не отдано, и не владеет тем диким полем, опричь их, нихто. И спору в том диком поле ни кем нет, и впредь не будет.
(часть пометы: жил).
А по книгам Воронежского уезду письма и меры Романа Киреевского да подьячего Левонтья Недовескова 136-го и 137-го году в Корачюнском стану в порозжих землях тово дикого поля теми урочищи про те челобитья Тимофея Дуванова да Игнатья Дедова не сыскано.
И государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Великия, и Малыя, и Белыя Росии самодержцу воронежцы
(на склейке листов помета: Велеть сыскать и измереть, и сыскав)

Л.231об
К сей скаске вместо Игнатья Дедова да Тимофея Дуванова Устюжские четверти подьячей Аничка Струков руку прило… (см. л.231 в конце 1-го абзаца)
Справил Сенька Струков.

Л.232
Игнатей Дедов да Тимофей Дуванов бьют челом, чтоб государь их пожаловал – велел то дикое поле в тех урочищах 50 чети дать им в поместье.
А Резанского стола подьячие на то дикое поле в тех урочищах спору и челобитья у себя ничего не сказали.
(часть пометы: И ме).
(внизу листа помета: будет спору не будет – и отказать, и от[каз]ные книги прислать)

Л.233
От царя и великого князя Алексея Михайловича всеа Великия, и Малыя, и Белыя Росии самодержца на Воронеж воеводе нашему Фоме Осиповичю Кривцову.
Били челом нам великому государю воронежцы Игнатей Корнеев сын Дедов, Тимофей Фомин сын Дуванов. Нашего жалованья велено за ними по окладу учинить поместья за Игнатом на двесте чети, а за Тимофеем на сто, де поместья за Игнатом петнатцать чети, а (за) Тимофеем петьдесят чети, а не додано им в оклады Игнатью - ста осьмидесят пяти чети, а Тимофею – ста чети.
И нам бы их пожаловать в Воронежнем (так!) уезде в Корачюким (так!) стану по конец их поль старых дач села Подхлевного пустошью диким полем за речкою за Ольщанкою з больщой городцкой дороги вверх по (О)льшанке по правую сторону на Краcною дуброву. С К(р)асной дубровы на маненскую и на подгоренскую дорогу к реке к Дону, по дороге по праваю сторону и вверх по реке по Дону до усть Ольшанки, с усть Ольшанки от реки от Дону до рогодцкой (городцкой) же дороги. А распохал(и) то дикое поле в тех урочищах они ж, Игнатей и Тимофей, на петьдесят чети. И ныне де то дикое поле лежит порожжо, в поместья и в вотчину никому

Л.234
не о[т]дано, и владеет тем диким полем нихто. И спору ни с кем нет и впредь не будет. А по книгам Воронежского уезду письма и меры Романа Киреевского да подьячева Лево(н)тья Недовескова 137-го году в Корочюнском стану в порожих землях тово дикого поля теми урочишши против челобитья Тимофея Дуванова да Игнатья Дедова не сыскано.
И мы великий государь пожалавали воронежцов Игнатья Дедова да Тимофея Дуванова, велели послать нашу грамоту и про то дикое поле сыскать и (и)змерить. Да будет по сы(с)ку и по мере будет спору не будет, велеть им отказать, а сы(с)к и отказные книги прислать к нам великому государю к Мос(к)ве в Помесной приказ.
И как к тебе ся наща грамота пр[и]дет, и ты б в Воронежской уезд в Корочюнской стан на пустошь дикое поле против челобитья Тимофея Дуванова да Игнатья Дедова в те урочиши, что написано в челобитье их выше сего, послал кого пригоже, а велел ему взять с собою ту[тош]них и сторонних людей - старост и целова[ль]ников и крестьян, сколька человек пригож[а]. Да около тово ж дикого поля в тех же урочищах велел сыскать больщим повальн[ым]

Л.235
обыском тутошними и сторонними многими людьми детьми боярскими и их крестьяны, и старосты, и целовальники, и крестьяны же по светей непорочна(й) евангельской заповеди Господни: в Воронежском уезде в Корочюнском ста[ну] пустошь дикое поле против челобитья Иг[нать]я Дедова да Тимофея Дуванова в [те]х урочишах, что написаны выше сего – есть ли, и будет есть, и лежит в порозжо ль, и в поместья и в вочину и на (о)брок наперет сего кому не отдано ли, и владе(е)т ли тем диким полем хто, и будет, и почему и хто владеет – по нашей ли грамоте или по (пис)цовым книгам, отдельщикове(?) выписи или хто тем диким полем владеет им без дач сомовольствам, и спору в том диком поле с кем нет ли. Да будет в обыску многия люди скажут что в Воронежском уезде в Корочюнском стану пустошь дикое поле в тех урочищах против челобитья Тимофея Дуванова да Игнатья Дедова в тех урочищах есть и лежит порожо, в поместье и в во[т]чину и на оброк напетрет (так!) сего ни кому не отдано, и не владеет им нихто, и спору ни с кем нет, и ты б на том диком поле велел переписать п[ри]сады и урочиши. А пашню паханую и перелог, что лесом поросло по пашне, велел измерить в десетины, а десетину велел мерить в длину

Л.236
по осьмидесет сажень, а попе(ре)к по трицати с[а]жень, изверстать велел в три поля горазда, что ему во всех(?) трех полях четвертная па[ш]ня в книги равно написать. А сенные покос[ы] и леса пашенные и непашенные велел измер[ить] в десяти(ны) ж. А где будут леса большие, а м[е]рить их в десятины нельзе, и ты б про ти леса велел писати, выпрашивая ту(то)шних и сторонних людей, и самому ему велел смечать накрепко – сколька где какова пашенного и не пашенного лесу будет верст или десятин иных к(ак)их всяких угодей.
А описав, измерев, и про всякия угодья выпрося и сметив накрепко, да того дикого поля в тех урочищах под (д)воры и под (о)городы и на под гуменники, а мест и дикого поля на пашню на петьдесят чети в поли, а в дву потому ж, будет спору ни с кем не будет, велел отказать воронежцом Игнатью Дедову да Тимофею Дувановову (так!) по двацати по пети чети человеку к воронежскому их поместью Игнатью Дедову к пятнатцати четим, а Тимофею к петидесят четям в в их оклады Игнатью в двустей чети, а Тимофею во сто пятьдесят чети в поместья со (в)семи угодьи.
А что тово ж дикого поля в тех урочищах сверх их дач

Л.237
будет лищку, и ты б тот лишек велел отписать на нас великого государя до нашаго указу. Да что на том диком поле воронежцком Игнатью Дедову да Тимофею Дуванаву в поме(с)тье откажет и на нас на великого государя отпишет присады и урочиши в диком том поля на пашню и сена и лесу и всяких угодей, и ты б то все велел написать в книги подлино порознь земскому дьячку. Да те книги за руками тех людей, каторые [н]а том отказе и отписи будут, и обыскной список за обыскн(ы)х людей и за обыщиковою руками прислать к нам великому государю к Москве и велеть подать в Помесном приказе окольничему нашему Фе(до)ру Кузьмичю Елиза(ро)ву да дьяком нашим Григорью Кораулаву да Ондреяну Алсимову да Ондреяну Яковлеву.

Пис(а)л на Москве лета 7171-го июля в 18-й (день)

Л.1
Царем государем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Петру Алексеевичю всеа Великия и Малыя и Белыя Р[о]сии [с]амодержцем бьют челом холопи ваши воронежцы Паршик [да] Мирошка Тимофеевы дети Дувановы.
В прошлых государи годех отца нашего не стало, а после ево осталось нас [ч]етыре брата, а опрочь нас иных детей и жены ево никого [н]ет. А помесья отцам (так в ркп) нашего в Воронежском уезде в Корочюнском стану в селе Хлевном пятьдесят чети да в том же селе придачной земли дватцать пять чети. И на том поместье живем мы холопи ваши и с таго поместья служим вам великим государем полковую и городовую [службу] безпрестанно многия годы. И за вашими вели[ких государей] службами и за бедностью то отца нашего по[местье] за нами не расписано и не справлено.
Милос[ердые] государи цари и великие князи Иоанн Алексее[вич], Петр Алексеевич всеа Великия, и [Малы]я, и Белыя Росии самодержцы, пожалуй[те нас] холопей своих – велите государи то отца нашего [поместье] и с придачною землею по жеребьям расп[исать] и за нами справить, чтоб нам холопем вашим … (4-6 букв не читаются) было с чего ваши великих государей службы служ[ить] … (3-4 буквы не читаются).
Велите государи дать нам свою великих государей отказною грамоту на Воронеж к воеводе. Цари государи смилуйтеся, пожалуйте!

Л.2
Царем государем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Петру Алексеевичю всеа Великия, и Малыя, и Белыя Росии самодержцем бьют челом холопи ваши воронежцы Васька да Агапка Тимофеевы дети Дуванова.
В прошлых государи годех отца нашего не стало, а после ево остались чатыре [брата, а жены] ево, иных детей опрочь нас никого нет. А помесья отца нашего в Воронежском уезде в Корочюнском стану жеребей села Хлевного пятьдесят чети да в том же селе придачной земли дватцать пять чети. И на том помесье живем все мы холопи ваши, и с таго помесья служим вам великим государем полковую и городовую службу безпрестанно многия годы. И за вашими великих государей службами и за бедностью то отца нашего помесья не расписаны и не справлены.
Милосердые государи цари и великие князи Иоанн Алексеевич, Петр Алексеевич всеа великия, и Малыя, и Белыя Росии самодержцы, пожалуйте нас холопей своих – велите государи то отца нашего помесья и с придачною землею за нами холопи вашими з братьями росписать по жеребьям, и о том дать свою великих государей отказною грамоту на Воронеж к воеводе. Цари государи, смилуйтесь, пожалуйте!

Л.3
Лета 7191-го марта в 26 день по указу великих государей царей и великих князей Иоанна Алексеевича, Петра Алексеевича всеа Великия, и Малыя, и Белыя Росии самодержцев боярину князю Иван[у] Борисовичю Троекурову с товарыщ[и] в память в Розряд за приписью дьяка Васил[ья] Монуйлова написано: велено отписать в Помесной приказ к тебе боярину ко князю Ивану Борисовичю с товарыщ[и] воронежцом Порфену да Мирону Дуван[о]вым что помесные оклады.
И в Р[о]зряде в воронежском списку нынешняг[о] 191-го году Порфену да Мирону Тимофеевым детем Дувановым помесные оклад[ы] Порфену триста пятьдесят, Мирону двесте чети.
Диок Любим Домнин.
И по сей памяти помесные оклады написаны:
Парфену Дуванову 350 чети,
Мирону Дуванову 200 чети.
И у выписи Парфен Дуванов помесья за собою и за братом своим за Мироном не сказал нигде. К сим скаском вороножц[ы]….

Л.4
А что за отцом их было помесья и о чем великим государем царем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Петру Алексеевичю всеа Великия, и Малыя, и Белыя Росии самодержцем бьют челом.
И в даче 171-го году июня в 8 день написано: дано воронежцу Тимофею Фомину сыну Дуванову в Воронежском уезде в Корачюнском стану жеребей села Хлевного вопче того ж села c помещики с речки Колыбелки с устья на Проходной колодезь, и с Проходного с верха по правую сторону на Ерил[о]вской отрог и на Лозовской лес по речки по Лозовки по Гавриловы грани Зеленина до Красной дубровки, и на речку на Ольшанку до речки Митряшевки на осинов куст да колодезька, и вниз по колодезю на речку Колыбелку, и вниз Колыбелки по правою сторону к реке к Дону 50 чети.
Да за ним же Тимофеем помесья по даче 171-го году вопче с Ыгнатьем Дедовым в Воронежском уезде в Корачюнском стану по конец их старых дач села Подхлевного пустошь дикое поле за речкою за Ольшанкою з большой гороцкой дороги в гору по Ольшанки по правую сторону на Красную дуброву. С Красной дубровы на манинскую и на подгоренскую дорогу к реке к Дону по дороге по правую сторону и вверх по реке по Дону до устья Ольшанки, и с усть Ольшанки от реки от Дону до гороцкой же дороги роспашной земли 50 чети пополам им отдать по 25 чети человеку.
(На обороте)
1777-го году
191-го марта в 26 день
Апреля в 27
Справил Алешка Панов.

Л.5
И всего за Тимофеем Дувановым было помесья 75 чети в поле, а в дву потому ж.
И у выписи воронежец Парфен Дуванов сказал: в прошлом де во 184-м году отца ево не стало, а после отца ево остались четыре сына, он – Парфен, да братья ево – Мирон да Огап да Василей, государеву службу служат. А опричь того, после отца ево жены и иных детей никого не осталось. А помесья де за отцом ево было в Воронежском уезде в Корачюнском стану в селе Хлевном да по конец поль старой дачи 75 чети. И ныне де тем отца сво[ево] помесьем владеют они, не справя за собою за службами и за бедность[ю]. А как де отец их был жив, и он де того своево помесья при себе никому ничего не здал, и не променил, и не поступался, и спору никакова ни с кем нет.
А будет де они о том отца своево помесье бьют челом великим государем ложно, а то помесье …(10-12 букв не читаются) здано или променено или есть какой спор, а после про то сыщетца, и за т[о] их ложное челобитье и скаску указали б великие государи взять пеню и учинить наказанья. А пени и наказанья, что великие государи укажут.
(Окончание рукоприкладства с оборота) … жил.

Л.6
И государем царем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Петру Алексеевичю всеа Великия, и Малыя, и Белыя Росии самодержцем воронежцы Порфен да Мирон да Василей да Огап Тимофеевы дети Дувановы бьют челом, чтоб великие государи пожаловали их – велели то отца их помесье за ними справить и росписать. А по указу блаженные памяти великого государя 185-го году отцовские помесьи за детьми справливать велено без урочных лет.
И только великие государи укажут то Тимофеево помесье Дуванова 75 чети справить за детьми ево и росписать по жеребьям. Итого иметца по 19 чети бес полу-осьмины человеку.
191-го марта в 26 день по указу великих государей боярину князь Иван Борисович Троекуров с товарыщи, слушав сего дела, приговорили умершаго Тимофеево помесье Дуванова справить за детьми ево за Парфеном з братью по жеребьям по росписи и послать отказную грамоту.

Л.7
Царем государем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Петру Алексеевичю всеа Великия, и Малыя, и Белыя Росии самодержцем бьет челом холоп ваш воронежец Паршик Тимофеев сын Дуванов.
В прошлых государи годех дано отцу моему из дикого поля в Воронежском уезде в Корочюнском стану в селе Хлевном, и за рекою за Доном, и на речки Колыбелки, и к реке Дону, и вниз по реке Дону по правою сторону да Жерновной вершины, и в степь на осиновой куст, и на Стюденой колодезь и вниз по колодезю к речки Колыбелки, и вниз по той речки по правою сторону да по левой (?) мельницы, и к реке ж Дону – помесья и придачная земля. Да во 188-м году в той же отца моево в округе дано воронежцам Савелью да Ивану Пожидаевым да во 190-м году дано Сидору Фотееву да Власу Сеченому из дикого поля поместье. А сверх государи их челобитья и дач в тех урочищах в тех урочищах (так в ркп) и в округе отца моево лишней земли будет на пятьдесят чети, лежит порозжа, никому не отдана и нихто ею не владее[т]. А у меня холопа вашего отца моево помесная дача малая, а служу вам великим государем полковую службу безпрестанно многия годы, и прожить, и прокормитца на том поместье мне не но чем. Милосердые государи цари и великие князи Иоанн Алексеевич, Петр Алексеевич всеа Великия, и Малыя, и Белыя Росии самодержцы, пожалуйте меня холопа своево – велите государи в челобитье и в округе отца моево и(?) сверх дач Савелья Пожидаева и Сидора Фотеева с таварыщи то дикое поля в тех урочищах дать мне к прежней отца моево малой даче в поместья в мой оклад. И о том велите государи дать мне свою великих государей отказную грамоту на Воронеж к воеводе, чтоб мне холопу вашему впредь было с чего ваша великих государей служба служить. Цари государи, смилуйтесь, пожалуйте!

Л.8
А что ему оклад и что за ним помесья, и то писано в сем деле выше сего. А о чем великим государем бьет челом. И у выписи воронежец Парфен Тимофеев сын Дуванов сказал: в прошлых годех дано отцу ево из дикого поля в Воронежском уезде в Корачюнском стану в селе Хлевном, и за рекою за Доном, и на речки Колыбелки, и к реке Дону, и вниз по реке Дону по правою сторону до Же[р]новной вершине, и в степь на осиново[й] куст и на Стюденой колодезь, и вниз по колодезю к речки Колыбелки, и вниз по той речки по правою сторону да поповой мельницы, и к реке ж Дону – в помесья и в придачю. Да в той же де отца ево округе дано воронежцам Савелью да Ивану Пожидаевым да Сидору Фатееву да Власу Сеченому, и сверх де тех их дач в тех урочищах и в округе отца ево лишней земли будет дикого ж поля на 50 чети. И ныне де та лишнея земля дикое поле лежит порозжа, в помесье и в вотчину и на оброк наперед сего никому не отдана, и не владеет тою землею нихто, и спору ни с кем нет. А будет де он Парфен о том диком поле бьет челом великим государем

Л.9
ложно, а то дикое поле в тех урочищах наперед сего ево челобитья иному кому отдано или есть какой спор, и за то б ево ложное челобитье и скаску указали бы великие государи взять на нем пеню и учинить ему наказанья, а пени и наказанья – что великие государи укажут.
(Окончание рукоприкладства с оборота) …жил.
И государем царем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Петру Алексеевичю все[а] Великия, и Малыя, и Белыя Росии самодержцем воронежец Парфен Тимофеев сын Дуванов бьет челом, чтоб великие государи пожаловали ево, велели то дикое поле в тех урочищах на 50 чети дать ему в помесье к прежней ево дачи и в оклад, и о том дать свою великих государей отказную грамоту на Воронеж к воеводе, чтоб ему было с чего великих государей служ-

(На обороте)
Сафон Павлов вместо воронежца Парфен[а] Дуванова по ево веленью руку прило...
Списью Дотов (?)
191-го марта в 26 день выписать
Воронежец Трофим Стерлегов вместо Порфена Дуванова по ево веленью руку прило...

Л.10
ба служить.
А в указе блаженныя памети велик[ого] государя прошлого 189-го году август[а] в 7 день написано, что сверх старых дач украинц[ов] детей боярских и иных городов лю[дей] новых дач будет примерной ли земли, и те примерные земли дать тех украинных городов дворяном и детем боярски[м], хто по которому городу служи[т], к старым их дачам и беспомесным в оклады их сполн[а]. А сверх окладов лишних з[емель] и в указные числа против московских чинов не довать. А которые дети боярские поме[сны]ми оклады неверстаны, а служ[бу] служат, и те помесные дачи давать против новичных о[к]ладов тех городов, по которому городу они служат середней и меньшей статьи. А недор[о]слям, и которые в служилые спис[ки] не написаны, земель не довать.
А что сверх их дач и помесн[ых] окладов будет примерных зе[мель], и писцом те земли описывать с мерою, сколько в котором городе, и в слободе, и в селе примерные земли будет, и писать о тех землях к великим государем к Москве в Помесной приказ. А московских чинов

Л.11
и иных городов людем не дов[ать], опричь тех городов, в кото[рых] московских чинов людем дикие поля довать указоно.191-го марта в 27 день по указу великих государей боярин князь Иван Бор[и]сович Троекуров с товарыщи, слушав сего дела, прик[а]зали послать грамоту к ... (4-6 букв не читаются) велеть учинить по наказу. И против сей пометы воронеж{ец] Парфен Дуванов великих государей грамоты не имал.
К сему ж делу воронежец Парфен Тимофеев сын Дуванов подал челобитную, а в челобитн[ой] ево пишет.

(По склейке)
191-го марта в 29 день

Л.12
Царем государем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Пе[тру] Алексеевичю всеа Великия, и Малыя, и Белыя Росии самодерж[цем] бьет челом холоп ваш воронежец Паршка Дуванов.
В нынешнем государи во 191-м году бил челом я холоп ваш в Воронежском уезде в старой своей помесной даче лишней земли дикого поля на пятьдесят чети, и по моему холопа вашего челобитью помечено дать ваша государева грамота к писцом. А я холоп ваш – человеченко бедн[ой], а город – дальней, путь – последней, а писцов на Воронеж нихто не послан. А нашей братьи на Воронеж многие грамоты даны к воеводе. Милосердые государи цари и великие князи Иоанн Алексеевич, Петр Алексеевич всеа Великия, и Малыя, и Белыя Росии самодержцы, пожалуйте меня холопа своево – велите государи на тое землю дикого поля дать мне свою великих государей отказную грамоту на Воронеж к воеводе. Государи цари смилуйтеся, пожалуйте!

Л.13
По указу великих государей боярин князь Иван Борисович Троекуров с товары[щи], слушав сего дела, приговорили послать грамота к воеводе и сыскать большим повальным обыском. И буде в сыску скажут многие люди, что то дикое поля – примерная земля есть, ни за кем не в дачех, а владеет он – Парфен, и спору не будет, и тое землю измерить. И по сыску и по мерным книгам отказать ему на пятьдесят чети, и сыск, и книги прислать. А за спором, не отказывая, отписать.

Л.14
От царей и великих князей Иоанна Алексе[е]вича, Петра Алексеевича всеа Великия, и Малыя, и Белыя Росии самодержцев на Воронеж стольнику нашему и воеводе Кирилу Микифоровичю Ивашкину.
Били челом нам великим государем воронежцы Парфен да Мирон (вычеркнуто: да Василей да Огап) Тимофеевы дети Дувановы, в прошлом де во 184-м году отца и не стало, а после ево (вычеркнуто: жены и иных детей) (дописано поверх строк) остались четыре сына, они – Парфен да Мирон, да братья ево – Василей да Огап, опричь их никого не осталось. А помесья за отцом их было в Воронежском уезде семьдесять пять чети, и то де отца их помесье за ними не справлено, и нам великим государем пожаловать бы их – велеть отца их помесье за ними справить. А в даче 171-го году написано: дано воронежцу Тимофею Фомину сыну Дуванову в Воронежском уезде в Корачюнском стану жеребей в селе Хлевном пятьдесят чети, да по конец старых дач села Подхлевного пустошь дикое поле за речкою за Ольшанкою з большой гороцкой дороги в гору, по Ольшанки по правую сторону на Красную дуброву, с Красной дубровы на мани[н]скую и над подгоренскую дорогу к реке к Дону, по дороге по правую сторону и вверх по реке по Дону до устья Ольшанки, и с усть Ольшанки от реки от Дону до гороцкой же дороги роспашной земли дватцать пять чети. Всего семьдесят пять чети в поле, а в дву по тому ж. И мы великие государи

Л.15
указали то отца их помесье за ними справить, будет спору нет.
Да бил челом нам великим государем Парфен же Дуванов: помесья де за ним отца ево в Воронежском уезде в Корачюнском стану в селе Хлевном, и за рекою за Доном и на речки Колыбелки, и к реке Дону и вниз по реке Дону по правую сторону до Жерновной вершины, и в степь на осиновой куст и на Стюденой колодезь, и вниз по колодезю к речки Колыбелки, и вниз по той речки по правую сторону да поповой мельницы и к реке ж Дону. И во 188-м году в той же отца ево округе дано воронежцом Савелью да Ивану Пожидаевым да Сидору Фатееву да Власу Сеченому из дикого поля в помесье. А сверх де их челобитья и дач в тех урочищах и в округе отца ево лишней земли дикого поля на пятьдесят чети, и ныне де то дикое поле в тех урочищах лежит порозжо, в помесье и в вотчину и на оброк наперед сего никому не отдано, и не владеет тем диким полем нихто, и спору ни с кем нет. И нам великим государем пожаловать бы ево – велеть то дикое поле дать ему в помесье.
И мы великие государи указали послать к тебе нашу великих государей грамоту – велеть про то дикое поле сыскать накрепко большим повальным обыском многими людьми. А по сыску будет то дикое поле есть и лежит порозжо, и спору ни с кем не будет, измерить и отказать Парфену Дуванову в помесье, и сыск и книги за руками прислать в Помесной приказ. А будет в той земле учинитца спор, не отказывая, отписать.
И как к тебе ся наша великих государей

(На обороте)
Ведол ..ринов (?)
Справил Евфимко Остриков.
191-го марта в 28 день выписать
(Знак сноски? – крест в кружке) Вопче того села с помещики (вычеркнуто: а лес хоромной менной и дровяной) с речк[и] Колыбелки с устья на Приходной [ко]лодезь, и с Приходного (вычеркнуто: лес) вверх по правую сторону на Ериловской отро[г] и на Лозовской лес, по речки по Лозов[ке] по Гавриловы грани Зеленина [до] Красной дубровки, и на речк[у] на Ольшанку до речки Митря[ше]вки, на осинов куст до ко[ло]дезька, и вниз по колоде[зю] на речку Колыбелку, и вниз [Колы]белки по правую сторону к ре[ке] к Дону 50 чети.

Л.16
грамота придет, и ты б в Воронежской уезд в Корачюнской стан в Тимофеево помесье Дуванова в жеребей села Хлевного да в жеребей пустоши дикого поля за речкою Ольшанкою з большой гороцкой дороги с урочищи послал кого пригож, а велел ему взять с собою тутошних и сторонних людей – старост, и целовальников, и крестьян сколько человек пригож. Да в том помесье, чем он Тимофей, владел, велел переписать дворы, и во дворех людей по имяном, и места дворовые, и пашню, и сено, и лес, [и в]сякие угодья. А переписав, (вычеркнуто: то) да ис того помесья, [а в] нем пашни на (вычеркнуто: семьдесят на пять чети) тритцать на семь чети с осми[н]ою в по[л]е, а в дву по тому ж, будет спору ни с кем не бу[д]ет, велел отказать воронежцом Парфену [д]а Мирону (вычеркнуто: да Василью да Огапу) Тимо[ф]еевым детем Дувановым по девятнатцати [че]ти бес полу-осьмины человеку. (Знак сноски? – крест в кружке).
А про дикое поле [в]елел сыскать накрепко большим повальным обыском тутошними и сторонними многими людьми дворяны, и детьми боярскими, и прикащики, и старосты, и целовальники, и крестьяны по светей непорочней евангельской заповеди Господни в Воронежском уезде в Корачюнском стану в даче и в округе отца ево в селе Хлевном, и за рекою за Доном, и на речки Колыбелки с урочищи против Порфенова челобитья Дуванова лишней земли дикого поля на пятьдесят чети есть ли, и буде есть, и ныне то дикое поле в тех урочищах лежит порозжо ль, в помесье и в вотчину и на

(На обороте)
А достоль того ж помесья, а в нем пашни 37 ж чети с осминою в поле, а в дву по том[у ж], велел оставить за Васильем да за О[гапом] Дувановыми по 19 чети без полу-ос[ьмины] человеку.

Л.17
оброк наперед сего кому не отдано ль, и не владеет ли тем диким полем в тех урочищах хто, и спору с кем нет ли. Да будет в обыску обыскные многие люди скажут, что в Воронежском уезде в Корачюнском стану в округе Тимофея Дуванова в селе Хлевном, и за рекою за Доном, и на речки Колыбелки с урочищи лишней земли дикого поля на пятьдесят чети есть, и ныне то дикое поле лежит порозжо, в помесье и в вотчину и на оброк наперед сего никому не отдано, и не владеет тем диким полем нихто, и спору ни с кем нет, и ты б на том диком поле велел переписать присады и урочища. А дикое поле велел измереть в десятины, а десятину велел мереть в длину по осьмидесят сажен, а поперег по тритцети сажен, и изверстать велел в три поля равно. А сенные покосы и леса пашенные и непашенные по тому ж велел измереть в десятины, а где будут леса большие, а мереть их в десятины нельзе, и ты б про те леса велел писать, выпрашивая тутошних и сторонних людей, да самаму ему велел смечать накрепко – сколько где какова пашенного и непашенного лесу будет верст или десятин и иных каких всяких угодей. А описав, и измеря и про всякие угодья выпрося, и сметив накрепко, да того дикого поля на пашню на пятьдесят чети в поле, а в дву по тому ж, буде спору не будет, велел отказать воронежцу Парфену Тимофееву сыну Дуванову в ево оклад в триста в пятьдесят чети всем в помесье со всеми угодьи. Да что им в тех помесьях откажет (дописано поверх строки) и за Васильем и за Огапом Дувановыми оставит – дворов и во дворех людей, и мест дворовых, и на диком поле присад и урочищ, и дикого поля на пашню, и сено, и лесу, и всяких угодей, и ты б то все велел ему написать в книги подлинно порознь. Да те книги за руками тех людей, которые на мере и на отказе будут, и за откащиковую рукою, и обыскной список за обыскных людей и за обыщиковою рукою, и ты Кирило за своею рукою прислал к нам великим государем к Москве и велел подать в Помесном приказе боярину нашему князю Ивану Борисовичю Троекурову с товарыщи. А таковы ж обыски и отказные книги за руками ж слово в слово оставил на Воронеже в съезжей избе впредь для спору.
А будет в том диком поле учинитца с кем спор, и ты б того дикого поля Парфену Дуванову в помесье отказывать не велел, да о том потому ж о споре отписал, и сыск, и с крепостей списки, и хто чем оспорит, за руками прислал в Помесной же приказ.

Писан на Москве лета 7191-го марта в 31 день.