Семейный винегрет будущего

http://psychology-best.ru/psix...oveka.html


ПОЧЕМУ МЫ ЛЮБИМ МУЗЫКУ, А ФРЕЙД ЕЕ ПРЕЗИРАЛ?
Удивительно, Зигмунд Фрейд, отец психоанализа и психотерапии, вообще не любил музыку. За исключением некоторых опер, он не испытывал практически никакой признательности к музыке как виду искусства. В самом деле, он избегал почти всей музыки, как чумы. Некоторые исследователи даже предполагают, что Фрейд страдал от значительного страха перед музыкой, своеобразной музыкальной фобией. Вот как доктор Фрейд (1914) сам объяснил свое сильное сопротивление музыке: … Я не знаток в искусстве, но просто мирянин … Произведения искусства осуществляют мощное влияние на меня, особенно литературы и скульптуры, реже живописи … Я провожу много времени, прежде чем пытаться осознать их по-своему, то есть объяснить себе, чем их эффект обусловлен. Где я не могу этого сделать, как, например, в случае с музыкой, я почти не в состоянии получить никакого удовольствия. Рационалистический, или, возможно, аналитический, склад ума во мне восстает против вещей, в отношении которых я не знаю, почему они таким образом влияют и то, что это — то, что влияет на меня.
Довольно откровенное признание о том, какова музыка в жизни человека. Почему кто-то с таким проникающим пониманием живописи, архитектуры, скульптуры, литературы, поэзии и других традиционных форм искусства отстраняется от музыки так полностью? Одной из возможных причин является то, что Фрейд, который, как известно, страдал от различных невротических симптомов, включая навязчивые, как-то: страх смерти, мигрени и психогенные обмороки, возможно, таким образом проявлял страх музыки. Некоторые исследователи даже полагают, что Фрейд страдал от крайне редкой формы расстройства, известного как музыкогенная эпилепсия. В таких случаях, музыка вызывает неврологическую дисфункцию, в результате которой возникают судороги, и, следовательно, по вполне понятным причинам, мощный страх и избегание определенных типов музыки. Как и при других специфических фобиях (например, страх змей, пауков, высоты, грозы, лифтов и т.д.), мелофобия запускает тревожную реакцию на какой-то определенный стимул. В случае Фрейда, это, кажется, была музыка практически любого рода. При воздействии музыки его автоматической реакцией было немедленно закрыть уши руками, чтобы блокировать звук. Что могло стать причиной такой негативной реакции? Был ли слух Фрейда, так тонко настроенный десятилетиями психоаналитического прослушивания, остро гиперчувствительным? Или, может, его проблема имела более глубокие корни? Может, избегание или даже ненависть к музыке коренится в фундаментальном страхе перед бессознательным и «иррациональным»? Первобытный страх, который некоторые исследователи называют «демоническим»?

Музыка в жизни человека — это все, что связано с чувствами, эмоциями, страстью, иррациональным в нашей жизни, сердцем, душой, и тесно связано с «женским» способом бытия, то, что Юнг называл анима. Фрейд обесценивал женское начало как в психологии, так и в себе, и переоценивал более «мужские» качества мышления — логику, анализ, интеллектуализм. Фрейд боялся собственной «женской стороны»? Или, иначе говоря, Фрейд бессознательно боялся собственных чувств? Мощные чувства, которые невольно и неразумно могли быть вызваны в нем музыкой? Чувства, которые он не мог препарировать аналитически или осмыслить рационально? По свидетельству биографа Фрейда Питер Гэй (1988), «Жизнь Фрейда … была борьбой за самодисциплину, для контроля над его импульсами…» Именно этим может быть обусловлен страх Фрейда перед музыкой и ее неконтролируемым воздействием на психику человека. Фрейд обладал высоким интеллектом и глубоким пониманием человеческого разума. Но, как и все мы, он боролся со своими собственными личными демонами. Его комплексами. Музыка в жизни человека обладает силой вызывать долго подавляемые эмоции, воспоминания и ассоциации.

Музыка, как кино или хорошая книга, временно уводит нас далеко от наших обычных неприятностей и невзгод, перемещает нас в другое время или другой мир. Это может обеспечить утешение для одиноких, уменьшить наше чувство изоляции и передать сострадание душе страдающей. «Блюз» является еще одним примером того, как мы слушаем музыку, созданную из каких-либо страданий — неразделенной любви, утраты, неприятностей, невезения — это помогает нам чувствовать себя менее отчужденными в наших проблемах. Страдание, как говорится, любит компанию. Когда мы слышим такую музыку, мы относимся к исполнителю как близкому человеку и чувствуем себя частью стада, племени, коллектива, всеобщей человеческой семьи. Ибо кто из нас не чувствовал тоску и смятение юности, сожаление о потерянной или безответной любви хотя бы некоторое время? Музыка успокаивает наши души. Когда мы чувствуем себя грустно, музыка может поднять наше настроение, вдохновить и снять напряжение. Она может мягко убаюкивать нас. Либо заставить нас плакать или смеяться. А иногда, музыка может заставить нас чувствовать гнев… Лучшая музыка в жизни человека приходит и наиболее чисто выражает личные переживания, но возникает и передает также то, что Юнг называл «коллективным бессознательным». Это затрагивает нашу психику на самом глубоком уровне и затрагивает человеческий опыт, который мы все разделяем. И это связывает нас неразрывно друг с другом.

Но музыка в жизни человека может сделать гораздо больше. Музыка может стимулировать эмоции, вызвать чувства или воспоминания, так же как идеально это делает психотерапия. Это может вызвать детские воспоминания, как положительные, так и травматические. В отличие от рациональной беседы, музыка разрушает нашу интеллектуальную оборону и проникает прямо в сердце и душу, кто мы есть на самом деле. Музыка говорит на языке иррациональном, и она не может, как Фрейд осознал, быть проанализирована или рационально объяснена. Возможно, именно поэтому Фрейд, непревзойденный рационалист бессознательного, нашел, что музыка так глубоко его тревожит: Он не мог терпеть без указания точной природы и причин сильных эмоциональных реакций. Будучи не в состоянии разместить музыку под психоаналитический микроскоп, чтобы получить контроль над ее воздействием, Фрейд нашел таинственную силу музыки в жизни человека глубоко угрожающей.

Музыка — архетипическое, первичное средство человеческого общения и самовыражения, то, которое практикуется с незапамятных времен. Большинство из нас рождается с врожденной способностью быть музыкальными. Ритм, игра на ударных инструментах — самая ранняя и самая примитивная форма музыки. Это у нас в крови. Глубоко в нашей ДНК. Каждая культура делает музыку какой-то. Это может быть вдохновением трагедии, потери, любви, радости, спокойствия, террора, войны или ярости. Музыка, на высоте, как и искусство в целом, пишет Франц Кафка, «должны быть топором для замерзшего моря внутри нас». Это то, что лучшая музыка может сделать, и музыка в жизни человека может сделать это лучше, чем большинство других видов искусства. Может быть, Фрейд боялся этого освободительного топора. Возможно, он стремился предотвратить всплеска замороженного моря чувств внутри него, опасаясь непреодолимого цунами.

Это сообщение основывается на статье доктора Даймонда, Стивен А. Даймонд, доктор философии, лицензированный клинический и судебный психолог, практикующий в Лос-Анджелесе.........

Из ФБ...
http://www.FB [запрещен в РФ]/lilya.kim/posts/492750917593226
Dehumanization.
Поняла, что это требуется пояснить. Приведу примеры, в каких случаях американцы эмпатично восклицают:
- OMG! That is dehumanization! (от слова human - человеческое существо, то, что отличает его от животного, робота и т.д., делая личностью, de - отрицание, -zation - процесс)
И говорят, что они очень sorry, что мы приходим из dehumanized place.
Когда мама заботливо говорит 1 сентября: "Учись хорошо. Только на отлично. Ты у меня страшненькая, замуж тебя хорошо не выдать будет, поэтому рассчитывать можешь только на себя".
Это dehumanization.
Когда человек, которого ты очень уважаешь за его достижения, говорит:
- Запомни. Ты в этом мире никому на хер не нужен. Ты или волк, или овца.
Это dehumanization.
Если родители говорят:
- Ну какой на фиг истфак? Получи профессию, которая будет тебя кормить, потом делай что хочешь.
Это dehumanization.
Когда родственники говорят:
- Мало ли чего ты хочешь? Если все будут делать что хотят - тебе жрать будет нечего и жопу прикрыть нечем!
Это тоже оно.
To be dehumanized - значит считать нормой восприятие себя как строительного материала или инструмента для ЧЕГО-ТО БОЛЬШЕГО.
Отсюда бесконечное суждение и осуждение всякой индивидуальной особенности.
"Тебе что особое приглашение надо?"
"Тебе больше всех надо?"
"Мало ли что ты хочешь! Мало ли что я хочу!" - это всё dehumanization.
И когда человек начинает яростно спорить, что делать то, что хочется - это нонсенс. Мол, если все будут делать то, что им хочется - мир рухнет, все начнут насиловать, убивать, грабить, обращать в рабство и творить все возможные безобразия со стариками, женщинами, детьми и животными. Вот такое представление о свободе воли - что, мол, держите меня семеро - а то же соседку изнасилую, мужа ее убью, собаку повешу, а детей продам на органы - это dehumanization.
Я до сих пор не могу написать creative statement - это эссе о себе на одну страницу.
- Это не о тебе, - каждый раз менеджер объясняет. - Это описание набора полезных функций. Что ты умеешь делать. Чем ты можешь быть полезна. Это what you have, а они хотят знать who you are.
Поэтому я стала специально слушать, как соотечественники описывают себя. И поняла, что это всегда перечисление набора своих полезных свойств, функций, связей и в особо тяжких случаях - понтов. То есть почему его неразумно или нельзя выбрасывать за борт. Это всегда "не ешь меня, Иван-царевич, я тебе еще пригожусь".
To be dehumanized - значит считать себя и других набором функций, которые должны исполняться, а всякое сопротивление этому и поползновение жить жизнь как хочется-можется, да ещё и радоваться процессу, встречает мощное внешнее и, что гораздо страшнее - внутреннее сопротивление. Мол, это эгоистично, аморально и вообще нельзя.
Dehumanized можно быть только изнутри.
И если сейчас рука потянулась написать: "Мы должны по капле выдавливать из себя совка!" (раба и т.д.) - это to be dehumanized.
Потому что "мы" и "должны" - это dehumanization.
Я есть. Я хочу... Дальше не идёт эссе у меня ))

Перед современными родителями стоит непростая задача - не сойти с ума при подготовке домашнего задания и уберечь от этого ребёнка. Кто и зачем пропускает подобные упражнения в школьную программу - не ясно, но ясно одно: авторы сих шедевров явно были не в себе.

http://fishki.net/1917447-urok...ml?from=fb