| potomok-61
Сообщений: 141
На сайте с 2023 г.
Рейтинг: 55
| ШУМОВСКАЯ ПОЧТОВАЯ СТАНЦИЯ.
После появления Симбирска в 1648 году Шумовка оказалась стоящей на дороге из Симбирска в Казань, на будущем Казанском почтовом тракте. Тракт - «линия дальнего конного почтового сообщения» (А.К. Иевлев, В.Н. Ильин, Г.М. Нагольнов, Д.А. Устинов «История почты Симбирского-Ульяновского края от Волжской Булгарии до наших дней», 2024 г., с. 11).
Можно предположить, что Шумовка, как место уже обжитое и стоящее как раз в том месте, где надо бы, выехав из Симбирска, лошадям отдых дать и накормить, была сразу вовлечена в ямскую (затем – почтовую) гоньбу. И со временем здесь появились и станция, и постоялые дворы, и лавки с необходимым товаром – все в помощь почтовой службе и проезжающим. Здесь же можно было и вольных ямщиков из крестьян нанять, и срочно отремонтировать что-либо.
«Почтовыя станции, сдаваемыя в арендное содержание по контракту, находятся, за весьма немногими исключениями, в богатых и больших селах; содержатся в последнее время довольно опрятно, хотя больших удобств на станциях для проезжающих и не представляют» писали в 1868 году («Материалы для географии и статистики России. Симбирская губерния»).
На географических картах рядом с названием населенного пункта, где находилась почтовая станция, изображали почтовый рожок. Мы можем видеть его, например, рядом с названием «Шумовка» на карте из карманного атласа 1809 года в процитированной выше книге ульяновских краеведов. Звук рожка извещал о прибытии и отправлении почты (с. 11).
На карте «План столбовых дорог Симбирской губернии 1830 года» (с сайта ULGRAD.RU) дорога, на которой стояла Шумовка, называлась «Большая почтовая 30 саженная дорога в Г. Казань».
«По правилам устройства почтовых дорог, утверждённым в 1817 году указом Александра I, под дорогу отводилась полоса шириной в 30 саженей (около 60 м). Из них под проезжую часть оставляли 8-10 саженей. По пять саженей по обе стороны проезжей части оставлялись для канав (кюветов) и придорожных берёзовых аллей. Берёзовые аллеи, состоящие из двух рядов посадки, ставились для защиты дорог от снежных заносов в зимнее время» («Из истории почтовой связи в Малмыжском уезде» в Интернете).
«В Симбирской губернии (кажется, это единственный пример в России), по обеим сторонам почтовых дорог, через каждыя сорок сажень, поставлены деревянные столбы, с целию служить указателями пути в зимнее время. Но должно заметить, что и проезжающие, и окрестные жители не очень охраняют целость этих столбов, или правильнее «столбиков»; к тому же они и ремонтируются неисправно; да и много ли пользы сделает столбик в сажень вышиною во время грозных буранов, наносящих холмы снега в 2 и 3 сажени вышины. Гораздо полезнее этих столбиков оказываются деревья, посаженныя по сторонам дорог на некоторых трактах: к сожалению, они не везде были и разсажены первоначально; не везде они укоренились и разрослись и почти повсеместно с какою-то детскою нерасчетливостью портятся и даже уничтожаются обозчиками и гуртовщиками, нередко и жителями соседних деревень» («Симбирская губерния. Список населенных мест по сведениям 1859 года», 1863).
«Казанский почтовый тракт идет от Симбирска на север. По переправе у с. Лаишевки через р. Свиягу, тракт идет параллельно течению этой реки до г. Буинска и переходит в томже направлении границу губернии. <...>
Местность везде ровная, грунт черноземно-песчаный и местами глинистый. Особенным препятствием в весеннее время служит переправа через р.Свиягу у с. Лаишевки, где по болотистой местности праваго берега реки устроена гать длиною до 1 1/2 версты, которая, вследствие топкаго грунта с трудом может поддерживаться в удовлетворительном состоянии. Поэтому нередко, весною, делаются объезды на село Каменку, где приходится спускаться с крутой горы.
Длинныя гати встречаются также на 1-й версте от села Шумовки, по долине р. Бирюча и под городом Буинском. Переправы весною через небольшия речки Бугурну, Цильну, Чалпу и Карлу – весьма неудовлетворительны; устраиваемыя на них временами переправы состоят из небольших паромов, подымающих только от 50 до 100 пудов тяжести» ("Материалы для географии и статистики России. Симбирская губерния", 1868)
По почтовым трактам возили не только почту, но и пассажиров.
Если у пассажира был свой экипаж, а лошади были почтовые, которых меняли на других, отдохнувших, на каждой станции, то такая поездка называлась «на почтовых».
Если пассажир ехал в почтовом экипаже и почтовых лошадях, то на каждой станции ему приходилось пересаживаться в другой экипаж и прекладывать свой багаж, что называлось «ехать на перекладных».
Если состоятельный путешественник ехал в своем экипаже и своих лошадях, он был вынужден останавливаться, чтобы накормить лошадей и дать им отдых, и делал он это тоже часто на почтовых станциях. Такая поездка была более продолжительной и называлась «на долгих».
Еще можно было ехать «на вольных»: нанимать лошадей с ямщиком и ехать до того места, где можно было нанять другого ямщика и лошадей. Но такая езда стоила дороже, чем на почтовых.
«Для того, чтобы проехать по почтовой дороге, нужно было получить подорожную "по казённой или частной надобности", которая оплачивалась повёрстными деньгами. Число выданных на почтовой станции лошадей зависело от чина и звания. За это отвечали станционные смотрители, которые в специально пронумерованных книгах записывали: кто, когда, куда, по какой надобности проехал через станцию и сколько получил лошадей» («Из истории почтовой связи в Малмыжском уезде» в Интернете).
«На Казанском <тракте> лошадей от 10 до 12 на каждой станции, а всего 46».
«Казенные экипажи состоят из телег и небольших тарантасов, для перекладной легкой езды, которые с 1862 года заменены тарантасами новаго образца, прочной и довольно красивой работы» («Материалы для географии и статистики России. Симбирская губерния», 1868)
Думаю, читателю покажется интересной информация из фонда 178, Шумовского почтового отделения, хранящегося в ГАУО.
Дело 178-1-67:
«Кондиции <условия, нормы> на содержание почтовых лошадей в Симбирской губернии с 1850 по 1862 год».
Уникальный документ 1850 г..
Он предназначен для «почтосодержателя». В нем прописаны все требования к организации работы почтовой станции. В конце – ведомости с перечислением необходимых предметов, их количества и качества, которые должны быть в наличии конкретно на каждой почтовой станции Симбирской губернии, которых в документе перечислено 49:
Симбирская, Тетюшская, Тагайская, Карлинская, Карсунская, Руско-Кандаратская, Промзинская, Княжухинская, Андреевская, Ардатовская, Оливская, Талызинская, Алатырская, Кувакинская. Анастасовская, Левашовская, Пиловалинская, Шипиловская, Курмышская, Вешкайминская, Мордово-Кандаратская, Краснососнинская, Сызганская, Юрловская, Ключищинская, Ташлинская, Теренгульская, Тукшумская, Кузькинская, Мазинская, Усольская, Жегулёвская, Аскульская, Борковская, Самарская, Смышляевская, Бобровская, Ставропольская, Скрыпинская, Ивановская, Сызранская, Наяновская, Кремёнская, Тушнинская, Сенгилеевская, Лаишевская, Шумовская, Бурундукская, Буинская.
«1. Принимающий на себя содержание почтовых лошадей, со всеми принадлежностями к почтовой гоньбе, на одной, или нескольких станциях, сроком до 12 лет, начиная с 1850 года, должен исполнять в точности обязательства, сими кондициями постановляемыя» и все остальные законы, правила, которые касаются почт, эстафет и курьеров.
2. Лошади должны быть нестарыя и неизнурённыя, а здоровыя, крепкия, объезженныя, к почтовой гоньбе совершенно способныя и не малорослыя, а именно не менее двух арш. < и 1/2 вершка – приписано карандашом>. Положенное число почтовых и курьерских лошадей должно быть всегда в наличности на станции, кроме находящихся в разгоне по подорожным, записываемым в шнуровую книгу. По отвозе на другую станцию почты, эстафет, курьеров и проезжающих, лошади имеют быть там выкармливаемы в течение 3-х часов, а по выкормлении должны быть возвращаемы на свою станцию с поспешностью, не заезжая никуда; если же почтосодержатель и отправленные им ямщики пожелают, чтобы лошади отдыхали и выкармливаемы были положенные 3 часа по возвращении на свою станцию, то на соседственной их нисколько не задерживать.
В случае желания почтосодержателей дозволяется им иметь на одном со станцией дворе и сверх комплектных лошадей, с тем однакожь, чтобы сии лошади употреблялись для возки проезжающих не иначе,- как за узаконенные прогоны и были бы непременно тех самых качеств как и комплектные лошади. Воспрещается почто содержателям употреблять почтовых лошадей в посторонния работы», кроме работ, «по надобностям до содержания станций относящимся», но чтобы «от сей собственно причины не происходило остановки в снабжении лошадьми проезжающих».
«Фураж обязаны почтосодержатели <…> иметь на станции в запасе, по числу лошадей, противу потребнаго в год количества, не менее двух месячной пропорции, так чтобы этот запас был у них на станции».
«4. Почтари имеющие состоять <...> в полном повиновении Станционных Смотрителей, должны быть не малолетние и не престарелые, а именно: не моложе 18 и не старше 40 лет, хорошаго поведения и способные к управлению лошадьми во всякого рода экипажах. <Почтарь, почтолион, присяжный почтовый служитель, для провожанья, отвоза почты и разноски писем, гонец - Даль>.
В Старосты должны быть избираемы почтосодержателями люди особенно честные и благонадёжные. Состоя, как и почтари, в полном повиновении Станционных Смотрителей, старосты должны им особенно содействовать в надзоре за почтарями и к сохранению на станции тишины и порядка и не под каким предлогом в езду не должны посылаться.
Писарей почтосодержатели обязаны иметь лишь на тех станциях, на которых нет станционных смотрителей. Заменяя сих последних, писаря должны в точности исполнять все возложенныя на Смотрителя <…> обязанности».
На Шумовской станции предписывалось иметь 1 смотрителя и 4 почтарей.
«6. Принявший на себя 12 летнее содержание станции обязывается выставить на неё лошадей с запасом фуража, надлежащими повозками и упряжью, равно нанять старосту, почтарей и писаря, (где нет особаго Смотрителя) со всеми положенными об них условиями, приготовить книги и необходимые для покрытия почтовых чемоданов во время ненастной погоды кожи, всё сие имеет быть освидетельствованным местным Почтовом Начальством, обще с чиновником по назначению Начальника губернии».
«7. К назначенному времени приходу почты, потребное число лошадей и повозок должно быть на станции в совершенной готовности, перекладка чемоданов (которые должны быть покрываемы в ненасное время кожами), и прописка подорожен, почт и эстафет <почта, доставляемая конным нарочным - Ожегов>, производится со всевозможною поспешностию и ни в каком случае не дозволяется употреблять на сие более 10 минут. За задержание же на станции почты или эстафеты долее сего времени, происходящее от почтосодержателя или писаря, почтосодержатель по усмотрению Почтового Начальника, подвергается взысканию денежнаго штрафа до 2-х руб. сер., который удерживается из выдаваемых почтосодержателям из Почтовых Контор <...> прогонов за возку почт и эстафет.
Также если по негодности лошадей, неисправности повозки, или по какой-либо вине почтаря, почта или эстафета замедлит в пути, то почтосодержатель лишается того количества прогонов, какое за провоз промедлившей почты или эстафеты ему причиталось бы в выдачу».
«Передача почт обратным почтарям вовсе воспрещается; сверх того ни кто из посторонних, кроме препровождающих почты и эстафеты почталионов и приписанных к подорожным чиновников и служителей почтоваго ведомства, не может быть возим с почтами и эстафетами».
«В случае замедления почт далее 12 часов против расписания почтосодержатель обязан отпустить бесплатно одну лошадь с почтарём для посылки верховаго навстречу почт до 1-й станции».
«8. Почтари, как и препровождающие почты и эстафеты почталионы, должны охранять по пути почтовые сумки и чемоданы. Почтосодержатели будут отвечать по закону, если утрата почт произошла: 1) от неисправности повозок 2) от небрежения или умысла почтарей 3) от неисполнения почтовых правил, воспрещающих возку почт по проселочным дорогам, передачу почт обратным ямщикам, допущение возить с почтою посторонних людей».
«10. На случай прибытия курьера или фельдъегеря, на станции должна быть всегда в готовности повозка и тройка лошадей в хомутах, дабы курьеры <должностное лицо для разъездов со спешными поручениями - Ожегов> и фельдъегери <военный или правительственный курьер для особо важных поручений - Ожегов> ни сколько не задерживались; возить их следует столь поспешно, сколько сие возможно».
«11. Проезжающих по подорожным, также не должно задержать на станциях <…> При сём Почтосодержатель постановляется в обязанность строго наблюдать, дабы под предлогом разгона и выкармливания лошадей не происходило отнюдь для проезжающих со стороны писарей, старост и почтарей, напрасных остановок, а тем более каких-либо притеснений и вымогательства излишних прогонов, или неприличного обращения".
«В случае если бы кем из проезжающих не при узаконенной возке, а при побуждении к скорейшей езде, загнана была лошадь и по исследованию сие действительно обнаружится, то с виновнаго в удовлетворение почтосодержателя взыскано будет за каждую лошадь. На сём основании, подвергаются в подобных случаях такому же взысканию за загнанную лошадь и особые нарочные и курьеры.
Далее первой следующей станции никого не возить, также не возить едущих без подорожен, и в сторону от почтовой дороги лошадей отнюдь ни кому не давать» (кто то подчеркнул).
«12. Содержателям почтовых станций предоставляется получать с проезжающих по своим надобностям, сверх прогонов, особую плату за смазку колёс и даваемыя станциею повозки, а именно: за повозку, как летнюю так и зимнюю, 12 коп. сер., кибитки и телеги по 6 коп с., на тех станциях, где действительно будет произведена подмазка по распоряжению самих проезжающих, для чего дёготь даётся от станции, а сало от проезжающих».
«19.Почтосодержатели тех станций, между которыми находятся перевозы, и где сношения в весеннее и осеннее время бывают затруднительны, обязаны выставлять к берегам рек нужное число лошадей для отвоза почт, эстафет и проезжающих».
«20. На станциях, где нет казённых станционных домов, почтосодержатель обязан нанимать на свой собственный счёт, лучший из обывательских домов с конюшнями, сараями и прочими принадлежностями жилья. <...> При этом дозволяется почтосодержателем иметь на станции и нужные для проезжающих припасы, что не воспрещается Станционным Смотрителям, производя продажу оных по особо установленной ежегодно Полициями и утверждаемой Начальником Губернии таксе. Отопление и освещение казённых и наёмных станционных домов, в том числе и комнаты занимаемой Станционным Смотрителем, равно содержание на основании Высочайших правил 13 декабря 1817 года чистоты и опрятности, - как внутри дома так и во дворах, так и пред домами, лежат на почтосодержателе.
На Почтовой станции, должны быть у почтосодержателя, для определения времени <...> верныя стенныя часы хорошей конструкции, а для освещения в тёмной ночи ручные фонари, и в одной из станционных комнат во всю ночь до рассвета зажжённая лампада, пред домом станции особой фонарь и столб с надписью, означающею название станции и расстояние от других мест, сообразно установленным рисункам».
«22. Плата за содержание почтовых станций, будет производиться в течение 12 лет по ценам утверждённым Правительством».
За содержание всей станции в год в Шумовке - 1219 руб. 8 коп. За каждую лошадь - 101 руб. 59 коп.
«23. Почтовые станции состоят в непосредственном заведовании Почтоваго Начальства, а посему почтосодержатели или поверенные их, обязаны немедленно исполнять все требования онаго, относящиеся до исправнаго содержания станций. Для сего почтосодержатель сам или поверенный его должен безотлучно проживать на станции, и сей последний с достаточными средствами для исправления станции».
На Шумовской станции этим документом предписывалось иметь:
«4 летних повозки, 4 зимних повозки, 2 кибитки, 12 хомутов с шлеями, уздами и постромками, 4 седелки с чрезседельниками, 4 дуги, 4 колокольчика».
Колокольчик под дугой извещал на дороге о проезде почтовой повозки, и другие проезжающие должны были уступать ей дорогу. Когда же почтовая повозка подъезжала к станции, звук колокольчика предупреждал смотрителя о готовности к скорой отправке почты и смене лошадей.
«8 вожжей с ременными наконечниками, 2 кожи для покрытия чемоданов, 2 уносных постромка с вальками, два седла.
4 армяка для всегдашнаго употребления, 4 тулупа, 4 медных бляхи, 4 летних шляпы, 4 зимних шапа, 4 кушака, 4 рукавиц с варьгами».
Кондициями предусматривались: «1 комната для проезжающих, 1 диван, 2 кресла, 6 стульев, 1 стол. 1 письменный стол для смотрителя, 1 зеркало, 1 столб с надписью, 1 столб с фонарем, 2 ручных фонаря, 1 часы стенные и 1 солнечные».
«…Дуги, выкрашенные черною масляною краскою; колокольчики же не маленькия».
«Писарь, староста и почтари должны быть честнаго и трезваго поведения, и нанимаемые не менее как на год. <...> Писарь должен одеваться чисто и опрятно в сертуке чёрного сукна, и быть не моложе 18 лет. <...>
Ермяки для ежедневнаго употребления, должны быть из толстаго зелёнаго сукна, с плисовою обшивкою, и с почтовым знаком на левом рукаве, у старосты на правой стороне груди, в которых почтари обязаны ездить с каждым проезжающим и с почтою во всякое время года.
Парадные армики должны быть из тонкаго зелёнаго сукна, с приличными к ним: шляпою, кушаком и перчатками.
Тулупы дублёныя, летния шляпы поярковыя, с почтовым знаком, зимняя шапка обыкновенная суконная с плисовым околышем, а также с почтовым знаком, кушак красный шарстяный, а рукавицы чёрныя кожанныя, зимою с варьгами».
«Комнаты для проезжающих, должны быть не менее 49 квадрат. арш., оштукатуренныя и оклеянныя обоями, с выкрашенными жёлтою масляною краскою полами, отдельныя от помещения Станционнаго Смотрителя, или писаря, для которых полагается одна особая комната, с отгородкою для прописки подорожен, к крыльцу у котораго останавливаются проезжающие, должны быть постланы мостки из досок, а над крыльцом, выкрашенная зелёною масляною краскою доска, с надписью, почтовая станция, на заднем же крыльце не разрывно от дома, чистое отхожие место, особенно для проезжающих.
Мебель должна быть сделана из сухаго дерева, чистой работы, выкрашенная под орех, диваны удобные для ночлега проезжающих, мерою в длину 3 ар.<2м 13 см>, а в ширину 1 ар. 2 вер. <80 см>, набитые волосом и обтянутые тёмно-зелёным сафьяном, как равно кресло и стулья.
Мера столам, в длину не менее 1 арш. 10 верш. <115,5 см>, а в ширину 17 верш <75,65 см>.
Стол для прописки подорожен и хранения бумаг казённых, должен быть длиною 2 арш. <142 см>, шириною 1 арш. <71 см>, с двумя ящиками и замками, покрытый чёрным сукном.
Зеркало должно быть правильнаго стекла, мерою в длину не менее 15 вер. <66,75 см>, а в ширину 9 вер. <40 см>, в раме. Стенные часы с медными цепями и гирями, в футляре формой шкафа, выкрашенныя под орех.
Столбовой фонарь, должен быть по форме фонарей, которыми освещается г. Симбирск.
Столбы должны быть для фонаря и надписи величиною и окраскою одинаковы с верстовыми столбами.
Солнечные часы с крышкою из жести, окрашенныя масляною краскою. Вообще форма и размеры всех принадлежностей почтовых станций Симбирской губернии должны быть одинаковы с почтовыми принадлежностями почтовой станции г. Симбирска».
Документ и ведомости подписаны: Камер-юнкером Чарыковым (178-1-67).
Из статей о Валерии Ивановиче Чарыкове в Интернете выяснилось, что он прожил очень интересную жизнь. Сначала был военным, потом перешел на гражданскую службу:
«Перейдя в гражданскую службу, Чарыков состоял чиновником особых поручений при графе В. Ф. Адлерберге, министре Императорского Двора, начальствовавшем также над Почтовым и Удельным ведомствами. В 1849 году В. И. был пожалован в звание камер-юнкера». Значит, в это время готовился и печатался цитированный выше документ.
Валерий Иванович много путешествовал, писал, занимался общественной деятельностью. Где только не служил!
Часть его жизни связана с Симбирском: «В 1867 году В. И. был назначен Симбирским вице-губернатором и, за болезнью губернатора графа Орлова-Давыдова, исправлял почти все время его должность, причем заслужил всеобщее уважение, В. И. был руководителем по составлению и изданию «Памятной книжки Симбирской губернии на 1868 год», в 3-х частях, труда, подобного коему по полноте и интересу содержания не появлялось в провинции. В исторической части, после ряда любопытных статей, напечатан текст 3-х жалованных грамот: 1613 г. Баюшу Мурзе Разгильдееву, 1618 г. Князю Баюшу Разгильдееву да Ямашу Мурзе князь Мангушеву с товарищи и 1685 г. стольнику Андрею Ивановичу Анненкову».
Так вот кому мы обязаны этим изданием! Низкий поклон ему от нас.
Трудно себе представить, как он успел столько сделать за свою жизнь. Очень советую почитать о нем.
В начале 1877 года на Шумовской почтовой станции организовывали
«открытие приема и выдачи всякого рода корреспонденции».
Управляющий почтовой частью в Симбирской губернии 8 января написал письмо Смотрителю Шумовской станции Лапицкому:
«Имея в виду, что на Шумовской Станции предполагается учредить прием и выдачу всякаго рода корреспонденции, необходимо ознакомить Вас с делопроизводством этой операции. Командировав вместе с сим, Симбирскаго почталиона Флоренсова, для временнаго управления Шумовскою станциею», управляющий предписал ему сдать все станционное имущество и «затем отправиться в Симбирскую Губернскую почтовую контору, для объясненной надобности».
8 марта он предписал представить к нему «книгу казеннаго имущества Шумовской Станции, для записки в оную вещей, заготовленных для операции по приему и выдаче всякаго рода корреспонденции», а 14 марта - «прибыть, в свободное от прохождения почт время, в Губернскую Контору, для принятия заготовленного Шумовской Станции имущества».
Предписание управляющего смотрителю от 17 марта 1877 года:
«Согласно Ходатайства Симбирской Уездной Земской Управы и разрешения Почтоваго Департамента на Шумовской Почтовой Станции учреждается прием и выдача всякаго рода корреспонденции. Предполагая открыть действия по сему предмету с 21 марта, предписываю Вам…» Далее следуют, по пунктам, подробные инструкции.
Вот некоторые:
1) «По наступлении 21 Марта послать в Шумовское Волостное Правление отношение, коим просить оное объявить жителям Шумовской Волости об учреждении на Шумовской станции приема и выдачи всякаго рода кореспонденции, а на дверях при входе прибить прилагаемое объявление».
3) «Корреспонденцию всякаго рода (за исключением закрытых ценных пакетов) принимать от подавателей ежедневно на все тракты, равно продажу марок, конвертов и бланков для открытых писем производить также ежедневно».
9) «При получении почт, как из Симбирска, так и из Буинска, вскрывать приписываемыя по накладным по станциям сумки, поверять полученную в них корреспонденцию противу описей и, отобрав следующую на станцию Шумовскую, росписываться в описях в принятии ея, затем, приписывать от себя корреспонденцию, если таковая следует на какой–либо тракт, и, заделав корреспонденцию в те же сумки, росписываться в накладных в получении наружных сумок, снова приписывать их к накладным до Буинска, или Симбирска, смотря потому, которая из почт следует.
На поверку почты, на прописку ея в журнале, на разделку и заделку сумок и приписку корреспонденции употреблять 20 минут и 10 минут на перекладку почты, что в сложности составит ½ часа».
На станцию прислали «шкаф с клетчатыми перегородками и полками, для хранения книг, дел и корреспонденции, выкрашенный под дуб, полированной работы, такой же работы две рамки со стеклами и деревянными полками <…> и одну линейку березоваго дерева, крытую лаком» (Ф. 178, оп. 1, ед.хр. 14).
С 21 марта 1877 года почтовое отделение стало похоже в своей работе, как я поняла, на привычные нам современные отделения связи. Стали принимать все виды отправлений, соответствующим образом оформляли их и рассылали в разных направлениях. Такие слова как: «денежные и ценные пакеты», «ценные посылки», «страховая и заказная корреспонденция» в инструкциях, такие предметы как: «штемпель для пломб», «форма для литья пломб», «карта к списку почтовых мест Империи», «исчисление расстояний для взимания сборов за посылки», «алфавитная таблица разстояний между городами Симбирской губернии», книги для записи повесток, подаваемых заказных и рекомендованных писем и т.д., говорят о качественно новой, ответственной и сложной работе начальника почтовой станции.
К сожалению, не смогла найти информации о том, как работали с почтовыми отправлениями на станции до 1877 года, до учреждения «приема и выдачи всякаго рода корреспонденции».
Из следующих дел я узнала, что почты бывали обыкновенные и одноконные. Поняла, что одноконными везли менее ценную и более легкую по весу корреспонденцию: газеты и простые письма. Обыкновенными – всю остальную: более тяжелую и ценную.
Вот какими были правила их перевозки в 1877 году:
«Симбирская Губернская Почтовая Контора отправляет обыкновенныя почты со всякаго рода корреспонденциею в Шумовскую Станцию <…> при подорожных и накладных <…> и в обратный путь в сопровождении Симбирских почтальонов».
«Шумовская станция отправляет обыкновенныя почты в Симбирск <…> при тех же подорожных и накладных, при которых будут получаться в эти дни почты из Симбирска. Почты эти посылать в сопровождении прибывающих в эти дни Симбирских почтальонов». Время нахождения в пути 2 часа 45 минут. Время получения – 45 минут (178-1-15).
«Симбирская Губернская Почтовая Контора отправляет одноконныя почты с одними простыми письмами и газетами в Шумовскую Почтовую Станцию <…> при подорожных и накладных <…> и в обратный путь в сопровождении одних ямщиков».
«Шумовская Почтовая Станция отправляет одноконныя почты в Симбирск <…> при подорожных и накладных, при которых будут получаться почты из Симбирска, за сопровождением одних ямщиков» (178-1-16).
К 1881 году в Симбирской губернии было 10 почтовых трактов.
Казанскому был присвоен номер 2. Он включал в себя следующие станции:
г. Симбирск – 27 верст – Шумовская ст. (с приемом и выдачей всякого рода корреспонденции) – 23 в. – Бурундуковская ст. (без приема) – 25 в. – г. Буинск (Уездная Почтовая Контора 4 класса) – 9 ¾ в. – Казанская губ., Бикбулатова.
В 1868 году после Симбирска была еще станция в с. Лаишевке.
Корреспонденция отправлялась 4 раза в неделю из Симбирска до Буинска и обратно по расписанию в зависимости от времени года.
В 1881 году движение ее описывается так: с 1 октября по 1 мая, по зимнему расписанию, по определенным дням и в определенное время, почты из Симбирска в Буинск отправлялись по получении почт из Саратова. В Буинске они получались в эти же дни и через час отправлялись в Казань. Так же и обратно: через час, по получении почт из Казани, почты отправлялись из Буинска в Симбирск. Из Буинска почты посылались еще в Тетюши, Казанской губернии.
«В навигационное время почты между Симбирском и Буинском пересылаются на пароходах, чрез Тетюши, Казанской губернии». Также по расписанию, корреспонденция из Симбирска, «по принятии в Тетюшах с парохода» отправляется в Буинск обыкновенной и одноконной почтами и получается в тот же день. Из Буинска корреспонденция для Симбирска обыкновенными и одноконными почтами отправляется в Тетюши, и из Тетюш получается «в Симбирске в те же дни, с приходящими с верху реки Волги пароходами». «Сухопутныя же почты (обыкновенныя) во время навигации отправляются только из Симбирска до Шумовки: по Вторникам и Пятницам в 10 часов утра и обратно в те же дни в 7 часов вечера».
«На всех почтовых трактах Симбирской губернии прогоны <плата за проезд на почтовых лошадях, Ожегов> с проезжающих взимаются по 3 коп. за версту и лошадь». («Календарь Симбирской губернии на 1881 год»).
Из документов 178 фонда видно, что циркуляры (распоряжения) приходили на Шумовскую почтовую станцию:
в 1869-1882 гг. - от Почтового департамента, Симбирской губернской почтовой конторы, Управляющего почтовой частью Симбирской губернии;
(период 1883-1889 гг. представлен отчетами за год);
в 1890-1899 гг. - от начальника Пензенского почтово-телеграфного округа (видимо, до 1900 г. включительно Симбирская губерния входила в этот округ);
(за 1901-1909 гг. документов в фонде нет);
в 1910-1916 гг. от начальника Казанского почтово-телеграфного округа. В Интернете прочитала, что Симбирская губерния в него входила с 1901 по 1918 год (TATARICA).
Согласно МК и архивным делам 178 фонда, в Шумовке служили следующие станционные смотрители (позже – начальники почтовой и почтово-телеграфной станции):
1865 г.: Николай Малмалаев (МК), Станционный смотритель, согласно первой по времени из сохранившихся МК по Шумовке.
В Я-А нашелся Смотритель станции Тетюшской слободы в 1862 г. Николай Егорович Малмалаев. Наверно, тот же человек.
-
1877 г.: Николай(?) Лапицкий.
-
1880-1882 гг.: Федор Аркадьевич Княжев, Смотритель Шумовской почтовой станции.
В МК Шумовской церкви за 1882 год, есть запись от 16 июля о венчании его сестры Анны Аркадьевны, 22 лет, дочери «умершего Каптенармиста Симбирской Коммисиатской Коммисии Аркадия Княжева» с запасным рядовым Егором Ивановичем Румянцевым, 28 лет.
После Шумовки Ф.А.Княжев служил в с. Карлинском, также Смотрителем почтовой станции. Жена – Софья Константиновна (Я-А).
Отчет о работе за 1882 г. составлял Орлов.
1883-1909(?) гг.: Николай Константинович Храмцов, «не имеющий чина», «Чиновник 14 класса» (1885), «Смотритель Шумовской станции», «Начальник Шумовского Почтового отделения», прослуживший в Шумовке многие годы.
Его формулярный список о службе составлялся до 10.09.1911 г. Всего же Николай Константинович прослужил 24 года (ВГД, тема ХРАМЦОВ. Здесь же была размещена фотография Николая Константиновича и его жены Ольги Семеновны).
1910-1916 гг.: Порфирий Николаевич Ахматов, «не имеющий чина» «Начальник почтово-телеграфного отделения», согласно «Справочной книжке и адрес-календарю Симбирскиой губернии» на 1910 и 1916 годы. На его долю выпало открывать здесь отделение телеграфа. Жена – Мария Алексеевна (МК).
Из письма Начальника Казанского Почтово-Телеграфного округа от 30 октября 1910 года начальнику Шумовской почтовой станции:
« При Шумовском почтовом отделении предполагается открыть телеграф». «Поручается выяснить, 1) возможно ли разместить телеграфный отдел в ныне занимаемом помещении, 2) представить план помещения, 3) что из имущества необходимо будет заготовить ввиду преобразования отделения в почтово-телеграфное».
Ахматов отвечает, что такое отделение и квартиру для начальника разместить возможно, «а для прочих чинов квартир не будет». «Необходимо будет заготовить стенные часы, один письменный стол, три стула, две столовых лампы и три шторы для окон». И предсталяет план почтовой станции, из которого выясняется, что она выходила фасадом на Большую улицу. На плане села 1896 г. станция, к сожалению, не обозначена. Находилась, видимо, ближе к въезду в село.
Основные помещения:
«комната для почтового отделения» - 7 арш. х 7,5 арш.(4,97 м х 5,33 м),
«комната для начальника» - 9 арш. х 7,25 арш. (6,39 м х 5,15 м),
«комната для проезжающих» - 4,5 арш. х 7,25 арш. (3,2 м х 5,15 м).
Еще в этом деле есть письмо П.Н. Ахматова от 14.01.1911 г.
«Дмитрию Ивановичу Г. Метальникову»:
«Имею честь сообщить Вам, Милостивый Государь, что на оборудование при Шумовском почтовом отделении телеграфа имение Графа Остен-Сакен при селе Шумовке дает пособие двести рублей, каковую сумму возможно получить из Шумовской конторы имения Графа Остен-Сакен».
Как видим, Граф Николай Дмитриевич Остен-Сакен не забывал Шумовки (178-1-56)
1.План столбовых дорог Симбирской губернии 1830 г., с сайта ULGRAD.RU.
2. План почтового отделения в Шумовке в 1910 г. (Перерисовала с плана в архивном деле).
  |
