Бароны СПЕНГЛЕР - Генеалогический форум ВГД. Тема №42667

Комментарий модератора:
Научно-практический вклад профессора М.Ф. Цытовича в развитие отечественной оториноларингологии (к 150-летию со дня рождения)
https://www.mediasphera.ru/iss...2020031100

Митрофан Феофанович Цытович (1869—1936), чье имя навсегда вошло в историю медицины нашей страны как одного из выдающихся отечественных оториноларингологов, внес существенный вклад в развитие российской науки и практики в 20—30-е годы ХХ столетия.

М.Ф. Цытович родился 4 июня 1869 г. в Могилевской губернии в семье православного священника. По завершении гимназического образования (1890) М.Ф. Цытович поступил в Императорскую военно-медицинскую академию (ВМА), которую окончил в 1895 г. со степенью лекаря с отличием и в течение 9 лет (1895—1904) состоял на службе в военном ведомстве, работая младшим врачом в 161-м пехотном Александропольском полку.

В сентябре 1903 г. М.Ф. Цытовича командировали для усовершенствования по медицинским наукам в Клинический военный госпиталь Военно-медицинской академии. Но в связи с вспыхнувшей эпидемией сыпного тифа в Сибири он выезжает 29 февраля 1904 г., согласно предписанию, в Омск в качестве старшего врача 11-го пехотного Сибирского Семипалатинского пехотного полка, в составе которого затем направляется на Маньчжурский театр военных действий.

Участвуя в качестве врача в русско-японской войне (с 25 мая 1904 г. по 25 февраля 1905 г.), М.Ф. Цытович за проявленную беззаветную храбрость, мужество и героизм в боях под Дашичао, Ляояном, Янсянжаном, Ченчуацзы, Шахо, Хамотан, Хуньхо и других сражениях был удостоен самых высоких воинских почестей. Под городом Фулином был контужен. В списке его наград помимо разных медалей и иных знаков отличия имеются, как писал сам ученый, «все ордена (военного времени — с мечами) вплоть до Владимира IV степени».

В ноябре 1905 г., завершив свою военную службу, Митрофан Феофанович (рис. 1)
..
С 1909 по 1917 г. М.Ф. Цытович был ответственным редактором журнала «Вестник носовых, горловых и ушных болезней», издаваемого в Петербурге.

Высочайшим приказом по гражданскому ведомству от 21 апреля 1914 г. М.Ф. Цытович Советом Императорского Николаевского университета (Саратов) был назначен экстраординарным профессором по кафедре истории и энциклопедии медицины с поручением чтения лекций по горловым, носовым и ушным болезням. С этого дня вся его дальнейшая научно-педагогическая, врачебная и общественная деятельность была безотрывно связана с Саратовом,
...
.....
Будучи прекрасным педагогом и умелым организатором, М.Ф. Цытович много времени и сил отдавал подготовке новых научных кадров. Начав клиническую деятельность в Саратовском университете с одним ассистентом — Л.Е. Комендантовым и двумя добровольно помогавшими ему студентами — И.П. Кутеповым и А.В. Друговым, он уже через 5 лет мог с полным основанием заявить о том, что в Саратове существует целая школа оториноларингологов. Только за первые 10 лет работы Саратовской клиники в ней было защищено 7 докторских диссертаций: А.А. Спенглером (1915), Л.Е. Комендантовым (1916), И.И. Луковым (1920), В.К. Трутневым (1922), А.А. Аткарской (1923), А.Т. Бондаренко (1924) и Н.А. Николаевым (1925). Впоследствии из школы М.Ф. Цытовича вышли еще 6 докторов медицинских наук, которые также заняли профессорские кафедры в различных научных и учебных заведениях нашей страны: Б.Н. Луков (Куйбышев), Н.Н. Лозанов (Казань), Н.А. Карпов (Ленинград), А.В. Савельев (Курск), И.В. Гольдфарб (Ижевск), Т.Я. Абрамов (Воронеж). Всего же ученым за время работы в Саратове было подготовлено около 80 научных сотрудников — докторов и кандидатов наук.

В 1925 г. М.Ф. Цытович в Саратове создает журнал «Вестник рино-ларинго-отиатрии». В организации этого периодического научного издания участвовали его ученики, которые в тот период возглавляли кафедры и лор-клиники в Азербайджанском (проф. И.И. Луков), Казанском (проф. В.К. Трутнев), Северо-Кавказском (проф. Л.Е. Комендантов), Иркутском (проф. А.Т. Бондаренко) и Астраханском (проф. Н.А. Николаев) медицинских институтах.

В апреле 1926 г. по инициативе проф. М.Ф. Цытовича в Саратове был организован Научно-исследовательский институт физиологии верхних дыхательных путей. Основными научными направлениями в институте стали оценка роли нервной системы человека в возникновении и развитии патологических процессов в области верхних дыхательных путей, проблемы носового дыхания, физиологии небных миндалин и профессиональной патологии [4].
...
В декабре 1931 г. он оставил работу на кафедре и в клинике, полностью посвятив себя руководству научно-исследовательской деятельности в НИИ физиологии верхних дыхательных путей [1].

Умер проф. М.Ф. Цытович 3 декабря 1936 г. Похоронен в Саратове, на Воскресенском кладбище.

++ Грин и партия ЭСЕРОВ
Пропагандист партии социалистов-революционеров (эсеров) Александр Гриневский никогда не понимался высоко в партийной иерархии и в политзаключенные попасть не стремился. В 1902 году он заинтересовался идеями партии эсеров, и при их помощи дезертировал из армии. В дальнейшем Гриневский полностью отверг идеи террора боевых отрядов партии, но занимался пропагандой и агитацией, в частности он агитировал матросов в Севастополе осенью 1903 года. После своего ареста и двух лет, проведенных в Севастопольской тюрьме, Гриневский понял, что революционная деятельность не такая и привлекательная, в 1906 году он отошел от эсеров и полностью посвятил себя литературе. И после Октябрьской революции Александр Грин держался подальше от общественной деятельности, не принимал участие в массовых мероприятиях, не вступил в КПСС.

http://www.newfoundglory.ru/o-nem/grin-i-partiya.html

Грин и русская революция (1902—1905)
После приезда в Симбирск в ноябре 1902 года для Грина началась новая полоса жизни — революционная. В этом городе Александр проработал всю зиму на лесопильном заводе, а потом стал агитатором. О революционной жизни он написал свою первую книгу, с нее, по большому счету, начался как писатель и к ней возвращался всю жизнь, хотя отношение к революции и революционерам у него претерпевало самые разные, по-гриновски фантастические изменения.

Позднее Александр Грин не любил вспоминать и никогда не ставил себе в заслугу революционную деятельность, даже тогда, когда это могло принести ему моральный капитал в молодой Советской республике, хотя поплатился он за ошибки молодости порядочно. Журналист Эдгар Арнольди, много раз встречавшийся с Грином в 20-е годы, писал: «Я знал, что Грин был активным участником революционного движения. Вполне естественно было ожидать, что он с готовностью будет об этом рассказывать: ведь революционные заслуги всеми и повсюду ценились, вызывали общий интерес. Но как раз об этом Грин никогда ничего не рассказывал. Наоборот, он совершенно явно проявлял полное нежелание распространяться о своей жизни. Я догадывался, что делалось это не из особой скрытности или желания утаить что-то сокровенное. Нет, насколько я мог понять, он просто считал, что пережитое им не может составить интереса для других, да и сам, по-видимому, не испытывал влечения к погружению в воспоминания».

Русские эсеры (социалисты-революционеры) действовали в начале 1900-х годов в двух направлениях — готовили теракты и вели пропаганду. Они считали себя наследниками «Народной воли», но, опасаясь того, что их партию будет ждать судьба народовольцев, чья деятельность в конце концов свелась к террору, после чего партия была разгромлена, создали такую структуру, при которой Боевая организация действовала независимо от всей партии и лишь получала от нее деньги и указания, кого необходимо убить.

Грина поначалу хотели использовать в БО для «акта» и отправили на «карантин» в Тверь, однако он отказался от яркой судьбы террориста-смертника. «Пребывая в карантине в полном покое, он разобрался в своих мыслях и чувствах, увидел, что убийство кого бы то ни было претит его натуре». Настаивать новые соратники не стали. Одним из принципов Боевой организации эсеров была полная добровольность, идти в революцию и уж тем более жертвовать собой никто никого не принуждал, благо желающих было и без Грина достаточно.

Однако саму идею террористического акта будущий писатель глубоко пережил и позднее отразил в нескольких своих произведениях. Говоря шире, это была тема жизни и смерти, их странных взаимоотношений, противостояния и выбора героя, не случайно позднее в рассказе «Приключения Гинча» его повествователь скажет: «Три темы постоянно привлекают человеческое воображение, сливаясь в одной туманной перспективе, глубина ее блестит светом, полным неопределенной печали: "Смерть, жизнь и любовь"». Грин начал со смерти и с тех, кто ей служит. Он изначально уловил в терроре самое важное — не социальный протест и не крайнее средство политической борьбы, а подсознательное патологическое нежелание жить, борьбу любви и ненависти к жизни в человеческой душе, поражение одного чувства и победу другого и — как следствие — стремление убивать себя и других. Увидел — и от этого призрака отшатнулся, но успел его запомнить и запечатлеть.

После того как беглый солдат Гриневский отказался участвовать в терактах, эсеры попытались использовать его для пропаганды. Деваться Александру особо было некуда. Он жил на нелегальном положении, на деньги партии, был вынужден выполнять ту работу, которую ему поручали. Но на тот момент такая жизнь Грина вполне устраивала. Не надо было больше скитаться по стране, искать работу, не надо было думать, где и на что жить. Об этом заботилась теперь Партия. Он нашел в эсерах то, чего искал в казарме: независимости от отца.

Эсеры были люди не бедные, они получали деньги из самых разных источников и неплохо платили своим штатным сотрудникам. Скорее не устраивал эсеров сам Гриневский, и в его лице организация приобрела не самого полезного члена. Конечно, у него был хорошо подвязан язык и он умел произносить зажигательные речи, но едва ли это компенсировало все его недостатки.

«Алексей Долговязый» (партийная кличка Александра Гриневского) тратил партийные деньги на кабаки, совершенно не интересовался теорией, допускал чудовищные ляпсусы, сочинял в прокламациях небылицы (однажды присочинил, будто убил погнавшегося за ним полицейского, товарищи обрадовались, но на всякий случай не стали предавать этот факт гласности, решили его перепроверить и оказались правы в своих подозрениях), был болтлив, неосторожен и тем очень сердил своих серьезных товарищей, которые насмешливо звали его «гасконцем». Членам организации тех двадцати-тридцати рублей, которые выдавала партия, хватало на месяц, а долговязый «Алексей» тратил их за два дня, да и вообще был в финансовых делах неразборчив. Однажды в Ялте на даче у писателя С.Я. Елпатьевского, привечавшего революционеров, Грин украл одеяло, правда, кажется, не для себя, а для своего товарища.

Член ЦК партии эсеров Наум Яковлевич Быховский оставил воспоминания о своем первом знакомстве с Грином, произошедшем в Тамбове в 1903 году: «Проснувшись утром, я увидел, что у противоположной стены спит какое-то предлиннющее тонконогое существо. Проснулся и хозяин комнаты, приведший меня сюда.

— А знаете, — сказал я ему, — я хочу у вас тут попросить людей для Екатеринослава, потому что люди нужны нам до зареза.

— Что же, — ответил он мне, — вот этого долговязого можете взять, если желаете. Он недавно к нам прибыл, сбежал с воинской службы.

Я смотрел на долговязого, как бы измеряя его глазами, разглядел, что он к тому же и сухопарый, с длинной шеей, и сразу представил себе его журавлиную фигуру, с мотающейся головой на Екатерининском проспекте, что будет великолепной мишенью для шпиков.

— Ну, этот слишком длинный для нас, его сразу же заметят шпики.

— А покороче у нас нет. Никого другого не сможем дать... ...Товарищ принес чайник с кипятком и разную снедь.

Было уже 9 часов утра, но долговязый не просыпался. Наконец товарищ растормошил его.

— Алексей, — сказал он ему, когда тот раскрыл заспанные глаза, — желаешь ехать в Екатеринослав?

— Ну что же, в Екатеринослав так в Екатеринослав, — ответил он, потягиваясь со сна.

В этом ответе чувствовалось, что ему решительно безразлично, куда ехать, лишь бы не сидеть на одном месте».

Некоторое время Грин прожил в Екатеринославе, позднее его отправили в Киев под начало известного эсера Степана Слетова по кличке Еремей, но и там подпольщик Алексей ходил по пивным и тихо подрывал авторитет партии. Из Киева Слетов отправил Грина в Одессу, затем в Севастополь, и только в Севастополе Александр нашел себе место. Гриневский вел пропаганду среди матросов и солдат севастопольской крепости и имел успех. Быховский позднее вспоминал: «Долговязый оказался неоценимым подпольным работником. Будучи сам когда-то матросом и совершив однажды дальнее плавание, он великолепно умел подходить к матросам. Он превосходно знал быт и психологию матросской массы и умел говорить с ней ее языком. В работе среди матросов Черноморской эскадры он использовал все это с большим успехом и сразу же приобрел здесь значительную популярность. Для матросов он был ведь совсем свой человек, а это исключительно важно. В этом отношении конкурировать с ним никто из нас не мог».

Считается, что Быховский первым признал у своего подопечного литературный талант: «Гм... гм... А знаешь, Гриневский, мне кажется, из тебя мог бы выйти писатель». Эти слова приводятся в воспоминаниях Нины Николаевны Грин, написанных со слов самого Грина. «Это было, как откровение, как первая, шквалом налетевшая любовь. Я затрепетал от этих слов, поняв, что то единственное, что сделало бы меня счастливым, то единственное, к чему, не зная, должно быть, с детства стремилось мое существо. И сразу же испугался: что я представляю, чтобы сметь думать о писательстве? Что я знаю? Недоучка! Босяк! Но... зерно пало в мою душу и стало расти. Я нашел свое место в жизни».

Однако до писательства было еще очень далеко. В октябре 1903 года в Севастополе начались аресты. В ноябре арестовали Грина. Причем выдали его те самые люди, которых он агитировал. Уже задержанные полицией, двое его слушателей в качестве подсадных уток несколько дней ходили по городу, пока в отхожем месте на Графской набережной не наткнулись на своего пропагандиста. Позднее в «Автобиографической повести» Грин написал, что 11 ноября 1903 года у него было нехорошее предчувствие и он упрашивал свою начальницу и ровесницу Екатерину Бибергаль, чтобы она разрешила ему остаться дома и не ходить на назначенное в тот день собрание, но та подняла его на смех и назвала трусом. Грин не мог этого оскорбления стерпеть и был пойман, как рыба на крючок. «Меня отвели в участок; из участка ко мне в комнату, сделали обыск, забрали много литературы и препроводили в тюрьму. Никогда не забыть мне режущий сердце звук ключа тюремных ворот, их тяжкий, за спиной, стук и внезапное воспоминание о мелодической песне будильника "Нелюдимо наше море"».

http://www.newfoundglory.ru/bi...-1905.html

***************************************
В Севастополе.
Оказывается Александр Гриневкий псевдоним Грин,
Был рев. Социальных. И сидел в тюрьме в 1903.
Возможно,что Маргарита Спенглер знала его, а скорее всего Бибергаль.

В г.с есть музей. Краевед Адеев. Он ещё и художник.

а́рхив фантастики все произведения А. Грина

Комментарий модератора:
https://ru.wikipedia.org/wiki/...0%BD%D0%B0

Екатерина Александровна Бибергаль (1879, Благовещенск — 1959, Ленинград) — российская революционерка, дочь политкаторжанина-землевольца. Член партии социалистов-революционеров, состояла в боевой организации ПСР. Активная участница революции 1905—1907 годов в России. В 1907 году приговорена к 8 годам каторжного заключения. В советское время в 1930-е годы была неоднократно репрессирована. Осуждалась на длительные сроки тюремного заключения и ссылки. Полностью реабилитирована 7 сентября 1989 года[1]. В 1903—1906 годах первый революционный руководитель, любовь и муза будущего писателя Александра Грина (Гриневского). Некоторыми исследователями рассматривается как один из прототипов главной героини повести Алые паруса – Ассоли[2].
...
Происхождение
Дочь политкаторжанина Александра Николаевича Бибергаля. Еврейский юноша из Керчи учился в Медико-хирургической академии в Санкт-Петербурге. Он увлекся революционными идеями и 6 декабря 1876 года был арестован за участие в демонстрации на Казанской площади, которая была организована членами «Земли и воли».

Революционная деятельность
В 1899 году примкнула к революционной работе, работала в студенческих организациях пропагандистом и агитатором. За участие в студенческой демонстрации в 1902 году в Петербурге была выслана на 3 года в Севастополь, работала в Севастополе в организации эсэров как пропагандистка под кличками «Вера Николаевна», «Киска». Здесь же она познакомилась с будущим писателем Александром Грином, который страстно увлекся молодой революционеркой.

Самовольно выехала с места поселения в Благовещенск, где была арестована и этапирована обратно в Севастополь, откуда сослана административно в Архангельскую губернию на 3 года. Из ссылки сбежала в Швейцарию, где жила с младшей сестрой и её мужем, художником Терениным, сыном сибирского миллионера. В 1905 году нелегально вернулась в Петербург, работала в боевой организации ПСР. Была арестована в Петербурге в марте 1907 года, заключена в Петропавловскую крепость, осуждена в августе 1907 года по 2 ч. 102 ст. уголовного уложения Военно-Окружным судом в Петербурге на 8 лет каторжных работ по делу заговора на Николая II. Каторгу отбывала в Мальцевской каторжной тюрьме и Акатуе. На поселение водворена в 1914 году в Кударинскую волость, Забайкальской области. Е. А. Бибергаль отбывала заключение с самыми знаменитыми революционерками России начала XX века: Марией Спиридоновой, Александрой Измайлович, Ревеккой Фиалкой, Марией Школьник, Анастасией Биценко, Фанни Каплан. С 1915 года жила в Чите вплоть до 1917 года. После революции Член общества бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев[3].
...
После революции

Дом политкаторжан на площади Революции
Февральская революция сняла ограничения в передвижении, Е. А. Бибергаль переезжает в Петроград. Многие бывшие эсеры вошли в состав Общества бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев. В Ленинграде члены общества организовали предприятие «Политкаторжанин», которое выпускало эссенции и эфирные масла. На эти средства в 1929-1933 годах был создан дом-коммуна на площади Революции. В нём поселились ветераны революционного движения. Было предусмотрено общественное пространство — столовая, детский сад, кинозал, клуб, библиотека. В этой библиотеке Е. А. Бибергаль работала на полставки, три дня в неделю. Жила она тут с первым мужем, Григорием Тер-Оганяном. Он был арестован 8 февраля 1938 года. Особой тройкой УНКВД ЛО 8 июня 1938 года приговорён по статье 17-58-8, 58-11 УК РСФСР к высшей мере наказания. Расстрелян в Ленинграде 18 июня 1938 года[5].

Вторично вышла замуж за работника Всесоюзного института растениеводства, редактора бюро иностранного опыта Юрия Ивановича Бохановского, впоследствии также репрессированного[6].

До амнистии была еще попытка побега в декабре 1903 года. Киска добыла тысячу рублей, и на них было куплено парусное судно, чтобы доставить Грина на другой берег Черного моря в Болгарию. За сто рублей был подкуплен извозчик, с помощью которого арестант, перебравшись через стену тюрьмы, должен был доехать до бухты, где стояло судно. Но Грина схватили при попытке перелезть через стену. Сама же Екатерина Бибергаль была арестована за два дня до неудачного побега Грина и отправлена этапом в Архангельскую губернию. Сначала в Холмогоры, оттуда — в Архангельск. Из ссылки она сбежала в Швейцарию. Побег ей организовал тоже сосланный в Архангельск глава севастопольских эсеров Никонов. Сразу после побега в департамент полиции были сообщены ее приметы:

«Бибергаль, 25 лет, рост 2 аршина 4, 5 вершка, волосы светло-русые, вьющиеся с золотым обрезом, брови правильные, дугообразные, русые, снаружи несколько реже, глаза светло-карие, нос прямой, величины умеренной, рот правильно очерченный, зубы все белые, несколько неправильной формы, подбородок круглый, лицо гладкое, особая примета: на левой стороне щеки на горизонте носа в расстоянии почти дюйма небольшое бледно окрашенное пятно». (Государственный архив Архангельской области).
http://www.newfoundglory.ru/li...ergal.html

Бибергаль была на каторге вместе с самыми знаменитыми революционерками начала XX века: Марией Спиридоновой, Александрой Измайлович, Ревеккой Фиалкой, Марией Школьник, Анастасией Биценко, Фанни Каплан. Всех их освободила Февральская революция. Но после победы большевиков запись в анкете о членстве в партии эсэров стала черной меткой.
...
http://www.newfoundglory.ru/li...ergal.html