Витте Сергей Юльевич
Родился 17 (29) июня 1849 в Тифлисе в семье директора департамента государственных
имуществ на Кавказе. Предки Витте по отцу, немцы, переселились в Прибалтику из
Голландии в 17 в. По матери – дочери члена главного управления наместника на Кавказе
– родословная Витте велась от потомков князей Долгоруких. Двоюродной сестрой С.Ю.Витте
по этой линии была Е.П.Блаватская, основательница теософского учения. Мальчик рос в семье
деда со стороны матери и получил обычное для дворянских семей воспитание в монархическом духе.
https://www.krugosvet.ru/enc/i...EVICH.htmlГимназия (1).
Первоначальное образование мне дала моя бабушка, урожденная княжна Долгорукая, т. е. она
выучила меня читать и писать. С малолетства я был отдан в руки моей кормилицы и моей няньки.
Кормилица моя была вольнонаемная; муж ее был солдат Стрелкового батальона, находившегося
в Тифлисе, нянька же была крепостная, дворовая. Уже с самых молодых лет, можно сказать с
детства, я видел некоторые примеры, которые едва ли могли служить образцом хорошего
воспитания. Так, муж моей кормилицы, прекраснейшей женщины, которая затем кормила и
моих сестер - был горький пьяница.
Когда я и мой брат Борис несколько подросли, то нас отдали на попечение, сначала дядьки,
отставного кавказского солдата, прослужившего 25 лет в войсках, а затем гувернера-француза
Ренье, отставного офицера, бывшего моряка французского флота. Мои дядьки (солдаты) вели
себя также не особенно образцово; они оба любили выпить и один из них, несмотря на то, что
ему было за 60 лет, на наших детских глазах развратничал.
Француз Ренье, который приехал в Тифлис из Франции вместе с своей женою, поместил ее
гувернанткой к директору Тифлисской гимназии Чермаку. Этот Чермак был сын известного
ученого Чермака, у него было 3 дочери, и вот Ренье меня и моих братьев во время гулянья
всякий раз заводил к Чермакам, чтобы повидаться с женой. Там он познакомился с старшею
дочерью этого Чермака и вступил с нею в амурные отношения. Дело кончилось тем, что в
один прекрасный день Чермак приехал к Наместнику и принес ему жалобу на гувернера, на
то, что он развратил его старшую дочь.
После этого вдруг у нас, в нашей детской комнате, появились жандармы, которые взяли
нашего гувернера, Ренье, посадили его на перекладные и административным порядком увезли
к Черному морю, передав его на иностранный пароход для отправки за границу. Тогда у нас
появился новый гувернер, некий швейцарец, француз Шаван, гувернанткой же моих сестер в
это время была француженка Демулян.
И вот наш гувернер завел амурные отношения с этой гувернанткой, так что, в конце концов,
моим родным их обоих пришлось уволить, причем эта же гувернантка совратила с пути
истинного моего старшего брата. Я рассказываю все эти истории, чтобы показать, как трудно
уберечь детей, даже если в семействе есть материальные средства, от вещей их развращающих,
если сами родители неукоснительно не занимаются их воспитанием.
После г. Шаван у нас гувернером был русский немец, выписанный моим отцом из Дерпта, некий
г. Паульсон. Этот самый гувернер занимался преподаванием нам различных предметов, например
- истории, географии, а также и немецкого языка. Но немецкий язык мне никогда не давался, и
потому, несмотря на то, что у меня был гувернер-немец, - я немецкому языку не научился, т. е. на
немецком языке не говорю.
Одновременно с этим к нам приходила масса различных учителей, все это были учителя Тифлисской
гимназии, которые подготовляли нас к поступлению в гимназию. В это время в Тифлисе была только
одна классическая гимназия; в этой гимназии были интерны (ученики, которые там жили), экстерны и
сравнительно меньшее количество вольнослушателей, которые допускались только в особых случаях.
И вот меня и брата, в виду того положения, которое занимали мои родные, допустили в качества
вольнослушателей в 4-5 классы.
В это время в гимназии было всего 7 классов, и таким образом в гимназии я был в качестве
вольнослушателя в течение 4 лет, при этом я прямо переходил из класса в класс, не сдавая переходных
экзаменов. Занимался я очень плохо, большею частью на уроки не ходил; приходя утром в гимназию,
я, обыкновенно, через 1 час - уже выпрыгивал из окна на улицу и уходил домой. Вследствие того,
что мы были вольнослушателями и в виду особого, всем известного, положения, которое занимали
наши родители, учителя не обращали на нас никакого внимания, потому что они не были ответственны
ни за наше учение, ни за наше поведение. В бытность нашу в гимназии к нам, на дом, постоянно
приходили учителя той же самой гимназии, которые давали нам параллельно уроки по тем же предметам,
которым они нас учили в гимназии.
Я забыл сказать, что когда мы жили на Кавказе, в Тифлисе мне и брату мешало отчасти заниматься то
обстоятельство, что мы чрезвычайно увлекались музыкой. Тогда там была консерватория, директором
которой был г. Зейне, и мы с братом очень усердно занимались музыкой. Сначала нас учил играть на
различных духовых инструментах, преимущественно на флейте, флейтист оркестра какого-то военного
полка, а потом мы уже учились в упомянутой выше консерватории, где преподавали артисты из
итальянской оперы. Вообще я и мой брат гораздо больше времени тратили на музыку, нежели на все
остальные предметы; кроме того, мы постоянно занимались верховым спортом, затем упражнениями на
рапирах и эспадронах, чему придавал особое значение наш дядя генерал Фадеев, который требовал,
чтобы к нам приходил учитель фехтования тамошних войск, который нам преподавал искусство
фехтоваться, драться на рапирах и эспадронах.
Наконец, наступило время, когда надо было держать экзамен, для того, чтобы поступить в университет.
Я держал экзамены чрезвычайно плохо и, если бы не учителя гимназии, которые в течёние 4-х лет к
нам ходили, и, конечно, получали при этом 54 соответствующее вознаграждение, то я, вероятно, никогда
бы экзаменов не выдержал, а так, еле-еле, с грехом пополам, я получал только самые умеренные
отметки, которые мне были необходимы для того, чтобы получить аттестат. Я нисколько не огорчался тем,
что, обыкновенно, ни на одном экзамене не мог дать удовлетворительного ответа, но вот, в конце концов,
произошел следующий инцидент. Так как мы дома болтали большею частью по-французски, то, понятно,
мы бегло говорили на этом языке и, пожалуй, даже лучше, нежели по-русски. Когда я и мой брат пришли
держать экзамен по французскому языку, то нас экзаменовали: учитель естествознания, некий Гугуберидзе,
и учитель математики Захаров, которые, говоря на французском языке, выговаривали французские слова,
так сказать, как "коровы"... И вот вдруг эти учителя, экзаменуя нас по-французски, признали, что мы
французский язык плохо знаем и поставили нам по 3. Это меня и брата крайне удивило, а так как мы были
большие шалуны, то, когда учителя вышли из гимназии, мы пошли за ними по улицам и все время сыпали
относительно их ругательства и бросали в них грязью. После такого инцидента, хоть нам и выдали аттестаты,
и мы кончили курс гимназии, но за поведение нам поставили по единице.
https://litresp.ru/chitat/ru/%...ya-tom-1/5Граф (1905) Серге́й Ю́льевич Ви́тте (17 [29] июня 1849, Тифлис — 28 февраля [13 марта] 1915, Петроград)
— русский государственный деятель, министр путей сообщения (1892), министр финансов (1892—1903),
председатель Комитета министров (1903—1906), председатель Совета министров (1905—1906).
Добился введения в России «золотого стандарта» (1897), способствовал притоку в Россию капиталов
из-за рубежа, поощрял инвестиции в железнодорожное строительство (в том числе Великий Сибирский путь).
https://ru.wikipedia.org/wiki/...0%B8%D1%87 