Тифлис-Тбилиси, ссылки, фото

На сайте ВГД собираются люди, увлеченные генеалогией, историей, геральдикой и т.д. Здесь вы найдете собеседников, экспертов, умелых помощников в поисках предков и родственников. Вам подскажут где искать документы о павших в боях и пропавших без вести, в какой архив обратиться при исследовании родословной своей семьи, помогут определить по старой фотографии принадлежность к воинским частям, ведомствам и чину. ВГД - поиск людей в прошлом, настоящем и будущем!

Интересная запись в метрической книге Тифлисского Николаевского военного собора за 1888 год о крещении подкидыша Татьяны.
Упомянутые лица:
Михаил Михайлович Ипполитов-Иванов (1859-1935) - директор Тифлисского музыкального училища, впоследствии - профессор и ректор Московской консерватории. Основал в Тифлисе отделение Императорского Русского музыкального общества.
Варвара Михайловна Зарудная-Иванова (1857-1939) - преподаватель училища по классу пения, позже преподавала в Московской консерватории, певица.
В "Кавказском календаре на 1890 год" указан адрес супругов - Лабораторная улица (позднее носила названия Петра Великого, Троцкого, Дзержинского, ныне - Ингороква), дом Агаларова. Музыкальное училище и отделение музыкального общества находилось в доме Зубалова на Головинском проспекте (ныне - проспект Руставели).
Анатолий Ильич Чайковский (1850-1915) - в 1888 г. действительный статский советник, прокурор Тифлисского окружного суда, в 1889 году будет назначен тифлисским вице-губернатором, впоследствии сенатор, тайный советник. Был одним из директоров Тифлисского отделения Императорского Русского музыкального общества, участвовал в камерных ансамблях в качестве скрипача. Проживал на Консульской улице в доме Тебенькова. Ныне улица носит имя Петра Ильича Чайковского, который, приезжая в Тифлис, останавливался у брата.

Евгений Примаков. Тбилиси.
Второй по счету министр иностранных дел России Евгений Примаков, который служил на этом посту в 1996-1998 годы, родился в Киеве. Это не помешало ему провести детство в Тбилиси – сразу после рождения ребенка мать будущего политика Анна Примакова вернулась в Тбилиси, где жила ее семья. Она работала акушером-гинекологом в Железнодорожной больнице грузинской столицы, затем в женской консультации Тбилисского прядильно-трикотажного комбината.
Евгений рос в самом интернациональном районе Тбилиси, на Плеханова, где жили люди разных национальностей – грузины, армяне, курды, евреи, поляки, немцы, русские. По информации из открытых источников, с детства Примаков говорил по-грузински и по-армянски.
В школу Примаков пошел в Марнеули (сейчас это регион Квемо-Картли). После седьмого класса школы, в 1944 году, он поступил курсантом в военно-морское подготовительное училище в Баку, практику проходил на учебном корабле "Правда". Через два года Примакова отчислили по состоянию здоровья, так как у него обнаружили начальную стадию туберкулеза.
Это стало причиной его возвращения в Тбилиси, где в 1948 году он закончил 14-ю мужскую среднюю школу. Педагоги отмечали особые способности Примакова к языкам и математическим наукам. После окончания школы он продолжил образование в России.
https://sputnik-georgia.ru/202...38560.html
В автобиографии Примаков писал:
«Отец умер, когда мне было три месяца (к этому времени мы уже переехали в Тифлис). Воспитывался матерью, проработавшей последние тридцать лет своей жизни врачом в поликлинике Тбилисского прядильно-трикотажного комбината. В 1972 она умерла в Тбилиси».
Совсем недавно в мемуарной книге Евгений Максимович уточнил:
«Фамилия моего отца Немченко – об этом рассказала мне мать. Я его никогда не видел. Их пути с матерью разошлись, в 1937 году он был расстрелян. Я с рождения носил фамилию матери – Примаков».
В Тбилиси Примаковы жили в двух комнатах на Ленинградской улице в доме номер 10. К его матери – Анне Яковлевне, которая всю жизнь лечила людей, в городе хорошо относились. Акушер-гинеколог Анна Примакова трудилась в Железнодорожной больнице, потом в женской консультации Тбилисского прядильно-трикотажного комбината. Милая, добрая, скромная, интеллигентная женщина, она многое передала сыну. Но растить его в одиночку ей было, наверняка, не просто.
Нет сомнений в том, что Примаков, как и любой мальчик в столь незавидных обстоятельствах, тосковал и страдал от того, что рос без отца. Рассказывают, что родители его друзей были особенно к нему внимательны, и это несколько компенсировало невосполнимую утрату. У его матери были братья и сестры, но они погибли один за другим. Дядю-врача, который жил в Баку, арестовали и расстреляли в тридцать седьмом. В Тбилиси у Примаковых тоже были заметные родственники. Они помогали молодой женщине, оставшейся одной с ребенком. Сестра Анны Яковлевны вышла замуж за известного медика, профессора Михаила Давидовича Киршенблата, директора Тбилисского института скорой помощи. В период массовых репрессий и его уничтожили.
Примакову повезло в том, что он оказался именно в Тбилиси, замечательном городе с особым теплым и душевным климатом. Тбилиси тех лет был одним из немногих городов, где в какой-то степени сохранились патриархальные нравы и человек не чувствовал себя одиноким, а был окружен друзьями, приятелями, знакомыми, соседями и тем самым принадлежал к какой-то группе, клану, сообществу.
Здесь было принято помогать друг другу. Потом все знающие Примакова будут восхищаться его умением дружить и верностью многочисленным друзьям. Это качество было заложено тогда, в Тбилиси. Он понял, как важно быть окруженным друзьями, и научился дорожить близкими людьми.
Автор: Млечин Леонид Михайлович
https://biography.wikireading.ru/121968
Детство Евгения Примакова прошло оно в доме номер 10 по улице Ленинградская (ныне Санкт-Петербургская), Эта улица находится на левом берегу Куры, недалеко от станции метро "Марджанишвили"

https://viktorbobrov89.livejournal.com/25930.html
Мама постоянно была на работе, и Евгений рос практически на улице, в компании таких же дворовых ребятишек. После окончания семилетки стал курсантом военно-морского подготовительного училища в Баку. Однако закончить это учебное заведение ему не удалось. После второго курса доктора нашли у него первые признаки туберкулеза легких, и парня отчислили из училища по состоянию здоровья. Обстоятельства вынудили Примакова снова вернуться в школу, чтобы получить аттестат зрелости и в дальнейшем продолжить обучение.
Маме пришлось приложить немало усилий, но ей удалось справиться с тяжелым недугом сына. В 1948-м молодой человек получил аттестат тбилисской мужской школы №14. Так как учился он хорошо, имел отличные знания по всем предметам, то без всяких усилий и знакомств стал студентом Московского института востоковедения
Источник: https://biographe.ru/politiki/evgeniy-primakov
В Тбилиси люди жили открыто, делились последним. Непосредственными нашими соседями были Виберги. До революции семье генерал-аншефа Сергея Александровича Виберга принадлежал весь третий этаж в большом четырехэтажном доме из красного кирпича. Генерала с женой Ольгой Никаноровной и двумя детьми "уплотнили" - они остались в двух комнатах. Мы туда переехали, когда мне исполнилось четыре года.
В коммуналке оказались три семьи. Давайте я вам нарисую, чтобы было понятнее. Вот так жили мы. В этом месте коридор и выход на лестницу. Мама добилась разрешения поставить умывальник, и через лестницу провели трубу. А уборной у нас не было. Надо было ходить во двор. Либо - вот здесь была кухня - спускаться вниз и заходить сюда (обозначает стрелкой маршрут). Одна дверь в нашей комнате была закрыта и задрапирована обоями.
В 1937 году всех Вибергов репрессировали. Вместо них заселилась семья Кварцхавы. Дочка - Натэлла, став взрослой, очень опекала мою маму. Когда мама умерла, я пошел к своему однокласснику Армазу Пайчадзе. Он руководил райкомом партии. Говорю: "Что хочешь делай, но отдай мамину комнату семье Натэллы". Армаз выполнил мою просьбу, и я сорвал обои, скрывавшие дверь в квартиру Кварцхавы.
Из книги обозревателей "Известий" Марины Завады и Юрия Куликова "Я много проскакал, но не оседлан". Тридцать часов с Евгением Примаковым"
https://iz.ru/news/354764

Тифлис. Анастас Иванович Микоян.
Родился Анастас Иванович Микоян в 1895 году. Уже в 9 летнем возрасте был
отправлен в духовную семинарию в Тифлисе. Отец его, Ованес Микоян,
неграмотный деревенский столяр-плотник, видел, что Анастас чем-то
выделяется среди других детей – а он был третьим по старшинству.
После него родились еще сестра, затем брат Анушаван, будущий авиаконструктор,
создатель МиГов. И вот Ованес подал прошение епископу, чтобы мальчика
приняли в Тифлисскую Нерсисянскую духовную академию.
Почему в духовную семинарию? Потому что на Кавказе при царизме в гимназиях
обучение велось только на русском языке. А русский ему ещё только предстояло
изучить. Кроме того, семинария предоставляла общежитие, давала хорошее,
на деле светское, почти «вузовское» образование. Впрочем, если верить
знаменитому русскому писателю, современнику Микояна, Михаилу Булгакову,
«…Ни в каком учебном заведении образованным человеком стать нельзя. Но
во всяком хорошо поставленном учебном заведении можно стать дисциплинированным
человеком и приобрести навык, который пригодится в будущем, когда человек, вне стен
учебного заведения станет образовывать самого себя».1 По-видимому, так и
получилось у моего отца.
В начале Первой мировой войны Микоян бросил семинарию, чтобы пойти добровольцем
в русскую армию, сражавшуюся на турецком фронте за освобождение Западной Армении
из под власти турок. С трудом привыкал он к тому, что готовится убивать, особенно когда
его обучали штыковому бою. Дошёл с боями до Карса. Но к его огорчению, заболел острой
формой малярии и его вернули в тыловой госпиталь, сначала в Ереван,потом в Тифлис.
https://www.bagira.guru/politi...telya.html
Однажды к нам в деревню приехал епископ Тифлисской епархии. Он поселился в монастырском доме, но решил его расширить и достроить. Отец был занят на этом строительстве, я напросился помогать ему.
Епископ как-то спросил у меня, умею ли я читать. Я ответил, что немного умею, но очень хочу учиться, а школы у нас нет. На это он сказал, что не обязательно учиться только здесь, в деревне, можно устроиться в Тифлисе. Я, конечно, очень обрадовался и тут же рассказал отцу об этом разговоре. Тот подошел к епископу и стал говорить, как бы он был рад, если бы его сын мог учиться в Тифлисе. Епископ ответил: "Привезите своего сына осенью, я устрою его учиться в Тифлисскую духовную семинарию".
Счастью нашему не было границ. В конце августа 1906 г. отец повез меня в Тифлис. Там отец нашел женщину, которая жила с сыном в одной комнате. Отец сговорился с ней: за 6 рублей в месяц она взяла меня в "нахлебники". Потом отец попросил Мартироса Симоняна, нашего родственника, написать прошение о моем приеме в семинарию, поскольку сам был неграмотный. Отец говорил — Мартирос записывал. Вот его перевод с армянского:
ВЫСОКОЧТИМЫМ ПОПЕЧИТЕЛЯМ АРМЯНСКОЙ НЕРСЕСЯНСКОЙ ДУХОВНОЙ СЕМИНАРИИ
От жителя села Санаин Ованеса Микояна
Покорное прошение
Я не стану отнимать драгоценное время у г-д попечителей своим длинным письмом, но скажу, что и я отец, и у меня благие намерения по отношению к своим сыновьям, я беден, забитый крестьянин, но и я желаю, чтобы мой сын стал грамотным, и очень верю, что он — мой сын — благодаря попечителям однажды станет полезным и для себя, и для своих крестьян. И поэтому с большим трудом, сладкими надеждами привел сына в город и прошу гг. попечителей устроить моего сына Анастаса в одном уголке Нерсесянской семинарии; он родился 12 октября 1895 года. Свидетельство о рождении представлю в ближайшее время. Сын мой умеет читать и писать, и добавлю, что он очень способен.
Из-за неграмотности Ованеса Микояна по его просьбе написал Мартирос Симонян.
11 сентября 1906 года
г. Тифлис
Меня допустили к приемным экзаменам.
В семинарии был тогда одиннадцатилетний срок обучения: четыре подготовительных и семь основных классов. После проверки знаний я был принят во второй подготовительный класс.
Я чувствовал себя в городе очень одиноким, оказавшись впервые вне родительского дома. Женщина, у которой отец устроил меня на жилье, относилась ко мне неплохо, но теплых отношений у нас так и не сложилось. Сын моей хозяйки и его товарищи смотрели на меня свысока, как на "деревенщину", частенько зло подсмеивались надо мной, один раз даже побили. Терпение мое лопнуло. Вспомнив о Мартиросе Симоняне, я пошел к нему и, рассказав ему все о своей нелегкой жизни, попросил купить мне билет и отправить домой, к родителям. Приехав в деревню, я заявил родителям, что в Тифлис больше не поеду. Помню, каким угрюмым стал отец, как плакала мать. "Поедем обратно, к тете Вергуш", — сказал он мне.
Отец уговорил двоюродную сестру моей матери, тетю Вергинию Туманян, жившую в Тифлисе, взять меня к себе. Дети у тети Вергуш были хотя и моложе меня, но быстро со мной подружились. Я и представить, конечно, не мог, что старшая из них, Ашхен, много позже станет моей женой.
В семинарии встретили меня хорошо: скоро мне стало там легко и приятно. Желание учиться было у меня, как я уже говорил, огромное. Учеба давалась легко. Не повезло мне только с пением. Оказалось, я безбожно фальшивил, потому что у меня был плохой слух.
В ту пору я, естественно, не задумывался над смыслом богослужения: сомнений в том, что Бог есть, у меня не появлялось. Так продолжалось до второго класса семинарии, когда я столкнулся со священником — нашим учителем Закона Божьего.
Назидания священника ни в чем меня не убеждали. Я стал часто спорить на уроках. Это раздражало священника. В споры втягивались и мои товарищи по классу. Я стал таким яростным спорщиком по вопросу о Боге, что мои товарищи стали звать меня уже не Анастас, а Анаствац, что по-армянски значит "безбожник". В ходе всех этих дискуссий, и особенно размышлений наедине, я как-то окончательно разуверился в существовании Бога. Правда, продолжал исправно учить то, что называлось у нас Законом Божьим. Формально по этому предмету я не был отстающим учеником. Мне поставили тройку и перевели в следующий класс. Эта тройка так и осталась в выпускном аттестате.
В то время родители не тратили на меня ни одного рубля. Учился я хорошо, и Армянское благотворительное общество, которое занималось обеспечением особо нуждавшихся семинаристов, предоставляло мне бесплатные обеды и оплачивало комнату, в которой я жил вместе с тремя другими учениками. Кроме того, я немного подрабатывал и сам, занимаясь с отстающими учениками-одноклассниками, имевшими обеспеченных родителей. За это репетиторство мне перепадало от 3 до 9 рублей в месяц, а по тем временам для скромной жизни это было не так уж плохо.
http://militera.lib.ru/memo/russian/mikoyan/01.html

http://memorial.krsk.ru/Public/2017/20171014.htm
https://forum.mozohin.ru/index.php?topic=2038.10
Отец дочери, попавшей под репрессивный молот сталинской машины (8 лет лагерей, 2 года жизни в отрыве от семьи, 5 лет ссылки), Чудом выжившей (*ее мужа, Георгиева Павла Конст., кавалера ордена Ленина 1933г, посадили в 1937г, дали 10 л\с; в заключении, в Ленинграде, он умер (?расстрелян) в 1941г, в начале ВОВ))
Дед, прадед трех нынешних академиков РАН

https://panoramaborodino.museu...1?index=22

Воронцов-Вельяминов Павел Алексеевич (1865-1948)
инженер-полковник
Биография
Павел Алексеевич Воронцов-Вельяминов родился в 1865 г. в Тифлисе, где отец его занимал должность военного инженера. Он рос в любящей и дружной семье, но довольно рано получил самостоятельность, что, во многом, было обусловлено скромными в то время средствами отца, а также характером его отца, военного инженера Алексея Павловича Воронцова-Вельяминова. Кроме того, сам Павел с ранних лет проявил любовь к независимости и чётко выраженное чувство ответственности.
Начальное образование Павел Алексеевич получил в Тифлисской военной гимназии (1876-1883), по окончании которой поступил в Николаевское военно-инженерное училище (1883-1886). Завершив курс в училище, молодой офицер вернулся на любимый им Кавказ, получив назначение в 1-й Кавказский сапёрный батальон. Два года он прослужил на Турецкой границе, «производя порохострельные работы» при строительстве стратегических дорог. В 1888 г. поступил и в 1891 г. закончил по первому разряду Инженерную академию. По окончании её, в чине штабс-капитана, был назначен военным инженером в Варшавскую крепость. В то время Начальником инженеров Варшавского округа служил его отец А.П. Воронцов-Вельяминов. В Варшаве под руководством Павла Алексеевича были перестроены и модернизированы 4 форта, построены новая железнодорожная ветка, шоссейная дорога, гидротехнические сооружения для укрепления берега р. Вислы, ряд административных и казарменных зданий и складов.
В Варшаве случилось и самое счастливое для Павла Алексеевича событие – в 1894 г. состоялась его свадьба с Софией Николаевной Стрельниковой – очень красивой, доброй и милой девушкой, ставшей настоящей его подругой и опорой во всех радостях и печалях. Это был очень счастливый брак, в котором родились шестеро детей: Ольга (1895), Алексей (1896), Мария (1899), Анастасия (1902), София (1904) и Николай (1907).
В 1899 г. П.А. Воронцова-Вельяминова перевели в Москву помощником начальника 1-й Московской инженерной дистанции. И вновь он оказался в подчинении отца, возглавлявшего теперь инженеров Московского округа. Но это нисколько не влияло ни на исполнение ими обоими служебных обязанностей, ни на семейные, тёплые и доверительные, отношения. В Москве и её окрестностях Павел Алексеевич заведовал постройкой нескольких административных, казарменных и складских сооружений, подключением их к московской канализации. Занимаясь по должности обследованием и ремонтом всех принадлежавших военному ведомству в Москве зданий, в 1902-1903 гг. П.А. Воронцов-Вельяминов руководил перестройкой ветхих перекрытий кремлёвского Арсенала. Примечательно, что ремонтируя историческое здание, полковник посчитал необходимым изучить архивные документы, исследовать окружающий грунт и написал об этом статью в «Московские Ведомости». Именно эти знания пригодились военному инженеру позднее, во время его работы в Особом комитете по устройству в Москве Музея 1812 года. Кроме того, П.А. Воронцов-Вельяминов обнаружил и исследовал деформации стропил кровли Московского Манежа и руководил заменой его деревянного прогнившего фундамента на каменный.
Став в 1910 г., по рекомендации своего отца, членом Высочайше утвержденного Особого комитета по сооружению в Москве Музея 1812 года, Павел Алексеевич принял активное участие в проектировании для него отдельного здания, а затем – в разработке проектов приспособления различных помещений. В 1912 г. он принял активное участие в работе Юбилейной комиссии при штабе Московского военного округа, созданной для подготовки празднования 100-летия Отечественной войны 1812 года. Именно П.А. Воронцов-Вельяминов занимался (от начала до конца, от проектирования до завершающей отделки) строительством деревянного павильона для художественной панорамы «Бородино», которую в это время по заказу Российского правительства заканчивал писать в Мюнхене академик живописи Ф.А. Рубо. Кроме того, подполковник Воронцов-Вельяминов проектировал памятники М.И. Голенищеву-Кутузову и Д.П. Неверовскому на Бородинском поле, «реставрировал по историческим изысканиям» Шевардинский редут и левую Семёновскую флешь.
В годы Первой мировой войны (1914−1917) П.А. Воронцов-Вельяминов руководил сооружением радиостанции на Ходынском поле, военно-временных бараков в Вязьме, Гжатске, Коломне, Серпухове, Кашире и Нижнем Новгороде, складов боеприпасов и фуража под Москвой и Можайском; руководил проектированием и постройкой временного моста для тяжёлой артиллерии через реку Москву под Можайском. И продолжал работу в Особом комитете Музея 1812 года. После отъезда секретаря комитета полковника В.А. Афанасьева в действующую армию исполнял эту должность вплоть до упразднения комитета 1 июня 1919 г. Весной-летом 1919 г. все документы и собранные комитетом коллекции П.А. Воронцов-Вельяминов лично передал представителям Отдела по делам музеев и охране памятников старины и искусства при Наркомпросе РСФСР.
После октябрьского переворота 1917 г. карьера Воронцова-Вельяминова как инженера не завершилась, но пошла по несколько иному направлению. Получив чин генерал-майора в ноябре 1917 г., он до 1924 г. продолжал служить «по военному ведомству», где «ведал организацией строительства по сохранению и восстановлению старого казарменного фонда, по расквартированию Красной гвардии и Красной армии, по устройству госпиталей в тылу гражданских фронтов, а в годы эпидемии участвовал в работе чрезвычайной санитарной комиссии по борьбе с эпидемией и по организации и осуществлению инженерных мероприятий для её ликвидации». Кроме того, в качестве инженера-строителя руководил сооружением многопролётного деревянного моста через р. Истру, восстановлением разборной плотины на р. Сходне. Самой значительной и последней практической работой П.А. Воронцова-Вельяминова в советское время было строительство каменного храма на родине митрополита Московского Филарета в Коломне (1926).
Со второй половины 1920-х годов П.А. Воронцов-Вельяминов весьма успешно занимался научно-исследовательской работой: разрабатывал нормы, стандарты и технические условия строительного проектирования; изучал возможности механизации строительных работ; участвовал в разработке типовых проектов гражданского и военного строительства. Всего с 1924 по 1946 г. им было написано и издано 32 научные работы. Заслуги инженера-строителя, работавшего в нескольких научно-исследовательских институтах, бюро и лабораториях, были высоко оценены: при выходе на пенсию в 1932 г. он получил персональную пенсию, установленную Советом народных комиссаров СССР. Правда, позднее (1939) её заменили академической. Согласно Заключению о производственной и научно-технической деятельности инженера Павла Алексеевича Воронцова-Вельяминова, составленному инженером Г. Красиным в 1938 г.(?), «выполненные П.А. Воронцовым-Вельяминовым научные труды и вообще вся его производственная деятельность неизменно характеризуются весьма вдумчивым решением вопросов и подведением под эти решения научных обоснований, с учётом современного состояния техники».
Все трудные военные годы П.А. Воронцов-Вельяминов прожил в Москве, вместе с женой Софией Николаевной, внуком – сыном репрессированной дочери Анастасии Георгием и его няней. В последние годы Павел Алексеевич много болел, тяжело переживал лишение его академической пенсии (на пенсию рядового инженера прожить четверым было невозможно), трудно и долго добивался её возвращения, в чём помогали многие бывшие сослуживцы и друзья.

Скончался Павел Алексеевич Воронцов-Вельяминов 18 июня 1948 г. в собственной квартире на Гоголевском бульваре.
--------------------
https://ria1914.info/index.php...0%B8%D1%87
Воронцов-Вельяминов Павел Алексеевич (1865-1948)
Краткая биография:
Православный. Общее образование получил в Тифлисском кадетском корпусе. В службу вступил 01.09.1883. Окончил Николаевское инженерное училище. Выпущен в 1-й Кавказский саперный батальон. Подпоручик (ст. 14.08.1884). Поручик (ст. 14.08.1888). Штабс-Капитан (ст. 29.01.1891). Окончил Николаевскую инж. академию (по 1-му разряду). Производитель работ в хоз. ком. Варшавского креп. инж. управления (с 01.02.1893). Капитан (ст. 17.04.1894). Состоял в распоряжении начальника инженеров Московского ВО (с 02.08.1899). И.д. помощника начальника инж. дистанции (с 04.10.1899; утв. 25.04.1900). Подполковник (пр. 1900; ст. 09.04.1900; за отличие). Делопроизводитель по строит. части окружного инж. управления Московского ВО (18.09.1904-29.01.1911). Полковник (пр. 1904; ст. 06.12.1904; за отличие). Начальник 1-го Московского отдела по квартирному довольствию войск (с 29.01.1911). На 01.03.1914 и 01.08.1916 в том же чине и должности.
Чины:
на 1 января 1909г. - управление Московского военного округа, Окружное инженерное управление, полковник, делопроизводитель
Награды:
Св. Станислава 2-й ст. (1898)
Св. Анны 2-й ст. (1902)
Св. Владимира 3-й ст. (1911)
Высочайшее благоволение (ВП 04.09.1915; за отлично-ревностную службу и особые труды, вызванные обстоятельствами текущей войны, с 01.01.1915).

https://rgfond.ru/person/24460

---------------------
Герб рода Воронцовых-Вельяминовых, из издания «Общий Гербовник дворянских родов Всероссийской Империи, начатый в 1797 году»
Род Воронцовых-Вельяминовых внесен в VI часть дворянской родословной книги Рязанской и Тульской губерний.
ВОРОНЦОВЫ-ВЕЛЬЯМИНОВЫ - древний русский дворянский род

https://mirmodelista.ru/produc...nkova-l-v/

Воронцовы-Вельяминовы на службе Москве и России
Львов С.В., Митрошенкова Л.В.

Воронцовы-Вельяминовы – старинный дворянский род, особенно прославленный в XIV веке как надежная опора Московской великокняжеской династии. Позднее род не раз подвергался гонениям, но не угас и существует до сих пор, причем, преимущественно – в Москве. Здесь многие годы жили и авторы публикуемых мемуаров – трое представителей одной ветви рода: Алексей Павлович (1843-1912), Павел Алексеевич (1865-1948) и Алексей Павлович (1897-1976) Воронцовы-Вельяминовы.
Военный инженер Алексей Павлович Воронцов-Вельяминов служил помощником (1882-1889), а затем начальником (1897-1910) Московского военного округа, поддерживал деятельность многих благотворительных организаций, в 1909-1910 гг. активно работал в Особом комитете по устройству в Москве Музея 1812 года, поддерживал создание панорамы «Бородино». Его сын, Павел Алексеевич Воронцов-Вельяминов, исполнял должность начальника 1-й Московской инженерной дистанции (1899-1917), руководил укреплением фундамента московского Манежа.

Klim2018 написал:

[q]

Князь Элизбар Шервашидзе
[/q]

Сообщение непонятно как связано с темой "Тифлис-Тбилиси, ссылки, фото"
О Тифлисе в заметке ни слова.

Хотя:
" Шервашидзе Елизбар Николаевич
Православный. Из князей Тифлисской губернии. Образование общее - Тифлисский кадетский корпус"
https://www.ria1914.info/index...0%B8%D1%87.

Просьба писать сообщения, которые соответствуют этой теме.

Тифлисский кадетский корпус

Фото кадетского корпуса.
Корпус располагался по Головинскому проспекту 31 и Кадетская улица была по правой* стороне здания.
О кадетском корпусе сообщения:
https://forum.vgd.ru/post/1518...#pp3006030
https://forum.vgd.ru/post/1516/77315/p3431384.htm#pp3431384
Сейчас это проспект Руставели 27 и улица Реваза Лагидзе.
Здесь расположен Музей современного искусства Зураба Церетели или Мома Тбилиси.
* по левой стороне- уточнение AlexeyIgn

snegirev написал:

[q]
Тифлисский кадетский корпус

Фото кадетского корпуса.
Корпус располагался по Головинскому проспекту 31 и Кадетская улица была по правой стороне здания.
О кадетском корпусе сообщения:
https://forum.vgd.ru/post/1518...#pp3006030
https://forum.vgd.ru/post/1516/77315/p3431384.htm#pp3431384
Сейчас это проспект Руставели 27 и улица Реваза Лагидзе.
Здесь расположен Музей современного искусства Зураба Церетели или Мома Тбилиси.
[/q]

На фотографии угол проспекта Руставели (Головинского) и улицы Р. Лагидзе (Б.Водовозной, Театральной, Евангуловской, Луначарского).
Кадетская улица (Ш. Месхия, в советское время - Герцена) с другой стороны здания.

Спасибо AlexeyIgn за уточненние!
Улица Шота Месхиа, На карте 1887 года обозначена как Безымянная улица, улица Кадетская

Улица Реваза Лагидзе. Улица, спроектированная землемером Товарницким в 1833-1835 годах, называлась Большая Водовозная. По ней водоносы (тулухчи) спускались к реке Мтквари(Куре) и затем, набрав в бурдюки из буйволиной или воловьей кожи чистую питьевую воду, несли наверх в город.
1896 году по окончании строительства Казенного театра , улицу переименовали в Театральную.
В 1905 году присвоили имя бывшего городского головы Грегория Евангулова(Геворк Евангулянц)
С 1923 года улица носила имя Анатолия Луначарского, первого наркома просвещения Советской России, активного участника революций 1905 и 1917 годов.
http://kartli.info/?p=4328
Казенный театр располагался на углу Театральной улицы и Головинского проспекта. В 1937 году Казенный театр был переименован в Государственный грузинский театр оперы и балета имени Захария Палиашвили.

Памятник кн. М.С.Воронцову в Тифлисе.
После кончины бывшего Наместника Кавказа М.С.Воронцова в 1856 г., грузинское дворянство выразило желание поставить ему памятник, за особые заслуги в строительстве и развитии Тифлиса. С этой просьбой они обратились к тогдашнему Наместнику кн.Барятинскому и он, пойдя им навстречу, открыл сбор пожертвований, в котором приняли участие все сословия горожан. В скором времени была собрана внушительная сумма – 36 тысяч 104 рубля. Ещё 50 тысяч рублей были пожертвованы на сооружение памятника Императорской семьей.
Памятник был заказан петербургскому профессору, академику-художнику Николаю Пименову, но тот скоро скончался, успев закончить лишь макет. Завершить работу над памятником было суждено ученику Пименова художнику Вячеславу Крейгану. Статуя из бронзы была отлита в Санкт-Петербурге на литейном заводе ,,Когун и Ко,, и доставлена на корабле через черноморский порт Поти в конце 1866г. в Тифлис. Архитектором монумента был академик-архитектор Отто Симонсон. Пьедестал изготовлен из алгетского камня, общая высота монумента составляла 3 с половиной метра. Вокруг памятника была сделана ограда из пушек с цепями. На пьедестале надпись - ,,Князю Михаилу Семеновичу Воронцову. 1845-1854,,.
Торжественное открытие и освящение памятника было приурочено к 22-й годовщине прибытия князя Михаила Семеновича в Тифлис и состоялось 25 марта 1866 г.
Памятник был установлен на площади, которая получила название Воронцовской. Судьба этого памятника печальна, он был разрушен в 1922 году, а площадь переименована, но в памяти тбилисцев она всё ещё носит это имя, и вполне заслуженно.
https://aidatiflis7.livejournal.com/13516.html#cutid1

Давно собиралась написать об этом, весьма знаменательном событии для Тифлиса, потому что это был первый памятник поставленный у нас. Как-то в библиотеке попалась мне чудесная брошюра, которая так и называется «Открытие памятника в Тифлисе Светлейшему князю Михаилу Семёновичу Воронцову 25 марта 1867 г.» Тифлис. Напечатано в типографии главного управления наместника кавказского 1867 г. Автор, известный тифлисский журналист, сотрудник газеты «Кавказ» Николай Львович Дункель-Веллинг (1850 — 1860 гг.)
«…Этим окончился памятный для Тифлиса день 25 марта. Погасли огни, разошлись народные толпы, но волнуются ещё в воздухе разноцветные флаги и вымпела, свежая зелень, украшающая мост и площадь, и с каменного подножия своего приветливо смотрит колоссальная статуя на Тифлис, раскинувшийся по горам огромным амфитеатром… Пройдут десятки и сотни лет, поколения сменят поколения, ещё громаднее расширится Тифлис с тем же величием и приветом будет смотреть на него изображение покойного фельдмаршала как бы радуясь его развитию и преуспеванию.
«… Тогда еще граф и генерал от инфантерии Михаил Семенович Воронцов прибыл в Тифлис 25 марта 1845 г. и это число и месяц были назначены через 22 года для торжественного открытия ему памятника.
…Племена, населявшие значительную часть территории, заключающуюся в границах Кавказского Наместничества, единодушно откликнулись на призыв соорудить памятник достойному представителю Царской власти и истинному исполнителю Царской воли, неутомимо действовавшему, не смотря на преклонные года для блага вверенных его попечению народов.
…На открытие памятника этому близкому всем кавказцам человеку, спешили народныя толпы 25 марта и это невиданное в Тифлисе торжество оживляло тесно сплотившиеся массы.
По Высочаше утвержденному церемониалу, в 10 часов утра началась литургия в Георгиевской Кашветской церкви и по окончанию оной в 11 ½ часов открылось блестящее шествие, которое, пройдя по Головинскому проспекту и Барятинской улице, вступило на Михайловский мост. Это громадное сооружение, составляющее само по себе памятник князю Михаилу Семеновичу Воронцову, было украшено военными арматурами; зеленью, разноцветными флагами и щитами с надписями на русском и туземных языках, напоминающих военные и гражданские подвиги Светлейшего князя Михаила Семеновича. Что ни шаг, — то новое воспоминание, и всякое из них листок лаврового венка, осеняющего и после смерти имя князя Воронцова: Гянжа, Эривань, Закаталы, Бородино, Краон, Варна, Одесса, Керчь, Бердянск, Ейск, Дарго, Салты, Тифлис, учебные заведения, им основанные, и сколько еще имен не могло поместиться в этом кратком перечне заслуг покойного фельдмаршала!
Наконец, шествие достигло площади за мостом, убранной так же большими венками зеленью, флагами и вымпелами и по середине которой стоит закрытый шатром памятник.
В необыкновенном порядке, потому что все предуготовано и указано, более 1000 человек составляющих шествие, заняли назначенные им места, и все взоры обратились на памятники на прелестный павильон, в котором помещались Ея Высочество княгиня Ольга Федоровна и Августейшее семейство.
Великий Князь Наместник Кавказский с блестящей свитой, духовенством, в сверкающих золото ризах, стройными рядами войск с их славными знаменами, лица составляющие при особе покойного фельдмаршала (группе состоявшей из: трех генерал-адъютантов, (командовавших войсками в областях и генерал-губернаторстве на Кавказе и за Кавказом), одного статс-секретаря (начальника Главного управления Наместника Кавказского), трех генерал-лейтенантов, трех генерал-майоров, одного действительного статского советника и трех отставных), пестрые амкарские значки, депутаты от городов кавказского Наместничества, сельские старшины и судьи окрестных селений (их явилось из ближайших и дальних селений Грузии, Кахетии, Карталинии более 400 человек), и вся радостная толпа, запрудившая окрестные улицы и мост, окружность памятника. Внизу бегут с вечным ропотом быстрые волны Куры, неся в глубокое ущелье, над которым всегдашним часовым стоит старый Метехи – это к югу, а северу, замыкая горизонт, высятся прихотливые зубцы Кавказского хребта и над ними основной вершиной поднимается гигантский Казбег.
При вступлении Его Императорского Высочества на площадь, хор музыки заиграл «Коль славен наш Государь в Сионе», и затем Начальник Главного Управления барон А.П.Николаи, имея ассистентом генерал-лейтенанта Андроникова (Барон Александр Павлович Николаи состоял при покойном генерал-фельдмаршале сперва чиновником особых поручений, в позднее директором военно-пехотной канцелярии, а Юлий Федорович Минквиц и князь Реваз Иванович Андроников – адъютантами) вошел на ступени памятника и громогласно прочел акт о сооружении оного, который после торжества, в тысячах экземпляров, был роздан присутствующим и народу.
При произнесении последнего слова; шатер покрывавший монумент, был сдернут, и глазам зрителей представилась колоссальная статуя покойного фельдмаршала в величественной и спокойной позе с жезлом в руках. Войска сделали на караул, отдавая воинскую почесть бывшему главнокомандующему, своему, герою Бородино, Краона и Варны.. и в тоже время начался церковный обряд освящения…благоговейная тишина, царившая в многолюдных народных толпах, все это проникало в души живым и трепетным чувством и располагало к молитве.
Окончив обряд, Высокопреосвященство Евсевий, Экзарх Грузии, окропил памятник и ряды войск святой водою и удалился в сопровождении всего духовенства.
Его Императорское Высочество Князь Наместник Кавказский изволил сесть на приготовленную ему лошадь и поместился против фаса памятника и павильона Ея Высочества. Войска прошли церемониальным маршем, отдавая честь в одно и тоже время Августейшему Главнокомандующему и памятнику покойного фельдмаршала.
Войска и инвалиды, служившие в кавказской армии при князе М.С.Воронцове, под воодущевляющие звуки, всеми нами хорошо известного Герзель-аульского марша, стройными рядами прошли через мост и направились к верхней террасе Александровского сада, где им был приготовлен за счет коллежского асессора И.Н.Мирзоева изобильный обед, а амкары заняли площадь нижнего сада и принялись за трапезу с сельскими старейшинами и судьями, которых угощение принял на свой счет потомственный гражданин Я.А.Бабанасов.
К 3500 человек войск и инвалидов скоро присоединились их жены и дети, так что число обедавших доходило до 5000 человек; но щедрый хозяин этого гостеприимного обеда (И.М.Мирзоев) принимал всякого новаго гостя с радушием и угощал на славу.
Пир был в самом разгаре, когда ко Дворцу начали съезжаться приглашенные к обеду Его Императорского Высочества генералы и высшие гражданские чины, исключительно служившие в крае при покойном генерал-фельдмаршале.
В большой зале, против портрета Государя Императора, помещен был портрет Михаила Семеновича Воронцова, окруженный зеленью и цветами, около него как почетный караул, стояли унтер-офицеры и рядовые Куринского Его Императорского Высочества Великого Князя Павла Александровича, бывшего генерал-фельдмаршала князя Воронцова, полка.
..первый тост провозглашен был Его Высочеством за драгоценное здоровье Государя Императора, тост за Отца-Монарха, без которого радость не в радость, где бы не собрались на праздник члены великой русской семьи.
Затем, Его Высочество, провозгласил тост в память покойного князя Михаила Семеновича Воронцова, изволив сказать следующие слова: «…Надеюсь, и уверен, что дела, предпринятые князем Михаилом Семеновичем, принесут дорогому нам Кавказу обильные плоды благоденствия и что имя его перейдет к детям кавказцем, окруженное тою любовью и тем почтением, которым все сословия проникнуты к нему. Предлагаю вам тост; да, живет долго на Кавказе память о князе Михаиле Семеновиче; да, процветает край, который он тепло любил, который и мы все так искренне любим!»»
Затем тост провозгласил барон Николаи, а генерал-майор В.В.Домантович прочел стих собственного сочинения, но эти подробности и другие тосты я опущу. Репортаж завершается не менее пафосно.
«…Этим окончился памятный для Тифлиса день 25 марта. Погасли огни, разошлись народные толпы, но волнуются еще в воздухе разноцветные флаги и вымпела, свежая зелень, украшающая мост и площадь, и с каменного подножия своего приветливо смотрит колоссальная статуя на Тифлис, раскинувшийся по горам огромным амфитеатром… Пройдут десятки и сотни лет, поколения сменят поколения, еще громаднее расширится Тифлис с тем же величием и приветом будет смотреть на него изображение покойного фельдмаршала как бы радуясь его развитию и преуспеванию.
Н.Дункель-Веллинг
В конце лета 1866 г. бронзовую статую для наместника доставили из С-П морем через Поти в Тифлис и установили на пьедестал сооруженный из алгетского камня под руководством архитектора академика Симонсона 26 марта 1867 г в Тифлисе.
На другой день открытия памятника целые толпы простого народа,

https://tamartavadze.wordpress...%BA%D0%B0/

Вот выдержка из газетной статьи 19-го века : «Съ Головинскаго проспекта налево по Барятинской улице, мимо гостинницы „Лондонъ", можно проехать чрезъ Михайловскій мостъ на левый берегь Куры къ памятнику Воронцову.

Тифлис и Тбилиси, старые фотографии и открытки, интересные ссылки; недавние фотографии Тбилиси