Тавастшерна

в 1370 году, и Мамай провозгласил ханом Золотой Орды 8(10)-летнего Булака при регентстве своей жены Тулунбек-ханум, дочери Бердибека.

Була́к (ок. 1360(22)—, Мухаммед Булак, Гияс-ад-дин Мухаммед-хан, Мухаммед-хан, Гияс-ад-дин Буляк-хан, тат. Möxämmät Bulaq, Мөхәммәт Булак) — хан Улуса Джучи (Золотой Орды) в 1370—1372 и 1375 годах, хан Мамаевой Орды (1370—)

Был посажен в детском возрасте на ханский престол Улуса Джучи (Золотой Орды) беклярбеком Мамаем после смерти хана Абдуллаха. При Мухаммед Булак-хане чеканилась монета в Хаджи-Тархане, Крыму и Маджаре.

В 1372 году столицу Сарай захватил правитель восточной части Улуса Джучи (Золотой Орды) Урус-хан, и Мухаммед Булак бежал к Мамаю в Крым. После ухода Урус-хана на восток в 1374 году Сарай захватил Черкес и был провозглашён ханом Улуса Джучи (Золотой Орды). Однако, Черкес-хан правил недолго — в начале 1375 года Мамай захватил Сарай и вернул ханский престол Мухаммед Булаку.

Вскоре с востока вернулся Урус-хан и на месяц захватил Сарай, но закрепиться не смог — Мухаммед Булак вновь захватил столицу и вернул ханский престол.

В конце 1375 году столицу Сарай захватил Каганбек-хан. Мухаммед Булак уже не смог вернуть ханский престол

Под 1371 г. известен боярин Софоний Алтыкулачевич, вышедший на рязанскую службу из татар поволжских и крещеный.

БАТУРИНЫ. От мурзы Батура, выехавшего в начале XV века из Орды к князю Фёдору Ольговичу Рязанскому. В крещении Мефодий. В родстве с Леонтьевыми, Петрово-Солововыми От тюрко-булгарского Батыр, батур "богатырь"

БИРКИНЫ. От Ивана Михайловича Бирка, выехавшего в начале ХV века на службу к князю Фёдору Ольговичу Рязанскому (1402-1427 гг.)
Фамилия от тюрко-монгольского Бирке, берке крепкий, могучий"

БУЛГАКОВЫ От Ивана Ивановича Шая — Булгака, рода ханского, вышедшего на службу в начале XV века к Ольгу Рязанскому с сыновьями Голицей (Голицыны) и Куракой (Куракины)

ДУВАНОВЫ. Дворяне в рязанских землях с XVI века. От Дувана, вышедшего в XV веке из Большой Орды к рязанским князьям. Фамилия от тюркского прозвища дуван "майдан, открытое место, казачья сходка для дележа добычи". В родстве с Темирязовыми и Турмашевыми

ИЗМАЙЛОВЫ. Видные бояре и дворяне уже в XV — XVI вв. От Измаила (Исмагила) — внука Шая, племянника князя Солохмирского (Солых эмир), вышедшего на службу к Великому князю Ольгу Игоревичу Рязанскому в 1427 — 1456 годах. При дворе рязанских князей был сокольничим Шабан Измаил. В 1494 году Иван Иванович Измайлов по прозвищу Инка был воеводой рязанских князей. Упоминаются и его родичи того же времени — Кудаш, Харамза
Многие имена, связанные с ранними Измайловыми— Измаил, Солых эмир, Шабан, Кудаш, Харамза имеют тюркское происхождение

КАРАГАДЫМОВЫ – ТАПТЫКОВЫ. В середине ХVI века в Рязанском уезде записан дворянином Карагадымов Тимофей Таптыков. В генеалогии рода Таптыковых записано о происхождении последнего в результате выхода Таптыка из Золотой Орды к Великому князю Олегу Рязанскому. Основой её служит татарское слово Таптык "рождённый, найденный".

КАРАНДЕЕВЫ. "Предок фамилии Карандеевых Кичибей Карандей, а по крещении названный Павлом, выехал в Россию в 1401 году из Большой Орды. В "Бархатной книге" прозвище-фамилия несколько уточняется - Каранды имеет булгаро - казанское звучание и, очевидно, происхождеие и означает "солидный", "с большим животом", а Кичибей "молодой бей, барин"

КИЧИБЕЕВЫ. Связаны с родами Коробьиных, Селивановых, Карандиевых . Все они восходят к выехавшему в 1401 году к рязанскому князю из Орды Кичибею Карандеевичу, в крещении принявшего имя Василий По Н.А.Баскакову , фамилия от тюркского Кичи бей "молодой князь”.

КОРОБЬИНЫ. В официальной родословной записано происхождение рода от Ивана Васильевича Коробья (Карабея), сына КичиБея, вышедшего из Орды в начале ХV века к Фёдору Ольговичу Рязанскому. В некоторых документах отмечен и год выхода - 1401. А.А.Зимин считает, что это был более ранний выход, т.к. под 1352 годом упоминается Артемий Коробьин, а несколько позднее, но также около середины ХIV века, Иван Артемьевич Коробьин-боярин митрополита Алексея. Вместе с тем А.А.Зимин не сомневается в тюрко-ордынском выходе и сообщает, что Кара-Бей в крещении был назван Василием, а его сыновья носили уже русские имена Иван и Селиван (основатель рода Селивановых). Н.А.Баскаков основу фамилии Кара-бей переводит как "черный, старый бей".

КУРАКИНЫ. , князья Куракины происходят от третьего сына Ивана Булгака, вышедшего в начале ХV века к Олегу Рязанскому из Орды. В родстве с Булгаковыми, Голицыными (ИРРД, I, с. 192), а также с Гедиминовичами, в родословии которых отмечаются два тюркских прозвища: Булгак и Курак (Баскаков 1979, с. 47). По Н.А.Баскакову, фамилия Куракиных происходит от тюркского Курак "сухой, высохший", но, может быть, и от монгольского Курван "третий".

ПОРОВАТЫЕ. Выход рода в 70-е годы XIV века из Орды вместе с предками Апраксиных. Поселены в рязанских землях, где в 1556 году отмечается Иван Андреевич Пороватого Чеботарев Канчеев, а до этого там же в 1521 году — Андрей Олтуфьев Пороватой

СУНБУЛОВЫ (СУМБУЛОВЫ). От боярина Ковыла Вислого, по прозвищу Сунбул, выехавшего на службу в 1371 году к Ольгу Рязанскому. Дети Сунбулова и его родичи в XV — XVI веке числились детьми боярскими по Рязани и имели там земли (Зимин 1980, с. 280). В 1514 году в Рязани отмечен боярин Сунбул Фёдор Иванович Тутыхин (сын Ивана Яковлевича Тутыхи — Ковыла) (Веселовский 1974, с. 306, 327). Сын Фёдора Сунбулова, очевидно, хорошо знавший тюркские языки, Михаил Сунбулов (Сумбулов) был неоднократным послом в Казань (под 1530 годом ) (ПСРЛ, 34, с. 194) и Ногаи (в 1565 — 1566 гг.) (ПСРЛ, 29, с.345, 348). Фамилия имеет в основе тюркско — персид. сунбул "цветок гиацинт"

ТАПТЫКОВЫ. От Таптыка из Золотой Орды, перешедшего на службу к Ольгу Рязанскому (ОГДР, VI, с. 11; БК, II, с. 383). Поместия с землевладениями в Рязанском и Каширском уездах с 1517 года. Известен Григорий Дмитрович Таптыков, убитый в 1531 году под Казанью (Веселовский 1974, с. 312). В родстве с Каравдымовыми (см.). Фамилия Таптыковы от тюркского таптык "найденный" (Баскаков 1979, с. 189). 399. ТАРАКАНОВЫ. В ОГДР (IX, с. 65) отмечено, что "Фёдор Иванович Тараканов в 1627 году уже владел старой вотчиной своего отца". Н.А.Баскаков (1979, с. 225 — 226) не сомневается в тюркском происхождении рода и выводит фамилию от тюркского тар аган. "беженец". Уже в начале XVI века, в 1510 — 1519 гг., отмечаются Владимир и Василий Никитичи Таракановы, московские гости (Веселовский 1974, с. 312). Матвей Тараканов, очевидно, знавший казанскотатарский язык, был государственным таможенником, переписчиком Казанского торга в 1568 году

1370 - Въ лето 6878 Мамаи у себе въ Орде посадилъ царя другаго Маматъ Солтанъ (ПСРЛ, XV, л.303).

1370 - Того же лета князь Дмитреи Костянтиновичь Суждальскыи събра воя многи, посла брата своего князя Бориса и сына своего князя Василиа, а съ нимъ посолъ царевъ, именемъ Ачихожаи, посла я на Болгарского князя Осана. Осанъ же посла противу ихъ съ челобитием и съ многими дары. Они же дары вземше, а на княженьи посадиша Салтана, Бакова сына, и възвратишася на Русь (Симеоновская летопись. ПСРЛ. Т. 18, стр. 109).

1374/5 - в 776 г. х. на имя Мухаммад-хана пришло очередное послание Шабана с богатыми подарками. Согласно египетскому автору ал-Мухибби, лично составлявшему это послание, султан оправдывал задержку своего ответа непрерывной борьбой с «франками» и выражал удовлетворение тем, что в Золотой Орде «опасные пути стали безопасными», а сам хан выказывает справедливость к подданным и поддерживает союз с Египтом «по обычаю предков».

1377- Тое же зимы князь великии Дмитреи Ивановичь посла князя Дмитрея Михаиловичя Волынскаго ратью на безбожныя Болгары, а князь Дмитреи Костянтиновичь Суждальскыи посла сына своего князя Василья и другаго сына своего князя Ивана, а съ нимъ бояръ и воеводъ и воя многи, и приидоша къ Болгаромъ въ великое говение, месяца Марта въ 16 день, въ понедельник на вербной недели. Погании же Бесерменове изыдоша изъ града, противу ихъ, сташа на бои и начяша стреляти, а инии з граду громъ пущаху, страшаще нашу рать, а друзии самострелныя стрелы пущаху, а инии выехаша на велбудехъ, кони наши полошающе. Наши же никако же устрашающеся грозы ихъ, но крепко противу сташа на бои и устремишася единодушно и скочиша на нихъ; они же окааннии побегоша въ градъ свои, а наши после, бьючи, и убиша Бесерменъ числомъ 70 и высла изъ города князь Болгарскыи Осанъ и Маахматъ Салтанъ, и добиста челомъ князю великому и другому 2000 рублевъ, а воеводамъ и ратемъ 3000 рублевъ. Наши же възвратишася, всю свою волю вземше, а даригу и таможника посадиша, а ссуды и села и зимници пожгоша, а люди посекоша и отъидоша съ победою.
(Симеоновская летопись. ПСРЛ. Т. 18. С. 117-118)

1400 г.: - Того же лета въ пределехъ Черленаго Яру и въ караулехъ возле Хопорь до Дону князь велики Олегъ Ивановичь, съ Пронскими князи и съ Муромскимъ и Козелскимъ, избиша множество Татаръ, и царевичя Маматъ-Салтана яша, и иныхъ князей Ординскихъ поимаша.
(Никоновская летопись. ПСРЛ. Т. 11. С. 184)


ТУЛУН БЕК - дочь хана Бердибека, жена эмира Мамая и хана Тохтамыша
монеты 772 г. хиджры (1370/1371 гг.) и 773 г. хиджры (1371/1372 гг.) чекана монетного двора «Сарай ал-Джадид» (Нового Сарая) с именем Тулунбек (в том числе, двух с «контр-маркою», то есть надчеканом, «Зафар» /«Зофар»/ – «Победа») - По повелению Царицы […] Тулун-Бек Ханым , коей да продлится царствование».

Хан Булак (Гияс-ад-дин Мухаммед-хан, Мухаммед-хан, Гияс-ад-дин Булак-хан)

Монеты Мухаммеда чеканились в Орде, Крыму, Сарае и Маджаре, который Мамай присоединил к своим владениям. Несмотря на усилия Мамая, хан не смог закрепиться в Новом Сарае.
Наиболее ранние монеты, чеканенные от имени Мухаммеда-Булака в Орде, датируются 772 Г.Х. (1370/1731 гг.). Некоторые типы монет имеют определенное сходство с монетами, выпущенными от имени его предшественника – хана Абдуллаха. Крымские выпуски монет Мухаммеда-Булака известны только в 777 Г.Х.

преемник Абдуллы Бюлек владел Маджаром (монеты от 771 и 774 гг. х.) и Хаджитарханом (монета от 782 г. х.). Не исключено, что он не сам завоевал эти города, а получил их после смерти Абдуллы. В разных публикациях город на монетах Бюлека, чеканенных в 771 и 774 гг. х., называется то Маджар, то Новый Маджар. Или это были два разных города? Известно, например, что ярлык золотоордыпского хана Улуг-Мухаммеда, выданный в Крыму в 1420 г., указывает населенный пункт Маджар, расположенный на Керченском полуострове.

монеты Бюлека от 771 г. х., чеканенные в Орде, Маджаре и Новом Сарае. Так что смена власти произошла в Мамаевой орде, скорее всего, не позднее июня 1370 г. Русские летописи сообщают под 1370 г., что Мамай «у себя в Орде посадил царя другаго Мамат Солтан».
Что сталось с Абдуллой — Мы склонны думать, что это про Абдуллу повествуется в Никоновской летописи, составленной уже в XVI в. В рассказе о всесилии Мамая накануне Куликовской битвы летописец замечает: «Таже и самого царя своего уби... уведе же, яко любят татарове его царя его, и убояся, еда како отъиметь от него власть его и волю его, и того ради уби его и всех верных его и любящих его...»


Мухаммед — это мусульманское имя Булака.
имя хана, отраженное на монетных легендах, по-арабски действительно читается Булак. Об этом свидетельствует прорисовка монетной легенды, помещенной в книге М. X. Френа,и публикация С. А. Яниной изображения монеты того же типа. Дело в том, что арабская буква «ба» принадлежит к числу немногих исключений из общего правила, согласно которому диакритические точки на монетных легендах ставятся только над строкой. Иногда, как в вышеприведенных примерах, диакритическая точка под буквой «ба» проставляется. По-тюркски правильнее было бы читать имя хана «Бюлек». Это слово содержится в сочинении арабского филолога начала XIV в. Ибн Муханны, которое он посвятил тюркскому языку. Слово «бюлек» означало ‘дары, подарок’. Оно встречается и в более поздних тюркских текстах.В арабоязычном памятнике XIV в. «Биография ал-Малик ан-Насира» приводится и тюркское имя Бюлек.


Первая новосарайская медная монета с именем Бюлека под 763 г. х. Во второй раз опять-таки медная монета Бюлека, чеканенная в Новом Сарае, под 767 г. х. Считаем, что и в этом случае мы имеем дело с не совсем правильным обозначением даты. Вспомним уже неоднократно отмеченную ошибку в гравировке даты на монетном штемпеле, когда резчик менял местами цифры, обозначавшие десятки и единицы. Тогда вместо числа 767 на монете Бюлека нужно читать 776. Известны новосарайские монеты Бюлека от 773 и 777 гг. х. Он мог их чеканить в Новом Сарае в 776 г. х. Именно под этим годом следует поместить новосарайские медные монеты Бюлека, изъяв их из клетки под 767 г. х. Монета Бюлека, помеченная 763 г. х., скорее всего, относится к 773 г. х. Под 772-773 гг. х. известны новосарайские медные монеты Толунбек-ханум. Сохранилась еще ее медная монета, чекана Мохши от 773 г. х. Это беспрецедентный, единственный из известных в золотоордынской нумизматике случаев чеканки монеты с именем женщины. Названное имя расчленяется на три компонента: «толун + бек + ханум». Первый компонент читается по-арабски «тулун», а по-тюркски — «толун», что означает ‘полный, наполненный’ и ‘полная’ (применительно к луне).135 В целом женское имя Толунбек можно трактовать как ‘совершенная правительница’. «Ханум», или «ханым», значит ‘ханша, госпожа’. Кто же такая эта Толунбек-ханум? Трудно допустить, чтобы восточные или русские источникн ничего не сообщали об этой, несомненно, выдающейся женщине. Тем не менее за все 70-е годы XIV в. в источниках нет ни одного упоминания о Толунбек-ханум. Обращаемся к материалам 80-х годов XVI в., и в Тверской летописи под 1386 годом читаем: «Того же лета царь Тахтамышь убил сам свою царицу, нарицаемую Товлумбеку» (в Рогожском летописце то же имя читается «Товлунъбека»). Итак, женское имя, зафиксированное на легендах медных золотоордынских монет, чеканенных в Новом Сарае и Мохше, совпадает с именем жены Токтамыша. Остается совместить эти имена во времени. Оказывается, что и на это у нас имеются некоторые формальные основания. Ордынские, новосарайские, гюлистанские и сарайские монеты Токтамыша, отмеченные в табл. 3 под 770, 778 и 779 гг. х., мы относим соответственно к 780, 788 и 789 гг. х., о чем еще будет речь ниже. Во всех этих случаях резчик монетного штемпеля перевернул вверх ногами арабскую цифру десятков — 8. Перевернутая восьмерка читается как арабская цифра 7. То же, видимо, произошло и с датой на монетах супруги Тохтамыша. На самом деле ее монеты были чеканены не в 1370—1372 гг, а на десять лет позже — в 782—783 гг. х., т. е. в 1380—1382 гг. Следовательно, ко времени правления Бюлека монеты Толунбек-ханум никакого отношения не имеют. У нас нет также оснований и для включения Толунбек-ханум в список имен золотоордынских ханов 60—70-х годов XIV в. Итак, самой ранней монетой Бюлека, битой в Новом Сарае, остается его дирхем от 771 г. х. (1369/70). За ним следуют дирхемы и пулы Бюлека от 773 и 776 гг. х. В 777 г. х. (1375/76) серебряные монеты Бюлека, чеканенные в Новом Сарае, соседствуют уже с дирхемами Каганбека. К какому ответвлению рода Чингис-хана принадлежал Каганбек — остается только гадать, так как никаких документальных свидетельств о нем пока не найдено. Предположительно, в конце 1375 г. Бюлек был изгнан из Нового Сарая и больше никогда туда не возвращался. Этому последнему эпизоду предшествовали события в Сарае. Если власть Абдуллы удерживалась в Сарае до конца дней его, то, возможно, что ее наследовал у него Бюлек. По расчетам Т. И. Султанова в 776 г. х. (1374/75) хан Восточной орды Урус (1368—1377), резиденцией которого был Сыгнак, предпринял военный поход, захватил Сарай и стал бить там монету от своего имени. Уже в 777 г. х. он вынужден был покинуть Сарай и вернуться в Сыгнак, где и умер в начале 1377 г. 138 Согласно приведенным рассуждениям получается, что Бюлек лишился Сарая в 776 г. х., а из Нового Сарая он был выдворен только в 777 г. х. События тех лет могли разворачиваться и по-другому. Рассказывая о золотоордынских делах, имевших место в 776 г. х., Ибн Халдун, не ведая, что тогда существовали два Сарая, передает такую версию. Владетель Хаджитархана Салчи-Черкес пошел на Мамая, победил его, отнял Сарай и заставил Мамая удалиться в Крым. После этого хан из Хорезмской страны Урус послал войска, которые осадили Хаджитархан. Когда силы Салчи-Черкеса были отвлечены на отпор Урусу, на Сарай напал Айбек (?) и захватил его. Через некоторое время Айбек погиб. Его сменил сын, которого звали Кары (?). Против последнего выступил Урус и отнял у него Сарай. Кары бежал в свой первоначальный удел.

в 776 г. х. (12 июня 1374 — 1 июня 1375г.) Урус выдворил Бюлека из Нового Сарая, а Салчи-Черкес в том же году совершил нападение со стороны Хаджитархана на прежнюю столицу — Сарай — и овладел им. Не исключено, что Урус еще прежде, на своем пути из Сыгнака в Новый Сарай, овладел Сараем и Гюлнстаном. Монеты Уруса, чеканенные в Сарае и Гюлистане, или еще не найдены, или, скоре всего, тогда в этих городах монетные дворы просто не функционировали. Тем, вероятно, и объясняются лакуны в табл. 3. Так что Салчи-Черксс отобрал Сарай не от Бюлека, а от Уруса. Пока происходили сражения между войсками Уруса и Салчи-Черкеса, Бюлеку удалось отвоевать Новый Сарай от Уруса и прогнать последнего обратно в Сыгнак. Борьба Бюлека с Салчи-Черкесом за Сарай развернулась, видимо, уже в 777 г. х., т. е., скорее всего, во второй половине 1375 г. Тогда-то на Новый Сарай и напал Каганбек. Он захватил этот город и пребывал там до своей смерти, которая последовала не позднее 779 г. х. (1377/78), потому что в том году в Новом Сарае чеканит монету уже Арабшах. Наверное, это Каганбек и Арабшах называются у Ибн Халдуна Айбеком (или Эльбеком) и его сыном Кары (или Карыбханом). Причем Арабшах был изгнан из Нового Сарая, конечно, не Урусом, а уже Токтамышем. В русских летописях говорится о том, что в августе 1377 г. «перебежа из Синие орды за Волгу некоторый царевичь, именем Арапша», который вначале хотел идти в набег на Нижний Новгород, а потом пограбил Засурье.144 Арабшах, имя которого может трактоваться как ‘владыка над арабами’, назван русскими летописцами выходцем из Синей орды, т. е. из Восточной, а не .Мамаевой орды, н царевичем, так как «настоящий» царь (=хан) был, по мнений тех же летописцев, под рукой Мамая. Может быть и другое тому объяснение. Арабшах во время набега на русские земли п августе 1377 г. был еще наследником престола. Вернувшись из этого похода с большой добычей, он получил материальную возможность для организации свержения с престола своего отца Каганбека. Не так давно найден новосарайский дирхем Арабшаха, на котором стоит дата 783 г. х.145 Сомнительно, чтобы в то время Арабшах еще сидел в новом Сарае. Свои соображения на этот счет мы изложим несколько позже, а пока вернемся к личности Бюлека. В Орде регулярно чеканилась монета с именем Бюлека. начиная с 771 г. х. Его дирхем с датой, которую можно прочитать как 770 г. х., мы относим к 780 г. х. После 777 г. х., вопреки утверждению В. Л. Егорова, известны ордынские монеты Бюлека от 780 и 782 гг. х.Кроме того, сохранились его дирхемы, битые в 782 г. х. в Хаджитархане

«Преже бо начаша ся съеждати сторожевым полки и Рускии с Тотарьскими, сам же великий князь пасха наперед в сторожевых полцех на поганаго царя Теляка, на реченаго плотнаго дьявола Мамаа. . .»

хан Теляк - Туляк - это скорей всего сын Арапши (Арабшаха - сына Пулад-Тимура) - Туглу-ходжа.

0 - Василий Конков, переяславский вотчинник

1 - Михаил Васильевич Мещерин Конков
= сестра Ивана Курцева (старец Исайя) уп. 1478 - (отец Фуника Курцева)

2 - Василий Михайлович Мещеринов . -его брат Иван Васильевич Мещеринов возможно Иван и Алексей Мещериновы 1515).

3 - Родион Смирный Васильевич Мещеринов - 1508 (брат - Яков Плохой Васильевич Мещеринов

-------

4 - Коверя Рудин сын Мещеринов

5 - Иван Коверин сын Рудин Мещеринов 1576, 1584

6 - Наум Иванов сын Мещеринов

______________

1 - Федор Черемисин

2 - Василий Мещерин Федоров сын Черемисинов - конец 15 в. Ростов (упомянут с братом Русином) по Ростову Суздальскому -
Русин и Василий-Мещерин Федоровичи Черемисиновы (сыновья Федора Черемисина)

3 - Григорий Мордвин Васильев сын Мещеринов, сын Мещерина Черемисинова, 1550 г.;

4 - Даниил Горяин Григорьевич Мещеринов


Родоначальника дьяков Курцевых - Ивана Курцева можно встретить в источниках один единственный раз.
5 июня 1478 г. он выступил душеприказчиком в духовной своего зятя (мужа сестры) Михаила Васильевича Конкова
Каких-либо прямых данных, которые указывали бы на социальный статус Ивана Курцева, нет. Однако есть надёжные косвенные.
Конковы, с которыми породнились Курцевы, были дворянской фамилией. Внук Михаила Васильевича и внучатый племянник Ивана Курцева Яков Васильевич
Конков, по прозванию Плохой, в 1533/34 г. прямо назван сыном боярским в тексте разъезжей в Переславском уезде.

минувшем году разместил как-то пост про «варварское великолепие» московитского воина-всадника средней руки – сына боярского Григория Дмитриева сына Русинова. Но ведь это была только часть истории, а у нее есть и продолжение, вот о нем-то сейчас и пойдет речь.
Для начала несколько слов о 1521 г. – когда Русинов писал свою «духовную». В историю Руси этот год вошел как год «крымского смерча» (так образно, но вместе с тем совершенно справедливо и метко назвал молниеносный набег крымского хана Мухаммед-Гирея I на Москву отечественный историк А.А. Зимин). После того, как умер Иван III, его «собинный» друг и компаньон по борьбе с Ахмадом и Ахматовичами Большеордынскими Менгли-Гирей I, фактический создатель Крымского государства, в 1507 г. по старой ордынской традиции выдал великому князю литовскому Сигизмунду I ярлык «на княжение». Среди прочих русских городов, которыми крымский хан как истинный ордынский «царь» пожаловал своего литовского «брата», были Тула, Брянск, Стародуб, Путивль, Рязань и даже Псков с Новгородом с «люди, тмы, городы и села, и дани и выходы, и з землями и з водами и с потоками»! Спустя 7 лет, в конце 1514 г. Менгли-Гирей потребовал от сына Ивана Василия III отдать ему, «Великия Орды великому царю», восемь городов – Брянск, Стародуб, Новгород-Северский, Почеп, Рыльск, Путивль, Карачев и Радогощь, поскольку де, «…те писаные восмь городов из старины наши были, а отцу твоему великому князю Ивану мы их дали по нашему их слову…». Более того, Менгли-Гирей обвинил Москву в недружественной по отношению к нему, «царю», политике, так как Василий III «…королю враждебные чиня дела, без нашего ведома шед, Жигимонту королю, которому мы, пожаловав, дали Смоленской юрт, воевал его и разрушил, и город Смоленск взял деи еси…». Мухаммед-Гирей I, сын Менгли-Гирея, унаследовал от отца не только трон, но и идею восстановления Takht Memleketi – кочевой империи, в которую вошли бы все земли, ранее подчинявшиеся золоордынским ханам. Москва же, по мнению Мухаммед-Гирея, что-то уж сильно много стала о себе думать и действовала самовольно, без его ханского на то разрешения, а посему нужно было ее примерно наказать, обложить данью и заставить слишком уж вознесшегося московского князька «царево слово на голове держать». И, надо сказать, это ему удалось (хотя и не в полной мере). 28 июля 1521 г. хан неожиданно для русских воевод переправился через Оку под Коломной, разгромил противостоявшие ему русские рати, вынудил остатки их запереться в крепостях и почти неделю стоял под самой Москвой, пока его воины опустошали окрестности русской столицы. Получив от замещавшего Василия III татарского крещеного царевича Петра грамоту, согласно которой московский государь обязывался стать «…вечным данником царя (крымского хана – Thor), какими были его отец и предки», хан ушел за Оку, где стоял еще неделю, а потом поспешил домой, так как узнал, что в его отсутствие астраханские татары совершили успешный набег на Крым.
Вот такая получается картинка, на фоне которой и разворачивалась история Григория Русинова. Наш сын боярский происходил, по-видимому, из старинных ростовских служилых людей, так как вотчину имел в Ростовском уезде. В родстве с ним состояли известные фамилии Черемисиновых (Федор Черемисин, погибший в сражении с ханом Улу Мухаммедом в 1437 г. под Белевым, был дедом Григория), Мещериновы (Василий Мещерин был сыном Федора Черемисина и братом отца Григорий – Дмитрия Русина), Мордвиновых (Григорий Мордвин был двоюродным братом Григория), Горяиновых (Данило Горяин был племянником Григория) и Моревых (Петр Морев женился на сестре Григория Настасье). Отметим еще раз, что Григорий был отнюдь не бедным сыном боярским – его вотчина, село Берлюково с тянущими к нему деревнями насчитывала, согласно описи 1595 г., почти 100 крестьянских дворов и более 900 четвертей пашни и перелога в одном поле – и это без учета поместий (которые у него тоже были, но где и сколько – неясно). Можно предположить, исходя из того, что Григорий называет князя Ивана Ивановича Бараша (из звенигородских князей) своим «господином», что служил Григорий удельному князю Юрию Дмитровскому, а поскольку из завещания следует, что он был холост и детей не имел, то в летах он был молодых. На это обстоятельство косвенно указывает также и то, что Григорий, несмотря на то, что он отнюдь не был бедным и захудалым сыном боярским, чинов не успел выслужить и был, судя по всему, рядовым сыном боярским, хотя и с немалой свитой (из 4-5 послужильцев – двух из них мы знаем, они названы в духовной, а об остальных есть только упоминание, что их Русинов завещал отпустить на волю после своей смерти).
Судя по всему, непосредственно в трагических событиях конца июля – начала августа 1521 г. служилые люди Юрия Дмитровского участия не приняли. Его двор во главе с 2-мя воеводами в конце июня (на Петров день) был отправлен на Угру, где уже развернулась отдельная рать (очевидно, с таким расчетом, чтобы прикрыть юго-западное направление на тот случай, если татары нанесут удар вместе с литовскими войсками). Когда же в Москве стало известно, что крымский «царь» уже переправился через Оку и стоит под Коломной, Юрий со своими людьми получил приказ спешно отправиться под Коломну, но туда не поспел – татары не дали русским воеводам времени сконцентрировать свои силы. И поскольку двор Юрия Дмитровского не пострадал в неудачных для русских столкновениях под Коломной, то, можно предположить, что после ухода Мухаммед-Гирея он вошел в состав тех полков, что отправились «провожать» татарского царя. Видимо, именно тогда, в первых числах августа 1521 г. Григорий и написал свое новое завещание (то, которое дошло до нас). И ведь как в воду глядел – очень скоро его завещание пошло в ход. Сегодня нельзя уверенно сказать, что именно случилось, но одно ясно точно – вскоре после начала нового, 7030 г. (т.е. после 1 сентября 1521 г.) душеприказчики Григория, князь Иван Бараш да дьяк дмитровского князя А. Огарев, передали согласно его завещанию в «дом живоначальной Троицы и пречистой Богоматери и преподобного чудотворца Сергия» вотчину Григория. 15 же января 1522 г. игумену Троице-Сергиева монастыря Порфирию была выдана великокняжеская жалованная обельно-несудимая грамота на Берлюково. Выходит, что Григорий Дмитреев сын Русинов или сложил свою голову в одной из стычек в Поле, «провожая» татарскую рать, или же был тяжело ранен (заболел - ?) и вскоре после возвращения домой умер. Со смертью Григория только начавшийся род Русиновых пресекся. Вот такая вот получается судьба человека!