Краеведение

На сайте ВГД собираются люди, увлеченные генеалогией, историей, геральдикой и т.д. Здесь вы найдете собеседников, экспертов, умелых помощников в поисках предков и родственников. Вам подскажут где искать документы о павших в боях и пропавших без вести, в какой архив обратиться при исследовании родословной своей семьи, помогут определить по старой фотографии принадлежность к воинским частям, ведомствам и чину. ВГД - поиск людей в прошлом, настоящем и будущем!

Приказ по войскам 3-го, 4-го и 5-го Пехотных Корпусов № 216 от 18-го июля 1854 года (главная квартира – с. Желова)
«… Финляндского Драгунского полка Прапорщик Порубаев, по произведённому исследованию, обвиняется: в несоблюдении формы в одежде во время расположения полка в 1853 году в г. Обояни, Курской губернии; в неприличном своему званию кумовстве и знакомстве с солдатками, из коих одна содержит развратных женщин; в ссоре чрез одну из них в развратном доме, со становым приставом и его товарищами, бывшими в нетрезвом виде.
Причём для угроз им Порубаев призвал нижних чинов, находившихся в ночном обходе, и этим подал повод арестовать и содержать себя в съезжем доме вместе с арестантами низшего звания. И, кроме того, в ложном донесении начальству о происшествии.
За поступки эти прапорщик Порубаев предаётся Военному Суду при Финляндском Драгунском полку…» .

мАКСИМ оЛЕНЕВ https://vk.com/wall637488356_3743

Вышла в свет книга Юлии Литвин "Женщина в карельской деревне: изменение статусов и ролей (вторая половина XIX – начало XX в.)"

В монографии на основе широкого круга источников рассматривается повседневность карельской крестьянки второй половины XIX — начала XX в. в семье и за ее пределами. Освещаются важнейшие жизненные этапы крестьянки – детство, девичество, замужество, материнство, переход в пожилой возраст – на фоне изменений в жизни страны и региона. В поле зрения автора оказались и такие группы женского населения, как вдовы и солдатки. Отдельное внимание уделено способам заработка карелок. На региональном материале исследованы социальные нормы и аномалии: гендерный аспект религиозности и преступности в Карелии.

Если вас заинтересовало издание, можно обращаться к автору ВК

https://vk.com/feed?w=wall-143267554_1952

по ссылке файл с оглавлением

ПАМЯТНЫЕ ДАТЫ В АВГУСТЕ 2023
Август 1938 г. (85 лет)
В селе Ведлозеро Пряжинского района организован Ведлозерский карельский народный хор, основателем которого является поэт и композитор Иван Иванович Левкин. В 1975 г. хору присвоено звание "Народный самодеятельный коллектив".
Август 1948 г. (75 лет)
В поселке Надвоицы Сегежского района образован общестроительный генподрядный трест "Маткожпромстрой". В 1961 г. организация переведена в город Сегежа. 22 марта 1971 г. Сегежское СМУ и трест "Маткожпромстрой" объединены в единую строительную организацию - трест "Сегежстрой". Ныне - ООО "Сегежстрой" (город Сегежа).
1 августа 1778 г. (245 лет)
В городе Петрозаводске был открыт городовой магистрат. Впервые был избран городской голова. Им стал мещанин Иван Митрофанов
1 августа 1958 г. (65 лет)
В городе Петрозаводске открылся колхозный рынок. Он был размещен в переоборудованном здании бывшего авторемонтного завода. Рынок был обеспечен новейшим технологическим и холодильным оборудованием. С 12 сентября 1988 г. организация переименована в Центральный рынок Петрозаводского Гор ПО. Ныне - Центральный торговый комплекс Гор ПО.
2 августа 1933 г. (90 лет)
Постановлением Совнаркома СССР введён в эксплуатацию Беломорско-Балтийский канал. В 1983 г. Беломорско-Балтийский канал был награждён орденом Трудового Красного Знамени.
3 августа 1873 г. (150 лет)
В городе Петрозаводске создано Олонецкое окружное отделение общества подаяния помощи при кораблекрушениях. Общество занималось организацией спасательных станций, отводом и исследованием мест для купания, проводило мероприятия, направленные на предупреждение несчастных случаев на воде. С 1879 года организация переименована в Общество спасения на водах.
5 августа 1873 г. (150 лет)
В городе Петрозаводске освящена лютеранская кирка, сооруженная в 1871-1872 гг. Ныне в здании работает МБУК Петрозаводского городского округа "Городской танцевальный клуб "Ритм".
6 августа 1998 г. (25 лет)
В урочище Сандармох Медвежьегорского района, на месте, где в 1937-1938 гг. были расстреляны жертвы сталинского режима, открыт памятник (автор - скульптор Г. Салтуп
7 августа 1993 г. (30 лет)
В поселке Импилахти Питкярантского района открыт памятник жителям поселка, погибшим в годы советско-финляндской войны (1939 - 1940), Великой Отечественной войны.
13 (01.08) августа 1858 г. (165 лет)
Родился Александр Васильевич Елисеев (1858 - 1895), путешественник, писатель, врач. Путешествовал по Карелии. Автор книги "По белу свету. Очерки и картины из путешествий по трем частям Старого Света" (Санкт-Петербург, 1894-1898), в которой содержатся результаты его исследований природных ресурсов Северного Приладожья
13 августа 1943 г. (80 лет)
Населенному пункту Чупа Лоухского района присвоен статус поселка городского типа
15 августа 1883 г. (140 лет)
Родился Матвей Михайлович Коргуев (1883-1943), уроженец села Кереть (ныне - территория Лоухского района), сказитель. Избирался депутатом Верховного Совета Карело-Финской ССР. Награждён орденом "Знак Почёта". Член Союза писателей СССР (1938).
15 августа 1973 г. (50 лет)
На базе Муезерской средней школы состоялось открытие детско-юношеской спортивной школы (ДЮСШ). Далее - МКУ ДО "Детско-юношеская спортивная школа" Муезерского района. Ныне организация не работает.
20 августа 2003 г. (20 лет)
В поселке Импилахти Питкярантского района открылся лесопильный завод ООО "Сетлес».
31 (18.08) августа 1863 г. (160 лет)
Родился Сергей Михайлович Прокудин-Горский (1863 - 1944), фотограф, изобретатель. В 1915 г. посетил Олонецкую губернию, сделал 123 цветных снимка губернии, более десятка снимков города Петрозаводска.
31 августа 1938 г. (85 лет)
В городе Медвежьегорске открылась школа № 2 (ныне - МКОУ "Медвежьегорская средняя общеобразовательная школа имени Александра Фанягина).

https://vk.com/club187327722
КРАЕВЕДЕНИЕ И КРАЕВЕДЫ КАРЕЛИИ

Кашкин Евгений Петрович. Губернатор Выборгской губернии с 1778 года. Ну и соответственно земель Суоярвских и не только. Но в 1781 году был назначен губернатором пермским и тобольским. Соответственно при передаче полномочий другому Выборгскому главе составлялась соответствующая бумага о переходе земель. Что есть любопытного в этом документе. Во первых написание буквы " В ". При каких обстоятельствах писалась именно так, а при каких обычно, нам привычное, я пока не знаю.

Петрозаводск Тюрьма

СТАРЫЙ ГОРОД. ПЕТРОЗАВОДСКОМУ ТЮРЕМНОМУ ЗАМКУ ИСПОЛНИЛОСЬ 158 ЛЕТ
https://vk.com/feed?z=video-38...8378_19402

Ника Плюс | Интернет-СМИ | Петрозаводск

История «Тюремного замка»

В августе 1862 года в Петрозаводске завершилось строительство губернского «Тюремного замка» — в наши дни это СИЗО №1.

Городская тюрьма появилась в Петрозаводске еще в Петровские времена. Находилась она в фортеции — оборонительном сооружении на берегу Онежского озера. С конца XVIII века тюремные функции стали выполнять кордегардии — те самые, которые можно и сегодня увидеть на площади Ленина.

Однако город рос, развивался — и уже в начале XIX столетия кордегардии оказались переполнены. Но как всегда — на возведение новой тюрьмы не хватало денег. Лишь в 1859 году на Сенаторке — тогда это была окраина города — начали возводить новый «Тюремный замок».

Подробности — в рубрике «Старый город»

ЛОКАЛИЗАЦИЯ ПУНКТОВ УСТАВА СВЯТОСЛАВА ОЛЬГОВИЧА 1136/37 г. И СТАНОВЛЕНИЕ ПОГОСТОВ В ПРИОНЕЖЬЕ И ЗАВОЛОЧЬЕ
/ Спиридонов А. М. // КСИА. № 198. М., 1989. С. 16-21

Структурообразующими элементами сельского расселения на Русском Севере в средневековье являлись погосты — округа (в широком смысле) и административно-фискальные, общинные, культовые центры этих округов (в узком значении термина).
С исследованием института погостов связан целый комплекс проблем истории региона, таких как включение его в состав государственной территории Руси, колонизация, развитие форм налогообложения и др.
Основным источником по истории ранних погостов на Севере служит Уставная грамота новгородского князя Святослава Ольговича 1136/37 г.
Документ содержит постановление, меняющее исчисление прежней изменчивой десятины на твердо фиксированную и гарантированную князем сумму в 100 гривен новых кун.
Эта сумма должна была выдаваться новгородскому епископу «домажиричем» из сборов на 27 погостах в «Онеге» и Заволочье.
Список их с раскладкой размеров платежей приложен к тексту Устава.

Итоги более чем столетнего изучения текста Устава подведены в капитальной работе А.Н. Насонова и дополнены им результатами собственных кропотливых изысканий и сопоставлений пунктов документа с погостами и поселениями, известными по более поздним актам, писцовым книгам, спискам населенных мест XIX в.

Едва ли возможно априорно определить археологические признаки северных погостов первой половины XII в. При достаточно широком и общем употреблении термина «погост» в летописях и актах можно полагать, что даже в одно и то же время на разных территориях за ним стояли нетождественные реалии, и потому признаки, предложенные для определения погоста в одном районе, невозможно автоматически переносить на другой. Если же исходить из ограниченного (по сравнению с погостами времени писцовых книг) набора функций ранних погостов, видимо, сводившихся на первых порах к фискальным (податным и судебным), и прибалтийско-финского звучания имён большинства старшин этих пунктов в разбираемом памятнике, то можно предположить, что первоначально северные погосты мало чем отличались от окружавших их поселений. При этом несомненно, что в силу своей функциональной роли места расположения погостов ориентировались на сложившуюся систему местного населения, о которой свидетельствуют археологические памятники.

Названия большей части из 27 мест, перечисленных в Уставе Святослава Ольговича, представляют собой личные имена, прозвища и образованные от них ойконимы, а также привязки к мелким местным ориентирам. В их числе — все четыре погоста, помещённые в Прионежье. Локализация этих пунктов на карте в любом случае должна быть признана лишь гипотетической. Поэтому при определении границ территории, десятина от вир и продаж с которой была предоставлена новгородским князем епископу, методически более правильной будет опора в первую очередь на погосты при названных реках, локализующиеся бесспорно, и на внутреннюю логику самого документа.
Из 27 пунктов точная географическая привязка дана в тексте для девяти и по крайней мере один («в Пинезе») достоверно привязан к впадающей в Двину несколько выше устья Пинеге. Все они располагаются на Онеге и Северной Двине с их притоками. Из этого пока ещё не следует, что в «Онеге», которой начинается список, следует видеть обязательно р. Онега. В этом случае встречаем то затруднение, что погосты по указанной реке оказываются помещёнными и в начале, и в конце перечня, будучи разорваны перечислением северодвинских. Это затруднение отчасти снимается тем, что такую же непоследовательность видим и в росписи поступлений с твердо привязанных к рекам погостов бассейна Северной Двины, где порядок построен по схеме: нижнее течение Двины — Вага —Сухона — среднее течение Двины.

Ключ к пониманию внутренней логики перечня погостов в документе, как кажется, могут дать результаты проведенного Б.А. Рыбаковым исследования механизма древнерусского полюдья: описывающее круг «полюдье, производившееся ежегодно, посещало из года в год одни и те же становища, к которым местные князья свозили обусловленную дань, т. е. „везли повоз“...
Без предварительного „повоза“, организованного местной племенной знатью, трудно представить себе такой большой и громоздкий механизм, как полюдье».
Учитывая чрезвычайную обширность пространства, по которому были разбросаны погосты Устава, даже без учета местностей в Прионежье, нечто подобное можно предположить для этой территории и в первой половине XII в. Княжеское должностное лицо, «ДОМАЖИРИЧ», проезжает в Заволочье примерно по следующему круговому маршруту: р. Онега — через волок на р. Емца — р. Северная Двина—р. Вага — через волок на р. Моша — р. Онега, и собирает на погостах подати, поступившие с тяготевших к ним округов и свезенные туда же из более отдаленных мест (при перечислении нарушающих строгость передвижения по намеченному пути) местными чудскими старейшинами, названными по именам — Вихтуем, Чудином, Лигуем и т. д.

Археологические материалы X—XI вв. из Прионежья недвусмысленно свидетельствуют о сильном древнерусском влиянии на местное население.
Можно считать доказанным, что распространение древнерусского влияния в Заволочье шло двумя путями: через Белоозеро на Сухону — Двину и через Онежское озеро — р. Водла на Кенозеро и р. Онега.

Поскольку перечень погостов начинается с р. Онега, можно полагать, что для сбора податей в Заволочье из Новгорода в первой половине XII в. ездили по Водле и через известный Кенский волок.

#русскийСевер #Архангельская
#Пинежье #Пинега #Кеврола
#историяРоссии #археология
#краеведение #Родиноведение
Файл Spiridonov_A_M_-_Lokalizatsia_punktov_Ustava_Svyatoslava_1137.pdf, 1358 Кб

Моё Отечество Россия - Русский Север - Поморье.
два часа назад
Коренные народы Крайнего Севера
https://vk.com/feed?w=wall-51894044_44673
.
Коренные народы Крайнего Севера
https://vk.com/feed?w=wall-111913557_7418
О беломорской селёдке замолвите слово

( Как поморы ловили беломорскую селедку в заливах Белого моря )

Сельдь Белого моря довольно рано стала иметь промысловое значение для поморов. Как вид промысла она, вероятно, стала вылавливаться с XV века. Связано это было с развитием хозяйственной деятельности Соловецкого монастыря. Соловецкие монахи первыми стали ловить беломорскую сельдь в больших объемах и распространили этот промысел по своим вотчинам по берегам Онежского, Кандалакшского и Двинского заливов. С того времени, Соловецкие острова, устье Северной Двины, южная часть Онежского залива, Сорокская губа и западная часть Кандалакшского залива ( губа Чупа) стали центрами сельдяного промысла. А вот на Мурманском берегу вылов сельди не имел промыслового значения.

В XVIII веке правительство впервые решило организовать государственный промысел беломорской сельди. В 1747 году это дело доверили уроженцу Гамбурга – Кейкну, а позже дерптскому купцу Рору. После того как в коммерц-коллегию были предоставлены образцы просоленной сельди, которые были признаны вполне хорошими, из казны на сельдяной промысел стали выделяться средства. Но дело не задалось. Компания Рора столкнулась с ещё неизвестным феноменом резкого годового колебания подхода сельди к промысловым участкам. Не выявив закономерности такого поведения беломорской сельди, промысловики не могли эффективно использовать выделенные деньги и в конечном счете разорились. Промысел был снова возвращен в частные руки. Для стимулирования рыбопромышленников были введен заказ на поставку сельди в столицу. При 4х летней доставке сельди она стоила от 1 бочки -50 коп/бочка, от 10 – 60 коп/боч., от 50 – 80 коп/боч., а от 100 бочек цена уже состовляла 1 рубль за каждую бочку. При этом была ещё надбавка в 10% за сами дубовые бочки. Но этими льготами так и не воспользовались. Дальше Севера беломорская сельдь не распространялась.

Копчение сельди в селе Сорока
В 1803 году по проекции графа П.А. Румянцева была открыта «Беломорская сельдяная компания», которой кроме добычи сельди давались права на весь морской промысел. Компания образовалась благодаря архангельскому мещанину Звягину. Он научился солить сельдь «голландским посолом», который считался самым качественным в Европе. Свою рыбу он доставил в Санкт-Петербург, где она разошлась среди чиновников, и таким образом оказалась на столе у Румянцева. Компания получила широкие права и льготы на промысловую деятельность и торговлю. При этом это было совместное предприятие, состоящее из государственного и частного финансирования. На это дело было собрано 444.000 рублей ассигнациями: 263.000 рублей от казны, 42.000 рублей выделил граф Румянцев, остальные деньги собранными по акциям. К сожалению, все средства были потрачены впустую. Управляющий Компании негоциант Дорбекер часть денег потратил на чрезмерно раздутую административную деятельность. А для промысла нанял голландцев с их шлюпами и дорогими неводами, которыми невозможно было ловить на мелководье Белого моря. Не выходя в море, они получали по 2000 рублей в год. Через два года от голландцев пришлось отказаться. Ловить и солить сельдь стали местные рыбаки. Потраченные впустую ранее средства сказались на дальнейшей деятельности, что привело Компанию к банкротству. Поводом для этого стало потеря промыслового судна в 1805 году (на судно напал французский пиратский корабль) и нападение англичан на порта в Екатерининской гавани на Мурмане. При нападении были уничтожены суда с имуществом Компании. В 1913 году, по просьбе акционеров, «Беломорская сельдяная компания» прекратила свое существование.

Жилинский А.А. Промысел морского зверя в Белом море и Ледовитом океане.
В 30-40х годах была предпринята ещё одна попытка государственного участия в сельдяном промысле под руководством И. А. Богуслава. Правительство страны, помянуя два прежних неудачных опыта, уже не стремилось вкладывать в это дело большие средства. На все доказательства о перспективности промысла, которые предоставлял И. Богустлав, государство отвечала сдержанной реакцией. По данным в середине XIX века в Белом море вылавливали более 2 млн. пудов ( см. дальше )

КЕМСКАЯ ВОЛОСТЬ.

Все мы помним фрагмент из фильма "Иван Васильевич меняет профессию", где шведский посол требует Кемскую волость.Что же это за волость и зачем она шведам?

Кемская волость, названная так по реке Кемь, располагалась на берегу Белого моря и почти доходила до шведских владений в Финляндии. В XV веке волость была владением Марфы Борецкой — жены посадника Великого Новгорода Исаака Борецкого. В 1450 году Кемская волость была подарена ею Соловецкому монастырю.

После вступления Швеции в Ливонскую войну Кемская волость подверглась нападениям шведских войск. Эти казалось бы незначительные, на фоне Ливонской войны, столкновения на севере,могли привести к серьезным последствиям. Случись шведам захватить Кемскую волость и Кольский полуостров был бы отрезан от основной территории Русского государства,что означало неизбежное его вхождение в состав Швеции.

В 1578 году Москва направила в Соловецкий монастырь, которому подчинялась Кемская волость, воеводу Михаила Озерова, а с ним четырех пушкарей, десять стрельцов и огнестрельное оружие 100 ручниц, 5 затинных пищалей, из Вологды прибыло четыре пушкаря, 4 пищали, а к ним 400 ядер и "зелья" 115 пудов, кроме того предполагалось набрать с поморских волостей 90 человек в стрельцы и 5 человек в затинщики. Царь предписывал своему воеводе не только уберечь монастырь от немецких людей, но при случае "будет мочно" и самому напасть на врага. Все эти приготовления не предотвратили военной неудачи. Летом 1579 г. шведы "каянские немцы" вторглись в Кемскую волость и нанесли поражение еще неопытным в военном деле и необученным "огненному бою" ратникам. Был убит и воевода Михаил Озеров, беззащитная волость подверглась "великому опустошению".

После этого поражения количество стрельцов было увеличено до 100 человек. Усилено было внимание и боевой подготовке служилых людей. Результаты не замедлили сказаться. В декабре 1580 года воевода Киприян Оничков в наспех выстроенном на шведской границе в Кемской волости Ринозерском остроге с малой дружиной стрельцов, пушкарей, охочих казаков и "тутошних людей" выдержал осаду трехтысячного отряда "свейских людей", продолжавшуюся трое суток. Приступ был отбит, шведы с потерями отступили от острога, а во время вылазок "сидельцев" окончательно разгромлены, были убиты два вражеских военачальника и множество рядовых воинов, захвачены пленные и трофеи, Киприян Оничков был дважды ранен. Эта победа на Севере была отмечена правительством, воевода Оничков заслужил от Ивана Грозного похвальную грамоту. Кемская волость осталась в составе Русского государства.

https://vk.com/feed?w=wall-73527836_45316
Фруменков Г.Г. Соловецкий монастырь и оборона Беломорья.

В стране Чуди белоглазой.
https://vk.com/feed?w=wall-73527836_45328

Сначала о том, как это, финское по своему происхождению, слово читать. В прошлом ударение в нем падало на первый слог: Кóкшеньга. В наше время в речи местных жителей оно переместилось на предпоследний: Кокшéньга. Древнее ударение сохранилось лишь в двух словах: Рáкуло-Кóкшеньга (ст. Северной ж. д. ) и в прилагательном «вéрхнекóкшеньгский». Впрочем вы читатель вольны выбирать один из двух произноси тельных вариантов.

Кокшеньга - это река. Чтобы найти ее на карте, надо сначала отыскать треугольник, образованный реками Сухоной, Северной Двиной и Вагой. Внутри этого треугольника и пробивает она себе путь на север, пока не отдаст свои воды реке Устье, правому притоку Ваги.

Кокшеньга - это часть древнего Заволочья. Она упоминается во многих письменных памятниках, начиная с конца XIV в. В 30-е годы XX века эта некогда единая административно-территориальная единица была разделена. Верхняя и средняя части бассейна Кокшеньги находятся с той поры в пределах Тарногского района Вологодской области, нижняя - в Устьянском районе Архангельской области. В просторечии Тарногский район и его райцентр Тарногский Городок теперь зовут Тáрногой. Это новое название и в официальной речи почти вытеснило слово Кокшеньга.

Итак, приглашаем любознательного читателя в далекое и близкое прошлое этого древнего края.
Чудь заволочская - это древнее население Заволочья, являющееся до наших дней в некотором роде исторической загадкой. Термин этот пущен в обиход летописцем XI века русинским Нестором в «Повести временных лет». Перечисляя в своем произведении народы Восточной Европы, он назвал этот народ в ряду других финнов того времени: «…в Афетове же части седят Русь, Чудь и вси языцы: Меря, Мурома, Весь, Мордва, Заволочская Чудь, Пермь, Печера, Ямь, Угра» [8].
Поскольку Кокшеньга входила в Заволочье, она тоже была населена чудью заволочской. Народы и народности финской языковой семьи обычно делят на западную (прибалтийскую), волжскую и пермскую группы. К западным финнам ученые относят основное население Финляндии суоми (сумь), саамов (лопарей), эстонцев (чудь), карелов и вепсов (весь), а также исчезнувшие уже племена еми (ями), води, ижоры и чуди заволочской. Группу волжских финнов составляют марийцы (черемисы), мордва (мокша и эрзя) и сошедшие с исторической арены меря, мещера и мурома. Самой восточной финноязычной группой являются коми (коми-зыряне и коми-язвинцы) и удмурты (вотяки), известные под общим названием пермь, а также исчезнувшее племя печора.

Историки утверждают, что она была народностью бесписьменной и не оставила после себя ни летописи, ни иных каких-либо документов. В поисках ее следов в Кокшеньге пришлось ворошить народную память - легенды, сказки и «язык земли» - географические названия. Прежде всего помогли две публикации. В «Вологодских губернских ведомостях» за 1847 год нашлась статья, написанная К. Свистуновым. В ней он рассказал о некрещеной чуди, часто нападавшей в старину на Кокшеньгу. Вторая публикация принадлежит М. Б. Едемскому в журнале «Живая старина» за 1905 год. Этот автор пишет о том, что в Кокшеньге слово «чудь» обозначает странного, человека с белыми глазами. В памяти в связи с этим всплывает известное выражение: «чудь белоглазая».

Более основательный ответ на вопрос об этническом составе чуди заволочской можно найти в книге Д. В. Бубриха «Происхождение карельского народа». Профессор Бубрих назвал в качестве древнего населения Заволочья летописные весь и мерю. Он писал: «Владея западным и юго-западным входами в Заволочье, Весь, конечно, ездила туда с промысловыми целями. Правда, там она встречала, по-видимому, некоторую конкуренцию со стороны Мери, проникавшей через южный вход в Заволочье, по реке Югу». Значит, у кокшеньгских легенд о чуди было реальное основание: светловолосая и голубоглазая белозерская весь и меря в оценке пришедших вслед за ней темных славян стала «чудью белоглазой».

Но не только легенды подтверждают существование в прошлом в Кокшеньге веси и мери, наследие его - в названиях кокшеньгских рек, озер и ручьев, «гнезд» деревень и в просторечной лексике русского населения этих мест. Начнем со следов пребывания мери. Ее потомками являются современные марийцы, к их языку я и обратился, пытаясь расшифровать слово Кокшеньга. Дело в том, что только в марийском лексиконе есть слова с корнем «кокш»: кокша по-марийски значит «лысый», кукша - «сухой». Они дают возможность перевести слово Кокшеньга на русский язык как Сухая река, то есть маловодная, в летнюю жару образующая в своем русле песчаные лысины-острова и отмели на берегах.

К тому же на территории Марий-Эл текут две реки с очень похожими названиями: Большая Кокшага и Малая Кокшага. С помощью марийско-русского словаря переводятся названия и ряда малых речек бассейна Кокшеньги: Важеньга - река-рассоха (то есть имеющая два истока), Лопдужка (в документах XYII века она не раз названа Ломбушкой) - Черемуховая река, Торженьга - Прыгающая, Шуненьга - Глинистая.

В речи старожилов Кокшеньги встречаются и другие слова, в которых проглядывают марийские корни: куим - глухонемой человек; сузем - лесная чаща; чивча — малыш, невзрачный человечек; шáвать - идти, шаркая ногами, и другие.

Лет двадцать назад А.Угрюмову удалось записать от уроженца деревни. Синяковской, что в Пёлтасах, Петра Андреевича Попова, человека русского, детскую считалочку, которая звучала так: «Разик, двазик, тризик, тузик, шиндри, мындри, девять, йок».

Диктовавшему ее человеку она казалась бессмысленным набором звукосочетаний, придуманных ребятишками. При более внимательном чтении эта считалочка выглядит произведением старого марийского фольклора, которое в реконструкции звучит, на мой взгляд, следующим образом:

Азык, важик, рызык, тусик, Шунгрий, мындыр, кок, моко, эвет - йок.

На марийском языке считалочка выглядит настоящим стихотворением, у нее есть ритм и рифма. Русский дословный перевод, конечно, убивает ее поэтичность: пища, кривой, часть, лесная мята, верзила, ленивый, сивый, мох, до разбора (то есть «все», «ты водишь»). Но это характерно для всех дословных переводов с одного языка на другой. Мерянскими по своему происхождению являются и слова кокшар, кокшары, обозначающие теперь уже русских жителей Кокшеньги.

Еще более многочисленны в Кокшеньге следы пребывания здесь древней веси, соперничавшей с мерей. Они прослеживаются в речных названиях (гидронимах), в названиях местностей (топонимах) и в бытовой лексике кокшаров. Летописную весь (предков современных вепсов) в старину называли еще белозерской чудью, подчеркивая этим ее языковую близость к основной чуди - эстам. В языке веси (вепсов) много корней, которые встречаются в лексиконе других: прибалтийских финнов. Это читателю надо знать, чтобы не удивляться тому, что при расшифровке кокшеньгских чудизмов* будут использованы эстонские и чисто финские (суоми) лексемы*.

Бассейн реки Кокшеньги особенно богат гидронимами, имеющими в своем составе форманты* -юга, -уга, -ога, -era, обозначающие в западнофинских языках слово «река», и -ой, -уй, -оя, -уя, несущие в себе значение «ручей». В чистом виде вепсское юга сохранилось в названии реки Юг, в устье которой с XIII века стоит город Великий Устюг. Гидроним юг в переводе на русский язык значит просто - «река». Кокшеньгу питают ее притоки Тарнога, Уфтюга, Кортюга, Корюга, Айга, Майга, Ламсуга, Семчуга, Парнога, Пенога., Чившуга и другие. Гидроним Тарнога можно перевести на русский язык как Травяная река (в эстонском языке есть слово tarn - «трава», «осока»). Слово Уфтюга переводится как Приток (ср. вепсское юхтета - «сливаться», эстонское ühte — «воедино»). 'Кортюга - это Хвощеватка, Корюга - Красивая река, Ламсуга - Овечья, Парнога - Липовица, Пенога - Малая речка.

Названий ручьев с окончаниями -ой, -уй, -оя, -уя наберется добрый десяток: Войпой - Падучий; Каркуй, Харкуя, Каркова - это Медвежьи ручьи (karhu по-фински «медведь», «медведица»). Ручей Кукова - Петушиный, Пихтуй - Текущий в ущелье, что соответствует реальности. Томой и Тамушка - Черемуховые ручьи (по-вепсски «черемуха» - том).

Интересно название речки Илезы, одной из двух речек, образующих Кокшеньгу (второй является Кортюга). В финских языках можно найти ряд слов, похожих на слово Илеза: в эстонском есть ules - «верх», в коми языке вылиса - «верхняя», по-вепсски илез значит «наверх». Выходит, Илеза - это верх Кокшеньги, ее начало.

В Кокшеньге бытуют также названия групп деревень с чудскими корнями: Ваймеж, Лохта, Пёлтасы, Поца, Тюреберь, Мадовицы, Хавденицы, Шевденицы; и отдельных деревень: Будринская, Шарабудрина, Томовская и другие. Переводить все эти топонимы не позволяет объем книги, и автор отсылает читателей к своему очерку в журнале «Север».

В кокшеньгском диалекте сохранилось немало слов, которые непонятны приезжим людям. Это относится прежде всего к тем кокшаризмам, в которых заметны чудские корни, например, бачина, карга, мехряк, пурыш и другие. Их толкование вы найдете в словарике в конце книги.

В стране народа вису

У Заволочья существовало и третье еще название - страна народа вису. Дано оно волжскими булгарами и арабами. Булгары - тюркоязычный народ, пришедший на Волгу из Азии. Они занимались земледелием, ремеслами, имели широкие торговые связи с Востоком. Частыми гостями в стране волжских булгар были арабские и индийские купцы. В 921-922 годах в столицу Волжской Булгарии - город Булгар приезжала дипломатическая и торговая делегация от эмира арабов. В ее составе прибыл ученый географ Ахмед ибн Фадлан. Он беседовал с царем Булгарии о его стране и соседях, записывая все услышанное. Записки Фадлана не затерялись, и из них стало известно, что к северу от Волжской Булгарии жили народы вису и юра.

Вису - это весь русских летописей, она же чудь заволочская, а юра - югра, жившая северо-восточнее веси, на Северном Урале. О народе вису писали также арабы Марвази, Омари, Казвини, Абу Халид и другие. В их трудах находится много ценных сведений об аборигенах Заволочья, хотя сами арабские географы в страну народа вису ездить не отваживались.

Судя по сообщениям арабов, народ вису в X-XI веках занимал большую территорию. До ближайших селений от Булгара было двадцать дней пути (сообщение Марвази), дальние же территории страны вису лежали на расстоянии трех месяцев санного пути (Ахмет ибн Фадлан)[17]. Можно предположить, что короткий путь вел булгарских купцов с Волги на север, к чудскому городу Гледену - современному Великому Устюгу, а дальний пересекал Заволочье от Северной Двины до озер Белого и Онежского. Кокшеньга оказывалась именно на этом пути.

Булгары, как пишут арабские географы, ездили в страну вису преимущественно зимой, на санях, запряженных собаками. Обозы сколачивались до сотни повозок и шли в сопровождении лыжников. Булгары везли народу вису металлические изделия: копья, мечи, ножи, топоры, серебряные и золотые украшения, ткани и выменивали на них меха, моржовую кость, воск, мед. На первых порах жители страны вису были очень осторожны, поэтому с ними приходилось вести «немую» торговлю. Приезжие купцы раскладывали свои товары на открытой поляне, расположенной недалеко от вепсского поселения, и удалялись на расстояние дневного перехода. «Чудины» в их отсутствие осматривали привезенный товар и возле каждого иноземного предмета клали шкуры белок, горностаев, бобров и других зверей. На следующий день приезжали купцы-булгары и, если они были удовлетворены условиями обмена, забирали шкурки зверей и иные изделия веси, оставляя свои товары хозяевам. Если же цена казалась им недостаточной, немой торг продолжался еще несколько дней[18].

Места торговли становились постоянными, иноземцы строили в этих пунктах склады товаров, как было, например, в чудских городах Колмкáре (норвежцы называли его Гóльмгардом, русские - Кóлмогорами) и Чердыни. Склады оставались без охраны год и более, и ничего из них не пропадало.

Подтверждением того, что Кокшеньга лежала на торговом пути булгар, служит интересная находка, описанная М. Б. Едемским. В 1908 году крестьянин деревни Алферовской, которая находится в пределах современного Устьянского района Архангельской области, недалеко от истока кокшеньгской речки Илезы, В. С. Буторин выпахал в поле клад. В нем он обнаружил небольшие карманные весы, болгарские и арабские гирьки, железный наконечник копья, одиннадцать ножевых клинков и кусок застывшего воска[19]. Находка, по мнению ученых, относится к дотатарскому, то есть болгарскому, периоду. М. Б. Едемский в своей публикации прослеживает булгаро-вепсский торговый путь от Северной Двины, из района Черевкова, на запад, к Белому озеру, по рекам Устье, Кокшеньге, Ваге и далее. Эта находка помогает также объяснить и странное с точки зрения норм русского языка название реки Устьи. Можно предположить, что предки вепсов - народ вису, торгуя с булгарами на этой реке, дали ей название Óстойя - Торговая река (ср. вепсское óстта - «покупать» и óйя - «река», «ручей»). В русской речи Остойя превратилась сначала в Остью, а затем и в Устью.

Места традиционной булгаро-вепсской торговли позднее превратились в укрепления-городища. В Кокшеньге и сейчас имеются следы таких городищ, известных археологам под названием кокшеньгских городков. По крайней мере, четыре из них можно отнести к числу чудских. Это Ивасское городище в Верхнем Спасе, Ромашевское, Ваймежское и Новгородовское. Об Ивасском городище в прошлом веке ходила легенда, будто когда-то здесь жила чудь, которая «палила из луков» по снопам конопли, расставленным русскими крестьянами, приняв эти снопы за подкрадывающихся врагов[20]. В Ромашеве рассказывали, что чудь утонула в Синяковском озере, рядом с городищем[21]. Следы Ваймежского городища уже еле заметны. Считать его чудским заставляет само название. Ваймеж, по моим предположениям, в чудскую пору носил название Воймвесь, потому что жила в том месте весь, у которой была войм - власть над остальными чудскими родами в округе. Новгородовского городища теперь уже нет, его смыла река Кокшеньга, но именно на его остатках в начале XX века была найдена витая гривна и две шумящие подвески - чудские женские украшения.

«И вси иные языцы»

Кроме мери и веси, в Кокшеньге жили в старину и представители ряда других финно-угорских племен. На это указывал еще М. Б. Едемский в статье «Из кокшеньгских преданий»: «Наряду с кличкою чудь держатся (в Кокшеньге.- А. У.) и такие, как мордва (д. Наумовская, Спасской вол.), зырь или зыряна, корела (д. 1-я Корелинская, или Боярская, и 2-я Корелинская, или Володино, Поцкого общества)».

О пребывании коми-зырян в Кокшеньге письменных документов пока еще не найдено, зато многие языковые факты подтверждают его. Прежде всего это гидронимы и топонимы с корнями, заимствованными из коми языка. Из гидронимов подобного рода можно назвать хотя бы такие, как Вощар, Пельшма, Урташка. Вощар - небольшая речка в Верхнем Спасе. Ее название очень похоже на словосочетание в коми языке - вотос шор, в котором первое слово равнозначно русскому «грибы и ягоды», а второе означает «ручей». В русском произношении сочетание вотос шор могло быстро превратиться в Восшор, а затем и в Вощар. Прошли века, на берегу таежной речки вырос большой поселок лесозаготовителей, а окружающие его леса по-прежнему в осеннюю пору полны грибов и ягод. Гидроним Пельшма может быть расшифрован как Рябиновая река: на коми пелыс- «рябина», пелыся- «рябиновая». Название речки Урташка напоминает слово из коми языка уртшак, что по-русски значит «сыроежка», а буквально - «беличий гриб»: ур - «белка», тшак-«гриб».

В Кокшеньге бытуют фамилии жителей, в которых проглядывают корни из коми языка, например, Шабалины (шабала - отвал у сохи), Шавкуновы (шавкьявны - ходить размашистым шагом). Пребывание в Кокшеньге карелов неоспоримо, поскольку их именем названы две деревни - 1-я и 2-я Корелинские, упомянутые выше. Они существуют и в наше время. Едемский приводит и фамилию, которую носят потомки карелов, - Девятовские. Появление карелов в наших местах связано с бегством их из шведской Финляндии в XVII веке.
Источник https://vk.com/away.php?to=http://www.merjamaa.ru/new..

"ГОСУДАРЕВА ДОРОГА"

28 августа 1702 г. по "Государевой дороге" (ныне трасса Беломорско-Балтийского канала) началось движение пяти батальонов, тянувших два малых фрегата и две яхты, построенные в Архангельске. Путь от Белого моря до Онежского озера (185 верст) пройден за 10 дней.

Этот путь, ведущий от пристани Нюхча на Белом море к Повенцу на Онежском оз., предназначался для доставки малых фрегатов "Св. Дух" и "Курьер", построенных в Архангельске, на Ладожское оз. и в леву для содействия Войскам во взятии Шведских крепостей. Дорога была разведана по древнему новгородскому пути и проложена по заболоченным лесам по приказу Царя Петра I сержантом Преображенского полка М. И. Щепотьевым, в помощь которому были даны крестьяне из Архангельской, Олонецкой и Новгородской губерний.
В работах участвовали пять батальонов гвардии (4 тыс. человек). Руководил работами Царь Петр I. Фрегаты были разгружены, вытащены на берег и поставлены на полозья. Дорога гатилась, и по ней медленно тащили волоком корабли. На десятый день, пройдя 185 верст, караван достиг Повенца, где фрегаты были спущены в Онежское озеро.

После заключения мирного договора с Турцией Петр Первый все свое внимание перенес на Балтику и Белое море, чтобы вернуть Российскому государству искони русские земли и установить мир на севере. Свой поход с целью изгнания шведов из Прибалтики он решил начать с Белого моря. Сначала он наметил путь от Архангельска по морю до реки Онеги, затем по Онеге, далее сухим путем до Новгорода. Для разведки в эти места указом от 8 июня 1702 года был командирован писарь Преображенского полка Игнат Муханов. Неизвестно, чем закончилась деятельность Муханова, но только проложение дороги было поручено сержанту Преображенского полка Михаилу Щепотьеву.

К строительству дороги Щепотьев приступил в конце июня. В помощь ему был собран народ из трех губерний: Архангельской, Новогородской, Олонецкой. Путь для кораблей и войска Щепотьев начал прокладывать от усолья Нюхча, от Вардегоры, как было обозначено царем на карте, до Повенца. На том месте, откуда начиналась дорога, у моря стояли избушки рыбаков и добытчиков соли. От Нюхчи до Вожмосалмы, что на Выгозере, 119 верст, из них 67 совершенно топких, непроходимых, болотных, которые необходимо было застилать мостами. Это было самое трудное место для устройства дороги. Чтобы сделать мосты, приходилось возить по болоту бревна за 5-10 верст. В то же самое время другие крестьяне рубили деревья, делали просеку, наводили мосты через речки и ручьи, делали пристани у Вардегоры и в Повенце.

После этой черновой работы второй эшелон приводил просеку в проезжий вид: очищал от камней, пней, поваленных деревьев. В августе вся неимоверно трудная работа была закончена и Щепотьев доносил царю из Повенца: «Известую тебя, государь: дорога готова, и пристани, и суда по Онеге готовы, а подвод собрано по 2-е августа – 2000, и еще будет прибавка, а сколько судов и какою мерою, о том послана к милости твоей роспись с сиим письмом».

Карлу XII, королю Швеции, и в голову не могла придти мысль о том, что русский царь находится на Белом море и ведет корабли и войско по дебрям Поморья и Выговского края и доставит их к крепости Нотебург. Кто видел эти места, тому намерение Петра могло показаться безумным, если бы блестящее его осуществление не стало историческим фактом. Впрочем, и Петр не сразу решился на такой поход!

Из Архангельска Петр направился вниз по Двине «помолиться» Зосиме и Савватию. Приплыв в Новодвинскую крепость и погрузив на 13 кораблей, построенных на Соломбальской верфи, оружие, провиант, снаряжение и четыре тысячи солдат, он отправился на Соловки. В пути начался шторм, который едва не потопил судно, на котором плыл царь Петр со свитой. Поморскому кормщику удалось проскочить мимо опасных Унских рогов и войти в тихую Пертоминскую бухту. Тут в монастыре все отсиживались, пережидая бурю. На берегу моря царь поставил крест, на котором собственноручно вырезал: «Поставил сей крест капитан Питер». После этого царь благополучно доплыл до Соловецких островов, где провел несколько дней.

В монастыре царь прожил несколько дней. Все видели, что он кого-то ждет. Наконец в губу Благополучия приплыл на карбасе человек, потребовавший, чтобы его провели к самому государю. Петр прочитал переданную от Щепотьева грамоту, в которой говорилось: «Идти на кораблях можно». И тогда царь объявил, что на следующий день назначается отплытие. Это был последний приезд Петра на Белое море. Он отплыл на тринадцати кораблях в Нюхчу к подготовленной Щепотьевым дороге, которую народ назвал «Осударевой».

10 августа 1702 года к Нюхче с Соловецкого монастыря подошел флот в составе тринадцати кораблей во главе с Петром, царевичем Алексеем, Меншиковым, многочисленной свитой, духовенством и пятью батальонами гвардейцев (более четырех тысяч солдат). У Вардегоры к кораблям подходили пустые карбасы, загружались и возвращались на берег. На берегу стояли пушки на больших колесах, обозные телеги, повозки для царя и свиты и многое, необходимое для похода. Корабли разгружали солдаты, а на берегу работали мужики.

Разгруженные корабли отводили к Ришлуде. Лишь два малых фрегата, «Курьер» и «Святой дух», были подтянуты к берегу. С них сняли все, вплоть до каменного балласта, сняли такелаж и выдернули мачты. На берегу поставили на салазки, с помощью которых надо было тащить фрегаты сухим путем.

Два малых фрегата поставили на салазки, а остальные ушли в Архангельск. К каждому из фрегатов было определено по сто лошадей с возчиками и по сто пеших крестьян. Фрегаты стояли на обнажившемся дне моря. От салазок к берегу протянули канаты с лямками. Пригнали лошадей и впрягли, привели мужиков, которым велели разобрать оставшиеся лямки. Около лошадей встали солдаты с кнутами, а около мужиков солдаты с фузеями (ружьями). После выстрела Петра солдаты заорали на лошадей и крестьян. Все напряглись, и оба фрегата, дрогнув, двинулись к берегу. Для более быстрого продвижения под салазки подкладывали катки.

Огромные массы солдат шли через Нюхчу. То и дело застревали в колдобинах подводы, одну вытаскивали, другая ныряла в ту же яму. Слышалась ругань, а люди все шли и шли по узкой улочке Нюхчи, никогда не знавшей такого обилия народа. На взгорье, на суше, странно было видеть два фрегата, два морских корабля, которые медленно двигались, словно плыли, среди сотен людей, тянувших канаты, подкладывавших катки. Петр перекрестился, вздохнул и молча пустился догонять армию. Старики и старухи, детишки и молодухи – нюхотские староверы, смотрели не без страха на быстро шагающего по вязкой грязи черноволосого, с трубкой в зубах, царя. Старики, провожая царя взглядом, крестились, качали головами и бормотали:

– И куда их, еретиков, понесло? Не иначе рушить наши острожки-монастырьки, ну да не отыщут, потонут в болотах, засосет дьяволов, сгинут никонианцы поганые, трубокуры...

И словно наваждение, исчезла царская армия, закрыло ее беломорским серым дождем и туманом. А древние старики все смотрели вслед трубокуру-царю, качали головами, перешептывались:

– Истинно антихристово пришествие!

– За грехи наши карает нас господь!

«Осударева дорога» шла на Пулозеро, Вожмосалму, по Выгозеру на деревню Телейкину, а затем к Повенцу. От Нюхчи на юг 66 верст непроходимых, болотных, застланных лесом – труднейшая часть дороги. Крестьяне и лошади проваливались в болото, купались в болотной жиже, но мокрые, истощенные, тянули фрегаты. Другие, совершенно ослабевшие, оставались лежать на дороге. На остановках для отдыха Петра и приближенных ставили зимушки (избы) или палатки, а крестьяне спали прямо на земле или устраивались на деревьях. Днем люди работали, а ночью дрогли и мерзли в мокрой и холодной одежде. Разводить костры было запрещено, чтобы не случился пожар.

Солдаты питались продуктами, взятыми в Архангельске и монастыре, а крестьяне – тем, что было припасено из дому; все жили на сухом пайке. Начались холода и ослабевшие крестьяне валились с ног от холода, болезней и голода. Взамен тех, кто, обессилев, падал и не мог больше подняться, Меншиков пригонял новых, что вели позади, окруженных двойной цепью солдат.

Фрегаты двигались по сузему, как по морю: то они гордо взбирались на кряжи и парили над вершинами сосен и елей, то будто проваливались в бескрайние просторы моховых болот. За фрегатами шли солдаты, далее растягивалась длинная цепь пушек, которые катились на больших колесах, за ними скрипели обозные фуры и повозки для царя и свиты. Наконец, позади всего гнали мужиков, которые должны были сменить тех, кто не сможет больше ни прокладывать дорогу, ни тащить фрегаты, ни вообще что-либо делать. Так двигались с небольшими перерывами от восхода до самого заката. К ночи Петр садился писать приказы, рассылавшиеся во все концы государства и за рубеж, давал распоряжения на следующий день.

Поход Петра совершался в глубокой тайне и немногие знали конечную его цель. Среди узкого круга приближенных был молодой помор из Нюхотской волостки Семен Поташов – писарь царя. На приказах Петр ставил подпись, а Меншиков запечатывал конверты, передавая ожидавшим гонцам. Несмотря на глубокую ночь, гонцы, сопровождаемые охраной, скакали назад в Нюхчу, а оттуда по тракту через Унежму и Онегу во все концы государства.

Пройдены были топкие болота с глубокими речками, где нужно было накладывать в несколько рядов гать. Но и теперь по лесистым кряжам тащить фрегаты было нелегко, к тому же осталось меньше половины мужиков и пали почти все лошади. До Онежского озера было уже недалеко. С вечера было холодно, а под утро ударил заморозок, покрывший землю инеем. Обессиленные мужики не успели отдохнуть. До полудня они еще кое-как тащили фрегаты, а затем, когда их начали подгонять плетьми, вышли из повиновения, бросили корабли. Мужики кричали, что нужно разбить фрегаты – от них пошло мучение, надо порешить царя-ирода: будь он настоящим царем, а не подменным чужеземцем, не погубил бы столько народа, пусть их всех порешат, никто дальше не пойдет. В это время появился запах гари, вблизи начинался лесной пожар. Раздуваемый ветром огонь двигался в сторону фрегатов. Мужиков, пытавшихся повалить фрегаты, окружили со всех сторон солдаты, прикатили пушки, направив их на взбунтовавшихся. Видя, что надвигается пожар, крестьяне затихли. Началась борьба с огнем за спасение фрегатов.

Вскоре появились люди в черных одеждах – раскольники с Выгорецкого монастыря, и помогли ликвидировать пожар. Дорога проходила недалеко от монастыря, и они со страхом ожидали своей судьбы. Петру уже докладывали, что в Поморье много раскольников, а на Выгу – монастырь. Петр не велел их трогать, и всегда, когда о них заходила речь, говорил: «Пусть живут».

Через некоторое время царю доложили, что его просят принять Андрей и Симеон Денисовы. Петр принял их в походном шатре.

– Что скажешь, Андрей Денисов? – спросил Петр, приглашая обоих к столу.

Андрей пояснил, что обитель построена на диком месте, люди в ней всякие, боятся царя.

– Как теперь дела? – спросил Петр.

Андрей отвечал, что хозяйство стоит прочно: пашни пятьсот десятин, да покосов столько же, коров сто двадцать голов. Свое рудное дело завели. Петр заинтересовался, откуда берут руду, на что Андрей ответил, что по берегам Онего, близ Повенца.

– Хорошо живете, так чего же еще от меня хотите? – спросил царь.

– Оставь нас жить своим уставом... Страх напал на обитель. Третий день все не работают, обрядились в саваны, поют псалмы. Скотина не поена, не кормлена, ревет в хлевах, – отвечал Андрей.

– Нy что мне с вами делать? Ладно, живите своим уставом, снимайте саваны! Молитесь хоть одним перстом, платите двойной оклад со всего хозяйства! В Повенец пошлите мастеров-лодочников. Добрых! Мне нужны карбасы и ёлы, судов пятьсот! – сделал наказ Андрею Петр.

Андрей вручил царю мешочек – вклад раскольников в государево дело. По звону Петр определил, что в нем золото, и остался доволен встречей с «дельными людьми». После ухода Денисовых Меншиков спросил:

– Мин Херц, почему же ты был такой добрый с раскольниками, которые тебя ругают и проклинают, богу за твое здоровье не молятся?

На это царь отвечал:

– А кто нам будет руду добывать и пушки делать для войны со шведами?

Вторая половина пути проходила по более удобным местам: кончились болота, начался Масельгский хребет. В Повенец прибыли двадцать шестого августа, пройдя за десять дней сто шестьдесят верст. Посреди просеки, прорубленной до самой воды, стояли на салазках два малых фрегата. Матросы ставили мачты, такелаж, ярко начищенные пушки. На снастях повисли разноцветные флаги. Сухопутный переход через суземок от Белого моря до Онежского озера был закончен. От четырех тысяч мужиков, которые были у Вардегоры, осталось меньше трети, остальные перемерли, а тех немногих лошадей, что выжили, прирезали на мясо.

Петровская гвардия находилась в полной боевой готовности: пушки в полном порядке, имелся боевой артиллерийский запас, для плавания по Онежскому озеру и далее к истоку Невы было собрано много карбасов и других мелких судов. Фрегаты были спущены на воду, и после краткого торжества все войско во главе с Петром отправилось в южную часть Онежского озера, к реке Свири. Река эта соединяет Онежское озеро с Ладожским.

Там, где из Ладожского озера вытекает река Нева, стояла неприятельская крепость Нотебург, построенная еще новгородцами. Освобождение этой крепости было целью похода Петра. Цель эта для неприятеля оказалась скрытой. 11-го октября 1702 года крепость Нотебург под ударами войск Петра пала. Старинный русский город Орешек был освобожден. Победа эта открыла путь России к устью реки Невы и в Балтийское море.Освобожденная крепость-город была переименована в Шлиссельбург, что значило «ключ-город». «А сим ключом, – говорил Петр, – много замков отперто».

Вот что сообщил по поводу похода Петра соловецкий летописец: «Его величество предпринял путешествие... лесами, мхами и болотами от Нюхотской 160 верст, где деланы были мосты Соловецкого монастыря крестьянами... которые продолжали с лошадьми эту работу до зимы. По сей, сделанной ими дороге, протянув людьми две яхты до Повенецкой пристани, от которой Его величество озером Онегою и рекой Свирью на судах проплыл в область Новгородскую, и подступив с воинством под шведскую крепость Нотебург, что ныне именуется Шлиссельбург, взял оную приступом того же года октября в 11 день». Весной следующего года был основан Петербург.

Ну, а что же с дорогой? Дорога заросла и исчезла. Прошел по ней однажды царь с войском и с фрегатами, и больше ею никто не пользовался. Нужна она была для государственной надобности и сделали ее поморы. Помогли государству в трудный час. А у них дороги иные – морские.

Но память о дороге не исчезла. Она стала легендой – даже в наше время трудно представить эту удивительно-легендарную эпопею, осуществленную Петром и поморами.
Источник https://vk.com/id395426106

кое-что о Олонецкой губернии из уст УЧЕНЫХ и краеведов