Соберёмся у камина...

Гринцевич2 написал:

[q]

Если такой вариант бабьего лета неприемлем

[/q]

Не! Годится!
Но это отдельная история про официантку Люсю
Барыш. Ресторан Волна.

KoLenka написал:

[q]

Гринцевич2 написал:

[q]

KoLenka написал:

[q]

настоящее бабье лето

[/q]

Если такой вариант бабьего лета неприемлем - я быренько его уберу

[/q]

Моя бабуля сказала бы, что Витя - фулЮган. Именно так она говорила.

[/q]

Это оне ещё себя сдерживают! Точно фулюганье ( но правильное).

Гринцевич2 написал:

[q]

weright написал:

[q]

А я приехав в Выборг по распределению, ощутила запах свежескошенной травы

[/q]

А я приехав по распределению в начале декабря в город Нижневартовск не могу сказать, какой запах ощутил. Но травой и ромашками там точно не пахло.
Таня, лето убрать?

[/q]

Без лета наступит вечная зима)).

weright написал:

[q]

Без лета наступит вечная зима)).

[/q]

Про Люсеньку. И не только
В окрестностях Барыша не было ни единого водоема. На сто километров в окружности – разве что ручей – один-единственный, и тот непонятного происхождения, да и ширины – то ли 20, то ли 40 сантиметрах (в отдельных местах). Поэтому я долго гадал, почему местный единственный ресторан назван ВОЛНА. Но, по раздумию и по частым наблюдениям, пришел к однозначному выводу, что назван он так в честь Люсеньки, местной и единственной официантки.
Когда мы входили в этот ресторан с моим «сожителем» Валерой, то мы воочию зрили одну и ту же картину: примерно то, что явил нам Виктор в скабрезной картинке ( ну, или мне так казалось, или запомнилось почему-то), я бы сказал, с завихрениями удаляясь от нас вперед по курсу, Люсенька сметала (в буквальном смысле) юбкой, точнее фирменным белым фартуком, задремавших за столами посетителей со словами: «Пшел вон к жене, а то в милицию сдам!»
У нас, «чтимых гостей», был свой столик в конце зала. И я не понимал, зачем Люся так рьяно разгоняет фартуком, заодно с короткой юбкой, посетителей. которые никому как бы и не мешают. Валера утверждал, что Люся (ей было лет слегка за сорок) запала на меня и перед ним она такого никогда не выделывала. И он точно не знал до встречи со мной, какого цвета у нее трусики.
Сопроводив нас до «нашего» столика, Люся традиционно делала книксен (уж где научилась этому?), потом наклонившись, фартуком смахивала со стола одной ей лишь видимые пылинки… Слово «смахивала», впрочем, не совсем тут подходящее, так как она делала это очень не спеша…
– Люся, не трудись понапрасну! У него девушка есть! – всякий раз говорил Валера. – Принеси-ка нам по кружке пива и, как обычно, два языка с пюре.
Что правда, правда. К цвету Люсиных трусиков я был тогда равнодушен, так как неистово был влюблен в девушку, которая, хоть и была далеко, но через пару месяцев, бросив учебу в Екатеринбурге, заявилась нежданно в Барыш и стала моей женой. Люся, кстати, отнеслась к ней, когда мы заявились в «Волну», очень благосклонно. Вытерев фартуком разлитое на столе пиво, она, усадив нас, радушно проконсультировала, мою спутницу-избранницу, не замечая меня в упор, относительно лучшего блюда в ресторане.
– Говяжий язык с картофельным пюре. Рекомендую!
Стоило это по тем временам офигительно: 35 или 36 ли копеек.
Мы питались в ресторане едва ли не каждый день. Так как в продовольственных магазинах в то время НИЧЕГО не было. Даже манной крупы. Даже соли. Абсолютно пустые полки.
До сих пор в недоумении: Волна. В меню никакого ни пескаря, ни головастика. Говяжьи языки. В продовольственных магазинах – НИЧЕГО. Абсолютно!