Дивненская спецзона (1930-1946)

Предыстория. В 1917 году в селе Надежда было 17 домовладений, хозяева которых носили фамилию Некрасовы.
Все они, были родственниками, от одного корня Свирида Иванова Некрасова, рейтара из войска судженцев - Детей Боярских, имевшего поместье в селе Съезжая Поляна (Введенская Белица), перешедшего в Дикое Поле в 1669 году из деревни Беломестной Курского уезда.
В 18 веке Некрасовы - однодворцы от Глеба Свиридова Некрасова села Введенская Белица.
В конце 18 века в 1793 году Гаврила Глебов Некрасов с женой, тремя сыновьями Григориеи, Пименом и Парфеном, а племянником Ульяном Терентьевым и их семьями пришли по зову Екатерины II в село Надежду Ставропольского уезда Кавказской губернии для освоения новых российских земель.
В 19 веке Некрасовы до 1830-31 гг однодворцы, распахивают земли, строятся.
С 1832 года жители села Надежды становятся казаками в силу государственной необходимости. Период казачества примерно до семидесятых годов 19 века.
С этого времени Некрасовы -государственные крестьяне, потом их пишут просто - крестьяне.

Итак, в списке домовладельцев за 1917 год по номерами:

№ 614 Некрасов Михаил Алексеевич, 1839 г.р. мой прапрадед

№ 1127 Некрасов Прокофий Михайлович, 1865 г.р. мой прадед, сын Михаила Алексеевича

№ 121 Некрасов Ефим Андреевич, предположительно, сын Андрея Михайловича, 1861 г.р. и внук Михаила Алексеевича. (надо отметить, что в 1916 году о семье Андрея Михайловича сведений нет)



Глава семьи: Некрасовъ Михаилъ Алексеевъ,1839 г.р. вдовъ; (жену звали Анна, 1838 г.р., предположительно, Несинова в девичестве, других сведений нет)

Прокопiй Михайлович Некрасов, 1865 г.р.; сын Михаила Алексеевича, первая жена Ирина Яковлевна (Власова) умерла в 1902 году при родах, вторая жена Агафия Никитина.

Сведений о втором сыне Андрее Михайловиче Некрасове и его семье после 1908 года не имеем.

Некрасова Агафья Никитина, 1866 г.р. (в девичестве Лактионова, по первому мужу Тишина) – жена Прокопия Михайловича Некрасова; замужем с конца 1903 года



1) Некрасов Филипп Прокопиевич, 11.10.1885г.р
Жена: Александра Константиновна Некрасова,1885 г.р.
Дети: Иван Филиппович Некрасов, 1905 г.р.
Феодосия Филипповна Некрасова, 1913 г.р.
Марфа Филипповна Некрасова, 1917 г.р.

2) Некрасов Пётр Прокопиевич, 25.07.1893
Жена: Анастасия Семеновна Некрасова, 1891 г.р.

3) Некрасов Иван Прокопиевич, 1898

4) Некрасова Анастасия Прокопиевна, 1904

5) Некрасов Стефан Прокопиевич, 1906 г.р.

6) Тишина Ольга Павловна, 1900 г.р., дочь Агафьи Никитовны и её первого мужа почетного гражданина Тишина Павла Федоровича, умершего в 1902 году

7) Матрона Прокопиева Некрасова, 21.02.1897 г.р. в 1916 году в составе семьи нет, вероятно, вышла к этому времени замуж

О детях Агафьи Никитовны и Павла Федоровича Тишина, кроме Ольги, на 1916 год сведений не имеем.
......................................................................................................................................................
Некрасовы зажиточная семья. В семье четверо взрослых сыновей, на семью два домовладения, много земли, своя мельница (в селе звалась "мельница воробьёвская", мы полагаем, по имени прежнего владельца), У Прокофия зарегистрирован паровой котел. Есть хозяйство. Справлялись сами, только на посевные и уборочные работы нанимали работника.
Предполагаем, что в колхоз идти не хотели.

В 1930 году Прокопия Михайлович с младшим сыном Стефаном и его семьёй был выслан в село Дивное.
Предполагаем, что хозяйство было разделено заблаговременно, и другие дети были зафиксированы на другом пдворье. Надеемся, что они не подвергались высылке.

Нам неизвестна причина по которой были высланы наши предки в село Дивное, равно как и что конкретно было конфисковано у семьи?, на основании какого документа произошла ссылка семьи?, было ли это решение сельского совета, суда? и пр.

Состав семье Некрасовых, которые высланы в село Дивное.

1. Некрасов Прокопий (Прокофий) Михайлович, 1865 г.р. (мой прадед)

Сведений о его жене Агафье Никитовне Некрасовой, 1866 г.р. не имеем, по непроверенным данным, была убита во время конфискации имущества.

Некрасов Прокопий Михайлович бежал из спецзоны после 1933 г., был арестован и предположительно, отправлен в лагерь. (Официально: сведений нет).

2. Некрасов Стефан Прокофьевич (Прокопиевич), 1906 г.р. (мой дед)
сын Прокопия Михайловича, с женой и двумя детьми.
(погиб на фронте в декабре 1943)
3. Некрасова Марфа Максимовна, ≈1900-1905 г.р. (урожд. Константинова) жена Стефана Прокофьевича Некрасова, (моя бабушка). После 1946 года осталась с сыновьями в селе Дивном, умерла в 1966.

4. Некрасова Любовь Стефановна, 1925 г.р. дочь Стефана и Марфы, (моя тётя)

5. Некрасов Владимир Стефанович, ≈2 августа 1929 или 1930 г.р. сын Стефана и Марфы, (мой отец)


Замечание 1: Здесь не указаны дети Некрасовых, рожденные в спецзоне (Раиса, Леонид, Алексей).

Замечание 2: Семья была выслана, по нашему предположению,из села во внесудебном порядке. По данным Управлении МВД по Ставропольскому краю и Управления ФСБ документами о раскулачивании, конфискации имущества, о выселении семьи Некрасовых в Дивненскую спецзону, нахождении её там в период 1930-1946 г, о побеге Некрасова Прокофия Михайловича из спецзоны и его отправке в лагерь, не располагают. Никто из семьи Некрасовых суду и преследованию, по справке из Управления МВД по Ставропольскому краю, не подвергался.

Еще две дочери Некрасовы были отправлены на поселение в Староминской район Краснодарского края (остались в Староминской навсегда).

6. Тишина Ольга Павловна, 1900 г.р. – учительница начальной школы села Надежда была в тридцатые годы отправлена в Староминской район (предположительно, ст. Староминская)
7. Некрасова Анастасия Прокопиевна, 1904 г.р. (инвалид детства), была отправлена на поселение со своей сестрой (по матери) в Староминской район

Достоверных сведений о высылке других Некрасовых за пределы села Надежды в тридцатые годы не имеем.

Известные Дети и внуки Прокопия Михайловича, которые, предположительно, могли остаться в селе Надежда:

8. Некрасов Филипп Прокопиевич, 1885 г.р. с женой Александрой Константиновной и взрослыми детьми.

9. Некрасов Иван Филиппович, 1905 г.р, участник войны, награжден двумя медалями «За отвагу», предположительно, в селе Надежда могут жить его потомки

10. Некрасов Пётр Прокопиевич, 1893 г.р. с женой Анастасией Семеновной, 1891 г.р. сведений о судьбе и детях нет.

11. Некрасов Иван Прокопиевич, 1898 г.р. В результате поисков, стало известно:
Перед войной проживал с семьёй в Сталинской (Донецкой) области, Чистяковский район, станция Постникова, п/о Катык, шахта № 16. (ныне город Шахтерск) (были ли туда высланы в тридцатые годы или выехали по доброй воле неизвестно, состав семьи неизвестен)
12. Некрасов Павел Иванович, 1921, сын Ивана Прокопиевича, до войны работал на шахте, погиб на фронте в 1945.

О других Некрасовых из семьи Прокопия Михайловича сведений нет.

Некрасов Стефан Прокофьевич, 1906 г.р. в г. Ставрополе.

(Так указан год и место рождения в листке убытия личного состава во время Великой Отечественной войны, что дает основание предположить, что крестили Стефана в Успенской церкви города Ставрополя, наиболее близко расположенной к селу Надежда, которое своим западным краем почти сливается с городом). Хотя, вероятнее всего, Стефан, как и остальные Некрасовы, родился в селе Надежда, и крестили его в Свято-Николаевской церкви Город Ставрополь указан, видимо, неким писарем который информацию сократил

Метрических книг по Свято-Николаевской церкви с. Надежды за 1906 в Ставропольском архиве нет. В селе была ещё Знаменская церковь, но данных по ней также нет.
Есть данные из военных источников (Книга Памяти), о годе рождения Стефана, как 1908, однако за 1908 год в просмотренных метрических книгах по Николаевской церкви информации по Стефану или Прокофию Некрасовым сведений нет. Более того, первая дочь Стефана рождена, согласно документов, в 1925 году, те. Стефану было всего 19 лет? Известно, что жена его Марфа была старше. Но неизвестно и когда Марфа родилась. Мы всё же склоняемся у тому, что Стефан был 1906 г.р. и родился он в Надежде.

Правильно имя звучит как Стефан Прокопиевич, но "Прокопиевич" кто как слышит, так и пишет. Писали Прокофьевичем, да и Стефан часто меняли на Степана. Поэтому при просмотре документов возможны варианты. Стефан Прокопиевич, Степан Прокопиевич, Стефан Прокофьевич и Степан Прокофьевич.

Когда Стефана отправили с семьёй за отцом в спецзону, ему было всего 24 года, в семье был самым младшим, поэтому полагаем жил с отцом одинм двором. За Некрасовыми было в Надежде еще одно подворье ( по данным 1916 года) В нем хозяином писали деда Михаила Алексева Некрасова, 1839 г.р. Мы полагаем, что старшие сыновья Прокопия вели хозяйство на родом подворье у деда Михаила. Возможно , потому они могли и не попасть под раскулачивание, хотя данных нет, может и их раскулачивали.
К 1930 году у Стефана жена и двое детей ( Люба, 1925 г.р. и Владимир, точно неизвестно 1929 или 1930).

Деда Стефана мы, внуки, никогда не видели, и отец мало чего о нём мог рассказать. Вернее сказать, нам в детстве было не очень интересно слушать про войну, людей, которых мы никогда не видели, потом учиться уехали, семьи, хлопоты. А потом и рассказывать стало некому.

Дети Некрасовых Стефана Прокофьевича и Марфы Максимовны: Любовь (1925-2011), Владимир (1930 -1986), Раиса(1935), Леонид (1935-1935), Алексей(1940-1978) Все обстоятельства жизни детей Стефана и Марфы Некрасова установлены и дальнейшие поиски не требуются. Все внуки и правнуки так же известны.

В Дивненской спецзоне , как ни тяжело людям жилось, а дети рождались.
18 марта 1935 года родилась у Стефана с Марфой двойня. Девочку назвали Раисой, а мальчика то ли Алексеем, то ли Леонидом. Мальчик умер в этом же году, от голода. Есть было нечего матери, отчего бы это дети выживали? Где похоронили младенца нам неизвестно, но уже по рассказам своих односельчан знаем, что часто хоронили тут же в огородах, но кладбище тоже было, хоронили и там.
Девочку Раису вывезли тайно в г. Ставрополь и отдали в бездетную семью Ельниковых Гликерии и Антону. ( Гликерия (Луша) родная сестра Марфы)

Нам всегда было непонятно, как это тайно? Спецзона охранялась, вряд ли что было возможно сделать без ведома комендатуры. Поезд Дивное-Ставрополь ходил и товарняки тоже, но кто возьмется передавать младенца и каким образом? Это всё вопросы... Однако, совсем недавно Ольга Васильевна Галкина из с. Дивного ситуацию немного прояснила. Оказываетя, по её воспоминаниям Стефан работал не как все, в одной из артелей, а на железнодорожной станции грузчиком. И это уже становится понятнее, мог в какой то из дней выехать и вернуться, по договоренности с бригадиром.

Интересно, что приемная мать Раисы Стефановны Некрасовой ( а её новые родители записали на свою фамилию и отчество дед Антон Власович дал своё) рассказывала Раисе, что через несколько лет, якобы Марфа со Стефаном хотели её забрать обратно, но Ельниковы привыкли к дочери и считали её своей, отдавать не хотели. И якобы было какое-то разбирательство, но Некрасовым не отдали дочку. А как уж Ельниковы её на себя оформили, нам тоже неведомо, может младенцем просто выдали за свою новорожденную.

Всё это легенды. Документов у нас нет, будет информация архивная, напишем, как было в действительности

Стефан Прокофьевич Некрасов погиб на фронте, 26 декабря 1943 года вблизи пос Ашходан (Крым), похоронен в братской могиле, имени на плите нет. Его воинская судьба уточняется.
Но здесь вопросов тоже больше, чем ответов.
Известно, что на фронт его забрали тогда, когда вышло постановлении о рекомендации призывать на фронт контингент из спецпереселенцев, если они не являются главами раскулаченных хозяйств. Призвали и Стефана весной 1942 года. У нас долгое время хранилась фотография, которую Стефан прислал семье. Очень маленькая, размером 3х4, а то ещё меньше, с уголком. На фотографии военный (бюст) в форме, фуражке с козырьком и со звездочкой, через плечо ремешок, взгляд спокойны и уверенный, круглолицый, изможденным не выглядел. К сожалению, фотография сохранилась только в нашей памяти, Стефана мы бы узнали, точно.
Почему он был в фуражке, что за солдатская форма такая, непонятно.
И как читатели уже поняли, военных документов о Стефане почти нет. В книге призыва Апанасенковского РВК Орджоникидзевского края его нет. Проверено неоднократно, хотя книга сохранилась в безупречном состоянии, и записи велись идеально.
Мы знали, что воевал Стефан в составе шртафной роты.
Как долго он находился, именно, в штрафной роте, почему туда попал и когда, было неизвестно, но о том, что это была именно штрафная рота в семье знали.
В августе 1942 года, часть, в которой находился Стефан и односельчане, шла на Сталинград. Проходили мимо села, и остановились на ночевку в степи. Все дивенцы прибегали к семьям. Стефан приiел в землянку не один, с каким-то товарищем. На следующий день пришла из части то ли машина, то ли верховой был, ездили по улицам и собирали своих солдат.

Дальше пошли воевать.
Мог ли это быть самовольный уход из части, за который определили Стефана в штрафную роту? Мог. Но кто были эти однополчане, которые вместе с ним приходили в село, сколько их было, и все ли попали в штрафную роту?
Здесь одно замечание. В семье всегда знали, что отец в штрафниках. Возможно, он сообщил об этом во время свидания, что означает, он уже был в штрафниках?

Общеизвестно, что в штрафниках, якобы, нельзя быть до бесконечности. Но Стефан погиб в 163 штрафной роте при 51 Армии.

За период с 30.09.42 по 30.06.45 в штафных частях 51 Армии воевали как могли, следуя каждый своей судьбе - 44590 человек ( цифра из какого аналитического издания, не перепроверяла). Я не буду подробно рассматривать вопрос, что представляли собой штрафные части, и задачи, которые перед ними ставились. Первые четыре роты были сформированы из числа спецконтенгента Карлагского лагеря. В настоящее время открыты данные по времени существования роты, количеству человек, прошедших через неё, количеству погибших.
Наш дед погиб в 163 армейской отдельной штрафной роте при 91 стрелковой дивизии.

Представляю информацию, полученную из различных источников о штрафных ротах при 91 и 302 с.д.
1)Отдельная штрафная рота 51 армии (при 302 стрелковой дивизии). 30.7.42-17.11.42 Переименована во 2 (она же 73) ошр 51 А 17.11.42 г (34 дня) 30.07.42 - 1.09.42 832 Штрафника (Карлаг - Карагандинский ИТЛ, Карагандинский ГВК)
При двух стрелковых дивизиях (91сд. и 302 сд.) и при двух других были сформированы штрафные роты из прибывших заключенных из Карлага. Но затем этими же датами - 30 июля 1942 были созданы ещё две роты. Пояснения потомкам во избежание возможной путаницы.

а) 2 (она же 73) отдельная штрафная рота 51 армии (при 302 стрелковой дивизии). Переименована из ошр 51 А (при 302 сд) 17.11.42 г. 17.11.42-8.12.42 Переименована в 69 ошр 51 А 8.12.42 г. (22 дня) 471 Штрафник
б) 73 (она же 2) отдельная штрафная рота 51 армии (при 302 стрелковой дивизии). Переименована из ошр 51 А (при 302 сд) 17.11.42 г. 17.11.42-8.12.42 Переименована в 69 ошр 51 А 8.12.42 г

2) 69 отдельная штрафная рота 51 армии. Переименована из 2 (она же 73) ошр 51 А (при 302 сд) 8.12.42 г. 8.12.42-31.1.43 Переименована в 163 ошр (I) 51 А 31.1.43 г. (54 дня) 337 штрафников.

3)163 отдельная армейская штрафная рота 51 армии. I формирование
Переименована из 69 ошр 51 А 31.1.43 г. 31.1.43-20.5.44 Расформирована
(476 дней) 1755 Штрафников

Штрафные роты при 91 стрелковой дивизии
1) Отдельная штрафная рота 51 армии. (при 91 стрелковой дивизии (II) 30.7.42-17.11.42 Переименована в 1 (она же 72) ошр 51 А 17.11.42 г.
а). Армейская Отдельная Штрафная рота при 91 сд 30.07.42 - 11.09.42 (44 дня) 798 Штрафников (Карлаг - Карагандинский ИТЛ, Карагандинский ГВК)
б). Аошр при 91 сд 12.09.42 - 17.11.42 (66 дней) 693 Штрафника

2) 1 (она же 72) отдельная штрафная рота 51 армии, при 91 с. д. (II) Переименована из ошр 51 А (при 91 сд (II) 17.11.42 г. Переименована в 68 ошр 51 А 8.12.42 г.
17.11.42 - 8.12.42 (22 дня) 510 Штрафников

3). 68 Аошр 8.12.42 - 31.03.43 (113 дней) 918 Штрафников

4). 162 Аошр 31.03.43 - 15.11.43 (230 дней) 1219

Аошр при 302 сд 12.09.42 - 17.11.42 (66 дней) 782 Штрафника

Итак, при 91 с.д. 162 штр была расформирована в середине ноября 1943 года, а 163 штр существовала при 302 с.д.. Каким же образом наш дед погиб в 163 ошр. при 91 с.д., как указано в его последнем фронтовом документе? Историки скажут - это невозможно. Отчего же, на войне возможно всё.

На всех официальных интернет-ресурсах, связанных с Великой Отечественной войной, есть следующая информация: Некрасов Стефан Прокофьевич
Дата рождения/Возраст: __.__.1906 Место рождения г. Ставрополь
Дата и место призыва: Афанасевский РВК, Ставропольский край
Последнее место службы: 51 А 163 А штр. рота Воинское звание: красноармеец Причина выбытия: убит Дата выбытия: 20.01.1944
Первичное место захоронения:
Крымская АССР, Красно-Перекопский р-н, с. Ашкадан
Название источника информации ЦАМО
Номер фонда источника информации 58
Номер описи источника информации 18002
Номер дела источника информации 290

Именной список безвозвратных потерь сержантского и рядового состава 163 Армейской штрафной роты при 91 ст. д. с 20 января 1944 г. по 1 февраля 1944 (в датах есть исправления, замечание авт.)

Под номером 2 такая информация: Некрасов Стефан Прокоф., кр-ец, стрелок, б/п, г. Ставрополь, 1906. Каким РВК призывался и какой обл. – Афанасевский, Ставропольский край, 20.1.44 убит. Где похоронен – село Ашхадан Крым. АССР. Жена: Некрасова Марфа Макаров.
Адрес местожительства: Ставропольский край, Афанасево село и р-н, 2 д. тданка 10 ( авт. слово неразборчиво , возможно, подманка).
Подпись командира 163 Ашр капитан Иванов и
Завделопроизводством лейтенант Дзюба.

Книга памяти. Ставропольский край. Том 1, с. 452. Некрасов Степан Прокофьевич, 1908, Апанасенковский РВК, красноармеец, погиб 20.01.1944, Крым, с. Алиходен

Книга памяти. Ставропольский край. Том 7 с. 174. Некрасов Стефан Прокофьевич, 1906, г. Ставрополь, русский, Афанасьевский РВК, красноармеец, погиб 00.01.1944, Крым, с. Ашхадан.

Когда я познакомилась с именным списком о безвозвратных потерях, поняла, почему же не было похоронки.
Неправильно указано место призыва, название РВК – Афанасевский, вместо Апанасенковский, неправильно отчество жены Стефана, вместо Максимовны – Макаровна, местожительство – село и район Афанасево.
Нет в Ставропольском крае такого района, такой район был в Кировской области.
Апанасенковский район, и село Дивное, что указано далее, можно понимать, как второй дом от Подманка, далее число 10. Что бы это значило? Я предполагаю, что 2-й ряд домов, и от Подманка десятый. По этому адресу никакое извещение не могло дойти.

Но более всего я сомневалась в точности даты смерти Стефана. Мне показалось, что исправления были в дате самого списка – дважды исправлялся год, и подчищено место, где указан месяц, хотя в датах напротив каждой из 14 фамилий списка исправлений не было. По моим предположениям, всё произошло во время взятия высот в районе села Ашкадан, это ноябрь - декабрь месяц 1943. Возможная причина этих исправлений, это когда позже записывается дата выбытия погибших, а довольствие на них продолжает поступать. Такое практикуется и в настоящее время некоторыми медицинскими чиновниками, отчего ж такое невозможно было на передовой? Хотя, тогда в тех местах шли такие ожесточённые бои, что может и не до записей было.

Оставался ещё вопрос, неужели Стефан Прокофьевич с середины 1942 года и по январь 1944 всё время находился в штрафной роте? Казалось это маловероятным.

Сведения из Апанасенковского РВК. с. Дивное, 2015 год.
Журнал №2 регистрации извещений, поступивших из Управления потерь рядового и сержантского состава. Начато 1 января 1941, окончено 31 декабря 1952 на 20 листах, по сост. на --------- ( Карандашом указано 1 кн – 5 А)
Под № 74 от 10.02.44 следующая запись:
Некрасов Стефан Прокофьевич, рядовой, извещение поступило ПП 12 338 (замечание авт. полевая почта 163 ошр 87 с.д.), место рождения- г. Ставрополь, призывался Апанасенковским (дата не указана), когда и где погиб 26.12.1943, с. Ашхадан Крымской АССР.
Родственники: Некрасова Мария Макаровна, село Апанасенковское, извещение вручено 10.02.44.

Как мы видим, мои предположения оправдались, погиб наш дед в декабре 1943 года, действительно, в 163 ошр., а вот отчего-то полевая почта, как выдают справочники, принадлежала 163 ошр. при 87 с.д. (к 91, 302 с.д. добавляется ещё 87, всем, оказывается, нужна была 163 ошр. Проверила, действительно есть сведения, что 163 ошр. была в составе 87 стрелковой Перекопской дивизии). Оказывается, кроме неверного отчества нашей бабушки Марфы Максимовны, добавилась ещё ошибка в имени. И проживала она, оказывается, уже не в Дивном (Дивное вообще нигде, ни разу не было написано), и даже ни в селе Афанасево, а в селе Апанасенковском. Самое интересное, что её там нашли и сразу же извещение в тот день 10 февраля 1944 года и вручили. Соврали и здесь. Что искать в селе Апанасенковском? она так и жила в степи возле Подманка. Не приходили и извещение не вручали. Знала семья, что штрафник отец где-то в степи под Сталинградом лежит.

Где ж то постановление, что погибшие штрафники «искупили свою вину кровью» и пособие семье положено? Нет, не положено. И опять не удивлюсь, если обнаружатся с годами ведомости, что получала-таки Марфа пособие. Кто-то же должен был его получать…

Везучий был Стефан Прокофьевич, воевал ли всё время в штрафной роте, или попадал туда дважды, однако ни разу ни ранило, в известных документах из госпиталей его имени нет. Штрафники, как правило, посылалась на самый опасный участок. Зачастую — в атаку. Иногда за считанные часы рота сгорала в огне боя. Выживали единицы. Воевал Стефан Некрасов в калмыцких степях и Маныча, районе Сталинграда, освобождал Донбасс, участвовал в боях за Мелитополь, прошел Перекоп и погиб 26 декабря 1943 года, освобождая Крым. Похоронен в братской могиле близ крымского села Ашхадан.
В годы войны погибших и умерших от ран хоронили там и так, как позволяла обстановка. Погибших в ходе боев хоронили вблизи места гибели, указывая место в донесениях о безвозвратных потерях .
У штрафников же не бывает могил – после боя их хоронили без воинских почестей, зачастую просто в воронках или брошенных траншеях. Им не ставили памятников. Единственная их награда – они «искупили свою вину кровью».

Братская могила в селе Красноармейское (Ашкадан) Красноперекопского р-на была открыта для захоронения с ноября 1943 по апрель 1944. В 1992 году, когда пришло время плиты с фамилиями устанавливать, фамилий выбили 990, а вот штрафников не внесли. Не положено, чтобы штрафников помнили.
Читала записки, принимавших участие в поисковой работе и захоронении, узнала, что были списки и штрафников более сотни, но... не положено. Более того, в существующих документах по захоронению, указано 990 человек, а штрафников, больше сотни, их как-бы и не было никогда. Уже после войны прошло 47 лет, и перестройка с гласностью наступили, а родина всё не может определиться, искупил Стефан или не искупил.

Под номером 488 в списке рядовой Некрасов Алексей Никитович, сложивший голову свою за крымскую землю 23.03.1944, его имя выбито на могильной плите. Нашла в книге памяти Ставропольского края такую информацию. Некрасов Алексей Никитович, 1900 г.р., г. Ставрополь, русский, Ставропольский ГВК, погиб 23.03.1944, Крымская обл., с. Б. Кияк, последнее место службы 216 с.д., проживал в Ставрополе по ул. 8 Марта.
Ну, мы внуки деда Стефана Некрасова не в обиде, рады, что в могиле место деду всё ж таки нашлось. Не тесно им там. Все поместились.

Нет у нас документов о 163 штр роте и списков солдат нет.
Для нашей семьи совсем неважно был наш дед героем или нет. Стефан Прокофьевич Некрасов, это просто наш дед со своей судьбой. Он в 24 года попал в Дивненскую спецзону и находился там 12 лет, два года воевал, погиб. И какая разница стал он героем после перевоспитания в спецзоне или не стал?
Если уничтожены все документы с его именем, как в спецзоне, так и на войне, или же такие документы всё же хранятся в каких то нам неизвестных пока архивах, значит это кому-то нужно.
И уж точно не нам. Мы принимаем своих дедов любыми.

Как то уж очень сурово обошлась судьба с нашей бабушкой Марфой. Рождена была в огромной семье Константиновых, родом из детей Боярских Обоянского уезда. Ну об этом, конечно же никто из Константиновых не помнил. К 20 веку это была бедная многодетная семья с очень верующей и богомольной матерью. Жили в Надежде, дочери Константиновы были очень красивы и подрастая выходили замуж , исключительно, в зажиточные семьи. Потому в тридцатые годы то ли шестеро, то ли пятеро из них со своими новыми семьями отправились по кулацким поселкам.

Нам их трудно даже разыскивать, так как никто не помнит или никогда не знал их новых фамилий.

Марфа приехала с мужем, двумя детьми и свекром в Дивненскую спецзону.
Мы не знаем как ей жилось в Дивном, архивы ничего об этом не знают тоже, либо слишком героически хранят эти сведения. Поэтому сведения обрывочные, кто как вспоминал, так и рассказываю.

В 1937 году Володя Некрасов пошел в 1 класс. Учеба длилась недолго, понадобились зоне и эти рабочие маленькие руки, а потому через год из школы Владимира Некрасова исключили, отец всегда помнил имя и отчество директора школы, а я не запомнила. Уважаемый человек был в селе директор школы. Марфа ходила, просила, да тем и кончилось.

У отца остались воспоминание о длинном школьном коридоре, полы которого чисто-чисто намывали технички, с порога заставляли ребятишек снимать обувь и оставлять возле печки, которую до прихода учеников жарко топили. Ходить Володе Некрасову и Ивану Тарасову в школу было далеко, через степь. Когда сухо, то ничего. А если осень и слякоть, то ноги проваливаются ой-ёй как глубоко, если ещё учесть, что подошвы в сапогах резиновых никогда не было, была только верхушка для приличия, а подошвы не было. Пробежишься в такой обувке до школьного двора, там техничка выносила воду, чтобы обувь школьники мыли, вот и помоешь сверху, а когда идёшь по длинному коридору, тут то на половицах мокрые грязные следы и остаются. Поэтому и разувались школьники сразу же при входе в школу. Как часто болели дети, не знаю, но пропускать школу было нельзя, прогулы карались так же жёстко, как и невыход на работу.

Жаль, архивы школьные не сохранились, а было бы любопытно узнать формулировку решения педагогического совета об отчислении из школы ученика второго класса Владимира Некрасова. Мне всегда было интересно, кто же был тот директор школы, который стучал наганом по столу и кричал на нашу бабушку Марфу: "Сгною, кулацкая морда!"

Ну что, нашла я этого директора. 24 года ему тогда было, потому и с наганом бегал, власти хотелось и нравилось, что боялись. В 1938 году отца из первого класса исключил, а через несколько месяцев забрали его в армию. Что же тебя, директор, раньше не забрали? Ты ж моему отцу жизнь сломал. Отец никогда ничьих имён не называл. Тех, кто у немцев служил, кто надзирателем был, полицая местного, что за ним, тринадцатилетним мальчишкой, бежал к Подманку и стрелял, не называл нам. Говорил, что у них дети в селе живут, ни к чему пересуды.
А тебя, директор, всегда по имени отчеству звал. Евгением Ивановичем. Ты ж, директор, всю войну не на передовой провел, ты ж в особом отделе по донесениям специализировался, за что и награды имел, я ж все документы нашла. А что ж с наганом, Евгений Иванович, да в атаку, не хотел что ли?

Драга Евгений Иванович, 1914 г.р., беспартийный, русский, неместный, из села Молотово Молотовского района, сейчас это село Красногвардейское Красногвардейского района, был призван в 1939 году Апанасенковским РВК, служил писарем в особом отделе 765 штурмового авиационного полка, смешанной авиационной дивизии Северо-Кавказкого фронта. В апреле 1943 года был уже старшим писарем, в звании сержанта, и приказом от 30 апреля 1943, за своевременное и аккуратное составление донесений для вышестоящих штабов, представлен к награде, медали "За боевые заслуги". В войну живым остался, среди погибших в списках не значится, среди пленных тоже нет. Но до 1985 года не дожил, в тот год всех участников войны, оставшихся в живых, награждали орденами Отечественной войны, ему не выдавали.

В восемь лет стал Володя Некрасов в артели подпаском у помощника пастуха, Митьки Мотиско. С дядькой Митькой дружба сохранилась на всю жизнь, всегда помогали друг другу. Когда дядя Митя работал сторожем в колхозном сад , он нам яблоки привозил. Много-много. А перевели на огород, так помидоры. Привезёт, высыпет в корыто и велит, пока родителей нет, всё на томат перекрутить.

Так и жил отец с одним классом образования, пока не пришел черёд служить в армии. Так как безграмотных в нашей стране уже не было, а потому переправили цифру 1 на цифру 4, а четыре класса, это уже не один! Когда отец ушел на пенсию по инвалидности, то в 55 лет , у него было официально 42 года стажа, а вот годы с 1938 по 1943 так и остались неучтенными.

Прошло десять лет заключения. Жили всё так же на самом краю села за грейдерной дорогой (это сейчас трасса Ставрополь–Астрахань), землянки стояли рядками. Наша была крайняя по воспоминаниям Тарасовой М.К. Сегодня остались только холмики от тех рытых землянок. С краю Некрасовы, потом Тарасовы, Слюсаревы, Дубинины...

В 1940 году у Некрасовых Стефана и Марфы родился сын Алексей. Десятилетний Володя продолжал работать подпаском. Дочь Люба училась в школе, у неё были способности, и даже в тех условиях, она впоследствии окончила одиннадцать классов. Стефан с Марфой работали, где начальство укажет. Был у них уже и огород, и даже корова была, куры по двору бегали. Ко всему человек приспосабливается. Приспособились и они как-то.

Из исследовательской работы: "Освобождение села Дивного. Как это было."
"...Оборонительные бои начались 25 июля 1942 года, на рубеже у реки Дон. Через три дня немцы вышли к южным берегам рек Котельник и Маныч, а уже к началу августа – начали продвижение на Элисту, Приютное, Дивное.
В селе появились беженцы, отступающие войска Красной Армии, а в один из дней над райцентром – вражеские самолеты, сбросившие бомбы на железнодорожную станцию. По свидетельству очевидцев, красноармейцы были полуголодные, измученные, в изорванном обмундировании.
Когда наши части стали отступать, то взрывали вагоны с боеприпасами, которые стояли в тупике, и никого об этом не предупреждали. Тем, кто жил рядом с железной дорогой, не повезло. Летели колеса от вагонов, раскаленные рельсы, куски железа. Все кругом гудело, взрывалось. Люди думали, этому не будет конца. Некоторые дома были разбиты, кто-то остался без жилья.
Перед отступлением советских войск были также подожжены склады предприятия «Заготзерно». В селе начались паника и мародерство. Люди забирали зерно из складов, грабили магазины и уводили колхозный скот. 9 августа 1942 года в Дивное вошли немецкие войска."


Был на станции и Володька Некрасов. Увидал – вилы лежат, мать дома всё сокрушалась, что вил не было. Схватил вилы и потащил, а немец смеялся (немцы уже были на станции и наблюдали за происходящим). Потом взял немец ведро и насыпал угля, вручил мальчишке и подтолкнул. Так и поволок Володька домой и вилы, и ведро с углем.Когда немцы пришли в село, разницы особой жители не заметили, так же работали в артелях, так же были наказания. Так же еды было мало.
Зверства? Ну, какие зверства.
Человек четыреста евреев расстреляли только в районе, очень немцы не любили евреев отчего-то и почему-то не стреляли их на месте, а долго гнали на выбранное заранее место. Я всегда помнила, рассказывала соседка баба Сиденчиха, как расстреливали еврейскую семью Дульцевых. Бабка Дульцева, что у нас за огородами жила, валялась в ногах у немцев и просила хоть одного маленького ей оставить. Пошептались о чём-то немцы и отдали самого младшего ей, а остальные дети тянули к бабушке руки и кричали: «Мы – Дульцевы, мы –Дульцевы!» Но их и мать расстреляли. А я только в этом году узнала, почему же это немцы пожалели одного мальчонку. Оказывается, этот маленький мальчик и был только один – Дульцев , а остальные дети были от другого брака, еврейские дети были.
Жалостливые они, немцы, были. Бабку Дульцеву пожалели.

Марфе повезло, дочку Любу в Германию не угнали, так как когда пришли переписчики, то из-за условий жизни Люба была настолько мала и худа, что записали её тем годом, который назвала Марфа. Не понимала бабка наша Марфа европейских ценностей тогда.
Немцы были прожорливые, брать в спецпоселке было нечего, но если увидят курицу, гонялись за ней. К мальчишке Володе Некрасову относились хорошо, симпатизировали. Был у Володи маленький чёрненький кутёнок, и он с ним играл. Немец смеялся. А потом отчего-то разлаялся на немца щенок. И застрелил немецкий солдат кутёнка. Очень мальчик горевал.
Что было хорошего? То, что работала Марфа на складе, мешки трусила, и начальник – немец, делал вид, что не замечает, как она сахаринки или зернышки на платок из углов мешка вытряхивает и бережно собирает. Вот за это тому неизвестному немцу – низкий поклон. Не всегда к Марфе люди были так добры.
Разные были немцы.

Требования новых властей жителями выполнялись. Если протянули провод, предупреждали, будет поврежден, расстреляют столько-то. Провод не трогали. Нельзя, чтобы в окнах горел свет. Электричества в селе не было, но и лампу зажечь нельзя, сидели в темноте. За исполнением приказа следили полицаи, фамилии в селе известные, но не в фамилиях дело. Мы не судьи. Отец рассказывал, что сидел на полу в своей землянке, лучинку из печки взял и смотрел на огонь, а по окнам очередь из автомата. Местные полицаи были, всех знали, и кто в какой землянке живет, но власти и им хотелось, не только Евгению Ивановичу...


17 января 1943 года части Красной Армиии форсировали Маныч и освободили село от фашистских захватчиков. Две недели шли бои на Маныче. Трассирующие пули беспрерывно озаряли степные просторы. Немцы в спешном порядке покидали обжитые квартиры, уезжали на мощных грузовиках, тянули за собой пушки. А вот освободители вошли в село пешком, плохо одетые, с обмороженными руками и лицами. Зимой, в окопах, в калмыцкой степи... Страшно представить, сколько же людям пришлось испытать и пережить.

Ушли немцы, пришли наши. Нашим обрадовались. И так же работали, и так же голодали.
Трудно пережили войну, голод 1943-44 гг. Марфа с детьми, но выжили.

Некрасовым повезло. Володю (Марфа ходила, просила) взяли работать на кошару. Не буду останавливаться на всех подробностях труда тринадцатилетнего мальчишки. Если Вам в буран без шапки, которой не было, с какой-то тряпкой на голове, приходилось искать овец, то Вы знаете, что это за работа, а если не знаете, то лучше никогда и не знать.
Отец рассказывал, что хоть и плохо, и голодно было, но он от голода не опухал, так как в степи при овцах, глядишь, где-то тайком чабан и прирежет овцу, как-то выживали, а братья Тарасовы опухали. Сестра Люба в войну тоже работала, брат Лёнька, совсем мал ещё был, Марфа их тянула, став больной старухой в сорок лет. Бедствовали, конечно. Война закончилась. Стали жить дальше.
***
Что вынес Владимир Некрасов за 16 лет жизни в спецпосёлке? Сострадание.
Сострадание к любому бездомному и бродяге, любому, кому требовалась помощь, и кто встречался на пути. Просить не мог, но просящему не отказывал, собой жертвовал, а помогал.
Тех, неведомых и безымянных, кто надругался над его родителями и исковеркал ему жизнь, ненавидел.
Людей нечестивых видел насквозь. Усмехался.
Трудяг и идейных уважал. Образование ценил.
Читая в центральных газетах иные постановления, смеялся до слез, приговаривая с некоторым восхищением: "Ну, гады проклятые, что творят..."
Семью почитал превыше всего. Детьми гордился и любил безмерно.





http://www.exlibris-molibojenko.ru/vgd/nekras1938.jpg
Эта фотография 1947-48 года. Ученики школы ( восьмилетняя школа № 1).
В верхнем ряду, с левого краю, в белой рубашке улыбается Алексей Некрасов. Так во всяком случае, вспоминают те кто на фотографии изображен. И я тоже так думаю. Кто-то узнает и себя.

19 июля 1930 года председателям РИКов Терского округа были разосланы телеграммы с грифом "Секретно", в которых указывалось, что "…в ближайшие дни решено приступить к внутри краевому переселению и внутриокружному расселению кулацких хозяйств с расчетом закончить всю работу в крае не позже первого сентября"4. В ней также предлагалось всю подготовительную работу, проверку, подготовку отведенных земельных участков, проверку списков, организацию институтов комендантов и прочее, в соответствии с ранее данными указаниями, закончить не позже 22 июля.

Первоначально управлением поселков занимались райисполкомы.
Уполномоченным райисполкомов предоставлялось право:
1) установления обязательных для всех граждан данного поселка ежегодного общего плана, производственных заданий для отдельных землепользователей, хозяйственного и общественного распорядка;

2) введение обязательной трудовой и транспортной повинности и наложения взысканий за невыполнение указанных плана, распорядка, повинностей и заданий. В качестве взысканий предлагались следующие административные санкции: предупреждение; штраф не свыше 10 рублей; принудительные работы на срок не свыше 7 дней.

Помимо того, уполномоченные райисполкомов имели право на территории поселка регистрировать все акты гражданского состояния.

Таким образом, вся власть в спецпосёлках для раскулаченных принадлежала уполномоченным райисполкомов, которые могли не только решать все вопросы хозяйственного и административного устройства поселков, но и взымать с граждан поселков сборы на административные и хозяйственные расходы.

До июля 1931 года особые поселки не считались формой заключения, но постановлением Президиума крайисполкома Северо-Кавказского края от 21.07.1931 года непосредственное административно-хозяйственное управление спецпоселками на территории края было передано ОГПУ СКК, превратив тем самым спецпереселенцев в спецконтингент, т.е. в заключенных. В 1931 году в селах были ликвидированы сельские советы.

Каждое село было разбито на участки, на каждом имелся свой десятник (инспектор райкомендатуры НКВД), который следил за дисциплиной. Первоначально кулаков размещали во всех селах Дивненского, Арзгирского и Дубовского района, но в марте 1931 года произошло очередное переселение бывших кулаков уже внутри этих районов, в результате чего были сформированы спецзоны: Дивненская и Арзгирская.

В 1930-1931 году было переселено 14 тысяч кулацких хозяйств из районов Кубани, Дона и Ставрополья, но массовое расселение всех хозяйств, отнесенных к кулацким, продолжалось до мая 1933 года. Точное число расселенных в Дивненской и Арзгирской спецзонах неизвестно.

Спецконтингент спецпоселков Ставропольского края стал для государства бесплатной рабочей силой, труд которой использовался на всех видах работ. Весной 1931 года были посеяны продовольственные культуры и хлопок, организованы молочная ферма, овцеводческое хозяйство, налажены кирпично-черепичное производство и сетевязание, создана пошивочно-обувная фабрика.

К концу 1931 года в районе было создано 22 неуставные артели. Все жители спецзон в возрасте от 14 до 60 лет должны были работать в артелях или на кустарных промыслах. Создание колхозов на территории поселков категорически запрещалось, а в неуставных артелях переселенцы не обладали ни хозяйственной самостоятельностью, ни правом распределять произведенную продукцию. Наряду с неуставными артелями был создан специализированный каракулеводческий совхоз (с. Маки) с поголовьем 10 тысяч овец.

Арзгирский район специализировался как хлопковый. Хлопок выращивали и в Дивненском районе, но в меньшем объеме. Это одна из трудоемких культур, и её разведение в условиях северо-восточных районов Ставрополья только усложняло жизнь здесь живущих, и истощало почву. Одним из источников рабочей силы для выращивания хлопка стали прибывшие в 1931 году из Узбекистана байские семьи. Часть артелей были чисто молодежными, их часто отправляли в другие районы оказывать помощь колхозам, члены которых с таким рвением их выселяли. Так, в Предгорном районе колхозники в 1934 году не успели убрать просо вовремя, и на выручку прибыли бригады из Дивного. Убирать просо пришлось из-под снега, жили в наспех вырытых на полях землянках. Работали от темна до темна. Одежда во время работы промокала и промерзала неоднократно, причем за ночь высушить её не удавалось. Кроме постоянного холода приходилось переносить и полуголодное существование, так как продукты для молодежных бригад практически не выделялись. Пытались варить просо, но неочищенное зерно, даже после целого дня варки, оставалось очень жестким.

Хотя природные условия северо-восточных районов Ставрополья отличались от условий отдаленных районов Севера и Сибири, жизнь поселенцев, высланных Советской властью в спецпоселки Дивненского и Арзгирского районов, была практически такой же, как и в сотне поселков особого типа Севера и Сибири. И в ставропольских степях, и в районах вечной мерзлоты эти униженные, обездоленные люди бесплатно работали на государство, которое так жестоко с ними поступило, добавить только надо, не без помощи рьяных любителей всего нового.

В 1931-1933 годах переселенцев выручало сетевязание. За одну рыболовную сеть семья получала 8 кг кукурузной муки и 10 рублей – за сеть с мелким сечением.

К чувству голода прибавлялось постоянное чувство страха. За невыход на работу полагалось 10 суток ареста, за невыполнение дневной нормы или еще какую-нибудь провинность сажали на 2-3 дня на "черный котел" (10 г пшена и 2 г масла!) В селе была больница. Основное назначение пациентам, истощённым голодом, главный врач Н. формулировала так: "Больным нужно больше работать".
В 1933 году была закрыта Покровская церковь, а в 1934 году её полностью разрушили, камни пошли на постройку Дома культуры. Но люди собирались тайно, проводили службы. В праздники, с риском для жизни, некоторые пешком отправлялись в церковь села Петровского (ныне г. Светлоград).
Делалось и что-то хорошее, жизнь же всё равно шла вперед, привыкали к тому, что и сам ты враг, и вокруг враги. А тот, кто не враг, так он самый враг и есть. В особых поселках создавались библиотеки, организовывалась подписка на газеты, проводились раз-личные культурно-бытовые мероприятия. По постановлению Северо-Кавказского крайисполкома в зоне работали пункты ликбеза, к чему привлекалась молодежь, окончившая семилетнюю школу. Осенью 1932 года в селах Дивненской спецзоны восстановили систему народного образования. В школах классы под литерой "А" состояли из детей вольнонаемных, а под литерами "Б" и "В" - из детей спецпереселенцев. Дискриманация была не только в названии класса. Детей переселенцев не принимали ни в пионеры, ни в комсомол.
Положение молодежи осложнялось тем, что они не имели права покинуть поселки, а также не могли получить дальнейшее образование. Вот как рассказывает об этом Д. И. Шаповалов, житель села Дивного:
«Сумел убежать на родину, устроился в учебно-опытном зерносовхозе, окончил курсы комбайнеров, пытался поступить в институт в Ростове-на-Дону. Сдал все экзамены хорошо, но у меня не было справки о социальном положении. Тут как раз началась паспортизация, и мне пришлось вернуться в Дивное. Сразу же меня арестовали, били, конечно».

29 августа 1931 года Президиум крайисполкома Северо-Кавказского края поручил Крайизбиркому, по представлению органов ОГПУ «досрочно (до истечения 5 летнего срока) восстанавливать в правах гражданства достигшую 18 - летнего возраста молодежь, проявившую себя с положительной стороны на работе». Этим же постановлением, местным органам ОГПУ разрешалось в отдельных случаях досрочно освобождать молодежь из мест расселения за ударную работу и перевыполнение производственных планов. Но радость была недолгой. Не успело постановление вступить в силу, как тот же Президиум крайисполкома 28 сентября отменяет свои же решения.

Спецзона изменила не только жизнь людей, но и положение сел, на территории которых она была расположена. Так, в 1934 году Дивное перестало быть райцентром. Район был переименован в Апанасенковский (в честь героя гражданской войны И. Р. Апанасенко), а райцентр перенесли в село Апанасенковское (бывшее Митрофановское). Тогда район выглядел следующим образом: села Рагули, Воздвиженское, Апанасенковское, Айгурское, Вознесеновское – непосредственно Апанасенковский район, а остальные семь сел – Дивненская спецзона.

Только в 1938 году жители спецпоселков получили избирательное право.
В этом же году спецпоселки были переименованы в трудовые, а Дивное снова стало районным центром.
И все же, переселенцы не стали окончательно свободными людьми. По-прежнему они не имели права на свободное передвижение, по-прежнему должны были работать в артелях и подчиняться уполномоченным райкомендатуры.
До 1946 года перевоспитание в зоне прошли более 44 тысяч человек.