Поэтическая страничка .

Ты и скрипку с собой принесла,
И заставила петь на свирели,
И, схватив за плечо, повела
Сквозь поля, голубые в апреле.
Пессимисту дала ты шлепка,
Настежь окна в домах растворила,
Подхватила в сенях старика
И плясать по дороге пустила.
Ошалев от твоей красоты,
Скряга вытащил пук ассигнаций,
И они превратились в листы
Засиявших на солнце акаций.
Бюрократы, чинуши, попы,
Столяры, маляры, стеклодувы,
Как птенцы из своей скорлупы,
Отворили на радостях клювы.
Даже те, кто по креслам сидят,
Погрузившись в чины и медали,
Улыбнулись и, как говорят,
На мгновенье счастливыми стали.
Это ты, сумасбродка весна!
Узнаю твои козни, плутовка!
Уж давно мне из окон видна
И улыбка твоя, и сноровка.
Скачет по полю жук-менестрель,
Реет бабочка, став на пуанты.
Развалившись по книгам, апрель
Нацепил васильков аксельбанты.
Он-то знает, что поле да лес -
Для меня ежедневная тема,
А весна, сумасбродка небес, -
И подружка моя, и поэма.

Гиацинтами пахло в столовой,
Ветчиной, куличом и мадерой,
Пахло вешнею Пасхой Христовой,
Православною русскою верой.

Пахло солнцем, оконною краской
И лимоном от женского тела,
Вдохновенно-веселою Пасхой,
Что вокруг колокольно гудела.

И у памятника Николая
Перед самой Большою Морскою,
Где была из торцов мостовая,
Просмоленною пахло доскою.

Из-за вымытых к празднику стекол,
Из-за рам без песка и без ваты
Город топал, трезвонил и цокал,
Целовался, восторгом объятый.

Было сладко для чрева и духа
Юность мчалась, цветы приколовши.
А у старцев, хотя было сухо,
Шубы, вата в ушах и галоши...

Поэтичность религии, где ты?
Где поэзии религиозность?
Все «бездельные» песни пропеты,
«Деловая» отныне серьезность...
Пусть нелепо, смешно, глуповато
Было в годы мои молодые,
Но зато было сердце объято
Тем, что свойственно только России!

NINETTA написал:

[q]

К любимому Северянину добавляю
любимого Бальмонта.

[/q]

Благодарю!
Добавлю ещё картину Маковского. Она перекликается со строчками Северянина...." Гиацинтами пахло в столовой...."

Фокина О.А. Подснежники

Рос мальчишка далеко не неженкой,

Матери,отца почти не помнил.

Помнил он пожары,толпы беженцев,

Мертвецов,которых не хоронят.

Помнил виселицу - там на площади.

При нуже умел,хоть и не вор был,

Из-под носа утащить у лошади

Ячменём наполненную торбу.

И машину бешенно летящую,

Мог догнать и намертво вцепиться

В жёсткий борт,чтоб унести на кашу

Под рубашкой пригоршни пшеницы.

Рос мальчишка дерзким и насмешливым.

С малолетства зная лишь потери,

Не терпел ни нытиков , ни вежливых

В доброе добро совсем не верил.

И не шутки ради, а сознательно

Жёг себя,угрюмо стиснув губы:

Он и солнце делал истязателем,

Наводя на кожу через лупу.

Знал,как все дружки его вихрастые,

Разрезаясь в кровь осколком банки:

Будут пятки осенью распластаны

Льдом - больней,чем нынче от стекляшки.

Приходил в порезах и царапинах,

Плакала,над ним склоняясь,бабка,

А мальчишка только зябко вздрагивал,

В камешек сжимался,но не плакал.

Рос мальчишка далеко не неженкой!

Но чего не встретишь в царстве сонном!

И приснились раз ему подснежники -

Синие бубенчики со звоном.

Будто бы бежал он к ним сугробами,

Силою неведомой влекомый,

Листьями какими-то особыми,

Запахом,до радости знакомым.

Будто,издеваясь над мальчишкой,

Бил его,царапал,жёг щиповник,

И в лицо бросали сосны шишками,

Будто бы мальчишка был разбойник.

И на снег упал он,обессиленный,

Не способный больше к обороне.

А подснежник,глазоньками синими,

Будто,как живой,мальчишку понял.

Стебельком качая над сугробами,

Сам пришёл к мальчишке близко-близко:

С листьями,как руки папы,добрыми,

С голосом забытым материнским:

"Милый,твои ножки не устали ли?

Сыт ли ты?Твои рубашки чисты ли?" -

"Мама!"

...и подснежники растаяли.

"Папа!"

...ни бубенчиков ни листьев.

Только ветер где-то хлопнул ставней,

Только бабка охнула тревожно...

С этой ночи вовсе дома стало

Удержать мальчишку невозможно:

Следом за апрельскими ветрами

Убегал за город в одиночку,

Снег в лесу раскапывал руками,

Каждую осматривая кочку.

Он искал подснежники,конечно, -

Синие бубенчики со звоном,

Чтобы пережить любовь и нежность

Наяву,как в дивном царстве сонном.

...Солнце всё светлее улыбалось,

Ручейки текли из-под ладоней.

А когда и снега не осталось:

"Нет таких цветов!" - мальчишка понял.

Жизнь мальчишке показалась горше,

И себя мальчишке стало жальче:

Слёзы покатились,как горошины,

На мальчишкин "хлеб" - сосновый пальчик...

Всё!Он больше чудесам не верит!

Он уйдёт из сладостного плена, -

Слишком велика его потеря,

Чтобы можно ей найти замену.

Только всё ж на солнечной опушке

Он,вздохнув,нарвал цветов букетик,

Чтобы дома спрятать под подушку

Голубые,простенькие - эти.

Горсть цветов,наверно,безымянных,

Он сорвал бездумно и небрежно:

Для чего мальчишке имена их?

Не под снегом - значит,не подснежники,

Значит,не звенят они, не пахнут,

Листьями мальчишку не погладят...

Он не знал, что дома дружно ахнут,

На него, растерянного, глядя...

Он не знал,что дома,как шальные,

Прямо к потолку его подбросят,

Что ему простят все-все вины его,

Где он был,что делал он, - не спросят.

"Наш родной,любимый!Наш упрямый!"

...Две шинели брошены на стулья.

Руки папы.Губы,голос мамы!

Кончилась война.Они вернулись!

И у этой неизбывной ласки

Быть в долгу мальчишка не захочет:

Он подаст цветы - не без опаски...

"Господи,подснежники...

сыночек!"

Татьяна,со скорбным Днём Победы Вас и всех заходящих..
Николай Осадчук (Енакиево, ДНР)

Батькина шинель.

В сорок пятом, в желтом сентябре
Через бурьяны и ковыли
Прихромал солдат к нам на заре
И поставил в угол костыли.

Отводил глаза, молчал, вздыхал,
Постную баланду долго ел,
А потом достал из вещмешка
Серую отцовскую шинель.

- Не корите, детки, за багаж...
Ты, хозяйка, пореви, не грех...
Так случилось, что родитель ваш
Пал в бою за город Кенигсберг...-

Помню, мама спрятала лицо
В серый ворс казенного сукна,
Выбежала с воплем на крыльцо,
Белая, как белая стена.

Помню, как солдат ей подвывал,
Говорил, что очень жаль дружка...
Выгорела сорная трава,
Выросла беда до потолка.

И тогда угомонилась мать,
Положила три перста на лоб,
Сунула солдату хлеба шмат,
А шинель закрыла в гардероб.

С той поры минуло много лет
Улетели волосы, как дым,
Но осталась память-горький след
Между мною и отцом моим.

Если я зарвусь, сорвусь с петель,
Ты меня не милуй, осади,
Серая солдатская шинель
С дырочкой от пули на груди...