Владимир Петрович Шмидт, адмирал

На сайте ВГД собираются люди, увлеченные генеалогией, историей, геральдикой и т.д. Здесь вы найдете собеседников, экспертов, умелых помощников в поисках предков и родственников. Вам подскажут где искать документы о павших в боях и пропавших без вести, в какой архив обратиться при исследовании родословной своей семьи, помогут определить по старой фотографии принадлежность к воинским частям, ведомствам и чину. ВГД - поиск людей в прошлом, настоящем и будущем!

6.
словами: Господин Шмидт с, я очень жалею с, что Вы не полу-
чили с св. Георгия за командование во время бомбардировки 2-м
бастионом, но Вы не должны претендовать с; г. Ершову этот
орден с следовал не за 2-ю, а за 1-ю бомбардировку; дело в том, что
временная Дума при Главнокомандующем определила на-
градить некоторых из командиров бастионов крестами Св.
Георгия 4-й степени, в том числе и командира 2-го бастиона, но
не меня, остававшегося на бастионе с первого выстрела бомбар-
дировки, а капитан-лейтенанта Ершова; Я уверил Адми-
рала, что ни сколько не претендую, и очень доволен получен-
ным орденом Св.Анны 2-й степени, - но Павел Степанович
окончил разговор тем, что Св. Анна тоже орден с, но
что мне следовал Св.Георгий и что я его получу, а вместе с
тем объявил мне назначение на устраивающийся Ростислав-
ский редут.
В туже ночь я отправился на новое место службы, на смену лей-
тенанту Д.И. Бутакову, который был ранен штуцерной пу-
лей в руку на вылет. Принятый мною редут требовал еще
больших работ и принялся опять со всей энергией за это дело,
причем мне весьма была полезна опытность приобретенная
на 5-м и 2-м бастионах.
На этот раз ничего не было забыто; подъем и утолщение
бруствера, положительная обделка амбразур, прочные не пробы-
ваемые погреба, траверзы, блиндажи для команды. Все у-
страивалось со всевозможной тщательностию и поспешно-
стию. Между тем, через месяц, Д.И. Бутаков, как

6 об.
отличный офицер поправившись от раны, воротился в Севастополь-
ский гарнизон и незамедлил прийти на редут, на котором
первоначальныя работы были произведены еще при нем. Откро-
венно Д.И. сознался мне, что намерен просить П.С Нахи-
мова о назначении его опять командиром Ростиславского редута;
на это я ответил, что совершенно признаю за ним все права на ко-
мандование, так как он командовал с его основания и оста-
вил редут только по причине раны, но, что в тоже время я,
столько уже раз получал новыя назначения, столько потру-
дился на устройство бастионов, которые поэтому всегда и
покидались с большим сожалением, что мне постоянныя
перемены более чем надоели!
Действительно, я немог примириться с мыслию оставить и
этот редут и опять снова начать работать на какой-нибудь
новой батареи. Я был в полном отчаянии и совершенно соз-
навал, что не найду в себе более необходимой энергии для успеш-
ной работы по устройству еще нового бастиона, а потому и
решился идти к П.С. Нахимову, которому сознался в своем
безсилии и совершенной неспособности для всякого новаго наз-
начения, что же касается Ростиславского редута, то что на
командование им я вполне признаю право достойнаго Д.И.
Бутакова.
Немногие начальники способны понимать и уважать побужде-
ния, заставлявшия подчиненнаго так откровенно высказы-
ваться. Но истинный герой и достойный всякого уважения
Адмирал Нахимов понял, что меня вынудило на такое

7.
сознание не какой-нибудь каприз или просто желание отличить-
ся, а именно то чувство глубокой грусти, которую ощуща-
ет моряк, покидая судно, которое сам вооружал и на
котором долго служил, чувство, которое применялось
и к батарее, на устройство которой употребил всю свою спо-
собность и неимоверныя усилия и к которой успел привыкнуть,
где имел возможность узнать наиболее способных и предан-
ных своему долгу матросов совершенно сродниться с ними
к тому же, Адмирал часто посещал бастион, знал офи-
церов, а потому сразу понял меня, вполне согласился, что
менять подобныя назначения весьма тяжело, и ответил на-
всегда памятными для меня словами. – Нет с, господин Шми-
дт, Вы серьезный офицер с, а потому Вы должны быть с
на передней линии с; Я с удовольствием взял бы Вас
к себе, но у меня мичмана с Костарев, Фельдгаузен
и другие, а Вы должны оставаться командиром Рости-
славского редута, Бутаков же, хотя прекрасный офицер с,
останется пока запасным офицером. И так я остал-
ся командиром Ростиславскаго редута, с которым
успел уже сроднится и занялся окончательным его устр-
ойством еще с большею энергиею. И что это вы-
шел за превосходный редут! Командуя им, я успе-
шно мог спорить с неприятельскими батареями!
Еще, я думаю, найдутся г.г. моряки, которые помнят,
как при нападении неприятельских батарей на какой ни
будь из бастионов соседних с Ростиславским, он незадумы-

7 об.
вался подать помощь, нисколько не опасаясь, что тем обратить
на себя огонь неприятеля; и вполне был уверен, что выдер-
жит всякую бомбардировку и его помощь почти всегда заста-
вляла неприятеля замолкнуть. Многие из моих прияте-
лей, командиры бастионов и батарей завидовали мне,
что я, в случае надобности, всегда имел возможность
засыпать неприятеля снарядами и тем заставлять
его прекращать перестрелку. Я не скрывал от них, что
этим я обязан правилу, мною принятому с начала коман-
дования редутом: если неприятель не производит работ,
которым можно стрельбой помешать, то до последней
крайности, я не вступал в перестрелку, а приберегал
снаряды для особенных случаев и когда такая надобность
представлялась, я засыпал неприятеля снарядами, делая
в продолжении нескольких часов по сто и более выстрелов
из каждого орудия, которые были обращены к неприятелю!
Недели за две до оступления, Главнокомандующий Светлей-
ший князь Горчаков посетил мой редут, причем не скры-
вал своего удовольствия и удивления, видя отличную построй-
ку редута; он с удовольствием осматривал глубокий
ров впереди бруствера, выложенный штучным камнем
на извести из разбитых домов; потом необыкновенно
прочный бруствер, прекрасные пороховые погреба, травер-
сы и блиндажи; последних было много, по одному на ка-
ждыя два орудия и которые хотя были устроены из
балок и стропил, разбитых Армейских казарм,

8.
но их не пробивали 5-ти пудовыя бомбы, потому что под этот
тонкий накат были подведены поперечники со стойками, слу-
жившими в тоже время для устройства нар. Главнокоман-
дующий спросил бывших с ним Генерала Семякина и капита-
на 1-го ранга А.А. Зарина, что стоит редут? Ему ответили,
что денег никаких на него не затрачено и что все сделал коман-
дир редута со своей командою. Главнокомандующий прика-
зал представить меня в следующему чину, то есть в капи-
тан Лейтенанты; таковое представление и было написано
тут же у меня в блиндаже Артиллерийским юнкером
Кузином.
По взятии неприятелем Малахова Кургана, при чем со всех дру-
гих пунктов штурм был отбит, в том числе и с редута
Шварца, ближайшего к Ростиславскому, я отправился на ре-
дут Шварца, который был покрыт убитыми и ранеными
и с помощью моих людей отправил многих раненых
на перевязочные пункты, для чего были взяты со мною с Ро-
стиславскаго редута носилки. Когда я возвратился к
себе на редут, мне объявили, что меня требовали в блин-
даж к начальникам войск и Артиллерии нашей пятой
дистанции Генералу Семякину и капитану 1-го ранга Зо-
рину. Я тотчас туда отправился, но опоздал на общий
совет, состоявший из бастионных, батарейных и дру-
гих отделенных начальников. На этом совете было
решено, в виду предстоящаго в туже ночь отступле-
ния на северную сторону – залить пороховые погреба

8 об.
на бастионах водою. Я с этим мнением не согласился и
просил А.А. Зорина позволить мне распорядиться
иначе; не отправляться с командою на Северную сторону,
а остаться самому для взрыва пороховых погребов.
А.А. Зорин на это мне заметил, что наши инже-
неры и саперы объявили, что по неимению заготовлен-
ных сосисей и стапин, не возможно взорвать погре-
бов, вследствии чего и решили залить их водою;
тогда я отвечал А.А. Зорину что для того чтобы за-
лить погреба, мы далеко не имеем достаточно воды
и что без сосисей и стапинов я берусь взорвать свои
погреба и что для этого я имею в виду употребить
бывшие у меня на Ростиславском редуте, скоропали-
тельныя трубочки, которыя употреблялись нами для
взрыва каменистаго грунта при устройстве рвов, и
полагал вынести из погреба один ящик с поро-
хом на верх и поместить его у входа в погребе, вста-
вить в тот ящик одну скоропалительную труб-
ку, а от ящика насыпать дорожку из пороха до
самого склада; потом по сигналу, приложить фи-
тиль и зажечь трубки одновременно у всех погребов,
а затем бежать с редута. А.А Зорин совер-
шенно согласился со мною, что так взорвать погре-
ба возможно и что таким образом порох наверно
не достанется неприятелю и, как тех скоропали-
тельных трубок у меня был значительный запас,

9.
то А.А. Зорин тотчас же известил подстанцию, что
с Ростиславскаго редута можно взять скоропалитель-
ныя трубки, а для узнания способа их употреблять для
взрыва погребов – прибыть на Ростиславский редут!
Трубки были розданы и по условленной ракете, пущенной
с переправы, мои погреба, а также и все погреба нашей ди-
станции, взлетели 28-го августа около 7-ми часов утра на-
воздух. Так как на Ростиславском редуте было пять
погребов, то для взрыва их со мною оставился корпуса
флотских штурманов поручик Машкин, один унтер
офицер и два матроса охотниками!
Там и кончилась моя служба при осаде Севастополя.
Ростиславский редут до конца, в продолжении трех
месяцев, оставался моим и, самому же пришлось мне
его взорвать!
Перейдя же на Северную сторону, я поступил в баталион
43-го экипажа, состоящий из 120 человек нижних чи-
нов. Местом пребывания всех моряков назначено
было Северное укрепление, а в 9-ть часов вечера последова-
ло распоряжение 43-му экипажу в числе других отправить-
ся на Бельбек, куда мы прибыли около полуночи! Каж-
дый из нас имел с собою только то, что на нем
было надето, а все остальное осталось на южной
стороне! Оставаться в кустах всю ночь под сильным
дождем было положительно невозможно, тем более,
что мы целыя сутки почти ничего не ели! Реши-

9 об.
лись искать по лесу какое нибудь жилище, где бы скрыться
от дождя! В скором времени увидели огонек
и направились у нему. Оказалось, что это была порусинная
палатка в которой жил Ксенз из Севастополя! Не-
смотря на то что нас было 5-ть человек он уложил нас
всех, конечно на полу! Были мы очень рады, что ночь про-
ведем не на дожде! На сон грядущий, ксендз угостил нас
водочкою и чаем, к сожалению хлеба у него не было ни ку-
ска. К утру, которое было солнечное, выспались мы хо-
рошо. Поблагодарили очень приветливаго к нам ксендзя
и отправились искать более надежное убежище!
По случаю лихорадочного состояния, я поступил в Бельбек-
ский госпиталь, где пробыл 4-ре дня и за тем, с раз-
решения котр-Адмирала Новосильскаго, отпра-
вился на передладных в Николаев, куда и прибыл 5-го
сентября 1855г. В Николаеве в то время был Великий
князь Константин Николаевич, при отъезде которо-
го, вышел приказ о наградах; я удостоился получить
орден Св. Георгия 4-й степени и золотую саблю, к чему
представлен был разновремену еще покойным Адми-
ралом П.С. Нахимовым, Георгия получил за командо-
вание бастионом №2-й, за все время второй десяти дневной
бомбардировки при которой у меня не было ни одного помо-
щника, Золотую саблю получил за командование Ро-
стиславским Редутом в продолжение трех меся-
цов и взрыв его 28-го августа 1855 года.

Кстати, редут назывался "Ростиславским" потому, что на редуте работали орудия и команда с фрегата "Ростислав", командиром которого был в том числе и лейтенант Владимир Шмидт.

Кроме того, фрегат был затоплен вместе с другими кораблями для защиты Севастопольской бухты и города.
Значит севастопольский Памятник Затопленным кораблям в том числе и памятник фрегату "Ростислав".

Годзи.

Почему-то я ищу одно, а нахожу другое.
В семье всегда считали, что мы находимся в каком-то родстве со Шмидтами, но в каком именно никто не знал. Имелась и береглась книга 1923 года издания Анны Петровны Избаш "Лейтенант П.П. Шмидт. Воспоминания сестры."
И, пожалуй, больше ничего.

Сначала я решила поискать фамилию Избаш. Но никаких связей с бабушкой Ксенией Альфонсовной не прослеживалось.
Все прояснилось только после того, как увидела в МК запись о рождении нашей Ксении Альфонсовны Буш, открылась связь со Шмидтами.
И стало понятно, что лейтенант Шмидт двоюродный дядя Ксении или двоюродный брат матери Ксении - Александры Владимировны Буш (Шмидт).

Погрузилась в историю двух братьев Владимира и Петра Петровичей Шмидт, адмирала и контр-адмирала.
Много, очень много написано и о них, и об их семьях. Опять же о многих членах их семей я находила просто в википедии. Там далеко не всегда правильно, но интересно.
Параллельно искала метрики, свидетельства о браках и смертях. Иногда просто попадались интересные, обрывочные сведения у краеведов, экскурсоводов.

Обнаружила у одного алуштинского краеведа Русина в телеграм-канале следующее:
6 января 1872 года, Коллежский секретарь Иван Дмитриевич Годзи и его жена Софья Петровна крестили в алуштинской церкви свою дочку Варвару. Это так себе факт. Куда интересней то, что крестным этой Варвары был капитан I ранга Владимир Петрович Шмидт. Человек, который активно принимал участие в первой обороне Севастополя (и героически себя проявил) и дослужился до звания адмирала. После смерти был похоронен в Севастополе, в усыпальнице адмиралов — Владимирском соборе — рядом с Корниловым, Нахимовым, Истоминым, Шестаковым, Лазаревым.

Наш Владимир Петрович Шмидт крестил (был восприемником) у дочери одной алуштинской пары? Почему?
Начала искать все, что попадется про Ивана Дмитриевича Годзи.
Загадок добавилось.

Брак. 20 сентября 1864 года.

Служащий в Ялтинской дворянской опеке
Коллежский регистратор, православного вероисповедания, первым браком, 23 лет
Воспитанница Николаевского сиротского института при Императорском Московском
воспитательном доме, дочь капитана девица София Петрова Шмидт,
православного вероисповедания, первым браком, 23 лет.
Восприемники:
по жениху: Канцелярский Димитрий Анастасьев
и коллежский регистратор Николай Лукин.
Оба служат в Ялтинском уездном суде.
По невесте: Уволенный из военнаго ведомства Еммануил Петров Макбетов
и Ялтинский мещанин Христофор Бальковский

Немного странный брак молодых людей. Жених служащий опеки, невеста воспитанница сиротского института. Оба молоды.
Смутила фамилия невесты Шмидт. Дочь капитана. И кто такой капитан с фамилией Шмидт?

Нашла метрику дочери Варвары.
28 декабря родилась / 6 января 1872 года крещена Варвара
Родители - Коллежский секретарь Иван Дмитриев Годзи
и законная жена его Софья Петрова, оба православные
Восприемники
Флигель-адьютант, капитан 1-го ранга
Владимир Петров Шмидт и жена
доктора Анна Владимировна Олехнович.

Действительно Владимир Петрович крестил их дочь.
Есть какая-то родственная связь, но не давалась мне эта связь больше года.
А вот Иван Дмитриев Годзи с семьей оказался позже в Сочи. В Сочи же после революции уехала наша бабушка, где вышла замуж и родила своего единственного сына.

Построила на гени дерево Годзи, по крайней мере, потомков Ивана Дмитриевича и Софии Петровны.

Нашла про Ивана Дмитриевича следующее.
Сергей Щербаков "Сочи. Люди и судьбы".
Годзи Иван Дмитриевич.
В годы правления пробовал заселить пустыри и успел сделать кое-что, провёл и замостил в нижнем городе улицы и дороги, привёл в порядок и засадил скверы и парки, построил образцовую городскую больницу, на которую помимо городской суммы в 12 тысяч рублей, привлёк ещё 20 тысяч посторонних пожертвований. Испросил постоянные субсидии для города, высочайшую в 1200 рублей, великокняжескую и удельную не менее 1000 рублей каждая.
Чаще Годзи вспоминали как секретаря сочинского общества пособия бедным, и как отца артиста императорских театров Сергея Ивановича Годзи, который вместе со своей супругой Клавдией Ивановной многое сделали для развития театрального дела в Сочи.
Единственное известное фото, сопоставимое с фамилией Годзи, это фотокарточка с изображением дачных павильонов Годзи, которые были прибежищем для нуждающихся заезжих артистов.
Пробыл старостой города Иван Дмитриевич около года (1902-1904), заложил основы санитарного благоустройства города.
Скончался Годзи в 1913 году и похоронен на сочинском кладбище.

Тут и Сергей Иванович Годзи, артист императорских театров. Нашла также Сергея Сергеевича Годзи – известного советского актера. Даже помню фильм с его участием и актером Пляттом.

Самое для меня интересное оказалось в книге

С. В. Букчин Влас Дорошевич. Судьба фельетониста

У Кручининой появился преданный и влюбленный в нее друг и коллега по выступавшей в Эрмитаже сабуровской труппе комик-буфф Сергей Иванович Годзи. Он был моложе Клавдии Васильевны на несколько лет, добр, внимателен, жизнерадостен, а главное — терпеливо выслушивал ее жалобы. Летом 1905 года почтительный сын попросил у живших в Сочи родителей, смотрителя тамошнего маяка Ивана Дмитриевича и его жены Софьи Петровны, кстати, родной тетки лейтенанта Шмидта, благословения на женитьбу.

Влас Дорошевич известный фельетонист и первый супруг Клавдии Васильевны Кручининой. Тоже очень интересно. Но самое удивительное это фраза «родной тетки лейтенанта Шмидта». Получается, что тетка - это сестра Владимира и Петра Шмидтов.

Уже после того, как я увидела выписки из дворянского дела семьи Шмидт, узнала точно, что у Владимира и Петра Шмидтов были сестры – Надежда, София, Ольга, Мария, Вера.

Семья Шмид