Катромский Николаевский монастырь и его окрестности

ЛИКВИДАЦИЯ МОНАСТЫРЕЙ

Декретом Советского правительства от 20 января 1918 г. церковь была отделена от государства и имущество монастырей объявлено народным достоянием. А еще ранее 12января 1918г. ВЦИК издает декрет о золотой и платиновой монополии. Вологодский губернский совет народного хозяйства 18 ноября 1918г. сообщает в уезды, что согласно пункту 8 декрета о золотой и платиновой монополии все государственные музеи, дворцы, церкви, монастыри всех исповеданий должны представить в секцию благородных металлов ВСНХ все находящиеся в них ценности, в каком бы виде они не находились. Опись была составлена 29 декабря 1918 г. с участием семи священников и 21 представителя граждан Кадниковского уезда. Ценности передавались гражданам Кадниковского уезда, а их росписи в актах нет. В мае поступило распоряжение об изъятии золотых и серебряных ценностей в помощь голодающим Поволжья. А письмом от 22.11.1922 г. за подписью председателя губкомиссии Брызгалова строго предлагалось дополнительно полное изъятие золотых и серебряных ценностей с заменой другой утварью для совершения богослужения. В результате данных мероприятий по Кадниковскому уезду было изъято 8 пудов 30 фунтов серебра. 13 злотых 14 д. золотом и 27 бриллиантов.

5 января 1919г. все монастырские здания Семигородней пустыни как внутри стен, так и за ее пределами, вся обстановка всех зданий, межевые книги, процентные бумаги и росписи вологодского банка на сумму 14.714 рублей были отобраны Пустораменским волостным исполнительным комитетом. Монахам оставлено 6 келий в двух полукаменных корпусах. Все земли национализированы, за исключением части земель внутри монастыря, и дано распоряжение на пользование землей по железной дороге.

В тот же день 5 января 1919г. все здания Николо-Катромского монастыря и земли с озером были переданы гражданам Кадниковской волости. Монахам оставлена церковь и часовня внутри ограды. Наличных денег изъято 467 рублей.

В обоих монастырях были организованы коммуны из бедняцкого населения. В отчете настоятель Семигородней пустыни Семион за 1920 г. указывает: «Двор для приема лошадей коммунары сожгли на дрова, два овина и гумно сожжены, кирпичный завод уничтожен». (Опись 1, ф. 496, ед. хр. 18344, с.61)

Из деревни Дедово в монастырь ушли три бедных жителя, правильнее сказать, лодыря. Они в несколько лет богатое, добротное имущество Николо-Катромского монастыря проели и пропили, скот уничтожили, земли запустили и вернулись обратно в деревню, где были инициаторами организации колхозов в деревне Дедово, которая в колхоз вступила последней в районе.


Однако оба монастыря имели огромное влияние на верующих, так как не являлись эксплуататорами крестьян, а жили за счет доходов от собственной работы, от хождения чудотворной иконы Успения Божисй Матери и благотворительных пожертвований. Поэтому по инициативе монастырских служащих в обоих монастырях в соответствии с инструкцией НКЮ и НКВД от 27 апреля 1923 г. Декрета ВЦИК и СНК от 3 августа 1922 г. в октябре 1923 г. были образованы общины верующих. По договору от 8 июня 1924 г. Катромской обшинс была передана двухэтажная церковь и часовня, а Семигородней — одна церковь. В Катромском монастыре было 4 служащих, а в Семигородней — 12 человек.

В то же время созданная при Кадниковском уезде комиссия по ликвидации монастырей в составе председателя Соловьева, члена Коржина при секретаре Бо-духине. обследуя монастыри 26 и 27 января 1926 г., составляет акты, в которых указывает на ряд нарушений договора, как то: списки общин ежегодно не обновляются, не утверждается на общем собрании совета общины, в совет входят бывшие монахи, здания церквей в плохом состоянии. На основании этого комиссия выносит решение о закрытии монастырей. (Опись 1, фонд 243, ед. хр. 507, Вологодский архив)

Президиум Кадниковского УИКа под председательством Борисова, в нарушении секретного циркуляра ВЦИК о возможности закрытия молитвенных домов только по решению губисполкомов и при условии серьезных государственных надобностей и при наличии других молитвенных помещений ближе пяти км., на основании указанных актов 9 февраля 1926 г., выносит решение о закрытии монастырей. При вынесении решения имущество монастырей передается в различные организации. Однако, в указанном протоколе ни слова не сказано о судьбе монастырских библиотек. В то время, как только в Семигороднем монастыре насчитывалось более 1000 книг и 17 напрестольных Евангелий с серебряными и позолоченными изображениями святых на деке. Триста книг светского направления. Много книг было древних: Служебник 1668 г., Псалтырь 1688 г., Октоих 1694 г., Библия на славянском языке 1784 г., Новый Завет 1817 г., Писания Святых отцов 1701 г., Киево-Печерский Патерик 1760 г., Уложение царя Алексея Михайловича 1649 г. Вся библиотека пропала или была растаскана. Автор статьи является свидетелем такой же судьбы Николо-Катромс-кого монастыря, библиотеку которого просто растащили крестьяне. Несколько книг, не известно каких, было у нас в доме. Во время Великой Отечественной войны из-за отсутствия бумаги, мы школьники, шили из этих книг тетради и между печатных строчек выполняли письменные задания. Если в г. Вологде библиотеки монастырей передавались в воинские части, то их судьба была не завидна. Судьба же библиотек монастырей Кадниковского уезда трагична. Вот что установил И. В. Федышин, разыскивая музейно-исторические ценности и обследуя склад Кадниковского уезда. «Монастырские архивы вместе с другими книгами лежат в сырой кладовой в беспорядке вместе с зерном, вывезенном также из монастырей» (Личный архив Н. И. Федышина. Письмо в музейный отдел Глав науки № 1322). В то же время книг явно не хватало в сельских училищах. Например, в Лещевском земском сельском училище в 1893 г. на учащихся - 51 мальчик н одна девочка — было 35 экземпляров всех книг. А член училищного совета уезда Ю. М. Зубов в то время предлагал создать в уезде четыре центральных учительских библиотеки, так как книг не хватало не только для школьников, но и для учителей. (Опись 1, фонд 56, ед. хр. 586, с. 165, Вологодский архив).

После решения Кадниковского УИКа от 9 февраля 1926 г. вопроса о возобновлении богослужения в церкви Семигороднего монастыря уже никто не возбуждал, а верующие общины Катромского монастыря с решением УИКа не согласились. Вероятно, по жалобам верующих Вологодский Губисполком дважды по запросу ВЦИКа требует от Кадниковского исполкома сообщить, каким образом используются закрытые ими церкви, и указывает на незаконность принятого им решения. А Председатель Кадниковского УИКа Баранов вынужден писать четыре объяснительных, в которых утверждает, что все помещения заняты сельхозартелями или учебными пунктами, и что вернуть общины церквям уже невозможно. (Опись 1, фонд 343, ед.хр. 623, листы 33-36, Вологодский архив).

О возобновлении служения в Семигородней пустыни верующие окружных деревень не просили, возможно, ввиду их отдаленности (12 км.), а возможно потому, что служители монастыря подверглись репрессиям. Последний настоятель монастыря Семион, в миру Чернов Селиверст Васильевич, несмотря на беспрекословное подчинение новой власти, что видно из его ответа на повестке по вызову его в ВИК 6 августа 1924 г., писал: «Власти всегда подчинялся и буду подчиняться впредь», трижды привлекался к ответственности. В 1919 г. он привлекался к судебной ответственности за не сдачу монастыря под коммуну, но не судился и был освобожден. В 1924 г. привлекался к судебной ответственности за не сдачу церковных ценностей, но был оправдан. Оба события надуманные. В первом случае коммунары пришли без наличия соответствующих документов, поэтому не были допущены. Во втором, следователи не могли установить, кто похитил драгоценный камень с копии иконы Успения Божией Матери. В 1937 г, Чернова все же судят, обвиняя в том. что он является главой контрреволюционной группы, ведущей клеветническую агитацию против советской власти, и приговаривают к 10 годам заключения в лагерь. Реабилитирован 12 декабря 1970 г. (Дело № П. № 15412хранится в архиве ФСБ г. Вологды).

Привлекались к ответственности 23 мая 1919 г. монахи Моисеев, Смирнов, и послушник Костыгин(Дело11. —6235 хранится в архиве ФСБ г. Вологды).

В Катромском монастыре репрессии подвергся только один монах Беляев Серафим Леонидович и не в период ликвидации монастырей, а в 1930 г. за то, что призывал не вступать в колхозы, так как они не от Бога. Сослан на три года (Дело П. № 3650 хранится в архиве ФСБ г. Вологды). Реабилитирован в 1989
Верующие деревень Катромского монастыря с решением Кадниковского исполкома не согласились. В мае 1926 г. жители двух деревень Дедово и Ляпшево в количестве 70 верующих создают приходскую общину и подают в Кадниковский исполком заявление с просьбой регистрации их общины и передачи им молитвенных зданий и культового имущества бывшего Николо-Катромского монастыря. Обосновывая свою просьбу, они указывают, что их деревни: Дедово от Лещевской общины находится в 9 верстах, а от монастыря — в 6, а деревня Ляпшево — в 7 верстах от Ильинской общины, а от монастыря- в 5 верстах. Кадниковский исполком возвращает заявление без рассмотрения, указывая на неполноту представленных документов. Совет общины, председателем которого являлся отец автора этих строк Смирнов Николай Иванович, вторично направляет заявление с приложением всех необходимых документов. Кадниковский исполком отказывает в просьбе общине на том основании, что бывшая община привела здание до полного развала и для ее приведения в надлежащий вид потребуются громадные затраты, а вновь организованная община в лице только двух деревень, при всем их желании, содержать их не может; что Дедово и Ляпшево от других религиозных общин находятся на расстоянии лишь 7 верст, а от монастыря — на расстоянии 10-12 верст; что вдохновителем вновь организованной общины является бывший настоятель ранее существовавшего Пиколо-Катромского монастыря Гони Михаил Георгиевич и монах Вертоухов, Мефодий Кириллович. Решение подписал Борисов. (Опись 1, фонд 343, ед. хр. 653, листы 10,16, 32, Вологодский архив). Несмотря на всю ложь указанных в решении мотивов отказа совет общины не посмел в дальнейшем писать заявления, так как это грозило тяжелыми последствиями.

Коммуна, а затем сельхозартель разбежались, как я указывал, ранее. 16 июля 1936 г. Харовский райисполком передает церковь Институту эволюционной морфологии и палеозоологии Академии наук СССР под лабораторию на десять лет по договору с условием ремонта церкви и ее переоборудования под лабораторию. Однако институт от ремонта церкви отказался, а построил рядом в сосновом бору жилой дом и лабораторию. Лаборатория существовала до войны с выездом московских ученых, которые развели на озере ондатру, а в речке Черной, бобров (Опись I, фонд 978, ед. хр. 129, с. 103, Вологодский архив).

В это время, неизвестно по чьей инициативе, была вскрыта могила — свинцовый гроб преподобного Нектария — с целью доказательства, что труп истлел и ничего святого и Бога не существует. Автор этих строк бегал смотреть на раскрытый свинцовый гроб. Мощей преподобного уже не было, они были не перезахоронены, а куда-то выброшены. Надгробную плиту основателя монастыря Онуфрия коммунисты не нашли. В настоящее время монастырь окончательно разрушен, никакой постройки не сохранилось.


"Судьба монастырей харовского района"
Константин Смирнов, Вологда, 2003

СПАСО-ПРЕОБРАЖЕНСКАЯ КАРАЧУНОВСКАЯ ЦЕРКОВЬ
село: Красково
деревни: Мишутиха
Конечная
Халчиха
Терешиха
Митиха
Подрощенье
Ваулиха
Церковь каменная построена в 1841 году- Чевецко-Карачуновский приход расположена в селе Красково.

Фото Сергея Соколова с сайта http://harovchane.
Еще была деревянная Петро-Павловская церковь 1786 года постройки,не сохранилась.

Выписка из дарственной грамоты Ивана Даниловича Пенькова :

А во княж Ивановых Даниловича жалованных грамотах которые Игумен Варлам перед дьяки нашими перед Путилом Михайловым с товарищами клали лета 7040 ,написано он Катромскому монастырю в Вологодском уезде в Карачунове ,своих вотчинных деревень ,деревню Конечную, деревню Мишуково, деревню Красково, деревню Купрецово, деревню Тоснино, деревню Ботыловское, деревню Демково, деревню Красковских, починок Красковских, деревню Мартыновское, деревню Плишкинское, деревню Кормачевское, деревню Чемодаево, деревню Кемпеевское, деревню Халчево, деревню Вислагино, деревню Тереховскую да рыбьи угодья по Жабью реку да по Тарасов мыс

Иван Данилович Пеньков

Иван Данилович Пеньков, прозванием Хомяк (ум. 1544) — боярин и воевода великих князей Московских Василия Ивановича и его сына Ивана.
Сын князя Даниила Александровича Пенько.
В 1512 году был воеводой сторожевого полка в походе на Литву. В 1520 году был первым воеводой в Кашире.
Боярин князь Иван Данилович Пенков был внуком последнего владетельного князя Ярославского, а княгиня Мария, рождённая княжна Глинская, приходилась родной тёткой царю Ивану IV Грозному. В летописи под 1535 годом записано: "Тоя же осени пожаловал князь велики князя Ивана Пенкова, дал за него своякиню свою княжну Марию".
В 1524 году пожалован в бояре. В 1527 году был в числе других бояр поручителем за верность Михаила Глинского. В 1528 году великий князь Василий III выдал за него свою свояченицу, княжну Марью Васильевну Глинскую, которая в день смерти великого князя в 1533 году находилась при великой княгине Елене Васильевне. Зимой 1528 года ездил в свите великого князя на богомолье по северным монастырям. Был в 1531 году наместником в Пскове.
По смерти великого князя попал в число двадцати бояр, составлявших при Елене Глинской Верховную думу. В июне 1536 года сопровождал её к Троице. В 1534 году числился воеводой в Коломне. Зимой 1535 года Иван Данилович вернулся наместником в Каширу. Во время летнего смоленского похода командовал сторожевым полком. В 1536 году вновь во главе большого полка в Коломне. Позднее воевал с Казанским ханством, ходил в 1538 году с войском в Литву.
Умер в 1544 году. Детей не оставил.
• Экземплярский А. В. Пеньков князь Иван Данилович // Русский биографический словарь: В 25 т. / под наблюдением А. А. Половцова. 1896—1918.
• Дементьев В. В. Свет малой родины. Отчина и дедина / Вадим Дементьев. — М.: Вече, 2008. — 528 с: ил. ISBN 978-5-9533-2651-3

Бархатная книга
Глава 11. Родъ князей Ярославскихъ отъ Смоленскихъ же князей.

67. РОДЪ ПЕНЬКОВЫХЪ
У Князя Данила Пенька дети: Князь Александръ, бездетенъ, Да Князь Васьянъ, Да Князь Иванъ Хомякъ, бездетенъ; была за нимъ своякиня Великаго Князя Василья Ивановича, всеа России, дочь Князь Василья Львовича Глинского.
У Князя Васьяна сынъ Князь Иванъ, бездетенъ. А потому Княжь Даниловъ родъ Пеньковъ въ своемъ роду и больше, что отъ Князя Федора Ростиславича Смоленкого и до отца его до Князя Александра были на большомъ княжении. И то поколение пресеклось.
У 3 Княжь Васильева сына Васильевича Ярославского у Князя Семена Новленскаго сынъ Князь Данило.
А у Князя Данила сынъ Князь Иванъ Юхотской.

Ба́рхатная кни́га — родословная книга наиболее знатных боярских и дворянских фамилий России. Составлена в 1687 в связи с отменой местничества (1682) и после прекращения составления разрядных книг. В Бархатную книгу включены: «Государев родословец» 1555—1556, состоящий преимущественно из родословных записей Рюриковичей и Гедиминовичей (царский, княжеские, боярские роды), а также материалы за вторую половину XVI—XVII веков из родословных росписей, поданных представителями этих фамилий в 1682—1687.

Несмотря на многочисленные дополнения, в «Бархатную книгу» вошли далеко не все знаменитые и древнейшие русские роды. В 1787 году «Бархатная книга» была издана Н. И. Новиковым под названием «Родословная книга князей и дворян российских и выезжих» и является ценным документом для генеалогических исследований.