Шипилово. Москва. ЮАО

[q]
Полное название плана: "Топографическая карта окружности Москвы, снятая офицерами Квартирмейстерской части 1818 года. Гравирована и печатана в военно-топографическом Депо при главном штабе Его Императорского Величества. 1823г.". Гравюра на меди. Это одна из первых карт, которая показывает состояние деревень вокруг Москвы после войны с Наполеоном в 1812 году.
Имена военных топографов на карте не названы - только внизу подписаны имена граверов: "гравировал Колпаков" и "вырезал слова Фролов 2-й". Есть сведения, что карту готовили преподаватели и студенты, будущие военные топографы учебного заведения: "Московское училище колонновожатых". Среди работавших над картой, можно отметить Тучкова, Вронченко, Черкасова.

Ландшафт на карте показан приблизительно, большее внимание уделено населенным пунктам. При названиях сел и деревень указано количество дворов. Усадьбы по старинке обозначены как "С-цо" (сельцо) и даны с планировкой. Также обозначены такие объекты, как: бойни, мельницы, кладбища, церкви.
[/q]

Карта 1818 г.

Все началось в 1591 году. Крымский хан Казы Гирей, известный как друг тогдашнего русского царя Федора Иоанновича, поэт, философ и дипломат, позволил навязчивым туркам подбить себя на авантюру: совершить набег на Москву. И сделал он это настолько вероломно, неожиданно и лихо, что под стенами Кремля был самым позорным образом разгромлен и обращен в бегство. Войско его в панике драпало аж до самой Тулы, теряя сотни бойцов под безжалостными сабельными ударами русских конников.

В этой победоносной кампании особо отличился ближайший царский родственник, брат царицы Ирины боярин Борис Годунов. И решил Федор Иоаннович сделать Годунову что-нибудь приятное. Например, пожаловать землю. Долго искать не пришлось: царь подарил Борису хорошо ему знакомые территории — ближайшие к летней царской резиденции в Коломенском угодья, предназначавшиеся для царской и великокняжеской охоты. Сам царь Федор был немощен и к подобным экстремальным развлечениям не склонен, потому и отдал эти земли без особого сожаления.

В результате боярин, а в дальнейшем царь и великий князь всея Руси Борис Годунов получил в свое распоряжение земли по берегам небольших лесных рек Язвенки, Городни и Чертановки, а заодно и расположенные на этих землях деревни Черная Грязь, Шипилово, Овражки и еще штук тридцать больших и малых селений. Получив подарок, скромный Годунов немедленно переименовал особо полюбившееся ему село Овражки в Борисово.

Главной местной речкой, вбиравшей в себя воды многочисленных речушек и ручейков, была Городня. Название говорящее: местные жители на реке постоянно и активно «городили» — то есть использовали водный ресурс, перегораживая его плотинами и создавая таким образом множество искусственных водоемов. А главным потребителем рыбы, пойманной в здешних прудиках и запрудах, был царский летний дворец в соседнем Коломенском.

Задолго до помазания на царство Годунов начал обустраивать пожалованные ему земли. Построил два деревянных дворца: для себя в Овражках (Борисове) и для сестры, царицы Ирины, в Черной Грязи (с XVIII века — Царицыно).

Одновременно Годунов распорядился привести к «общему знаменателю» все пруды, прудики и лужицы, образовавшиеся в результате хаотичного перегораживания речки Городни. Для этой цели возле села Борисово началось строительство большой каменной плотины. Сия плотина должна была решить две задачи: с одной стороны, поднять уровень воды в Городне для создания большого единого пруда, с другой стороны — крутить механизм сельской мельницы посредством энергии падающей воды.

Замысел Бориса очень быстро обрел форму. Уже в 1600 году капитально перекрытая Городня образовала огромный водоем. Уровень воды поднялся так высоко, что Старая Каширская дорога оказалась на дне нового пруда. Пришлось обустраивать паромную переправу, которая просуществовала вплоть до ХХ века.

Судя по описаниям пруда того времени, Борисовская плотина поддерживала такой уровень воды, что изначально водоем простирался вплоть до современного Царицыно! Это обстоятельство позволяет считать пруд не только ценным рыбоводческим объектом, но и важным стратегическим — такая водная преграда могла существенно затруднить продвижение потенциального противника с южного направления на Москву.

Естественно, что уникальную белокаменную плотину тут же прозвали Цареборисовской или Годуновской. Соответственно и образованный ею пруд вошел в историю как Цареборисовский (Царевоборисовский). «Царь» исчез из названия пруда только в годы советской власти.

Наблюдением за состоянием пруда, его рыбными запасами и непосредственно рыбной ловлей занимались специально подготовленные прудовые сторожа. Их было не так уж много, но со своими обязанностями ребята справлялись. Подводы, груженные свежими карпами, щуками и даже стерлядью, регулярно курсировали между прудом и царской резиденцией в Коломенском.

А вот с народным беспределом было покончено: местные крестьяне, несмотря на заманчивую близость к пруду, ловить в нем рыбу не имели права.

В 1605 году, когда род Годуновых уже погиб в огне Смутного времени, в Коломенской великокняжеской резиденции изволил отдыхать Лжедмитрий I, сообразно взятым на себя царским обязанностям. Узнав, что в нескольких верстах к югу находится село, носящее имя его главного исторического недруга, Лжедмитрий направил в Борисово карательную экспедицию. Село Борисово было стерто с лица земли, причем отнюдь не фигурально.

Все живое на Борисовских землях было уничтожено с запасом. Даже через 20 лет после окончания интервенции в этих краях, судя по историческим описаниям, царила «мерзость запустения». Лишь в 1620-х годах сюда переселили несколько крестьянских семей из Коломенского. Они-то и возродили на пепелище новое Борисово.

Прошли десятилетия. События Смутного времени показали, что наиболее опасным для Москвы стало не южное, а западное направление. Пруд потерял свое стратегическое значение и стал обременительной преградой на пути мирных деловых людей: приходилось либо делать огромный крюк вокруг Царевоборисовского пруда, либо коротать время в ожидании хлипкого парома. Поэтому в 1675 году водоем перерезала дамба с плотиной. По этой дамбе и пролегла новая трасса Каширской дороги, совпадающая с современным Шипиловским проездом.

Новая плотина образовала новый пруд, названный Шипиловским или Развиловатым. Действительно, в стародавние времена некоторые заливы (развилки) пруда простирались далеко за его сегодняшние границы. Вплоть до современных улиц Кантемировская и Москворечье. Сейчас этот пруд более известен как Нижний Царицынский.

А если есть Нижний, то и Верхний должен быть? Но увы... К моменту первого посещения этих благодатных мест Екатериной II верхнего пруда как такового не существовало. Было несколько прудиков, каждый из которых имел свою небольшую плотинку. И далеко не всегда по этим плотинкам можно было посуху перебраться на противоположный берег.

Это не удалось даже Екатерине Великой в 1767 году, когда она впервые посетила эти места (тогда это были владения князей Кантемиров). Пришлось задействовать водный транспорт: императрицу и ее свиту переправлял на пароме очаровательный сельский юноша. Так или иначе, здешние края весьма государыне приглянулись. К тому же местные лечебные грязи избавили Екатерину от болей в руке. Кстати, именно из-за этой особой черной глины, выходы которой встречались по берегам окрестных рек и ручейков, получила название эта местность — Черная Грязь.

В общем, выкупила Екатерина у Кантемира понравившиеся земли и отдала приказ немедленно начать строительство временного летнего дворца. Через две недели дворец был готов, и в нем императрица провела лето, наслаждаясь лечебными грязевыми ваннами и водными прогулками по Развиловатому пруду на плавсредствах специально построенной для этого прогулочной флотилии.

…Выйдет, бывало, по утру матушка Императрица Всероссийская, к впадению Городни реченьки в пруд Развиловатый — Шипиловский, а там лодочки да гондолы разные замерли в ожидании, гребцы в одеждах белых весла в руках мозолистых сжимают — команды ждут… И погружены на борт и вина шампанские, и пирожные заморского рецепту… А как взойдет матушка на лодочку востроносую, как платочком шелковым взмахнет, так и налягут гребцы, ухнув, на весла упругие, запоют песню лихую… и понесется по пруду широкому государыня-матушка со свитою аж до самой плотины Шипиловской.

А возле плотины сторожа прудовые закинут тонку сеточку да на берег вытянут. Ну а в сетке той рыбы разной не меряно. Ту, что мелкая — обратно выпустят. Ну а из той, что покрупней да пожирней, сварят государыне-матушке уху янтарную. А как солнышко к закату клониться начнет, сядут все на тройки резвые и поедут обратно полями да перелесками — во дворец во Царицынский...

Так Екатерина провела лето. Ей понравилось. И позвала она Баженова строить ей полноценный дворцово-парковый ансамбль. Для строительства выбрали правый высокий берег речки Язвенки — противоположный берегу, где стоял первый, временный летний деревянный дворец. Для удобства подъезда к царской резиденции со стороны Москвы и Коломенского насыпали дамбу, на которой для регулирования тока вод построили новую, Царицынскую плотину. Так образовался Верхний Царицынский пруд. Именно его тихие заводи и живописные острова сейчас так радуют взор нынешних посетителей парка Царицыно.

Вскоре было принято решение привести все плотины на прудах к единому стилю и материалу: камню. Годуновскую плотину на Цареборисовском пруду, которая и так была каменной, отреставрировали, остальные — Шипиловскую и Царицынскую — практически отстроили заново. Переустройством плотин занимался К.И. Бланк (1728 — 1793), один из ведущих московских архитекторов второй половины XVIII века, прославившийся проектом здания Воспитательного дома вблизи Кремля.

На Шипиловской плотине построили уникальную водяную мельницу в виде многоярусной башни, сочетавшей не только мукомольное производство, но и элеватор-зернохранилище. Увы, башня-мельница исчезла с лица земли в послереволюционное время.

Рисунок - план плотины. 1860 год.

За долгие годы своего существования все плотины каскада Царицынско-Борисовских прудов многократно подновлялись и реставрировались. Борисовская плотина была даже забетонирована снаружи, а северное ее «крыло» засыпано землей, для пущей надежности.

Фотографии 2006 года

В 2006 — 2007 годах, во время знаменитого воссоздания Царицынского архитектурного ансамбля, Царицынская и Шипиловская плотины были отреставрированы. Их состояние в настоящее время особых опасений не вызывает.

Автор статьи Максим Пересвитский

1. Шипиловская плотина 1908 г.
2. Шипиловский проезд. 2013 г.

Деревня Шипилово

(в источниках также встречаются написания Шепилово и Шапилово) располагалась на юге нынешней Москвы, в районе современных улиц Маршала Захарова, Шипиловской, Каширского шоссе, вблизи Борисовского пруда, на его правом берегу.

Земли, входившие в состав деревни, были обжиты уже с давних времен. Здесь в XII в. жило славянское племя вятичей, оставившее курганы, существовавшие еще не так давно [1].

Первое письменное, правда косвенное, упоминание о деревне мы встречаем в писцовых книгах "писма и дозору Елизарья Сабурова да подьячего Ивана Яковлева [70]97 года" (1589 г. - Авт.), где при описании земель дворцового с. Коломенского говорится про "пустошь Бобынино, а дворы снесены в Шипиловскую деревню" [2]. Таким образом, деревня существовала еще до этого времени, причем благополучно пережила "лихие" годы второй половины XVI в., характеризующиеся исчезновением многих деревень в этом районе, запустением земель. Видно также, что тогда, как и в дальнейшем, деревня принадлежала дворцовому ведомству. Следующее упоминание о ней мы встречаем в 1646 г., где в описи дворцовых владений к с. Борисовскому отнесена "деревня, что было селцо Шипеловское, а Шипилово тож" из 14 дворов (25 чел. мужского пола) [3]. Еще через 30 лет, в писцовых книгах 1674-1677 гг. деревня описывается так: "К селу Коломенскому деревня Шипилова на враге (овраге - Авт.) ... под дворами и огороды усадные земли четыре десятины, животинного выпуску по врагу под деревнею пять десятин, пашни пахотные худые земли сорок шесть четвертей, да перелогю двенадцать четвертей, да лесом поросло одиннатцать четвертей в поле, а в дву потому ж, сена меж поль и по заполью шездесят копен, сена ж по Нардуковскому врагу и от Борисова пруда к черногрязкому рубежу по врагом десять десятин, да в Татинцове лугу четыре десятины, а десятину отмыло Москвою рекою, и в Татинцах косить им крестьяном укосное сено. Да в приправочных книгах написано: у села Борисовского садовничьи пашни паханые пять четвертей, пахал наездом деревни Новинок крестьянин Матюшко Игнатьев, да лесом поросло девять четвертей в поле, а в дву потому ж, и по скаске старожилцов деревни Шипилово выборных крестьян Першки Осипова с товарищи, и та пашня и лесная поросль вычищена и припущена села Коломенского к государеве десятинной пашне". В деревне было 11 дворов, на которых проживало 34 человека мужского пола [4].

Дальнейшая судьба деревни типична для окружающих дворцовых селений. В 1763 г. десятинная пашня в дворцовой Коломенской волости была ликвидирована, и крестьяне за определенный оброк получили в свое пользование дополнительные земли. Несмотря на это, пашенной земли и покосов все равно не хватало, урожаи были низкими из-за скудости почв, так что шипиловские крестьяне, пользуясь близостью Москвы, стали разводить сады и сбывать урожай в городе (в соседнем Борисове располагался дворцовый сад, что, вероятно, способствовало приобретению крестьянами окрестного района необходимых навыков садоводства). Это занятие было весьма выгодным и служило источником благосостояния и зажиточности для деревни вплоть до конца XIX в. В 1797 г. она перешла в ведение удельного Коломенского приказа. По данным 1816 г. в ней было 19 семей (68 мужчин, 60 женщин), а в 1850 г. - 24 семьи (107 мужчин, 123 женщины). Как и в окрестных селениях, в деревне проживали старообрядцы (13 чел. в 1826 г., но в 1865 г. - уже только 3 чел.) [5].

При освобождении крестьян в 1864 г. им в надел досталась вся земля, бывшая у них до того в пользовании (226 дес. 1400 кв. саж.), причем на каждую душу, получившую надел, пришлось по 2 дес. 985,1 кв. саж. (согласно "Положению о крестьянах, водворенных на землях дворцового и удельного ведомств" 1863 г., максимальным душевым наделом для этого района было 3 дес.). По сравнению с другими селениями бывшего Коломенского приказа это был большой надел, поэтому и должны были платить за него крестьяне 4 руб. 14 коп. с долями ежегодно в течении 51 года. Вся крестьянская земля находилась около деревни, а также под с. Братеевом и возле волостного болота. Хотя сама деревня располагалась на Цареборисовском (Борисовском) пруде, крестьянам было запрещено ловить в нем рыбу, равно как и в Москве-реке [6]. Деревня вошла в административную Царицынскую волость. По переписи 1869 г., в ней было 99 мужчин и 117 женщин. Данные 1876 г. указывают здесь 33 хозяйства, 2 трактира, 4 лавки. Крестьяне сеяли рожь, сажали картофель. Хорошо защищенная с севера москворецким береговым валом местность благоприятствовала садоводству: с душевого сада здесь получали в среднем минимум 25 руб. в год . Хорошо были обеспечены шипиловские крестьяне и покосами: ежегодно на душу с луга собирали 50 пудов сена (по окружающему району это высокий показатель). Определенную роль в хозяйстве играли промыслы. Довольно высокой была доля отходников: 12 чел. годовых и 29 чел. полугодовых. Местные промыслы были общими для всех окрестных селений: в 1881 г. 49 шипиловских крестьян (преимущественно женщин) из 26 хозяйств изготовляли гильзы для папирос, в деревне было 2 канительные мастерские (в них работало 6 чел.). На один душевой надел приходилось в год 9,8 руб. различных платежей . Деревня принадлежала к приходу церкви Живоначальной Троицы в Борисове. Крестьянские дети до 1875 г. обучались в школе Удельного ведомства, а затем в Царицынском земском училище (которое в 1881 г. разделилось на мужское и женское) [7].

Общий упадок садоводства с конца XIX в., характерный для всего окрестного района, коснулся и деревни. Сады вырубались и вытеснялись капустой и частично огурцами. Капустные посадки появлялись даже на полевой земле. Следует, однако, отметить, что в условиях активно шедшего вытеснения зерновых культур картофелем и другими овощами, они все еще занимали значительные площади. Так, в 1911 г. сады занимали 16,2% засаживаемых площадей, капуста - 8, огурцы - 6,6, картофель - 38,86, рожь - 22,1, овес - 3,3 (по сравнению с аналогичным распределением засаживаемых земель в окрестных селениях, Шипилово занимало некое "усредненное" место: тут развивались новые и сохранялись довольно значительно старые культуры) . Среди садовых культур преобладали вишня и малина. С начала XX в. стала быстро распространяться клубника, достигнув к 1911 г. уже 8,61% всех садовых посадок. При малом количестве плодородных заливных земель для успешного ведения садово-огородного и картофелеводческого хозяйства требовалось постоянно поддерживать хорошую удобренность почв. Находившаяся вблизи Каширской дороги и довольно близко от Москвы (12 верст от Серпуховской заставы) деревня имела хорошие условия для доставки удобрения из Москвы, где его покупали и собирали на свалках и в городской канализации. Использовали его помимо получаемого от своего скота 74,5% хозяйств (по данным 1911 г.).

В 1911 г. число хозяйств в деревне было 55, в них проживали 154 мужчины и 159 женщин. Грамотность среди мужчин в возрасте выше 11 лет составляла 80,9%, женщин - 33,6%. Во владении крестьян находилось 220,7 дес. земли, кроме этого у бывшего владельца - Удельного ведомства - арендовали полевую землю в размере 9,4 дес. Лошадей имело 72,7% хозяйств (из них 2 хозяйства - более трех лошадей), коров - 49% [8].

По данным 1927 г. в деревне в 83 хозяйствах проживали 449 человек. В их пользовании было всего 305 га земли. Лошади были у 80,7% хозяев, коровы - у 42,1% [9]. Садоводческий характер деревни сохранялся. В 40-е годы здесь был колхоз имени 8 марта, который в 1950 г. после слияния с окрестными колхозами вошел в состав укрупненного колхоза им. Ленина. Деревня разрасталась, и в низине вдоль Борисовского пруда возник хутор. В овраге возле деревни существвовал пруд с дамбой и водяной мельницей. В деревне снимались фильмы "Мичурин", "Ошибка резидента" и "Судьба резидента" [10]. В 1960 г. деревня вошла в состав Москвы, а в 70-е годы на ее землях развернулось массовое жилищное строительство. Сохранился небольшой участок деревенского кладбища "Березки", на котором ныне восстановлены некоторые захоронения. Деревне "посчастливилось": ее название оказалось зафиксированным на карте новой Москвы в виде названий улиц Шипиловская, Шипиловский проезд, а также строящейся станции метро "Шипиловская".

Название деревни оказалось связанным и еще с одним объектом: неподалеку от места бывшей деревни находится Шипиловская плотина. Впервые без названия она упоминается в писцовых книгах 1675 г. [11]. Около этого времени на слиянии рек Городенки и Беляевки (Чертановки) был создан пруд, называвшийся Развиловатым (Розвиловатым) из-за своей формы или Шипиловским (впервые это название встречается в 1689 г.), хотя сама д. Шипилово располагалась на Борисовском пруду. Ныне Шипиловский пруд именуется Нижнецарицынским, что более верно, так как село и часть усадьбы Царицыно находятся именно на его берегу. Первоначально плотина и пруд относились к владениям дворцового с. Коломенского. Однако, вероятно, в 1682 г. плотина с частью пруда были пожалованы Ивану Федоровичу Стрешневу вместе с Черногрязской вотчиной. Во всяком случае, в 1689 г. они числятся уже в описи владений внука И.Ф. Стрешнева князя Алексея Васильевича Голицына, которому тот "поступился" своей вотчиной в 1683 г.

При Голицыных Шипиловский пруд был расширен и приобрел очертания, близкие к современным. Плотина, также называемая Шипиловской, была в центральной части каменной (23 саж.), а по бокам - земляной (80 саж.). На ней стояла мельница [12]. Вероятно, уже в то время по плотине прошел участок Каширской дороги (впоследствии, шоссе) взамен старого, предположительно затопленного при расширении пруда [13]. Плотина с большей частью пруда оставались в составе Черногрязского владения, а затем Царицынского имения, вплоть до Советской власти. В конце 1770-х - начале 1780-х годов при создании Царицынской усадьбы плотина с трехарочным мостом была выстроена заново из камня архитектором Карлом Бланком (по некоторым данным можно предположить, что в ее строительстве с 1779 г. принимал участие М.Ф. Казаков).

Здесь же кем-то из них было построено 6-этажное здание мельницы на три жернова, выполненное в форме башенки с восьмигранным верхом, украшенным шпилем с флюгером[14]. Эта мельница вполедствии сдавалась в арендное содержание. Так, в последней четверти XIX в. ее арендовал великобританский подданный Я.В. Гамсон, имевший также две бумагопрядильные фабрики: одну - в соседнем Борисове, другую - в Даниловской слободе, где в его память сохранился Гамсоновский переулок. Крестьянам с. Борисова и деревень Шипилово и Шайдрово этот арендатор был памятен тем, что для работы своих двух предприятий поднимал уровень воды в Шипиловском и Цареборисовском прудах, частично затопляя их земли, что приводило к судебным разбирательствам [15]. В начале XX в. мельницу арендовал крестьянин деревни Благовской В.Е. Чугунов, дочь которого оставила интересные воспоминания о том времени [16]. По документам известно, что в первой половине XIX в. севернее Шипиловской плотины на Каширской дороге находилась удельная деревня Шепилова (Шепиловская) Плотина, населенная отставными придворными служителями. В 1834 г. в ней было 6 дворов, 35 жителей обоего пола, в 1859 г.

- 10 дворов, 55 жителей обоего пола [17]. Однако после реформы 1861 г. эта деревня здесь больше не отмечается.
При реконструкции Каширского шоссе в 1972 г. оно прошло через Борисовский пруд восточнее, чем раньше, по Борисовским мостам, а дорога, проходящая по Шипиловской плотине, получила название Старокаширского шоссе. Мельница, стоявшая на плотине, была еще до этого разобрана. Сама плотина неоднократно ремонтировалась, а ныне состоит на государственной охране как памятник архитектуры.
Примечания

1. Бадер О.Н. Материалы к археологической карте Москвы и ее окрестностей // Материалы и исследования по археологии СССР. М.;Л., 1947. №7. С.150-151, 165.
2. РГАДА, ф.1374, оп.1, д.108, л.18.
3. Там же, ф.1209, оп.1, д.9809, л.427 об.
4. Там же, ф.1239, оп.2, д.1359, л.201-202.
5. ЦИАМ, ф.51, оп.8, д.124, л.552 об.-558; д.590, л.99 об.- 113; Лукина М.И. К проблеме изучения старообрядчества на территории древней дворцовой Коломенской волости // Коломенское. Материалы и исследования. М., 1995. Вып.6. С.74.
6. ЦИАМ, ф.66, оп.3, д.2247, л.1 об.-3.
7. Сборник статистических сведений по Московской губернии. Отдел хозяйственной статистики. М., 1877. Т.1, вып.1.
С.106. Прилож.1. С.38-39; М., 1882. Т.7, вып.1. С.332;
М., 1882. Т.7, вып.2. С.233; М., 1884. Т.9. Отд.2.
С.721-722.
8. Экономическо-статистический сборник. М., 1911. Вып.3.
С.87, 88; М., 1913. Вып.7. Таблицы. С.10-17, 23; ЦИАМ, ф.364, оп.1, д.9531, л.1 и след.
9. Московский уезд. Статистико-экономический сборник. М.,
1928. Вып.1. С.450-451.
10. ЦГАМО, ф.7121, оп.1, д.11, л.65 (сообщено краеведом В.И. Матвеевой ); Родин А.Ф. История родного села. М., 1954.
С.120; Сергеев И.Н. Орехово-Борисово. Дорогомилово. Богородское. М., 2001. С.16, 21-25, 30.
11. РГАДА, ф.1374, оп.1, д.108, л.13.
12. Там же, л.8-8 об.; Холмогоровы В.И. и Г.И. Исторические материалы о церквах и селах XVI-XVIII ст. М., 1892. Вып.8. С.180-181.
13. Байбурова Р.М. Когда же появились Царицынские пруды ? //
Московский журнал, 1992. № 7. С.28.
14. Баранова А.А. Документы В.И. Баженова по строительству
Царицынского ансамбля (1776-1785 гг.) // Царицынский научный вестник. М., 1993. Вып.1. С.111; Сергеев И.Н. Царицыно. Люди, события, факты. М., 1995. С.98, 286, 316-317 (иллюстрации).
15. Список фабрик и заводов Московской губернии по волостям и селениям за 1886 г. М., 1887. С.5, 6; ЦИАМ, ф.364, оп.1, д.6841, л.1 и след.; д.7281, л.1 и след.; д.9261, л.1 и след.
16. ЦИАМ, ф.364, оп.1, д.9543, л.1 и след.; Сергеев И.Н. Указ. соч. С.128.
17. Топографическая карта окружности Москвы 1818 г. Б.м., 1823; Нистрем К. Указатель селений и жителей уездов Московской губернии. М., 1852. С.91; Огородников Е.К. Московская губерния. Список населенных мест по сведениям 1859 года. СПб., 1862. С.19.

Сбор материала по населенному месту