Ревизские сказки

Всем доброго здоровья.
Ув. ГД, Вы написали: "В смысле бесфамильные? Фамилию я знаю и в рекрутах того же года фамилия указана, а в ревизии нет,поэтому спрашиваю, вообще во всей ревизии нет фамилий...."
По собственному опыту работы с РС и иными документами, а также на основании литературных данных, могу говорить о следующем.
Если в РС у помещичьего (т.е. крепостного) крестьянина наличествует фамилия, это означает, что этот человек имел паспорт для отлучки за пределы своего уезда. Этот паспорт не следует путать с "покормежным письмом", т.е. тоже паспортом, но выдаваемом исключительно для выхода крестьянина "в отход", т.е. на заработки в пределах своего уезда. В этом последнем случае в "покормежном письме" указывалась фамилия, но она была действительна только на время действия "покормежного письма", а это время представляло собой либо сезон (3 мес.), либо два сезона (6 мес.), либо в редких случаях 1 год. По окончании действия "покормежного письма" крестьянин должен был вернуться к своему помещику, и тот либо давал ему новое письмо для "отхода" на новые заработки, либо не давал. Поэтому фамилия, фигурирующая в "покормежном письме", не была официальной, т.е. постоянной. От одного "письма" к другому фамилия одного и того же крестьянина могла меняться. Поэтому такая "неофициальная фамилия", если и указывалась, то только в метриках, а не в РС.
В случае получения крестьянином паспорта для отлучек за пределы своего уезда ситуация была иной. Этот паспорт давался на более длительный срок (до 5 лет), поэтому его действие могло прийтись на время проведения очередной ревизии. Кроме того, крестьянин, могущий отлучаться за пределы своего уезда, был уже не "отходником", пошедшим на заработки, а самостоятельным дельцом, либо торгующим чем-то, либо закупающим что-то. В этом случае такой крестьянин попадал в межсословную категорию т.н. "торговых (или торгующих - в разных источниках по-разному) крестьян", каковая категория была весьма немногочисленной по всей империи. "Торговый крестьянин" регистрировался не только у своего помещика, но и в ближайшей Купеческой управе, получая свидетельство с указанной в нем фамилией. Более того, такой крестьянин начинал платить двойную подать: помимо подушной подати и оброка своему помещику, он начинал уплачивать городское тягло, т.е. тот налог, который платили горожане, каковой налог и давал право на ведение торговых операций. Интересно, кстати, что до той поры, пока такой крестьянин не разорялся, т.е. пока он был в состоянии платить оба вида налога, он и вся его семья подпадали под действие Указа 1723 г., каковой Указ не отменялся вплоть до 1861 г. Этот Указ гласил, что пока такой крестьянин платит двойной налог, он фактически неподвластен своему помещику: помещик не может его продать, перевести в иной населенный пункт, женить или развести, вызвать в свое селение до окончания срока действия паспорта и т.п. То же касалось и всех зависимых от этого крестьянина членов его семьи. Все изложенное в совокупности формально делало такого крестьянина как бы "лично свободным крепостным". Наличие же длительного документа, удостоверяющего личность, да еще и регистрируемого не только у помещика, но и в иных структурах, делало фиксируемую в этом документе фамилию официальной и постоянной. Именно такая фамилия обязательно должна была указываться в РС.
Изменения в фамилиях и вообще в ситуации произошли лишь в 1785-1811 гг. В эти годы категория "торгового крестьянства" была официально упразднена. В результате фамилии, вроде бы узаконенные до 1785 г., в некоторых случаях могли измениться, либо даже исчезнуть вовсе, если потомки после 1811 г. не вернулись к деятельности предков, либо если помещик был самодуром. Впрочем, в некоторых случаях могла быть ситуация, когда узаконенная до 1785 г. фамилия, несколько раз повторенная в ревизиях, повторялась затем автоматически, даже если после 1811 г. данное крестьянское семейство не возвращалось в категорию "торгового крестьянства".
То же, что в рекрутах того же года фамилия указана, а в РС нет означает следующее. Любому новобранцу, забритому в рекруты, фамилия давалась обязательно. Это могла быть как та фамилия - прозвище, - которое человек сам для себя употреблял (т.н. "уличная фамилия"), так и придуманная тут же на месте в воинском присутствии. Во-первых, солдат должен был опознаваться не только по приметам, но и по документам. Во-вторых, отслуживший рекрут становился лично свободным, т.е. наделение его фамилией при взятии на службу как раз означало его формальное признание своего рода "лично свободным рекрутом". Поэтому нельзя быть уверенным в том, что фамилия рекрута совпадала с истинным фамильным прозванием. Отсутствие же фамилии в РС четко говорит, что тот или иной крестьянин был либо классическим барщинным крепостным, либо оброчным "отходником" на заработки.
Надеюсь, что мои заметки Вам помогут. Удачи Вам.

Ув. ГД.
Вы написали: "Но у меня крестьяне экономического ведомства! Как у них это всё происходило? Им раньше давались паспорта и фамилии? Ведь помещечьи и казённые это разные вещи..."
Помещичьи и казенные крестьяне действительно разные вещи, но только в смысле личной свободы, а не в смысле их ответственности перед государством.
Позволю себе привести Вам справку по экономическим крестьянам, опубликованную в работе: Таланин В.И. Русские сословия: история и современность. Запорожье, 2006. С. 220-222.
Там сказано следующее: "г) Экономические крестьяне. Новая категория в среде казенного крестьянства. Сюда были причислены все бывшие монастырские крестьяне, изъятые из крепостничества после секуляризации 1764 г. Все экономические крестьяне перешли под юрисдикцию восстановленной Коллегии экономии (официально упраздненной в 1786 г.). Именно споры вокруг землеустройства новой категории казенного крестьянства определили общую ситуацию в крестьянском мире на следующее столетие. В 1766 г. Екатерина II получила докладную записку от своего статс-секретаря Козьмина, который настаивал на ликвидации у черносошных, дворцовых и экономических крестьян частного землевладения и выступал за насильственные уравнительные земельные переделы. Одновременно Царица получила докладную записку от помещика-агронома Елагина, который предлагал оставить частное землевладение в неприкосновенности и, более того, распространить оное на помещичьих крестьян. В сущности, проект Елагина представлял собою возврат к давно забытой старине. Владельческий крестьянин, получив землю в наследственное пользование, становился бы древним смердом: несвободным лично, но свободным экономически.
В 1770 г. к проекту Елагина присоединилась работа «Собрание экономических правил» Удалова. Еще ранее в 1767 г. во время работы Уложенной комиссии Царица знакомилась с поступавшими крестьянскими просьбами: оставить землю у лично свободных казенных крестьян в безраздельное частное пользование. Несмотря ни на что Екатерина решила в пользу проекта Козьмина.
В 1771 г. Коллегия экономии предписала: 1) экономически крестьянам семейные разделы земель запретить; 2) раз в 15 лет предпринимать уравнение земель между отдельными крестьянскими хозяйствами; 3) сажать крестьянина на платеж тягла в 15 лет и снимать в 60 лет, при наличии в 1 тягле не менее 3-х работников. Постановление 1771 г. ликвидировало частную земельную собственность экономических крестьян, ликвидировало предпринимательский тип ведения хозяйства, введя взамен общинное землепользование. Не крестьянин, а община становилась теперь юридической единицей. Во все времена до этого имело место как общинное, так и частное землепользование, причем как у свободных, так и у несвободных крестьян. Постановление 1771 г., по сути, изымало у крестьян их личные участки, объявляя их включенными в общественный фонд (то, что сделали с некоторыми однодворцами в 1820 г.). В 1770-х гг. это положение было распространено на все категории государственного крестьянства. Правительство Екатерины II с 1770-х гг. стремилось максимально уравнять государственное крестьянство с помещичьим – рабами – в имущественном отношении. Отменять рабство Екатерина не желала, а с существованием большого слоя свободного крестьянства нужно было с точки зрения рабовладельца что-то делать. Деяние Екатерины II было в духе деяний Петра I: и те, и другие в немалой степени способствовали неуклонному сползанию России в бездну кризиса. Но плюсом общинного землепользования и земельных переделов являлось отсутствие безземельного крестьянства.
После решения Екатерины II о ликвидации частного землевладения свободного крестьянства, правительство с 1774 г. приступило к ликвидации старого жизненного уклада черносошников. На местах создавались «экспедиции экономии» во главе с директорами, которым предписывалось уничтожать саму идею частной крестьянской земельной собственности, вводить общинное землепользование принудительным путем, осуществлять передел даже движимого имущества – инвентаря, лошадей и скота. В ходе вспыхивавших бунтов от переделов движимого имущества пришлось отказаться, но в земельном вопросе центр был неумолим. Тому же удару подверглись и прочие категории казенного крестьянства.
В 1785 г. был разработан проект еще одной сословной грамоты – «Сельского положения», касающейся положения только государственных крестьян. Он утверждал за ними неотъемлемые сословные права: 1) право на свободное звание, 2) право собственности на движимое имущество, 3) право приобретать в собственность недвижимость (исключая населенные деревни, фабрики и заводы), 4) право отказываться от уплаты незаконных податей, сборов и повинностей, 5) право заниматься земледелием, промыслами и торговлей. Сельское общество получало права корпорации. «Сельские обитатели» могли избирать исполнительные органы самоуправления в общинах, избирали сословный суд и выходили с представлениями к местной администрации. Лишение сословных прав могло осуществляться только по суду. Предполагалось разделить все сельское население, по аналогии с городским, на 6 категорий с учетом объявленного капитала, по имущественному цензу. Две первых категории (с капиталом более 1 тыс. руб.) освобождались от телесных наказаний.
Проект не стал законом, однако, государственная и правовая политика в отношении казенного крестьянства следовала всем упомянутым положениям, кроме деления на категории. Правовая политика причисляла к кругу свободных сельских обывателей не только государственных поселян, владевших землями, полученными от правительства, но и свободных крестьян (как правило, бывших крепостных, получивших увольнительные), арендующих землю у дворян или правительства и не являющихся крепостными. Вce категории крестьян (и помещичьи) имели право нанимать работников, выставлять вместо себя нанятых в рекруты, обучать своих детей в начальных школах, а затем в гимназиях (крепостные могли это делать только с разрешения помещика), заниматься розничной торговлей и промыслами. Государственные крестьяне и свободные крестьяне имели право защиту в суде, и на полное владение, но не распоряжение предоставленными землями, на полную собственность в движимом имуществе. Государственные крестьяне судились в уездной «нижней расправе», в которой уголовные и гражданские дела рассматривали назначаемые властями чиновники. Апелляционной инстанцией для нижней расправы стала «верхняя расправа», дела в которую вносились под денежный залог в течение недельного срока.
4-гривенный оброк казенных крестьян в 1760 г. повысился до 1 руб., в 1768 г. до 2 руб., в 1783 году до 3-х рублей. Указом 1797 г. все губернии были разделены на 4 класса в зависимости от плодородия земель. Государственные крестьяне в губерниях разных классов платили разный оброк: в губерниях I класса – 5 руб., II класса – 4,5 руб., III – 4 руб., IV – 3,5 руб. В 1812 г. размер оброка вновь изменился: 10 руб., 9,2 руб., 8,3 руб., 7,5 руб.
Кроме того, Указом 1799 г. были предписаны меры для борьбы с крестьянским малоземельем: 1) нарезать казенным крестьянам землю из расчета 15 десятин на 1 душу; 2) где земли не хватает, нарезать 8-десятинные участки; 3) в случае невозможности выполнения первых двух пунктов, разрешить крестьянам переселения на другие территории.
Наконец, следует заметить, что всем казенным крестьянам, как и прежде, не возбранялось заниматься ремеслом. Указом 21 октября 1797 г. всем категориям государственных крестьян было разрешено записываться в посады и купеческие гильдии. Указ 12 декабря 1801 г. разрешил всем лично свободным сельским обывателям приобретать незаселенные имения.
Численность государственного крестьянства к концу правления Екатерины II почти не увеличилось, хотя все крестьяне новоприсоединенных земель становились казенными: правобережной Малороссии и Белоруссии, Прибалтики, Поволжья, Сибири, Новороссии. Дело в том, что на протяжении XVIII в. из фонда государственных и дворцовых земель производились огромные раздачи земель: при Екатерине II около 800 000 государственных и дворцовых крестьян были розданы помещикам и стали крепостными. При Павле I было роздано около 550 000 государственных и дворцовых крестьян. Однако при Александре I численность рассматриваемой сословной категории возросла, поскольку он резко прекратил раздачу. Так, по результатам 4-й ревизии (1782-1787) государственных крестьян с однодворцами насчитывалось 5 702 000 души муж. п. (47 % от общей крестьянской массы). В 1812 г. численность казенного крестьянства составляла 6 700 000 душ муж. п., в 1816 г. – 6 400 000 душ муж. п., в 1825 г. – 7 500 000 душ муж. п. Следует заметить, что подавляющее большинство крестьян в присоединенных при Александре I территориях стали государственными".
И еще одну цитату из этой книги я приведу для Вас (См.: Там же. С. 410): "Паспорта были впервые введены Указом 6 июня 1724 г. как «покормежные» и «пропускные» письма. Первые выдавались для передвижений человека в пределах уезда, в котором он проживал. Вторые – для выезда за пределы уезда. Срок паспортов был не более чем 3-годичный. Паспортизацией были охвачены те, кто имел нужду в передвижении и право на таковое: 1) купцы, 2) торгующие крестьяне, 3) ремесленники, 4) мещане, 5) крестьяне-отходники, 6) служащие дворяне, 7) чиновники-недворяне. Для неслужащих дворян достаточным документом была дворянская грамота. Эта политика без изменений существовала до 1763 г. С этого года паспорт стал фискальным документом и основанием для сбора паспортной пошлины. С 1803 г. письменный паспорт стал печатным. С 1811 г. в паспортах указывалось семейное положение во избежание многоженства. «Устав о паспортах и беглых» 1832 г. обязал всем сословиям иметь паспорта с запретом отлучаться без них с постоянного места жительства. Каждому сословию полагался свой вид паспорта. Мещане и крестьяне получали 3 вида паспорта: 1) простые виды на жительство (для отлучек в пределах уезда не далее 30 верст от места жительства), 2) билеты на гербовой бумаге, выдаваемые властями (для отлучек далее 30 верст и на срок до полугода), 3) печатные плакатные паспорта (для отлучек далее 30 верст и на срок до 2 лет). 3 июня 1894 г. «Положение о видах на жительство» свело все паспортные документы в единую форму – паспортную книжку. Паспортная книжка была двух видов: 1) бессрочная (для дворян, чиновников, духовенства, почетных граждан, купцов), 2) срочная (для мещан, крестьян, ремесленников, рабочих). С 1897 г. был отменен фискальный характер паспорта. Таким образом, в 1894-1918 гг. паспорт стал сугубо удостоверением личности, а не бумагой, дававшей право на передвижение. Политика по регистрации и учету граждан в СССР выглядела следующим образом. 20 июня 1923 г. ВЦИК и СНК издали постановление «Об удостоверении личности», вступившее в силу с 1 января 1924 г. С 19 июля 1923 г. провозглашались отмененными: старые паспорта и виды на жительство, новые паспорта и виды на жительство (приказом Главного Управления советской милиции 1 ноября 1920 г. была принята «Инструкция о порядке выдачи паспортов и временных свидетельств». Т.е., в 1920-1923 гг. как трудовая книжка, так и паспорт с видом на жительство были равноценными документами, удостоверяющими личность), трудовые книжки 1918-1923 гг. Вводился общий 3-летний документ под названием «удостоверение личности». Одновременно, с 1927 г. юридическую силу удостоверений личности получили метрические выписи о рождении, браке, справки домоуправлений и сельсоветов о проживании, служебные удостоверения, профсоюзные, студенческие и военные билеты.
Таким образом, с 1924 г. началось поголовное офамиливание граждан СССР. До 1917 г., как известно, фамилии требовались только «активным лицам», т.е. нуждавшимся в передвижении по стране. «Неактивные лица», т.е. беднота, батраки, асоциальные элементы, кочующие инородцы, мелкие коренные народы Сибири не имели официальных фамилий. Поскольку с 1 января 1924 г. началась поголовная выдача удостоверений личности, то некие фамилии стали присваивать всем".
Т.е. до 1894 г. паспорт требовался только тем, кто имел необходимость в передвижении по стране, причем правом постоянной фамилии пользовались те, кто, что называется, занимался делом.
С 1894 г. паспорт теоретически могли получить все, но в действительности, очень немалый процент населения страны его не имело, т.е. не имело и официальной фамилии. Кстати, цитированный мною автор пишет далее очень любопытно следующее (См.: Там же. С. 410-411): "Поголовное офамиливание в 1920-х гг. шло явочным порядком. Т.е. человек, получая документ, мог свободно выбрать себе любую фамилию, которая для большинства лиц не подтверждалась метрическими выписями по месту фактического рождения или проживания. Т.е., складывалась следующая картина: человек имел фамилию, записанную в документе, но при необходимости подтверждения факта своего существования он не мог этого сделать, т.к. метрическая выпись выбранной в 1920-е гг. человеком фамилии не содержала".
Т.е. все то, что я раньше сказал о помещичьих крестьянах, касалось и крестьян экономических. Если экономический крестьянин сидел сиднем на печи и пил горькую, фамилии у него не было. Если он был активен и работал, передвигаясь, то паспорт и фамилия у него была.
Удачи Вам.

Ревизии:1-я 1719г.,2-я 1744г.,3-я 1762г.,4-я 1782г.,5-я 1795г.,6-я 1811г.,7-я 1816г., 8-я 1834г.,9-я 1850г.,10-я 1858г.