Некрыловы

На сайте ВГД собираются люди, увлеченные генеалогией, историей, геральдикой и т.д. Здесь вы найдете собеседников, экспертов, умелых помощников в поисках предков и родственников. Вам подскажут где искать документы о павших в боях и пропавших без вести, в какой архив обратиться при исследовании родословной своей семьи, помогут определить по старой фотографии принадлежность к воинским частям, ведомствам и чину. ВГД - поиск людей в прошлом, настоящем и будущем!

Первое из известных мне достоверных упоминаний Некрыловых относится к заметке в Воронежских губернских ведомостях в 1850 г. под заголовком «Грамота Царя Михаила Федоровича о розыске, действительно ли как показали 42 человека Воронежских пушкарей и затинщиков, затинщик Куземка Некрылов похвалялся пожогою и татьбою и всякими лихими делы» [2]. Царская грамота от 15 июля 1625 года хранится в государственном архиве Воронежской области [1]. А в Российском государственном архиве древних актов хранится отписка воронежских воевод о сыске по этому делу, в ответ на которую и была учинена царская грамота [3]. Как видно из заголовка, Куземка (Кузьма) был затинщиком, то есть обслуживал крепостную («затинную») мелкокалиберную артиллерию (затинные пищали). Затинщики относились к категории служилых людей «по прибору», то есть они «прибирались» на службу из различных слоев населения.

Примерно в это же время Некрыловы упоминаются в писцовой книге Мирона Хлопова и подъячего Леонтия Недовескова по г. Валуйки за 1626 г. Книга была опубликована во втором томе «Материалов для истории Воронежской и соседних губерний» в 1891 г. В книге упоминается станичный ездок Оникей Некрылов [4] с двором на остроге, а также Безсонко Некрылов – среди гулящих людей, живущих на церковной земле [5]. В Десятне денежной раздачи валуйским станичным атаманам и ездокам за 1628 г. [6] значится ездок Антипейка Савелов сын Некрылов. Таким образом, мы встречаемся, с одной стороны, со вторым эпизодом Некрыловых на службе на южных границах Русского государства. А, с другой стороны, видим носителя этой фамилии среди так называемых гулящих людей, то есть лично свободных, никому и ничем не обязанных, имеющих возможность выбирать себе род деятельности.

Чепухин А.Г. в своей работе 2014 года [7] упоминает Некрыловых среди потомков волуйчан 1626 г., которые многие десятилетия жили и служили в городе. Он также приводит весьма интересную цитату челобитной 1630 г. станичных атаманов и ездоков Василия Федорова сына Теребунского, скорее всего уже знакомого нам Аникея Савельева сына Некрылова и их товарищей, которая содержит несколько слов об истоках станичной службы в Валуйках [8]. Согласно документу, станичные казаки заменили дворян, несших аналогичную службу в тех же местах. Автор сообщает далее, что непосредственно станичная служба в Валуйках была организована в соответствии с грамотой государя Михаила Федоровича в феврале 1625 г. [9]. Станичникам было положено поместное земельное и денежное жалованье: атаманам – по 100 четей и 5 рублей, ездокам — по 50 четей и 4 рубля. Изначально планировалось осуществить набор среди воронежских «охочих вольных людей». Но в итоге в станичники набрали не воронежских, а волуйских всяких людей, «из служивых и из гулящих» [10]. Сопоставив с данными Десятни 1628 г., упомянутой выше, можно сделать вывод о том, что Аникей и Антип скорее всего братья - оба сыновья некоего Савелия Некрылова. Технически этот Савелий на данный момент является наиболее древним представителем рода Некрыловых. Вполне вероятно также, что и Куземка, и Оникей (Аникей), и Антип были поверстаны на службу именно из гулящих людей.

Со строительством Белгородской черты и ее укреплений оформляется несколько очагов Некрыловых. Это в первую очередь собственно г. Валуйки: среди казаков и атаманов, затинщиков и пушкарей Некрыловы встречаются в Валуйках в документах 70-х, 80-х и 90-х гг. XVII в. [11-14]. По представленности и разнообразию Некрыловых в архивных документах Валуйки являются самым крупным очагом носителей этой фамилии в XVII веке. К нему примыкает чуть более поздний Ольшанский очаг [15-21], где Некрыловы фигурируют как казаки и солдаты с 1650-х гг. Потомки известного нам Куземки обосновались в г. Орлове как драгуны и солдаты [22-32]. Каждый очаг заслуживает отдельного внимания. Мною подробно были исследованы Некрыловы Козлова и Орлова. Им посвящены отдельные темы.

***

Список источников и использованной литературы:

1. – ГАВО, ф. И182, оп. 6, д. 23 — Царская грамота воронежским воеводам Ивану Васильевичу Волынскому и Семену Васильевичу Усову о розыске и наказании воронежских пушкарей и затинщиков за грабеж и разбой
2. – Воронежские губернские ведомости. — 1850, № 35. — С. 295-296
3. – РГАДА, ф. 210, оп. 13, д. 14, лл. 488-498 — Сыск о зелье, найденном на дворе бывшего затинщика Кузьмы Некрылова
4. – Материалы для истории Воронежской и соседних губерний. Воронежские писцовые книги. Том второй. — 1891, Воронеж. — С. 145, 178
5. – Там же, с. 156
6. – РГАДА, ф. 210, оп. 4, д. 143, л. 21
7. – Чепухин А.Г. Волуйка: крепость на южнорусской окраине (судьбы служилых и жилецких людей XVII века) [Электронный ресурс] // История военного дела:
исследования и источники. — 2014. — Т. V. — С. 156-416.
8. – РГАДА, ф. 210, оп. 12, д. 25, л. 45
9. – Древние грамоты и другие письменные памятники, касающиеся Воронежской губернии и частию Азова. – Воронеж, 1851. – Кн. 1. – С. 118-120
10. – РГАДА, ф. 1209, оп. 1, д. 50, лл. 1-116
11. – РГАДА, ф. 210 – Разрядный приказ, оп. 6д, д. 80,
12. – РГАДА, ф. 210 – Разрядный приказ, оп. 6д, д. 137
13. – РГАДА, ф. 210 – Разрядный приказ, оп. 6д, д. 147
14. – РГАДА, ф. 210 – Разрядный приказ, оп. 12, д. 1599
15. – РГАДА: ф. 210, оп. 6д, д. 79
16. – РГАДА: ф. 210, оп. 6д, 94
17. – РГАДА: ф. 210, оп. 6д, 97
18. – РГАДА: ф. 210, оп. 6д, 151
19. – РГАДА: ф. 210, оп. 7а, д. 50
20. – РГАДА: ф. 210, оп. 9, д. 252
21. – РГАДА: ф. 210, оп. 12, д. 801
22. – РГАДА: ф. 210, оп. 6д, д. 80
23. – РГАДА: ф. 210, оп. 6д, 88
24. – РГАДА: ф. 210, оп. 6д, 97
25. – РГАДА: ф. 210, оп. 6д, 112
26. – РГАДА: ф. 210, оп. 6д, 152
27. – РГАДА: ф. 210, оп. 6д, 153
28. – РГАДА: ф. 210, оп. 6д, 170
29. – РГАДА: ф. 210, оп. 7а, д. 23
30. – РГАДА: ф. 210, оп. 7а, 50
31. – РГАДА: ф. 210, оп. 7а, 54
32. – РГАДА: ф. 210, оп. 7а, 56

Синодик старца Ефрема и Род Некрылов

Для большинства новичков в сфере восстановления родословной будут бессмысленными древние артефакты – они будут казаться им малоинформативными. Формально так и есть. Если не учитывать контекст, формирующийся годами исследований. Так было и у меня, когда я когда-то наткнулся на просторах Интернета на цифровую копию брошюры П.Н. Тиханова 1896 г. с извлечениями из Синодика старца Ефрема. Сама рукопись датирована 1626 годом, когда ее создал уставщик Свенского монастыря Ефрем. Там, на 27 странице упоминается Род Некрылов:

В то время я не придал этому документу большого значения. Казалось бы, ну что может сообщить такое упоминание, да еще и от 1626 года? Мало ли есть и было однофамильцев? Спустя годы, выяснилось, что синодик этот может существенно дополнить и обогатить картину происхождения Некрыловых.

Когда я впервые столкнулся с синодиком, я увидел запись о некоем Некрылове Абраме Федоровиче из деревни Алексеевской Почепского уезда. Однако при внимательном изучении становится понятно, что «Род Абрама Федорова сына из Почепского уезда деревни Алексеевской» – самостоятельный пункт синодика со своим собственным номером в нем – № 576. К Некрыловым он не имеет прямого отношения. Разве что жили по соседству.

В брошюре приведены не все имена занесенных в синодик родов. Содержание рукописи представлено лишь в справочной форме, о чем в конце брошюры сделано учтивое уточнение. К огромному сожалению, род Некрылов упоминается в брошюре как раз в такой краткой форме. Мы не знаем при этом, применялась ли эта краткая форма изначально при составлении рукописи или это результат сокращения Тиханова в 1896 году. И вряд ли узнаем: как и многие другие рукописи из собрания Орловского церковно-археологического музея, Синодик был скорее всего безвозвратно утерян во время революционных потрясений. Вместе с тем, текст рукописи в извлечениях Тиханова приведен в его изначальной орфографии с сохранением всех выдающихся особенностей. Фамилии за редким исключением переданы в их подлинном написании. Лишь в редких случаях их написание приведено в более поздней, установившейся форме. Это позволяет использовать материал брошюры для анализа самого Синодика.

Я рассматривал материал только одного источника. Уверен, что при сравнении с аналогичными документами картина была бы существенно богаче и убедительнее. Подводя итог, наведем сформированную оптику на происхождении Некрыловых. Среди экспертов существует консенсус по поводу происхождения фамилии от неканонического прозвищного (возможно защитного характера) имени. Расхождения есть лишь в толковании изначального значения такого прозвища. Сравнительно с аналогами фамилия упоминается в источниках XVII века не сильно часто. А документов, свидетельствующих о ее существовании ранее XVII века, нет. Поэтому фамилию нельзя отнести к древним.

Не вызывает сомнений то, что упоминаемый в синодике под номером 575 Род Некрылов – род некоего Некрыла. Известно, что к 1625-1626 гг. уже существовало несколько носителей фамилии Некрылов, а двое из них имели отчество Савельев. Наш предполагаемый Некрыл не мог жить позднее этого Савелия, но мог быть его отцом. Поэтому Некрыл был скорее всего уроженцем XVI века и ко времени создания синодика уже не был в живых. Его дети и внуки унаследовали фамилию от его прозвищного имени.

Кто был этот Некрыл? Сложно сказать что-то конкретное. Но учитывая казачье происхождение первых Некрыловых в Валуйках, Некрыла следует отнести или к казакам или к гулящим людям. Что касается территории его проживания, то возможны две версии. Во-первых, Некрыл мог изначально жить на территории нынешних Воронежской и Белгородской областей. Это логично, так как именно к этим территориям относятся первые документальные упоминания Некрыловых. При этом синодик не ограничен территориально и содержит упоминания самых разных областей, не исключая Валуек и Воронежа. Во-вторых, Некрыл мог происходить из казаков Почепского уезда, большинство которых во время Смуты выступило на стороне Лжедимитрия I и Лжедимитрия II. После избрания на московский престол Михаила Федоровича многие из них ушли на Дон. Среди них могли быть и потомки нашего Некрыла, поступившие на службу в городах и крепостях Белгородской черты. Это история требует отдельного изучения.

Очаги Некрыловых

Наверное каждый исследователь-генеалог хотел бы установить основателя фамилии. В случае с Некрыловыми это мог бы быть пращур с некрестильным именем-оберегом Некрыла. Пожалуй, в большинстве случаев не имеет смысла предполагать одного-единственного предка-фамилиеобразователя. Однако в случае с Некрыловыми это вполне вероятно в силу ряда факторов. Во-первых, распространенность фамилии: да, ее нельзя отнести к списку редчайших, но и в топ популярных она тоже не входит. Массив носителей вполне доступен для полной обработки и обобщения. Это возможно, например, на материалах общедоступных банков данных участников войн и жертв политических репрессий. Во-вторых, корни всех Некрыловых можно локализовать до весьма специфической географической области Белгородской черты.

До появления документов, которые можно было бы интерпретировать как подтверждение единого общего корня Некрыловых, все их несводимые к общему корню ветви следует рассматривать как самостоятельные очаги возникновения. Каждый такой очаг дает начало отдельным родословным. К настоящему времени выявлено 4 таких самостоятельных очага:
Валуйский*
Ольшанский
Орловский
Козловский
Именно в такую картину обобщаются не только данные по архивным источникам. Сведения открытых баз данных хорошо подтверждают ее.

Для составления карты использовалось два типа источников, связывающих Некрыловых с конкретными территориями: архивные документы и открытые базы данных (Память народа и Открытый список). Всего было обработано более 1000 записей, что позволяет делать статистические выводы. Существуют очаги за пределами этих территорий. Однако все они в конечном счете сводятся к обозначенным пяти. Это подтверждается основными историко-переселенческими траекториями (Юг России, Поволжье, Центральная Азия, Сибирь, Дальний Восток), а также всеми выявленными отдельными родословными и частными историями носителей этой фамилии.

В базах данных учитывались только те населенные пункты, по которым проходило не менее четырех разных персон. Следует отметить, что базы данных при таком подходе не дали никаких дополнительных населенных пунктов, сведения о которых не были бы выявлены по архивным документам. Иными словами на карте отсутствуют населенные пункты, отмеченные исключительно на основании баз данных.

* – Валуйский очаг, являясь самым древним, обладает особенностью: внутри него самого Некрыловы не сводятся к единому корню. Однако существование этого очага под сомнение не ставится, так как все корни Некрыловых этого очага берут начало от служилых людей разных чинов в Валуйках в XVII в.

К истории возникновения поселка Некрылово Новохоперского района

Новохоперский уезд, мягко говоря, нельзя отнести к территориям с высокой сохранностью архивных источников периода до 1917 г. В частности, в фонде Воронежской казенной палаты [1] на хранении находятся 18 единиц, относящихся к Новохоперскому уезду. Для сравнения, в аналогичном фонде Тамбовской казенной палаты [2] имеется 1225 единиц, относящихся к соседнему Борисоглебскому уезду. Такая сложившаяся ситуация снижает возможности генеалогических и краеведческих исследований до критически низкого уровня. Ярким примером является поселок Некрылово, исторические сведения о возникновении которого, как и многих других подобных населенных пунктов, ужасающе скудны. Попробуем восполнить этот пробел.

Поселок Некрылово впервые упоминается в ветхом межевом плане 1780 года как хутор Некрылов [3]. Согласно этому документу 2 октября 1780 г. господин Буксгевден намежевал 7112 десятин земли однодворцам Пригородной окладной слободы г. Хоперска.

В экономических примечаниях 1828 года к плану генерального межевания Новохоперского уезда имеется описание города Новохоперска и 120 дач Новохоперского уезда [4]. В описании дачи №2 значится Пригородная слобода окладная Кочерга тож на градской города Новохоперска выгонной земле с поселками Русановским и Некрыловским. Там же отмечено, что поселок Некрыловский находится на расстоянии 10,5 верст от города. А кроме того указано, что в поселке 32 двора, в которых проживает 262 жителя.

Хутор Некрылов на плане генерального межевания Новохоперского уезда (масштаб 1 верста). Предположительно 1805 г.

Датировка плана генерального межевания (ПГМ) Новохоперского уезда отсутствует как в архивных описях, так и на самом плане. Сотрудники архива датируют план весьма широко: 1780-1805 гг. У меня есть ряд соображений по этому вопросу. Формально по архивной описи ПГМ Новохоперского уезда относится к Воронежской губернии. Однако межевание в уезде вряд ли происходило воронежскими межевщиками. Все известные одноверстовые уездные ПГМ Воронежской губернии датированы 1789 годом. Вместе с тем, известно, что в 1780 году Новохоперский уезд был отнесен к вновь созданному Саратовскому наместничеству, где находился с незначительным перерывом до 1802 года, когда он был окончательно отнесен к Воронежской губернии. Аналогичная ситуация с соседней Тамбовской губернией, одноверстовые ПГМ уездов которой датированы 1790 годом. Следовательно, ПГМ Новохоперского уезда вероятнее всего составлялся вместе с уездными планами Саратовской губернии. К сожалению, никакие уездные планы Саратовской губернии не датированы. Поэтому для датировки ПГМ Новохоперского уезда следует обратиться к контекстным данным. Межевание группы восточных губерний проходило после завершения его в центральных губерниях [5]. В Оренбургской, Самарской, Саратовской, Симбирской, Вятской и Пермской губерниях межевые работы подчинялись ряду местных исторических и географических особенностей, среди которых обширность территории и ее малонаселенность. 14 августа 1797 г. были высочайше утверждены «Дополнительные статьи и мнение Сената к общей межевой инструкции для межевания земель в Симбирской, Саратовской и Оренбургской губерниях». Учитывая то, что межевые работы в этих трех губерниях производились по одним и тем же правилам, то можно предположить, что и типовые уездные планы в этих губерниях были подготовлены в одно время. Большинство одноверстовых уездных ПГМ Симбирской губернии датированы 1805 г. В Оренбургской губернии одноверстовые уездные ПГМ отсутствуют. Но единственный датированный двухверстовой ПГМ Белебеевского уезда также датирован 1805 г. Учитывая все изложенное я бы установил по крайней мере в качестве рабочей даты ПГМ Новохоперского уезда 1805 год. То есть, таким образом, следует понимать, что основная часть межевых работ происходила вместе с группой восточных губерний, но составление плана было окончено в Новохоперском уезде в тот период времени, когда уезд уже находился в составе Воронежской губернии. Именно этим, по-видимому, и должно объясняться отнесение ПГМ Новохоперского уезда по архивной описи к планам Воронежской губернии.

Как уже отмечалось, сохранность документов по Новохоперскому уезду оставляет желать лучшего. Нет ни одной ревизии поселка Некрылово. В IV ревизии Пригородной окладной слободы за 1782 год значится Леон Агеев сын Некрылов, около 1711 г.р. с семейством [6]. Отдельно записано семейство его старшего сына Василия, около 1747 г.р. Вероятно, это основатели хутора. Можно сделать предположение, что по хутору Некрылову была отдельная ревизия, которая попросту была утрачена. Но мне такое представляется маловероятным, так как казенные хутора в тех краях на момент проведения IV ревизии еще не вошли в обиход и не определялись как отдельные населенные пункты. Это подтверждают данные окладных ведомостей V ревизии в Воронежском наместничества [7]. Несмотря на то, что на момент проведения V ревизии Новохоперский уезд не был в составе Воронежского наместничества, эти данные можно применить к ситуации в уезде по аналогии с другими. Тем более, что аналогичных документов по Саратовскому наместничеству выявить не удалось. По данным указанных выше окладных ведомостей во всех 15 входящих на тот момент в состав Воронежского наместничества уездах (округах) был только один казенный хутор — в Валуйском уезде. Еще можно отметить по одному поселку в Богучарском и Коротоякском уездах, а также два выселка в Воронежском уезде. Важно подчеркнуть, что речь безусловно идет именно об однодворческих населенных пунктах. Например, владельческие хутора были относительно распространенным явлением. Сравним эти данные с данными 1859 г. [8] по казенным хуторам, поселкам и выселкам Воронежской губернии:
282 из 793 хутора
34 из 52 поселка
11 из 12 выселков
Разница очевидна. Можно обратить особое внимание на данные по Бобровскому, Павловскому и Новохоперскому уездам, которые заселялись однодворцами аналогично:
Бобровский уезд — 19 из 51 хуторов, 6 из 19 поселков
Новохоперский уезд — 2 поселка, 6 выселков
Павловский уезд — 12 из 47 хуторов
То есть однодворческие хутора как самостоятельные населенные пункты стали появляться в этих краях к началу XIX века. Но, как видно, даже в 1859 году в Новохоперском уезде не числилось ни одного казенного хутора. Некрылово же определялось как поселок уже с 1828 г. если верить экономическим примечаниям к ПГМ. Таким образом, следует считать, что жители хутора Некрылова на момент проведения IV ревизии наиболее вероятно были описаны как жители Пригородной окладной слободы Новохоперска.

Известно, что однодворцы жили сначала в самом городе Хоперске. В конце XVIII века, когда правительство стало заботиться о том, чтобы дать городу более правильное устройство, однодворцы были выведены из него и образовали пригородную слободу Кочергу [9]. Легко понять в связи с этим, почему Леон Агеев Некрылов впервые появляется в Переписной книге купцов, однодворцев и дворовых людей Хоперской крепости и уезда 1744 года как однодворец Хоперской крепости. В соответствующей записи видим указание о месте исхода однодворца: в предыдущую перепись он был записан в селе Большой Грибановке Тамбовского уезда, как это и предполагалось ранее исходя из общей миграционной картины Некрыловых Тамбовской губернии. Однако, в документах I ревизии Большой Грибановки никого с подобным именем обнаружить не удалось. Поэтому, хотя и нет оснований присоединять Леонтия Агеева к хорошо изученной грибановской ветви Некрыловых, все же отнесение этого ответвления к козловскому очагу Некрыловых видится рациональным и целесообразным. Следует отметить, что на момент проведения II ревизии, Леонтий Агеев был единственным Некрыловым во всем уезде, что среди прочего укрепляет сформулированную версию об основании хутора однодворцем Пригородной слободы.

Кто же такой этот Леон Агеев? Обратимся к статье Г. Германова «Постепенное распространение однодворческого населения в Воронежской губернии», опубликованной в Записках Русского императорского географического общества (кн. XII, 1857 г.) [10]. Сравнивая разные уезды, автор описывает отличия в характере однодворческого населения в «старых» и «новых» уездах. К первым он относит Елецкий, Воронежский, Землянский, отчасти Бирюченский и Коротоякский уезды; ко вторым — Хоперский, Бобровский и Павловский.

Германов объясняет, что в старые уезды население сводилось из разных ближних сел и городов: из Шацка, Ряжска, Данкова, Ельца, Новосиля, Епифани и др. Сведенных семейств при этом не могло быть много, они селились на указанной им земле, строили церковь и образовывали село. После к ним могли присоединяться переселенцы, но тоже в небольшом количестве, потому что земля, на которой они жили, принадлежала им, и их интерес (а также и правительство) требовал, удерживая ее за собою, не передавать во владение другим. Рядом с ними земля давалась другим служилым людям, сведенным из разных мест, которые тоже основывали свое село. Таким образом вся земля была разделена на участки с определенным населением до того времени, когда Воронежский край сделался настолько безопасен, что в нем могли появляться свободные переселенцы.

Новые уезды стали населяться в конце XVII и в первой половине XVIII века. Туда однодворцы переходили массами, состоявшими из многих семейств, иногда даже целыми селениями. Землю они занимали сообща и всегда в таком количестве, которое далеко превосходило действительные нужды. Владели землей они также сообща, а при общинном владении к ним несравненно легче могли присоединяться новые поселенцы, нежели при владении личном. Таким образом, в более позднее время, в конце XVII и в первой половине XVIII века, строгие формальности при поселении и при введении во владение землей не всегда выдерживались. Земли, принадлежавшей правительству, а фактически не принадлежавшей никому, было так много, что каждый брал и обрабатывал сколько мог и хотел.

На местности, никем не занятой, на которую никто не объявлял притязаний, селилось семейство. К нему, мало по малу, присоединялось еще несколько семейств, или по собственному желанию, или по приглашению. Когда, наконец, семейств становилось столько, что каждое из них начинало отделять свои интересы от интересов других семейств, они полюбовно делили землю между собой. И впоследствии, при переписях и ревизиях только утверждалось то, что образовалось прежде само собой. Монастырские и помещичьи крестьяне при этом переходили с одного места на другое, селились на казенных землях, записывались в однодворцы и без всяких затруднений, пользовались своим новым положением. Такой порядок вещей продолжался почти до конца XVIII века — до генерального межевания, когда хутор Некрылов появился на карте. Вполне вероятно, что появление Леонтия Агеева среди однодворцев Хоперской крепости было обусловлено именно описанными Германовым в своей статье процессами.

Еще одна ранняя карта, на которой фигурирует хутор Некрылов — Специальная карта Западной части России Шуберта 1826-1840 годов. По-видимому, именно на нее ссылались кое-какие краеведы, относя первое появление хутора Некрылова «на карте 1832 г.». Известно теперь, что это далеко не первое появление хутора на карте. Но, помимо этого, есть сомнения в датировке самой карты. Ряд специализированных интернет-ресурсов при определении датировки этой карты ссылаются на пoлнoe издaниe 1832 гoдa нa 62 лиcтax c дoпoлнитeльным лиcтoм уcлoвныx oбoзнaчeний. Macштaб в 1 cм. 4.2 км. (в 1 дюймe 10 вepcт). При этом понятно, что подготовка разных фрагментов карты могла быть закончена в разное время. Потому-то и название карты содержит уточнение: «Специальная карта Западной части России Шуберта 1826-1840 годов». Мы уже знаем, что в 1828 г. тип населенного пункта обозначен как поселок. На карте Шуберта это все еще хутор. В 1828 году в поселке 32 двора, на карте Шуберта — 30. С учетом этого было бы целесообразным отнести фрагмент карты Шуберта с хутором Некрыловым к нижней границе дат всей карты в целом, а именно — к 1826 году, когда наш населенный пункт значился еще хутором.

Примечательно, что особенная связь поселка Некрылово с соседними селениями сохранилась до самого последнего времени. В списках государственных крестьян Новохоперского уезда, владеющих четвериковыми землями за 1867 г. посёлки Русановский и Некрыловский представлены односельем со слободой Кочергой [11]. Кроме того, жители поселка Некрылово относились к приходу Воскресенского собора Новохоперска.

Поселки Некрылово, Русаново и слобода Кочерга на карте Стрельбицкого. Фрагмент №75, 1869 г.

Метрические книги Воскресенского собора сохранились лишь с 1874 г. [12] По ним удалось выявить наиболее ранних Некрыловых, проживавших в поселке:
Иона Афанасьев Некрылов, 1826-1875 гг.
Потап Афанасьев Некрылов (неизвестно), годы жизни его жены 1823-1883 гг.
Савва Никитин Некрылов, 1814-1878 гг.
Сергей Никитин Некрылов, 1828-1879 гг.
Косьма Алексеев Некрылов, 1804-1880 гг.
Андрей Алексеев Некрылов, 1813-1879 гг.
Пантелеимон Алексеев Некрылов, 1823-1890 гг.
Давид Иванов Некрылов, 1821-1899 гг.
Если обобщить их в группы, то можно выделить четыре корня: Афанасий, Никита, Алексей и Иван. К сожалению, эти имена не фигурируют среди Некрыловых в ревизии Пригородной окладной слободы 1782 г. Это препятствует построению общей генеалогической схемы и в некотором роде ослабляет версию основания хутора Некрылова Леоном Агеевым и, следовательно, происхождения от него Некрыловых XIX века в одноименном поселке. Вместе с тем, предложенная интерпретация выявленных данных на основании представленных источников, видится наиболее логичной.

***

Список источников и использованной литературы:

1. — ГАВО, ф. И-18 «Воронежская казенная палата»
2. — ГАТО, ф. 12 «Тамбовская казенная палата»
3. — РГАДА, ф. 1354, оп. 94, ч. 1, ед. хр. 2 – Дача г. Хоперска Пригородной окладной слободы владения однодворцев. 1780 г.
4. — РГАДА, ф. 1355, оп. 1, ед. хр. 308 – Экономические примечания на 120 дач и описание г. Новохоперска. 1828 г. 45 лл.
5. — Акманов А.И. Земельная политика царского правительства в Башкирии (вторая половина ХVI — начало ХХ вв.). Уфа, 2000
6. — ГАВО, ф. И-18, оп. 1, д. 137 – Ревизские сказки о мещанах, купцах, однодворцах, дворовых людях, цыганах г. Новохоперска и слобод Пригородной и Окладной. 1782 г., 131 лл.
7. — ГАВО, ф. И18, оп. 1, д. 173 – Приказания Воронежской казенной палаты за март-апрель 1796 года, Окладные ведомости о количестве душ по 5-й ревизии по городам и округам наместничества. 1796 г. 453 лл.
8. — Списки населенных мест Российской империи, составленные и издаваемые Центральным статистическим комитетом Министерства внутренних дел. Вып. 9: Воронежская губерния. Список населенных мест по сведениям 1859 года / обраб. Н. Штиглицом. – СПб.: изд. Центр. стат. ком. Мин. внутр. дел, 1865. – XLVIII, 157 с., 1. л. к.
9. — Славинский М.И. Историческое, топографическое и статистическое описание Воронежской губернии. Науч. ред. А. Н. Акиньшин. Воронеж Центр духовного возрождения Черноземного края 2014г. 240 с.
10. — Германов Г. Постепенное распространение однодворческого населения в Воронежской губернии // Записки Императорского Русского географического общества: Книжка XII (двенадцатая). Издана под редакцией П.Н. Небольсина. С 8-ю таблицами рисунков — СПб.: Типография Императорской Академии Наук 1857 г., 448 с., 8 скл.л.илл.
11. — ГАВО, ф. И24, оп. 1, д. 1335 – Списки государственных крестьян Новохоперского уезда, владеющих четвериковыми землями. 1867 г. 175 лл.
12. — ГАВО, ф. И-282, оп. 2, дд. 289-308 – Метрические книги Воскресенского (Крестовоздвиженского) собора города Новохоперска о рождении о браке о смерти за 1874-1916 гг.

Переселение в Поволжье

1. В 1791 году по указу казенной палаты семейство Емельяна Григорьева Некрылова переселилось из Калаиса за Волгу – в новопоселенную деревню Толстовку Вольской округи Саратовского наместничества (с 1797 г. – Вольский уезд Саратовской губернии, с 1835 г. – Николаевский уезд Саратовской губернии, с 1851 г. – Николаевский уезд Самарской губернии, ныне – Краснопартизанский район Саратовской области). Неизвестно, добралось ли семейство до Толстовки, но в ревизии 1795 г. семейство числилось в соседней новопоселенной деревне Беленке (Беленькая). Представители этой ветви на рубеже XIX-XX веков переселились в новую деревню Привольное Кокчетавского уезда Акмолинской области, а в 1910 г. – в село Богополь Ольгинского уезда Приморского края. Их поколенная роспись помещена приложением в издании краеведческого характера, посвященном 110-летию села "Земля Богопольская".

2. Между 1811 и 1816 гг. в Вязовый Гай Хвалынского уезда (ныне Красноармейский район Самарской области) переселились Некрыловы села Готовье Коротоякского уезда Воронежской губернии. После этого переселения в Готовье Некрыловых не осталось.

3. Кирсановка Тоцкой волости (ныне одноименный район Оренбургской области). В новопоселенную Кирсановку в 1830 г. переселились две семьи Некрыловых – семья Ивана Корнеева из Калаиса и семья Федота Петрова из Хмелинки. Вероятно, что во второй половине XIX века часть из них отселилась в близлежащие села: Тихоновку Сорочинской волости (ныне одноименной район Оренбургской области; село не существует) и Никольское Баклановской волости (ныне Сорочинский район Оренбургской области). Примечательно, что во всех селах значатся как Некрыловы и Корчагины, так и другие фамилии хорошо представленные в Калаисе и Хмелинке. Из Кирсановки же происходят мещане города Верхнеуральска.

4. В 1830 г. часть Некрыловых с. Пашково Усманского уезда переселилась в село Герасимовку Бузулукского уезда (сейчас Алексеевский район Самарской области). Представители этой ветви дали начало роду мещан города Бузулука.

Критические соображения о «крылатом» происхождении Некрыловых

В последнее время все настойчивее звучат предположения о происхождении фамилии Некрылов от фамилии Крылов. Основной аргумент заключается в том, что раз существуют и та и другая фамилии, то, соответственно, одна от другой и произошла. Ну а если встретить тезок – носителей обеих фамилий в одном и том же населенном пункте в писцовых источниках XVII века, то такая этимология вообще становится бесспорной. Последним доводом была фамилия Незеленский в алфавитах к делам старых лет по Шацкому уезду. Сторонник крыловского происхождения Некрыловых, Игорь Сорокопудов хотел, вероятно, подчеркнуть, что даже у фамилии Зеленский есть «отрицательная» форма. А потому должно быть очевидно, что и у Некрыловых именно «оттуда ноги растут».

Считаю необходимым дать пояснения относительно несостоятельности такого рода предположений. Для генеалогических исследований очень важно не только написание фамилии, но и ее произношение. Лучше всего это решается подлинным взаимодействием с живыми носителями исследуемого рода. Известно, что ударение в фамилии Некрылов ставится на второй слог, а не на третий. Уже одно это обстоятельство могло бы вызвать тень сомнения в стройности теории «крылатого» происхождения Некрыловых. Мне, конечно, можно возразить угрозами Института Виноградова о скорой смене ударения в слове «звонит» под давлением так сказать общественности. Однако я глубоко убежден, что любой Некрылов с рождения, начав слышать свою фамилию от родных родителей уже в свой доречевой период, не стал бы изобретать теорию происхождения Некрыловых от Крыловых — просто в силу чужеродности ее коннотации.

Но предположим, что пращур Некрыловых носил фамилию Некрыло́в, которая в свою очередь произошла от Крыло́в. Предлагаю обратиться к тому же алфавиту, в котором были найдены Незеленские и проиллюстрировать теорию о происхождении фамилий на Не-, отделив приставку от аналогичных фамилий. Полагаю, что их список скажет сам за себя (я выбрал наиболее удачные с моей точки зрения):

Зготовы
Стеровы
Роновы
Мтиновы
Федовы
Дликовы
Годяевы
Вежины
Дорослевы
Чаевы
Мцовы
Врюевы
Рчановы
Бловы

Один вывод из этого списка можно сделать предельно однозначно: далеко не все фамилии на Не- связаны с какими-либо аналогами без приставки. Однако и на этот аргумент мне можно упрямо возразить, сославшись на примеры других фамилий на Не-, которые имеют однокоренные аналоги без приставки. Но это, в сущности, ничего не доказывает.

В ономастике выделяют фамилии прозвищные и фамилии, образованные от некрестильных имен. На эту тему есть уйма литературы. Вот только классики: Тупиков, Унбегаун, Чичагов. Но и без углубленного познания предмета, даже для обывателя очевидно, что, например, такая известная фамилия как Некрасов, возникла не от фамилии Красов (а такая фамилия существует, в чем несложно убедиться). Некрасов — это типичный пример фамилии, произошедшей от некрестильного имени Некрас. Могло ли имя Некрас изначально быть связано как-то с гипотетическим именем Крас? Бесспорно, такое могло быть. Но фамилия образована от имени, а не от другой фамилии. И именно такой механизм образования будет закономерно выявляться при систематическом изучении данного типа фамилий.

Нет никаких сомнений в том, что фамилия Некрылов аутентична в смысле ее происхождения от оригинального «Некрыл» по образу таких прозвищ-имен как Недаш, Нехош, Неустрой, Невзор, Невер, Нежил, Незнай, Неклюд, Некрус, Некуй, Нелеп, Немир, Ненад, Ненарок, Нечай и великое полчище других самостоятельных, полноценных и самобытных имен на Не-. Но если чья-то душа несогласна с самодостаточностью Некрыла, у меня и для нее есть лекарство. Была такая фамилия Скрыл, в основе которой очевидно лежало идентичное имя. Гридка Скрыл упоминается в переписной книге Деревской пятины 1495 г. До наших дней фамилия сохранилась в форме Скрылов (один из известных носителей — автор казачьего словаря). Так что уж если у имени Некрыл и была какая-то первооснова, то общая с именем Скрыл, а именно: "крыть", "скрывать", "укрывать", а не что-то крылатое или наоборот — бескрылое. Но на мой вкус вместо изобретения нового способа образования фамилии следовало бы озаботиться поисками предка по имени Некрыл (Некрыла).

Дети боярские, казаки, однодворцы – Белгородская черта