Шляхта д.Высокое

Шляхецкий род Рабко существовал издавна в Высоком. Остатки Рабков я нашла не только в своей родословной, но и в близлежащих Вышевичах (в конце 18-го века). А вот крестьян с фамилией Рабко можно было встретить в Пинском регионе и гораздо позднее. Имели ли они отношение к шляхте Рабко, пока не известно. И пока в мою копилку с информацией кое-что по этимологии самой фамилии:

Рабко (Дзяніс Р.) - семантычны дэрыват ад апелятыва рабко - ўтварэння з фармантам -ко ад рабы (раб-ко) . ФП: рабы ('не адной масці, пярэсты', 'з рабаціннем') - рабко (асоба з рабаціннем ) - Рабко (мянушка) - Рабко .

Рабкоўскі (Валер Р.) - дэрыват з фармантам шляхетнасці -оўскі ад антрапоніма Рабко з семнатыкай 'нашчадак названай асобы' ( Рабк-оўскі ) або як дублетнае да Рабко ( Рабк-оўскі ).

Рабчук (Зіна Р.) - дэрыват з суфіксам -ук ад антрапоніма Рабко і семантыкай 'нашчадак названай асобы': Рабч-ук . ФП: рабы - рабко - Рабко - Рабчук .

Рабчынская (Лідзія Р.) - адтапанімічны дэрыват з фармантам -ынская ад Рабкі з семантыкай 'жыхар (народзінец) названага паселішча': Рабч-ынская . https://pawet.net/ns/2014/28/%E2%84%96_28_(1179).html

Мое знакомство с шляхецким родом Рабко поначалу состоялось по причине того, что они были записаны как стародавние жители Высокого, коих в этой земле при Польше (читай, в 1920-30-х годах) уже не имелось, но о них существовании напоминало название местности - Рабковщина.

Затем обнаружились и в записях известной Писцовой книги пинские земяне Рабко вместе с упоминанием местных землевладельцев и арендаторов, коими считались тогда бояре Высоцкие, Ульяна Почаповская и другие жители Высокого в 1554 году (см. фото ниже). Без имен, к сожалению, на то время. Конкретика в именах появилась только в источниках 18-го века.

Наиболее раннее упоминание о семействе Рабко я нашла в метрических записях Пинского францисканского костела. Некую девицу Рабковну там упоминали в 1702 году. Увы, ее имя не попало в сохранившуюся часть листа книги после пожара в Пинске в конце 18-го века. У Анищенко в его книге «Шляхта Пинского повета» значатся:
- Анна Рабко, жена Мартина Карповича в 1728 году,
- Мария Рабко, жена Стефана Шоломицкого, проживавшего в 1740-1773 гг.,
- Анастасия, жена Яна Янова Козляковского, жительствующего в 1750-1777 гг.

Кто такие сии почтенные мужи, мне неизвестно. Но в истории Высокого был некий Ян Янов Козляковский 1794 г.р., переведенный из родных Козлякович в Высокое еще до ревизии 1811 года. Его отцом считается здравствующий в то время Иван (Ян) Стефанов Козляковский 1785 г.р., так что под бабку Анастасию Рабко подвести сию парочку никак не удастся.

Зато нет проблем в семействе Козляковских с другой девицей Рабковной – Бальбиной, несколько позднее описываемого периода вышедшей замуж за Илью Козляковского в Пинском костеле 11.11.1791 и подарившей своему супругу, как минимум, двух сыновей Петра и Симона и дочь Анну.

Петр Ильин Козляковский появился на свет в Козляковичах, крестили его в Пинском костеле 30.06.1799 г. Симон составил компанию брату спустя шесть лет, - 02.11.1806, крестили там же. Обоих мальчиков отметили в списке по Высокому среди чиншевой шляхты в ревизии 1816 год, как проживающих в 9-м доме, главой которого назывался Феодор Киприянов Абрамович и жена которого Текля Абрамовичовна являлась крестной матерью для Симона. Крестного отца Симона я прочитала как Димитрия Козынкова. Кто таков и из чьх будет, определить не удалось, в отличие от крестных родителей Петра. А там – ну, никакой интриги, - Григорий Колб и Евдокия Рабковна, шляхта.

В пользу Евдокии говорит ее фамилия, а Григорий Колб однажды в 1784 году имел неосторожность жениться на Людвике Рабковне, И уже тогда в качестве понятых, сорри, поручителей выступил шляхтичи Лозицкий. И это, хочу вам сказать, очень тоненькая ниточка, ведущая к вопросу, а как в Высоком появились Лосицкие вообще.

Судя по всему, Людвика Рабковна хоть и принимала активное участие в жизни семьи в качестве крестной, но долгожительницей не являлась. Потому как в мае 1798 году женой Григория Колба и матерью его сына Иоанна стала Евдокия из Базылевичей, кумовьями при крещении младенца в Пинском костеле приглашены Анна Корженевичовна вместе с Фадеем(?) Протасевицким. Примечательно место, где родился Ванечка Григориев Колб, потому как случилось это в Рабковщизне. А это, на минуточку, как раз вотчинная земля Рабков в той местности.

Почему неосторожность, спросите вы, на потому, что шляхтичей Колбов ни до того, ни после в Высоком я не встречала. Скорее всего, жизнь там не сложилась, и семейство однажды съехало в известном только ему направлении, а землю, если она принадлежала Колбам, продало, опять-таки по известной только им причине.

Тут следовало бы остановиться, и сообщить почтеннейшей публике, что Бальбина являлась старшей дочерью Стефана Рабко и Юстины Марцинкевич, шляхты из Вышевич. Родилась она в тех же Вышевичах. Крестили девочку, как и полагается истинным католикам, проживавшим в деревне, принадлежащей францисканцам, в Пинском францисканском костеле 01.04.1773 г. Крестными родителями выступали шляхтич Адам Бозински и Ангела Рубковна (или все же Рабковна?).

Стефан Рабко и Юстина Марцинкевичовна обвенчались в том же костеле чуть больше, чем за три года до рождения девочки, - 08.01.1770 г. Поручителями их брака тогда выступили неведомые мне Иосиф и Стефан Дычковские (Дачковские?).

Позднее в семье Стефана и Юстины Рабков появилось еще несколько детей, которых крестили там же: 11.04.1778 (имя и пол младенца разобрать не удалось, может Текля?), 24.08.1780 (Федам (Федор?), 04\07.09\10.1782 (Терепия). Имена такие, что без бутылки не разберешь, толи у родителей креатив зашкаливал, толи у писаря рука дрожала после вчерашнего, но склоняюсь к второму, потому как прочесть имена восприемников – еще один квест в нагрузку имеющемуся. Судите сами:

1778 год - восприемники? Винцентия Антонио Левантибур?… и Агата Галевска, Марианна Левантибур? Иоанн Корженевич GD и Лудвира? Рабковна GD.
1780 год - восприемники: Якоб Мойзников (МД) и Теодора Ярамейвичова, Франциск Дашкевич и Людвина Рабковна
1782 год - восприемники: Антоний Логвин? и Людвика Грабковна, Леон Марцинкевич и Барбара Грабкова.

С Леоном Марцинкевичем вопросов нет, - он явно из родни матери, судя по фамилии. Тем более, что Степан Рабко, вместе с неизвестным мне Леоном Рабко в том же 1782 году стал поручителем в браке этого самого Леона Марцинкевича и Марианны Галевской.

Связь шляхетских семей Рабко и Галевских на этом не заканчивается, потому как кума Стефана и Юстины Рабков - Агата Галевская - в девичестве Агата Рабковна, вышедшая замуж за Фому Галевского, шляхтича из Великих Дикович, герба «Белина».

Вторая кума Стефана и Юстины – Барбара Рабковна – родная сестра Агаты, вошедшая впоследствии в семью Гореглядов.

Кум Иоанн Корженевич из Высокого в этом списке тоже неспроста. По сути дела он швагер для Агаты и Барбары, ибо жена Иоанна – Анна, также Рабковна в девичестве, позднее засветившаяся в качестве крестной матери детей Григория Колба.

В списке восприемников присутствует и первая жена Григория - Людвика Рабковна, несмотря на разночтения и склонения ее имени вдоль и поперек (как при этом не вспомнить добрым словом неизвестного францисканца-писаря, тщательно выводившего каждую букву в метрических книгах пинского костела!

И тут хочу вам сказать, что вся эта девичья компания Рабко – Барбара, Агата, Анна и Людвика – родные сестры и отчества у них вовсе не Стефановны. Потому как их родители Теодор (Федор) Рабко и Евдоция Чудынович (Евдоксия Чудинович). А такое активное участие в социальной жизни друг друга только свидетельствует о ближайшем биологическом родстве обоих Рабков – Стефана и Теодора.

Скорее всего, именно они оба входили в число шляхты опубликованного списка Пинской шляхты от 10.02.1779 г., которые опубликовал Анищенко в своей книге «Шляхта Пинского повета».

А посему плавно перейдем к истории описания семейной жизни четы Рабко-Чудинович в самом полном ее составе.
Итак, Теодор Рабко и его законная супруга Евдокия (Евдоксия.Евдоция) Чудинович (Чудынович) считались шляхтой абсолютно законной, несмотря на то, что во времена Российской империи в Геральдию по Минской губернии документы о их принадлежности к дворянству впоследствии так и не попали.

Очевидно, причина кроется в том, что к этому времени подавать их было уже некому, детей рождалось много, но в подавляющем своем большинстве это были девочки, так что однажды мужская линия скорее всего прервалась. А если и кто-то и оставался, то денежных средств оказалось недостаточно для столь недешевой процедуры для нескольких человек. Поэтому фамилию Рабко в XIX веке мы встречаем только среди крестьян, живущих в тои же Подболотье, но отнюдь не в Вышевичах или Высоком.

Аббревиатура определения сословия в метрических книгах Теодора и Евдокии однозначно говорит о шляхецком происхождении обоих супругов - GG DnZ или GG DD. Евдокия могла оказаться униаткой по исповеданию. В подтверждение этой версии тот факт, что в записях пинского костела других Чудиновичей я не нашла, а вот среди жен униатских священников они имеются. Но об этом разговор отдельный и не сейчас. Годы рождения обоих мне неизвестны, как и не обнаружены записи о бракосочетании. Отсчет идет уже по детям – в диапазоне 1745 – 1755 годов родилась дочь Анна, возможно старшая в семье.

Анна Теодоровна выходит замуж первой среди своих сестер. Ее мужем стал Иван (Ян) Михайлов Корженевич из Высокого, венчались молодые в Пинском костеле 03.11.1773 г. Поручителями выступали Михаил Корженевич и Якоб Мерамнович. Вероисповедание Яна Корженевича для меня непонятно, в сочетании с его именем фигурирует слово «схизматик», не исключено, что католиком по рождению он не был. Тем не менее, сына Яна и Анны – Казимира - крестили в Пинском костеле 24.08.1808 г. В качестве восприемников выступили Петр Горегляд и стопроцентная католичка Анна Шоломицкая, она же Анна Зарембянка из Высокого, жена Михаила Шоломицкого. Кроме того, позднее у пары родились дочери Марина в 1777 г. и через десять лет - Устинья 1787 г.р. А их сыновей Ивана 1780 г.р. и Семена 1785 г.р. можно назвать предками значительной части современных Корженевичей в Высоком. Был еще Базилий Янов с женой Варварой, но его статус для меня в данный момент «не определен». В общем, там явно история с продолжением в теме Корженевичей, так что на этом месте я все же остановлюсь и продолжу дальше свое повествование о Рабках.

Та самая Людвика - Людовика Аполония Теодорова Грабкова - дочь следующая по только мне известном счету в семье Теодора и Евдокии. Девочку, рожденную в Вышевичах, крестят там же, где и всех детей в семье, в Пинском костеле, 22.02.1756 г. Крестные родители (тут я в который раз с теплотой в душе вспоминаю писаря-францисканца, не без известного смайлика, - Иоан Изгорд? и Марианна Мутовска(Мысловска?), Иозеф Мыстовки(Мысловски) и Михелина Изгортова. В общем, имена мне незнакомые, посему остающиеся без комментариев. Девица Людвика Рабковна, как вы уже знаете, после череды крестин своих кровных племянников и племянниц, выходит замуж за шляхтича Григория Колба все в том же Пинском костеле 08.02.1784 в присутствии поручителей Стефана и Иосифа Лосицких. Об остальном из жизни Колбов повторяться не стану, вам уже известно все, что и мне. А вот насчет Лосицких таки отмечу интересную деталь.

Практически ровно десять лет спустя, 15.02.1794 юноша Иван Лосицкий, шляхтич, сочетается законным браком там же, под сводами Пинского костела, с некой Теклей Рабковной, девицей, из шляхты. Почему некой, потому как в костеле, напомню, отчества не считают нужным в то время указывать, а факт рождения сей достойной девы там, увы, я не нашла. Но что-то мне подсказывает, именно эта чета может оказаться родоначальниками всех местных Лосицких в Высоком через своего сына Доминика.

Яну Лосицкому из Кривого Села по РС-1795 - 16 лет (ок.1779 г.р.). Теоретически в 1794 году четырнадцатилетний парень вполне мог стать женихом по тем временам. К слову, поручителями этого брака оказались Мартин и Павел Лосицкие. Мартин Гаврилов Лосицкий в период 1795-1811 гг. также проживал в Кривом Селе, Павел Григориев – в 1795 -1811 в Лемешевичах.

Женились тогда рано, умирали - тоже. Сын Яна Лосицкого - Доминик, рожденный в Кривом Селе (ок.1802 г.р.), - остался без отца к 1811 году, т.е. до 9-и лет. Его матери тогда было в районе 32-35 лет, и она вполне могла бы выйти замуж повторно.

Доминик Янов в итоге мог быть записан как Демян Иванов Лозицкий в Высоком, который по ревизии 1816 числился как переселившийся из ок.Лозичи в 1812 году, и проживал в доме 64-ти летнего Федора Киприянова Абрамовича и его 40-летней жены Феклы (без отчества) в качестве его племянника, возраст Демьяна Иванова указан как 10-летний. Учитывая разницу в возрасте мужа и жены, это был явно не первый брак для Абрамовича. Могла произойти и некоторая путаница в ревизских сказках, и малолетнего Лосицкого записали не пасынком, а племянником. Чета Абрамовичей благополучно дожила в Высоком до конца 1825 года, и Текля Степановна, жена Федора Абрамовича не однажды становилась крестном матерью и для Гореглядов и для Дворяниновичей. Теоретически она могла оказаться дочерью Стефана Рабко и Юстины Марцинкевич. Помните, в 1778 году у них родился ребенок, имени которого я не смогла определить по метрической записи? Год рождения Феклы Стефановны примерно тот же по данным ревизии 1816 г., - она примерно с 1776 г. Возможно, последующие находки внесут большую ясность в это дело, но версия ну очень правдоподобная, согласитесь.

Потому как тогда все завязывается в доме под номером 9 в 1816 году. И присутствие в семье Абрамовича зятьев Козляковских и Островских, коих до сих пор совершенно не числилось в числе чиншевой шляхты Высокого. И отсутствие Рабков в том же Высоком и Вышевичах на то время. Другими словами, и Козляковские, и Лосицкие появились в Высоком только в начале XIX века и через браки с местной шляхтой, в том числе и Рабко. Да, собственно говоря, и про Абрамовичей тут никто ни до, ни после не слыхивал ничего, в отличие от тех же Корженевичей и Дворяниновичей, и даже Гореглядов. Кстати, о Гореглядах. Они, как вы могли бы уже догадаться, точно также имеют родственные связи с Рабко. Потому как для двух сестер Рабко: Катарины и Барбары по судьбе было уготовано влиться в семьи местных Гореглядов.

Катарина появилась в семье Теодора Рабко вслед за своим родным братом Петром. Рождение Петра состоялось в июне 1759 года в неизменных Вышевичах, крестили пацана 28.06.1759 года и, сами знаете, где. В качестве крестных родителей выбраны Самуэль Олпинский и Анна Базылевска.

Катарина Теодоровна задержалась на два года и осчастливила родителей в ноябре 1761, крещение девочки состоялось 22.11.1761. там же, где и всегда. Крестные родители: Николай Качановский, шляхта (MD) и та же самая Анна Базылевска, присутствовала при таинстве Зофия из Сржанувских Калаурова Качинска. Катарина Теодоровна, будучи 23-летней, выходит замуж за шляхтича Михаила Горегляда 16.05.1785 года в Пинском костеле. В числе поручителей Иоан Корженевич и Василий Горегляд, оба шляхтича из Высокого.

Барбаре Теодоровне выбирают в мужья Иосифа Горегляда, венчание состоится в присутствии поручителей Антония Зарембы и Иоанна Корниевича из Высокого (на тот момент свата и зятя Теодора Рабко) семь лет спустя, 05.02.1792 года, там же. И это неудивительно, потому как Барбара младше Катарины на пять лет. Появление ее на свет сопровождается довольно таки необычным в семье событием. 14 декабря 1766 ксендзу-францисканцу приходиться крестить сразу двух девочек-близнецов (или двойняшек), Люцию и Барбару. Причем крестными родителями для обеих новорожденных выбирают одних и тех же: Кондрата Мызловского и Катарину Базылевску, из шляхты (GD). Видимо Мызловские и Базылевичи состояли в родстве с Рабками, потому как эти фамилии уже не раз повторяются в числе крестных.

Начиная с этого момента в семье Рабко опомнились и стали выбирать в кумовья себе вполне знакомых мне лиц, с более или менее понятными фамилиями, т.е. местных из Высокого, либо из родни местных из Высокого.

Как я уже говорила, в семье Теодора девиц рождалось немеряно. В перерыве между Катариной и сестрами-близяшками Барбарой и Люцией появилась на свет Божий в Вышевичах Марианна. Марьяночку покрестили 20.06.1764 года, как это было и принято в семье Теодора Рабко и Евдокии Чудинович, в Пинском францисканском костеле. Крестными родителями девочки стали Матиас Садовский да неизменная Анна Базылевска.

Будучи 22-детней Марианна выходит замуж шляхтича с польской фамилией и польскими корнями, но проживавшего в Высоком. Ее муж Иван Антониев Заремба младше своей невесты, ему на тот момент 20 лет. Брак узаконят 06.02.1786 г. в Пинском костеле в присутствии шляхтичей Франциска Неслуховского и Иосифа Сачковского.

Первым ребенком у Ивана и Марианны стала Анна. Родилась она примерно в конце 1786 – начале 1787 года. Видимо, после чего главу семейства ждала солдатские сапоги и дальняя дорога, потому как детей у пары не наблюдалось довольно таки долго, - больше десяти лет. Девице Анне Зарембянке за это время даже успели подыскать завидного жениха Михаэля Шоломицкого, за которого она впоследствии и вышла замуж в 1801 году.

В период с 1798 по 1807 гг. в семье один за другим рождается четверо младенцев, из них две девочки: Юстина и Розалия, и два мальчика: Иоанн и Фома. Примечательно, что крестным отцом у всех детей был Николай Дворанинович, а крестной матерью Юстины и Иоанна - Анна Двораниновичова (Анна, к слову, в девичестве Заремба, жена Федора Яковлева и мать знаменитого Бенедикта). У Розалии – крестная Текля Абрамовичовна (родителя которой мы подозреваем как Стефана Рабко), у Фомы – Евдоксия Ларынова (тут я - пас).

Для меня является загадкой такое упорство в выборе крестного отца, родственных связей тут я не усмотрела, от слова совсем.

Если только жена Николая – Евдокия Томашевна, не была в родстве с семьей Рабко. Потому как в 1766 году ее родного брата Теодора, сына Томаша и Эудокси (Евдоксии) Дворжаниновичов Высоцких, шляхты (GD) из д.Высокое крестил Теодор Рабко.

Или как задел на будущее? Потому как, неисповедимы пути Господни, – спустя какую-то неполную сотню лет правнук крестного отца женится на внучке своего крестника Фомы. Но это уже совсем другая история…

- Юстина Иванова Заремба (21.10.1798) д. Высокое, Пинский РКК. Восприемники: Николай Дворанинович и Анна (Антониева Заремба и жена Федора?) Двораниновичова
- Иоанн Иванов Заремба (20.02.1803) д. Высокое, Пинский РКК, Восприемники: Николай Дворжанинович и Анна (Антониева Заремба и жена Федора?) Дворжаниновичовна
- Розалия Иванова Заремба (28.08.1804) Пинский РКК, Восприемники: Николай Довнарович и Текля Абрамовичовна
- Фома Иванов Заремба (30.12.1807) д. Высокое, Пинский РКК Восприемники: Николай Дворанович и Евдоксия Лаврынова

Возвращаемся к семейству Теодора Рабко в Вышевичах. В августе 1769 года в семье появляется младшенькая дочь Хелена, крестят девочку 20.08.1769 в Пинском костеле, крестные родители: Иоанн Юрцинович и Катарина Базылевска, там же Якоб Славински и Анна Базылевска.

Спустя три года появляется долгожданный мальчик, которого 18 августа 1772 года нарекают Иосифом Антонием, в восприемниках будущий сват Антоний Заремба и Иоанна Островска, Станислав Ло…говский и Аполония Базылевска. Не исключено, что парень этот долго не прожил, как и старший Петр, потому как через четыре года, 16 апреля 1776 года, следующего сына родители также нарекают Антонием, в восприемниках тот же Антоний Заремба и Барбара Эйсмонтовна.

Итого в исследуемой нами многодетной семье Теодора Рабко и Евдокии Чудинович - десять детей. Из них - семеро девочек, в числе оных пара близняшек (или двойняшек), и трое мальчиков. Плачьте современные многодетные, вам такое и не снилось! Да не поднимется у вас рука кинуть камень в родителей, не сумевших продолжить в Высоком и Вышевичах древний шляхецкий род Рабко!

Существовали ли другие представители этой фамилии, спросите вы. Отвечаю, возможно, да. Но не совсем ясно, имели ли они отношение к нашим, скорее всего, что нет, судя по именам восприемников, и в некоторых случаях, по сословию.

Во-первых, шляхтич Григорий Рабко, но почему-то не попавший в список Анищенко.
Ибо был такой Грегорий Рабко Бойко и жена его Магдалена де Чостнего Баейкова?, шляхта (GGDDnor), и в Пинском костеле крестили 20 июля 1782 (или1784?) их дочь Барбару, восприемниками оказались Антоний Цехановски и Елизавета Багиноска.

Во-вторых, некий Стефан Рабко (Рубк(ц)ов) и Саломея (famator), фамилию которого прочесть можно не только двояко, но и многовариантно), его сына Мацей крестили в Пинском костеле 07 февраля 1757(?) г. Восприемники: Иоан Панасович и Марианна Кайдавова (?). К слову, Степанов Рабко в списке Анищенко от 10.02.1779 г. двое. Как вариант, это и есть второй. Но лично мне очень сомнительно, что этот.

Во-третьих, Симон и Анастасия Рабко, мещанин (famator) Пинска, их сын Якоб был крещен в Пинском костеле 15? Марта 1801 года. Восприемники: Антоний Козушкевич (Кожускевич?) и Магдалена Тейсковна (Тасковска?) Вероятно, тот же Семен Рабко, будучи вдовцом 22 июля 1817 года в Пинском костеле вторым браком взял в жены девицу Теодору Ехнзоновичову. Поручители
Петр Зуере(?), Емельян Зябко, Иоанн Валасковис (писарю-францисканцу пусть икнется на том свете).

В-четвертых, это семья Семена Рабко в местечке Любешове Пинского повета, и они единственные из Рабко, кто попадает в дворянские списки по ревизиям начала XIX века. В 1811 году там числится 63-летний Семен Рабко (ок.1748 – до 1816) - живет свободно и был записан в шляхетских списках по первой ревизии. Его 19-летний сын Иосиф (ок.1792 г.р.) в 1811 году находится на услугах в Кухоцкой Воле у помещика Орды учителем детей, а в 1816 году Иосиф в статусе безземельной шляхты - в услужении у Адама Нелюбовича. Частичное подтверждение имеется у Анищенко. Среди Пинской шляхты у него в книге числится Симон Рабко, сын Петра (1749-1816), с женой Екатериной (1750 г.р.) и сыном Иосиф (1793 г.р.). Указанные лица проживали в фольварке Любешов в 1816 году (ссылка на Ревизские сказки ф.333, оп.9, д.8, л.885). А есть еще у него такой Иосиф Янов Рабко (род.1767-1816) (ссылка на Ревизские сказки ф.333, оп.9, д.8, л 67).

В 1820 году в соседних Вышевичам Пинковичах в числе крестьян, принадлежащих местному помещику Сымону Скирмунту, числились 12-ти летний Яков Наумов Рабко и его 6-ти летний брат Василь, которых в числе прихожан Пинковичской православной церкви я в тот период так и не обнаружила, так что не исключено, что они являлись католиками.

Приведу еще парочку примеров крестьян Рабко, для полноты дела, которые мне попадались в процессе исследования метрических книг Пинского костела:

- Павел и Юстина Рабков, крестьяне, и их дочь Катарина (15.07.1819 г.р.) Восприемники: Василий Андлейо (?) и Анастасия Оч(ш)кутова (?).

- Ян и Матруна из Бусков Рабцов (?), крестьяне д. Подболотье, их дочь Анна (01.02.1836 г.р.) крещена в Оховском филиальном костеле. Восприемники: Димитр Линкевич и Елена Линкевичов, шляхта (ур.).

- Симон и Анастасия из Ленкевичов Рабко, крестьяне Подболотье, в 1844 году у них родилась их дочь Розалия Симонова Рабковна, крестили ее в Оховском филиальном костеле.

- Оксентий и Констанция из Фальковичев Рабко, крестьяне, их дети Леон (ок.1845 г.р.) и Эльжбета (1848 г.р.).

И, как говорится, в каждой семье должен быть свой Горегляд. Если в вашей нет, то просто-напросто вы его еще не нашли!

Был в Гербовнике белорусской шляхты один Горегляд, пару лет мозоливший мне глаза своим уж очень многослойным именем – Антоний (Антоний-Александр-Алексей), крещенный 12.09.1784 года. Называется, выбирай на любой вкус, что потребуется. К двойным именам у католиков не привыкать, однако и у них многоименность – это привилегия титулованных особ. Горегляды, чай не Скирмунты, и тем более, если крещены в Вылазской церкви. Которая, к слову в означенный период стала по волеизъявлению местной шляхты вдруг униатской.

Антоний – родной сын Александра Петровича Горегляда (ок.1752 г.р.) и Анны Игнатовны Петрович, проживавших в околице Вылазы в 1795 году, и племянник Петра Петровича Горегляда (ок.1756 г.р.). Того самого, который однажды стал полноправным жителем околицы Высокое, породнился с местными, и потомство которого и поныне в нем благополучно (или как уж получится) здравствует там же.

Александр (1752) был старшим, Петр (1756) – средним, Францишек (1762) – младшим в семье.

Отношения старших братьев Александра и Петра складывались не сказать, чтобы гладко. Причина – банальна и на день сегодняшний - наследство. Петр, видимо, решил, что в один прекрасный день следует расставить точки на «и», и недвижимость следует таки отжать. 28.10.1786 он подает в Пинский гродский суд заяву на старшего брата Александра, а 22.12.1788 получает интрамиссию на недвижимость в ок. Высокое Пинского повета. Интрамиссия упоминается в выводе 1802 года. Младшему Францишку только и остается, как продолжать жить в доме старшего брата Александра в Вылазах, сим правом он успешно пользуется до старости, а точнее до 1816 года уж точно.

Отсюда я прихожу к выводу что, не исключено, матерью если не троих, так двоих уж точно, братьев была некая паненка из высоковской шляхты, узнать имя которой за давностью лет довольно сложно, но не значит, что невозможно. И делили они именно ее наследство.

Судя по всему, наш многоименный Антоний являлся единственным мальчиком в семье, кроме него были две девочки Авдотья (ок 1787) и Агата (ок.1791). Совпадение или нет, но законных жен у Антония тоже было две: Зофья Миколаевна и Ганна Яновна. От первой жены появились на свет сын Роман, крестили парня 01.10.1806, от второй жены – Илья (крестили 26.07.1818 в Вылазской церкви) и Семен (крестили 01.09.1823 там же).

Это по Гербовнику, а вот по метрикам и ревизиям, первым сыном Антония следует все же назвать Николая, который родился в 1803 году, а посла Романа на свет Божий появился Иван в 1814 году.

Скорее всего второй брак состоялся в промежутке с 1807 по 1813 годы, потому как по ревизии 1816 года в статусе замужней дамы Анна числится уже будучи 25-тилетней. После Иоанна, рожденного 12.11.1814 в Вылазах, следует Венедикт (11.03.1816), уже озвученные Илья (20.07.1818) и Семен (03.09.1823). Знаете, что является забавным и одновременно приводяшим в лабиринт долгих безуспешных поисков простого любителя генеалогии?

Кроме Семена, у всех детей в метрической книге Вылазской церкви пишут имя родного отца вовсе не Антоний Александров, и даже не Алексей или Александр Александровы, а АВТОНОМ АЛЕКСЕЕВ!!!. Представьте себе, так и есть: Автоном Алексеев Горегляд и жена его законная второбрачная Анна Ивановна. В ревизских сказках и Гербовнике – все чин чинарем, – Антоний Александрович сын Александра Петрова. И года рождения у них одинаковы. И жены, и дети (ну, почти). А имя отца родного: АВТОНОМ АЛЕКСЕЕВ. А ты сиди и гадай, что за овощ такой и откуда он взялся! Пока не перероешь всех Антониев, Алексеев и Александров с их многочисленными предками и потомками, не то, что бутылка, целый алкомаркет не поможет. Но и это еще не все.

А что именно, как говорится, после рекламной паузы, а в нашем случае после лирического отступления, в ходе которого я приведу кое-какие официальные сведения по обоим сыновьям многоименного Антония, попавшим на страницы Гербовника, оказавшим впоследствии неоценимую помощь при поиске, а именно:
262\168 – Роман (впоследствии о жене и детях данных нет)
263\168 – Илья, жена Агафья Федоровна, дети Илья Ильин (29.06.1846) с женой Параскевой Павловной и сыном Федором Ильиным (06.08.1866), и Иван Ильин (26.03.1852).
264\169 – Семен, жена Мария Иосифовна, дети Максим Семенов (15.08.1857) и Леонтий Семенов (19.07.1860).

Как видите, среди указанных лиц имя Александр отсутствует напрочь, но, по моему предположению, я бы даже сказала, по моему глубокому убеждению, это не значит, что Александр Антонович, засветившийся в 1837 году по записям метрической книги Вылазской церкви в качестве восприемника у католика Горегляда, является фигурой эфемерной.

Я гадала очень долго, почему именно Александр Антонович, потомки которого существуют и по церковным записям и в натуре, отсутствует по ревизии 1864 года, почему его не в Гербовнике. Мало того, отметка о рождении предполагаемого 1824 года, а именно этот год указан в последующей брачной записи, ничем не подтверждается, таких и похожих детей нет.

И только по прошествии года упорных поисков и безуспешных изысканий, меня осенило. В Вылазах 30 ноября 1825 года у Антония Алексеева рождается сын Андрей, статус которого неопределен, точнее определен, но не так, как хотелось бы. Ребенок рождается у незаконной жены (именно так и пишут) Антония Алексеева Горегляда – Варвары Ивановны. Уж не знаю, что там произошло с предыдущей законной Анной Ивановной, но, судя по всему, именно этот фактор повлияет впоследствии на то, что ребенка нельзя было внести в дворянские списки, в отличие от его старших сводных братьев. Не исключено, что и имя Андрей было однажды сменено на Александр по той же причине и по примеру родного отца – любителя многовариантности в этом вопросе, а уж по своей воле или нет, – тут я пас!

К слову, начиная с 1814 года, для детей нашего Автонома-Антония в качестве восприемников приглашались одни и те же лица: Мартин Иванов Сачковский, жена его Агафия Михайловна, Иван Волчкович, жена его Феодора Михайловна. И только при рождении Андрея происходит сбой в этой системе.

В 1825 году крестными родителями младенца становятся Феодор Матвеев Горегляд и Марина Феодоровна, жена Григория Семенова Горегляда. При этом, к примеру, Илью Ильина, сына сводного брата, крестят в 1846 году Игнатий Иванов Волчкович (вероятно сын Ивана Волчковича) и Евдокия Григориева, жена Семена Василиева Литвиновича.

Скорее всего, младшего сына, как рожденного вне брака, не сильно жаловали в семье. Иначе как объяснить, что в качестве кума у своих родных практически не был замечен ни он, ни его потомки.

Тем не менее, 04.02.1845 года в Вылазской церкви 21-летний дворянин околицы Вылазы Александр Антонов Горегляд благополучно венчается с Марией Иосифовной Полховской, 17-летней дворянкой той же околицы. В качестве поручителей выступают Василий Полховский, Мартин Иванов Сачковский, Лука Горегляд и Стефан Литвинович, все дворяне из Вылаз.

В 1853 году у этой пары появляется сын Михаил, крестными родителями выступают Михаил Осипов Горегляд и Мария Тарасиева, жена Игнатия Иванова Волчковича. Сие знаменательное событие наступает 25.06.1853, а крещение младенца в Вылазской православной церкви днем позже – 23.08.1853.

Удивительно, но буквально спустя неполные два месяца - 23.08.1853 – тезка Александра Антоновича и жены его – Александр Данилов Горегляд и Марина Иосифовна, дворяне Вылаз, крестят в той же церкви родившегося днем ранее – 22.08.1853 – сына Миколая, у которого тот же крестный и та же крестная: Михаил Иосифов Горегляд и Марфа Тарасова, жена Игнатия Ивана Волочковича. А это, к слову, совершенно другая семья Гореглядов.

Напротив Миколая Александровича стоит отметка 07.12.1864, что означает – парень дожил до этой даты и в ревизские сказки того же года был внесен. А вот напротив Михаила Александровича такой отметки нет, нет его и в основных списках за тот год. Помер раньше, скажете? А вот я сильно сомневаюсь, потому как в 1885 году 23 июня миру был явлен Петр, сын мещан из Вылаз, Михаила Александрова Горегляда и Марии Викентиевой в девичестве Яворской, латинского исповедания. Восприемниками в Вылазской церкви при крещении стали Александр Феодоров Горегляд (вероятно, сына Федора Ильина Горегляда) и Александра Феодорова, жена Николая Лукина Горегляда.

Михаил Александрович удачно для меня засветился 15.08.1889 в качестве крестного Анны, дочери Леонтия Ильина Горегляда, солдата Вылаз, и Елены Максимовны, вместе с девицей Еленой Владиславовной Литвинович. Удачно, потому как Леонтий Ильин это его двоюродный племянник, сын Ильи Ильина, сводного брата его отца Андрея (Александра) Антоновича. Полагаю, Михаил Александров прожил свою жизнь в Вылазах

А вот сын его Петр Михайлович однажды женился и уехал к жене своей Доминикии Николаевне, католичке из Колбов-Селецких. Последующее место его жительства, начиная с 1912 по 1943 годы, это деревня Видиборец Пинского уезда. И потомки его в Вылазы уже не вернулись. Но это уже, как говорится, совсем другая история. Кто-то из них ныне в числе живущих в Москве (Россия), а кто-то - в Польше.

И что еще к нашему повествованию можно добавить. Помните, был первым ребенком у Антония Александрова Горегляда сын Николай, который не попал в Гербовник, несмотря на тот, что родился в 1803 году, раньше своих братьев? Предполагаете, умер младенцем? А вот и нет, благополучно дожил, как минимум, до Рождества Христова 1823 года. Именно в этот день и обвенчался с 17-летней Агафией, дочерью Иосифа Венедиктова Вабищевича, шляхтича из Сушицка. Естественно в той же Вылазской церкви. Поручителями выступили со стороны жениха неизменный Мартин Иванов Сачковский, со стороны невесты – Стахий Иванов Литвинович из Сушицка. На этот раз отца жениха указали как Антония Алексеева Горегляда.

Так имя АВТОНОМ кануло в Лету окончательно. А все остальное – яркий пример, насколько можно или нельзя верить всему, что написано в официальных документах того давнего времени. И почему поиск родословной может затянуться на долгие годы.

Конечно же, принимать, как единственно верное решение всех вопросов в деле по родословной Петра Михайловича Горегляда, мои авторские измышления не стоит. Однажды всплывут новые факты и все может измениться в один момент. Как например, стало известно о дальнейшей незавидной судьбе только что упомянутого нами Николая Антонова Горегляда 1803 г.р., который прожил после свадьбы всего-то каких-то пять счастливых, надеюсь, лет. Оказывается, в свои двадцать пять однажды летом, будучи пораненный бешеной собакой, он умер 20.07.1828 и погребен был в Вылазах по образу христианскому досматривающим Порохонским священником Симеоном Каминским.

Или как непреложный факт наличия близнецов в роду Александра Даниловича Горегляда, отца Миколая Александровича, заставляющий задуматься, а вдруг Михаил Александров и Миколай Александров, рожденные в 1853 году в разницей в два месяца, это дети одних и тех же родителей. Просто одного вовремя не записали, или, что еще абсурднее, записали поначалу одним именем, затем переписали другим, изменив имя отца родного на верное. Но ведь и версия о смене имен Андрея на Александра, о которой шла речь ранее, не говоря уж о многочисленных именах его отца, тоже изначально казалась нелепой, и только по прошествии определенного времени приобрела вполне себе реальные черты. И Александр Данилов Горегляд с женой Марией Иосифовной и сыном Миколаем точно такие же исторически доказуемые лица, предки Горегляды которых перечислены и в ревизских сказках того же периода, и в Гербовнике белорусской шляхты. Это две разные семьи, но кто же знает, кто был кем на самом деле, пока не собраны все доказательства, сохранившиеся после столь трагических перепутий нашей многовековой истории.

В качестве постскриптума, родовод героев нашего повествования, озвученный на основании данных Гербовника и ревизских сказок конца XVIII и начала XIX веков и метрик Вылазской церкви, при изучении которого вы и сами с легкостью сможете определить неожиданно всплывшую степень родства Миколая и Михаила Александровичей.