С миру по нитке...

http://www.vitamarg.com/article/people/803-jules-verne

Жюль Верн не ошибался

Из 108 фантастических идей Жюля Верна неосуществлёнными на сегодня оказались лишь 10 идей.
Таким обилием воплотившимся в жизнь идей не могут похвастаться даже учёные. Так кем же был Жюль Верн?

[ Изображение на стороннем сайте: b3aab5bf50a9.jpg ]

Послание из сундучка

Уже первый роман — «Пять недель на воздушном шаре» — принес 35-летнему Жюлю невероятную популярность. Его издатель и редактор, Пьер Эртзель, вцепился руками и ногами в неизвестного дотоле автора. Но, получив в 1863 году вторую книгу, пришел в недоумение. «Я ожидай большего. От вашего романа веет крайним пессимизмом», — слова, начертанные на первой странице твердой редакторской рукой, признавали книгу бездарной и абсолютно не пригодной к печати.

Времени впадать в депрессию у Верна не было: контракт предусматривал написание одного произведения в год, и этот срок был уже на исходе. Вздохнув, Жюль положил рукопись в зеленый сундук, отведенный для неудачных экспериментов, запер его на ключ и снова взялся за перо. За пятьдесят лет автор выдал свыше шестидесяти книг, каждая из которых надолго становилась бестселлером. А зеленый сундучок потихоньку пылился на чердаке его дома в Амьене. После смерти писателя в 1905 году родственники покойного заболели тягой к перемене мест. Семья с поразительной регулярностью начала переезжать из города в город, таская за собой вещички знаменитого дедушки. Так продолжалось почти столетие, пока один из отпрысков рода Вернов не удумал «облегчить» семейный багаж, отправив всю ненужную рухлядь на помойку. Следует отдать должное наблюдательности чистюли: под толстым слоем паутины и пыли он умудрился разглядеть инициалы JV — Жюль Верн. «Я думал, там могут оказаться сокровища, подаренные дедушке одним из его героев», — делился впечатлениями с журналистами ошеломленный оболтус. Звали искателя сокровищ Жан-Жаком Верном, и приходился он правнуком великому писателю. Драгоценностей и сувениров внутри не оказалось: на самом донышке деревянного ящика хранились лишь фрагменты недописанных пьес, пожелтевшие русские займы и — «непечатный» второй роман — «Париж в 1968 году».

Напророчил…

Сто лет назад Жюль Верн заслужил славу гениального фантаста. Сегодня его называют провидцем. В самом деле, научные предсказания француза сбываются одно за другим. Уже давно вошли в нашу жизнь придуманные им скафандры для пребывания под водой, вертолеты, автоматические ружья, электромобили, подводные лодки, телевизоры, телефоны и многое другое. Но даже скептики больше не пытаются объяснить подобные «попадания» прозаика лишь его широким кругозором и образованностью.

Да, Верн ежедневно перелистывал огромное количество научных журналов, где в том или ином виде упоминались невероятные новшества и гипотезы. Некоторые из них в последствии находили место в его книгах. Но порой романист описывал такие изобретения, до которых не додумался ни один из ученых его времени. Разрушение материалов электрической искрой, силовой руль для морских судов, небьющееся стекло, хирургическая трансплантация — в современной Верну «серьезной» литературе нет и намеков на подобные идеи. Например, патент на газоразрядные светильники, которые освещали каюты знаменитого «Наутилуса» в 1870-м, был выдан лишь в 1938 году, а сами неоновые лампы включены в число важнейших изобретений, сделанных в XX столетии. Посылая пилотируемый снаряд на Луну, писатель, казалось бы, следовал технической моде XIX века. Но одной только модой не объяснить описание химической регенерации воздуха в кабине «космонавтов». А как можно было в 1905 году предсказать сверхпроводимость, когда для самой науки шесть лет спустя это открытие явилось полной неожиданностью? До последнего времени еще можно было назвать подобные прозрения случайностью. Но тут, как черт из табакерки, объявился «Париж в 1968 году». И все поставил с ног на голову.

...или пересказал?

Герои книги раскатывают по Парижу 1960-х годов на машинах, «работающих по принципу расширения воздуха за счет сгорания газа», и метро. Огромные «электрические канделябры» на центральных улицах освещают чудовищных размеров рекламные надписи. А в домах, из стекла и серебристого металла, полным ходом идет работа. И над городом парит ажурная башня, которую построят лишь в 1889-м. «Машина снимает копии писем, и 500 служащих непрерывно отправляют их по адресам» — узнаете ксерокс? А вот «фотографический аппарат, который позволяет отправлять факсимиле любого текста или рисунка, подписывать векселя или контракты с партнером, находящимся на расстоянии в 5 тысяч лье» — ну чем не факс? Телефонная сеть опутала всю планету — «чтобы связаться с Америкой из Европы, требуются считанные секунды». И ни одно уважающее себя учреждение не обходится без компьютера: «Инструмент, чем-то напоминающий большое пианино. Вы нажимаете на клавиши и тотчас получаете данные любого характера, производите различные операции и расчеты» — согласитесь, достаточно подробное описание. Особенно если учесть, что сделано оно в век арифмометров... В сознании писателя словно пересеклись две реальности: размеренный 1863 год и безумный конец века 20-го. А вдруг великий француз заглянул еще дальше и подбросил нам ключик к очередной тайне? Просто мы не поняли пока, к какой именно...

Предсказания Жюль Верна

В своих произведениях он предсказал научные открытия и изобретения в самых разных областях, в том числе акваланги, телевидение и космические полёты:
— Электрический стул.
— Большие подводные лодки способные длительно находиться в плавании («20 000 лье под водой»).
— Самолет («Властелин мира»).
— Вертолёт («Робур-Завоеватель»).
— Космические корабли и пилотируемые полёты в космос, в том числе на Луну («С Земли на Луну»). Верн точно описал размеры ракеты, точное место старта (Флорида) и даже экипаж: 3 человека, как это и было впоследствии в программе NASA.
— Башня в центре Европы (до строительства Эйфелевой башни) — описание весьма похоже.
— Межпланетные путешествия («Гектор Сервадак»), запуски космических аппаратов доказывают возможность межпланетных путешествий.
— Видеосвязь и телевидение («Париж в XX веке»).
— Строительство Турксиба («Клодиус Бомбарнак. Записная книжка репортера об открытии большой Трансазиатской магистрали (Из России в Пекин)»).
— Самолёт с переменным вектором тяги («Необыкновенные приключения экспедиции Барсака»).
— Принципиальная проходимость Северного морского пути за одну навигацию («Найденыш с погибшей «Цинтии»»)

Не сбывшиеся предсказания Жюль Верна:

— Земля на Северном полюсе (Приключения капитана Гаттераса) и океан на Южном (20 000 лье под водой): всё оказалось наоборот.

http://www.vitamarg.com/article/people/804-gerbert-uells

Сбывающиеся сценарии цивилизации

Из 86 предсказаний Герберта Уэллса сбылось 75. А секрет «Машины времени» Герберта Джорджа Уэллса не разгадан до сих пор. Уэллс родился 21 сентября 1866 года. Тогда 38-летний классик фантастики Жюль Верн (1828–1905) при всем даре провидца вряд ли смог предугадать появление столь дееспособного конкурента. Да и Герберт Уэллс не предвидел свою судьбу классика научной фантастики и родоначальника мировой футурологии.

В 78 лет, будучи очевидцем атак на Лондон немецких реактивных роботов «Фау-1» и «Фау-2», Уэллс, рискуя жизнью, отказываясь следовать за домочадцами в бомбоубежище, пишет завещание в кабинете, освещаемом заревом пожарищ. Признанный уже во всем мире фантаст и политик обращается к человечеству с потрясающей горечью: «Дурачье – я же предупреждал вас, так будьте вы прокляты!».

[ Изображение на стороннем сайте: 90796948ba64.jpg ]

О чем же он предупреждал? Прежде всего его захватила мысль о неминуемом вырождении людей как вида. Под несомненным влиянием Гексли он создает шедевр «Машина времени», первую редакцию которого публикует в 1895 г. Учителю он пишет: «Отправляя Вам эту книжечку, я тешу себя надеждой, что она Вас заинтересует. Центральная идея – вырождение нашей благополучной цивилизации. Эта идея – определенный результат изучения основ биологии... Я был одним из Ваших студентов в Королевском колледже наук, и вот в итоге... эта книжечка». Спустя год появился «Остров доктора Моро», предвосхитивший чудеса хирургии XX века, но сбылось пока еще не все уэллсовское...

Он не ограничивается «биологизмами», смещая фокус своего таланта к физико-техническим сценариям. Уже в «Машине времени» он кое в чем предвосхищает работы Пуанкаре и Эйнштейна с Минковским, объясняя, что время – это почти такая же координата, что и остальные три пространственные. Значит, можно двигаться и по времени!? Знал ли он впоследствии, что в отличие от трех пространственных координат четвертая координата – время не «действительно», а «мнимо»? Пусть не знал, но его «Машина времени», несомненно, могла содействовать пониманию теории относительности, если не созданию этого революционного учения.

Удивительным, уникальным прогнозом был «уэллсовский лазер», которым он вооружил марсиан, вторгнувшихся на нашу Землю, в романе «Война миров», влияющем на мировую фантастику и поныне. Одним из первых эпигонов здесь выступил наш Алексей Толстой с его «Гиперболоидом инженера Гарина» (появившимся, кстати, не без влияния крупнейшего русского физика Лазарева). «Лазерность» марсианского оружия не просто в поражающем луче как направленной энергии. Луч марсиан – не расходящийся!!! Более полувека «заказные» физики глумились над невеждой-дилетантом Уэллсом, поскольку «любой луч света должен расходиться с расстоянием». И луч лазера, действительно, расходится, но во много раз слабее нелазерного.

Кстати, в 1880 году появилась работа об «аномальных» свойствах света, написанная юным гением Хендриком Лоренцем, одним из основателей теории относительности. Из нее еще тогда следовала бы принципиальная возможность создания лазера! Кто мог это понять кроме Уэллса, явно не разбиравшегося в дебрях теорфизики? Кто был тем гением, кто подсказал почти в готовом виде этот эффект тогда? Он общался со многими талантливыми деятелями науки и приватно, и на семинарах. Был ли это американизировавшийся серб Никола Тесла? Мог быть!

Для особо любопытных замечу: лазерный свет, в отличие от «обыкновенного» света, точнее – от теплового излучения, как бы хорошо ни было последнее отфильтровано и сфокусировано, максимально упорядочен – он не засорен тем, что называют энтропией (мерой необратимой хаотичности). Можно еще так выразиться: собственная температура лазерного луча – абсолютный нуль. Или так: лазерный луч – это световой кристалл. Фотоны лазерного излучения находятся в так называемом «чистом состоянии», в отличие от тепловых «планковских» фотонов, каждый из которых в среднем «нагружен» некоторым количеством энтропии, которое не зависит от температуры. Точнее, это 3,6 константы Больцмана – кинем кость образованному в физике читателю.

Уэллс не знал, да и знать не мог что-либо конкретное о лазерном излучении, кроме гениально угаданной однонаправленности. Тогда теории (Макса Планка – 1900 год) и «обычного» излучения до конца еще не были выстроены. Но стимулирующая роль Уэллса в научно-техническом прогрессе и здесь несомненна. Кто хотел (и мог) услышать – услышал!

В том же 1898 году он пишет сложное, перенасыщенное идеями и ситуациями произведение «Когда спящий проснется», напоминающее советскую «Туманность Андромеды» Ивана Ефремова, запоздавшую на многие десятилетия. Снова предрекается тупик нынешней цивилизации – общества потребления материальных и «духовных» наслаждений, вырождения рода человеческого. Но интересно не только это. От аморфного прогноза появления аэропланов (на которые он намекает и в «Войне миров» – летательные аппараты марсиан) он переходит к удивительно смелому предвидению, сбывающемуся только в ХХI веке (увидите это до 2020 года!). Аэроплан Уэллса «проекта 1898» размером около 200 метров и вместимостью до 2000 пассажиров, способен на кругосветный беспосадочный авиатур со скоростью «Конкорда» – удвоенной скоростью звука! Движется этот аппарат не чем иным, как микровзрывами капелек некоего вещества «фомайл». Термояд? Тогда? Вроде бы немыслимо. Не совсем так...

В статье 1881 года классика физики Дж. Дж. Томсона уже доказывалась эквивалентность энергии и массы покоя. И опять – несомненное влияние на прогресс: именно в теории Томсона от 1881 года усмотрел американский классик космонавтики Роберт Годдард (юношеская публикация 1907 г.) возможность космических путешествий с помощью ракетных двигателей, работающих на «субатомной» энергии. В более туманной форме аналогичную идею выдвигал тогда и Фредерик Содди, а наш мыслитель Александр Богданов (А. Малиновский) в те же времена пишет о марсианах, прилетающих к Земле на ракетных кораблях, питаемых энергией управляемого распада ядер (роман «Красная Звезда»). Циолковский здесь отставал.

В 1901 году Уэллса ожидал провал. В опусе «Предвосхищения» не без давления заурядных личностей он опускается до чрезмерно сдержанных оценок, «забывает» о революционных сценариях будущего – продуктах своих же гениальных озарений. Уэллс относит появление авиации к слишком далекому будущему, прославляя дирижабли и прочие архаизмы. Успех братьев Райт уже в 1903 году отрезвляет Уэллса. Он становится почти столь же раскован, как в более молодые годы, и публикует в 1908 году роман «Война в воздухе» с пророчеством мировой войны, корректным не столько с точки зрения технических деталей (аэропланы там чересчур мелки – как дельтапланы, а дирижабли гротескно грандиозны), сколько в смысле глобалистических предвидений войны между США и Германией, возрождения воинственного ислама и много чего еще, вплоть до наступления эпохи нового варварства. (Заметим в скобках что 6-тонный 4-моторный «Илья Муромец» Игоря Сикорского (1914 г.) имел размах крыльев 32 м. Завидев столь сверхфантастический аппарат, немецкие зенитчики отказывались верить, что это русский.)

Наступает год 1913-й. Успевший подружиться с открывателем изотопов как важнейшего явления природы, нобелевским лауреатом 1921 года по химии – Фредериком Содди (1877–1956), Уэллс заканчивает написанный под его явным влиянием самый провидческий роман «Освобождение мира». В нем он предсказывает «Атомную Бомбу» – это его термин! Ядерная взрывчатка у Уэллса – искусственный элемент каролиний – нынешний плутоний. Более того, он предрекает, что бомба атомная – «предтеча еще более страшных бомб» аналогичного класса. Поскольку Содди уже в 1907 г. публично высказывался о возможностях не только управляемого распада ядер, но и контролируемого ядерного синтеза, понятно, что Уэллс мог подразумевать Бомбу Водородную.

Эйнштейн, Бор и Резерфорд категорически отвергали этот прогноз-предупреждение. Мировое научное сообщество конформистски следовало корифеям. Но Эддингтон, Вернадский, Гайзенберг, Сциллард, Покровский и Вайцзеккер явились исключением… С 1939 г. ядерную угрозу начали осознавать даже политики.

В этом романе немало мест, подобных таким: «...И по сей день поля сражений той сумасшедшей эпохи содержат радиоактивные вещества и являются центрами вреднейших излучений... В розовеющем небе кружили стреловидные ласточкоподобные монопланы. Эти аэропланы были снабжены атомными двигателями... пять аэропланов с атомными бомбами... После атомных взрывов международные споры словно утратили всякое значение». Мало того, он как бы назначает с точностью до года такие даты, как открытие искусственной радиоактивности – на 1933 год... И Нобелевская премия, уже не виртуально, а реально, за это открытие присуждается супругам Жолио-Кюри – за 1934 год. Далее кое-что погорячее: пуск первой в мире атомной электростанции Уэллс предрекает в 1953 году в Англии. Реально – СССР, год – 1954-й.

В эйфории своего вместе с Содди прозрения Уэллс приписывает этой атомной энергетике любопытное качество сказочной выгоды: его АЭС в качестве «золы» производят... золото. Он не предвидел Чернобыля и реакции его ветеранов на подобные небылицы, хотя термоядерные электростанции будущего действительно обещают человечеству нечто подобное.

Он дожил пусть не до 1954-го, но до Хиросимы и Нагасаки успел-таки. Не стало Уэллса в августе 1946-го.

Или Всякая, любопытная мне, всячина