Командование Каспийского ВВМКУ им. С.М. Кирова (1939-1992)

Константи́н Алекса́ндрович Безпа́льчев (21 мая 1896 года, Херсон, Херсонская губерния, Российская империя — 10 декабря 1973 года, Рига, Латвийская ССР, СССР) — советский военачальник, контр-адмирал.
Биография
Родился 21 мая 1896 года в семье потомственного дворянина, статского советника Александра Фёдоровича Безпальчева в Херсоне. Русский.
Учился в гимназиях в Минске, Каменец-Подольске, Ковно, Житомире и Петрозаводске. Окончил Морской корпус в Петрограде. 30 июля 1915 г. был произведён в офицеры.

С 1915 г. — на военно-морской службе.

В 1918—1920 гг. — командир канонерской лодки № 1 Онежской военной флотилии. Зимой 1918—1919 гг. принимал участие в создании флотилии, переоборудовании судов в военные корабли. В 1919 г. участвовал в боях за освобождение Б. Клименецкого острова, высадке десанта в Лижме, взятии острова Мег и Челмужей. В 1920 г. — командир канонерской лодки «Эльпидифор № 413» Усть-Днепровской флотилии, служил на Чёрное море. В 1926—1929 г. — командир эскадренного миноносца «Петровский».

В 1938 году арестован, в 1940 году освобождён.

... бывший царский офицер, потомственный дворянин... в период массовых репрессий в стране, в августе 1938 г., Безпальчев был арестован. Это произошло после десятилетней службы в Севастопольском училище береговой обороны, где он получал от командования только награды и благодарности. Причина ареста стала известна только много лет спустя. Безпальчева обвинили якобы за попытку увести дивизион катеров, которым он командовал в 1926 г., в Румынию. Обвинение было сфабриковано, и, по сути, абсурдно, поэтому вскоре рассыпалось. В апреле 1940 г. Безпальчев был освобождён и восстановлен в кадрах ВМФ.[1]

После освобождения назначен начальником цикла военно-морских дисциплин Военно-морского хозяйственного (Интендантского) училища. В 1943 году назначен начальником курса Высшего военно-морского училища имени М. В. Фрунзе.

С июня по ноябрь 1943 года — на Черноморском флоте в качестве флагманского руководителя морской практики курсантов военно-морских учебных заведений.
В 1944—1945 годах — начальник Горьковского военно-морского подготовительного училища. Член ВКП(б) с 1945 года.
В 1945—1951 годах — начальник Рижского Нахимовского военно-морского училища.
В 1951—1955 годах — начальник 2-го Балтийского высшего военно-морского училища подводного плавания.
С 1957 года — в отставке.
Умер 10 декабря 1973 года, похоронен на Серафимовском кладбище в Санкт-Петербурге[2].

Семья :
• Отец — Александр Федорович Безпальчев (1862—1941—43), потомственный дворянин, статский советник, гражданский инженер.
• Мать — Прасковья Владимировна Безпальчева (умерла в возрасте 48 лет), до замужества сельская учительница.
• Сестра — Софья Александровна Безпальчева.
• Жена — Елена Тимофеевна Безпальчева.
• Старший сын — Александр Константинович Безпальчев (1918—1942), погиб в Великую Отечественную войну.
• Младший сын — Константин Константинович Безпальчев (1925—????), службу закончил начальником вооружения и судоремонта Северного флота, контр-адмирал.
• Внук — Александр Константинович Безпальчев (р. 1947), капитан первого ранга.
• Внук — Владимир Константинович Безпальчев (р. 1956), капитан первого ранга.

Награды
Орден Ленина
два ордена Красного Знамени
Орден Отечественной войны I степени
Орден Красной Звезды
медали[3].
Личное оружие от Всеукраинского ЦИК (1928)
Почетная грамота Совета Министров Латвийской ССР (1951)
Именной кортик от Главнокомандующего ВМС

Примечания
Памяти контр-адмирала Безпальчева Константина Александровича. Его звали "Батей". От благодарных воспитанников.. flot.com. Дата обращения: 3 июня 2019. Архивировано 3 июня 2019 года.
Безпальчев Константин Александрович, РНВМУ, | НВМУ (недоступная ссылка). Дата обращения: 13 ноября 2012. Архивировано 15 марта 2014 года.
Наградной лист. Подвиг народа. Дата обращения: 1 марта 2014. Архивировано 13 марта 2014 года.

Литература
Агронский М. Д. Контр-адмирал К. А. Беспальчев. В море и на суше. Сборник воспоминаний его воспитанников и сослуживцев. — СПб.: НПП «Система», 2008.
Титов С., Лапшов С. Константин Безпальчев — петрозаводский адмирал // Карелия. — 2009. - 4 ноября.

Ссылки
Виктор Глушенко Контр-адмирал К.А. Безпальчев Архивная копия от 3 июня 2019 на Wayback Machine
Памяти контр-адмирала Безпальчева Константина Александровича. Его звали «Батей». От благодарных воспитанников

Родился 21 мая 1896 года в Херсоне в семье служащего. Учился в гимназиях в Минске, Каменец-Подольске, Ковно, Житомире и Петрозаводске. Окончил морской корпус
в Петрограде. 30 июля 1915 года был произведён в офицеры.

С 1915 года на военно-морской службе. В 1918—1920 годах командир канонерской лодки № 1 Онежской военной флотилии. Зимой 1918—1919 годах принимал участие
в создании флотилии, переоборудовании судов в военные корабли. В 1919 году участвовал в боях за освобождение Большого Клименецкого острова, высадке десанта в Лижме, взятии острова Мег и Челмужей. В 1920 году был командиром канонерской лодки «Эльпидифор № 413» Усть-Днепровской флотилии, служил на Чёрное море.
В 1926—1929 годах командовал эскадренным миноносцем «Петровский».

В 1938 году арестован, в 1940 году освобождён, назначен начальником цикла
военно-морских дисциплин Военно-морского хозяйственного (Интендантского) училища. В 1943 году назначен начальником курса ВВМУ имени М. В. Фрунзе. С июня по ноябрь 1943 года на Чёрном море в качестве флагманского руководителя морской практики курсантов всех военно-морских учебных заведений. В 1944—1945 года назначен начальником Военно-морского подготовительного училища в Горьком.
В 1945—1951 годах — начальник Нахимовского училища в Риге. В 1951—1955 годах — начальник 2-го Балтийского высшего военно-морского училища подводного плавания.

С 1957 года в отставке.

Умер 10 декабря 1973 года, похоронен на Серафимовском кладбище в Санкт-Петербурге.

С Константином Александровичем Безпальчевым я познакомился в 1937 году, когда поступал на первый курс Военно-морского артиллерийского училища им. ЛКСМУ в Севастополе. К. А. Безпальчев, тогда капитан 1-го ранга, был начальником штаба училища и возглавлял мандатную комиссию. Он беседовал со всеми сдавшими вступительные экзамены. Потом, во время военной службы, мне удалось встретиться с ним. История его жизни интересна, офицер императорского флота. Правда, к этому времени он уже хорошо зарекомендовал себя в боях, но повод задуматься был. И все же он решился! В полной темноте, при погашенных створах, провел он корабль по фарватеру и до рассвета доставил сюда еще 75 бойцов. Возможно, именно поэтому противник отказался от наступления, и Челмуджи вместе с такими дорогими трофеями осталась за нами.

Онежская флотилия продолжала вести активные боевые действия. Противнику были нанесены сильные удары, в результате которых в ноябре часть кораблей его флотилии была эвакуирована по железной дороге в Мурманск. На Онежском озере противника больше не было.

Между тем в ноябре в северной части Онежского озера начался ледостав, и корабли Онежской флотилии 12–14 ноября возвратились в Петрозаводск и стали на зимовку.

Но об отдыхе не могло быть и речи: в течение всей зимы Константин Александрович напряженно работает в новой должности помощника начальника Онежской лоцдистанции.

А в 1920 году события перемещаются на юг, и Безпальчев переводится на Черноморский флот. В мае 1920 года он вместе с семьей переезжает в Николаев. Здесь он сначала заведует штурманским депо, а затем становится командиром канонерской лодки “Эльпидифор № 413” (впоследствии “Красная Абхазия”), на которой в составе Усть-Днепровской флотилии активно участвует в боевых действиях в Днепровском лимане. За личную храбрость К. А. Безпальчев награждается именным оружием — револьвером системы “маузер”.

Потом Безпальчев в течение длительного времени служит на кораблях Черноморского флота в различных должностях — командир минного заградителя “Брусилов”, старший штурман крейсера “Коминтерн”, старший помощник командира этого крейсера, командир миноносца “Шмидт”. В 1924–1925 годы Константин Александрович вторично командует “Красной Абхазией”, а затем в течение трех лет (1926–1929) восстановленным турбинным эскадренным миноносцем “Петровский” типа “Новик”. После этого назначается начальником учебного отряда Черноморского флота, а с 1932 года — начальником штаба ВМАУ БО им. ЛКСМУ, где мне и довелось в 1937 году его увидеть.

Дальнейшая военно-морская служба К. А. Безпальчева также посвящена воспитанию молодого поколения моряков военно-морского флота. Некоторое время он преподает в Черноморском высшем военно-морском училище, а затем до мая 1944 года в ВВМУ им. Фрунзе, находившемся тогда в эвакуации в Баку. Потом — в 1944–1945 годах, он начальник Военно-морского подготовительного училища в Горьком, в 1945–1951 годах — Нахимовского училища в Риге, в 1951–1955 годах — начальник Рижского высшего военно-морского училища. При этом он не просто командует этими тремя училищами, а, по сути дела, является их организатором.
В 1957 году контр-адмирал К. А. Безпальчев убыл в отставку, прослужив в военно-морском флоте больше сорока лет. Но и в отставке до последних дней своей жизни (Константин Александрович Безпальчев скончался в Ленинграде в 1973 году) он принимал активное участие в жизни флота: работал председателем военно-исторической секции Дома ученых имени Горького, в Военно-морском музее и Военно-морской библиотеке (Лениниград). Он был хорошим оратором, прекрасно знал военно-морскую историю и вообще обладал широкой эрудицией. Всегда был деятелен, энергичен, и даже когда его свалила смертельная болезнь, все порывался идти в Военно-морской музей, где была запланирована его лекция. Увы, она уже не могла состояться.

Руководя практикой курсантов ВВМУ им. Фрунзе во время Великой Отечественной войны, Константин Александрович принимал участие в боевых походах кораблей Черноморского флота. На эсминце “Бойкий” участвовал в набеговых операциях на Ялту и Анапу и в минных постановках у берегов Румынии. Награжден орденом Ленина, двумя орденами Красного Знамени, орденами Красной Звезды и Отечественной войны 1-й степени, а в связи с шестидесятилетием (1956) приказом ГК ВМФ — именным кортиком.

Последний раз я видел К. А. Безпальчева в 1943 году на борту крейсера “Молотов”, на котором я тогда служил. В это время он руководил практикой курсантов на Черном море.

Однажды после вечернего чая в кают-компании крейсера демонстрировали кинофильм “Леди Гамильтон”. В фильме рассказывалось об адмирале Нельсоне и леди Гамильтон и их взаимной любви. История этого адмирала всегда интересовала нас, и, просмотрев фильм, мы попросили присутствующего в кают-компании капитана 1-го ранга К. А. Безпальчева рассказать подробнее об адмирале. И он тут же рассказал нам много интересного из жизни Нельсона — о его морской службе и Трафальгарском сражении, о личной жизни и леди Гамильтон и об ее печальной и горькой судьбе. Просто удивительно, как он без всякой подготовки рассказал так много неизвестного нам до сих пор. В тот вечер мы надолго засиделись в кают-компании, слушая увлекательный рассказ Константина Александровича.

Теперь можно говорить о военной флотской династии Безпальчевых.

Старший сын Константина Александровича Безпальчева — Александр Константинович, будучи студентом Николаевского кораблестроительного института, во время Великой Отечественной войны добровольно ушел на фронт и в 1942 году погиб под Сталинградом.

Младший сын Константина Александровича — Константин Константинович — закончил ВВМУ им. Фрунзе (Ленинград) в 1946 году. Служил на Северном и Черноморском флотах. Сейчас он в отставке в звании контр-адмирала.

Два внука Константина Александровича (сыновья Константина Константиновича) тоже офицеры. Старший внук — Александр Константинович — закончил ВВМУ им. Фрунзе в 1971 году. Служил на Северном флоте. Его последняя корабельная должность — старший помощник командира большого противолодочного корабля. Потом работал в Центральном научно-исследовательском институте военного кораблестроения. Сейчас (2003) он капитан 1-го ранга запаса.

Младший внук — Владимир Константинович — закончил ЧВВМУ им. Нахимова (Севастополь) в 1979 году. Теперь он полковник, продолжает военную службу.

В 1975 году я посетил в Ленинграде боевую подругу Константина Александровича —Елену Тимофеевну. Она была его постоянной спутницей, делила с ним все радости и невзгоды беспокойной жизни военного моряка. Они поженились в Гельсингфорсе в 1917 году, за месяц до Октябрьской революции.

Елена Тимофеевна помнила Петрозаводск и жизнь в нем в ту трудную пору. Отлично помнила командующего Онежской флотилией Э. С. Панцержанского, начальника дивизиона канлодок Б. В. Биллевича и командиров кораблей. Ее память сохраняла много подробностей и деталей. Моряки флотилии и их семьи жили тогда впроголодь, питались в основном сухой картошкой и кониной. Вспомнила, как однажды пришел к ним гость, старый знакомый, приехавший из Москвы в Петрозаводск по служебным делам. Долго ломала голову: как его угостить, какой обед приготовить? Наконец роскошный по тем временам обед приготовлен: первое блюдо — уха из ершей, второе — котлеты из конины, на третье — чай с печеньем из просяной муки на сахарине. Обед был на славу, особенно удались котлеты. Они действительно были очень вкусными, а то, что они из конины, Елена Тимофеевна сказала мужу лишь после отъезда гостя.

Когда я приехал к Елене Тимофеевне, первое, на что обратил внимание, — адмиральская фуражка на вешалке в передней. Она, как и в былые годы, в полном порядке, а эмблема и медные пуговицы начищены и блестят. Кажется, что контр-амирал К. А. Безпальчев только что повесил ее, придя домой со службы.

А его кабинете все так же, как было раньше: письменный стол, много книг, папки с текстами докладов в Военно-морском музее.

На стене карта Атлантического океана с проложенным курсом “Седова” (на нем Константин Александрович плавал с курсантами училища).

А вот и сам хорошо знакомый мне четырехмачтовый барк “Седов”. Все паруса, включая и бом-брамсели, подняты, реи обрасоплены на левый борт, с легким креном скользит его изящно выгнутый корпус по безбрежному океану.

А на самом почетном месте — посередине стены, в массивной рамке под стеклом — броненосный крейсер “Россия”. С поднятым на носу гюйсом, гордый и грозный, неподвижно стоит он на гельсингфорсском рейде на фоне скрывающегося в дымке силуэта далекого берега. Кажется, вот-вот выберет он якоря, задымят его высокие трубы, и возьмет он курс в открытое море навстречу соленому ветру и седой балтийской волне.


Родился 21 мая 1896 года в Херсоне в семье служащего. Учился в гимназиях в Минске, Каменец-Подольске, Ковно, Житомире и Петрозаводске. Окончил морской корпус
в Петрограде. 30 июля 1915 года был произведён в офицеры.

С 1915 года на военно-морской службе. В 1918—1920 годах командир канонерской лодки № 1 Онежской военной флотилии. Зимой 1918—1919 годах принимал участие
в создании флотилии, переоборудовании судов в военные корабли. В 1919 году участвовал в боях за освобождение Большого Клименецкого острова, высадке десанта в Лижме, взятии острова Мег и Челмужей. В 1920 году был командиром канонерской лодки «Эльпидифор № 413» Усть-Днепровской флотилии, служил на Чёрное море.
В 1926—1929 годах командовал эскадренным миноносцем «Петровский».

В 1938 году арестован, в 1940 году освобождён, назначен начальником цикла
военно-морских дисциплин Военно-морского хозяйственного (Интендантского) училища.

В 1943 году назначен начальником курса ВВМУ имени М. В. Фрунзе.

С июня по ноябрь 1943 года на Чёрном море в качестве флагманского руководителя морской практики курсантов всех военно-морских учебных заведений. В 1944—1945 года назначен начальником Военно-морского подготовительного училища в Горьком.
В 1945—1951 годах — начальник Нахимовского училища в Риге. В 1951—1955 годах — начальник 2-го Балтийского высшего военно-морского училища подводного плавания.

С 1957 года в отставке.

Умер 10 декабря 1973 года, похоронен на Серафимовском кладбище в Санкт-Петербурге.

…
К.А.Безпальчев родился 21 мая 1896 г. в городе Херсоне. Детские годы прошли вместе с двумя сёстрами в благополучной интеллигентной семье среднего достатка. Учился до 1906 г. дома по месту жительства и службы отца, работа которого была связана с частыми переездами, в Минске и Каменец-Подольске, затем в гимназиях городов Ковно (Каунас), Житомира и Петрозаводска (1911/12 учебный год). В программу гимназии наряду с общеобразовательными предметами входили немецкий и латинский языки. Безусловно, свой вклад в домашнее образование детей внесла мама –Прасковья Владимировна – до замужества сельская учительница.
В июле 1912 г. отец Константина отправил на имя директора Морского корпуса следующее прошение: «Желая определить на воспитание в старший общий класс Морского корпуса сына моего Константина, я, нижеподписавшийся статский советник Александр Фёдорович Безпальчев, имею честь препроводить при сём метрическое свидетельство о рождении и крещении его и другие документы. А именно: копию формулярного списка о моей службе, свидетельство Олонецкой Императора Александра Благословенного классической гимназии и срочную ведомость об успехах его во время обучения в этой гимназии, а равно и фотографическую карточку сына моего, засвидетельствованную директором гимназии. О получении настоящего прошения прошу уведомить меня. В случае, если мой сын по экзамену не окажется в числе подлежащих приёму на казённое содержание, то прошу принять его в Корпус своекоштным пансионером, причём я принимаю на себя все обязательства относительно исправного платежа за него, а также других условий, предложенных мне Корпусом. Если по принятии сына моего в Корпус начальство оного признает нужным исключить его вследствие дурного учения или поведения, а также вследствие появления таких болезней, которые препятствуют службе во флоте, то я обязуюсь по первому требованию Корпуса без замедления взять его обратно на своё попечение. Жительство имею в городе Петрозаводске Олонецкой губернии по улице Жуковского, в доме Каменева».
Прошение гражданского инженера Олонецкого губернского правления (с годовым жалованием 2200 рублей) было удовлетворено, и Константина после успешной сдачи вступительных экзаменов приняли в старший общий класс Морского корпуса в Санкт-Петербурге. В аттестационной тетради кадета Безпальчева были заполнены соответствующие графы, в том числе: Разряд зачисления по содержанию в корпусе – казённокоштный. Сословное происхождение – потомственный дворянин.

Через три года гардемарин Безпальчев, показав хорошие знания на выпускных экзаменах и без годового плавания в условиях военного времени, 30 июля 1915 г. был произведён в офицеры. Мичманом два года (1915– 1917) служил младшим штурманом на броненосном крейсере «Россия», уцелевшем в русско-японскую войну. Продолжалась Первая мировая война, и крейсер участвовал в боевых операциях, в том числе в минных постановках на Балтике.
После революции 1917 г. молодой офицер остался в России и посвятил свою жизнь службе в советском флоте. В гражданскую войну он командует канонерской лодкой, в составе Онежской флотилии участвует в борьбе с белой армией: несёт дозорную службу, высаживает десанты, оказывает артиллерийскую поддержку нашим армейским частям. Противник был серьёзный, в его составе воевали и бывшие хорошо подготовленные однокурсники по Морскому корпусу. Некоторые из них погибли, большинство оказалось в эмиграции.
В 1920 г. военмора К.А.Безпальчева переводят на Чёрное море. Он занимается восстановлением и возрождением флота. С его помощью как специалиста-штурмана в короткие сроки был введён в строй первый крейсер «Коминтерн». Затем он успешно командует рядом кораблей, в том числе современным эскадренным миноносцем «Петровский» типа «Новик». На этом корабле в составе эскадры Черноморского флота совершает поход с дружественным визитом в Стамбул. Опытом ведения боевых действий на Онежском озере и плавания на Чёрном море он неоднократно выступает на страницах газет и журналов того периода. Среди его подчинённых и сослуживцев было немало моряков, которые впоследствии стали известными адмиралами, в их числе Владимирский, Пантелеев, Платонов и другие. Совместно с ним начинали службу на флоте и адмиралы Н.Г.Кузнецов и И.С.Исаков, которые в своих воспоминаниях не обошли вниманием и К.А.Безпальчева. Особенно это касается И.С.Исакова, с которым он поддерживал дружеские отношения до конца жизни.
…
Продолжение здесь: https://flot.com/blog/historyofNVMU/1021.php

...Николай Дмитриевич Фенин с августа по октябрь 1941 года был военным комиссаром Ладожской флотилии. В своих воспоминаниях он рассказывает о боевых делах моряков-ладожцев в первый период Великой Отечественной войны...

Это было 7 августа 1941 года. Меня пригласили в Смольный на беседу к секретарю ЦК и Ленинградского обкома и горкома партии А. А. Жданову.
— Думаем назначить вас военным комиссаром Ладожской флотилии. Надеемся, что с этой работой справитесь.
— Сделаю все, чтобы оправдать доверие партии, — коротко ответил я.
— Ну и отлично! — резюмировал Жданов. — Тогда пройдите к Клименту Ефремовичу Ворошилову.
И вот я в кабинете К. Е. Ворошилова. Он утвердил мое назначение на должность военкома Ладожской флотилии. От него же я узнал, что командующим флотилией назначен капитан 1-го ранга Б. В. Хорошхин, командир храбрый и опытный, участник гражданской войны, награжденный двумя орденами Красного Знамени. Климент Ефремович пожелал нам успеха в боевой работе.
Из Смольного я направился в штаб морской обороны Ленинграда и озерных районов, которому тогда подчинялась Ладожская флотилия. Тут и состоялась наша первая встреча с Борисом Владимировичем Хорошхиным, переросшая вскоре в настоящую боевую дружбу.
После непродолжительной беседы в штабе Хорошхин и я выехали в штаб Ладожской военной флотилии, который находился в Шлиссельбурге. В пути мы постепенно знакомились друг с другом. Ведь нам предстояло рука об руку выполнять ответственные задания партии и правительства. Мы вели неторопливый разговор. Заметив на моем
кителе нарукавную звезду с зеленой окантовкой, Хорошхин оживился.
— Я тоже служил в морской пограничной охране, правда, давно, в двадцатых годах, но хорошо знаю пограничников. Решительный народ, смельчаки, — сказал он.
Я пояснил, что на Ладоге тоже немало пограничников, которые командуют кораблями. Вот на кого можно положиться в любую минуту.
За беседой время летело незаметно. Мы прибыли в Шлиссельбург и зашли к дежурному по штабу флотилии. Узнав, кто перед ним, дежурный доложил, что начальник штаба находится в маневренной базе Сортанлахти (ныне Владимировка). Эта база и стала следующим этапом нашей поездки. Здесь по просьбе Хорошхина начальник штаба флотилии капитан 1-го ранга В. П. Боголепов ознакомил нас с оперативной обстановкой.
Из его доклада выяснились факты неутешительные. Прежде всего, флотилия не имела надежной связи с армейскими частями. Необходимо было немедленно установить личный контакт с командованием 23-й армии. И такой контакт вскоре был установлен. В штабе армии мы достигли полной договоренности о повседневной связи, о порядке взаимодействия кораблей флотилии с частями 19-го стрелкового корпуса, державшими оборону на узкой прибрежной полосе Ладожского озера в районе Сортавала, Кексгольм.
Между тем обстановка, сложившаяся на ближних подступах к Ленинграду, становилась все более тревожной. Требовались резервы, чтобы остановить натиск врага. Командование Северо-Западного направления решило перебросить части 19-го стрелкового корпуса на другие участки фронта. Руководство операцией по эвакуации войск, прижатых противником к берегу озера, возлагалось на командование Ладожской флотилии. Успех могли обеспечить только быстрые и энергичные действия.
Под покровом ночи мы с Хорошхиным прибыли в расположение 198-й и 142-й стрелковых дивизий, занимавших прибрежную полосу обороны севернее Кексгольма.
Закипела работа. Группы гидрографов флотилии вместе с армейскими командирами руководили строительством причалов. Матросы и солдаты трудились круглые сутки, несмотря на артиллерийский и минометный огонь противника.
Определив с командованием дивизий все детали и объем подготовительных мероприятий, мы совместно разработали четкий порядок эвакуации частей. В распоряжении сухопутного командования был оставлен катер «морской охотник» для связи с флотилией.
Все это требовало огромного напряжения сил, духовных и физических. Уже по возвращении в Сортанлахти я обратил внимание, что у Бориса Владимировича Хорошхина от усталости глаза воспалены и смыкаются. Я предложил ему отдохнуть часок-другой. Однако он категорически отказался.
— Не время! Лучше схожу сейчас в расположение сто шестьдесят восьмой стрелковой дивизии к полковнику Бондареву. Вас же прошу взять на себя контроль за выполнением графика движения кораблей, занятых переброской двух дивизий.
Я согласился.
И вот в Сортанлахти прибыл первый караван транспортов с людьми и боевой техникой. Разгрузка шла быстро, хотя ни о какой механизации тогда и речи быть не могло. Единственный способ, который приходилось применять, это мускульная сила наших воинов.
Едва транспорты отошли от пирса, чтобы снова идти в расположение двух дивизий, как я встретил на пирсе возвратившегося Хорошхина. Разумеется, меня интересовал вопрос, как дела у Бондарева.
— Плохо! — сумрачно ответил Хорошхин и пояснил тут же: — Дивизия находится в крайне тяжелом положении. Она ведет бой с противником в невыгодных для себя условиях. Более того, там нечем перевязывать раненых, нет медикаментов, да и питаться нечем. Все, что было на сторожевом корабле «Пурга» из медицинского оснащения и продовольствия, я приказал передать в санитарную часть дивизии.
По мнению Хорошхина, первоначальные наметки по эвакуации северной группы войск надо изменить. Если сейчас же не перебросить части Бондарева на остров Валаам, то неизбежны серьезные потери в людях и технике, так как давление противника все возрастает. Заметив эвакуацию наших частей, он стал проявлять усиленную активность, непрерывно обстреливает район погрузки из орудий и минометов.
Неприятельская авиация тоже неоднократно пыталась бомбить наши войска при посадке на плавсредства флотилии. Но всякий раз воздушные атаки героически отбивались огнем кораблей, создававших мощный огневой заслон. Войска уходили на кораблях флотилии, что называется, прямо из-под носа врага.
Все дни эвакуации погода стояла отличная, а озеро было спокойным. И только заключительный день выдался невеселый. Когда последний караван судов с войсками и боевой техникой, отстреливаясь, уходил от врага, на озере разыгрался жестокий шторм.
Благодаря беспредельной храбрости, выдержке и отличной морской подготовке личного состава удалось победить, казалось бы, неукротимую стихию.
Эвакуация частей 142-й и 198-й стрелковых дивизий из района Кексгольма заканчивалась. Последнему каравану оставалось немного времени, чтобы дойти до Сортанлахтн, когда в гребнях бушующего озера мы увидели наш бронекатер, который вскоре приблизился к нам. На его борту находился представитель политического отдела штаба морской обороны и озерных районов полковой комиссар Б. Т. Калачев. Он сообщил печальную весть: противник занял Сортанлахти. Пришлось на ходу изменить направление и следовать в бухту Морье.
Путешествие по штормящей Ладоге и без авиационного прикрытия — весьма рискованное дело. К счастью, все обошлось благополучно. Однако нас ждал неприятный сюрприз другого рода. Когда мы подошли к бухте Морье, я убедился в том, что из-за своей осадки наши нагруженные корабли и баржи пройти в бухту не смогут. Сразу же пришлось связаться с командующим морской обороной Ленинграда и озерных районов контр-адмиралом Ф. И. Челпановым. Доложив обстановку, я попросил разрешения произвести выгрузку войск в другом, более подходящем месте. Челпанов ответил:
— Вам на месте виднее, где лучше произвести высадку. Действуйте!
Посоветовавшись, мы приняли решение следовать в Шереметьевку, что на правом берегу реки Невы — напротив Шлиссельбурга. Так как в Шереметьевке не было пирса, то пришлось одну из барж посадить на мель у берега, сделать на ней настил и сходни, а потом подводить к ней другие баржи для разгрузки. Опыт удался. Части быстро разгрузились и начали движение согласно полученному приказу.
Когда выгрузка заканчивалась, мы получили радиограмму от Хорошхина. Он сообщал, что весь личный состав и материальная часть дивизии Бондарева погружены на 11 барж и следуют к Неве. Поскольку караван Хорошхина не имел воздушного прикрытия, мы выслали для его охраны несколько катеров типа МО-4. Вскоре весь конвой прибыл к нам и тоже быстро выгрузился.
По-братски распрощались мы с командирами и бойцами 168-й стрелковой дивизии, вскоре прославившейся на Ленинградском фронте своими боевыми делами.
Эвакуация частей 19-го стрелкового корпуса была успешно завершена. Корабли флотилии продолжали поддерживать фланги наших армий. С помощью кораблей флотилии и судов Северо-Западного речного пароходства производилась эвакуация населения Ленинграда и его промышленных предприятий.
Трудная военная ситуация сложилась в конце августа 1941 года. Немецко-фашистские войска, располагая большим перевесом сил, захватили станцию Мга. Передовые бронетанковые части противника 30 августа вышли на левый берег Невы в районе села Ивановское. Командование Ленинградского фронта отдало приказ: срочно занять оборону на правом берегу Невы. Эта задача была возложена на Военно-морское пограничное училище НКВД и на истребительные отряды, сформированные из числа студентов и рабочих фабрик и заводов. На оборонительные рубежи были направлены также воинские подразделения и корабли Краснознаменного Балтийского флота.
Во что бы то ни стало не допустить форсирования Невы гитлеровцами — так ставился вопрос. Флотилия получила приказ: поддерживать огнем своих орудий части дивизии полковника С. И. Донскова, которые вели ожесточенные бои против численно превосходящих сил противника, стремившегося захватить Шлиссельбург. Канонерская лодка «Селемджа» и бронекатера под командованием капитана 1-го ранга М. С. Клевенского, вошедшие в Неву, оказывали всемерную огневую помощь войскам Донскова. Огонь кораблей флотилии был настолько интенсивным, что время от времени приходилось прекращать стрельбу из-за сильного перегрева стволов орудий.
В ночь с 6 на 7 сентября 1941 года враг усилил удары своей авиации по кораблям и базе флотилии — Шлиссельбургу. Отражая эти налеты, вопреки противодействию противника, корабли флотилии перебросили части Донскова с левого берега Невы на правый, где они прочно заняли оборону на участке поселок Морозовский — Дубровка. Все же через сутки нашим кораблям пришлось покинуть Неву. Они направились к Осиновецкому маяку и в Новую Ладогу. Подразделение флотилии — батарея № 409, расположенная в крепости Орешек, оставалась на месте.
Мы знали, что фашисты предпримут попытку захватить Орешек и сдержать их натиск будет трудно малочисленному гарнизону крепости. Терять же такую выгодную позицию, которая позволяла нам контролировать действия противника, нельзя было ни в коем случае.
Что же делать?
Этот вопрос мы обсудили в штабе флотилии, и в тот же день, т. е. 8 сентября, Хорошхин и я прибыли на командный пункт дивизии Донскова, чтобы договориться об усилении гарнизона Орешка. Семен Иванович Донсков выслушал наши доводы и заявил:
— Крепость оставлять нам никак нельзя, это глаза моей дивизии. Сегодня же под покровом ночи переправим на остров хотя бы один взвод красноармейцев, а завтра постараемся переправить еще два взвода, чтобы был настоящий «орешек» для немцев.
Полковник Донсков свои слова подтвердил делом — рота красноармейцев была переправлена в Орешек. Оставалась еще одна проблема: как наладить связь с крепостью, так как постоянного кабеля связи с правым и левым берегом Невы остров не имел.
Потребовалось срочное вмешательство заместителя наркома ВМФ адмирала И. С. Исакова. 10 сентября к Осиновецкому маяку доставили из Ленинграда бобину бронированного кабеля, весившую примерно около трех тонн.
Увы! По ряду причин от такого ценного подарка нам пришлось отказаться. Решено было использовать обычный полевой телефонный кабель. Средство хоть и не абсолютно надежное, но все же дававшее возможность обмениваться информацией с крепостью. После выхода немецко-фашистских войск на южное побережье Ладожского озера положение Ленинграда чрезвычайно усложнилось. Ладога стала единственным путем, связывавшим город-фронт со страной. Надо было обеспечить непрерывные перевозки, с по мощью кораблей флотилии и судов Северо-Западного речного пароходства доставлять продовольственные грузы, боеприпасы, а также воинские части для Ленинграда и Ленинградского фронта, а из Ленинграда — эвакуировать гражданское население и оборудование промышленных предприятий. Такую задачу поставил Военный совет Ленфронта перед Ладожской флотилией. Кроме того, она выполняла и другую роль, оказывая активную огневую помощь флангам наших армий.
И вот первые две баржи с драгоценным грузом для ленинградцев 12 сентября 1941 года прибыли к Осиновецкому маяку. Политработники флотилии мобилизовали личный состав кораблей на немедленную разгрузку муки с этих барж.
Много раз перед флотилией вставали, казалось бы, непреодолимые трудности. И неизменно личный состав кораблей во главе с коммунистами находил выход. Моряки флотилии верили коммунистам и всемерно поддерживали любое их начинание. В борьбе с врагом коммунисты всегда были впереди. Особую любовь и уважение среди личного состава завоевали политработники — полковой комиссар Л. Т. Караваев, батальонный комиссар А. И. Федотов, батальонный комиссар М. С. Орлов и многие другие. Благодаря их энергии и мужеству, непримиримости к ненавистному врагу цементировались ряды моряков флотилии.
Заканчивался третий месяц войны. Пришел приказ произвести высадку десанта восточнее Шлиссельбурга. Командиром высадки десанта назначался старший лейтенант Я. А. Бергер. Вечером 22 сентября 1941 года с наступлением сумерек к месту посадки прибыли десантники — рота курсантов морского пограничного училища и караульная рота флотилии.
Несколько раз ночью десант выходил в озеро и возвращался назад. Из-за слабой организации управления кораблями, участвующими в десанте, высадиться не удавалось.
Наконец 25 сентября в 14.00 корабли вновь начали движение сдвоенной кильватерной колонной, без прикрытия с воздуха. Все больше и больше сокращалось расстояние до берега, занятого противником. По всем признакам, фашисты уже давно заметили наши корабли, катера и шлюпки. Нервы захватчиков не выдержали, и они открыли огонь. Наши канонерские лодки, бронекатера и сторожевые катера незамедлительно ответили из своих орудии, стараясь поразить обнаруженные огневые точки противника.
До берега оставалось не более 12–15 кабельтовых, когда катера вынуждены были прекратить буксировку шлюпок, так как дальше начинались подводные камни. Отдав буксиры, шлюпки и баркасы прошли под веслами еще не более трех кабельтовых, и командир десантной роты политрук И. Д. Каширкин подал команду — десанту покинуть шлюпки.
Бойцы, рассредоточившись, стали продвигаться к берегу. Прикрывая десантников, корабли флотилии продолжали вести сильный артиллерийский огонь по вражеским огневым точкам. Последние десятки метров водной преграды… Десантники с пением «Интернационала» вышли на берег родной земли, преодолевая жестокое сопротивление противника.
Едва высадился на берег второй эшелон десанта, как появилась фашистская авиация. 30 самолетов противника бомбили и обстреливали десантников и корабли флотилии. Однако это не могло остановить горстку храбрецов, продолжавших продвижение в глубь вражеских позиций. На отвоеванном у врага клочке родной земли наши десантники вели до глубокой ночи тяжелый, неравный бой. Потери были велики… Командование приказало закончить операцию и отступить. Советские воины поклялись перед телами павших товарищей беспощадно истреблять фашистских захватчиков, довести священную борьбу до победы.
За образцовое выполнение боевых заданий командования при высадке десанта и проявленные при этом отвагу и мужество орденом Красного Знамени был награжден политрук И. Д. Каширкин. Медали «За отвагу» удостоились курсанты Ф. Г. Бородай, И. Г. Горлищев, А. Л. Добруля, В. А. Свитченко, С. А. Попов, старшина 2-й статьи Л. Ф. Епишенков и другие. Так была отмечена доблесть этих беззаветно преданных Родине людей в приказе Военного совета Краснознаменного Балтийского флота.
Глубокая осень. Октябрь. Условия плавания становятся все труднее, но личный состав флотилии, уже закалившийся в боях и труде, продолжал до самого ледостава выполнять возложенные на него задачи.
Заканчивается одна из первых волнующих глав в жизни моряков Ладожской флотилии, подвиги которых навечно связаны с героической обороной Ленинграда.

Полковник в отставке Н. Д. Фенин