Мценск-древний город

Александр Шатохин написал:

[q]

В проект по служилым людям 17-18 веков добавлены дворяне и дети боярские Мценска 1640/41 гг.

Список хранится в РГАДА, ф.210, оп.14, д.114

Добавлено 635 записей, фамилий и имен.
...

Шаховцов Самсон
Шевоцов Денис

Шеховцов Ларион
Шеховцов Софон

[/q]

-в Мценской десятне 1622 г. (РГАДА фонд 210 оп.4 , дела десятин ,кн. 182 лист 150): "... сын боярский Ондрюшко Беляев сын Шеховцов на мерине в саадаке ... с городом..., за ним 1 бобыль, поместье за ним в Мценском уезде 55 чети ..." , Шеховцовы Миронко Федоров сын, Самсонко Андреев сын ..." (РГАДА ф.1209 оп.195 д.15938 л.49 / Памятники южновеликорусского наречия. Отказные книги. М., 1977)

-в Мценской отказной книге, стан Чернской, деревня Новоселки, 1630 г.: Сын боярский "Ондрей Шеховцов" был на отказе.

-в 1630 г. : "... А сена косит яму [С.Бредихину] и лес сечь дровенои... ... с теми ж с помещики вопче з детми боярскими с Ондреем Шеховцовым да с Семенам да с Ыгнатемъ Шеталовыми. Мценск. отк. кн., 179, 1630 г. Питья послом по 3 чарки вина да по крушке меду, ... "(Словарь обиходного русского языка Московской Руси XVI-XVII вв: Том 2. О. С Мжельская, Санкт-Петербургский государственный университет. Филологический факультет, Санкт-Петербургский государственный университет. Межкафедральный словарный кабинет имени проф. Б.А. Ларина - 2006)

-в переписке 1637г.: "№ 258. Г. ц. и в. к. М. Ф. в. Р. х. твои Ивашко Бобрищевъ-Пушкинъ, Васька Мясной челомъ бъетъ. Въ нынешнемъ, г., въ 145 г. сентября въ 15 д. прислана твоя г. грамота за приписью твоего г. дьяка Григорья Ларіонова во Мценеске къ намъ, х. т., съ мецняниномъ съ Самсономъ Шеховцовымъ, ..." (стр. 474, 258. Ложное объявление государева дела мецыяниномъ А. Жиленкомъ Белгород. ст., столб N 83, л.л. 45-46. / Н. Я. Новомберский. Слово и дело Государевы. Т.1, Процессы до издания уложения Алексея Михайловича 1649 года. М. Языки славянской культуры. 2004 г.)

-в 1655 г. Список полка боярина В.В. Бутурлина. лл.20-39 : "по 250 чети ... Ларион Андреевъ сынъ Шеховцов" (РГАДА фонд 210 опись 9 дело 1099 343 листа)

-в списке Мценские служилые люди 1655-58гг: "... Шеховцовы Ларион, Савелий и Федор" (РГАДА, ф.210, оп.12, д.381 )

-в "Сказках пришлых людей...", деревня Роски, Чернский стан, 1680-1690-ые гг.: "...Семенъ Максимовъ сынъ Шеховцовъ ... пришол на Воронеж из за Мценска отец ево служил в рейтарах поместье было во Мценском уезде Чернском стане деревне Роски ??? 7 чети с осьминою тем поместьем поступился за денги московского чину Осипу Харитонову сыну Шаталову и пришол на Воронеж тому пятый год ... в Воронеже поместье за мной в Корочевском стану сельце Дубовой 5 чети ... по Воронежу служу городовую службу ..." (РГАДА фонд 210 столбцы Белгородского стола кн. 1568 лист 32)

Мценского уезда
-в кн. Белгородского стола, 1670 г.: "... рейтар Кондратей Самсонов сын Шеховцовъ ..." (РГАДА ф.1209, оп.6-д. кн. Белгородского стола , кн. 54, л.464-об.)

Высыльные книги в полки, для городового строения и "нетчиков" на вечное житье в 18 в. : (ф.210 оп.7-а, дела разных городов, дело 25 - Высыльные книги ефремовцев в полки Ромодановского, Шереметева, и высыльные книги ефремовцев в Таганрог и Азов для городового строения и "нетчиков" на вечное житье - за 1702 - 1706 гг). Предоставлен А. Старухиным.
Мценский уезд:
Кондратей Самсонов Шеховцовъ
Филип Самсонов Шеховцовъ
Филип Афанасьев Шеховцовъ

РГАДА, Ф.210, Оп.12, д.106 (7146/1637-38 гг.) I. Документы о служилых людях: 1-169, 201-487. -496л.

*Дело представляет собой листы, склеенные в столбец. Часть листов - челобитные от служилых людей (преимущественно пленников и участников боёв с татарами). В ряде случаев присутствуют Разрядные выписки и справки, допросные речи. Присутствуют слова пленников об обстоятельствах их пленения, жизни в плену и т.д. Для служилых людей есть результаты осмотра ран и т.д.

г. Мценск и уезд:

Арсенев/жилец
Гвоздев
Есипов
Лыков
Мезенцов/был под Смоленском
Печерской
Протасов
Смагин/был под Смоленском

В проект по служилым людям 17-18 веков добавлены Мценские служилые люди.

Список хранится в РГАДА, ф.210, оп.21, д.1056

Добавлено 477записей, фамилий и имен.

Список по Мценску сохранился не полностью
Что содержится в полных записях и о возможностях получения полной информации по каждой из них можно почитать здесь

Ниже содержится список из 477 записей, фамилия и имя

Служилые люди Мценска 1698 года

В проект по служилым людям 17-18 веков добавлен список мецнян 1660г.

Список хранится в РГАДА, ф.210, оп.12, д.457

Добавлено 537записей, фамилий и имен.

Сведения по Мценску сохранились не с начала.
Что содержится в полных записях и о возможностях получения полной информации по каждой из них можно почитать здесь

Список мецнян 1660г.

https://drevlit.ru/docs/russia...E/text.php


ИЗ ПОМЕСТНОЙ ПРАКТИКИ СМУТНОГО ВРЕМЕНИ

Обнаруженный в столбцах Поместного приказа и публикуемый ниже отрывок являет собою редкий образец делопроизводства органов управления боярского правительства во главе с князем Д. Т. Трубецким и И. М. Заруцким, находившегося в 1611–1612 гг. под Москвой и выступавшего альтернативой столичной власти интервентов 1. На сей раз перед нами не просто документ той эпохи, представление о которых мы имели ранее, а целое дело, создающее хорошую фактическую почву для сравнения и оценки деятельности бюрократического аппарата, его связи с исполнительной властью на местах, а также знакомящее нас с чаяниями и заботами рядового провинциального дворянства во время гражданской войны и интервенции. Публикуемое дело представляет немалый интерес и для изучения истории поместного права, поскольку отражает ряд весьма любопытных составляющих этого важнейшего института средневековой Руси.

Найденный отрывок сохранился в столбцах Поместного приказа по Мценску в составе дела 1625–1627 гг., инициированного подьячим приказа Иваном Ларионовым и мценским сыном боярским Трофимом Ползиковым, которые добивались передачи им якобы «утаенной» части поместья Степана Рудакова сына Лобова в Мценском уезде 2. По ходу дознания тот, называя обвинения в свои адрес ложными, припомнил, что попытки оспорить права семьи Лобовых на эти земли имели место и ранее, но тогда дело решилось в пользу его матери. Это заявление, сделанное ответчиком еще до майского пожара 1626 г, позволило приказным обратиться к материалам предыдущей тяжбы, в результате чего в дело попала обширная выписка из «дач» 1611/12 г. В пожаре, происшедшем 3 мая 1626 г. и уничтожившем большую часть архивов московских приказов, дело Лобова не пострадало, видимо, по тому, что в тот момент находилось дома у одного из приказных, ответственных за его исполнение. Так до нас дошла уникальная выписка из давно утраченных поместных столбцов Смутного времени.

Сделанная приказными выписка заключает в себе изложение тяжбы 1611–1612 гг. между Иваном Старухиным и вдовой Натальей Лобовой о сорока четвертях поместной земли в деревне Сиротья поляна, располагавшейся на речке [397] Крапивенке в Меньшом Городском стане Мценского уезда. Начало делу было положено в декабре 1611 г., когда Иван Старухин, будучи в ставке боярского правительства под Москвой, бил челом о даче ему бывшего поместья его двоюродного деда Данилы Старухина. Из его челобитной и других материалов дела мы узнаем довольно интересную предысторию вопроса. После смерти Данилы его поместье в соответствии с хорошо известной и ставшей к тому времени уже традиционной нормой материального обеспечения вдов, а также недорослей и вышедших в отставку служилых людей, было оставлено за его вдовой Анной «на прожиток», чтобы та могла в нем спокойно доживать свой век. Одновременно со вдовой это же поместье было пожаловано родному брату Данилы и деду просителя Нелюбу Денисьеву сыну Старухину в так назваемый «пожид».

«Пожид» или, как говорилось несколько ранее, «пожданье» – это довольно редкая форма пожалования, которая означала, что жалуемое лицо могло воспользоваться своим жалованьем не сразу же, а только по истечении какого-либо времени. Судя по сохранившемуся корпусу источников, подобная практика получила развитие в период кризиса кормленной системы в середине XVI в, когда правительство пыталось таким способом решить острейшую проблему распределения объектов кормлений между постоянно растущим числом претендентов на них. Получив кормление «в пожданье», служилый человек мог наехать на него лишь после того, как реализовывались права пожалованных перед ним, причем сроки такого ожидания доходили до трех, четырех и более лет. По всей видимости, в силу примерно тех же причин эта норма кормленной системы со временем перешла в поместную практику.

Получить поместье «в пожид» означало, что жалуемый мог стать его владельцем сразу же после смерти прежнего помещика или, например, ухода того в монастырь. Такая «дача» оформлялась все той же ввозной грамотой, в формуляр которой вписывались статьи об условности пожалования. В частности, сохранилась ввозная грамота, выданная 31 января 1610 г. дьяку Филиппу Голенищеву на прожиточное поместье вдовы Марии Теряевой в Костромском уезде, где форма пожалования «в пожид» раскрыта именно таким образом: «Пожаловали есмя тем вдовиным Марьиным Ивановы жены Теряева прожиточным поместьем диока нашего Филипа Голенищева <...> в поместье со всеми угодьи под нею в пожид, как она замуж пойдет, или пострижетца, или ее не станет <...> И как вдова Марья Иванова жена Теряева замуж пойдет или пострижетца, или се не станет, и вы б, все крестьяне, которые в том вдовине в Марьине поместье живут, диока нашего Филипа Голенищева слушали, пашню на него пахали и доход ему помещиков платили. А покаместа вдова Марья Иванова жена Теряева на том поместье живет, и Филипу тем ее поместьем не владеть, а владеть вдове Марье» 3. Отметим, что Голенищев умер, так и не успев реализовать свои права в отношении поместья вдовы, поэтому 25 сентября 1612 г. оно было дано на тех же условиях его родственнику по линии жены дьяку Федору Лихачеву 4. Как выясняется, такая же участь ждала и Нелюба Старухина 5. [398]

Вдова Анна Старухина оказалась вполне практичной женщиной, умевшей не только устроить свою жизнь, но даже извлечь выгоду из своего, казалось бы; незавидного положения. Спустя какое-то время после смерти мужа она нашла себе нового спутника жизни, но перед тем, как вновь выйти замуж, она распорядилась своим прожиточным поместьем, причем таким образом, что ближайший претенденты в лице родни ее первого мужа оказались не удел как бы на вполне законных основаниях. Дело в том, что Анна сдала поместье своему родному брату Рудаку Лобову, сделка была зарегистрирована в Поместном приказе, и в мае 1608 г. тот получил на него отдельную выпись.

Вопрос о так назывемой сдаче, как одной из форм отчуждения поместий еще не достаточно изучен. Известно, что подобные сделки, о котрых мы знаем примерно с конца XVI в., оформлялись частными записями договорного характера, где прежний владелец отказывался от своих поместных прав в пользу нового, затем по челобитью обеих сторон акт сдачи регистрировался в Поместном приказе, после чего новый владелец получал на это поместье официальный документ – ввозную грамоту или отдельную выпись. Внешне дело выглядело так, будто бы поместье отдавалось безвозмездно. Но при внимательном рассмотрении обстоятельств таких сделок и, в особенности, самих сдаточных записей, включавших статью о выплате прежним владельцем некой суммы в случае не выполнения им условий договора, можно понять, что на самом деле сдача поместных земель происходила не бескорыстно. Условием сделки могло быть пожизненное материальное обеспечение сдающей стороны (как правило, одинокой вдовы) или выплата соответствующих отступных, что по сути было равнозначно акту купли-продажи 6. В целом это отвечало логике развития поместного права, когда границы условного владения землей постепенно размывались, а тенденции к прямому наследованию поместий и относительной свободе распоряжения ими со временем нарастали, что, как известно, в конечном итоге привело к ликвидации поместной системы как таковой. Сказанное по поводу сдачи поместья отчасти подтверждается материалами дела. Так, Иван Старухин, излагая историю искомых поместных земель, однажды прямо заявил, что вдова Анна их «продала».

Итак, бывшее поместье Данилы Старухина, оставленное после его смерти за его вдовой Анной «на прожиток», в мае 1608 г., минуя семью Старухиных, оказалось в руках ее родного брата Рудака Лобова. Спустя три года Лобов был убит черкасами под Мценском, и спорное поместье перешло к его вдове Наталье, которая осталась «сама сема» с сыном-подростком Степаном (ответчиком по делу 1625–1627 гг.) и пятью малолетними дочерьми. Такова была ситуация на декабрь 1611 г., когда Иван Старухин хлопотал об этих землях. 18 декабря он получил на руки указную грамоту на имя мценского воеводы Судака Мясного, предписывавшую тому отобрать спорные земли у вдовы и отделить их Старухину. 1 января 1612 г. Иван Старухин прибыл в Мценск и передал грамоту воеводе. Как видим, расстояние примерно в триста километров он преодолел менее чем за две недели, из чего можно заключить, что дорога на Мценск в тот момент была свободна от сил, враждебных боярскому правительству. Доставка [399] просителями указных грамот на места была характерным явлением не только для Смутного времени, но и в целом для XVI-XVII вв., именно поэтому многие из них затем попадали в частные архивы.

Дальнейшее развитие событий выходило за рамки существовавших тогда юридических норм, что, как показывают и другие примеры, было весьма характерным для Смутного времени, в условиях слабости или даже отсутствия как таковой центральной власти. Мценские дворяне «всем городом» заступились за вдову Наталью Лобову и не позволили воеводе выполнить указание боярского правительства. Насколько можно понять, позиция мценских дворян сводилась к следующему, дед просителя – Нелюб Старухин никогда с ними не служил, и вообще они его не знали, в то время как Наталья была вдовой их погибшего товарища, у которой к тому же на руках остались малолетние дети. В итоге справедливость «по-мценски» восторжествовала, 3 февраля 1612 г. боярское правительство пересмотрело свое решение и направило в Мценск соответетвующу грамоту об отделе спорного поместья вдове Наталье Лобовой с детьми. Так представители семейства Старухиных дважды не смогли реализовать свои права на пожалованные им поместные земли. Сначала им помешало несовершенство поместного законодательства, где вопрос о сдаче поместий не нашел должного отражения. Затем они стали жертвой безвластия, образовавшегося в стране в период Смуты.

Возвращаясь к делу 1625-1627 гг., отметим, что кроме названных материалов в нем есть выписки о поместьях Лобовых и Старухиных из мценского «земляного списка» 1600/01 г, а также мценских дозорных и писцовых книг 1613/14, 1616/17 и 1619–1621 гг., согласно которым, они владели деревней Сиротья поляна пополам, то есть были соседями 7. Их семьи, породнившись, несомненно, хорошо знали друг друга, может быть, вместе ходили в церковь, праздновали и скорбили. Но это не помешало им затеять тяжбу, хотя могли бы решить дело полюбовно, как говориться, не вынося сор из избы. На сколько эта ситуация была характерной для общества в целом – сказать трудно. Однако, нельзя не отметить, что свою лепту в разжигание подобных споров вносило государство, многие образцы земельного законотворчества которого, в особенности за XVII столетие, всячески поощряли судопроизводство, тем самым провоцируя конфликты. Для наглядности, приведем первый поземельный указ времен правления царя Михаила Федоровича, текст которого, в отличие от указной книги Поместного приказа, в нашем деле точно датирован и не искажен:

«А в боярском приговоре за приписью думного дияка Сыдавного Васильева 121-го году, маия в 18 день написано: Приговорили бояре князь Федор Иванович Мстиславской с товарыщи: Которые столники и стряпчие, и дворяне московские, и дворяне, и дети боярские из городов и всяких чинов люди учнут бить [400] челом государю о помесьях, а в Поместном приказе старых их вотчинных и поместных дач сыскать будет не по чему, и тем челобитчиком велети к скаскам руки свои прикладывати, за кем в котором городе сколко вотчин и поместей чети за ним в дачах. Да хто за собою поместей и вотчин не скажет, или скажет да не сполна, не столко, сколко вотчин и поместей чети за ним в дачах, и хто челобитчик про те утаеные поместья и вотчины обыщет, и те утаеные поместья и вотчины отдати ему бесповоротно, взяв лутчее, в ево оклад» 8.

Что касается делопроизводственной практики органов управления боярского правительства во главе с князем Д. Т. Трубецким и И. М. Заруцким, то в целом она выглядит вполне традиционно. Вместе с тем, реалии жизни все же внесли определенные коррективы в деятельность приказных. В частности, они не могли использовать архив Поместного приказа, который остался в занятой интервентами Москве, поэтому им ничего не оставалось делать, как довериться показаниям просителей. Отсюда повысилась роль местных органов управления и дворянских городовых корпораций, которые знали истинное положение дел и, как мы видели, контролировали решения бояр.