Великолеповы

В экспозиции музея о страшных годах Великой Отечественной напоминают личные вещи солдат, боевые орудия. ..... Рядом за стеклом личные вещи генерал-майора Великолепова - уроженца города Липецка. Бинокль, китель и личный пистолет. А это полотенце вместе с родительским благословением Великолепов получил от матери. Генерал прошёл фронтовой путь от Москвы до Австрии. В 1945-м он участвовал в параде Победы на Красной площади. ............

Михаил Корольков,
руководитель секции музеев
областного краеведческого общества.

Тайна "ундер-офицера" Смирнова
В нынешнем веке почти все семейные фотокарточки и документы владельцы "компов" перевели в электронный вид, отретушировали пожелтевшие фотоснимки, сопроводили комментариями. Как правило, на обратной стороне оригиналов - ни строчки, ибо родственники без труда узнавали знакомые лица юных бабушек и дедушек, родителей в младенческом возрасте, дядюшек на игрушечных лошадках, старших сестер с тряпичными куклами, бравых солдат и офицеров с лихо закрученными усами. Пролетели десятилетия, и герои фотоснимков стали безымянными. Как утверждают историки, память человеческая коротка - сто лет. Всего-навсего три поколения! С детства врезалась в мою память рамка с фотографиями в доме двоюродной сестры Евгении Смирновой. В середине рамки под стеклом в полный рост стоял в дремучем лесу могучий дедушка в фуражке и сумкой через плечо. На вопрос "кто это?", вразумительного ответа я не получил. Мои племянники Володя и Борис - соратники по детским играм и будущие офицеры - пожимали плечами, а сестра многозначительно помолчала, смерила строгим взглядом: "Много будешь знать, скоро состаришься..." Перспектива, обозначенная в ответе сестры, стала реальностью, а детский вопрос оставался без ответа. Но, видно, судьба смилостивилась: на традиционную встречу родственников приехал из Москвы Борис. Прослышал, что занимаюсь я родословными, привёз две фотографии. На одной - нечаянная встреча через полвека! - дедушка Петр Смирнов (из дремучего леса!) в форменной фуражке с супругой Елизаветой Савельевной Сахаровой и старшим сыном Василием. На другой - семья отца Елизаветы (снимок липецкого фотомастера Леонтия Цаплина). На снимках, естественно, ни имён, ни дат. Устный комментарий оказался весьма скупым: после 1917 года дед жил в лесу, в его дом наведывались и белые, и красные, чтобы поживиться сеном и овсом. После смерти жены, перед войной, жил в Липецке, в недостроенном доме Евгении и Ильи Петровича Смирновых...
Для архивного поиска требуется знать место рождения человека, церковь, где его крестили. Но иногда и эти сведения не дают возможности найти дату рождения, ибо родители могли до рождения ребёнка выезжать на время - в гости или по делам - в другие города и села необъятной России. Всматриваюсь в фотографию, чтобы найти дополнительную информацию: форменная фуражка с двуглавым орлом, справа на груди овальной формы жетон с надписью "объездчик"(?), ремень от сумки перекинут через плечо. Возможно, Пётр служил в лесничестве? Разумеется, в интернете ответ на такой вопрос днём с огнем не сыскать. Обращаюсь в более надёжный источник - в областной государственный архив. О лесничествах дореволюционного периода нашего края - ни строчки, ни документа. Просматриваю списки - почти две тысячи рукописных листов - служащих и рабочих лесного комитета по Липецкому и Усманскому уездам за 1920 -21 годы. Фамилия моего родственника не упоминается. При просмотре обязательно обращаю внимание на обратную сторону листа (мой поисковый принцип: "Ищи рядом"). В двадцатые годы в стране ощущался острый дефицит бумаги. Для ведения переписки, составления отчётов расшивались старые дела, отбирались и использовались по новому назначению - для рукописных документов или для изготовления типографским способом всевозможных бланков - листы с чистой обратной стороной. Руководитель одного из лесничеств представил прекрасно сохранившийся отчёт на бересте! Неожиданная удача подстерегала меня на обратной стороне очередной сводки за месяц: копия протокола судебного заседания! Угол документа оторван: "... 3 года, сентября 10 дня, я, земский начальник 4 участка Липецкого уезда, разобрал в открытом судебном заседании уголовное дело по обвинению крестьянина села Хрущовки Николая Ефимова Синельникова за самовольно скошенное сено в Романовской казённой даче. По вызову явились все, кроме лесничего Архангельского". Разумеется, обвиняемый виновным себя не признал и показал, что ему были указаны до покоса границы участка. Незадолго до окончания работы явился кондуктор Кулаков и сказал, что из скошенных шести с лишним десятин две десятины должны отойти к другим. Деньги за снятый билет № 13 - 155 рублей - уплачены за 6 десятин. В показаниях лесного кондуктора Петра Федотовича Кулакова приведены любопытные подробности: оказывается, лесник Филатов указал неправильно границы сданного под покос луга. Кулаков указал точно новые границы в двух участках, но крестьянин не послушался его и убрал сено в стога. Второй свидетель - Петр Павлович Смирнов! Он повторил показания своего сослуживца и добавил, что " Синельников не послушался и убрал в стога всё сено, не хотел допускать его до уборки сена в стога". Продолжения протокола в деле нет, но промежуточный этап поиска можно признать удачным: известна должность, место службы и отчество лесника. Крестить детей лесничий мог в одном из храмов окрестных сёл. Около казённой дачи не менее десятка сёл - на беглое перелисывание требуется не один месяц ... Выручила единственная зацепка в памяти: в бесконечных вечерних беседах моей тёти Александры Михайловны (Евгения - её дочь) с младшей сестрой, моей мамой, часто упоминалось село Сырское и "барыня Ушачиха" (любопытно, что имени-отчества помещицы собеседницы не знали, хотя жили с ней в одной деревне Круглянке).
Кажется, что до последней страницы никогда не добраться: сотни листов метрических книг Покровской церкви села Сырского с 1900 по 1908 годы, фамилии местных крестьян, липецких мещан, крестьян Диконской слободы и села Сокольского, студентов университета, жителей Тамбова... В феврале 1903 года в качестве восприемников записаны крестьяне Иван Алексеевич и Вера Елеазаровна Смирновы. Родственники Петра? Неизвестно... Среди ноябрьских записей того же года удалось найти запись, которая позволила раскрутить "родословный клубок": почётный гражданин села Карамышева Петр Павлович Смирнов записан восприемником Варвары - дочери крестьянина Прокопия Ивановича Чурсина! Почему "почётный гражданин"? Здесь уместна историческая справка.
В XVI-XVII вв. клир церкви состоял из священнослужителей (священник и дьякон) и церковнослужителей, или причетников (дьячка, пономаря и дьякона). Клир избирался прихожанами. В конце XVIII в. выборы клира прихожанами окончательно вышли из практики. Дьячок и пономарь приравнивались по Табели о рангах сержанту, дьякон - к прапорщику, священник - к поручику.
На соответствующую должность церковнослужители Липецкой округи назначались указом епископа Тамбовского и Шацкого или указом Тамбовской духовной консистории (в метрических книгах, ревизских сказках и исповедных ведомостях указывался статус служителя церкви: имеет грамоту (документ на право занятия должности), указный дьячок, указный пономарь и т.д.).
После реформ 1860-1870 -х гг. законодательно запрещена наследственная передача церковных должностей (до этого времени должность сохранялась за наследниками до окончания их обучения или достижения определенного возраста), отменены семейные притязания на служебные места в церкви. Дети духовенства получили светский юридический статус: дети священников и дьяконов - звание потомственного почётного гражданства, а дети причетников - личного почётного гражданства без права передачи по наследству своим детям. Все почётные граждане освобождались от подушной подати, рекрутской повинности, телесных наказаний.
Дальнейший поиск продолжался в метрических книгах Богословской церкви села Карамышева (под методическим руководством сотрудника архива Николая Селезнёва - единственного в области специалиста по родословным дворян, священников, купцов...).
Оказалось, что прадед, дед и отец Петра служили пономарями: Епифан, Иван, Павел. Отметим, что пономарь Павел Иванович служил вместе с диаконом Андреем Дмитриевичем Замятиным - дядей будущего писателя Евгения Замятина.
В 1896 году Пётр венчается с 23-летней крестьянкой Усманского уезда села Пластинок Елизаветой Саввичной Сахаровой. Один из поручителей - крестьянин села Сошек Дмитрий Саввич Сахаров (брат Елизаветы). Значит, сведения о крестьянах Сахаровых следует искать в метрических книгах Богословской и Троицкой церквей села Сошек (что и было выполнено в течение года)...
Первенца Василия в том же году крестили приходской иерей Николай Смирнов с диаконом Андреем Замятиным. Отец младенца записан как "запасной ундер-офицер", а восприемник - крестьянин деревни Ростовки Дмитрий Савельевич (в отчествах допускались подобные разночтения) Сахаров. Деревня была приписана к приходу церкви в Сошках.
Елизавета подарила строгому леснику шесть сыновей и пять дочерей. В Великую Отечественную погиб сын Иван, Николай возвратился с боевыми наградами, Илья служил на Тихом океане, а в годы войны эвакуировался с липецким тракторным заводом.
В отчёте земских школа за 1914-15 учебный год удалось найти любопытную запись: Василий Петрович Смирнов (холостой, окончил курс в Сырской второклассной школе ) учительствует "вообще год", проводит занятия с тремя отделениями в церковноприходской одноклассной школе села Старая Ситовка Сокольской волости, месячный оклад - 30 рублей. Заведующий школой - священник Пётр Васильевич Трисмегистов.
На семейном снимке Василий держит в левой руке книгу - атрибут дореволюционных фотографий; двубортное пальто, фуражка, белая рубашка и галстук являются, предположительно, формой учителя или учащегося учебного заведения (без заключения специалиста окончательный вывод сделать нельзя). Вероятно, снимок выполнен в год окончания школы, т. е. в 1914 году...
На семейном снимке Савва Григорьевич и Татьяна Григорьевна Сахаровы сидят рядом с внучкой, а за ними - семейная пара. Очередная загадка... Кажется, поиск продолжать бесполезно! Но попытаться можно. У Ильи Петровича был двоюродный брат Василий Фурсов, который жил в бывшей Диконской слободе. Очевидно, его мать доводилась родной сестрой Елизавете Савельевне. В метрических книгах до 1909 года упоминается в качестве восприемницы девица Евдокия Савельевна Сахарова. Обращаюсь к метрическим книгам Покровской церкви - главного прихода дикинских крестьян. В книге за 1915 год нахожу запись о рождении Алексея - сына крестьянина Диконской слободы Владимира Николаевича Фурсова и Евдокии Савельевой. Во время случайной встречи с Дмитрием Васильевичем Фурсовым - с ним я учился в одном классе в Дикинской 8-летней школе - рассказываю о поиске его близких по метрикам. Имени бабушки не помнит, но деда назвал правильно: Владимир Николаевич. Полученная информация позволила выстроить родословное дерево. Поиск можно на время приостановить... Как говорят, не скоро сказка сказывается. О результатах сообщил Борису Ильичу. После длинной паузы он с нескрываемой горечью в голосе спросил: "Почему родители ничего не рассказывали мне?".

[Список учеников Дикинского начального народного училища, подвергнутых испытанию при окончании курса 14 мая 1886 г.: Владимир Никол. Фурсов (род. 5.07.1874 г. ), в данной копии не приводится.- М.К.]

1 фотография - Петр Павлович и Елизавета Савельевна Смирновы со старшим сыном Василием.
2 фотография - Василий Петрович и Мария Васильевна (Великолепова) Смирновы. 1935 г.
3 фотография - оборот
4 фотография - Семья Савелия Сахарова

Tasha56

Спасибо, Наташа....

SeZaM написал:

[q]

Здравствуйте, Мой дед Бородкин Алексей Николаевич 1918 г.р иак же родом из с. Гнилуша Семилукского р-на.

[/q]

Это Вы к этому?

valcha написал:

[q]

В одном из писем Николай Николаевич называет ее фамилию и г.р., что позволили мне найти сведения о ней на сайте Подвиг народа.
Анна Давыдовна Бородкина - род. 1908 г. Воронежская губерния (обл.), Семилукский район, с. Гнилуша.

[/q]

Может и родственники?

valcha написал:

[q]

31 мая 1831 г. у отпущенного на волю от г-на Камбарова, Никандра Ивановича Великолепова и законной жены его Варвары Семеновны родилась Зинаида;
восприемники - тамбовский мещанин Василий Гаврилович Толмачев и тит. советница Анна Алексеевна Бабакина.
- 4 июля 1832 г. родился Валериан,
восприемники - тит. сов. Федор Михайлович Циммерман и армейского порутчика Алексея Свечнина дочь, девица Екатерина

[/q]

Б. Н. Чичерин. Воспоминания. Циммерманы, Камбаровы (Земетчина)

http://feb-web.ru/feb/rosarc/ra9/ra9-089-.htm

Стр. 94-95

Так, в 1844 году вернулся из долговременного путешествия за границею тамбовский помещик А. М. Циммерман. Он несколько лет жил в Италии и привез оттуда собрание художественных произведений. В однообразной провинциальной жизни это была находка; все собирались его слушать. Но отец разом понял, что тут не было ничего, кроме внешней скорлупы. Он писал матери, которая в это время была с нами в Москве: «Общество здесь сделалось как-то еще вялее; в кругу дам оно оживляется рассказами путешественника N., который знает о Европе только то, что можно видеть простым глазом, ощущать рукою, и для которого остались непонятными, как китайский язык, причины явлений, представлявшихся глазам его, мысли, составляющие внутреннюю жизнь европейцев, даже значение светских условий и обыкновений. А они слушают его с почтением». Надобно заметить, что отец никогда еще не бывал за границею и большую часть жизни провел в русской провинции.
В это время приехал в Тамбов по винокуренным делам человек гораздо высшего разряда, нежели Циммерман, пользовавшийся известностью в литературном мире, Александр Иванович Кошелев. Но и его отец быстро раскусил…..
.................................................
При новых условиях приходилось жить главным образом в Тамбове. Еще при жизни деда был куплен небольшой дом, где Василий Дементьевич и скончался, а в <18>36 году, при все умножающейся семье и увеличивающемся благосостоянии, мы перешли в другой, более просторный, приобретенный после владелицы старухи Циммерман. Он стоял как раз напротив старого, на большой улице возле немецкой кирки.

Стр 114

В <18>36 году Кривцовы опять звали моих родителей на лето в Любичи, но мать должна была родить в начале июля, и вместо Любичей мы на май и июнь, по приглашению Камбаровых( Камбаровы, тамбовские помещики: Иван Александрович, Елизавета Михайловна (урожд. Циммерман), переселились в лежащее недалеко от Тамбова имение Замятчину, принадлежавшее брату Лизаветы Михайловны, Александру Михайловичу Циммерману, который в это время жил за границей. Это было приятное лесистое местечко с многочисленными березовыми рощами и с небольшим прудом, через который перекинут был ручной плотик. Мне памятно, как мы с гувернанткой, а иногда и с матерью ежедневно переправлялись на этом плотике в лежащую на том берегу рощицу и со страстью предавались собиранию растущих там в бесчисленном количестве грибов. Помню и множество находящихся на этом низменном месте светящихся червячков, впервые привлекших мое внимание, а также восхитившего меня павлина, который горделиво расхаживал на лугу перед домом, раскидывая свой великолепный хвост, и которого дикий ночной крик доселе остался для меня поэтическим воспоминанием детства. В моей памяти сохранился и образ старика управляющего, поляка Ивана Савича, с нафабренными усами, закрученными в виде колец.