Загрузите GEDCOM-файл на ВГД   [х]
Всероссийское Генеалогическое Древо
На сайте ВГД собираются люди, увлеченные генеалогией, историей, геральдикой и т.д. Здесь вы найдете собеседников, экспертов, умелых помощников в поисках предков и родственников. Вам подскажут где искать документы о павших в боях и пропавших без вести, в какой архив обратиться при исследовании родословной своей семьи, помогут определить по старой фотографии принадлежность к воинским частям, ведомствам и чину. ВГД - поиск людей в прошлом, настоящем и будущем!
Вниз ⇊

Гайкаловы

В 1966 г. указом президиума ВС РСФСР село Голопузовка переименовано в Тимирязево — село в Каменском районе Воронежской области России.Слобода Тхоревка - ц.Иоанна Богослова
Хутора: Михнов, ГОЛОПУЗОВКА

    Вперед →Страницы: 1 * 2 3 4 5 Вперед →
Модератор: TabacnyRoman
TabacnyRoman
....

Прикрепленный файл: 67149829_380935249228533_6915394523384250368_n.jpg
TabacnyRoman
Тобольский АИС-архив. Фонд- И-417, оп.2, д.3112
Переписные листы Первой Всеобщей переписи населения Российской империи 1897г. по Тобольской губернии,
с.Любино(Люблино) - Малороссийское, Тюкалинского уезда, Любинской волости


Хозяины дворов и их родственники, родившиеся в Воронежской губернии



скан- 254-255
Белоусова Марья Захарова- 55л., мать хозяина двора



Острогожский уезд:


скан- 6-7
Игнатченко Иван Григорьев- 51г.

скан- 8-9
Глуховской Михаил Павлов- 50л., его жена- Василиса Павлова- 45л.

скан-10-14
Глуховской Павел Григорьев- 79л.
Глуховской Иван Павлов- 49л., сын хозяина двора, его жена- Евдокия Миронова- 50л.

скан- 17-18
Кривцов Григорий Захаров- 67л.

скан- 19-20
Токарев Арсентий Васильев- 51г.

скан- 21-22
Третников Яков Сильверстов- 62г., его жена- Варвара Михайлова- 62г.

скан- 23-24
Коробкин Василий Пахомович(так записано отчество)- 50л., его жена- Парасковья Федотова- 50л., оба родились в Евдоковской волости
Коробкина Агафья Минаева- 70л., мать хозяина двора

скан- 31-33
Битюкова Татьяна Данилова- 74г., слепая, тётка хозяина двора

скан- 37-40
Кривцов Матвей Андреевич- 63г., его жена- Авдотья Васильева- 50л.

скан- 41-42
Печерев Яков Филимонов- 52г., его жена- Домна Абрамова- 55л.
Гончаров Абрам Никитин- 80л., слеп с 1876 года, тесть хозяина двора, его жена- Катерина Ефимова- 80л.

скан- 45-46
Кутелев Гаврило Михайлов- 60л., его жена- Марья Игнатьева- 60л.

скан- 47-48
Гончаров Семен Васильев- 68л., его жена- Авдотья Григорьева- 68л.

скан- 53-57
Веретенников Калина Андреев- 45л.

скан- 65-68
Байдиков Илья Антонов- 48л.

скан- 69-71
Байдиков Савелий Антонов- 58л., его жена- Агафья Филатова- 57л.

скан- 74-78
Мироненко Ирина Иудова- 67л., мать хлзяина двора

скан- 85-88
Мироненко Архип Иванов- 54г., его жена- Палагея Аверьянова- 54г.

скан- 89-93
Свертокин (имя не могу понять) Сидоров- 55л., его жена- Дарья Федорова- 47л.

скан- 94-95
ГОЙКАЛОВ Сергей Евсеев- 45л.

скан- 96-98
Мироненко Димитрий Иванов- 64г.

скан- 101-102
Бояркина Дарья Демидова- 60л., из слободы Тростен

скан- 105-109
Мекин Осип Иванов- 50л., его жена- Мекина Александра Трофимова- 50л.

скан- 110- 114
Ковалев Василий Ильин- 61г., его жена- Наталья Тимофеева- 58л.

скан- 118-123
Редьков Наум Иванов- 55л., его жена- Анна Антонова- 52г.

скан- 124-125
Мекин Михаил Григорьев- 50л., его жена- Настасья Григорьева- 50л.

скан- 124-125
Зинченко Марья Иванова- 55л., мать хозяина двора

скан- 126-127
Ткачева Федосья Васильева- 50л., хозяйка двора

скан- 128-129
Кутелева Анна Нестерова- 50л., мать хозяина двора

скан- 132-133
Безносов Матвей Филипов- 51г., его жена- Ульяна Иванова- 51г.

скан- 134-135
Мещенко Домна Трифонова- 60л., тёща хозяина двора- Игнатченко

скан- 138-139
Безверхов Елизар Митрофанович(так отчество записано)- 35л.

скан- 145-148
Нигороженко Борис Васильев- 47л.

скан- 149- 150
Нигороженко Антон Васильев- 50л., солдат, его жена- Соломея Иванова- 48л.

скан- 151-152
Безверхов Митрофан Тимофиев- 57л., его жена- Аксинья Владимирова- 50л.

скан- 159-160
Черников Афонасий Евдокимов- 40л.
Черникова Христина Назарова- 79л., слепая на 77 году, мать хозяина двора

скан- 167-168
Сошников Иван Кондратьев- 74г.

скан- 169-173
Лущиков Мартын Иванов- 60л., его жена- Екатерина Борисова- 58л.
Гребенщиков Кузьма Клементьев- 35л., жилец

скан- 179-180
Редькова Маланья Васильева- 70л., мать хозяина двора

скан - 186-187
Редькова Марфа Иванова- 55л., родная сестра хозяина

скан- 188-192
Игнатченко Прокопий Казьмин- 65л., его жена- Василиса Харлампиева- 65л.

скан- 195-199
Нигороженко Василий Петров- 75л., его жена- Домна Гордеева- 67л.
Нигороженко Ксенофонт Васильев- 44г., сын хозяина двора
Острикова Татьяна Васильева- 95л., тёща хозяина двора

скан- 200-204
Яковенко Григорий Романов- 48л., из Тростенской волости, его жена- Ульяна Васильева- 48л.

скан- 209-210
Игнатченко Василий Яковлев- 50л.

скан- 215-216
Северинов Яким Алексеев- 18л.

скан- 217-218
Кривцов Петр Артемьев- 72г., его жена- Евлампия Яковлева- 55л.

скан- 219-220
Мещенко Никифор Степанов- 65л.
Мещенко Корней Никифоров- 24г., сын хозяина двора

скан- 223-227
Литвинов Григорий Семенов- 65л., его жена- Матрона Антонова- 60л.
TabacnyRoman

В одном из дел Комитета по устройству города Верного 1877 г.
прошения разных лиц с указанием места выхода (крестьяне Воронежской губернии, Омского округа и др) с просьбой о причислении в мещане, переписка, характеристики.
В характеристиках от членов Городского совета есть описание физ. данных, наличие\отсутствие дома, чем занимается\ профессия-ремесло (кузнец, сапожник, хлебопашец, штукатур и пр.), с какого времени проживают в гор. Верном.
-про одну крестьянку- есть избушка в Малой станице, вырытая в земле.
-штукатур - честный, проявил себя на строительстве церкви и тд.

Плотников Михаил – штукатурил церковь
Черношкова (Черноножкина) Ульяна
Чернышов
Соловьев
Шумейков Шумейка
Калашников
Федот Прокопенков
Софонов
Ершов
Фабиан Руцкой
Втулкин Андрей
Огородников
Илья Сошников
Опойков Тимофей
Кулькин Семен купец
Егоров Трофим
Бондаренко
Наседкин
Кондратенков
Вакулин Викулин (Акулов) Тимофей
Михаил Спиридовов Иванов из Иссык-Кульского у.
Петр Андреев Милахин из селения Беловодского
Яков Андреев Лущиков
Евграф Сергеев ГОЙКАЛОВ
Фрол Михайлов
Леонтий Захаров
Кондратий Кудяков
Жердин Елизар Евстафьевич
Антон Королев
Никита Дмитриев Шульгин
Федор Василиев Казанцев
Терентий Долбинин
Матвей Доронин (Доронкин)
Дмитрий Зенков
Мария Захарова
Тарабанов Ефим Антонов
Рощупкин Иван
Наум Федоров Баденков (Баденко)
Григорий Иванов Гончаров

"Крестьянин Томской губернии Мариинскаго округа волости Колымской? деревни Тройцкой Григорий Иванов Гончаров изъявил желание быть причисленным в мещане г. Верного, прибыл сюда в 1871 году, в настоящее время проживает на квартире в ст. Софийской, занимается хлебопашеством, другого ремесла не имеет".

«Вдова, крестьянка Астраханской губернии Царевского уезда, волости и деревни Палогаго Займища Ульяна Демьянова Болдаренко, проживающая в г. Верном с сыном Егором…, присовокупляю при этом, как сын ея Болдаренко находится в обучении кузнечному мастерству у мещанина города Верного Афанасия Лыкова…» подала прошение перечислить ее «…из Токмакского общества крестьян селения Беловодского в Верненские мещане».

Из переписки ясно, что город нуждался в рабочих и ремесленниках и при рассмотрении прошений в первую очередь обращали внимание на это - владеет или нет проситель какой-нибудь профессией.
TabacnyRoman
Алфавитный список переселенцев в Омский уезд:
А - Б │ В │ Г - Е │ Ж - И │ К - Л │ М - О │ П - Р │ С │ Т - Ф │ Х - Ч │ Ш - Я


Комментарий модератора:
ЦГА г.Алматы, Ф-738, оп.1 «Коллекция метрических книг Акмолинской области»

Гааб
Гаак
Гаар
Гаас
Габайко
Габерман
Габзевич
Габнасов
Габранов
Габреил
Габрель
Габрил
Габук
Габулдин
Габун
Гава
Гавер
Гавил
Гаврелюк
Гаврик
Гавриков
Гавриленко
Гаврилов
Гаврильченко
Гаврилюк
Гаврин
Гавриш
Гавришева
Гаврищева
Гаврищук
Гаврученок
Гавршева
Гаврюшенко
Гаген
Гадо
Гаев
Гаевский
Гаетдинов
Газарт
Гай
Гайбук
Гайворонский
Гайдабура
Гайдады
Гаидаенко
Гаидаенкова
Гайдаленко
Гайдамак
Гайдамака
Гайдар
Гайдаров
Гайдаш
Гайдук
Гайдуков
Гайдулин
Гайдун
Гайдученко
Гайдюченко
Гайер
Гайжержи
Гаизвин
Гайзвина
Гайкалов
Гайко
Гайноченко
Гаинс
Гайсин
Гайст
Гайценредер
Гайчук
Гак
Гаким
Галагуза
Галай
Галак
Галан
Галанов
Галас
Галат
Галата
Галауза
Галгаров
Галенин
Галенко
Галер
Галета
Галецкий
Галибин
Галибина
Галика
Галимурза
Галимутдинов
Галип
Галицин
Галицка
Галицкий
Галицков
Галич
Галка
Галкин
Галкина
Галковский
Галле
Галовка
Галп
Галсико
Галтаев
Галубин
Галуенко
Галуза
Галушка
Галыч
Гальва
Гальман
Гальстер
Гальцов
Галюсенко
Галяев
Галямин
Галяпин
Галяткина
Гамазин
Гамазина
Гаман
Гаманюк
Гамасенко
Гамжа
Гамм
Гаммер
Гамолин
Гамонюк
Гамугайзер
Гамянин
Ганакин
Ганакина
Ганачен
Ганеман
Ганжа
Ганзбург
Ганзвин
Ганзел
Ганзеловский
Ганзеповки
Ганзий
Ганзин
Ганин
Ганитченко
Ганиукт
Ганицкий
Ганкин
Ганноцкий
Ганнощенко
Ганоцкий
Ганповой
Гантовой
Ганф
Ганчаров
Ганченко
Ганьков
Ганяшин
Гапанович
Гапешка
Гапка
Гапон
Гапоненко
Гапонов
Гапотий
Гапошенко
Гапсико
Гапченко
Гарагуля
Гаража
Гаранецкий
Гаранин
Гарань
Гарапов
Гарбуз
Гарбузов
Гарбузова
Гардеева
Гардей
Гардер
Гардесов
Гардюхин
Гаревченко
Гарелкин
Гаркавенко
Гарковенко
Гаркуша
Гаркушка
Гарман
Гармаш
Гармс
Гарр
Гартвих
Гартман
Гартмон
Гартован
Гарттунг
Гарькавый
Гасан
Гасельбах
Гасенко
Гасилин
Гаск
Гасс
Гассенрик
Гателюк
Гаубау
Гаубергер
Гаук
Гаурова
Гаус
Гаусс
Гауф
Гауфлер
Гауцент
Гаценко
Гацко
Гашинский
Гварда
Гвоздев
Гвозденко
Гвоздик
Гвозднов
Гебауэр
Гебель
Гебено
Геберт
Гебесь
Гегель
Гегер
Гезлер
Гейбель
Гейде
Гейдель
Гейдеман
Гейдингер
Гейдт
Гейер
Гейерт
Гейзе
Гейзлер
Гейко
Гейлер
Гейнрих
Гейнц
Гейнштейн
Гейслер
Гейчел
Геккель
Гекман
Гелев
Гелеверя
Гелевский
Гелей
Гелейман
Гелерт
Гелза
Геллер
Гелуненко
Гель
Гельбиц
Гельвар
Гельвер
Гельгори
Гельд
Гельденберг
Гельденмайстер
Гелькоот
Гельм
Гельт
Гельцер
Гельшень
Генбач
Генбек
Генбель
Генг
Гендель
Гендитник
Генеберг
Генза
Гензе
Геник
Генкель
Генне
Геннеберг
Генник
Генов
Генрих
Генсеровский
Генсюровский
Генталов
Генцель
Геншель
Георг
Георгевский
Гепп
Гептин
Гептинг
Гептльц
Герань
Герасев
Герасикова
Герасименко
Герасимов
Герасимчук
Герасин
Гераский
Гераскин
Гераськин
Гербер
Гергел
Гергель
Гергенредер
Гергерт
Гергиевский
Гергрупп
Гердт
Гердфельд
Герега
Герель
Геренко
Геринг
Герингер
Геркин
Герлак
Герман
Германн
Германов
Гермаш
Гернт
Геровой
Геросименко
Герр
Герстенбергер
Герт
Гертлер
Гертнер
Герус
Герц
Герце
Герцен
Герцех
Герцог
Гесс
Гессе
Гетке
Гетман
Гетманский
Гетц
Гетьман
Гехт
Гец
Геше
Гешке
Гешко
Геяса
Гиберле
Гиберт
Гиблер
Гибнер
Гидека
Гидхов
Гиевский
Гиеклер
Гизбрехт
Гизе
Гизей
Гизик
Гикин
Гилгенберг
Гиль
Гильдаш
Гильдебрандт
Гильдебрант
Гильшенов
Гимасенко
Гимбург
Гиммель
Гимнов
Гимонов
Гиндим
Гинжрбан
Гинзе
Гинс
Гинтер
Гипке
Гиплыгина
Гиргенсон
Гиренко
Гиригин
Гирина
Гирло
Гирман
Гирник
Гиртфельдер
Гирченко
Гирька
Гиря
Гирявая
Гирявый
Гиталов
Гитцель
Гицюков
Гичина
Гладкий
Гладких
Гладков
Гладун
Гладуш
Гладченко
Гладышев
Глазачев
Глазачева
Глазков
Глазкова
Глазунов
Глазырин
Гламаздина
Гламазуин
Гланаздин
Глапаздин
Глацков
Глебов
Глебова
Глевский
Гледяев
Глекнер
Глемба
Глибида
Глилово
Глинко
Глинщиков
Глоба
Глозков
Глотка
Глотов
Глумов
Глуханюк
Глухенький
Глухин
Глухов
Глуховская
Глуховский
Глухонемой
Глушак
Глушенко
Глушко
Глушок
Глущенко
Глущич
Глядинский
Гмобрехт
Гнатко
Гневский
Гнеденко
Гнейдинг
Гнелицкий
Гнида
Гнидин
Гниленко
Гнин
Гнобрехт
Гноевой
Гнусарев
Гнучий
Гнучий
Гобитько
Гобрик
Говоров
Говорушкин
Говрасева
Говрасова
Говрин
Говрина
Говтва
Гоге
Гогов
Гоговец
Гогол
Гоголев
Гоголева
Гоголь
Года
Годзенко
Годиенко
Годоман
Годунов
Гожа
Гойдучин
ГОЙКАЛОВ
Голаваник
Голанд
Голанчук
Голба
Голвашов
Голвинов
Голдуев
Голев
Голега
Голенин
Голенко
Голенков
Голещук
Голибень
Голибин
Голиенко
Голик
Голиков
Голикова
Голинский
Голинько
Голинькова
Голишвинка
Голмаков
Голобородко
Голобородько
Голованец
Голованик
Голованов
Головань
Головатенко
Головатов
Головатюк
Головацкий
Головач
Головачев
Головаш
Головежкина
Головенко
Головенская
Головенский
Головизнин
Головин
Головка
Головкин
Головко
Головко
Головнев
Головня
Головченко
Гологан
Голодникова
Голодный
Голодун
Голодюк
Голозубов
Голокин
Гололобов
Голомозый
Голонобов
Голопузов
Голопур
Голоскоков
Голосной
Голосов
Голота
Голоха
Голохин
Голохина
Голошубина
Голощабова
Голощанов
Голощапов
Голощук
Голтва
Голуб
Голубев
Голубева
Голубенко
Голубин
Голубицкий
Голубкин
Голубков
Голубничий
Голубов
Голубовский
Голубь
Голуненко
Голушков
Голышев
Гольдиш
Гольм
Гольман
Гольтяков
Гольфер
Гольфиберг
Гольц
Гольцов
Гольцова
Гольштейн
Гольяк
Голюн
Голявин
Голяев
Голякевич
Голян
Голяневич
Голяткина
Гома
Гоман
Гомек
Гомелюк
Гоменюк
Гомон
Гомоненко
Гомянина
Гомянюк
Гомяпина
Гондырев
Гонзела
Гонтарева
Гонтовой
Гонторев
Гонторук
Гончар
Гончарев
Гончаренко
Гончарка
Гончаро
Гончаров
Гончаровский
Гончеров
Гопка
Гопокай
Гоптар
Гора
Горанин
Горб
Горбан
Горбанев
Горбановская
Горбань
Горбась
Горбатенко
Горбатов
Горбатовский
Горбачев
Горбачева
Горбашев
Горбенко
Горбовская
Горбовский
Горбокон
Горбон
Горбуз
Горбузов
Горбулин
Горбун
Горбуненко
Горбунов
Горбунова
Горгинин
Горголевский
Горгоц
Горгуль
Гордеев
Гордеева
Гордейко
Гордесов
Гордиенко
Гордин
Гордишин
Гордченко
Гордюшин
Гордюшина
Горев
Горевой
Горелкин
Горелов
Горелова
Горелый
Горенков
Горжей
Горзунов
Горин
Горичней
Горкевич
Горкулов
Горкун
Горкунеко
Горкуненко
Горкунов
Горланов
Горлач
Горлинченко
Горлитц
Горлиц
Горлицев
Горлов
Горлонов
Горлюнюк
Гормаш
Гормецев
Гормос
Горн
Горнец
Горновский
Горностаев
Горнус
Горобец
Городенко
Городецкий
Городничук
Городнов
Городнюк
Горожей
Гороице
Гороковенко
Гороничук
Горосименко
Горох
Горохов
Горохова
Горошко
Горошков
Горпинченко
Горповский
Горпынченко
Горр
Горский
Горскин
Горскина
Гортуник
Горчак
Горчаков
Горшеко
Горшенин
Горшков
Горщарук
Горюнов
Горяев
Горяник
Горянов
Горячая
Горячев
Горячкин
Горячко
Горячун
Госевич
Госсен
Готовец
Готфрид
Готфрид
Гофич
Гофман
Гоц
Гошенко
Гошман
Грабар
Грабарь
Грабко
Грабовенчук
Грабовская
Грабовский
Гравченко
Граловский
Гранберг
Граненич
Гранер
Гранецкий
Грансен
Грасавский
Граске
Грасовский
Граудынь
Грауман
Граф
Графкин
Графкина
Грачев
Грачевник
Грачнев
Гребенец
Гребеник
Гребенкин
Гребенников
Гребенщиков
Гребенщикова
Гребенюк
Гребнев
Гребнева
Гревцов
Грегер
Гредиев
Греднева
Грезе
Грезик
Грезин
Греков
Гренкеев
Гренкеева
Гренцов
Гресев
Гресс
Гресь
Грецкий
Грецюк
Гречанников
Гречищев
Гречка
Гречкан
Гречко
Гречный
Гречунин
Гречуха
Грешнов
Грешный
Гриб
Грибанов
Грибановский
Грибельчук
Грибеник
Грибеников
Грибенко
Грибеннеков
Грибишок
Грибков
Грибкова
Грибов
Грива
Григон
Григораш
Григоренко
Григорец
Григоров
Григорьев
Григорьева
Григуль
Гридасов
Гридиев
Гриднев
Грижневич
Гриль
Грин
Гринев
Гриневич
Гриневский
Гриненевич
Гриненко
Гриницкий
Гриничкин
Гринкевич
Гринко
Гринкович
Гринченко
Гринчук
Гриньков
Грипась
Грипенко
Грипп
Гритчин
Гритчина
Гриф
Грицаенко
Грицай
Гриценко
Грициков
Грицуленко
Гричишка
Гричишкин
Гричкан
Гришаев
Гришаева
Гришак
Гришаков
Гришанов
Гришенко
Гришин
Гришина
Гришкин
Гришко
Гришко
Гришукова
Грищевич
Грищенка
Грищенко
Грищенкова
Гробовой
Гробовский
Гроздов
Громадченко
Громенко
Громов
Грон
Гроос
Гропий
Гросс
Грохотов
Гроц
Грошенко
Грудинин
Грудненкова
Грудняк
Груздев
Грузденко
Груздинский
Грузинский
Грузнов
Грунин
Груновский
Грунский
Грунтман
Грушецкий
Грушка
Грушко
Грущанский
Грызов
Грюкан
Грязнев
Грязнов
Грянцов
Губа
Губан
Губанков
Губанов
Губар
Губарев
Губаренко
Губарь
Губель
Губень
Губер
Губеритро
Губин
Губина
Губинков
Губич
Губка
Губкин
Губор
Губоренко
Губская
Губский
Губченкова
Гуверт
Гуданов
Гуданович
Гудзь
Гудим
Гудименко
Гудин
Гудкин
Гудко
Гудков
Гудоба
Гужва
Гужвина
Гужель
Гужин
Гужуга
Гуз
Гузарев
Гузе
Гузев
Гузева
Гузей
Гузенко
Гузенков
Гузенкова
Гузеченко
Гузий
Гузиченко
Гузкин
Гузыченко
Гузь
Гук
Гуков
Гулак
Гулакова
Гулев
Гулевская
Гулевский
Гулей
Гули
Гулидов
Гулидова
Гулич
Гулко
Гултнек
Гуль
Гулько
Гульпанова
Гуля
Гуляев
Гумбург
Гумбурн
Гуменюк
Гумер
Гунин
Гункен
Гунко
Гунченко
Гунькин
Гунько
Гуня
Гунятов
Гупко
Гур
Гура
Гуразалин
Гурба
Гурбач
Гурбич
Гуреев
Гурецкий
Гуржий
Гурин
Гуричева
Гуркин
Гуркина
Гурницкая
Гуров
Гурс
Гуртовенко
Гуртовой
Гурьев
Гурьянов
Гурьянова
Гурянов
Гусак
Гусаков
Гусакова
Гусаров
Гусарова
Гусев
Гусева
Гусельников
Гусенцев
Гусиенков
Густафьева
Густов
Густылев
Гусь
Гусько
Гуськов
Гусятников
Гутзенко
Гуткнехт
Гутник
Гутников
Гутов
Гутова
Гутовский
Гутченко
Гутый
Гутыря
Гутяр
Гухбаев
Гуцало
Гуцуляк
Гученкова
Гушель
Гушлянко
Гущенко
Гущин
Гущина
Гуяш
Гыдов
Гысев

---
Все мои личные данные размещены мною добровольно с целью поиска родственников.
Зуй, Кириченко, Гавриленко, Спешиловы
Ответить | Цитировать | Ник | Наверх
Igor 15
Долгожитель форума



г. Омск
Сообщений: 1223
Регистрация: 2011
[--] Рейтинг: 561 [+]

ЛИЧНОЕ СООБЩЕНИЕ

СПАСИБО ЗА ПОСТ
18 сентября 2013 13:58 ##
Даберный
Даблинский
Дабрица
Давиденко
Давидов
Давидова
Давидько
Давыденко
Давыденкова
Давыденок
Давыдик
Давыдов
Давыдова
Давыдченко
Дагингер
Дадзит
Дадонов
Дай
Дайде
Дайс
Дайсенов
Даиэр
Дал
Далинчук
Далматов
Далнин
Далуза
Даман
Дамберг
Дамбовский
Дамели
Даметкенов
Данберг
Данекирев
Даник
Данилевская
Данилевский
Даниленко
Данилиев
Данилин
Данилина
Данилкин
Данилко
Данилов
Данилова
Даниловых
Данилченко
Данильцов
Данильченко
Данин
Данис
Данишевский
Данищук
Даниэль
Данияров
Данцов
Даншин
Даныко
Даныльченко
Данько
Дардыгин
Дарий
Даронкин
Дарычев
Дарьин
Дата
Даудрих
Даулатбалов
Даулетов
Даулкин
Даурдих
Даутов
Дахов
Даценко
Дациева
Дацко
Даша
Дашевский
Дашин
Дварован
Двинянин
Двинянина
Дворецкий
Дворная
Дворнеченко
Дворник
Дворникова
Дворниченко
Дворной
Дворный
Двужилов
Деблова
Дебус
Девдова
Деверянко
Девкин
Девкина
Девятиреков
Девятириков
Девятов
Девятова
Дегдарь
Дегел
Дегтерев
Дегтерева
Дегтяр
Дегтярев
Дегтяренко
Дегтярь
Деденко
Дедерер
Дедик
Дедичь
Дедкан
Дедов
Дедовиц
Дедотяренко
Дедул
Дедуля
Дедусь
Дедюра
Деев
Деева
Дежена
Дежепа
Дезинтер
Дейер
Дейнега
Дейнека
Дейнеко
Дейняга
Дейс
Дейскеев
Дейтшман
Деич
Деккер
Декун
Делех
Дель
Деманов
Дембек
Демедионова
Демен
Деменко
Дементев
Дементьев
Демиденко
Демидецкий
Демидко
Демидов
Демидова
Демин
Демина
Демкин
Демкова
Демосюк
Демочка
Демочко
Демский
Демтриев
Демура
Демураева
Демурин
Демус
Демченко
Демчук
Демьяненко
Демьянов
Демьяновская
Демьянская
Демьянский
Демянец
Демяник
Демяниченко
Демянов
Демяновский
Демянский
Демянченко
Дендеберя
Денега
Денерт
Денесчук
Деник
Денин
Денисенко
Денисенок
Денисов
Денисюк
Денперо
Денсимбаев
Денцкова
Деньгин
Деомидов
Деомидова
Деперт
Депков
Депутатов
Дербенев
Дербисов
Дербуш
Дервук
Дергач
Дергачев
Дергачов
Дергачова
Деревенская
Деревенский
Деревинский
Деревянка
Деревянко
Дереза
Дерезанки
Дерезков
Дереповский
Дересков
Дереча
Держий
Дерин
Деринг
Дерингер
Деркач
Дерко
Дерксен
Дерлошин
Дерний
Дерриков
Дерхо
Дерюга
Дерябин
Деряцкий
Десенко
Десякин
Десятник
Десятов
Детер
Дехтяр
Дехтярев
Дехтярева
Дехтярюк
Деценко
Дечеин
Джаак
Джалкодаров
Джаров
Джатанбаев
Джегала
Дженгискинов
Дженгискинова
Джерипа
Джешло
Джигалюк
Джигитов
Джуанышев
Джум
Джуманов
Джура
Дзенис
Дзида
Дзюба
Дзюбан
Дзюбанка
Дзюбенко
Дзюбо
Дзюман
Дианов
Диберный
Дивиденко
Дивятаев
Дигов
Дигуяренко
Диденко
Диденкова
Диденкулов
Дидерер
Дидореченко
Дидык
Дижеенко
Дик
Дикидыси
Дикман
Дикмон
Диков
Диковенко
Диколенко
Дикопавленко
Дикун
Дикусар
Дилевская
Дилевский
Диль
Димидов
Димина
Димитриев
Димэр
Дингес
Диненко
Динер
Динисенко
Динкин
Диняров
Диосенов
Диплиский
Диптан
Диптон
Дирис
Дирксен
Дисенко
Дисхель
Дисяткин
Дитрих
Дитц
Дихтярев
Диц
Дицура
Дишаков
Дияк
Диянов
Длеминин
Дметре
Дметренко
Дмитренко
Дмитриев
Дмитриева
Дмитриенко
Добжанский
Добженека
Добжикова
Доблова
Добрабай
Добранов
Добринов
Добровольская
Добровольский
Добровский
Добролинский
Добросердов
Доброскин
Добротворский
Доброхотов
Добрынин
Добшинский
Довбишь
Довбня
Довган
Довганов
Довгань
Довгополов
Довгун
Довженко
Догов
Додонов
Додонова
Доежанов
Дойниченко
Дойсекеев
Дойсембаев
Дойсембинов
Дойсенбекеев
Дойсенов
Дойсонов
Докин
Доконов
Докучай
Долбич
Долбленный
Долбнев
Долбня
Долгаев
Долганенко
Долгань
Долганько
Долгашев
Долгев
Долгий
Долгоброд
Долгов
Долгова
Долговцев
Долгопол
Долгополов
Долгополова
Долгополый
Долгопятов
Долгопятый
Долгужинов
Долгушин
Должок
Долин
Долина
Долинин
Долинной
Долинный
Долишный
Долко
Долматов
Долонко
Доль
Дольченко
Доля
Домалокев
Доманок
Доманский
Домарацкий
Домаскалов
Домашенко
Домбовский
Домбривский
Домбровский
Домерт
Домиденко
Домидецкий
Домнин
Домничек
Домов
Домополов
Домоскан
Домосканов
Домс
Дон
Донаскалов
Донго
Доненко
Донец
Доний
Донилчев
Донненко
Донсибанов
Донсков
Донцов
Донченко
Донько
Допельшепейл
Доричен
Доркач
Дорн
Доробалюк
Дорогань
Дорогобед
Дородний
Дородный
Дородчинский
Дорожко
Дорокупля
Доронин
Дорофеев
Дорофеева
Дорофтеева
Дорохов
Дорохова
Дорошевич
Дорошенко
Дорошин
Дорошкевич
Дорошкин
Дорошко
Дорошок
Досембеков
Досенбеков
Доспаев
Доттер
Дохно
Доценко
Доцко
Дошина
Драве
Драгань
Драгоненко
Драгун
Драгунов
Драгуновский
Драгунцов
Драенков
Дракин
Драмарецкий
Драницын
Дранлев
Дранов
Дранова
Драный
Драплев
Драхенберг
Драчев
Драчева
Драчук
Древаль
Древесникова
Дрегер
Дреер
Дрей
Дрейлинг
Дреняев
Дреон
Дрея
Дриг
Дрига
Дригач
Дридигер
Дриманов
Дрипапа
Дриплев
Дрифт
Дрнек
Дробат
Дробатов
Дробидько
Дробилин
Дробиш
Дробишь
Дробнич
Дробот
Дроботин
Дроботун
Дробышев
Дробышева
Дровина
Дрогон
Дрогунов
Дрождева
Дрозд
Дрозденко
Дроздов
Дроздовский
Дрокин
Дронов
Дронова
Дрофа
Дрофич
Дроченко
Дроянков
Дружин
Дружинин
Дружинина
Друз
Друзь
Друзь
Дрыга
Дрыгач
Дрыгач
Дрянцев
Дуб
Дубаносов
Дубашей
Дубе
Дубел
Дубель
Дубешок
Дубина
Дубинин
Дубинина
Дубинская
Дубинский
Дубка
Дубляж
Дубнищев
Дубнов
Дубова
Дубовик
Дубовиченко
Дубовой
Дубограй
Дубошеев
Дуброва
Дубровин
Дубровина
Дубровный
Дубс
Дубцов
Дубчак
Дубынек
Дугин
Дуговец
Дуда
Дудар
Дудара
Дударев
Дударь
Дудаш
Дуденко
Дудка
Дудкина
Дудко
Дудник
Дудников
Дудорев
Дудус
Дудченко
Дудьев
Дудюрн
Дудяк
Дужак
Дуженюк
Дужиг
Дуймаганов
Дуймбаев
Дуйсембенов
Дуйсенов
Дулатов
Дулин
Дульбе
Дуляк
Дума
Думанский
Думбаев
Думбов
Думлер
Думма
Думша
Дунаев
Дунаева
Дунин
Дунсакин
Дуный
Дупко
Дуплев
Дуплин
Дураков
Дурбало
Дурденко
Дуриев
Дурицын
Дурницын
Дуров
Дус
Дусекев
Дусекинов
Дусибова
Дутка
Дуткина
Дутов
Дутова
Дутченко
Дучка
Дучко
Душаев
Душева
Душейко
Душенкова
Душенька
Душин
Душлинко
Дыбулов
Дыбчик
Дыденко
Дык
Дыкин
Дыков
Дылда
Дылис
Дыль
Дыльков
Дымзен
Дымков
Дымов
Дымова
Дымской
Дымченко
Дындымарченко
Дыник
Дынька
Дырко
Дыркович
Дысенко
Дьяков
Дьякова
Дьяконов
Дьякун
Дьякунова
Дьяченко
Дьяченков
Дьяченкова
Дьячков
Дэр
Дюка
Дюсекинев
Дюсембай
Дюсенбе
Дюсенбенов
Дюсенов
Дюсентин
Дюсупов
Дюсюкуй
Дяблов
Дягенова
Дягло
Дягтев
Дядик
Дядченко
Дядченков
Дяков
Дятлов
Дяченко
Дячкин
Дячкина
Дячук
TabacnyRoman
В 1652 году, потерпевший поражение Черниговский полк в битве с поляками и потерявший своего командира Мартына Небабу, устремился на восток. В это же время к отступающим присоединились разбитые под Берестечком казаки – выходцы из Волыни, под командой полковника Ивана Николаевича Дзиньковского.
В марте того же года этот сборный отряд с семьями, скотом и другим имуществом, во главе с Дзиньковским, под Путивлем перешел границу Русского государства.
Тут, под Путивлем, в местечке Белые Берега, они приняли присягу на верность русскому царю и подали челобитную с просьбой поселиться там же или в окрестностях Белгорода.
Пока казаки ждали ответ на свою челобитную, местные чиновники переписали вновь прибывших. Всего было переписано 884 семьи, включая полковничью.
Наконец пришел ответ. Им предписывалось идти на поселение на реку Битюг. Переселенцы отправились на указанное место через город Козлов и Доброе городище, где получили обещанную царем помощь зерном и деньгами.
В пути казаков догнала новая весть: они будут селиться не на Битюге, а в месте впадения в реку Тихая Сосна речки Острогощи, где уже была заложена новая крепость.
Лайк (1)
TabacnyRoman
выдержки из диссертации Аллы Анатольевны Гоголевой:
"Местная власть в Острогожском уезде во второй половине XVII - начале XVIII в.: городовые воеводы и черкасские полковники".


В марте 1652 г. наказный полковник Черниговского полка И. Дзиньковский вместе с двумя тысячами человек пришел в Путивль «на государево имя на вечное житье» . В августе того же года они были устроены на р. Тихой Сосне в новом городе Острогожске, получили земли и деньги на обзаведение хозяйством. Российское государство предоставило новым подданным возможность сохранить свои обычаи, уклад, полковое устройство, позаботилось о дополнительных льготах и привилегиях для казаков. Правительство стремилось с помощью черкас укрепить один из стратегически важных, но слабый из-за малочисленного населения, участок Белгородской черты. Острогожским полковым казакам отводилась важная роль в охране южных рубежей страны. Украинцы поселились в городе вместе с русскими служилыми людьми. Великороссами и черкасами городовой службы управляли воеводы и приказные люди.

Воеводы имели широкие полномочия в военной, поместной, финансовой сферах, занимались судебными и полицейскими вопросами, некоторыми духовными делами, решали проблемы, связанные с иностранцами в пограничных районах.
Огромная власть, предоставленная воеводам, отсутствие правильного разграничения компетенций, запутанность управления, недостаток юридических норм и строгого контроля со стороны правительства открывали простор для злоупотреблений, давали воеводам возможность наживаться и всячески притеснять население. С другой стороны, местные администраторы «часто не имели даже достаточно силы для исполнения законов». Это вело к пренебрежению законными постановлениями и предписаниями высшей власти. Историк пришёл к выводу, что в Московском государстве не было общих юридических начал, строго определявших и разграничивавших права и обязанности лиц. В администрации господствовала юридическая неопределённость, управление осуществлялось не законами, а распоряжениями, частными мерами. Очевидно преувеличение автором степени юридической неопределенности.

В работе Н.И. Костомарова «Богдан Хмельницкий» отмечено стремление московского правительства заселить «пустые берега Дона, Сосны, Оскола», приведен пример переселения украинских казаков под начальством И. Дзиньковского в Острогожск6. Н.И. Костомаров одним из первых обратился к истории черкасских полков, работал в Острогожске над архивными материалами и в 1837 г. подготовил к печати рукопись, посвященную Острогожскому казачьему полку. К сожалению, труд не был издан, так как пропал при аресте автора в 1847 г.7.
В обобщающем труде П.А. Головинского «Слободские казачьи полки» освещены вопросы учреждения полков, их внутренней организации, налоговой политики правительства на Слободской Украине, влияния выступления С. Разина на черкасские полки, участия казаков в военных действиях против Турции, расформирования полков в XVIII в. Автор подчеркнул, что старшина и казаки Острогожского полка подвергались сильным притеснениям со стороны русских воевод, приказных людей, выборных голов.

О.В. Скобелкин в работе «Разинские атаманы в Воронежском крае» проанализировал действия черкасского полковника в сентябре 1670 г. и сделал предположение о мотивах его поступков21. П.В. Загоровский исследовал вопросы основания южнорусских городов, в том числе Острогожска, проблемы их заселения и комплектования гарнизонов. Автор справедливо заметил, что в целом благоприятное отношение к острогожским черкасам со стороны правительства не изменилось даже после выступления значительной части жителей и лично полковника на стороне разинцев22.


Следует уточнить, что «черкасами» в XVII в. называли украинских переселенцев, то есть это наименование служило для обозначения их национальной принадлежности. Подтверждением данного высказывания являются словосочетания, встречающиеся в документах, например: «черкашенин церковный дьячок», «черкасские приходские попы», «черкасы гулящие люди», «служилые черкасы», «пашенные черкасы», «городовые и пахотные черкасы и мещане», «верстаные черкасы», «черкасы, жившие в захребетниках и не записанные в полковую и городовую службу», «черкасы и полковые казаки»27. Получается, что понятие черкасы не связано с какой-то определённой сословной группой. Сами украинцы в челобитных называли себя «иноземца-
ми». В одном из документов говорилось, что черкасы должны были иметь
усадьбы и пашни отдельно от русских. Очевидно, что противопоставление касалось именно национальностей, их представителей.
Подобный взгляд на термин «черкасы» разделяет ряд исследователей30. В.П. Загоровский в «Воронежской исторической энциклопедии» сформулировал чёткое определение слова «черкасы». Это употреблявшееся в XVI -XVIII вв. в быту и в русских официальных документах название украинцев, жителей Украины, и украинских переселенцев, переходивших на жительство в воронежский край.

Выпись о деятельности первого острогожского воеводы Ф.Ю. Арсеньева подтвердила его служебное усердие, административные способности и фортификационные умения. В результате, воевода был награждён ценными подарками и увеличением поместного и денежного окладов.

Отписки также содержат информацию о появлении татар под Острогожском летом 1670 г., нанесенном им ущербе и погоне казаков вслед за ними, о приходе в город разинских казаков в сентябре 1670 г., изготовлении казаками морских лодок и отправки в Азов в 1697 г. Переписка воевод Белгородского полка П. Хованского, Ф. Шеховского, Б. Шереметева и острогожского полковника И. Сасова посвящена сбору казаков в Курске и походе в Лебедин осенью 1682 г., принятию мер безопасности в Острогожске в мае, августе 1690 г. в связи с моровым поветрием в Новобогородицком на р. Самаре.

Сказка (запись показаний, объяснений) дьяка С. Федорова повествует об участии полковника И. Дзиньковского и полковых черкас в Черниговском походе 1669 г. и выданном им денежном и хлебном жаловании. Сказки острогожских казаков в курской разрядной избе содержат сведения о повторном выборе в полковники И.С. Сасова, ольшанские казаки в документах сообщают о подношениях сотнику с целью освобождения от участия в походе, острогожские служилые люди рассказывают о службе, родственниках, поместной земле.

Как правило, челобитные освещают негативные стороны жизни, нежелательные обстоятельства, вынудившие украинских переселенцев подать жалобу. Поэтому встречающиеся в них сведения о быте, моральных устоях полковых черкас порой вызывают порицание. Речь идет о пьянстве и сопутствующих ему ссорах, драках и более серьезных уголовных преступлениях. Причины чрезмерного употребления вина крылись в разрешенном правительством безоброчном винокурении, понятиях казаков о вольности, их удалом нраве, атмосфере ежедневной военной опасности. Иногда именно пьянство становилось смягчающим вину обстоятельством. Например, казака, убившего своего товарища, по Соборному Уложению надлежало казнить. Но наказание было заменено ударами кнутом, а затем - на батоги. Объяснялось это тем, что «все учинилось без умышления, пьяным делом»
Во второй половине 1650 - начале 1660-х гг. происходило формирование Острогожского уезда. В 1659 г. из Коротоякского уезда были переданы с. Березово и деревни Уколово и Ссыльная вместе с проживавшими в них детьми боярскими. Через три года к Острогожску были отписаны деревни Терновая, Солдатская, Прилепская2.


. В 1659 г. в Острогожске проживало 981 украинских и 49 русских служилых людей. Черкасы имели 1238 родственников и работников мужского пола, русские --81 человека. Из указанных 2349 жителей города лишь 130 человек были русские, то есть всего 5, 5 %4.

В 1659 г. станичники летом ездили за р. Сосну до Дона, осматривали татарскую Кальмиусскую сакму. Такие поездки занимали
день. При известиях о неприятеле станичники доезжали до р. Марка и возвращались лишь на пятый день.

Солдатская служба передавалась от отцов сыновьям, братья служивших помогали обрабатывать землю. Так, острогожский солдат Михаил Осипов сын Суботин сообщил, что по разбору 1686/87 г. ему был дан «на пашню» брат Данила.

Дети боярские имели самый низкий чин среди служилых людей «по отечеству» (происхождению), выполняли городовую службу, несли караулы на башнях и у ворот, работали около «государева двора», в котором проживал воевода, поддерживали в порядке приказную избу и другие строения, доставляли известия из соседних городков. В 1672 г. в Острогожске их было 63 человека .

Острогожские стрельцы и пушкари несли поочерёдно пешую службу в городе и полках, охраняли в приказной избе огнестрельные запасы и колодников, направлялись в Белгород и Москву, другие города с отписками и для сопровождения арестантов, строили городские укрепления19. В 1697 г. в Острогожске было 13 стрельцов, четыре пушкаря, три воротника (сторожа у крепостных ворот) и 129 человек их родных20. В городе служили и другие категории приборных служилых людей. В 1665 г. в Острогожске числилось шесть казённых кузнецов, 10 плотников, в 1674/75 г. - пять кузнецов, восемь плотников21.

. Из среды посадских людей в Острогожске вышли разбогатевшие торговцы - торговые люди гостиной сотни, чему способствовала выгодная донская торговля. Они имели почти такие же льготы, как и гости, но не могли выезжать за границу для торговых дел. Гостиная сотня считалась организацией московского купечества, но в ее составе в 1680-1690-е гг. значились острогожские торговые люди Кожевниковы, Евстрат Екимов сын и Осип Пескаревы. Братья Кожевниковы Иван, Ефрем, Гаврила и, предположительно, Никита и Любим имели дом в Москве. Их отец Яков Семенов сын назван в документах кадашевцем (жителем московской Кадашевской слободы). Московская очередная служба в приказах, связанная с финансами, казенной промышленностью и торговлей, могла заменяться торговым людям гостиной сотни службой в Острогожске в качестве таможенных голов29. В 1700 - 1701 гг. в Острогожске было по-прежнему семь людей гостиной сотни и до 40 владельцев лавок. В 1707 г. И.Я. Кожевников и Г.Я. Кожевников разорились, их имущество было продано из-за неплатежа ими десятой деньги.

В целом, основное население г. Острогожска и уезда было служилым. Это русские дети боярские, в том числе служившие по дворовому, и солдаты, рей-тары, стрельцы, пушкари, станичники, затинщики, казённые кузнецы, плотники, воротники, лесничие, прибиравшиеся на службу. Черкасы выполняли полковую службу (казаки) и городовую.


. Имеются сведения о том, что в середине 1680-х гг. в Острогожске при Ильинской церкви существовала школа32. Подписи на челобитных и поручных записях свидетельствуют о том, что грамотными были священники, церковные дьячки, торговые люди гостиной сотни, некоторые дети боярские, многие посадские люди и полковые казаки.


На воеводскую службу в г. Острогожск отпускали по «челобитью» (письменной просьбе). В Разрядном приказе при назначении воевод учитывали военные заслуги, ранения, нахождение в плену претендентов на эту должность, гибель в боях их родственников, тяжелое материальное положение"3. С 1652 по 1704 гг. имеются данные о 26 руководителях Острогожска (см. приложение 1). Обычно на воеводское место в Острогожск просились один или два служилых человека. Они рассматривали назначение в город как награду за военные заслуги и возможность поправить материальное положение. Н.Ф. Демидова, В.Н. Глазьев отмечают, что 5 мая 1661 г. был издан указ об определении в воеводы только раненых и побывавших в плену служилых людей. На ограничение круга кандидатов повлияли события войны с Польшей. Указ последовал после битвы под Конотопом 28 июня 1659 г. и поражения под Чудновым в октябре 1660 г.3:>. Документы свидетельствуют, что служившие в Острогожске в 1660-х гг. Ф.И. Селеховский, А.В. Спешнев, Т.В. Львов, Т.С. Панютин соответствовали предъявляемым указом требованиям.
Назначение в 1676 г. острогожским воеводой иноземца, полковника копейного и рейтарского строя Ивана Семеновича Саса (Сасова)37 можно расценить как высокую оценку его личных и служебных качеств руководителями Разрядного приказа. Вероятно, разрешились их сомнения в целесообразности определения иноземца в город, отличавшийся неоднородным национальным составом населения.
Увеличение к 1690-м гг. доходности и безопасности Острогожска повлекло за собой возрастание престижности воеводского места. Заменить Никифора Никитича Дурова в 1692 г. желали сразу шесть претендентов. Предпочтение в Разряде было отдано дворянину Василию Фёдоровичу Тургеневу, имевшему ранения и проведшему 10 лет в крымском плену39
От момента назначения воеводы на должность до прибытия на место службы проходило определенное время. Так, Агап Спешнев был назначен в Острогожск 30 ноября 1662 г., отправился на службу в январе, а расписался (произвел прием - передачу городского хозяйства) с кн. Федотом Ивановичем Селеховским 18 февраля 1663 г. . Организационно - учетные мероприятия могли длиться около двух недель. При смене воевод все дела и казенное имущество сдавались по описям и книгам (сдаточным описям или росписным спискам)41. Срок воеводства отсчитывался со времени завершения этой процедуры и её письменного оформления.
Правительство контролировало финансовую деятельность представителей государственной власти на местах. Новому острогожскому воеводе поручалось установить соответствие денежных доходов и расходов предшественника. Например, первому городскому руководителю Федору Юрьевичу Арсеньеву за время службы направили из Москвы и Коротояка 8600 рублей, в том числе на жалованье черкасам. Недостачу денежной казны, если бы таковая обнаружилась, новый воевода Денис Дорофеевич Остафьев должен был погасить за личный счёт Ф. Арсеньева42.
Воевода обязан был лично присутствовать при взвешивании и измерении запасов (свинца, пороха, соли, хлеба), передаваемых предшественником. Прежний администратор не мог покинуть город, пока сполна не возместит выявленное «начетное» (недостачу). За этим следил новый воевода, потому что иначе именно на него возлагалось возмещение казенных убытков.
При сложении служебных полномочий, завершении процедурных мероприятий воевода отправлялся в Москву, представлял в Разряд делопроизводст-венные книги и перечневые росписи. Копии книг должны были остаться в острогожской приказной избе. В случае непослушания воеводские поместья, вотчины и имущество могли быть отписаны на государя.

В начале XVIII в. происходило изменение подведомственности южнорусских городов. В связи с корабельными работами, строительством Таврова и новой заготовкой лесов резко возросла потребность в рабочей силе. 13 марта 1705 г. города Острогожск, Ольшанск, Урыв, Усерд, Верхососенск были приписаны к Воронежу, население и местные администраторы стали подчиняться Приказу Адмиралтейских дел49. До образования губерний в 1708 г. Острогожск относился к Белгородскому разряду30.

Острогожскому воеводе предписывалось искать во всём прибыли, заботиться о государевом интересе, смотря по «тамошнему делу» (обстоятельствам). Ему запрещалось обижать и притеснять острогожских городских и уездных служилых и жилецких людей, выезжих иноземцев, выходцев, полоняников, вымогать взятки и брать от дел посулы и поминки, заставлять жителей безвозмездно изготавливать какие-либо изделия для себя или своих друзей31.
О служебных злоупотреблениях становилось известно при смене воевод. В марте 1679 г. после передачи полномочий И.С. Сасовым Ивану Захарьевичу Иевлеву новому воеводе поступили изветы на Ивана Семёновича от острогожских хлебных целовальников. Они сообщили, что И. Сасов без указа взял 60 четей ржи, 10 осмачек пшена, 30 четей овса и еще 25 четей ржи из четверикового сбора, предназначавшегося для донского отпуска. Хлеб на воеводский двор перевозили его люди. Всего на счету воеводы значилось 134 чети, на которые он не выдал расписок и отписей.

На отписке И. Иевлева в московском приказе была сделана помета: «сыскать Ивана в Разряд... расспросить и, выписав, поднесть тотчас». В столице И.С.Сасов уверял, что он у целовальников из житниц хлеба не брал, сполна передал И.З. Иевлеву запасы, принятые у А.П. Соковнина. Стольнику кн. Я. Борятинскому было указано организовать И. Сасову с целовальниками в Белгороде очные ставки3'1. Очевидно, что Иван Семёнович сумел представить воеводе Белгородского полка и разрядным судьям доказательства своей невиновности и честности, потому что 10 июня 1679 г. он занял должность черкасского полковника Острогожского полка34.
И. Иевлев продолжал упорствовать в расследовании деятельности И.С. Сасова. В январе 1680 г. он велел разыскать посадских людей, собиравших в 1676 - 1679 гг. оброчные лавочные деньги. Получалось, что И. Сасов присвоил доходы, так как записей о них в приказной избе не было найдено, и они не были переданы новому воеводе35. Но и это разоблачение не повлияло на карьеру Сасова.

. В 1653 - 1655 гг. на службу в Острогожск вместе с воеводами были определены туляне С.И. Остафьев, Л.Ф. Пестов, но они так и не прибыли в город36. Недостаточное центральное финансирование и обеспечение гарнизона вооружением, отсутствие на первых порах в городской казне каких-либо пошлинных и неокладных доходов, суровые условия службы на новом, необжитом месте не привлекали в Острогожск приказных людей.
Порой воеводы были вынуждены самостоятельно изыскивать средства на приказные нужды, продавая, например, имущество беглых черкас. В 1657 г. таким способом были получены деньги на бумагу и свечи для съезжей избы. Воевода объяснял в отписке в Разряд, что никаких иных денежных доходов не было. Без бумаги же обойтись было невозможно, так как приказные записи оформлялись ежедневно37.
Делопроизводство приказной избы вели приказные подьячие. По справедливой характеристике Н.Ф. Демидовой они являлись постоянной частью штата, лучше воевод разбирались в местной специфике. Именно они являлись основ-ным ядром местной администрации, которая должна была проводить правительственную политику3'. Роль приказных подьячих в управлении городом и уездом возрастала также вследствие неграмотности большинства острогожских воевод. Достоверно известно лишь о трех грамотных воеводах: Т.С. Панютине, И.С. Сасове, Иване Алексеевиче Ступине. Последний из названных администраторов занимался организационными вопросами, связанными с произошедшей в Острогожске в последних числах августа 1696 г. встречей царя Петра Алексеевича и украинского гетмана И.С. Мазепы^9.


Несколько раз острогожцы обращались в Москву с просьбами об отставке подьячих. В челобитной на имя царя Фёдора Алексеевича дети боярские, заказные головы, полковые казаки и черкасы городовой службы, станичный атаман, стрелецкий и пушкарский пятидесятник, старосты посадских людей жаловались на подьячего острогожской приказной избы Фёдора Богданова. При воеводе Михаиле Федоровиче Ознобишине он украл казённое сукно и письменные принадлежности. Подьячий стрелял из пищали в посадского человека, бил челобитчиков «без царского указа и воеводского ведома», сажал в тюрьму, чинил всякие налоги, убытки и разорения. Его поступки уже привлекали внимание центральных властей. По указу и отпискам из Курска воеводы боярина Г.Г. Ромодановского острогожскому воеводе И.С. Сасову было предписано пытать Фёдора за воровство и отстранить от подьячества. Но после отставки Богданов был приближен воеводой И. Иевлевым. В сговоре с начальством подьячий вынудил своими действиями многих жителей покинуть Острогожск. Челобитчики просили уволить Фёдора из приказной избы67. Вероятно, их пожелание было удовлетворено, так как в документах не встречается сведений о дальнейшей работе Ф. Богданова.

Первый воевода служил в городе около полугода, средним был двухлетний воеводский срок. Городские и уездные жители могли влиять на срок службы местных администраторов. Так, 17 августа 1677 г. по заручному челобитью (на котором были «приложены руки», имелись подписи) острогожцев царь пожаловал И.С. Сасова, продлил его воеводство в Острогожске до трёх лет. Об этом просили игумен Дивногорской пустыни Тихон, городские и сельские священники, черкасский полковник К. Гаврилов, атаман Тимофей Щербинин, и др., Сасов жил на службе смирно, был «россудом справедлив»73. Воеводская служба была также продлена кн. Ф.И. Селеховскому и стольнику А.П. Соковнину, дворянину В.Ф. Тургеневу, но о составлении коллективных челобитных в данных случаях неизвестно.
П.В. Загоровский справедливо связывает возникновение Острогожска с причинами внешнеполитического порядка, а именно, с необходимостью защиты южных рубежей государства от татарских вторжений и укреплением участка Белгородской черты между Ольшанском и Коротояком. Но, очевидно, другим решающим фактором был переход большой группы черкас в Россию. Острогожск начали строить в ожидании их прибытия, специально для их размещения. Вывозка бревен началась 30 июля, острог был заложен 16 августа, а украинцы пришли в Острогожск 18 августа 1652 г.

Так, по замечанию В.Н. Тевяшова, созвучному с оценкой П.А. Головинского, первый острогожский воевода Ф. Арсеньев был знатоком современного ему фортификационного дела. Благодаря его умелому руководству, в короткий срок была возведена Острогожская крепость. Она имела четыре проезжие башни, прорытый к колодцу и реке тайник. Ров вокруг острога, дубовые укрепления, оригинальная конструкция из вертевшихся горизонтальных брусьев, размещенных в промежутках частокола, представляли собой серьезную преграду осаждавшим.

Через р. Тихую Сосну, на месте татарского перелаза, был сооружен мост. Для его охраны поставили караульную избу, а с крымской стороны (на правом берегу реки) - дубовую башню с двойными воротами. Ф. Арсеньев организовал в них круглосуточное дежурство черкас. Днем охраняло мост 20 человек, ночью -40. За рекой в степи был поставлен караульный острожок с башней. Острогожский воевода выбрал для него оптимальное место. С башни, размещенной на Лубянском кургане, была видна окрестность на 20-30 верст. Дежурившие черкасы могли наблюдать за татарскими перелазами и бродами на Тихой Сосне, обозревать районы Ольшанского острога, Коротояка, усердский рубеж. Днем в караулы назначались 10 человек, в ночное время охрана усиливалась в два раза80.
16 декабря 1652 г. Ф. Арсеньев прислал в Разрядный приказ строельные книги Нового Черкасского острога (Острогожска), в которых были перечислены постройки. В городе сразу была поставлена соборная Троицкая церковь с приделом Николая Чудотворца, трапезная, съезжая изба на подклети (нижнем ярусе), в котором была устроена тюрьма, казённый погреб для пороховых и свинцовых запасов. На воеводском дворе разместились две избы, соединённые сенями, мыльня, поварня, погреб, конюшня. Воевода должен был поддерживать в надлежащем состоянии городовые, острожные, стенные укрепления. Следовало разыскивать и наказывать людей, разрушавших крепости, заставлять их ремонтировать поломку81.
Уже через три года с момента основания Острогожска возникли проблемы со рвом. Он был выкопан от городской стены на сажень, в некоторых местах -на полсажени. Ров обвалился, так как не был укреплён в стену «ослоном» (дубовыми бревнами). Над ним стали оседать башни. Срочно требовались ремонтные работы. Воевода И. Караулов просил присылки грамоты с распоряжением на этот счёт. Лишь в мае 1656 г. в Разряде приняли решение укрепить острогожскии ров силами местных жителей.
После осмотра острогожского заповедного леса, в который было запрещено въезжать горожанам, у воеводы сложилось мнение, что этот лес не являлся защитой, так как рос в пределах городских укреплений. Острогожцы же рубили деревья и прокладывали дороги в лесу на крымской (правой) стороне р. Сосны. Эти порубки открывали татарам доступ к Острогожску и ослабляли его оборону. Воевода просил Разряд запретить рубить стратегически важный лес за рекой. Такой указ и отписка из Яблонова от воеводы И.И. Ромодановского были получены в Острогожске в марте 1656 г. За порубку деревьев по обеим сторонам Тихой Сосны грозила смертная казнь. Хотя леса охранялись десятью черкасами, ежедневно совершавшими объезды, коротоякцы ухитрялись обходить сторожей. В Разрядном приказе посчитали необходимым усилить лесную охрану в Острогожске. В Коротояк направлялась грамота, предупреждавшая о наказании за незаконную вырубку острогожского леса.
Деревянно-земляные укрепления быстро ветшали. В мае 1659 г. воевода Ф. Селеховский принял Острогожск в плачевном состоянии: на большой проезжей башне не было кровли, ров вокруг острога осыпался, «честик» (частик, частокол) во многих местах обвалился, мосты с перилами через ров у трёх городовых ворот прогнили. Казённый погреб не имел кровли, а был просто насыпан землёй. Периодически после полой воды приходилось чистить колодец . В 1665/66 г. при воеводе Т. Львове ров вокруг Острогожска был укреплён, но требовали восстановления сгнившие и сгоревшие «надолбы» около крепости (наклонно вкопанные и соединённые крестом по два столбы), пострадавшие от пожара городские ворота. В 1665 г. во время досмотра Белгородской черты в Острогожск приехали воеводы стольник кн. М.И. Волконский и П.А. Измайлов, направленные боярином Б.А. Репниным. По их приказу было сделано по берегу Сосны у Полубянского брода 25 саженей честика, у Песковатого брода -- 50 саженей и 30 саженей надолб. В 1669 г. «надолбы» у пригородных слобод заменили земляным валом и рвом .
Каждый острогожский воевода при вступлении в должность и осмотре города сообщал в Разряд и Белгород о состоянии укреплений. После такой отписки А. Соковнина, полученной в Москве 27 сентября 1672 г., боярину кн. Г.Г. Ромодановскому было поручено отправить в Острогожск доброго и разумного человека, чтобы он на месте распорядился ремонтом. На руководителей Разрядного приказа произвело впечатление положение в городе. Ров около посада был засыпан во многих местах землёй, почти все башни были полуразрушены, «хотели упасть». Тайник к реке был размыт полой водой, колодец был занесён песком. В башне во время прихода воровских казаков был наглухо закрыт брёвнами выход к тайнику. Это обстоятельство вызывало особое опасение, так как в остроге не было отдельного колодца. Следующему воеводе И.С. Сасову в наказе было предписано отчитаться в Пушкарском приказе о состоянии города, острога, количестве наряда, зелья и свинца.
Воевода В. Тургенев писал в Разряд в мае 1693 г., что выдержать осаду в остроге невозможно из-за слабости гарнизона и укреплений. Городовые острожные стены, «обламы», «кровати» (выступы и помосты на стенах), «коты» (катки, подвижные брёвна для скатывания на осаждавших) сгнили, во многих
местах образовались бреши. Острожные стены ремонтировали посадские люди, которые в 1699 г. стали подчиняться земским бурмистрам. Воевода И. Павлов обратился к острогожскому бурмистру Елфиму Зиновьеву с предложением предоставить людей для починки укреплений, но тот категорически отказался. Разграничение полномочий ответственных лиц не изменило ситуацию с городскими укреплениями к лучшему.

В обязанность воеводе вменялось обеспечить охрану крепостей около сёл и деревень в Острогожском уезде. Острогожских черкас следовало отпускать в их угодья за укрепления «немалыми людьми» (коллективно) и с оружием, следя за сообщениями о появлении неприятелей. Для безопасности около пашен и сенокосов необходимо было держать отъезжие сторожи. Черкасы могли отправ-ляться на промыслы только с позволения воеводы.
При угрозе нападения неприятеля И. Сасов должен был собрать в городе уездных людей, распределить их по сотням и назначить сотников и голов, разместить людей на укреплениях, определяя их обязанности, на подъём и перемещение пушек прикрепить «черных людей». Для защиты Острогожска следовало установить на укреплениях катки, заготовить колья и камни. Для ведения боевых действий с врагом воевода обязан был направлять отряд конных и пеших служилых людей во главе с головами и атаманами. В случаях, когда непосредственно к Острогожску подходили небольшие группы воинских людей, И. Сасову предписывалось лично участвовать в их поимке.
В спокойное время в Острогожске следовало жить половине численного состава детей боярских, атаманов и казаков. Они должны были переменяться через две недели. Воеводе запрещалось без необходимости собирать в городе уездных людей «для своей корысти». С другой стороны, жители уезда были обязаны построить в Острогожске избы и клети и держать там запасы на случай осады.

Воевода являлся единоличным распорядителем огнестрельных запасов Острогожска. Он при необходимости выдавал русским и черкасам порох и свинец, следил за их расходом. Отчетов о боеприпасах требовали Разрядный и Пушкарский приказы. Воевода лично опечатывал огнестрельные запасы и хранил от них ключи, контролировал, чтобы рядом со складом не строилось жилье, следил за вооружением острогожцев. Все жители, включая посадских людей, должны были иметь пищали. Служилые люди дополнительно были вооружены копьями, рогатинами, бердышами. Охрана «зелейной казны» в городе возлагалась исключительно на русских стрельцов и пушкарей91.
Воеводы сталкивались с проблемой плохого вооружения гарнизона. В марте 1655 г. в Острогожск было прислано 600 казенных пищалей для раздачи черкасам и русским стрельцам, не имевшим своего оружия. Из них 94 пищали оказались непригодными для стрельбы . Через два года ситуация с оснащением служилых людей пищалями ухудшилась. Многим из казаков и стрельцов приходилось нести караулы за р. Тихой Сосной с одними рогатинами. Воевода попытался раздать украинцам поломанные и разорванные пищали, но они от такого оружия отказались. По решению Разряда, И. Некрасов должен был прислать негодные пищали в Москву по первому зимнему пути, так как в Острогожске не было возможности их отремонтировать. Из столицы в Острогожск были высланы 300 рогатин, которые не могли компенсировать нехватку огнестрельного оружия. При таком недостаточном материальном обеспечении военной службы, защитникам Острогожска все же удавалось отражать вражеские нападения. Когда летом 1658 г. к городу подошли татары, черкасы не допустили их к перелазам и не позволили причинить ущерб жителям".
Воеводы должны были разъяснять острогожским служилым людям, что именно говорить татарам при попадании в плен. В такой ситуации им следовало рассказывать, что во всех новых «польских» и украинных городах размещены сильные гарнизоны с огнестрельным оружием. С другой стороны, при поимке татарских «языков» (пленных), воеводам следовало их расспрашивать и пытать. Москву интересовали намерения крымского хана, информация о количестве крымцев, ногайцев, азовцев, турок, янычар, их вооружении, направление предполагаемого боевого похода. Важно было узнавать о взаимоотношениях Крыма и Турции с донскими казаками, развитии военных действий в Польше и на Украине, о дипломатических сношениях турецкого султана, польского короля и украинского гетмана. Острогожскому воеводе надлежало отправлять в столицу самих языков, расспросные и пыточные речи94.
Воеводам поручались наблюдение за иностранцами и всеми подозрительными лицами, проверка пленных, самостоятельно возвращавшихся из зарубежного плена без посредства правительственных органов. В 1676 г. острогожский воевода должен был расспрашивать приходивших в город «выходцев» и полоняников. Тех из них, кто имел важные сообщения, следовало обеспечивать подводами до Москвы. При этом сохранялась опасность появления в Острогожске и уезде лазутчиков и воров. Жители оповещались на торгах, чтобы все приезжие отмечались в приказной избе, где на них должны были составлять поручные записи. Незнакомцев, не имевших «порук», до выяснения личности держали в тюрьме93.
В грамотах из Разряда говорилось о мерах по учёту иногородних. В 1699 г. в Острогожском уезде на заставах следовало пропускать проезжавших только с воеводскими или бурмистрскими памятями. В наказе воеводы И. Павлова 1700 г. указывалось, что всех иногородних жителей следовало расспрашивать о цели приезда, осматривать их проезжие памяти, записывать сведения о приезжих в книги, высылать этих людей из города по истечению указанного срока проживания. При отсутствии поручителей приезжих следовало держать в тюрьме для предотвращения воровства и шпионажа, сообщать о них в Москву. Казаки по указанию полковника приводили в приказную избу незнакомых черкас и рус-ских людей.
Воевода был включен в систему оповещения о приближении неприятеля, осуществлявшуюся руководителями южнорусских городов. На недельные дежурства «по вестям» в Новом Осколе, Ольшанске, Коротояке заступали по два острогожских черкаса. Воевода обязывался обо всех известиях писать в Белго-род97. В отписках соседним воеводам по татарским вестям пересказывались показания очевидцев. Так, в апреле, июне 1672 г. олынанские и острогожские охотники встречали татар у рек Белая Калитва и Марок. 1 мая неприятель подходил непосредственно под Острогожск и Коротояк. 26 июня татары захватили и ранили несколько человек на сенокосах у Дивногорского монастыря и под Коротояком. Осенью 1672 г. татары вновь были под Острогожском. В городе специально находились вестовщики, коротоякские дети боярские, для оповещения жителей Коротояка о появлении врага. Далее сведения поступали в Воронеж.
В условиях войны с Турцией 1673 - 1681 гг. и реальной угрозы нападения врага воеводы южных городов пристально следили за сообщениями о турецких военных приготовлениях, появлении вооружённых татарских отрядов на российской земле. Сведения о татарах поступали в Острогожск поэтапно от воевод Валуек, Полатова, Усерда, Ольшанска, сообщения доставляли ольшан-ские дети боярские, станичники. В связи с этим, ольшанский воевода Е. Кафты-рев писал И. Иевлеву, что острогожских вестовщиков в его городе нет, и в дальнейшем будет затруднительно передавать вести . Был и другой путь информирования из Воронежа через Костенек, Урыв, Коротояк. Отписки писались и ночью, могли присылаться «за два чеса до света». Несмотря на то, что вести достаточно быстро передавались от одного городового воеводы к другому, и имелась возможность подготовиться к защите, в августе 1678 г., среди дня, татары появились у Коротояка и Острогожска. На острогожском поле были взяты в плен жители, отогнаны скот и лошади100.
TabacnyRoman
продолжение-Служилые люди, находившиеся в степи на охоте, сенокосе, в откупной вотчине, в гребцах на Дону, на рыбалке, часто видели самих татар или свидетельства их появления - большие табуны и сакмы (свежие следы коней). Из их расспросов в приказных избах видно, что в течение двух осенних месяцев 1680 г. неприятели побывали на разведке у рек Белая Калитва, Икорец, Каменка, Кобыль, Меловая, Полатовая, Сосна, Чёрная Калитва.
21 мая 1693 г. к острогожским городским башням подошли 50 татар, взяли в плен 11 русских и украинских жителей, отогнали коней. Воевода направил за ними в погоню служилых людей во главе с В. Суботиным, но догнать неприятелей и освободить пленных не удалось. В сентябре 1693 г. за р. Сосной, в двух верстах от Острогожска, были обнаружены два человека, заколотых татарами101. До Азовских походов Петра I 1695, 1696 гг. для жителей уезда сохранялась непосредственная военная угроза со стороны крымцев. В связи с этим жизненно важным направлением деятельности воевод украинных городов являлась организация сторожевой и станичной службы. Д. Остафьев должен был следить за дисциплиной станичников и сторожей, четким выполнением ими поручений. Своевременное известие о появлении татар позволяло спасти жизнь и имущество жителей Острогожска и соседних городов. На небольшие неприятельские отряды Д. Остафьеву следовало посылать черкас с полковником, «и всего больше беречь, чтобы за крепости не пропустить» врага. Послужные списки русских и черкас, раненых или отличившихся в боях с татарами, а также росписи плененных и убитых служилых и жилецких людей следовало отсылать в Москву. В марте 1656 г. в Острогожск из Москвы было выслано жалованье станичникам и атаману. Воевода должен был принять деньги и пересмотреть станичников. При выдаче денег ему надлежало напомнить черкасам об их обязанностях не допустить неожиданного вторжения татар в глубь страны. Каждому станичнику для несения службы необходимо было иметь коня и мерина102.

Воеводам городов, расположенных вблизи валов, предоставлялось право самостоятельно определять места стоялых острожков и количество людей для охраны. П.И. Хованский поручил острогожскому приказному Григорию Афонасьевичу Мезинцову проверять служилых людей по острожкам дважды в неделю. Охранники должны были соблюдать осторожность, налаживать сообщение между наблюдательными пунктами, осматривать крепости. Воевода И.З. Иевлев оказался не в состоянии выполнить указания воеводы Белгородского полка. Причиной было незначительное количество в Острогожске детей боярских. В основном это были старые, увечные люди, не имевшие походных лошадей и «служилого ружья».

Воеводам категорически запрещалось принимать на службу беглых боярских холопов и крестьян, служилых людей других городов, посадских людей от тягла. В середине 1670-х гг. вольным людям разрешалось поселиться в Острогожске только по указу, грамотам из Разряда и отпискам боярина Г.Г. Ромода-новского. Во всех остальных случаях их следовало отсылать в места прежнего проживания с сопровождением и передавать воеводам с распиской. По наблюдению О.В. Скобелкина, применение подобных мер свидетельствовало о стабилизации ситуации с комплектованием частей Белгородского полка109.
Согласно должностной инструкции воевода Острогожска должен был руководить стрелецким и казачьим головой, сотниками, которые обязывались по очереди обходить караулы, чтобы служилые люди добросовестно охраняли городские укрепления и не отлучались от крепостных орудий.

Окружная грамота от 9 февраля 1679 г. обязала городовых воевод и приказных людей, в том числе г. Острогожска, выслать ратных людей Севского и Белгородского полков в Курск к воеводе боярину И.Б. Милославскому для похода на Украину. Стало известно о продвижении отрядов изменника Ю. Хмельницкого и татар. Воеводам следовало направлять в уезды посыльных с объявлением, что деньги ратным людям уже посланы в полк117. Эта мера была своевременной для подъёма боевого духа и уменьшения числа не являвшихся на службу.
К середине XVII в. московское правительство выработало стратегическую линию в отношении украинцев, желавших переселиться в Россию «на вечную службу». Было запрещено устраивать их в пограничных юго-западных городах, чтобы не возникало лишних споров с поляками. Воевода г. Путивля в 1649 г. должен был принимать только семейных черкас и после приведения их к присяге отправлять на жительство в Коротояк, Урыв, Ольшанск, Воронеж. Одиноких переселенцев следовало отпускать на Дон, оформляя им прохожие памяти119. После поражения украинских войск в битве с польской армией под Берестечком в июне 1651 г. увеличился иммиграционный поток черкас в Россию. В связи с этим, необходимо было создать условия, чтобы и сами переселенцы благополучно добирались в указанные им южные города, и в целости доставляли свои имущество и скот. Яблоновским воеводам поручалось предоставить им надежных провожатых120.
В 1652 г. украинские переселенцы из Путивля были направлены в Острогожск в организованном порядке. Обязанные нести службу черкасы были поделены на сотни и имели собственных военных начальников: полковника, обозного, сотников, есаулов. Но как только украинцы ступили на острогожскую землю, их устройством занялся русский администратор. Ф. Арсеньев «сполна» выдал украинцам денежное жалованье за выход, на дворовое строение, «на всякий завод», за хлеб122. После службы в Острогожске Ф.Ю. Арсеньев подал в Разряд челобитную, в которой, в частности отметил, что он «поил и кормил» полковника и рядовых черкас, потому что они люди новые. Воевода жаловался, что он от этого «одолжал», и подчеркивал свою бескорыстность. Правительство высоко оценило деятельность Ф. Арсеньева. За успешное устройство жилых острогов на Каменном и в Острогожске он был награжден ценными подарками, получил земельную придачу к окладу и денежную прибавку123.

Острогожские воеводы осуществляли на местах правительственную политику в отношении черкас. В наказе Д. Остафьеву предписывалось по отношению к черкасскому полковнику, сотникам, казакам «держать совет добрый», их «у себя кормити по своей мочи», то есть от него требовалось создать благоприятные условия для проживания черкас. Д. Остафьеву поручалось убедить переселенцев в государевой милости, чтобы они рассчитывали на жалованье и устраивались в Острогожске основательно. За небольшие проступки черкасам предусматривалось более мягкое наказание, чем русским за такие же действия. Правительство было обеспокоено тем, чтобы жесткие меры, стяжательство должностных лиц не подтолкнули новых подданных к измене. Воевода был предупрежден о недопустимости поборов с черкас .

С данными наказа согласуются наблюдения И.Н. Миклашевского. Он полагал, что на раннем этапе переходов черкас в Россию разрешалось «отпускать совсем вцеле» тех из них, которые захотели бы вернуться в Литву. Вместе с тем, правительство очень ревниво заботилось о том, чтобы уже находившиеся на службе украинцы сохраняли верность присяге123. Разряд возлагал на Д. Остафье-ва специальную миссию выяснять из разговоров черкас об их намерениях и возможности измены. Воеводе поручалось следить, чтобы в Острогожск не проникали тайком посланцы из черкасских городов и «не подговаривали» украинцев к побегам.
Среди новых черкасских казаков, пашенных людей и мещан, желавших с семьями поселиться в России, следовало по-прежнему принимать самых лучших, зажиточных. В качестве места жительства Д. Остафьев должен был предлагать им Ливны. Если черкасы хотели остаться именно в Острогожске, то воеводе надлежало приводить их к кресту. А.В. Спешнев так же имел право принимать в городе пашенных черкас, приезжавших с семьями «на вечное житье», записывать их на службу. При этом селиться в Острогожске разрешалось украинцам, пришедшим из черкасских, а не из русских городов. Одновременно Агапу Васильевичу запрещалось без указа устраивать в городе русские семьи. Их следовало отсылать обратно в места прежнего проживания126

В сентябре 1657 г. И. Некрасов отчитывался о проделанной работе по поимке беглых служилых людей. Всего ранее и при нём из Острогожска сбежало с семьями и имуществом восемь стрельцов, один воротник, два пушкаря. В своё время им были выданы деньги на жалованье и обустройство жилья. Эти затраты частично можно было компенсировать продажей дворов беглецов, хотя трое ушедших в Коротояк дворов и «завода» не имели. Воевода нашёл людей, поручившихся за сбежавших, и отправил на розыск. Чтобы «порутчики» продолжали искать бывших сослуживцев, их самих передали на поруки. Взыскать с них жалованье, напрасно выплаченное беглецам, воевода не смел без указа. И. Некрасову также было поручено выяснить, кто из острогожцев, оставивших службу, отправился в Москву или записался в рейтары, драгуны, солдаты. Воевода допросил на смотре черкасского полковника, старшину и рядовых. Выяснилось, что из черкас никто не ушел служить в полки нового строя, а все убегавшие к донским казакам украинцы и русские вернулись обратно в Острогожск.
Украинцы приводили пойманных беглецов в съезжую избу. В августе 1657 г. острогожские черкасы Л. Борисов, Ф. Клеменов узнали о готовящемся ночью побеге. Они схватили и доставили к воеводе двух беглых черкас, гулящих людей, с женами, имуществом, оружием, лошадями и двух служилых черкас. В
расспросе беглецы сказали, что не захотели жить в Острогожске, а направлялись в новые города Змиев, Ахтырский. Воевода взял их под стражу, распорядился переписать имущество и держать в съезжей избе до указа. И. Дзиньков-ский настаивал на наказании беглых, чтобы другим черкасам было уроком. Из Москвы И. Некрасов получил предписание пойманных острогожцев нещадно бить батогами при всем народе, оформить на них поручные записи, но имущество вернуть обратно. Л. Борисов и Ф. Клеменов за задержание беглецов были награждены по паре соболей ценой в 2 рубля129.

З.К. Звездин подчеркивал, что наибольшее число беглых из разных российских уездов собиралось у Острогожска, Коротояка, Только, потому что оттуда было легче перебраться на Дон и в низовья Северного Донцаьо. Правительство обязывало воевод принимать меры по пресечению таких переходов. В марте 1670 г. Т.С. Панютин рассматривал дело, связанное с предъявлением прав курского рейтара Е. Максимова на своего бывшего крестьянина Фому Старкова. Случай оказался довольно щепетильный, так как Ф. Старков ушел из Курска на Дон 15 лет назад, дважды приезжал с донскими казаками в Посольский приказ, был пожалован денежными вознаграждениями и сукнами. В конце 1669 г. Фома отправился в Борщев монастырь с войсковым листом, адресованным усердскому воеводе. В Острогожске Е. Максимов схватил Ф. Старкова, жестоко бил цепом. Фома подал челобитную об избиении и полученных увечьях. Но дело, скорее всего, решалось не в его пользу, поэтому в апреле донской казак Ф. Старков убежал из-за караула из острогожской приказной избы.

Воеводы принимали меры против пожаров, следили за размещением построек около Острогожска. С трех сторон от города на расстоянии 10 - 11 сажен были построены черкасские дворы. И. Караулов считал, что в них нельзя было топить избы из-за возможного возгорания. Тем более что по черкасскому обычаю даже в летние жаркие дни печи протапливались дважды в день. Дворы также представляли опасность как объект поджога при появлении у стен города неприятеля. Воевода предложил расположить черкасскую слободу подальше от
городских укреплении, на что получил разрешение Разряда .

На воеводу Острогожска, как и на администраторов других окраинных городов, возлагалась важная обязанность не допустить распространение возникавших моровых поветрий (эпидемий) во внутренние районы государства. Для этих целей Д. Остафьев должен был организовать на заставе проверку всех приезжавших и приходивших в Острогожск. Традиционно людей расспрашивали «через огонь», на расстоянии. Записи переносили на новую бумагу, а прежние сжигали. Заставные головы следили, чтобы с заражёнными территориями не происходило никаких сообщений. В наказе воеводы И. Сасова 1676 г. было уточнено, что переписанные со всеми предосторожностями отписки и расспросные речи о моровом поветрии следовало срочно отсылать в приказ.
Прежде чем попасть в Москву, документы переносились на новую бумагу в Ельце и Ефремове140.

Разрядный приказ требовал от воевод сведений о действовавших в городе и уезде монастырях и церквях. В ноябре 1657 г. И. Некрасов сообщил, что в устье Тихой Сосны «вновь» строился монастырь Дивьих Гор Успения Богородицы. В нём проживали игумен Гурей и пять монахов. Крестьянских и бобыль-ских дворов монастырь не имел. Эти данные не согласуются со сведениями А.О. Амелькина, полагающего, что Дивногорский монастырь в 1657 г. считался расположенным в Коротоякском уезде. По мнению В.Н. Тевяшова, первые иноки Дивногорского монастыря явились из-за Днепра вместе с казаками полковника И. Дзиньковского. Тогда же черкасы принесли с собой в Острогожск походную церковь, при которой состоял притч.

В Острогожске на посаде было пять приходских церквей, в которых служили черкасские священники. Нерегулярные поступления денежных средств в городскую казну, тяжелое материальное положение многих жителей, которые разъезжали по соседним городам «для хлебного кормления», отражались на положении церквей. Летом 1655 г. в соборной церкви не было ни священника, ни прихожан, она стояла «без пения». Церковная тесовая кровля раскрылась от ветра, и в непогоду мокли книги и ризы. Воеводе Д. Остафьеву предлагалось решить и одну щекотливую проблему. Она заключалась в том, что украинцы и в России продолжали носить хохлы (чубы). Воевода должен был объяснять черкасам, что им, христианам «православной веры греческого закона», в храмы в таком виде ходить непристойно144.
Воевода определял земельные участки и сенокосы служилым людям, проводил розыски по земельным спорам. В 1652 г. он выделил черкасам дворовые места, пашенные, подгородные, отъезжие земли на русской стороне р. Сосны и сенокосы по обе стороны реки. Под пастбища они получили Медвежую и Грушевую поляны в четырех верстах от Острогожска .

Воевода должен был следить, чтобы земли распахивались и засевались, записывать владельцев поименно в строельные книги. Один экземпляр книг должен был отправляться в Разряд, другой оставался в съезжей избе для предотвращения ссор между черкасами о землях и угодьях. Но в действительности строельные книги черкасских земель по отводам Ф. Арсеньева, Д. Остафьева хранились только в Острогожске. В 1673 г. воеводе А. Соковнину было предписано сделать копию с этих книг, а подлинные прислать в Разрядный приказ146. В других случаях также требовалось оформление земельных раздач. Так, у подьячего приказной избы А. Жуковцова был взят луг на городской выгон. В ноябре 1657 г. по памяти из Разряда воеводе было велено выделить ему луг на русской стороне р. Сосны, дачу записать в строельные книги147.
К марту 1656 г. на посаде рядом с черкасским поселением была устроена особая стрелецкая слобода. Из-за «водомойных, тороватых» мест новых стрельцов расселять там было негде. И. Караулов посчитал необходимым перенести на другие участки огороды некоторых черкас. При решении этого вопроса воевода по-хозяйски учитывал потребности всех заинтересованных сторон. На месте огородов близко от города удобно разместились бы стрелецкие дворы, тем более что их постройку в тех местах одобрил окольничий кн. И.И. Ромодановский, когда осенью 1655 г. проезжал по черте мимо Острогожска. Не были бы ущемлены и интересы черкас, так как их слободы не потеснились бы, и под огороды имелись подходящие земли . Как и в других городах, острогожские стрельцы были устроены особой слободой, такое поселение являлось основной формой их организации. В.Н. Глазьев при рассмотрении вопросов размещения этой категории служилых людей в южнорусских городах отмечает, что таким способом удавалось «держать стрельцов компактной массой и требовать от них непрерывной службы» .

Набранных на службу стрельцов и пушкарей следовало устраивать на пустых землях, приписанных к городу, но не принадлежавших черкасам150. Подчеркивалась важность четкого межевания, чтобы не возникало споров между русскими служилыми людьми и украинцами. Хотя проблема была сформулирована, долгое время не получалось ее разрешить. Положение осложнялось отсутствием определенности в разграничении земель соседних уездов. В результате, летом 1655 г. произошел острый конфликт между острогожскими черкасами и коротоякскими детьми боярскими городовой службы. В пяти верстах от Острогожска поселилось более 80 коротоякцев в деревнях Березовой, Уколовой, Ссыльной. Эти селения расположились среди черкасских полей на расстоянии 12-20 верст от Коротояка. Дети боярские незаконно поделили землю острогожцев, покосили траву сотника Ф. Мельника у р. Потудани.

Украинцы всем городом беспрестанно приходили в острогожскую съезжую избу «со плачем». Воевода сообщил в Разряд, что черкасы «стали от того в сумненье», что за три года их земельная дача от городов не была отмежевана. И. Караулов предлагал передать три деревни Острогожску, чтобы у острогожцев с коротоякцами дело не дошло до «убойства». К тому же черкасы обращались к Ивану Федоровичу с жалобами на притеснения коротоякского воеводы Д. Шенгурского, который поощрял коротоякских жителей на захваты земли, ловлю рыбы в черкасских дачах на р. Тихой Сосне. Д. Шенгурский поставил караулы у ворот через острогожский вал и заставлял черкас за разрешением на проезд обращаться в Коротояк. В отписке в Москву И. Караулов обвинил Д. Шенгурского в корысти.

О межевании земель соседних городов Олыпанска, Острогожска и Коро-тояка вместе с черкасами и полковником И. Дзиньковским просили острогожские стрельцы и пушкари. По их совместному челобитью Разряд в апреле 1656 г. поручил яблоновскому воеводе направить в Острогожск межевщика131. Осенью 1658 г. острогожские черкасы очередной раз обратились в Москву с просьбой отписать деревни от г. Коротояка к Острогожскому уезду. Межеванием занимался кн. Петр Петрович Дулов, специально для этого присланный из Ольшанска. Из его сообщений и отписок воеводы И. Некрасова стало известно, с какими трудностями столкнулись межевщики. 7 ноября у д. Ссыльной они встретились с коротоякскими воеводой Т. Хрущевым, детьми боярскими, стрельцами и казаками. П. Дулов взял с собой на межу острогожского полковника с лучшими людьми, подьячего съезжей избы Афонасия Жуковцова со строельными книгами и указными грамотами. Т. Хрущов препятствовал межеванию. Он оскорбил Петра Петровича, «с земли сбил», запретил помещикам д. Ссыльной называть свои имена и показывать земли. Острогожского подьячего избили и увели в Коротояк, где долгое время держали за приставом.

В 1659 г. полковник И. Дзиньковский с сослуживцами 13 недель провели в Москве, ожидая решения по межевому делу. В апреле 1659 г. вопрос о передаче трех населенных пунктов в Острогожский уезд, казалось бы, был улажен. Проживавшие в них 77 детей боярских по службе, судебным и иным делам стали подчиняться острогожским приказным людям. Воеводе Т. Хрущеву под страхом опалы предписывалось удерживать коротоякцев от незаконных действий против острогожцев134.

Требовала разрешения проблема с сенокосами полковых и городовых черкас, пушкарей, стрельцов, которые располагались только за р. Тихой Сосной. Невозможно было заготовить на ночь корм лошадям, так как воевода никого не отпускал на другой берег из-за угрозы татарских нападений. В 1673 г. А. Со-ковнин написал в Разряд, что зимой нечем будет кормить лошадей, если не разрешить черкасам ездить за реку. 5 августа было решено направить грамоту воеводе об отпуске острогожцев на сенокосы. При этом следовало соблюдать осторожность, производить разведку, следить, чтобы жители выезжали вооруженными группами161.

В апреле 1663 г. по грамоте из Пушкарского приказа А. Спешневу было указано выяснить обстоятельства, связанные с челобитной селитряного «уговорщика» Тимофея Молчевского. В 1661/62 г. ему отвели земли у реки под строения для работных людей, пашню и сенокосы. Воеводе следовало отыскать возможных владельцев дворового места в Острогожске, пустоши и Щучьего озера за р. Сосной. В приказной избе были допрошены черкасский полковник, сотники, есаулы, знаменщики и рядовые. Хотя около озера украинцы въезжали в леса для заготовки лыка и луба, спора о землях с ними не возникло

Черкасский сотник Фёдор Васильев (Колба) составил челобитную о том, что по разрешению Разряда он построил мельницу в Острогожском уезде на р. Потудани. Сотник просил выделить ему вместо хлебного и денежного жалованья соседнюю пустующую землю за рекой, в д. Подкрасной Коротоякского уезда. После проведения розыска в 1667 г. «порозжую» землю следовало измерить в десятины и записать в книги, разрешить Ф. Васильеву владеть ею до указа164. В июле 1677 г. была послана грамота в Коротояк И. Маслову и в Острогожск И. Сасову по челобитью острогожского сына боярского Фёдора Васильева сына Колбы, ранее служившего в черкасском полку. Воеводам было предписано съехаться у его мельницы, произвести досмотр вместе с острогож-цами и коротоякцами и выделить Колбе «животинный прогон», место, по которому гонять скот от мельницы на пашенную землю. Казаки жаловались, что Ф. Колба обижал и притеснял их, построил на черкасской земле две мельницы. Боярин Г. Ромодановский с товарищами должны были разобраться в дачах и крепостях, разрешить спор острогожских казаков с бывшим сослуживцем об угодьях163.

Острогожск в числе 43 городов был объявлен заказным, где поместными делами заведовал Разрядный приказ. По закону от 17 мая 1671 г. в этих городах было запрещено раздавать поместья и вотчины боярам и московским дворянам. О.В. Скобелкин приходит к выводу, что политика правительства в этом вопросе была продиктована военно-политическими интересами. Препятствуя распространению крупного землевладения в южнорусских уездах, государство стремилось сохранить землевладение служилых людей как единственного источника их существования и возможности выполнения военных обязанностей166. В Острогожском уезде запретительная мера действовала весь рассматриваемый период.
. По сообщению воеводы И. Некрасова в Москву споры и суды в Острогожске происходили часто и требовали знания существующего законодательства, но в съезжей избе не было экземпляра Соборного Уложения. Для вынесения решений по судебным делам воеводе приходилось обращаться к администраторам соседних городов за выписками из законов. 6 февраля 1658 г. по указу царя Алексея Михайловича и патриарха Никона боярину Б.И. Нелединскому и дьякам было предписано взять с Печатного двора в Разряд книгу Соборного Уложения и выслать в Острогожск171.

. В 1650-е гг. в окрестностях Острогожска не прекращались хищения, грабежи пасек, угоны скота, поэтому предпринимались меры для предотвращения преступлений. Д. Остафьев должен был неукоснительно следить за тем, чтобы приезжавшие из Литвы (Польско-литовского государства) люди не проживали тайно в слободах и уезде. В связи с этим, острогожские черкасы были обязаны объявлять о новых лицах воеводе. Одновременно воевода наблюдал, чтобы острогожские черкасы сами не отправлялись для воровства в Литву. Для розыска и поимки таких преступников Разрядный приказ рекомендовал координировать действия с черкасским полковником. Приезжие литовцы, черкасы, волошане могли при желании возвращаться в свои земли. В наказе специально оговаривалось, чтобы Д. Остафьев не создавал им препятствий, ничего у них не отбирал173, поэтому логично предположить, что имелись прецеденты негативных действий местных администраторов.

В июле 1655 г. воевода И. Караулов сообщил в Разрядный приказ о необходимости строительства в Острогожске тюрьмы. В городе находились тюремные сидельцы, которые обвинялись в серьезных преступлениях «татьбе» (воровстве) и разбое. Черкасы отказывались охранять колодников, потому что такая служба им была «не за обычей», а русские люди только прибирались. Воеводе было предписано самостоятельно определить место расположения тюрьмы и построить ее силами местных жилецких людей.
Однажды в воеводской практике произошел случай, повлекший за собой наказание И. Караулова. В декабре 1655 г. в город приехал острогожский гулящий человек Исай Лазарев, служивший в Осколе вместе с донскими казаками. Воевода, вероятно, прельстился имуществом Лазарева, избил острогожца, посадил его в колоды. 17 рублей с полтиной, три седла, пищаль и карабин остались в съезжей избе, две лошади были отданы приставу.
Для оправдания своих действий И. Караулов сфабриковал дело о «государевом слове» (политическом преступлении). По его версии, И. Лазарев не принес к нему памяти об отпуске из Войска Донского и подписанной челобитной. За бражничество и ругань Исая было велено бить батогами. Сидя в колодах, он будто бы несколько раз называл воеводу царем и государем. И. Караулов спрашивал его: «За что ты такова меня последнего государева холопа такими великими словами называешь?» В январе 1656 г. И. Лазарев был отправлен в Разряд, где был расспрошен в присутствии окольничего И.А. Гавренева и думного дьяка С. Заборовского. Его вариант событий отличался от слов воеводы. Когда Лазарева в съезжей избе стали бить, он сказал И. Караулову, что тот прислан царем не для их разорения. При этом Исай не называл воеводу царем и государем, потому что царь, помазанник Божий, один. И воевода, и острогожец указывали на черкасских полковника, сотника, есаула, писаря, стрельцов и пушкарей как на свидетелей. Все они в момент происшествия находились в съезжей избе.

Отсутствие в Острогожске в течение нескольких лет специального помещения для содержания колодников превратилось в серьезную проблему для стрельцов и пушкарей, которые охраняли арестованных в приказной избе. Когда служилых людей рассылали с поручениями, колодники ухитрялись взламывать короба и ящики с деньгами, сбегать из города. Украденные вещи правили со стрельцов и пушкарей. Они просили указа, чтобы была построена отдельная надёжная тюрьма, а на службу были определены тюремные сторожа и целовальники. В марте 1667 г. грамота предписывала Т.В. Львову построить тюрьму и содержать в ней людей, совершивших тяжкие преступления, местных жителей устроить сторожами179
В начале 1660-х гг. в городе скопились хлебные и соляные запасы, которые воеводы при окончании срока службы передавали своим преемникам. В 1662/63 г. в Острогожске было собрано в житницы с городских жителей и уездных людей городовой службы по полуосьмине (два четверика) ржи и столько же овса со двора. В указных статьях по случаю войны с польским королём, составленных 30 сентября 1663 г., значилось, что в городах Белгородского полка взимался новый побор по четверику ржи и по четверику овса, так называемый четвериковый хлеб202. Размер оклада перестал зависеть от размера десятинной пашни, был введен подворный налог. Особенность подворного налогообложения на юге России, введенного раньше, чем в других регионах, отмечена О.В. Скобелкиным в работе о формах эксплуатации служилых людей со стороны феодального государства.

14 мая 1665 г. в городе произошел пожар, которому способствовала сильная буря с вихрем. Воевода А. Спешнев составил список погорельцев, острогожских полковых и городовых черкас и русских людей. Выяснилось, что огонь уничтожил три поповых двора, 23 рейтарских, 59 запорожских казаков, служивших в Каневе, 176 казаков полка И. Дзиньков-ского, 13 станичников, 8 стрелецких, 197 городовых черкас, четыре плотницких. Всего сгорело 483 двора.
Погорельцы на смотре сообщили, что отстраивали свои дворы в долг, самые бедные из них жили по соседям. При пожаре они лишились оружия и седел, необходимых для службы. Тем же летом от заморозков пострадали посевы зерновых, а в степи сгорело сено. Тем не менее, горожане по-прежнему были обязаны платить подати, что при сложившихся обстоятельствах стало непосильным бременем. Дополнительно с острогожцев собирали корма, табак и вино, подводы с лошадями в улусы во время кочевания около Острогожска калмык в 1665 г. У острогожских жителей безвозвратно взяли семь лошадей для посланника М. Сурина и толмача В. Ефремова, когда они направились к калмыкам. Очевидно, продовольственная помощь кочевникам стала оказываться после их шертования (присяги) на верность России и начала активных действий против крымцев205.

Воевода контролировал заготовку в Острогожске ржаной муки, круп, толокна для донского отпуска на жалованье донским казакам, следил за действиями целовальников и сторожей у житниц, чтобы хлеб не пропадал и не портился210

В 1695 - 1697 гг. хлебные запасы из Острогожска отвозились в Коротояк. С каждого из 416 дворов полагалось сдать по 2 четверика ржаной муки, 6 четвериков сухарей, четверику овсяной крупы, четверику толокна216. В 1697/98 г. было запрещено собирать окладной хлеб со служилых людей городовой и полковой службы в городах Белгородского полка в Белгород и для донского отпуска. Вместо этого служилые люди полковой службы должны были сдавать крупу и толокно, а городовой службы - участвовать в изготовлении стругов.

В июле 1673 г. А. Соковнин сообщил руководству приказа, что по указу в Острогожске было велено собирать со всех служилых людей по-прежнему по 5 четвериков ржи и столько же овса. Но в тот год от засухи погибли все посевы. Многие черкасы остались без хлеба и стали разбегаться из города, хотя воевода назначал им наказание за побеги. Учитывая сложившуюся ситуацию, А. Соковнин полагал, что собрать хлеб было невозможно, «хотя их всех замучить на правеже, потому что многие и с серпом на поля не выходили, что жать нечего». Воевода также подчеркнул, что направил в Разряд уже вторую отписку о хлебном недороде и побегах черкас, чтобы самому не попасть в немилость из-за недобора четверикового хлеба. При наведении справок в приказе в столпах городов Белгородского полка другой отписки А. Со-ковнина не нашли218. Лукавил ли воевода, чтобы себя оправдать, или его первое сообщение затерялось в бумажном потоке Разряда, осталось неизвестным.

Русские и украинские служилые люди обращались в приказную избу с челобитными о своем бедственном положении, неурожаях. В начале мая 1674 г. челобитчики просили выдать им взаймы из житниц четвериковый хлеб, собранный с них же. 26 мая из приказа поступило разрешение выдать острогожцам в долг зерна на семена, собрав поруки. Кандидатуры предписывалось рассматривать с точки зрения способности вернуть заем219. Вероятно, речь шла уже о посевах озимой ржи, так как с севом яровых культур острогожцы явно опоздали. Причиной могла быть местная волокита, потому что с первой челобитной о помощи жители обратились 25 марта.

Острогожцы активно привлекались к строительству речных деревянных судов. В феврале 1673 г. воронежский воевода потребовал по указу прислать для струговых работ 777 острогожских плотников, «смолеников», кузнецов и других работных людей. Острогожский воевода А. Соковнин сообщил в Воронеж, что в Острогожке городовой службы всяких чинов служилых и жилецких людей только 740 человек, следовательно, невозможно было набрать указанного числа работников. По грамоте из Разрядного приказа в ноябре 1673 г. остро-гожцы вновь требовались в Воронеж для изготовления стругов. А. Соковнин обещал прислать необходимое количество людей с топорами и припасами, «как порошка приподет». Острогожцы также направлялись работать на Ступинскую пристань, строили струги в Коротояке. В августе 1676 г. намечалось отправить хлебные запасы из Коротояка на Дон. И.С. Сасов должен был прислать в Коротояк кормщиков и гребцов для перевозки острогожского хлеба, а также лубья для стругов229.

Развернувшее в воронежск


Вернуться к началу
TabacnyRoman
Пушкин в Острогожске.

...Далее на пути Пушкина был один из старейших городов- Острогожск (он находится в 150 км от нашей местности), возникший сразу как город. Сельского поселения на его месте перед основанием города не существовало. Большую часть города составляли черкасы

( переселенцы с Украины). В 1670 году жители Острогожска приняли активное участие в восстании Степана Разина. До начала 18 века он являлся типичным уездным городом. С Острогожском связаны жизни ряда видных представителей русской литературы, науки, искусства: Рылеева, Никитенко, Станкевича, Крамского, Маршака, Троепольского и др.

И вот Пушкин увидел Острогожск. Купола церквей горели под лучами восходящего солнца. День был воскресный, праздничный, базарный. По дороге к городу тянулись обозы на ярмарку. Наблюдая эти картины, наш путник не мог не отметить: нет, это уже не россияне северных губерний, которых он насмотрелся за время своих бесконечных поездок. Тут уж было засилье россиян с Украины да казачества со всех сторон.

В городе, где остановился наш путник, трактир располагался близ берега Тихой Сосны. Ему была предложена парная банька на берегу реки, после которой он поплавал в благодатной Сосне. А и на завтрак была подана свеженькая осетрина и блинцы по- острогожски, на вкус гостя- со сметаной, с конопляным маслом, с медом, со сливочным маслом или клубничным вареньем. Заместо чая - топленое молоко с земляникой в меду, будто ее только что из лесу принесли..

Надо полагать, что после такого необычного завтрака, Александр Сергеевич отправился осматривать город. В центре гремела тысячеголосая ярмарка, обращали на себя внимание разноцветные карусели, зазывали клоуны, цыгане с медведями.

Пройдя к северной части города, Пушкин осмотрел места, где располагалась артиллерийская бригада, в которой 3 года прослужил его ближайший друг Кондратий Федорович Рылеев. Но больше всего Пушкина интересовал Майдан, площадь, которая великолепно выглядела на ровном месте в окружении дальних садов поселян. Ему показалось, что он попал в эпоху Петра I. Пушкину показали, где стоял пышный шатер Петра Великого, в котором тот принимал коварного Мазепу. И поэт с искренним восхищением и восторгом- ведь находился на историческом месте!- расспрашивал острогожцев о пребывании государя в их городе. От них он узнал много подробностей об этом событии, передаваемом из уст в уста поколениями.

Покидал Пушкин Острогожск с хорошим настроением. Горожане назвали ему своих мастеров, которые в Воронеже отличились на сооружении судов, а также старшин, водивших казаков на штурм Азова. Узнал он и о том, что после проводов коварного Мазепы горожане попросили Петра побеседовать с ними. И доверительная встреча состоялась на Майдане, у того же царского шатра. Много добрых слов высказал Петр Великий острогожским казакам за их верную службу Отечеству в трудную пору для России, за подвиги в азовских походах, подарил городу многопудовый колокол с вылитыми на лицевой стороне словами « Храброму казачеству Острогожска от Петра Алексеевича. Сего сентября 1696г.( Сообщение « Внучка Пушкина»).

Город Острогожск хранит память о внучке Пушкина, Нине Иосифовне Панэ, которая была выслана в 1933 году из Ленинграда, как член семьи работника Генштаба. Она настойчиво просила, чтобы ей разрешили выехать в Воронеж. Но в Воронеже не нашлось места для работы учительницей немецкого языка. Ей предложили место работы в городе Острогожске, где она и поселилась на улице Нарского летом 1935 года. В свободное от работы время Нина Иосифовна посвящала различным исследованиям неизвестных страниц жизни А.С. Пушкина.

Местное земство хлопотало о том, чтобы в Острогожске был установлен памятник Пушкину. А в 1937 году к 100-летию со дня гибели Пушкина на дуэли - в одной из школ города состоялся большой карнавал по мотивам его произведений, организованный и подготовленный внучкой поэта, Ниной Иосифовной Панэ.
TabacnyRoman
Мемуары Александра Васильевича НИКИТЕНКО (1804-1877).

Острогожск.

Был 1816 год. Острогожск, составлявший прежде часть Слободско-Украинской губернии, теперь принадлежал к Воронежской. Обширный уезд его был почти сплошь населен малороссиянами, переведенными сюда в царствование Алексея Михайловича для защиты южных окраин от вторжения татар. Лишь небольшое число русских ютилось кое-где по реке Сосне, образуя несколько мелких селений. Жителей в городе считалось до десяти тысяч, тоже малороссиян, за исключением, впрочем, купечества, которое состояло большею частью из русских.

Замечательный город был в то время Острогожск. На расстоянии многих верст от столиц, в степной глуши, он проявлял жизненную деятельность, какой тщетно было бы тогда искать в гораздо более обширных и лучше расположенных центрах Российской Империи.

И материальный, и умственный уровень его стоял неизмеримо выше не только большинства уездных, но и многих губернских городов. В нем процветала заводская промышленность. Он торговал овцами, соленым мясом, салом. Купечество ворочало большими капиталами. В пригородных слободах указывали на войсковых обывателей, например, Ларионовых, Головченко, которые тоже занимались торговлей и имели в обороте полумиллионные капиталы.

Большинство зажиточных помещиков этого уезда проводило часть года в городе, где имело дома. Они, как и все острогожское дворянство, были одушевлены особым корпоративным духом и радели о чести своего сословия. Оттого образ действий их отличался достоинством, мало известным в те времена развращающего крепостничества.

О взяточничестве между ними и помину не было. Служившие по выборам были истинными и нелицеприятными слугами общества. Во главе местной аристократии стояли люди, известные не одною родовитостью, но и полезной деятельностью, например: Должиковы, Сафоновы, Станкевичи, Томилины и т.д.

Понятно, что при гуманных стремлениях и просвещенных взглядах помещиков и крестьянам по деревням жилось здесь легче, чем где-либо. Землевладельцы не истощали их барщиной и оброками, обращались с ними человечно. А крестьяне, сытые и довольные своей долей, охотно несли свои тягости и тем, в свою очередь, содействовали благосостоянию господ. В этом уравновешенном, взаимном воздействии друг на друга двух основных классов общества, земледельческого и помещичьего, должно полагать, и крылось зерно экономического благосостояния уезда.

Не так легко указать источник широты умственного кругозора, в котором вращались образованнейшие из жителей Острогожска, недаром прозывавшегося в краю Воронежскими Афинами. Они витали в сферах, казалось бы, мало доступных для медвежьего угла, в который их забросила судьба. Их занимали вопросы литературные, политические и общественные. Они препирались не за одни личные интересы, но и за принципы. В них проглядывали стремление к свободе и сознательный протест против гнета тогда всемогущего бюрократизма.

У многих, даже купцов и мещан, были коллекции книг серьезного содержания, например: «Юридическия сочинения» Юсти, «Конституция Англии» Делольма, «Персидские письма» Монтескье и его же «Дух Законов» в переводе Языкова, «О преступлении и наказании» Беккарии, сочинения Вольтера на русском языке, которых теперь не сыщешь ни в одной книжной лавке. Усердно читалась, между прочим, и газета «Московские Ведомости» — чуть ли не единственная в то время известная в провинции. В обществе толковали о науке, искусствах, обсуждали вопросы внешней и внутренней политики. Иные до того увлекались либеральным веянием, что даже восхищались представительными формами правления.

Слывя самым образованным городом в краю, Острогожск за то не пользовался расположением губернских властей, у которых был как бельмо на глазу. Хищничество их нигде не встречало такого упорного протеста, как там. Все столкновения с ними, конечно, всегда оканчивались их же торжеством, то есть приносили им в карманы более или менее крупные взятки, но это всегда стоило им немало нравственных унижений, которых они потом не могли забыть.

Тяжелым бременем для края было скоро потом введенное туда генерал-губернаторство, с Балашовым во главе.

В ведение последнего было назначено пять губерний: Воронежская, Рязанская, Тамбовскя, Тверская и, кажется, Харьковская. Центр управления находился в Рязани.

С какою целью было создано это управление, трудно определить — разве для того только, чтобы дать приличный пост удаленному от двора сановнику. Имя Балашова является в истории нашей администрации в числе имен и деятелей двенадцатого года. Может быть, у него и были какие-нибудь заслуги и права на оказанный ему почет — мы не беремся решать. Но нам слишком хорошо известна память, оставленная им по себе во вверенных его управлению губерниях, где он распоряжался не хуже любого паши. Может быть, сам он и не брал взяток, и даже не знал о всех проделках своих подчиненных, но канцелярия его и агенты с неудержимой жадностью предавались взяточничеству. Уезды и прежде платили порядочную дань Воронежу, теперь им приходилось удовлетворять еще и Рязань.

Гнет балашевский всего меньше ложился на чиновников, которых, пожалуй, и не лишнее было бы поприжать, чтобы они меньше прижимали других. Больше всего тягостей выпадало на городских обывателей. Их беспрестанно облагали новыми налогами, шедшими будто бы, «на украшение сел и городов». Иногда и на самом деле кое-что делалось с этой целью, но только для глаз, и в таких случаях обыкновенно подгонялось ко времени приезда какого-нибудь важного лица. Но что крылось за этим наружным «благолепием» — о том никто не заботился.

Получалось, например, известие, что вот тогда-то по такому-то тракту должна проехать высокая особа. Там мост едва держался. Чинить его сгонялись целые села. Мост воздвигался на славу. Особа проезжала и хвалила, а мост, вслед за оказанною ему честью, немедленно проваливался.

После войны двенадцатого года у наших администраторов явилась мания подражать немецким порядкам — конечно, только с внешней стороны тоже. Так, например, большие почтовые тракты стали у нас, по примеру германских дорог, обсаживаться деревьями. Но тем, которым приходилось ездить по проселкам, по-прежнему предоставлялось тонуть в грязи и ломать себе шеи и экипажи. Пустыри в городах обносились красивыми заборами, с обозначением номеров будто бы строящихся домов, которых некому и не на что было строить.

Сам Балашов то и дело разъезжал по своему вилайету — виноват, по своим губерниям. В Петербурге это, должно быть, принималось за доказательство его деятельности и ревностного и полезного служения... За что принимали это подвластные ему губернии — другой вопрос. При въезде в ревизуемый город его первой задачей было — задать как можно больше страху. Особенно доставалось городскому голове: ему приходилось отвечать за то, что в городе не было тротуаров, мостовых, каменных гостиных дворов, дерев вдоль улиц, — одним словом, всего того, чем генерал-губернатор любовался за границей. Покривившиеся лачуги с заклеенными бумагой окнами, камышовые и соломенные крыши на деревянных строениях, немощеные улицы — все это оскорбляло в нем чувство изящного. Он не давал себе труда вникать в причины таких явлений, но с бюрократическою сухостью относил их к разряду беспорядков, устранимых полицейскими мерами. Что у города нет средств, что обыватели чуть не умирают с голоду — все это такие мелочи, о которых высокому сановнику было невдомек.

Уезжая, он отдавал полиции строгий приказ все исправить к его следующему приезду, то есть воздвигнуть тротуары, каменные рынки и т.д. Городской голова почесывал затылок, городничий покрикивал на десятских, те сновали по домам, понуждая жителей озаботиться украшением города. Но проходило несколько недель, все успокаивалось и оставалось по-старому. Теперь ничто подобное не возможно, но о Балашове помнят все губернии, где он властвовал со своей знаменитой канцелярией.



Говоря об острогожском обществе, нельзя обойти молчанием его духовенство. В мое время оно там, поистине, стояло на высоте своего призвания. В городе насчитывалось восемь каменных церквей. Соборная, красивой архитектуры, хвалилась хорошими образами, работы известных академиков. Причты церковные пользовались приличным содержанием, что позволяло им держать себя с достоинством.

Из священников особенно выдавались отцы: Симеон Сцепинский, Михаил Подзорский, Петр Лебединский... Первые два значительно превышали обычный уровень у нас духовенства и могли бы занять почетное место в каком угодно образованном обществе. Оба, между прочим, обладали редким даром слова. Проповеди их, особенно Подзорского, привлекали массу слушателей. В приемах их, при отправлении треб и при богослужении вообще не было ничего семинарского. Оба к тому же имели привлекательную наружность. Фигура Сцепинского поражала благородством, даже величием. Лицо его, с крупным римским носом, дышало умом, а манеры приветливостью. Никогда и после не встречал я духовного лица, которое производило бы более выгодное впечатление. Он был не только умен, но и многосторонне образован и начитан, следил за наукой и литературой. Подзорский и в этом от него не отставал.

Сцепинский кончил курс в Петербургской духовной академии, знал Сперанского и мог бы достигнуть высших духовных степеней, если б согласился, как его склоняли, принять монашество. Но его влекла обратно на родину любовь к ней, а может быть, и какие-нибудь другие юношеские стремления.

В Острогожске Сцепинский скоро достиг первенствующей роли: он был сделан благочинным. Его осыпали почестями и наградами: он имел золотой наперсный крест, камилавку, набедренник и даже — редкое среди белого духовенства отличие — посох. Впоследствии он получил еще орден св. Анны. Казалось, его поняли и оценили. Но дорого заплатил потом бедный отец Симеон за все эти первоначальные успехи.

У епископа воронежского Антония, о котором говорено выше, был брат, Николай, тоже священник, но недостойнейший из всех носителей этого сана. Он не был ни плут, ни злой человек, но горький пьяница и вел себя непристойно. Его-то, этого бесчиннейшего из смертных, вздумал Антоний сделать благочинным в Острогожске, спихнув предварительно с места Сцепинского. И таков был в те времена произвол архиерейской власти, что Антоний мог сделать это безнаказанно.

Город, правда, был поражен, протестовал, делал в пользу Сцепинского демонстрации, но это ни к чему не повело. Беспутный Николай Соколов несколько лет оставался благочинным, на соблазн своей паствы и на позор самому себе. О нем ходило много анекдотов, рассказывали выходки, которые показались бы неприличными и в человеке светском. Много шума, между прочим, наделал эпизод с крестьянкой, которая за непрошеные любезности сняла с ноги башмак и отдула им батюшку по щекам.

Отец Николай не один веселился. У него был товарищ или, вернее, ментор, в лице дьячка Андрюшки. Последний оставался трезв, когда отец Николай напивался, и в таких случаях расправлялся с ним попросту. Если батюшка начинал буянить, он его бесцеремонно укрощал побоями.

Но как могло относительно развитое острогожское общество так долго терпеть среди своего чинного и степенного духовенства этого беспутного гуляку? К сожалению, у нас часто так: погорячатся, пошумят и в заключение ко всему привыкнут. О Симеоне Сцепинском сожалели, даже отваживались ходатайствовать за него, делали отцу Николаю разные каверзы, но в заключение устали сожалеть, перестали возмущаться и уже без злобы продолжали только при случае глумиться над недостойным попом.

Зато на самого Сцепинского нанесенное ему оскорбление произвело неизгладимое впечатление и гибельно отразилось на его здоровье. Лет пятнадцать спустя, когда я был уже в Петербурге, ему, пожалуй, и вернули с избытком все, что перед тем отняли. Антоний умер, Николай был отрешен от должности благочинного, а Сцепинский в ней восстановлен. Но ни сил, ни здоровья ему уже не могли вернуть: он умер пять лет спустя, всего пятидесяти лет от роду.

Острогожск и внешним видом превосходил большинство тогдашних уездных городов. Он, правда, никогда не отличался живописной местностью. Расположенный на слегка возвышенном берегу Тихой Сосны, он окружен болотом, сплошь поросшим тростником. Не знаю, как теперь, но в былое время из этого тростника делали полезное употребление: он за недостатком леса шел на топливо и на покрышку домов.

Городок с двумя пригородными слободами, Лушковскою и Песками, раскидывался довольно широко. Его прорезывали прямые улицы, обстроенные довольно опрятными деревянными и отчасти каменными домами — у более богатых не без претензий на изящество, в виде более или менее удачных архитектурных затей. По крайней мере, так было до пожара, который в 1822 году истребил две трети города.

Да, в мое время Острогожск действительно имел привлекательный вид, но — увы! — только в хорошую зимнюю или летнюю пору. Осенью и весной зато этот чистенький, веселенький городок буквально утопал в грязи. Его немощеные улицы становились непроходимыми, среди них, как в месиве, барахтались пешеходы и вязли волы с возами. Немало было у нас толков о сооружении мостовой. По этому поводу даже затеялась переписка с губернскими властями. Дума ассигновала нужные деньги. Переписка тянулась годы, а от денег скоро и след простыл. Город тем временем выгорел, и дело о мостовой кануло в вечность: ее там и по сих пор нет. Да теперь Острогожску и не до мостовой. Он очень обеднел, его умственнный уровень понизился, и он больше ничем не отличается от самых заурядных уездных городов наших.
TabacnyRoman

А.А. Пилипенко "Очерк истории острогожского казачества".
Настоящий очерк посвящён одной из интереснейших страниц истории России - освоения и обороны южных рубежей страны. Несмотря на широкий круг исследований, некоторые обстоятельства жизни Острогожского края, жизни и деятельности населения, остаются не достаточно систематизированными.
В данном исследовании использовались, преимущественно документы, хранящиеся в фондах Острогожского историко-художественного музея, а также материалы, изданные в XIX веке. При этом автор стремился избегать тенденциозных оценочных суждений для предоставления более объективной картины происходивших событий.
История Острогожского казачьего полка ещё ждёт полного, значительного исследования. Ведь это один из старейших полков русской армии, защищавший южные границы России и внесший свой вклад в летопись славы русского оружия. Он просуществовал недолго - всего 113 лет, после чего был переформирован в регулярный гусарский, который в свою очередь был преобразован в легкоконный, а затем окончательно расформирован в 1796 году.
1. Украинские казаки в борьбе за независимость.

В течение конца XVI-первой половины XVII веков на окраинных землях Речи Посполитой, то, разгораясь, то, затихая, шла борьба между местным православным населением, называемым украинскими казаками и католическим государством. Казаки защищали земли Польши и Литвы от татарских набегов, ставших бедствием для всей Юго-Восточной Европы. Но стремление короля Речи Посполитой поставить казачьи земли под жёсткий контроль государства с навязыванием католицизма встретило противодействие со стороны казаков.
В 1648 году на Украине развернулась настоящая война. Украинские казаки, получив в лице гетмана Богдана Хмельницкого выдающегося руководителя, разбили польские войска у Жёлтых Вод, Корсуня и Пиляв. Практически вся Украина оказалась в руках казаков. Но Богдан Хмельницкий не воспользовался своими победами и критическим состоянием польской армии. Затянувшиеся переговоры, начатые в Переяславле в 1649 году, позволили королю собрать силы. После Зборовского сражения был заключён мир на невыгодных для казаков условиях. Зборовский договор не удовлетворял ни одну из сторон и явился кратковременной передышкой. В 1650 году военные действия развернулись с новой .м.шй. Весной 1651 года в городе Остроге на Волыни в результате народного восстания был сформирован полк под командованием Ивана Дзиньковского. Полк присоединился к армии Богдана Хмельницкого. Последовавшее вскоре сражение под Берестечком 20 июня 1651 года склонило чашу весов на сторону короля. Союзники казаков, татары в критический момент сражения ушли с поля боя. Сражение оказалось проигранным.
Командир Острожского полка Иван Дзиньковский находился в оппозиции к Богдану Хмельницкому по некоторым политическим вопросам взаимоотношения Украины и Польши. Хмельницкий пошёл на согласие возвращения польских панов в свои старые владения, против чего решительно выступал Дзиньковский. Поэтому после поражения под Берестечком он вместе с остатками полка ушёл на Черниговщину, поближе к Российской границе с надеждой на помощь со стороны братского православного народа.
«Результатом Берестечского поражения, после многих упорных, но не имевших ни общего обдуманного плана, ни общей связи битв был Белоцерковный договор...»(5, с.47.) По этому договору число реестровых, то есть служилых казаков было значительно уменьшено. Им было запрещено жить в Черниговском и Брацлавском воеводствах. Гетман должен был утверждаться королём и находиться под властью коронного гетмана. Он обязывался не вступать ни в какие отношения с иностранными государствами. Польское панство осталось на Украине в прежних правах, возвращаясь в свои имения. Вопреки статьям Бе-лоцерковного договора подвергалась гонениям православная церковь.
Всё это встретило ожесточённое сопротивление со стороны украинского населения. «Жители истребляли запасы, жгли собственные дома, беспрестанно нападали на поляков отдельными шайками, отнимали у них возы, лошадей, портили дороги, ломали мосты...поляки 13 августа пришли к местечку Трили-сы. Казаки, засевшие там под начальством храброго сотника Александренко вместе с жителями местечка защищались до последнего и все погибли: женщины дрались наряду с мужчинами... Поляки за это сопротивление, пришли в такое неистовство, что рассеявшись по окрестным хуторам истребили всех русских, не щадя даже грудных младенцев.^?, с.203.)
В этих тяжёлых условиях надежда украинцев оставалась только на Россию, исповедовавшую православную религию и близкую Украине духов-
но. «Жители Южной Руси, не желая быть в порабощении у панов, в множестве бежали в Московское государство на слободы».(7, с.205.) Особенно массовый характер эмиграция приобрела после двух национальных трагедий, получивших название «липовецкая резня». Случилось это в марте 1651 года, незадолго до заключения Белоцерковиого мира. Польский полковние Маховский в ответ на сопротивление местного казачества захватил на Черниговщине два местечка - Липовец и Рябуху. Было зверски убито 40 тысяч украинцев: казаков, женщин и детей. Именно после «липовецкой резни» исход в Россию приобрёл массовый характер. Начался процесс переселения значительной части украинцев, который впоследствии привёл к образованию на территории России Слободской Украины.
Во время гетманства Богдана Хмельницкого вся Украина была разделена на полки, которые были не только военными, но и хозяйственно-административными единицами. Название полка давалось по имени города, где располагалась полковая канцелярия. Полк делился на сотни, а сотни - на курени, которые носили название мест расположения. Во главе полка стояло военное руководство - полковая старшина: полковник, обозный, писарь, есаул, хорунжий, судья и священник. Сотней командовала сотенная старшина: сотник, писарь и хорунжий. Курени возглавляли атаманы. Вся старшина избиралась обшим голосованием и утверждалась гетманом. Полк, сотни и курени не имели строго определённой численности.
Одним из 16 полков Украины был Черниговский полк. Его полковая территория охватывала бассейн рек Десны и Сейма - от Стародуба до Гомеля. В состав полка входило 6 сотен. Командовал полком подполковник Мартын Небаба. После сражения под Берестечком литовский князь Радзивилл активизировал боевые действия в районе Чернигова. В это время в составе Черниговского полка было около 20 000 казаков, из которых 5 000 было направлено на помощь белорусским повстанцам и для сбора провианта.
Передовые отряды Радзивилла заняли переправу через Днепр у города Лоева. Мартын Небаба принял решение атаковать неприятеля. Столкновение произошло под Репками, в котором Черниговский полк потерпел поражение. Погиб командир полка и значительное количество казаков. Начался массовый отход жителей Черниговщины на восток. Вероятно, именно в это время к отступающим и присоединились разбитые под Берестечком казаки - выходцы с Волыни под командой полковника Ивана Николаевича Дзиньковского.
После длительной борьбы на Черниговщине силы объединённого казачьего отряда были истощены. Казаков преследовал не только противник, но и собственная казачья верхушка во главе с гетманом Богданом Хмельницким. Поэтому было решено уходить на территорию России и искать покровительство у русского царя. По пути к полку присоединились жители многих городов и сёл Черниговщины.
В марте 1652 года русскую границу под Путивлем перешёл отряд казаков с семьями, скотом и другим имуществом во главе с Дзиньковским. Тогда же под Путивлем в местечке Белые Берега они приняли присягу на верность царю и
подали челобитную с просьбой позволения поселиться там же или в окрестностях Белгорода.
11ока казаки ждали ответ на свою челобитную, местные чиновники переписали вновь прибывших. Всего было переписано 884 семьи, включая полковничью. Общее число переселенцев составило 4269 человек. Они имели скот: 1787 лошадей, 756 волов, 865 коров, 146 телят, 1438 овец и коз и 763 свиньи. При этом 55 домохозяев вовсе не имели никакого рабочего скота, 276 хозяев имели по одной голове скота, 297 - по 2-3 головы, 143 - по 4-5 голов и у 112 семей было по 6 и более голов скота. Переселенцы происходили из самых разных мест Украины: Чернигов, Батурин, Новый Песочин, Борзны, Конотоп, Иван-город, Бахмач. В полку было 3 батуринских сотни борзненская, черниговская, конотопская, полковая и 2 без названия. Личный состав полка составлял 1003 казака, из них: полковник, обозный, писарь, войсковой судья, 3 священника, 8 сотников, 11 есаулов, 10 хорунжих и 967 рядовых казаков.
Наконец казаки дождались ответа на свою челобитную. Царь даровал им право сохранить свою военную организацию с полковником и старшиной. Казакам предписывалось идти на поселение на реку Битюг. Переселенцы отправились на указанное место через город Козлов и Доброе городище. Они получили обещанную царём помощь зерном и деньгами из запасов Козлова и Доброго.
Первая помощь зерном предназначалась на посев озимых в текущем и яровых в следующем году. Полковник и казачья старшина получили по 4 четверти, а рядовые казаки - по 2 четверти ржи и ячменя. При выдаче хлебного жалованья полковник получил 8 четвертей, обозный - 5, сотники, есаулы и хорунжие -3, а рядовые казаки - по 2 четверти зерна. Такой же принцип соблюдался и при выдаче денег. Единовременное государево пособие полковнику было определено в 20 рублей, обозному и писарям - по 10 рублей, а остальной казачьей старшине в зависимости от размеров семьи - от 10 до 8 рублей. Рядовые казаки, также по размеру семьи получили от 8 до 5 рублей. Одинокие казаки получили по 4 рубля на человека.
В пути переселенцев догнала новая весть: они будут селиться не на Битюге, а в месте впадения в реку Тихая Сосна речки Острогощи, где как раз в это время была заложена новая крепость.

Добавлено спустя 2 минуты 43 секунды:

2. Основание города Острогожска.
Россия со времени образования должна была защищать свою границу. В XVI - XVII веках Московское правительство особенное внимание обращало на южную границу, которая была под угрозой набегов Крымских татар. «По границам проводились линии засек, валов, станиц и крепостей, в которых был населён особый класс служивых военных людей, долженствовавших постоянно быть на службе, ездить в степи, смотреть за движением татар по известным степным дорогам...»(5, с. 51-52.)
Первая линия засек начата при Иване IV от Оки к Дону и от Дона к Волге. Были построены города-крепости: Волхов, Орёл, Чернь, Епифань, Венёв, Алатырь, Тетюши, Ланшев, Чебоксары и Космодемьянск. На юге самым крайним укреплённым пунктом был Чугуев. При Фёдоре Иоанновиче для защиты южных областей от Курска на восток были построены: Ливны, Кромы, Воронеж, Белгород, Оскол и Валуйки. При Борисе Годунове засеки, станицы и другие укрепления были в довольно хорошем состоянии. Был построен Царево-Борисов. Пограничные города до Смуты постоянно охранялись достаточным количеством войска. Неплохо работала разведка, заблаговременно получая вести из степей о набегах.
В 1636 - 1648 годах от реки Ворсклы к Дону на протяжении более 300 километров была построена Белгородская оборонительная линия в составе 12 крепостей: Ахтырск, Хотмыжск, Карпов, Белгород, Нижегольск, Короча, Яблонов, Новый Оскол, Верхососенск, Усерд, Ольшанск и Коротояк. «Свободные пространства между городами были перекопаны рвами с высоким земляным валом, укреплённым палисадом, башнями, острожками, дубовыми надолбами; в бродах через реки был набит частик, навалены колоды с заострёнными кольями, в лесах на целые вёрсты засечены засеки».(9, с.117.)
Белгородская
линия преграждала
путь татарам по ,-•• ._.-.- -

Сагайдачному, Муравскому, Изюмскому и Кал-миусскому шляху (дорогам). Ахтырск, Хотмыжск, Карпов и Белгород были поставлены для защиты Сагай-дачного и Мурав-ского шляха. Нижегольск, Короча, Яблонов, Новый
Оскол охраняли Изюмскии шлях, или как называли татары - сакму. Городки по реке Тихой Сосне - Верхососенск, Усерд, Ольшанск и Коротояк были построены с целью давать отпор татарам и ногаям, двигавшимся от Азовского моря по Калмиусской сакме и её многочисленным разветвлениям.
«145 году в ноябрь и декабрь (соответствует 1636 году от Р.Х.) по государеву царёву и великого князя Михаила Фёдоровича указу Фёдор Вахромеев Сухотин, да подьячий Евсей Юрьев ездили с Оскола и с Белгорода на Калмиусскую сакму, на Тихую Сосну и на Усерд и до сосны и до Дону и на Ольшанское городище и к реке Валуйке и к Валуйскому лесу...и всяких крепостей досматривали».(9, с.119-120.) Досмотрщики доносили: «А сакма татарская лежит через реку Сосну в Осиновом броду вверх по Сосне на Вязовскую сакму. А сакма та-тарская лежит через реку Сосну сверх реки Ольшанки и речки Тростянки подле Тернового леса по левую сторону через Вязовский перелаз».(9, с. 121.) Досмотрщики упоминают речку Острогощу и предлагают «...поставить жилой город на реке Сосне у отрогу по конец Тернового леса у Оскольской признаки. А служилых людей в том городе можно устроить землёй и сенными покосами тысяча человек. А для бережения мест, пока город устроится, надобно ратных людей 300 конных, 700 пеших. А угодья к тому городу пашня и сенные покосы вних по Сосне к реке к Дону и вверх по Сосне подле Тернового леса на городской стороне за крепостью, а рыбные ловли на реке на Сосне и на реке на Дону. А лес на острожное и на городовое дело надобно, на башни и на обламы более 8 000 брёвен. А как город устроится и рекой Сосной в реку Дон судовой ход будет».(9, с.122.)
Вследствие этого объезда и были устроены и возобновлены на старых местах городки и острожки защитной черты: Верхососенск, Усерд и Ольшанск. Были установлены «правильные сторожи» и «учинены крепости», то есть валы, засеки и тому подобное. Защитный вал проходил от Каменного брода под городом Усерд, далее до Ольшанска, а затем вдоль берега Тихой Сосны от Осинового брода углом уходя в сторону Коротояка. Вполне вероятно, что этот защитный вал имеет более древнее происхождение. Он мог быть опорным рубежом для сторож ещё в XVI веке. В расписании сторож, сделанных при первых Воронежских воеводах в конце XVI века упоминается Вязовый брод, впоследствии там был построен Ольшанск, и Терновый лес как важные пункты для дозора станичников.

Для освоения этих земель нужны были люди. Русские неохотно шли на житьё в опасное южное пограничье. На донскую казачью вольницу надежда была слаба, потому что казаки на Дону неохотно признавали власть Московского царя и вели себя достаточно вольно. Пётр Головинский в своей книге «Слободские козачьи полки» пишет: «Царь Алексей Михайлович, продолжая распространять пределы Московского государства далее в глубь степей, охотно принимал под своё покровительство выходцев украинских и позволял им селиться в степях вблизи Белгородской черты. Заселяя эти места Южноруссами, царь имел в виду, кроме увеличения народонаселения своего государства, прикрыть его от татарских набегов населением народа, привыкшего уже к борьбе с татарами».(5, с. 53.)
Летом 1652 года на место, разведанное ещё в 1636 году при впадении речки Острогощи в реку Тихую Сосну, там, где когда-то в древности было городище, называемое Острогожким по названию реки, были присланы из разных пограничных городов Белгородской черты около 200 русских служилых людей, в том числе 40 стрельцов, 20 пушкарей, 140 станичников и «детей боярских», то есть поместных служилых. Они должны были построить крепость и жить в ней постоянно, охраняя участок южной границы в
составе Белгородской черты. Строительство возглавил воевода Фёдор Юрьевич Арсеньев, ранее руководивший строительством Ольшанска.
30 июля (все даты даются по юлианскому календарю - так называемый «старый стиль») 1652 года на Острогожское городище начали завозить лес, а 16 августа того же года в праздник «Принесения нерукотворного образа Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа» состоялась закладка крепости. Священники из Ольшанска отслужили благодарственный молебен и окропили святой водой старое Острогожское городище. После этого плотники заложили в основание первые брёвна.

Через два дня, 18 августа на место строящейся крепости прибыл полк украинских казаков под командой Дзиньковского. Этот полк получил название по имени заложенного го рода, Острогожска, в котором казаки и были поселены. Пётр Головинский пишет об этом: «...воевода Фёдор Юрьевия Арсеньев по Государеву Указу, на берегу Тихой Сосны, при впадении в неё речки Острогощи, начал устраивать на вечное житьё нововыезжих черкас, полковника Ивана Дзиньковского, обозного Фёдора Шебортаса, писаря, девяти сотников, двух попов, есаулов, знаменщиков и рядовых черкас, всего тысячу человек, дворами, огородами, гумнами, пашенною и отъзжею землёю, сенными покосами и всякими угодьями».(5, с. 57.)
Казаки получили на новом месте уже готовые дома с небольшим хлебным запасом.
7 ноября 1652 года строительство крепости было закончено. Она была построена по всем правилам фортификационного искусства. Южная сторона крепости опиралась на обрывистый берег реки Тихой Сосны. Со всех остальных сторон она была окружена рвом в глубину и ширину превышавшему 4 метра. По краю рва проходил двухрядный дубовый частокол, внизу которого были устроены вертящиеся перекладины с кольями, препятствующие приближению к крепости. Частокол имел три яруса бойниц. Его высота составляла более шести метров. Южная стена крепости проходила вдоль берега реки Тихая Сосна от Мериновской башни на западе до Сосенской башни на востоке. В этой стене была ещё Водяная башня, имевшая проезд к реке и Тайницкая башня, от которой начинался подземный ход к колодцу, выкопанному недалеко от реки. Восточная стена проходила вдоль старой дороги из Воронежа к переправе через реку, где был выстроен мост, охранявшийся с обоих берегов реки. Причём охрану с наиболее угрожаемой «крымской стороны» обеспечивала основательно построенная сторожевая башня. Восточная стена шла от Сосенской башни до проезжей Троицкой и далее до угловой Пыточной. От Пыточной башни начиналась северная стена, имевшая проезд через Коротоякскую башню. Северная стена заканчивалась угловой Острогощенской башней, откуда начиналась западная стена. В ней имелся проезд через главную, Московскую башню, которая была в два раза выше остальных и составляла в высоту около 40 метров. Московская башня имела форму шестигранника и позволяла обозревать округу до 30 километров. Западная стена оканчивалась угловой Мериновской башней. Таким образом, крепость имела 9 башен и длину стен вместе с башнями по периметру около 920 метров.
За мостом в четырёх километрах находился малый караульный острожек с башней «значительной высоты, так что с неё открывался вид в степь до 30 вёрст'»(8, с. 11.) На восток от крепости на расстоянии четырёх километров, и на запад в трёх километрах, а также в других окрестных местах были устроены караульные острожки с караулом. Кроме того, в 30 метровой башне за мостом находился военный караул: 10 человек днём и 20 - ночью. Перед мостом стояла караульная изба с постоянно дежурившими караульными. На всех возможных
переправах через Тихую Сосну вверх и вниз по течению были поставлены надолбы, препятствующие переправе через реку.
Прибывшие казаки поселились слободой, которую назвали Пески. У 1067 семей имелось 1789 лошадей, 736 волов, 1503 овцы, 982 коровы, 751 свинья. Переселенцы получили ещё одну материальную помощь уже после поселения на новом месте в качестве жалованья. Ввиду того, что зерна, выделенного ранее на семена, не хватило, правительство выделило казакам для закупки семян на посев деньги. Полковник получил 4 рубля, начальные люди в количестве 45 человек — по 2,5, а остальные по 2 рубля.
Казаки Острогожского полка получили пашенные земли, рыбные, охотничьи, луговые и другие угодья. Полковник получил 20 четвертей ближней и 10 четвертей дальней пашни. Обозничий, писари, сотники, судья, есаулы - по 10 четвертей ближней и 5 четвертей дальней земли. Хорунжим и полковым священникам было выделено по 8 четвертей ближних и 4 четверти дальних земель. На всех остальных рядовых казаков приходилось по 5 четвертей ближних и по 3 четверти дальних пашен.
Русское правительство предоставило казакам довольно широкую самостоятельность в управлении полком и организации быта. Сохранялись все прежние войсковые чины и организация полка. Всего в полку значилось 18 старшин, 5 знаменщиков, 828 казаков, 19 пашенных крестьян и 3 мещан. Из состава полка было выделено 8 станичных голов и 32 ездока во главе с Григорием Степановым. Они несли пограничную службу в «станицах» (пограничных разъездах), предупреждая появление татарских отрядов на сакмах (дорогах) и перелазах (переправах через реки).
Острогожский полк отвечал за свой участок обороны Белгородской черты. Начинался он от Осинового острожка, который относился к Ольшанской зоне и шёл вдоль Тихой Сосны. Здесь до Песковатого брода вдоль реки тянулись болота, рос лес, так что он был непроходим для татарской конницы. Песковатый брод был перекрыт дубовым частиком, стоявшим по берегу реки в воде. Позади частика, параллельно ему по берегу были сделаны «Кобылины», представляющие собой наклонно вкопанные столбы. Между Песковатым и Полубенским бродом на протяжении двух вёрст опять тянулись болота и топи. Полубенский брод также был перекрыт частиком, поставленным в воде на протяжении более 50 метров. Болота и лес по обе стороны Тихой Сосны продолжались и ниже Полубенского брода вплоть до города, так что летом перейти реку не было никакой возможности.
Острогожск включал в систему обороны и более древние сооружения. Поперёк реки Острогощи между лесами был насыпан земляной вал длиной более километра. В конце 40-х гг. XVII века вал был подправлен жителями Коротоя-ка. Теперь на него были поставлены две башни, а в других окрестных местах были сооружены караульные острожки. На всех возможных переправах через Тихую Сосну вверх и вниз по течению, также были поставлены надолбы, препятствующие переправе.
Протяжённость участка обороны Острогожского полка в Белгородской защитной линии составляла около 20 километров, причём значительную её часть составляла местность, состоящая из топей и болот.
Поселяя украинских казаков на границе, Московское правительство рассчитывало на их боевую силу для борьбы против татар. Но в то же время, правительство желало поставить казаков под свой контроль. Поэтому в Острогожск прислали на постоянное жительство «...новоприхожих вольных людей пушкарей 20 и стрельцов 40 человек особыми слободами». (5, с. 61). К ним из разных мест были переведены дети боярские, стрельцы, пушкари и станичники. Именно они несли караульную службу и посылались разъездами в степь на крымскую сторону. Все острогожские русские люди состояли в ведомстве воеводы, заседавшего в Приказной избе, а казаками управляла старшина из Полковой Ратуши. Налицо существовало смешанное поселение украинцев с русскими и раздельное управление ими.

Добавлено спустя 2 минуты 15 секунд:

3. Внутренняя организация Острогожского слободского казачьего полка/


Острогожский слободской ка
зачий полк первоначально состо
ял из семи сотен, которые назы
вались по местам их прежнего
жительства. Три сотни называ
лись «Батуринские», а остальные
- «Борзенская», «Карабутская»,
«Черниговская», и «Конотоп-
ская». Названия сотен менялись.
Сразу же после строительства
крепости сотни уже называются:
«Астафьева», «Батуринская»,
«Карабутская», «Иванова», «Ду-бовина», «Бутурлинская», «Коно-топская». Изменения в названиях, вероятно, были связаны с переменой сотенных командиров: по их фамилиям были названы многие сотни. Командовал полком полковник. Он избирался общим собранием всех чиновников полка. Он назначал полковую старшину и сотников, раздавал казакам свободные земли и другие угодья в наследственное владение, утверждал приговоры наказания преступников. Следующим чином шёл полковой обозный. В его ведении была полковая артиллерия, заряды и орудийная прислуга. В отсутствии полковника он командовал полком, но всей полковничьей власти не имел. Полковой судья ведал судопроизводством. Его приговоры утверждались полковником. Полковой есаул приводил в исполнение воинские приказы полковника. Полковом хорунжий в походе охранял полковое знамя. Полковой писарь отвечал за полковую документацию.
На полковом знамени был изображён лик Спаса и Божьей Матери. Печать полковничьего герба являлась одновременно и полковой печатью. Полковник, Командуя собранным полком, имел в руках знак своего достоинства «шестопёр» или «пернач», сделанный из металла и украшенный драгоценными камнями.
Сотники командовали сотнями. Текущие дела они решали сами, а важные - с ведома полковника. В каждой сотне были: сотенные атаманы, есаулы, хорунжие и писари. Сотники выделяли из рядовых почётных казаков, а также могли их разжаловать в первоначальное состояние. Есаулы и хорунжие отвечали за военную часть сотни, а атаманы и писари занимались спорными и уголовными

делами в сотенных ратушах. Сотенные значки в походе были в охранении хорунжих. На них изображались святые кресты и надписи, отражавшие название полка и сотни.
    Вперед →Страницы: 1 * 2 3 4 5 Вперед →
Модератор: TabacnyRoman
Вверх ⇈