Лукояновский уезд

Война и жизнь в губернии



Из Лукояновского уезда


Из нашего села призвано на военную службу запасных нижних чинов: весной - один, летом - один, и 8-го декабря - 11 человек, всего 13 человек. Первым призванным - двум семействам, даётся от земства пособие, жене и детям по 1 руб. 68 коп. на каждое лицо. Из них некоторые одинокие, отошедшие в раздел от отцов и братьев, жили своим отдельным хозяйством, которое без домохозяина должно придти в упадок. Хотя после последней мобилизации (8 дек.) и прошло уже два месяца, но пособия и помощи ни от земства, ни от общества до сего времени семействам призванных оказано не было. А ведь из числа этих семейств есть и такие, которые сильно нуждаются в помощи и имеют по 2-3 человека детей. Нужна им одежда, обувь, освещение и отопление, да кроме того, нужно уплатить за текущий год мирские повинности, земские, казённые и страховые платежи. Сельское общество к таким бедным семействам отнеслось совершенно равнодушно: "Как хотят, так и живут, мы, дескать, сами бедные, взять самим негде". Местные власти, волостные и сельские, которые сами обязаны озаботиться о таких семьях, чтобы избавиться от лишних хлопот, прямо-таки уклоняются от ходатайств за солдаток. В январе месяце 1905 года несколько жён призванных явилось в своё волостное правление просить волостного писаря, чтобы он им похлопотал о пособии, на что он прямо им сказал: "Лучше шли бы по миру собирать милостыню, Христа ради. Это, - говорит, - лучше. От земства или общества вы будете получать такую же милостыню, это прямо-таки говорить грешно". Между тем, этим женщинам и отойти-то по миру нельзя - не с кем оставить малых детей. Так и возвратились бедные женщины домой, не получив ничего удовлетворительного. Из волостного правления жёны призванных направляют стопы свои к своему сельскому писарю, которого со слезами просят похлопотать за них. Тут выходит из-за печки писариха, становится в защиту своего супруга: "Видишь, вы привалили к писарю, вас нагнато полно село, а писарь вам хлопочи! У него и без ваших делов - дела своего по горло!..". Несчастные женщины, залившись горючими слезами, побрели восвояси, и тут не добившись никакого толка. Если теперь скоро не придёт бедным семьям помощь со стороны земства, то на одежду, обувь и всё необходимое придётся продавать последнюю меру продовольственного и семенного хлеба, а впереди Бог. А быть может и действительно придётся и воспользоваться наставлением волостного писаря.

Война немного уменьшила число рабочих рук в селении и уход на заработок.



Источник: "Нижегородская земская газета", № 10, 1905 г.

Село Салдаманово



В селе Салдаманове на этих днях произошло следующее несчастие. Сын местного крестьянина, 13-летний Матвей Борисов возвратился домой из церковно-приходской школы слишком рано, и на вопрос отца заявил последнему, что он ушёл из школы вследствие того, что учитель г-н Поспелов, без всякого повода, ставил его на колени и таскал за волосы. Между тем, одновременно с уходом из школы Борисова, учитель Поспелов обратился к местному старосте с жалобой на дурное поведение Борисова, насмешки его над учителем и порчу им других учеников, вследствие чего он просит объявить на сходе всем родителям учеников, чтобы они внушили своим детям вести себя в школе пристойно. Узнав об этом, мальчик Борисов, по-видимому испугавшись, ушёл из дома, а на другой день рано утром он был найден в конюшнике повесившимся.



Источник: "Нижегородская земская газета", № 17, 1905 г.

Новый посёлок



Из села Наруксова Лукояновского уезда, по приговору прошлого лета, отделяется ныне новый посёлок, названный деревней Казанской. В селе около 800 жилых домов, крайне тесно построенных и в пожарном отношении весьма опасных, при 5200 душ обоего пола. Выселяется до 90 дворов. В настоящее время уже разрешено пособие из страховой кассы губернского земства свыше 8000 руб. на 76 дворов переселенцев.



Источник: "Нижегородская земская газета", № 23, 1905 г.

Сведения об урожае



Лукояновский уезд


За Лукояновским уездом с давних пор установилась репутация одного из хлебородных уездов губернии. Действительно, в годы нормальных урожаев ни один уезд не выбрасывает на рынок такого количества ржи и овса, как Лукояновский. Так, например, одни только озими дают рынку более миллиона мер ржи. Зато в неурожайные годы, кажется, ни одному уезду не
приходится так страдать от недостатка хлеба, как Лукояновскому. Достаточно вспомнить "голодные" 1891-92 года.

Тяжёлое время приходится переживать населению уезда и теперь, до будущего урожая. Сбор ржи и яровых хлебов в нынешнем году чрезвычайно мал; серьёзные признаки, указывавшие на возможность сильного "недорода" главной из полевых культур - ржи, появились ещё прошлой осенью. В юго-восточной, наиболее плодородной в обычные годы, части уезда, 80 процентов посевов ржи истреблены были озимым червём. А стоявшая в течение всего вегетационного периода нынешнего года сильная засуха губительно подействовала на рост как оставшихся нетронутыми озимых всходов, так и посевов яровых хлебов. В общем по уезду урожай ржи получился около 30 пуд. на дес. (в прошлом году он был 62 пуда).

В лучшие сравнительно условия относительно урожая и ржи, и яровых хлебов, поставлена одна только Шутиловская волость, где сбор получился близкий к прошлогоднему (рожь около 60 пуд., овёс 50 пуд. на десятину). Объясняется это тем обстоятельством, что в западной части уезда, где расположена Шутиловская волость, до сих пор ещё сохранились обширные лесные насаждения, и, благодаря этому, недостаток влаги не ощущался здесь так сильно, как в остальных частях уезда, где урожай получился значительно ниже среднего. Несколько лучше дело обстоит в группе волостей северной полосы уезда (Крюковская, Т.-Майданская, Лукояновская, Михайловская и друг.); здесь сбор ржи был около 30 пуд. на дес. Наиболее пострадавшей является юго-восточная часть уезда с её
хлебородными в обычные годы почвами, в особенности Ичалковская, Больше-Болдинская и Ново-Слободская волости, в которых урожай ржи получился около 10 пуд. на дес.

Сбор яровых хлебов, несмотря на то, что площадь их увеличилась, благодаря перепаханным, испорченным червём озимям (перепахано около 7000 дес.), также не велик. В частности, относительно овса, например, в лучшие условия поставлены Крюковская и Шутиловская волости (сбор около 50 пуд. на дес.), далее следует Никитинская, Мадаевская, Азрапинская, С.Майданская, Михайловская и Темяшевская (30 пуд. на дес.), Т.-Майданская, Б.-Полянская, Ново-Слободская, Байковская (около 20 пуд.); хуже всего дело обстоит с овсом в той же злополучной чернозёмной полосе, где во многих местах не собрали даже семян.

Что касается остальных яровых хлебов, то, например, посевы гороха и чечевицы, благодаря засухе пропали совершенно, а урожай других растений (пшеница, просо, греча, лён) местами совсем плох, а в некоторых волостях приближается к среднему.

Благодаря неурожаю ржи, в юго-восточной части семена для посева были взяты из запасных магазинов, а в некоторых местах они выдавались по распоряжению губернского присутствия, земскими начальниками.

Нужда в осеменении озимых полей, таким образом, благодаря своевременно принятым мерам, была устранена; остаётся нужда продовольственная, и она несомненно скажется в самом близком будущем.

Заботы о народном продовольствии, как известно, изъяты из ведения земства и переданы в руки учреждений по крестьянским делам. По распоряжению губернского присутствия, ближайшая к народу попечительная власть в лице земских начальников уже собирала сведения о количестве имеющихся у населения запасов ржи в местах, застигнутых неурожаем. Результаты этого "исследования" оказались, как и следовало ожидать, весьма плачевные. У большинства крестьян "запасы" не превышали 10-20 пуд., и только у очень зажиточных можно было найти несколько десятков пудов прошлогодней немолоченной ржи.

Таким образом, помощь населению потребуется большая, и притом в очень скором времени.

Между тем, по слухам, циркулирующим среди населения и исходящим от представителей деревенских властей - волостных старшин и сельских старост - правительственная продовольственная ссуда будет дана только на четыре последние месяца (июль, июнь, май и апрель), а до этого времени населению предоставляется кормиться своими средствами. Обращает на себя внимание также и слишком незначительная "норма", по которой будет производится выдача хлеба: 30 фунтов в месяц на едока. При этом, говорят, из расчёта совершенно исключаются дети до 4-х летнего возраста; не будет выдаваться пособие мелким должностным лицам: старостам и писарям, а также тем из крестьянских семей, в которых есть несколько взрослых работников.

Вообще "ограничений" при выдаче ссуды будет по-видимому немало. Самое главное из них - это отсрочка выдачи ссуды до апреля месяца (или до марта). Как прокормиться до того времени? - этот трудный вопрос придётся решать не одной крестьянской семье.



Источник: "Нижегородская земская газета", № 38, 1905 г.

Село Обуховка, Шутиловской волости



В нашем селе Обуховке, кроме земледелия, никаких промыслов нет. Землепользование у нас общинное и хозяйство ведут на старый лад. Из усовершенствованных сельскохозяйственных орудий у нас могли привиться только веялки и плуги, молотилок нет. Раньше занимались наши крестьяне выжиганием и доставкой угля на Ташин завод, но последний сократил производство, и крестьянам стало жить трудно, а в особенности в нынешний 1903 год. Хлеба сильный недород, в особенности ярового. Поля, за исключением картофеля, не возвратили даже семян, луговые покосы дали 1/5 часть сена против прежних лет. Надо благодарить удельное ведомство, разрешившее косьбу сена в удельной атингеевской лесной даче, хотя уже и в августе месяце. Косили все окрестные сёла и деревни по 80 коп. за воз сена. У крестьян своих лугов по полудесятине на душу, но луга очень сбиты скотом, и они снимают сенокосы в удельной даче. Сенокосные участки нарезаны несколько лет тому назад и в настоящее время некоторые из них далеко не представляют сенокосных угодий, так как сильно поросли лесом и неудобным кустарником. Площадь сенокошения вырезана, например, в количестве девяти десятин, а косить из них можно только едва четыре-пять десятин, а остальные - сушь и заросли кустарником. Между тем, плата берётся за всю "сенокосную площадь", от двух до трёх рублей за десятину, укос же - от полвоза и до трёх возов с десятины. Нынешний же год удельным ведомством в виде льготы, по случаю неурожая, было разрешено сплошное сенокошение по всей даче. Благодаря этому, некоторые крестьяне могут прокормить коровёнку или лошадёнку. Крестьянам желательно бы, чтобы удельное ведомство разрешало и на будущие года такой же порядок сенокошения, даже согласны бы дать по одному рублю за воз сена, но низшие чины удельного ведомства (как то сторожа и объездчики), считают для себя очень затруднительным и не подходящим такой порядок сенокошения. Сторожам нужно ходить и следить, где и как идёт сенокошение, не срезали-ли где подростков или не сделали бы порубку. Объездчику тоже лишний труд ходить в каждый квартал, да ещё на одно место, обмерять и записывать стога. Крестьяне и опасаются, что отпишут сторожа и объездчики своему начальству, что, мол, много подростков срезали мужики своими косами и тому подобное... И придётся опять мужикам за десятины деньги платить, а сеном не пользоваться.

Кроме того, сенокосы сдаются с торгов ещё задолго до покоса, когда нельзя даже и приблизительно определить количества сена. Тут крестьяне часто ошибаются, торопясь снять друг перед другом нужный до зарезу сенокос. Так, например, в нынешнем году, с сенокосных нарезок в одном из кварталов воз сена обошёлся по четыре рубля.

О травосеянии на крестьянских полях пока речи нет.

Старину-матушку ничем не выведешь. Большинство крестьян никак не могут и понять, как можно было бы на полях сеять траву. Старики об этом слышать не хотят. Правда, молодёжь бы согласилась, но из молодых крестьян далеко не все полные хозяева.

Школьное образование у нас прививаться может. Числилась с 1887 года церковно-приходская школа, помещалась она в обыкновенной крестьянской избе, училось от 15-ти до 18-ти человек, хотя в начале учебного года и являлось по 40 мальчиков, но большую часть отсылали домой. Прошлым летом епархиальное начальство устроило у нас здание для школы и в начале учебного года явилось учиться до 60-ти человек мальчиков и до 30-ти девочек.

Насущная нужда всей Шутиловской волости - вопрос о базаре. В селе Шутилове был когда-то базар, собирался он по вторникам, но со временем этот торговый пункт почему-то нарушился, и вот нашим крестьянам зачастую приходится из-за каких-нибудь пустяков ездить на базар за 35 вёрст в город Лукоянов или в село Ельники Пензенской губернии. Иной раз просто разорение. Вздумает крестьянин продать какую-нибудь скотину, он её измучит за 35 вёрст так, что её и не узнаешь, да на базаре ещё и спростуется, скажет прасолу или барышнику, что я, мол, приехал за 35 вёрст - тот конечно и недодаст до настоящей цены рублей пять. Делать-то нечего, назад домой не погонишь за 35 вёрст, да там и продать-то некому, и отдаёт крестьянин скотину за сколько дают.

Если нужно купить для своего хозяйства какую-нето мелочь, опять беда - за 35 вёрст ехать большой расход и приходится волей-неволей брать у местного кулака-лавочника. В настоящее время в Шутилове собирается базар раза четыре в год, и то не особенно сильный, именно: 1-й - к Покрову, 2-й - перед Рождеством, 3-й - к Масленице и 4-й - к Пасхе. Судя по говору населения, всем бы желательно, чтоб был базар еженедельно, никто не знает только, с чего начать и от чего базар мог нарушится.


А.М. Лукьянов


От редакции. Базары в сёлах открываются с разрешения губернского земского собрания. Крестьянское общество, желающее иметь у себя базар, должно составить о том приговор и направить его в губернское земское собрание через уездное земство, которое может поддержать ходатайство.



Источник: "Нижегородская земская газета", № 15, 1904 г.


* * *

У нас в Обуховке встретили новый год не все с радостью. У немногих, в 5-6 домах, осталось хлеба немолоченного - по одному овину. И тот стараются поберечь поближе к распутице. Хлеб уже покупают все с осени и платят здешним торговцам за муку 80 коп. пуд. Работы на лошадях хотя и есть, возят, например, чугун с Ташина завода в Лукоянов на станцию железной дороги по пяти копеек с пуда, но по нынешнему хлебу эта работа не оправдывает труда; с грехом пополам прокормишь только лошадь, а для семьи не остаётся ничего на хлеб. Также плохо оплачивается, по отзывам, и рубка дров. Все ожидают с нетерпением ссуды, это единственная надежда. Для детей-учеников новый год был радостным, им была устроена ёлка на средства, собранные попечителем школы г-ном Малышевым. В своём селе очень немногие откликнулись на доброе дело, собрали всего сколько-то копеек; выручили помещица А.И. Русинова и её гости, а также служащие на земском хуторе. Собрали ёлку, накупили десерту детям и ещё подарки были: мальчикам - пояски, а девочкам - бусы.



Источник: "Нижегородская земская газета", № 4, 1904 г.