Кошелиха (Камкина Мордовская)

Domitian написал:

[q]
Челобитная мордвина д. Большого Макателема В. Девятова по делу об отказе мордвина д. Камкины К. Анамасова взять его сестру замуж за сына по закону и увезшем её насильно 1708 г.
[/q]

Спасибо! Очень интересные сведения, подтверждающие существование у мордвы д. Кошелихи-Камкиной (и вероятно других мордовских селений этой местности) обычая похищения (увоза) невесты.

Подробно этот обычай описывает В. Майнов в книге "Очерк юридического быта мордвы", спб, 1885 г.:

"Отличительной чертой мордовской жизни являются браки увозом, «самокрутки», как называют их окрестные русские, и «лисезь», как называет их сама мордва. Лисезь, как ни старалось начальство искоренить их, до сих пор не покинуты народом, и последний до такой степени облюбил этот способ сочетаться браком, что платит огромные сравнительно деньги за то, чтобы священник согласился повенчать самокрутку. Прежде, во времена оны, конечно жених ночью подбирался к дому своей возлюбленной, заставал её врасплох, схватывал её и увозил к себе в дом; девушка вероятно не давалась, отбивалась, кричала, звала на помощь, к ней на выручку являлись её родственники и только с бою удавалось влюблённому взять подругу своей жизни. Что всё это было именно так мы находим намёки в тех обрядах, которые считаются необходимыми при нынешних самокрутках, хотя и утеряли своё стародавнее значение и исполняются без отдавания себе отчёта в том, что все они не имеют уже теперь никакого смысла. Теперь парень любится, положим, с девушкой и сговариваются они повенчаться; вопрос о том, говорить ли о их решении родителям, решается тут же между ними и в большей части случаев в том смысле, чтобы предупредить стариков, что, конечно, указывает уже на порчу обычая, на его «переживание», как говорит Тайлор. Парень, или отец его (а этого последнего уже во всяком случае предупреждают, так как иначе молодым некуда было бы после венца приехать) отправляются к священнику на переговоры. Обыкновенно является мордвин и топчется на месте, не решаясь напрямки объявить, для чего он пришёл. Если священник не рьяный, то дело решается очень скоро и просто; в противном же случае мордвин изгоняется и отправляется искать священника попроще, а таковые известны по всей округе. Иногда случается и теперь (а прежде вероятно было всегда), что девушка не согласна на брак «лисезь», но такие случаи до такой степени редки, что их знают наперечёт. Тем не менее, в доказательство того, что «лисезь» совершался прежде без согласия девушки, можно привести то, что последняя во время езды употребляет все средства, чтобы отбиться от увозящего её парня. Ввечеру в хате у жениха всё прибрано и готово к принятию поздней, но желанной гостьи; со священником переговорили и в цене сошлись. Часам к 12 ночи на дворе у жениха собрались его друзья в числе 10-15 человек на трёх или четырёх тройках и ждут первых петухов, с криком которых вся компания ударяет по лошадям и скачет. Петуший крик - добрый знак: Мастор-Паз, бог земли мордовской, муж оплодотворитель Ведынь-азар-авы, проснулся и идёт к своей супруге. Похитители едут в невестину деревню, жених идёт за своей зазнобой, хватает её поперёк тела и бежит со своей ношей к тому месту, где оставлены товарищи и кони, а невеста всё это время щиплется, плюётся, царапается, щекочет своего суженого и чем более она старается, тем желаннее она делается для будущего её обладателя, тем сильнее прижимает он к своей груди драгоценную ношу. Наконец жених у телег, при помощи приятелей он набрасывает невесте на голову намётку, сажает в одну из телег, и тут начинается сумасшедшая скачка; дома между тем, быть может, хватились девушки, поискали и порешили, что дело не ладно - наверное девку увезли. Собирается погоня, наскоро сзывают шабров, и чем лучше девка, тем больше является защитников; со своей стороны и жених, если девка особенно хороша, набирает с собой побольше приятелей. Погоня или не успевает нагнать похитителей и тогда возвращается домой ни с чем, или же, напротив того, настигает женихов поезд и тогда случается нечто вроде побоища, которое заканчивается иногда не совсем счастливо для принявших в нём участие; фонари, ломка зубов, а иногда и порча рёбер - вещи весьма обыкновенные. Наконец запасливый жених, верно рассчитавший, сколько народа надо взять, чтобы отбиться от погони, и действительно от неё отбившийся, является к церкви; товарищи берегут невесту где-нибудь в укромном месте, а жених идёт за священником; брак совершается и самокрутка обвенчана. Благодаря значительности русского влияния у эрзи, реже и реже приходится наблюдать самокрутки, но конечно в тех местах, где обрусение ещё не сказалось в сильной степени, самокрутки бывают у эрзи. Так, например, в селе Борцове (Нижег. уезд) последняя самокрутка справлена в 1866 году, а в Арманихе того же уезда - в 1873 году, тогда как в Сескиной (того же уезда) - ещё на Красную горку 1877 г. венчалась самокрутка, но не у местного священника. В Арзамасском уезде в Чувахлеи самокрутку помнят в 1874 году, а в Лукояновском, на р. Пьяне, они до сих пор практикуются и притом гораздо чаще браков обыкновенных. Самарская эрзя уверяла, что старики их венчались ещё самокрутками, а сами они - «как и все прочие христиане». Вот в этой-то фразе и заключается объяснение, почему эрзя оставляет этот самобытный обычай; русские смеются над самокрутками, считая их безбожными, совершаемыми «не по Христианской, а по мордовской вере», а эрзя хочет казаться христианами, на вопрос: «Что за люди?», отвечает: «Русины», и чурается своей «мордовской веры», к которой прибегает лишь в крайних случаях. Напротив того, мокша чаще всего брачится самокруткой, причём наиболее часто случается, что со стороны невесты согласия нет, и девушку берут силой (Мамалаево, Красносл. уезд). Чем обособленнее живёт мокша, чем менее в её соседстве русских, тем чаще встречаются самокрутки и до такой степени, что обычай этот распространён и среди той эрзи, которая поселилась о бок с мокшей, как это случилось, например, в Городищенском уезде, Пензенской губернии, где представители обеих отраслей мордовского народа живут смежно. Причину самокруток определить довольно трудно, так как существование оных нельзя объяснить ни экономически, ни настоящими религиозными требованиями. За самокрутку приходится заплатить священнику гораздо дороже, нежели за обыкновенную свадьбу, а затем, по совершении обряда, на пропой уходит опять таки более денег, так как родители молодой артачатся и спаиваются весьма старательно; следует, кроме того, заметить, что самокрутки идут прямо наперекор установившимся церковным обычаям и начинают соблюдаться в настоящее время с большими трудностями, так как число священников, соглашающихся венчать подобные браки, с каждым годом всё более и более уменьшается. На этом основании начало и причину самокруток следует искать в глубокой древности, в былых мифологических воззрениях мордовского народа. Самокрутка вовсе не влечёт за собой каких-либо особенных последствий и всё дело ограничивается колоссальной попойкой, которая устраивается в доме молодого для родителей и родственников молодой. Сначала отец делает вид, что не хочет входить в избу своего свата, ломается, шумит и требует обратной выдачи своей дочери. С поклонами, с уговорами выходит к нему навстречу отец молодого, упрашивает его не сердится, хвалит свою невестку и говорит, что тем она, значит, лучше, если сама, без чьей-либо помощи, нашла себе мужа. Тут же у вереи выпивают, мало по малу отец похищенной смягчается и его под руки уводят в избу. То же самое повторяется и с матерью молодой, которую, впрочем, уговорить окончательно по обычаю нельзя, и её силой вносят в избу или братья, или приятели молодого (Мамалаево, Красносл. уезд, Пенз. губ.; Верхис, Инсар. уезд, Пенз. губ., Кемешкерь, Кузнец. уезд, Сарат. губ.). Жалоб никто не запомнит, да некому и жаловаться, так как первая инстанция - старики, и слушать не станут жалобщиков, находя самокрутку вполне естественной и даже желательной для своих дочерей."

история села