Казаки Литовского списка

Я. Г. Солодкинотряде ротмистра Б. Станиславова, а через пять лет находился среди участников похода стряпчего А. Воронцова-Вельяминова (по-видимому, стрелецкого или казачьего головы) в степь против царевича Иши-ма и калмыков [15, с. 41, 43, 294–295]. Б. Станиславов, командовавший тобольской ротой «литвы» до смерти в 1628 г., возглавлял «караван» служилых людей всех сибирских городов «по соль к ямышу озеру» и в 1620/21 г. [6, с. 147; 16, с. 94]. (Утверждение, будто «литовская рота» появилась в Тобольске во второй половине XVII в. [17, с. 92], разумеется, ошибочно.) Сохранились документальные свидетельства о тоболяках И. любинском, И. поступинском, я. Федь-ковском, К. оскорском, М. Вишневском, а также лит-винах, служивших в Тюмени (И. Семенов), Березове (Ф. Волошенин, Н. орехов, Н. Брехов, С. луцкий), пелыме (л. ядровский, К. Иванов, К. Грицков, л. Иг-натьев, Б. Захарьев, п. Михайлов, десятник Б. Волоше-нин), Сургуте (я. Высоцкий, я. Сергунов, я. Шпаков-ский, я. плешевский), Таре (И. Мошкович, С. Михай-лов, Н. Давыдков, Н. Аксенов, десятник Т. петров), Томске (Г. Михайлов, А. олфов, И. Сатковский). В «литве», служившей поначалу во многих си-бирских гарнизонах, исследователи (например, К Б. Газенвинкель, Н. Н. оглоблин, З. я. Бояршинова, Н. И. Никитин, Ю. С. Худяков) зачастую усматрива-ли военнопленных. по убеждению о. В. Внуковой, большинство литвинов оказалось на восточной окра-ине россии вскоре после «Ермаковой одиссеи» в ка-честве ссыльных [13, с. 84]. Уже многочисленность очутившихся тогда в Сибири недавних подданных речи посполитой (их количество возрастало едва ли не с каждым десятилетием) противоречит таким за-ключениям. Известно также, что в 1596 г. из Москвы в Сургут и Тару были отправлены «новоприборные» «литовские люди» [18, с. 130, 131, 134]. К тому же в канун московской Смуты «литва», состоявшая на русской службе, постоянно участвовала в обороне южной «украйны», боях с крымцами и шведами [19, с. 48–50], а в самом начале царствования Федора Ивановича 900 пленных поляков и литовцев отпус-тили на родину, причем без выкупа [20, с. 21]. Их соотечественников, впрочем, ссылали в Сибирь вско-ре после ее «взятия» «дружиной» Ермака, однако не чаще, чем попавших в немилость русских, а также «немцев» и черкас [21, с. 31–32, 109, 110, 149]. Кроме «литвы», отдельные из сибирских гарнизо-нов по крайней мере с 1610-х гг. включали служилых людей «литовского списка», состав которых опреде-ляется в историографии весьма противоречиво. В документах «литва» и «литовский список» подчас отождествляются [15, с. 445, 446]. Так иногда поступают и исследователи, например, И. р. Соколов-ский, И. п. Каменецкий, Е. В. Вершинин [22, с. 34, 136–137; 23, с. 239; 24, с. 186]. последний, к примеру, недавно писал о том, что русский отряд, двинувший-ся 4 августа 1598 г. из Тары против «кучумлян», со-стоял из 167 служилых «литовского списка», тарских, тобольских и тюменских казаков. однако в отписке письменного головы А. М. Воейкова, как отмечал еще Н. М. Карамзин, речь идет о «литве». Утверждение И. п. Каменецкого о существовании «литовского списка» в томском гарнизоне к 1618 г. нетрудно оп-ровергнуть, обратившись к документам, известным еще Г. Ф. Миллеру, а также указанным И. р. Соколов-ским [15, с. 301, 306; 22, с. 88–89, 184]. по данным Н. И. Никитина, на первых порах в такой список зачисляли бывших подданных речи посполитой – поляков, литовцев, белорусов, частич-но украинцев, однако вскоре в его ряды начали попа-дать и русские казаки; в 1629 г. из 41 тюменца «ли-товского списка» иноземцами являлись лишь 9, а год спустя в «литовском списке» Тобольска состояли 116 служилых, в том числе 63 «литвы» и черкас, 53 казака, немца и «литвы» – уроженцев этого города [25, с. 41]. о. В. Внукова же утверждает, что казаки, черкасы, а также новокрещены не входили в состав этого списка [13, с. 84] (вероятно, получившего на-звание от списка («росписи») служилых людей [8, с. 38, 40, 46, 52–56, 71–72, 86, 91; 9, с. 344, 346, 355, 356, 359, 385, 442, 450; 15, с. 204, 258, 301, 306, 334, 360, 381]). Д. я. резун вслед за Н. Н. оглоблиным полагал, что в казаки «литовского списка» обычно определяли всех иноземцев [1, с. 7]. С. Г. Филь при-знает такими казаками выходцев из малоимущей польской шляхты, попавших в русский плен или нанявшихся на службу [26, с. 188, 194]. Г. Ю. Колева недавно предложила различать «литву» и входивших в «литовский список», найдя, что последние были вынужденно или добровольно перешедшими на сто-рону россии, возможно, пленными из числа реестро-вых казаков [4, с. 118, 119, 121, 122]. по словам И. р. Соколовского, в «литовские списки» сибирские дьяки включали «всех лиц... без различия этнической принадлежности», к примеру, в Томске в 1624 г. под началом уже упоминавшегося атамана Г. Иванова (переведенного из Тюмени) служили «литва», ново-крещены и конные казаки [22, с. 22, 43, 53–54, 88]. В. Д. пузанов сослался на свидетельство (за 1668 г.) известного тобольского воеводы стольника п. И. Го-дунова о том, что «литовская рота», вначале объеди-нявшая иноземцев, со времени их измены в походе к озеру ямыш (1621 г.) стала включать и русских каза-ков. последних верстали на «выбылые места» и в документах 20–30-х гг. XVII в. русских казаков «ли-товского списка» четко отличали от иноземцев [2, с. 60, 61]. До 1635 г., когда сотни служилых были переведе-ны в Сибирь из поморья и Нижнего Новгорода [2, с. 62, 127, 128, 167; 25, с. 30, 34, 38], хотя «литва»

Я. Г. Солодкин9. Миллер Г. Ф. История Сибири / Г. Ф. Миллер. – 2-е изд., доп. – М. : Восточная литература рАН, 1999. – Т. 1. – 630 с. 10. Никитин Н. И. о «старой» ермаковской сотне (к истории одного мифа) / Н. И. Никитин // Исследования по источниковедению истории россии (до 1917 г.) : к 80-летию члена-корреспондента рАН В. И. Бугано-ва. – М. : российская политическая энциклопедия (роССпЭН), 2012. – С. 224–231. 11. Скрынников Р. Г. Сибирская экспедиция Ермака / р. Г. Скрынников. – 2-е изд., испр. и доп. – Новосибирск : Наука, 1986. – 318 с. 12. русская историческая библиотека. – Спб. : [б. и.], 1884. – Т. 8. – XVI + II + 1292 + 52 с. 13. Внукова О. В. Формирование первых сибирских гарнизонов в конце XVI – начале XVII веков / о. В. Внукова // россия и страны Запада : проблемы истории и филологии. – Нижневартовск : Изд-во Ниж-неварт. гос. пед. ин-та, 2002. – Ч. 1. – С. 74–86. 14. Шашков А. Т. К истории возникновения в конце XVI в. первых русских городов и острогов на восточных склонах Урала / А. Т. Шашков // Уральский сборник : История : религия : Культура. – Екатеринбург : Изд-во УрГУ, 1997. – С. 174–179. 15. Миллер Г. Ф. История Сибири / Г. Ф. Миллер. – 2-е изд., доп. – М. : Восточная литература рАН, 2000. – Т. 2. – 796 с. 16. Александров В. А. Власть и общество : Сибирь в XVII в. / В. А. Александров, Н. Н. покровский. – Ново-сибирск : Наука, Сиб. отд., 1991. – 401 с. 17. Зинченко С. Н. особенности социального и на-ционального состава сибирских казаков конца XVI – XVII в. / С. Н. Зинченко // присоединение Сибири к россии : новые данные : материалы Всерос. науч.-практ. конф. с междунар. участием : 9–10 декабря 2014 г. – Тю-мень : Изд-во Тюмен. гос. ун-та, 2014. – С. 85–98. 18. русская историческая библиотека. – Спб. : [б. и.], 1875. – Т. 2. – XII + XX + 1288 с. 19. Солодкин Я. Г. поляки и «литва» на русской службе в конце XVI – начале XVII века / я. Г. Солодкин // Нижневартовский государственный университет Солодкин Я. Г., доктор исторических наук, профес-сор кафедры истории России, заведующий Научно-ис-следовательской лабораторией региональных истори-ческих исследований E-mail: hist2@yandex.ru Тел.: 8-922-249-20-91 Вопросы истории славян. – Воронеж : Изд-во Воронеж. гос. ун-та, 2004. – Вып. 16. – С. 48–55. 20. Карамзин Н. М. История Государства российско-го / Н. М. Карамзин. – М. : Книга, 1989. – Кн. 3, т. 10. – 166 + 86 с. 21. Верхотурские грамоты конца XVI – начала XVII в. – М. : [б. и.], 1982. – Вып. 1. – 160 с. 22. Соколовский И. Р. Служилые «иноземцы» в Си-бири XVII века (Томск, Енисейск, Красноярск) / И. р. Соколовский. – Новосибирск : Изд-во Со рАН, 2004. – 212 с. 23. Каменецкий И. П. «Служили истинною правдою и беспорочно...» (поляки и «литва» Кузнецкого острога в XVII веке) / И. п. Каменецкий // проблемы российско-польской истории и культурный диалог : материалы Междунар. науч. конф., Новосибирск, 23–24 апреля 2013 г. – Новосибирск : Изд-во Ин-та истории Со рАН, 2013. – С. 239–246. 24. Вершинин Е. В. рец. на кн.: Трепавлов В. В. Си-бирский юрт после Ермака : Кучум и Кучумовичи в борьбе за реванш. М., 2012 / Е. В. Вершинин // россий-ская история. – 2014. – No 3. – С. 184–187. 25. Никитин Н. И. Служилые люди в Западной Си-бири XVII века / Н. И. Никитин. – Новосибирск : Наука, Сиб. отд., 1988. – 255 с. 26. Филь С. Г. Казаки «литовского списка» / С. Г. Филь // Казачество Сибири : от Ермака до наших дней (история, язык, культура) : материалы междунар. науч.-практ. конф. – Тюмень : Экспресс, 2009. – С. 186–194. 27. Книги разрядные, по официальным оных спис-кам. – Спб. : [б. и.], 1853. – Т. 1. – XV + 1380 + I + II с. 28. Курилов В. Н. К вопросу об исторической психо-логии межэтнических контактов в Сибири XVII в. / В. Н. Курилов, А. А. люцидарская // Этнические куль-туры Сибири : проблемы эволюции и контактов. – Но-восибирск : Наука, Сиб. отд., 1986. – С. 26–46. 29. полное собрание русских летописей. – М. : Наука, 1968. – Т. 31. – 263 с. Nizhnevartovsk State University Solodkin Ya. G., Doctor of Historical Sciences, Professor of the Russian History Department, Head of the Research Laboratory for Regional Historical Studies E-mail: hist2@yandex.ru Tel.: 8-922-249-20-9

Анализируя источники, автор обращает внимание, что ранние документы по истории Сибири, ставя в перечнях, в один ряд «литву», «литвин», «поляков», черкас», «немец», казаков «литовского списка», в тоже время, проводили между ними отличия, как и между казаками «литовского списка» и конными казаками, а также, при употреблении терминов, обозначающих иноземный контингент, исходили из русского понимания того периода, мест их выхода. По источникам прослеживается и то, что казаки «литовского списка» направлялась на выполнение наиболее сложных военных операций, отличалась особым военным опытом, пополнялись людьми с отличительными военными знаниями. Автор выдвигает предположение, что под казаками «литовского списка» первоначально, а последующем – до середины XVII в., фигурировали те из числа военнопленных, а возможно и добровольно перешедших на русскую службу, кто на территории Польско-Литовского государства относился к реестровому казачеству.

В статье подчеркивается, что казаки «литовского списка» сыграли важную роль в истории Сибири, основные направления их деятельности были связаны с «отъезжими службами». Представители этого служебного разряда становились основателями сибирских служилых династий, продвигались по службе нередко более успешно, верстались в высшее звено служебной иерархии в Сибири – в «дети © Г.Ю. Колева, 2014 Сборник материалов всероссийской научной конференции (2014) боярские», из которых в последующем вели происхождение большинство сибирских дворян.

Иноземный элемент в целом, как и казаки «литовского списка», участвовали в колонизации и освоении края, формировании системы управления территорией, сохраняясь во времени, вошли в состав населения региона.

Ключевые слова: служилые люди, казаки, иноземцы, литва, «литовского списка» казак.

В начальной истории Сибири существенное место занимало служилое сословие, появившееся с присоединением территории к российскому государству. Служилые люди, как «лица, состоявшие на военноадминистративной службе» [1, с. 47], составили ядро населения, определяли основные процессы в развитии региона.

В составе служилых людей, которые подразделялись на дворян, детей боярских, стрельцов, казаков пеших и конных, объединенных «постоянной и бессрочной службой», «доколе в силах», «за определенное денежное и хлебное жалованье» [2, с.4], особое место занимал иноземный контингент.

Иноземцы в Сибири фигурировали в источниках под названиями «поляки», «немец», «немчины», «литва», «литва тобольских уроженцев», «черкасы», «ссылочные черкасы», «литовские выходцы», «литовских выходцев пахолки», казаки «литовского списка». Во второй половине XVII в. разнородный иноземный элемент, в котором наиболее часто упоминалась «литва», объединился под общим названием «литовского списка казаки» и составил особый служебный разряд, однако первоначально «литовского списка казаки»

– часть иноземцев в составе служилых людей Сибири.

Имеющаяся информация об иноземцах из числа детей боярских г. Томска позволяет выделить следующие группы причин появления на русской службе:1. Добровольный переход на русскую службу до событий Смутного времени; 2. Переход на русскую службу в конце Смутного времени, затем ссылка в Тобольск, Березов, Сургут, после этого – в Томск, или же сразу в Томск; 3. Ссылка участников Смутного времени на север России, затем в Сибирь; 4. «Опала» за «воровство»1. Различные проступки, совершенные служилыми людьми, приводили к их отправке в более отдаленные остроги.

Анализ источников начала XVII в. отражает четкие разграничения в иноземном контингенте, разделение его на «поляков», «немчин», «черкас», «литву», «литвин» и казаков «литовского списка». «Литва», «литвины», «немец» есть в Сибири уже в конце XVI в. Первые сведения о них датируются документами 1593, 1598 гг., в которых названы «50 казаков польских», Томск в XVII веке: документы и материалы. Приходные и расходные книги Томского города 30-х гг. XVII в. / Сост. В.А. Есипова. – Томск: Изд-во Том. Унта, 2005. 184 с.С.115-118.

Согласно Дозорной книге 1623 г. у «речки Мостовой», землю имели «литовского списка казаки» братья Крушинские 3, эта земля стала основой их владельческой деревни. Соотносится фамилия «Крушинские» с польской гербовой шляхтой [8]. Располагалась деревня братьев Крушинских в цепочке владельческих деревень от Кучумовой Сибири до Ермаковой перекопи [9, с. 187], относительно которых веками сохранялась легенда о раздаче земель лично Ермаком [10, с. 289]. Среди хозяев 74 владельческих деревень, возникших под Тобольском в начале XVII в., и зафиксированных Дозорной книгой 1623 г., 28 деревень служилых людей иноземного происхождения [10, с. 289].

Источники начала XVII в. отразили наличие казаков «литовского списка» и в г. Томск, где их насчитывается 15 человек, их фамилии также отражают и их разный социальный статус и этническую принадлежность, часть может быть соотнесена с польско-литовской шляхтой 4, часть – с выходцами из Южной Руси 5.

Источники разделяли «литву» и казаков «литовского списка», а также конных казаков и казаков «литовского списка», оклады последних значительно крупнее, что свидетельствует о том, что в иерархии служилых людей они занимали более высокое положение, чем конные казаки.

Отметим, что по «Книгам разрядным» понятие «литовский список»

казаков датируется впервые 1628 г. Появление сообщений в государевых разрядах о казаках «литовского списка» связано только с Сибирью, относилось к трем городам – Пелыму, Таре, Томску, и по времени совпадало с работой по выявлению «нетчиков» 6. В Таре на 1628 г. – 73 казака

Тобольск. Материалы для истории города XVII и XVIII столетий. - М:

Типография Волчанинова, 1885. - 163 с. С. 27.

Тобольск. Материалы для истории города XVII и XVIII столетий.- С. 6-10.

РГАДА. Ф. 214 (Сибирский приказ). Опись 1. «Книги». Д. 3.Л. 85.

Томск в XVII веке: документы и материалы. - С. 122, 169, 172, 173, 183.

Там же. С.118, 121, 126, 141, 148, 153, 160, 175.

Книги разрядные по официальным спискам изданная по высочайшему соизволению II отделения Собственной его императорского величества канцелярии. СПб.: Тип. Собственной его Императорского Величества канцелярии, 1855. - 718 с. Т.2. - С. 78.

88 Сословные и социокультурные трансформации населения Азиатской России...

«литовского списка», в Томске – 27, Пелыме – 4 1. В Тобольске до 1629 г. по «Книгам разрядным» казаки «литовского списка» не называются, при этом в категории «дети боярские» есть поляки (10 человек), «немец» (3 человека), названы 84 человека конной «литвы» и конных черкас, 2 «немец»; в пеших казаках: 1 литвин, 5 «черкас» и 2 «немец», 2 человека «литовских выходцев»

– в стрельцах. На следующий год казаки «литовского списка» обозначены в гг. Тобольске и Тюмени, в каждом – по 22 человека 2. При этом, наряду с казаками «литовского списка» «Разрядная книга» выделяет в Тобольске 63 человека «литвы и черкас конных», 23 человека «литвы тобольских уроженцев», 3-х «немец». Среди конных казаков числится один «литвин» 3.

В Тюмени на 1631 г. – 22 казака «литовского списка», наряду с ними:

55 конных казаков, в числе которых 2 человека (из 5 – в Тюмени) «литвы тюменских уроженцев», 1 «немчин». Список по г. Тобольску 1633 г.

зафиксировал «литовского списка казаков» уже 30 человек» 4.

Источники, различая «литву», «немец», «черкасов», проводя различия между ними, исходили из русского понимания мест их «выхода».

Несомненно, что «литва» это более раннее по времени явление, и связано его появление с «верстанием» выходцев с территории Польско-Литовского государства на русскую службу в конце XV в., казаки «литовского списка», по времени возникновения, более позднее явление, со второй половины XVII в. охватывающее иноземный элемент в составе служилых людей Сибири, с учетом высоких окладов, превратившееся в престижное место службы, замещаемое пленными шляхтичами, а также теми, кто обладал особыми знаниями в области военного дела или же происходил из служилых династий Сибири, относящихся к самому раннему появлению на этой территории.

₽
Финальная цена на Vitara 2020 года!
Ликвидация склада SOLARIS!
Содействие в подборе финансовых услуг/организаций

Я. Сапеги – «литва», черкасы», «казаки» 1, в отряде Лисовского – «литовские люди и казаки» 2, относительно последних в грамоте от 11 марта 1609 г.

можно найти уточнение, что с Лисовским – «донские казаки».

Дополнительный набор казаков для отряда Лисовского затруднен, так как «воеводича Киевского пана Гориковского в Белой церкви войско лежит…, от татар стерегут, чтобы не вошли в землю Королевскую» 3.

Руководящие должности в рядах реестрового казачества стали принадлежать польской шляхте. В документах Смутного времени встречается Мартын Собельский «с 200 казаками» 4. Это вполне соответствует тому факту, который прослеживается по Дозорной книге 1624 г. по г. Тобольску, в которой казаки «литовского списка» с польской фамилией Крушинские наделены землей, в силу того, что их статус и служба представляли большую значимость, а в г. Тобольске живущие казаки «литовского списка» с фамилиями русскими, малоросскими, землей не наделены и служили за оклады.

В 1667 г. реестровое казачество в Польше было отменено, в то же самое время – во второй половине XVII в. в Сибири, такое явление, как казаки «литовского списка» стало объединять всех, кто корнями был связан с происхождением не русским.

Обращает на себя внимание тот факт, что «литовский список» казаков вбирал людей в военном отношении наиболее опытных. Так, в 1661 г. при поступлении большой партии иноземцев (поляков, «литвы», «немец») тобольский воевода И.А. Хилков, разделяя их в служебные разряды, в тобольские казаки «литовского списка» первым отбирает специалиста «гранатного дела» Якушку Иванова 5. В это время казаки «литовского списка» имеются уже в Тобольске, Тюмени, в Таре, Томске, Кузнецком, Енисейском, Красноярском, Якутском, Илимском острогах. В Тобольске в «литовский список» попали 4 человека, в Тару – 5 человек, в Томск и Кузнецк

– по 15, Красноярск – 3, Илимск – 5, Якутск – 8, а вот в Енисейск – 27 человек, что в общей сложности составило 82 человека. Шляхта направлялась преимущественно в «литовский список», однако при этом следовала строгая, только тому времени понятная дифференциация шляхтичей: «витебский шляхтич» Ян Янушковский распределяется в категорию «детей боярских». В Тобольске в «литовском списке» оказывались в основном семейные, а холостые следовали в более отдаленные территории.

В «литовский список» г. Тобольска определен и иноземец Федорлинг. Часть

Акты исторические, собранные и изданные Археографическою комиссиею:;

_Санкт-Петербург: В типографии II отделения Собственной Е.И.В. канцелярии,

1841. Т.2. – 438 с. – С.194.

Акты исторические. Т. 2. – С.193.

– – –

Акты исторические. Т. 2. – С.226.

Сибирский казак [Электронный ресурс:] http:// ka-z-ak.ru/index.php?option.

Сборник материалов всероссийской научной конференции (2014) шляхты попадала в конные казаки, часть – в рейтары, «немцы шведской земли», драгуны и «челядники» определяются в пешие казаки Тобольска, ротмистры – в «дети боярские». Часть шляхтичей вместе с «челядниками»

направляется в далекую Мангазею, где «литовского списка» казаков не было 1.

Подробные списки служилых людей столичного города Тобольска, в том числе и казаков «литовского списка», которыми открывался список казачества, находим в «Книге 1696 года», которая содержит их оклады, более высокие – у «литовского списка» казаков, что отражало их особое место и роль в составе казачества. Численность казаков «литовского списка», согласно этому источнику, была устоявшейся – 144 человека, 2 человека представляют командный состав – поручик и прапорщик 2, и только в связи с выбытием казака (смерть («умре»), «убит в Даурском походе», нахождение «в Даурах») его место замещалось кем-либо из ближайших родственников, или просто «казачьим сыном» 3.