Суровцевы, Пинаевские

Великоустюгская централизованная библиотечная система
Старец Николай.
Трубицына Анна 9 класс. Воскресная школа при храме Святой Троицы, г. Тотьма. Научный руководитель Оленева Г. А., преподаватель воскресной школы. Тотьма 2006.

Летом 1998 года поисковая группа «Романтики» побывала в экспедиции на Сондуге. Там мы в первый раз заинтересовались словом «святой», так как здесь, по словам местных жителей, проживал святой Николай. «Святой - это человек, посвятивший всю свою жизнь церкви и религии, а после смерти признанный образцом праведной жизни и носителем чудодейственной силы». («Словарь русского языка» С.И. Ожегова). Таким человеком был и Николай. Старец всю жизнь посвятил служению Богу. Он обладал даром провидения. Но люди прозвали святым не только за то, что этот человек предсказывал будущее, но и за его доброту, простоту, любовь к народу. Даже по образу жизни Николай проходил на святого: никому не завидовал, кормился, чем Бог пошлет, одевался просто. По воспоминаниям жителей, на нем была холщовая рубашка, перевязанная пояском, и белые штаны.

Но по канонам церкви, так сказал отец Георгий - иерей, Рождественской церкви - Николай является неканонизированным святым. «Канонизация - это установление церковью почитания святому со служением ему молебнов, иногда установлением праздников с составлением особых служб и акафистов». (Статья М.Ю.Хрусталева «Тотемские святые». Историко-литературный альманах «Тотьма» выпуск-1).

Поскольку по канонам церкви Николай не является канонизированным святым, то я назвала свой доклад «Старец Николай». Мой доклад построен на воспоминаниях старейших жителей Тотемского района, земляков с Сондуги, знавших этого человека.

Трофимов Николай Константинович родился в 1392 году в д. Угрюмовская (Погост) Вожбальского с/с. Он является дальним родственником, по линии троюродной сестры юродивого Талашова Алексея Васильевича, вириги которого были сданы его сыном после смерти в Тотемский краеведческий музей.

Отец Николая был священником в Благовещенской церкви на р. Двинице, затем - в Христо - Рождественской на Сондуге.

Сондугская церковь возведена в 1774 году на средства тотемского купца Талашова. Он сам, либо его предки, происходили из д.Талашово (Семеновская), что стоит в двух верстах от Погоста над речкой Сондугой.

Христо - Рождественская церковь - типичный образец небольшого храма, изначально задуманного и выполненного в стиле барокко. Простые по форме, но выразительные, клейма - картуши органично вписаны в межоконные пространства. Теплый придел законченный в 1908 году, несколько подпортил архитектурную целостность храма, но его возведение было предопределено увеличением населения в семи сондугских деревнях к началу XX века.

«В 1935 году с колокольни спехнули колокола: большой, который весил 40 пудов, два середовых, четыре небольших, как чугунки трехметровые, и два маленьких колокольчика» (по воспоминаниям Талашова Ивана Алексеевича).

На колокольню вела красивая винтовая лестница, а всего их было пять. Оградка деревянная, частично каменная. В этом же году начались аресты певчих. В конце войны колокольню доломали, иконы растащили. В зимней церкви стал располагаться склад зерна, в летней до 1944 года — электростанция. Благодаря вовремя набранному деревянному потолку, под куполом сохранились росписи.

При колхозе (распавшимся еще в конце 70-х годов) в церкви размещались ремонтные мастерские. До сих пор в алтаре стоит какой-то станок, а стены храма пропитаны мазутом и покрыты копотью.

Николай был прихожанином Христорождественской церкви. У него при себе всегда находилась маленькая Библия. Жизнь Николая проходила в постах и молитвах. Он любил природу. Его часто можно было видеть одного у реки, в лесу, где-нибудь в поле. По воспоминаниям Талашова И.А., Николай закончил духовную семинарию, но где — неизвестно.

После смерти отца жил с матерью, Александрой Николаевной. Она пекла просвирки и была прекрасной швеей. Отличалась необыкновенной добротой. Уж если к ней придут, особенно дети, без гостинца не отпустит. Приветливая, честная, очень любила своего сына. Он жил в доме матери. После установления Советской власти мать всячески старалась уберечь его, даже пустила слух, что ее сын ненормальный: «Да он шальной, мало чего понимает». После смерти матери за Николаем присматривала Анна Завьялова, прозванная на деревне Японихой. Николай нигде не работал, так как по воспоминаниям людей, не был предназначен для работы: обладал божественной силой. Простой народ заметил его дар и шел за помощью, за советом и благословением. По воспоминаниям жителей Сондуги, старец Николай подвергался неоднократно преследованиям со стороны официальной власти. Но точные даты его арестов не установлены.

Впервые Николай был арестован до войны, как сын священника. Но его отпустили. Он возвращается на Сондугу.

Началась война, и поток людей увеличился вплоть до того, что приезжали даже из других сельсоветов узнать, почему не приходят письма, живы ли их родственники и т.п. И Николай предсказывал им. Но самым интересным было то, что он предсказал, по воспоминаниям Талашова Ивана Алексеевича, важнейшие события войны: битву под Москвой, Сталинградскую битву, освобождение страны — Победу.

После войны люди ходят к старцу, чтобы вылечиться. Но наступают голодные годы 1946 - 1948, и Николай начинает скитаться по деревням Вожбальского с/с. «Жил в лесу. Там была избушка с самодельной печкой. Но вскоре Николая нашел Иван Тихонович Кулаков - охотник, директор заготконторы. Нашел его на Сондужском озере, в осиновой лодке, которая скорее походила на плот, чем на лодку» (вспоминает Дубровский Л.С.). Николая привезли в больницу, подлечили и, по решению властей, отправили в Кувшиново как «ума лишенного». Он пробыл в Кувшиново год. Когда вернулся в Тотьму, за ним присматривали родственники Анны Завьяловой - Цыбины Василий и Павла, которые жили по ул. Кирова.

12.01.1958 года Николай уходит из этого мира в мир иной. Провожать в последний путь пошли жители всего города. Могила старца находиться рядом с могилой Вахрушева, на месте Кладби-щенской Богородской церкви, на Тотемском кладбище за д. Ярославиха. Заметим, что могила всегда прибрана и ухожена. «Оградка старенькая и не имеет калитки. На памятнике нет фотографии. Говорят, что потрешься об оградку - не заболеешь, а о полотенце потрешься - ничего не заболит». (По воспоминаниям Мартыновой Зои Александровны).

После экспедиции мы побывали там и убедились, что люди до сих пор верят в великую божественную силу исцеления, так как после нашего ухода с могилы, пришел мальчик - калека и, по словам Дубровского Ливерия Семеновича, исцелился. Хоть Николай и не канонизированный святой, на его могиле в родительскую субботу на Пасху и на Троицу протоиерей Георгий Рождественской церкви г. Тотьмы ведет службу.

Воспоминания.

Шалагинова Анна Яковлевна - троюродная сестра Николая. Родилась в д.Маринское 10 июля 1910 года. Она вспоминает: «У него при себе всегда была маленькая Библия ... Как пойдет куда Николаюшко, так туеском подвяжется, а по воду пойдет, так к туеску еще и ковшик привяжет. А что касается его чудес, это правда, но после смерти увезли его в Тотьму, так я больше его и не видела. Николай Константинович родился в д. Угрюмовская, жил с матерью - просвирней. Про отца знаю, что он поп с Двиниды. Николай был прихожанином местной церкви, недалеко от которой стоял его дом».

Двойнишникова Лидия Александровна - жительница г. Тотьмы, 1925 года рождения, вспоминает: «Заболела у меня грудь. Пришла я к Николаю. Он взял полотенце, поставил меня на ноги, приложил полотенце и гладил по животу, считая до сорока. Когда счет кончался, начинал снова. Впечатление такое, что до самой спины водит. Все думаю, до сорока лет жить буду. Вскоре грудь прошла. Павла, у которой он жил, сказала: «До сорока он считает, это сорок мучеников было». Потом палец разбила молотком и опять пришла. Он сидит за столом, а риза под ним и по за нему. Говорит: «Проходи, проходи, видишь пальчик ушибла механизировано» - даже не спрашивал и не знал.

Слышала, что шла женщина с Тафты к нему на Сондугу. Шла осенью и заблудилась, не знает, как выйти. По пожне походила кругом, темно, вдруг увидела тропинку, услышала петухов и вышла на Сондугу. Пришла, Николай говорит: «Что, матушка, заблудилась? Я видел, видел, я ведь помог тебе выйти-то».

Однажды шла женщина к нему, несла несколько штук яиц, пока шла, пожалела отдать, некоторые спрятала под куст ... Николай и говорит: «Пойдешь обратно, скорлупки-то прибери». Она не поняла сначала, когда пошла домой, увидела, что все яйца склевали птицы».

Продолжение

Талашов Иван Алексеевич - уроженец д. Угрюмовская на Сондуге, 1924 года рождения.

«В 1935 году стоял Николай у церкви и размышлял: «Деревня Захаровская (Заречье) неправильно достроена. Надо бы в два ряда». А через неделю случился страшный пожар, деревня вся сгорела. После пожара осталось три дома, да и то на краях. И до войны деревню отстроили в два ряда».

Добрынина Лидия Федоровна 1933 года рождения из д. Заречье подтвердила, что сбылись слова Николая, деревня сгорела.

«Жене Талашова Р.A., Александре, с Борка, предсказал: «Твой суженный за озером». И она действительно вышла замуж за парня из-за озера».

Цыбина Серафима Никаноровна, 1912 года рождения, вспоминает: «Идет Николай полем, а там мужики зеленую траву косят, он и говорит: «Вся травка зеленая, расцвела, а всю - всю скосили-то». Таким образом он войну предвещал и прощался с людьми, уходящими на фронт. В следующий раз шла с сенокоса» привернула к нему, а он: «Травка зеленая-зеленая, молоденькая, расцвела, а ведь вся повянет»? Действительно, на войне в первый год молодые мужики и погинули.

Перед тем, как идти на войну» мужчины к Николаю заходили, узнать, что с ними будет. Кого погладит по голове и скажет: «Скорого возвращения домой», - это значило, что он прощался навсегда. Так и моего мужа погладил, как ушел на войну, так больше и не видела.

Как-то раз в войну поехали за хлебом в Тотьму. Николай предвещает: «Тихо, тихонько едьте-то, там облако синее, остерегайтесь». И правда, когда ехали с хлебом из Тотьмы, догонила нас машина и прямо на сани. Трех мешков как не бывало. Еле зерно собрали, зато живы остались».

Кичигин Николай Васильевич из д. Угрюмовская. 1923 года рождения. «Когда Николай предсказывал будущее, говорил не прямо, а надгадками (загадками). Посылали меня в 1949 году в Егорьев день в армию. Думаю, как там - в армии. По дороге встретил Николая: «Хорошо, хорошо, Коля! - говорит он - Там все не по - нашему говорят» Как приехал, так новые сапоги и форму дали, да в Германию послали служить. Сбылись слова Николая».

Николай Васильевич показал нам границы поповских владений. На этой земле находились два поповских дома. В старом жила семья священника Константина, а в новом, двухэтажном, до войны была начальная школа. Во владение входили: дом дьячка, дом просвирки, сторожка сторожа, магазея - амбар, где хранилось поповское добро (одно строение, которое сохранилось), маленькая избушка, в которой жила старушка.

Бороздина Серафима Андреевна - уроженка д. Угрюмовская, 1926 года рождения. «Пошла как-то я по ягоды. Вдруг вижу: Николай на печке сидит, ягоды собирает, а берет чисто. Прохожу было мимо, а он и говорит: «Ты, Сима, держись Анну-то, так и наберешь ягод». И правда, пошла за Анной и ягод много принесла, а другие почти ни с чем вернулись.

Однажды тетя Оля Игнашева пошла к нему поминать мужа и взяла шаньги, которые испекла, а одну пожалела, оставила дома. Пришла, а он: «Нет, Оленька, понеси-ка все шанешки домой, а я и так помяну».

Иевлев Алексей Николаевич, 1936 года рождения, д.Исаево Вожбальского с/с. «И в наших местах был случай. Шла Павла, а Николай стоит на небо смотрит: «Вон какие крупные мухи-то летят». А на небе солнце сияет и ни облачка. Но под вечер такой град учинился, что даже стекла в окнах повыхлестало».

Котова Мария Ивановна, 1921 года рождения, д. Панов о Вожбальского с/с. «Знаю его. Когда жил в Тотьме, ходила к нему. Дочь у меня приболела (под глазом прыщик-бородавка, пятно было некрасивое). Врач Гулынин хотел сделать операцию. Вот я и пришла к Николаю узнать, что будет с дочкой. Он сказал: «Бог вас просит». Гулынин сделал операцию благополучно. А я тогда подумала над словами Николая: «Вот от чего у нее пятно образовалось: ходила беременной на пожар, а не надо было».

Кокарева Галина Павловна, 1923 года рождения, д. Конец Вожбальского с/с. «В церкви поминают как блаженного».

Мартынова Зоя Александровна, 1927 года рождения, д. Телышно Вожбальского с/с. «Если скажет, то все правильно. Говорил намеками. Звали ласково «Николаюшко». Малыгина Галина Александровна из д. Паново ходила к нему. Вышла замуж не по любви. Он ей предсказал: «Несчастлива будешь, не повезет тебе в жизни». Так и случилось: вначале удавился муж (или приезжие после драки удавили), осталась с двумя парнями, ослепла мать, которая с ней жила, умерла родившаяся дочь».

Куканова Анна Ивановна, 1913 года рождения, д. Сродино Вожбальского с/с. «Ходил оборванный, а разденется, чище его и не было. Больно обиходной был. Неделями в деревнях жил, собирал милостыню. Сходит в лес, лыка надерет, ребятам игрушки из лыка берестяного наплетет: крестиков, лапотков, пеньки игрушечные».

Якушева Манефа Васильевна 1933 г.р. жительница г. Тотъмы, рассказывает: «После войны, в старый Новый год, пришлось побывать мне у О.Николая, так как от мужа не было весточки. Когда пришла, он был не один, женщина какая-то тоже за помощью пришла. Я рассказала ему все. Он слез с печи, взял книгу, поднял над моей головой, открыл и стал читать. Помню только слова: «На реке, на берегу...» Действительно, до войны жил муж у реки, а служил - на берегу. Прочитал о. Николай, благословил, и мы с той женщиной ушли. По дороге она мне и говорит: «Муж-то ваш не жив, не придет». С мужем мне долго пожить и не пришлось: сначала (1940 г.) финская война, потом ВОВ. На его даже две похоронки приходило.

Я и второй раз была у о. Николая, только с подружкой Алевтиной. Дело было перед троицей. Мы пришли, он слез с печи и, ничего не сказав, вон из избы в огород. В огороде землю грудками стал делать.

Алевтина работала кладовщицей. Однажды к ней пришли с обыском. На сеновале сено приподняли, так несколько грудок зерна нашли. Алевтину не посадили, так как вышла амнистия, да и детей у нее много было».

Филимонова Раиса Егоровна родилась в 1922 году в г. Тотьма. «Лежала с дочкой в больнице. Понос у нее был. Врачи ничего не могли сделать, так и выписали больную. Моя мать предложила сходить к Николаюшко, хотя он принимал не всех. Пришли. Мама поговорила с ним. А он как лежал на печке, так и остался лежать. Пошорошил на полатях чего-то и сказал: «Девочка-то голодная у вас». Дал ломаных печенюшек. Дочка стала их грызть. Вскоре живот у девочки прошел.

При нас пришла к нему старушка с палочкой. Он спросил, что с ней. Она ответила, что очень болят ноги. А Николай: «Есть на это медицина». И она ушла».

Домашина Вера Алексеевна 1935 года рождения, жительница г. Тотьмы. «Дело было в 1961 году на Пасху. Шла домой берегом. Смотрю, а около могилы Николаюшка, или на ней, что-то горит, как свечка. Потом огонь становился все больше, больше, выше, выше. Испугалась пошла быстрее. Обернулась, а огонь все меньше, меньше, в конце опять как пламя свечи стал. Не придала этому значения. Сейчас только поняла, что это как предсказание было. Семейная жизнь разгоралась, разгоралась и разгорелась до развода, а потом лучше спокойнее пошла.

Кузнецова Анна Александровна родилась в д. Горбенцово Погореловского с/с, она вспоминает: «После какого-то праздника, тетушкин ребенок был очень не спокойный; все время плакал. Все ходили и не знали, что делать, как успокоить ребенка. И вот тетушка подумала: «Хоть бы уж Николаюшко пришел». Только подумала, глянула в окно, а Николаюшко бежит полем. Она обеспокоилась: «Как буду расчитываться?». А накануне муж пришел с рыбалки со щукой. Николаюшко еще не успел зайти за порог: двери открыл, улыбается - говорит: «А я люблю рыбку-то». Когда он ушел, ребенок успокоился».

Многие из этих чудес подтвердил ученик Николая - Дубровский Ливерий Семенович, который родился в д.Внуково (хутор Хайбик) 14 октября 1932 г. Человек набожный, простой, скромный, добрый, живет с женой. У него много духовных книг из разрушенных Тотемских церквей (сходив к нему, мы убедились в этом). Ливерий Семенович рассказал нам, как он познакомился с Николаем. «Пришел я к нему, а он женщину за водой послал. Долго ходила она, но вернулась без воды и сказала, что одни лягуши в ведре были. О.Николай ответил: «Это загубленные тобой души». Потом послал меня, раба Божия, Ливерия. Я сходил. Когда пришел, он мне наставления дал: «Собирай, - говорит, - книги». «Молись, если даже камня на камне не будет, место святое». «Пойдешь по трем путям, по трем дорогам, по трем делам, но родные братья тебя предадут, будут предлагать тебе золото, Евангелие, но не соблазняйся, кто был врагом, станет лучшим другом». И, правда, пошел я в Верховое, в Ильинскую церковь посмотреть, да старых книг пособирать. Возвращался домой, а брат двоюродный и предал. Рассказал, что я книги священные собираю. Хотели забрать, но взяла болезнь меня. О.Николай говорит, чтобы ехал я в Великий Устюг, мол, Святой Дух откроет болезнь мою. Приехал я в В. Устюг на пароходе, а голубь сел и по виску долбит (так указал место болезни), потом врач направил в Вологду на операцию.

Помню, повезли о. Николая в Кувшиново, машина долго не заводилась, а Николаюшко? «Везите, везите. Там я посвечу и освечу, пусть не обеснуются». Пробыл он там год. Когда вернулся, говорил, что все перменится (это он так о политике). Бабам однажды сказал: «Не придется вам плясать 8 марта, зато слез-то будет». Действительно, 5.03.53 г. умер тов. Сталин.

Был Николаюшко небольшого ростику, волосы черные до плеч, бородка клинышком седая. Сам сухонький. Носил балахон, подпоясанный пояском, или в белых штанах ходил. Жил у Цыбина Василия и Павлы. У них было двое сыновей Геннадий и Иван. Однажды зимой встретил я его в монашеской одежде. Он стоит и снег окучивает, могилы делает, 5 сделал. В скором времени Анна с Сондуги приехала, вот все и угорели, а Иван сгинул в тюрьме.

Еще был случай. Одна баба из Тотьмы и говорит: «Сходить хоть к Николаюшку, поболтать». Приходит, а он ей выносит разлев, куда налил воды, подает ей мутовку и говорит: «Пришла поболтать, так болтай». Николаюшко благословил в Киево-Печерскую Лавру художника- тотьмича Вениамина Воробьева».

Завьялов Вячеслав Александрович родился в д.Шильниково Вожбальского с/с, он вспоминает: «Моя мама, Калисфения Алексеевна была ровесницей старцу Николаю. Росли они вместе, ходили по вечеринам. Николай был общительным, любил погулять, как все молодые парни. Был влюблен в Талашову Анну из д. Захаровской. Но так как Николай являлся сыном священника, его отправили учиться в духовную семинарию.

...Испекла как-то мама пирога и послала к Коле. Николай был среднего роста, сухонький с белыми длинными волосами.

В 1945 году, отца еще не было, брат - в армии, а мы мал мала меньше, пошла мать за теленком. Попасла пасла да и уснула у костра. В результате получила паралич правого бока. Все лето болела. Ничего не помогало. В августе чуть полегче стало. Решила она сходить на кладбище. На обратном пути зашла к Николаю. Он подал рюмку водки и заставил выпить, (раньше она вообще вина не пила). Выпила и через несколько дней все как рукой сняло.

Талашов Владимир. Алексеевич родившийся в д. Марьинская Вожбальского с/с, вспоминает: «У Якунихи (Шалагиновой А.Я. - троюродной сестры Николая) был брат - Талашов Алексей Васильевич. Он носил вериги, которые сейчас хранятся в Тотем-ском краеведческом музее. Видел их сам.

...Учился я за одной партой с Гогой, сыном последнего священника нашей церкви. Когда церковь закрыли (1936-1937г.г) семья их переехала в Сямженский район, не дожидаясь ареста».

Молельный дом.

Серюбина Платонида Григорьевна рассказала: «После закрытия церкви в 1935 или в 1937 году Цыбина Александра спасла часть икон, так как была очень верующим человеком и не боялась наказания, но получила его. С верой никогда не расставалась. В доме устроила молельный дом. Иконы в доме были и на потолке, и на стенах. У нее собирались верующие со всей округи. В церковные праздники народу было еще больше, особенно на Пасху, в Рождество, в Троицу и Крещение. В Пасху ходили к храму. Там читали молитвы, пели псалмы, освещали воду. К Александре ходили крестить детей, а также просили совершать обряды погребения, читать молитвы над покойными. После ее смерти во второй половине 60-х г.г. эстафету переняла Серюбина Платонида Григорьевна. Сейчас живет она на Вожбале у сына.

Инна Сапега 10.01.2018 г. Омилия. Святой и Рождество. Проза для детей.

Сегодня день памяти блаженного старца Николаюшки Тотемского. Предлагаю начало сборника рассказов для детей об этом удивительном, добром подвижнике.

Рассказ первый. Рождество на Сондуге. 1903г.

Сондуга – это и холм и речка, затерянные в просторных вологодских землях. А вокруг них семь деревенек[ii].

На сондужском холме стоит и тянется к небу белая Христо-Рождественская Церковь. Почему Христо-Рождественская? А потому, что главный праздник этого храма приходится на Рождество Христово. И сама церковка под стать своему имени – словно елочная игрушка – маленькая, изящная, украшенная на стенах белыми каменными цветами, будто снежинками, а маковка горит – золотой свечой.

Ночью на Рождество церковь Сондуги полна народа – со всех деревенек приходят сюда и мал и велик. Бабы кутаются в теплые платки – шибко ветер силен на пригорке, везут завернутых в овчину детей на полозьях, а мужики – те уже все на службе. Служба-то на Рождество длинная, с вечера начинается. А закончится под утро.

Зазвонят колокола в предрассветные часы. Бим-бом, били бом. Били-били-бом-бом. И звон их разлетится от пригорка на много-много верст по Вологодским землям. Так что даже заяц в лесу, удивленный, остановится на бегу. Уши поднимет, встанет на задние лапки, прислушается, немного склонив мордочку на бок, носом поведет, да дальше побежит.

Христос родился! Славите! – посыпется народ из церкви – усталый, но радостный. Детки уж спят все на санях, бабы, щеками розовеют на морозе, глазами блестят. Да и мужики хоть и по-северному сдержанные, а сами нет-нет да и покажут улыбки, спрятанные в усах и бороде. Домой все торопятся – разговляться.

Последними из храма обычно выходят седенький батюшка – отец Николай с грузным и добродушным дьячком Феодором, а за ними – мальчонка лет осьми – внучок батюшки, тоже Николай, он у деда в помощниках.

Батюшка с дьячком еще что-то по службе говорят, обсуждают каноны да ирмосы, а Николаюшка позади неспешно ноги перебирает, голову вверх запрокинул – столько звезд кругом!

Удивительно, думает, спать хотелось на Всенощной, аж глаза слеплялись и приходилось головой трясти во все стороны, чтоб не упасть замертво спящим прямо в алтаре, но как запели громогласно: «Рождество Твое Христе Боже наш…»[iii], так сон словно рукой сняло.

И сейчас, глядя на это уже розовеющее в рассвету небо, слушая хрустальную тишину, которая бывает только в Рождественскую ночь, пряча свои щеки от обжигающего холода за воротник шубейки, Николаюшка уже не вспоминает о сне. Счастье – необъятное как это сондужское небо, просторное и высокое, обхватывает его сердце. И кажется, мальчонке – так будет всегда. И этот снег, и эта тишина, и этот храм, и эта ночь, и эта радость.

Но как только они с дедом доходят до дома, где бабушка с мамой уже накрыли на стол, тепло от разогретой печи обхватывает мальчика. И он, сам не помня, как и где, засыпает.

- Намаялся! – накрывает дед внука рогожей. – Пусть выспится. Завтра весь день славить будем!

В Рождественские дни батюшка с дьячком и певчими ходят с иконой праздника по домам сондужских деревень и поздравляют всех жителей с Рождением Христа. Обычно начинают славить в храме. Поют тропарь Рождества и под колокольный звон начинают ход по намеченному маршруту.

Все дома удается обойти дня за три, четыре. А бывает, что славление затягивается и на всю неделю.

Николаюшка ходит с дедушкой. Голосок у него звонкий, приметный, как колокольчик выводит колядки и тропари. Люди его любят, жалеют сиротинку, и в каждом доме дают угощение – то ржаной пряничек, то теплый калач, то моченое яблоко.

Но пройдя пять-шесть домов со славлением, мальчишка начинает тосковать, глядя как резвятся его друзья-товарищи, устроившие рождественские бои а поле.

- Николка! – кричат они ему. – Ай-да к нам!

Он озирается на дедушку. Тот изображает строгое лицо:

- Удрать хочешь?

- Ага. – кивает Николай.

- Отпустим что ль? – полушутя спрашивает у дьячка дедушка.

- А что ж… какой интерес ему с нами, стариками, расхаживать….

И Николаюшка уже мчится по направлению к полю.

- Только картуз не порви! – слышит он вдогонку.

Во время Рождественский боев ему уже случалось прийти домой и с оторванным рукавом, и с разбитым носом.



Слово Сондуга значит «песчаная река»

[ii] Заречье, Кузнецово, Шильниково, Конец, Талашово, Угрюмовская, и почти опустевшее Погорильце

[iii] Тропарь Рождества



(Продолжение следует....)

https://omiliya.org/content/svyatoy-i-rozhdestvo

Толстиков Евгений

Священник Сондугской Христорождественской церкви Тотемского уезда. Умер в 1864 (?) г.
ВЕВ. - 1865. - №3. - С. 21.

Повторяю фрагмент из родословной, разработанной Львом Толстиковым, с которым у нас породнение по Пинаевским.


Первая линия
1.1. Яков Афанасьевич Попов, родился в 1716г., сын священника церкви Живоначалной Троицы Шелоцкого стану Верховажской четверти Важеского уезду Афонасея Федорова. В 1722г. ему 6 лет, впоследствии пономарь «Вологодскаго наместничества Вологодской области Вельской округи Шелоцкаго прихода церкви Живоначальныя Троицы». Умер до 1782г. У него дети: Афанасий, 1750г.р.; Василий, 1751г.р.; Марфа, 1762г.р., Петр, 1765г.р.
2.1. Марфа Яковлевна Попова (Пинаевская), 1758/1762г.р., дочь умершаго пономаря Шелотского прихода Якова Афанасьевича Попова, жена пономаря Николаевской Жиховской церкви Вельского уезда Феоктиста Ивановича Пинаевского (1750-1808). Последние сведения о ней датируются 1838 годом, она просфирница Шелотской Троицкой церкви, ей 79 лет. К Николаевской Жиховской церкви в 1841г. определен дьячком ТОЛСТИКОВ Николай Дмитриевич, а в 1844г. –священником ТОЛСТИКОВ Евгений Дмитриевич, которые ей приходились внучатыми племянниками).
Муж:Пинаевский Феоктист Иванович, 1755г.р., сын умершего дьячка Олюшинской Николаевской церкви Вельского уезда. Посвящен в 1779г. к Жаровской Петропавловской церкви, грамоту имеет. В 1786г. переведен пономарем к Жиховской Николаевской церкви Вельского уезда, перехожий указ дан из Архангельской духовной консистории в 1786г. Катехизис и обязательства знает. Читает и поет хорошо. Состояния хорошего. Штрафован не был. В семинарии не обучался. Умер в 1808г.
Дети: Иван, 1787г.р., впоследствии пономарь Воскресенской Устьянской церкви Кадниковского уезда; Стефан, 1790 г.р.; Пелагея, 1801г.р.; Елена, 1804г.р.
3.1. Кулакова (Пинаевская) Елена Феоктистовна, 1804г.р., дочь пономаря Николаевской Жиховской церкви Вельского уезда Пинаевского Феоктиста Ивановича.
Муж Кулаков Иоанн Иоаннов, 1796г.р., природою Тотемского уезда упраздненной Боровской Ильинской церкви умершего пономаря сын. По исключении из Тотемского приходского училища произведен на место пономаря Шелотской церкви в 1816 году и того же года ноября 16-го дня преосвященным Онисифором епископом посвящен в стихарь. Грамоту имеет. Священнику Сацердотову двоюродный дядя по жене.
В семействе у него жена его Елена Феоктистова, 1804г.р., природою сего же уезда Жиховской Николаевской церкви умершего пономаря Феоктиста Ивановича Пинаевского. Дети их:
- Андрей, 1827г.р., в 1838г. обучается в духовном училище.
- Михаил, 1830г.р., в 1838г. по исключении из Вологодской семинарии низшего отделения находится при отце;
- Иаков, 1833г.р., в 1838г. ему 5 лет.
- Наталия, 1836г.р., в 1838г. ей 2 года.
- Федор, 1843г.р., в 1850г. ему 7 лет, обучается читать.

Иван Феоктистович Пинаевский - мой прапрапрадед, его сестра Елена Феоктистовна Пинаевская ( в замужестве Кулакова)
Вот такие сложные родственные связи, но они доказывают мое несомненное родство, хоть и очень дальнее, с блаженным Николаюшкой Тотемским