На сайте ВГД собираются люди, увлеченные генеалогией, историей, геральдикой и т.д. Здесь вы найдете собеседников, экспертов, умелых помощников в поисках предков и родственников. Вам подскажут где искать документы о павших в боях и пропавших без вести, в какой архив обратиться при исследовании родословной своей семьи, помогут определить по старой фотографии принадлежность к воинским частям, ведомствам и чину. ВГД - поиск людей в прошлом, настоящем и будущем!
Вскоре началась трагическая для России русско-японская война 1904-1905 годов. Елисавета Федоровна, уже имевшая большой опыт благотворительности, немедленно начала активную деятельность в помощь фронту. Она сформировала несколько прекрасно оборудованных санитарных поездов, устраивала в Москве госпитали для принятия раненых. Не забывала она и о духовных нуждах русских людей, посылала в армию походные церкви, снабжала их всем необходимым для совершения богослужений.
5 февраля 1905 года в Кремле террорист Иван Каляев бросил в великого князя Сергея Александровича бомбу, разорвавшую его на части.
Являя поразительную силу духа, великая княгиня посетила в тюрьме убийцу, оставила ему Святое Евангелие и просила императора о его помиловании. Пережив страшное потрясение, Елисавета Федоровна еще глубже ушла в молитву, с еще большим усердием предалась благотворительности. Продолжение.
Елисавета Федоровна купила в Москве, на Большой Ордынке, усадьбу с четырьмя домами и обширным садом. Здесь она решила создать обитель в честь святых Марфы и Марии. Обитель предназначалась быть как бы домом Лазаря, в котором часто бывал Христос Спаситель. Сестры обители призваны были соединить в своем подвиге и высокий жребий Марии, внимающей вечным глаголам жизни, и служение Марфы, поскольку они с любовью принимали у себя Христа в лице Его меньших братьев. Для этого кроме храма в обители были созданы больница, аптека, приют. Вокруг зданий Елисавета Федоровна устроила прекрасный сад.
Марфо-Мариинская обитель начала свою деятельность 10 февраля 1909 года. При открытии обители в ней было всего шесть сестер, в течение года число их увеличилось до тридцати, а к 1914 году достигло ста.
9 апреля 1910 года в соответствии с разработанным Святейшим Синодом чином епископ Трифон (Туркестанов) посвятил в звание крестовых сестер любви и милосердия 17 сестер обители во главе с великой княгиней Елисаветой. Все они дали торжественный обет посвятить себя служению Богу и ближним.
Будучи во всем искренней и послушной дочерью Православной Церкви, настоятельница не хотела использовать преимущества своего положения как великой княгини.
Ведя строгую подвижническую жизнь, Елисавета Федоровна не требовала того же от своих сестер. Она заботилась о том, чтобы они имели хороший стол и достаточное время для сна. Сама же она спала не более трех часов в сутки, на жесткой постели, в пищу употребляла немного овощей и молока, строго соблюдала посты. По ночам долго молилась, потом обходила больничные палаты. Все самые трудные обязанности настоятельница брала на себя. Она ухаживала за безнадежными больными, часто проводила с ними всю ночь, ассистировала при операциях. Больные говорили, что одно только присутствие настоятельницы дарило им покой, облегчало страдания и помогало легко идти на операции. Они чувствовали исходившую от нее целительную силу.
Обительская больница пользовалась в Москве такой репутацией, что сюда направляли иногда самых тяжелых больных из других больниц и госпиталей. И настоятельница изумляла московских докторов своим самоотверженным уходом за больными и поразительными результатами. Как говорила она сама, делить свое горе - значит уменьшить его, а делить свою радость - значит ее увеличить.
В Марфо-Мариинской обители усердием настоятельницы было сооружено несколько храмов: во имя святых жен Марфы и Марии, во имя Покрова Пресвятой Богородицы, а в 1914 году под этим храмом была построена церковь-усыпальница сестер во имя Небесных Сил и Всех Святых. Елисавета Федоровна думала, что там будет почивать и ее тело после кончины. Там она часто предавалась молитве.
Настоятельница обители имела в виду подготовить и особых сестер для духовного утешения тяжелых больных, стоящих на краю могилы. «Не страшно ли, - говорила она, - что мы из ложной гуманности стараемся усыплять таких страдальцев надеждою на их мнимое выздоровление. Мы оказали бы им лучшую услугу, если бы заранее приготовили их к христианскому переходу в вечность».
Елисавета Федоровна любила ездить в отдаленные монастыри, где могла всецело отдаться молитве, а также церковной благотворительности. Особенно большую помощь получали от нее бедные приходы и обители. Благоговейно почитая преподобного Серафима Саровского, великая княгиня Елисавета неоднократно ездила в Саров помолиться у мощей угодника Божия. Ездила она также в Псков, Киев, Оптину пустынь, бывала и в самых маленьких монастырях в отдаленных местах России, где общалась со многими русскими иноками-подвижниками.
Унаследовав от своего покойного супруга председательство в Императорском Православном Палестинском обществе, Елисавета Федоровна проявляла особую заботу о русских паломниках, направлявшихся в Святую Землю.
По инициативе Елисаветы Федоровны в Италии, в Бари, был приобретен большой участок земли, где было начато строительство храма и подворья.
Весть о начале первой мировой войны застала настоятельницу Марфо-Мариинской обители в отдаленном Серафимо-Алексеевском скиту Пермской епархии. Когда она вернулась в Москву, некоторые сестры просили ее отпустить их на фронт. Посоветовавшись с духовником обители, она дала свое согласие.
Бывая в госпиталях, настоятельница Марфо-Мариинской обители навещала раненых. Как христианка, она оказывала милосердие и неприятельским солдатам. Это породило, однако, клеветнические вымыслы и даже открытое проявление ненависти по отношению к ней, что было для нее очень тяжело и вынудило ее прекратить посещение раненых пленных. Чтобы обрести душевный покой, Елисавета Федоровна на несколько дней ездила к оптинским старцам.
По Москве стали распространяться дикие вымыслы о Марфо-Мариинской обители, как о центре немецкого шпионажа. Понимая, что военные неудачи не могли не отразиться на обывательских настроениях, Елисавета Федоровна старалась найти оправдание людям. «Они все очень устали. Народ - дитя, - говорила она кротко, - он не повинен в настоящем. Он введен в заблуждение врагами России».
Однажды осенью 1916 года у ворот обители собралась разъяренная толпа, возбужденная слухами. «Немку долой! Выдавайте шпиона!» - в окна полетели камни. Когда толпа стала ломиться в ворота обители, они распахнулись и перед всеми предстала - совершенно одна! - матушка настоятельница. Она предложила осмотреть все помещения, убедиться, что в обители нет шпионов, и не беспокоить шумом больных.
В стране усиливались гибельные беспорядки. Переживая за царскую семью, Елисавета Федоровна сказала архиепископу Анастасию (Грибановскому) с какой-то просветленной мягкостью: «Это послужит к их нравственному очищению и приблизит к Богу».
На неоднократные предложения дипломатов иностранных держав покинуть Россию в это смутное и опасное время она отвечала, что хотя и предвидит наступление страшных времен, но разделит судьбу принявшей ее страны, не оставит сестер обители и молит Бога даровать ей силы испить чашу страданий.
На третий день Пасхи 1918 года (день празднования Иверской иконе Божией Матери) Святейший Патриарх Тихон посетил Марфо-Мариинскую обитель, где служил молебен, а затем оставался до четырех часов дня, беседуя с настоятельницей, которая испытывала душевное томление, предчувствуя что-то страшное.
Через полчаса после отъезда Святейшего Патриарха к обители подъехала машина с комиссаром и красноармейцами, и Елисавете Федоровне было приказано немедленно ехать с ними. Ее арестовали и увезли из Москвы.
Узнав о случившемся, Святейший Патриарх Тихон тщетно пытался добиться освобождения Елисаветы Федоровны.
С настоятельницей поехали две сестры - келейница Варвара Яковлева и Екатерина Янышева.
В Перми ссыльная игуменья и ее спутницы Варвара и Екатерина были помещены в женском монастыре, где к ним отнеслись с искренним участием. Великим утешением для них была возможность посещать богослужения в монастырской церкви.
20 мая 1918 года узниц привезли в Алапаевск. Они были помещены в школе на окраине города. Сначала они могли ходить в церковь, работать в огороде, гулять в поле, но с 21 июня все это было им запрещено, и условия их жизни резко ухудшились.
Примерно в это же время Елисавету Федоровну разлучили с ее спутницами. Их стращали муками, которые предстоит вынести Елисавете Федоровне. Однако Варвара Яковлева отвечала, что готова своей кровью подписаться: она желает разделить судьбу своей настоятельницы. Как более старшую по возрасту, в Алапаевск вернули ее. Инокиня Варвара осталась до конца верной своей матушке и вместе с ней добровольно пошла на страдания и смерть, исполнив завет Христов: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин. 15,13).
5 июля, когда Православная Церковь празднует память преподобного Сергия Радонежского (день ангела покойного супруга Елисаветы Федоровны великого князя Сергея Александровича), Елисавету Федоровну с инокиней Варварой Яковлевой разбудили ночью и повезли по дороге в направлении деревни Синячихи. Вместе с ними на нескольких повозках везли членов императорской фамилии: великого князя Сергея Михайловича с секретарем Федором Ремезом, сыновей великого князя Константина Константиновича Иоанна, Константина и Игоря, а также князя Владимира Палея. Примерно в 18 километрах от Алапаевска, недалеко от дороги, находился заброшенный рудник. Одну из шахт рудника, Нижнюю Селимскую, палачи избрали для осуществления своего зверского замысла. Шахта имела в глубину около шестидесяти метров, бревенчатые стены ее полусгнили, внизу стояла вода.
Избивая прикладами невинных жертв, палачи стали сбрасывать их в шахту, обрекая на медленную ужасную смерть. Оказавшийся вблизи шахты местный крестьянин видел это.
Первой столкнули в зияющий провал великую княгиню Елисавету. Осенняя себя крестным знамением, она громко молилась: «Господи, прости им, не знают, что делают!» Остальных мучеников, кроме великого князя Сергея Михайловича, боровшегося с палачами и убитого выстрелом в голову, также столкнули в шахту живыми.
Когда сбросили всех, палачи стали бросать в шахту ручные гранаты. Однако как показали последующие раскопки, кроме Федора Ремеза, остальные мученики умирали, по-видимому, медленной смертью от жажды, ранений и голода.
Великая княгиня инокиня Елисавета упала не на дно шахты, а на выступ, находившийся на глубине около 15 метров. С нею рядом при раскопках нашли князя Иоанна с перевязанной головой – мученица Елисавета, сама сильно израненная, сделала ему в темноте перевязку из своего апостольника.
Крестьянин, случайный свидетель, слышал, как из глубины шахты раздалась Херувимская песнь. Ее пели новые мученики.
Когда тело мученицы было обнаружено, оказалось, что пальцы ее правой руки были сложены для крестного знамения. Так же были сложены пальцы и у инокини Варвары и князя Иоанна.
На груди Елисаветы Федоровны была найдена икона Спасителя. На оборотной стороне иконы была надпись «Вербная суббота, 13 апреля 1891 г.». Это дата перехода великой княгини Елисаветы Федоровны в Православие. Икону она с молитвой прижимала к себе во время страшных предсмертных часов.
Тела мучеников были омыты, одеты в белые одежды и положены в деревянные гробы. Вечером 5 октября 1918 года многочисленным духовенством было отслужено заупокойное всенощное бдение. На следующий день был совершен крестный ход из Свято-Троицкого собора к кладбищенской церкви, где была отслужена панихида. Под пение «Святый Боже...» гробы перенесли в собор. Там после заупокойной литургии прошло отпевание мучеников.
В связи с приближением красногвардейских вооруженных отрядов тела мучеников были перевезены в Читу и установлены в женском Покровском монастыре. Перевез гробы новомучениц отец Серафим – игумен Серафимо-Алексеевского скита Пермской епархии, друг и духовник Великой княгини Елисаветы Федоровны, получивший разрешение везти гробы от адмирала Колчака и генерала Дихтерикса.
В монастыре гробы вскрывали. Тело мученицы великой княгини инокини Елисаветы не было тронуто тлением. Монахини омыли тела мучениц великой княгини Елисаветы и инокини Варвары и облачили в монашеские одеяния. В Чите гробы мучеников пребывали в течение 6 месяцев. В апреле 1920 года тела их были доставлены в Пекин и были встречены начальником Русской Духовной Миссии архиепископом Иннокентием.
Сестра и брат Елисаветы Федоровны, узнав, где находятся останки погибших, пожелали, чтобы нетленные тела великой княгини Елисаветы и инокини Варвары были перевезены в Иерусалим и похоронены у храма святой Марии Магдалины, на освящении которого в 1888 года присутствовала Елисавета Федоровна. В ноябре 1920 года переправили из Пекина в Тяньцзинь, оттуда пароходом в Шанхай, из Шанхая в Порт-Саид, куда прибыли в январе 1921 года. При гробах неотлучно находились игумен Серафим и два его послушника. Принцесса Виктория с супругом о дочерью прибыли в Порт Саид, чтобы встретить гроб с телом своей любимой сестры и родственницы. Последний этап по спасению мощей был организован принцессой Викторией Батенбергской. Она всецело доверяла игумену Серафиму и поручила доставить гробы в Иерусалим в храм св. равноапостольной Марии Магдалины. По прибытии гробов в Иерусалим, они были встречены русским и греческим духовенством, английскими властями, местными жителями и русскими паломниками, которых революция застала в Иерусалиме.
Желание было исполнено, и гробы были установлены в усыпальнице храма святой Марии Магдалины. Благолепное погребение тел мучениц совершил Блаженнейший Патриарх Иерусалимский Дамиан в сослужении многочисленного духовенства.
Светлым прекрасным видением прошла великая княгиня преподобномученица Елисавета по земле Российской. Отказавшись от своего блестящего положения, преодолев вероисповедные и национальные преграды, она, немка-протестантка по рождению и воспитанию, приняла Православие, создала русскую православную монашескую обитель, совершила множество подвигов милосердия и завершила земную жизнь добровольной мученической смертью, до конца оставшись верной своему христианскому долгу.
В настоящее время мощи преподобномучениц великой княгини Елисаветы и инокини Варвары пребывают в храме святой Марии Магдалины в Иерусалиме.
Деянием Освященного Архиерейского Собора Русской Православной Церкви в 1992 году преподобномученицы великая княгиня Елисавета и инокиня Варвара были канонизированы в лике святых для общецерковного почитания.
Память им совершается в день мученической кончины 5(18) июля и в день Собора новомучеников и исповедников Российских (переходящее празднование в последнее воскресенье января).
В Алапаевске пройдут Дни милосердия и благотворительности «Белый цветок»
15.07.2016
17-18 июля в Алапаевске пройдут Дни милосердия и благотворительности «Белый цветок», сообщили РНЛ организаторы. Они будут частью программы «Царских дней» — ежегодного мероприятия, которое проходит в Екатеринбурге и Алапаевске памяти святых Царственных страстотерпцев и святой преподобномученицы Великой княгини Елизаветы Федоровны.
Алапаевский «Белый цветок» проводится по благословению епископа Каменского и Алапаевского Мефодия. Мероприятие этого года станет вторым по счету. Его организаторами выступают Каменская епархия и администрация города Алапаевска при поддержке Фонда святителя Василия Великого, Елисаветинско-Сергиевского просветительского общества и Ассоциации благотворителей «Белый цветок». Средства, собранные на мероприятии, будут направлены в помощь многодетным семьям Алапаевска, Алапаевского и Артемовского районов.
Впервые в России «Белый цветок» был проведен в 1911 году благодаря покровительству и активному участию царской семьи. Спустя сто лет эта традиция активно возрождается.
Напомним, небольшой старинный промышленный уральский город Алапаевск с Демидовскими металлургическими заводами стал известен всему миру из-за трагедии, которая произошла на заброшенной шахте в ночь с 17 на 18 июля 1918 года. На следующий день после расстрела Царской семьи большевики живыми сбросили в шахту рудника Нижняя Селимская, что в 18 км от города, членов Дома Романовых и близких к ним людей. Мученически погибли: Великая княгиня Елизавета Федоровна, Великий князь Сергей Михайлович, князь императорской крови Иоанн Константинович, князь императорской крови Константин Константинович (младший), князь императорской крови Игорь Константинович, князь Владимир Павлович Палей, Федор Семенович Ремез, управляющий делами Великого князя Сергея Михайловича, сестра Марфо-Мариинской обители Варвара (Яковлева), келейница Елизаветы Федоровны. Русская православная церковь причислила к лику святых Великую княгиню Елизавету Федоровну и инокиню Варвару в лике преподобномучеников.
Церковь Екатерины Великомученицы - Алапаевск - Алапаевский район - Свердловская область Автор фотографии: rychkoff Снято: 13 августа 2010
Великая княгиня Елизавета, родившаяся в 1864 году в протестантской семье герцога Гессен-Дармштадтского, ставшая женой великого князя Сергея Александровича, брата Императора Российского Александра III, посетила Святую Землю вместе супругом, где они присутствовали на торжествах освящения русского храма св. равноапостольной Марии Магдалины в Гефсимании. Вдохновленная благодатью Святой Земли Елизавета Феодоровна приняла здесь твердое решение перейти в православие и выразила желание быть похороненной здесь.
После трагической гибели супруга в 1905 году она посвятила себя делам милосердия и молитве в основанной ею Марфо-Мариинской обители и в 1905-1917 гг. была Председателем Императорского Православного Палестинского Общества.
Ее желанию быть похороненной в русской Гефсимании было суждено исполниться. После мученической кончины Елизаветы Феодоровны в Алапаевске в 1918 году ее мощи, вместе с мощами ее келейницы инокини Варвары, были доставлены в Иерусалим в 1920 году. В 1981 году святые мощи преподобномучениц великой княгини Елизаветы и инокини Варвары были торжественно перенесены в храм св. Марии Магдалины у подножия Елеонской горы и ныне покоятся в белых мраморных раках.
Инокиня Варвара была крестовой сестрой и одной из первых насельниц Марфо-Мариинской обители в Москве. Будучи келейницей и сестрой, самой близкой к Великой княгине Елизавете Феодоровне, она не превозносилась и не гордилась этим, а была со всеми добра, ласкова и обходительна, и все любили ее. В Екатеринбурге сестру Варвару отпустили на свободу, но и она просила вернуть ее в Алапаевск. Мученическую кончину инокиня Варвара приняла в возрасте около 35 лет.
18 июля — обретение честных мощей прп. Сергия, игумена Радонежского (1422). Подборка видео-фильмов, рассказывающая о житии, трудах и духовных подвигах прп. Сергия Радонежского.
Преподобный Сергий Радонежский — один из самых прославленных русских святых. Основатель Троице-Сергиевой Лавры, учитель и наставник многих десятков русских святых. Преподобный стал поистине игуменом и заступником всей Русской Земли, образцом кротости и смирения для монахов и мирян.
День святой равноапостольной княгини Ольги. Св. Ольга первой из семейства, из династии Рюриковичей приняла христианство. Святая равноапостольная великая княгиня Ольга, во святом крещении Елена, происходила из рода Гостомысла, по совету которого призваны были варяги княжить в Новгороде, родилась в Псковской земле, в селе Выбуты, в языческой семье из династии князей Изборских. В 903 году она стала супругой великого князя Киевского Игоря. После его убийства в 945 году восставшими древлянами не пожелавшая выйти замуж вдова возложила на себя бремя государственного служения при трехлетнем сыне Святославе. Великая княгиня вошла в историю как великая созидательница государственной жизни и культуры Киевской Руси.
В 954 году княгиня Ольга с целью религиозного паломничества и дипломатической миссии отправилась в Царьград, где с почетом была принята императором Константином VII Багрянородным. Ее поразило величие христианских храмов и собранных в них святынь.
Таинство крещения над нею совершил Патриарх Константинопольский Феофилакт, а восприемником стал сам император. Имя русской княгине наречено было в честь святой царицы Елены, обретшей Крест Господень. Патриарх благословил новокрещенную княгиню крестом, вырезанным из цельного куска Животворящего древа Господня с надписью: «Обновися Русская земля Святым Крестом, его же приняла Ольга, благоверная княгиня».
По возвращении из Византии Ольга ревностно несла христианское благовестие язычникам, стала воздвигать первые христианские храмы: во имя святого Николая над могилой первого киевского князя-христианина Аскольда и Святой Софии в Киеве над могилой князя Дира, храм Благовещения в Витебске, храм во имя Святой и Живоначальной Троицы в Пскове, место для которого, по свидетельству летописца, было ей указано свыше «Лучем Трисиятельного Божества» — на берегу реки Великой она увидела сходящие с неба «три пресветлых луча».
Преставилась святая княгиня Ольга в 969 году, завещав открыто совершить погребение ее по-христиански. Ее нетленные мощи покоились в десятинной церкви в Киеве.
Среди фресок собора св. Софии в Киеве есть и изображении святой Ольги в беседе с императором Константином Багрянородным. На этой фреске XI века, безусловно, сохранены портретные черты святой равноапостольной княгини Ольги – великой в истории Русской Церкви и в истории России.
Святая равноапостольная Ольга была супругой великого князя Киевского Игоря. Борьба христианства с язычеством при Игоре и Ольге, княживших после Олега († 912), вступает в новый период. Церковь Христова в последние годы княжения Игоря († 945) становится значительной духовной и государственной силой в Русском государстве. Об этом свидетельствует сохранившийся текст договора Игоря с греками 944 года, который включен летописцем в "Повесть временных лет", в статью, описывающую события 6453 (945) года.
Мирный договор с Константинополем должен был утверждаться обеими религиозными общинами Киева: "Русь крещеная", то есть христиане, приводились к присяге в соборном храме святого пророка Божия Илии; "Русь некрещеная", язычники, клялись на оружии в святилище Перуна Громовержца. Тот факт, что христиане поставлены в документе на первом месте, говорит о их преимущественном духовном значении в жизни Киевской Руси.
Очевидно, в момент, когда договор 944 года составлялся в Царьграде, у власти в Киеве стояли люди, сочувствовавшие христианству, сознававшие историческую необходимость приобщения Руси к животворной христианской культуре. К этому направлению принадлежал, возможно, и сам князь Игорь, официальное положение которого не позволяло ему лично перейти в новую веру, не решив вопроса о Крещении всей страны и установлении в ней православной церковной иерархии. Поэтому договор был составлен в осторожных выражениях, которые не помешали бы князю утвердить его и в форме языческой клятвы, и в форме присяги христианской.
Но пока византийские послы прибыли в Киев, обстановка на Днепре существенно изменилась. Четко определилась языческая оппозиция, во главе которой стояли варяжские воеводы Свенельд и его сын Мстислав (Мстиша), которым Игорь дал в держание Древлянскую землю.
Сильно было в Киеве и влияние хазарских иудеев, которым не могла прийтись по нраву мысль о торжестве Православия в Русской земле.
Не сумев преодолеть косности обычая, Игорь остался язычником и скрепил договор по языческому образцу - клятвой на мечах. Он отверг благодать Крещения и был наказан за неверие. Год спустя, в 945 году, восставшие язычники убили его в Древлянской земле, разорвав между двух деревьев. Но дни язычества и основанного на нем жизненного уклада славянских племен были уже сочтены. Бремя государственного служения возложила на себя, при трехлетнем сыне Святославе, вдова Игоря - великая княгиня Киевская Ольга.
Имя будущей просветительницы Русского края и родину ее "Повесть временных лет" впервые называет в статье о женитьбе Игоря: "и привели ему жену из Пскова, именем Ольгу". Принадлежала она, уточняет Иоакимовская летопись, к роду князей Изборских, одной из забытых древнерусских княжеских династий, которых было на Руси в Х-Х1 вв. не меньше двадцати, но которые все были вытеснены со временем Рюриковичами или слились с ними посредством браков. Некоторые из них были местного, славянского происхождения, другие - пришлые, варяжские. Известно, что скандинавские конунги, приглашенные на княжение в русские города, неизменно принимали русский язык, часто - русские имена и быстро становились настоящими русскими как по образу жизни, так и по мировоззрению и даже по физическому облику.
Так и супругу Игоря звали варяжским именем Хельга, в русском "окающем" произношении - Ольга, Вольга. Женское имя Ольга соответствует мужскому Олег (Хельги), что значит "святой". Хотя языческое понимание святости совершенно отлично от христианского, но и оно предполагает в человеке особый духовный настрой, целомудрие и трезвение, ум и прозорливость. Раскрывая духовное значение имени, народ Олега назвал Вещим, Ольгу - Мудрой.
Позднейшие предания называли ее родовым имением село Выбуты, в нескольких километрах от Пскова вверх по реке Великой. Еще недавно показывали на реке Ольгин мост - у древней переправы, где Ольга встретилась с Игорем. Псковская топонимика сохранила немало названий, связанных с памятью великой псковитянки: деревни Ольженец и Ольгино Поле, Ольгины Ворота - один из рукавов реки Великой, Ольгина Гора и Ольгин Крест - близ Псковского озера, Ольгин Камень - у села Выбуты.
Начало самостоятельного правления княгини Ольги связано в летописях с рассказом о грозном возмездии древлянам, убийцам Игоря. Клявшиеся на мечах и веровавшие "только в свой меч", язычники обречены были Божиим судом от меча и погибнуть (Мф. 26, 52). Поклонявшиеся, среди прочих обожествленных стихий, огню - нашли свое отмщение в огне. Исполнительницей огненной кары Господь избрал Ольгу.
Борьба за единство Руси, за подчинение Киевскому центру раздираемых взаимной враждой племен и княжеств прокладывала путь к окончательной победе христианства в Русской земле. За Ольгой, еще язычницей, стояла Киевская христианская Церковь и ее Небесный покровитель святой пророк Божий Илия, пламенной верой и молитвой сводивший огонь с неба, и победа ее над древлянами, несмотря на суровость победительницы, была победой христианских, созидательных сил в Русском государстве над силами языческими, темными и разрушительными.
Равноапостольные князь Владимир и княгиня Ольга
Ольга Богомудрая вошла в историю как великая созидательница государственной жизни и культуры Киевской Руси. Летописи полны свидетельств о ее неустанных (хождениях" по Русской земле с целью благоустроения и упорядочения гражданского и хозяйственного быта подданных. Добившись внутреннего укрепления власти Киевского великого князя, ослабив влияние мешавших собиранию Руси мелких местных князей, Ольга централизовала все государственное управление с помощью системы "погостов". В 946 году с сыном и дружиной прошла она по Древлянской земле, "устанавливая дани и оброки", отмечая села, становища и места охот, подлежащие включению в киевские великокняжеские владения. На другой год ходила в Новгород, устраивая погосты по рекам Мсте и Луге, всюду оставляя зримые следы своей деятельности. "Ловища ее (места охоты) были по всей земле, установленные знаки, места ее и погосты, - писал летописец, - и сани ее стоят в Пскове до сего дня, есть указанные ею места для ловли птиц по Днепру и по Десне; и село ее Ольжичи существует и поныне".
Устроенные Ольгой погосты, являясь финансово-административными и судебными центрами, представляли прочную опору великокняжеской власти на местах.
Будучи прежде всего, по самому смыслу слова, центрами торговли и обмена ("гость" - купец), собирая и организуя вокруг себя население (вместо прежнего "полюдья" сбор дани и налогов осуществлялся теперь равномерно и упорядоченно по погостам), Ольгины погосты стали важнейшей ячейкой этнического и культурного объединения русского народа.
Позже, когда Ольга стала христианкой, по погостам стали воздвигать первые храмы; со времени Крещения Руси при святом Владимире погост и храм (приход) стали неразрывными понятиями. (Лишь впоследствии от существовавших возле храмов кладбищ развилось словоупотребление "погост" в смысле "кладбище".)
Ольга равноапостольн
Много трудов приложила княгиня Ольга для усиления оборонной мощи страны. Города застраивались и укреплялись, Вышгороды (или Детинцы, Кромы) обрастали каменными и дубовыми стенами (забралами), ощетинивались валами, частоколами. Сама княгиня, зная, сколь враждебно относились многие к идее укрепления княжеской власти и объединения Руси, жила постоянно "на горе", над Днепром, за надежными забралами киевского Вышгорода (Верхнего города), окруженная верной дружиной. Две трети собранной дани, по свидетельству летописи, она отдавала в распоряжение киевского веча, третья часть шла "к Ользе, на Вышгород" - на нужды ратного строения. Ко времени Ольги историки относят установление первых государственных границ России - на западе, с Польшей. Богатырские заставы на юге сторожили мирные нивы киевлян от народов Дикого Поля. Чужеземцы спешили в Гардарику ("страну городов"), как называли они Русь, с товарами и рукодельями. Шведы, датчане, немцы охотно вступали наемниками в русское войско. Ширятся зарубежные связи Киева. Это способствует развитию каменного строительства в городе, начало которому положила княгиня Ольга. Первые каменные здания Киева - городской дворец и загородный терем Ольги - лишь в нашем веке были разысканы археологами. (Дворец, точнее его фундамент и остатки стен были найдены и раскопаны в 1971-1972 гг.)
Но не только укрепление государственности и развитие хозяйственных форм народной жизни привлекало внимание мудрой княгини. Еще более насущным представлялось ей коренное преобразование религиозной жизни Руси, духовное преображение русского народа. Русь становилась великой державой. Лишь два европейских государства могли в те годы соперничать с нею в значении и мощи: на востоке Европы - древняя Византийская империя, на западе - королевство Саксов.
Опыт обеих империй, обязанных своим возвышением духу христианского учения, религиозным основам жизни, показывал ясно, что путь к будущему величию Руси лежит не только через военные, но прежде всего и преимущественно через духовные завоевания и достижения. Поручив Киев подросшему сыну Святославу, великая княгиня Ольга летом 954 года, взыскав благодати и истины, отправляется с большим флотом в Царьград. Это было мирное "хождение", сочетавшее задачи религиозного паломничества и дипломатической миссии, но политические соображения требовали, чтобы оно стало одновременно проявлением военного могущества Руси на Черном море, напомнило гордым "ромеям" о победоносных походах Аскольда и Олега, прибившего в 907 году свой щит "на вратах Цареграда".
Результат был достигнут. Появление русского флота на Босфоре создавало необходимые предпосылки для развития дружеского русско-византийского диалога. В свою очередь, южная столица поразила суровую дочь Севера разнообразием красок, великолепием архитектуры, смешением языков и народов мира. Но особенное впечатление производило богатство христианских храмов и собранных в них святынь. Царьград, "царствующий град" греческой империи, еще при самом основании (точнее, возобновлении) в 330 году посвященный святым равноапостольным Константином Великим (память 21 мая) Пресвятой Богородице (это событие праздновалось в Греческой Церкви 11 мая и перешло оттуда в русские месяцесловы), стремился во всем быть достойным своей Небесной Покровительницы. Русская княгиня присутствовала за Богослужением в лучших храмах Константинополя - Святой Софии, Влахернской Богоматери и других.
Сердце мудрой Ольги открылось святому Православию, она принимает решение стать христианкой. Таинство Крещения совершил над нею Патриарх Константинопольский Феофилакт (933-956), а восприемником был сам император Константин Багрянородный (912-959). Ей было наречено в Крещении имя Елена в честь святой равноапостольной Елены (память 21 мая), матери святого Константина, обретшей Честное Древо Креста Господня. В назидательном слове, сказанном по совершении обряда, Патриарх сказал: "Благословенна ты в женах русских, ибо оставила тьму и возлюбила Свет. Благословят тебя русские люди во всех грядущих поколениях, от внуков и правнуков до отдаленнейших потомков твоих". Он наставил ее в истинах веры, церковном уставе и молитвенном правиле, изъяснил заповеди о посте, целомудрии и милостыне. "Она же, - говорит преподобный Нестор Летописец, - склонила голову и стояла, словно губа напаяемая, внимая учению, и, поклонившись Патриарху, промолвила: "Молитвами твоими, Владыко, да сохранена буду от сетей вражеских".
Именно так, со слегка наклоненной головой, изображена святая Ольга на одной из фресок Киевского Софийского собора, а также на современной ей византийской миниатюре, в лицевой рукописи Хроники Иоанна Скилицы из Мадридской национальной библиотеки. Греческая надпись, сопровождающая миниатюру, называет Ольгу "архонтессою (то есть владычицей) Руссов", "женою, Эльгою по имени, которая пришла к царю Константину и была крещена". Княгиня изображена в особом головном уборе, "как новокрещеная христианка и почетная диаконисса Русской Церкви". Рядом с ней в таком же уборе новокрещеной - Малуша († 1001), впоследствии мать святого равноапостольного Владимира (память 15 июля).
Такого ненавистника русских, каким был император Константин Багрянородный, непросто было заставить сделаться крестным отцом "архонтессы Руси". В русской летописи сохранились рассказы о том, как решительно и на равных разговаривала Ольга с императором, удивляя греков духовной зрелостью и государственной мудростью, показывая, что русскому народу как раз под силу воспринять и умножить высшие свершения греческого религиозного гения, лучшие плоды византийской духовности и культуры. Так святой Ольге удалось мирным путем "взять Царьград", чего до нее не смог сделать ни один полководец. По свидетельству летописи, сам император вынужден был признать, что "переклюкала" (перехитрила) его Ольга, а народная память, соединив предания о Вещем Олеге и Мудрой Ольге запечатлела эту духовную победу в былинном сказании "О взятии Царяграда княгиней Ольгой".
Константин Багрянородный в своем сочинении "О церемониях византийского двора", дошедшем до нас в единственном списке, оставил подробное описание церемоний, сопровождавших пребывание святой Ольги в Константинополе. Он описывает торжественный прием в знаменитой палате Магнавре, под пение бронзовых птиц и рычание медных львов, куда Ольга явилась с огромной свитой из 108 человек (не считая людей из дружины Святослава), и переговоры в более узком кругу в покоях императрицы, и парадный обед в зале Юстиниана, где, по стечению обстоятельств, промыслительно встретились за одним столом четыре "государственных дамы": бабушка и мать святого равноапостольного Владимира (святая Ольга и ее спутница Малуша) с бабушкой и матерью его будущей супруги Анны (императрица Елена и ее невестка Феофано). Пройдет немногим более полувека, и в Десятинном храме Святой Богородицы в Киеве будут рядом стоять мраморные гробницы святой Ольги, святого Владимира и блаженной "царицы Анны".
Во время одного из приемов, рассказывает Константин Багрянородный, русской княгине было поднесено золотое, украшенное камнями блюдо. Святая Ольга пожертвовала его в ризницу Софийского собора, где его видел и описал в начале ХIII века русский дипломат Добрыня Ядрейкович, впоследствии архиепископ Новгородский Антоний: "Блюдо велико злато служебное Ольги Русской, когда взяла дань, ходивши в Царьград; во блюде же Ольжине камень драгий, на том же камени написан Христос".
Ольга равноапостольная
Впрочем, лукавый император, сообщив столько подробностей, как бы в отместку за то, что "переклюкала его Ольга", задал нелегкую загадку историкам Русской Церкви. Дело в том, что преподобный Нестор Летописец рассказывает в "Повести временных лет" о Крещении Ольги под 6463 (955 или 954) годом, и это соответствует свидетельству византийской хроники Кедрина. Другой русский церковный писатель ХI века, Иаков Мних, в слове "Память и похвала Владимиру... и как крестилась бабка Владимира Ольга", говоря о кончине святой княгини († 969), отмечает, что она прожила христианкой пятнадцать лет, и относит тем самым время Крещения к 954 году, что тоже совпадает с точностью до несколько месяцев с указанием Нестора. Между тем Константин Багрянородный, описывая пребывание Ольги в Константинополе и называя точные даты устроенных им в ее честь приемов, с несомненностью дает понять, что все это происходило в 957 году. Для примирения данных летописи, с одной стороны, и показаний Константина, с другой, русским церковным историкам пришлось предполагать одно из двух: либо святая Ольга для продолжения переговоров с императором в 957 году приехала в Константинополь уже во второй раз, либо она крестилась вообще не в Царьграде, а в Киеве в 954 году и единственное свое паломничество в Византию совершила, уже будучи христианкой. Первое предположение более вероятно.
Что касается непосредственно дипломатического исхода переговоров, у святой Ольги были основания остаться недовольной ими. Добившись успеха в вопросах о русской торговле в пределах империи и подтверждении мирного договора с Византией, заключенного Игорем в 944 году, она не смогла, однако, склонить императора к двум важным для Руси соглашениям: о династическом браке Святослава с византийской царевной и об условиях восстановления существовавшей при Аскольде православной митрополии в Киеве. Ее недовольство исходом миссии явственно звучит в ответе, который она дала, уже по возвращении на родину, присланным от императора послам. На запрос императора относительно обещанной военной помощи святая Ольга через послов резко ответила: "Если ты так же постоишь у меня в Почайне, как я в Суду, то тогда дам тебе воев в помощь".
Вместе с тем, несмотря на неудачу стараний об учреждении на Руси церковной иерархии, святая Ольга, став христианкой, ревностно предавалась подвигам христианского благовестия среди язычников и церковного строительства: "требища бесовская сокруши и нача жити о Христе Иисусе". Она воздвигает храмы: Святителя Николая и Святой Софии в Киеве, Благовещения Пресвятой Богородицы - в Витебске, Святой Живоначальной Троицы - во Пскове. Псков с того времени называется в летописях Домом Святой Троицы. Храм, построенный Ольгой над рекой Великой, на месте, указанном ей, по свидетельству летописца, свыше "Лучом Трисиятельного Божества", простоял более полутора веков. В 1137 году святой князь Всеволод-Гавриил († 1138, память 11 февраля) заменил деревянный храм каменным, который был перестроен в свою очередь в 1З63 году и сменен наконец доныне существующим Троицким собором.
И другой важнейший памятник русского "монументального Богословия", как называют нередко церковное зодчество, связан с именем святой равноапостольной Ольги - храм Софии Премудрости Божией в Киеве, заложенный вскоре по возвращении ее из Царьграда и освященный 11 мая 960 года. Этот день отмечался впоследствии в Русской Церкви как особый церковный праздник.
В месяцеслове пергаменного Апостола 1307 года под 11 мая записано: "В тот же день освящение Святой Софии в Киеве в лето 6460". Дата памяти, по мнению церковных историков, указана по так называемому "антиохийскому", а не по общепринятому константинопольскому летоисчислению и соответствует 960 году от Рождества Христова.
Святая Ольга недаром получила в Крещении имя святой равноапостольной Елены, обретшей Честное Древо Креста Христова в Иерусалиме. Главной святыней новосозданного Софийского храма стал Святой Крест, принесенный новой Еленой из Царьграда, и полученный ею в благословение от Константинопольского Патриарха. Крест, по преданию, был вырезан из цельного куска Животворящего Древа Господня. На кресте была надпись: "Обновися Русская земля Святым Крестом, его же прияла Ольга, благоверная княгиня".
Святая Ольга много сделала для увековечения памяти первых русских исповедников имени Христова: над могилой Аскольда воздвигла Никольский храм, где, по некоторым сведениям, сама была впоследствии похоронена, над могилой Дира - вышеназванный Софийский собор, который, простояв полвека, сгорел в 1017 году. Ярослав Мудрый на этом месте построил позже, в 1050 году, церковь святой Ирины, а святыни Софийского Ольгина храма перенес в каменный храм того же имени - доныне стоящую Софию Киевскую, заложенную в 1017 году и освященную около 1030 года. В Прологе ХIII века об Ольгином кресте сказано: "иже ныне стоит в Киеве во Святой Софии в алтаре на правой стороне". Разграбление киевских святынь, продолженное после монголов литовцами, которым город достался в 1341 году, не пощадило и его. При Ягайле в период Люблинской унии, объединившей в 1384 году Польшу и Литву в одно государство, Ольгин крест был похищен из Софийского собора и вывезен католиками в Люблин. Дальнейшая судьба его неизвестна.
Но среди бояр и дружинников в Киеве нашлось немало людей, которые, по слову Соломона, "возненавидели Премудрость", как и святую княгиню Ольгу, строившую Ей храмы. Ревнители языческой старины все смелее поднимали голову, с надеждой взирая на подраставшего Святослава, решительно отклонившего уговоры матери принять христианство и даже гневавшегося на нее за это. Нужно было спешить с задуманным делом Крещения Руси. Коварство Византии, не пожелавшей дать Руси христианство, было на руку язычникам. В поисках решения святая Ольга обращает взоры на запад. Никакого противоречия здесь нет. Святая Ольга († 969) принадлежала еще к неразделенной Церкви и вряд ли имела возможность вникать в богословские тонкости греческого и латинского вероучения. Противостояние Запада и Востока представлялось ей прежде всего политическим соперничеством, второстепенным по сравнению с насущной задачей - созданием Русской Церкви, христианским просвещением Руси.
Под 959 годом немецкий хронист, именуемый "продолжатель Регинона", записывает: "пришли к королю послы Елены, королевы руссов, которая крещена в Константинополе, и просили посвятить для сего народа епископа и священников". Король Оттон, будущий основатель Германской империи, охотно откликнулся на просьбу Ольги, но повел дело не спеша, с чисто немецкой основательностью. Лишь на Рождество следующего, 960 года, епископом Русским был поставлен Либуций, из братии монастыря святого Альбана в Майнце. Но он вскоре умер (15 марта 961 года). На его место был посвящен Адальберт Трирский, которого Оттон, "щедро снабдив всем нужным", отправил, наконец, в Россию. Трудно сказать, что случилось бы, не промедли король так долго, но когда в 962 году Адальберт появился в Киеве, он "не успел ни в чем том, за чем был послан, и видел свои старания напрасными". Хуже того, на обратном пути "некоторые из его спутников были убиты, и сам епископ не избежал смертной опасности".
Оказалось, что за прошедшие два года, как и предвидела Ольга, в Киеве совершился окончательный переворот в пользу сторонников язычества и, не став ни православной, ни католической, Русь вообще раздумала принимать христианство. Языческая реакция проявилась настолько сильно, что пострадали не только немецкие миссионеры, но и некоторые из киевских христиан, крестившихся с Ольгой в Царьграде. По приказу Святослава, был убит племянник святой Ольги Глеб и разрушены некоторые построенные ею храмы. Разумеется, здесь не обошлось без византийской тайной дипломатии: настроенные против Ольги и встревоженные возможностью усиления Руси за счет союза с Оттоном, греки предпочли поддержать язычников.
Провал миссии Адальберта имел промыслительное значение для будущего Русской Православной Церкви, избежавшей папского пленения. Святой Ольге оставалось смириться с происшедшим и полностью уйти в дела личного благочестия, предоставив бразды правления язычнику Святославу. С ней по-прежнему считались, к ее государственной мудрости неизменно обращались во всех трудных случаях. Когда Святослав отлучался из Киева, а он большую часть времени проводил в походах и войнах, управление государством вновь вручалось княгине-матери. Но вопрос о Крещении Руси был временно снят с повестки дня, и это, конечно, огорчало святую Ольгу, считавшую Христово благовестие главным делом своей жизни.
Она кротко переносила скорби и огорчения, старалась помогать сыну в государственных и военных заботах, руководить им в героических замыслах. Победы русского войска были для нее утешением, особенно разгром давнего врага Русского государства - Хазарского каганата. Дважды, в 965 и в 969 году, прошли войска Святослава по землям "неразумных хазаров", навсегда сокрушив могущество иудейских властителей Приазовья и Нижнего Поволжья. Следующий мощный удар был нанесен по мусульманской Волжской Болгарии, потом пришла очередь Болгарии Дунайской. Восемьдесят городов по Дунаю было взято киевскими дружинами. Одно беспокоило Ольгу: как бы, увлекшись войной на Балканах, Святослав не забыл о Киеве.
Весной 969 года Киев осадили печенеги: "и нельзя было вывести коня напоить, стояли печенеги на Лыбеди". Русское войско было далеко, на Дунае. Послав к сыну гонцов, святая Ольга сама возглавила оборону столицы. Святослав, получив известие, вскоре прискакал в Киев, "приветствовал мать свою и детей и сокрушался, что случилось с ними от печенегов". Но, разгромив кочевников, воинствующий князь вновь стал говорить матери: "Не любо мне сидеть в Киеве, хочу жить в Переяславце на Дунае - там середина земли моей". Святослав мечтал о создании огромной русской державы от Дуная до Волги, которая объединила бы Русь, Болгарию, Сербию, Причерноморье и Приазовье и простерла свои пределы до самого Царьграда. Мудрая Ольга понимала, что при всем мужестве и отваге русских дружин им не справиться с древней империей ромеев, Святослава ждала неудача. Но сын не слушал предостережений матери. Тогда святая Ольга сказала: "Видишь, я больна. Куда хочешь уйти от меня? Когда похоронишь меня, отправляйся куда захочешь".
Дни ее были сочтены, труды и скорби подорвали ее силы. 11 июля 969 года святая Ольга скончалась, "и плакали по ней плачем великим сын ее, и внуки, и все люди". Последние годы, среди торжества язычества, ей, когда-то гордой владычице, крестившейся от Патриарха в столице Православия, приходилось тайно держать при себе священника, чтобы не вызвать новой вспышки антихристианского фанатизма. Но перед смертью, вновь обретя прежнюю твердость и решимость, она запретила совершать над ней языческие тризны и завещала открыто похоронить ее по православному обряду. Пресвитер Григорий, который был с нею в 957 году в Константинополе, в точности выполнил ее завещание.
Святая Ольга жила, умерла и погребена была как христианка. "И тако поживши и добре славящи Бога в Троице, Отца и Сына и Святого Духа, почи в блазии вере, сконча житие свое с миром о Христе Иисусе, Господе нашем". Как свой пророческий завет последующим поколениям, она с глубоким христианским смирением исповедала свою веру о своем народе: "Воля Божия да будет! Аще восхощет Бог помиловати роду моего Земли Руския, да возложит на сердце им обратитися к Богу, якоже и мене Бог сие дарова".
Святая Ольга
Бог прославил святую труженицу Православия, "начальницу веры" в Русской земле чудесами и нетлением мощей. Иаков Мних († 1072) через сто лет после ее смерти писал в своей "Памяти и похвале Владимиру": "Бог прослави тело рабы Своей Олены, и есть в гробе тело ее честное, и неразрушимое пребывает и до сих дней. Блаженная княгиня Ольга прославила Бога всеми делами своими добрыми, и Бог прославил ее". При святом князе Владимире, по некоторым данным в 1007 году, мощи святой Ольги были перенесены в Десятинный храм Успения Пресвятой Богородицы и положены в специальном саркофаге, в каких принято было класть мощи святых на православном Востоке. "И ино чудо слышите о ней: гроб камен мал в церкви Святыя Богородицы, ту церковь создал блаженный князь Владимир, и есть гроб блаженныя Ольги. И на верху гроба оконце сотворено - да видети тело блаженныя Ольги лежаще цело". Но не всем было явлено чудо нетления мощей равноапостольной княгини: "Иже с верою придет, отворится оконце, и видит честное тело лежаще цело и дивится чуду таковому - толико лет в гробе лежаще телу неразрушившемуся. Достойно похвалы всякой тело то честное: в гробе цело, яко спя, почивает. А другим, иже не с верою приходят, не отворится оконце гробное, и не видет тела того честного, но только гроб".
Так и по кончине святая Ольга проповедовала вечную жизнь и воскресение, наполняя радостью верующих и вразумляя неверующих. Была она, по словам преподобного Нестора Летописца, "предтекущая христианской земли, аки денница пред солнцем и аки заря пред светом".
Святой равноапостольный великий князь Владимир, вознося свое благодарение Богу в день Крещения Руси, свидетельствовал от лица своих современников о святой равноапостольной Ольге знаменательными словами: "Благословити тя хотят сынове рустии, и в последний род внук твоих".
Крилами богоразумия вперивши твой ум,/ возлетела еси превыше видимыя твари,/ взыскавши Бога и Творца всяческих,/ и, Того обретши, паки рождение Крещением прияла еси,/ древа животнаго наслаждающися, нетленна во веки пребываеши,// Ольго приснославная.
Кондак равноапостольной Ольги
глас 4
Воспоем днесь Благодетеля всех Бога,/ прославльшаго в России Ольгу богомудрую,/ да молитвами ея/ подаст душам нашим// грехов оставление.
Ин тропарь равноапостольной Ольги
глас 8
В тебе, Богомудрая Елено, известен спасения образ бысть в Русстей стране,/ яко, приимши баню святаго Крещения, последовала еси Христу,/ творящи же и учащи, еже оставити идольскую прелесть,/ восприяти же попечение о души, вещи безсмертней,/ темже и со Ангелы радуется, равноапостольная, дух твой.
Ин тропарь равноапостольной Ольги
глас 4
Оставивши лесть идольскую,/ последовала еси Христу, Безсмертному Жениху, Ольго Богомудрая,/ в Егоже чертозе радующися,/ непрестанно молися/ о чтущих верою и любовию святую память твою.
Ин тропарь равноапостольной Ольги, еллинский
глас 3
Святая равноапостольная избраннице Христова, княгине Ольго,/ народ твой словесным и чистым Христовым млеком напоившая,/ молися Милостиву Богу,/ да прегрешений оставление/ подаст душам нашим.
Ин кондак равноапостольной Ольги
глас 4
Явися днесь благодать всех Бога,/ прославльши в Руси Ольгу Богомудрую,/ молитвами ей, Господи,/ людем подаждь/ грехом оставление.
Молитва первая святой равноапостольной княгине Ольге
О святая равноапостольная великая княгине Ольго, первоугоднице российская, теплая о нас пред Богом ходатаице и молитвеннице! К тебе прибегаем с верою и молимся с любовию: буди нам во всем ко благу помощница и споспешница и, якоже во временней жизни тщалася еси просветити праотцы наша светом святыя веры и наставити я творити волю Господню, тако и ныне, в небесней пребываеши светлости, благоприятными твоими к Богу молитвами вспомоществуй нам в просвещении ума и сердца нашего светом Евангелия Христова, да преспеваем в вере, благочестии и любви Христове. В нищете и скорби сущия утеши, бедствующим подаждь руку помощи, обидимыя и напаствуемыя заступи, заблудшия от правыя веры и ересьми ослепленныя вразуми и испроси нам у Всещедраго Бога вся благая и полезная жизни временней и вечней, да тако благоугодне зде поживше, сподобимся наследия благ вечных в безконечном Царствии Христа Бога нашего, Емуже со Отцем и Святым Духом подобает всякая слава, честь и поклонение всегда, ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Молитва вторая святой равноапостольной княгине Ольге
О великая угодница Божия, богоизбранная и богопрославленная, равноапостольная великая княгине Ольго! Ты отринула еси зловерие и нечестие языческое, уверовала еси во Единого Истиннаго Триипостасного Бога, и восприяла еси святое крещение, и положила еси начало просвещению земли Российский светом веры и благочестия. Ты еси духовная родоначальница наша, ты по Христе Спасителе нашем первая виновница просвещения и спасения рода нашего. Ты еси теплая молитвенница и ходатаица о отечестве Всероссийстем, воинстве и всех людех. Сего ради смиренно молим тя: призри на немощи наша и умоли Премилосердаго Царя Небеснаго, да не прогневается на ны зело, яко по немощем нашим по вся дни согрешаем, да не погубит нас со беззаконьми нашими, но да помилует и спасет нас по милости Своей, да всадит в сердце наше спасительный страх Свой, да просветит Своею благодатию ум наш, во еже разумети нам пути Господни, оставити стези нечестия и заблуждений, тщатися же во стезях спасения и истины, неуклоннаго исполения заповедей Божиих и уставов Святыя Церкве. Моли, блаженная Ольга, Человеколюбца Бога, да пробавит нам великую милость Свою, да избавит нас от нашествия иноплеменных, от внутренних нестроений, мятежей и раздоров, от глада, смертоносных болезней и от всякаго зла, да подаст нам благорастворение воздуха и плодоносие земли, да сохранит страну нашу от всех козней и навет вражиих, да соблюдет в судиях и правителех правду и милость, да даст пастырем ревность о спасении пасомых, всем же людем споспешение, о еже усердно службы своя исправляти, любовь между собою и единомыслие имети, да на благо отечества и Святыя Церкве верне подвизатися, да воссияет свет спасительныя веры в стране нашей во всех концех ея, да обратятся к вере неверующии, да упразднятся вся ереси и расколы. Да, тако поживши в мире на земли, сподобимся с тобою вечнаго блаженства на небеси, хваляще и превозносяще Бога во веки веков. Аминь.
