Для настроения

Своей судьбы перебирая даты,
Я вспоминаю милый отчий дом.
Где в холода спасали нас полати,
А летом мы ходили босиком.
Траву косили ночью в огороде,
Днем донимали пчелы и жара.
Ещё я помню, как весною воды
Дошли до нашей баньки и двора.
А мы, в неописуемом восторге,
Соорудив из старых досок плот,
Как будто на реке великой Волге,
Исследовали с братом огород.
Потом ещё в какой-то старой кадке
Перевозили Шарика с котом.
А бабушка грозила нам украдкой:
"Ужо влетит от матери с отцом!"
Но мама нас прекрасно понимала,
Она ругаться просто не могла.
Отца мы беспредельно уважали,
Он был кумир деревни и села.
Он шить умел, выращивал рассаду
И первым приобрел велосипед.
Он говорил: "Ребята, в жизни надо
После себя оставить добрый след".
Стоит наш дом на краешке деревни,
Молчит полузабытый и пустой,
И только тополь у калитки древний
Заботливо хранит его покой.

© Любовь Петухова, 2009

Мария Солопова

По старенькой проселочной дороге
Иду через заросшие поля.
Ни скошенной травы нигде, ни стога,
Лишь лебедой заросшая земля,
Здесь раньше колосились рожь, пшеница.
Был слышен шум мелькающих машин.
Ну а сейчас здесь лишь щебечут птицы,
А по дороге я иду один.
Заброшенные фермы, весовая
И старый трактор, сброшенный в овраг.
Неужто это Русь моя родная?
Какой же по тебе прошелся враг?!
Но сколько раз вставала ты из пепла,
И сколько раз вставала ты с колен.
В боях, в невзгодах ,Русь, ты только крепла.
И вот настало время перемен.
Я верю , будет здесь расти пшеница,
И вырастет богатый урожай.
И старая деревня возродится,
И снова станут женщины рожать.
Откроются заброшенные фермы,
А на полях комбайны зашумят.
Россия! Ты была и будешь первой.
С тобой народ, не знающий преград!

.

Игорь Растеряев — Ермак

Чтоб о предке моем Казаке
Разузнать правдивую версию,
Я пришел к пересохшей реке
в без пятнадцати сорок по Цельсию.

Тут когда-то был наш хуторок,
А теперь — бугорки да садочки,
А теперь — перекрестье дорог,
В горизонт уходящих до точки.

Мои предки тут с детства жили,
Руку ставили рубкой хвороста,
А потом кому надо служили,
Вплоть до кризиса среднего возраста,

На привалах варили варево
И в походы ходили с пением.
С ними враг любой разговаривал,
Словно крепкий ремесленник с гением.

Где пройдут — там валяются флаги,
Стон чужих речевых оборотов —
Все, как после попойки в общаге
Института дружбы народов.

Я стою у иссохшей реки:
Ни воды, ни лягушек, ни ряски.
Где народ, что рубил в две руки,
Взял Сибирь и дошел до Аляски?!

Где все те, кто в бескрайнем бою
До Китая Россию раздвинули?!
Почему я сегодня стою
Здесь один, без земли и без имени?!

И смотрю на терновый кусток,
На осину, что между садочками?!
То — не тёрн, то — терновый венок,
И осиновый кол с листочками.

Я поставил на родине крест —
Пусть стоит тут, как наваждение,
Как финальный аккорд этих мест,
Как пародия возрождения.

Представляю я прошлые века:
Шашка наголо, на щите — олень,
Будто я — казак батьки Ермака,
И наступает ночь, наступает день.

Атаман наш песню бодро голосит.
Бордища до пупа висит.

Будто все в дыму, будто все в огне.
Снова на Восток скачет наша рать,
Чтоб среди ковров в шахматной стране
С черным королем в шашки поиграть.

Нам по нраву эти горы и поля,
Значит, здесь казачья земля!

Скалы, бурелом, талая вода.
Прет без всяких карт батька Атаман.
Где я запою — там и широта,
Где мой конь пройдет — там меридиан.

Пусть ругают нас с западных столиц —
Нам на них плевать, нас не взять на понт:
У России нет никаких границ —
У России есть только горизонт!

Остаются позади от наших войск
Наши метки — Красноярск, Тобольск.

Завтра на заре снова будет бой,
Будет сталь на сталь налетать звеня,
Но, всему назло, я вернусь домой
Или со щитом, но скорей всего — с двумя.

Буду вспоминать, как я воевал,
Как на край Земли вывел Атаман.
И весь мир смотрел, как у Камчатских скал
Тихий Дон впадал в Тихий океан.

Как-то ты недобро щуришься, браток.
Отдавай-ка быстро островок!

Вот бы на чуть-чуть в прошлые века:
Шашка наголо, на щите — олень.
Вот бы впереди батьку Ермака,
И наступает ночь, наступает день.

.