Бароны СПЕНГЛЕР

++ «СВЯЗЬ Л.Н.ТОЛСТОГО С РОДОМ ЮШКОВЫХ (УСАДЬБА ПАНОВО ЛАИШЕВСКОГО УЕЗДА КАЗАНСКОЙ ГУБЕРНИИ»
Работу выполнили ученицы 6 класса Нармонской средней общеобразовательной школы с углублённым изучением отдельных предметов Лаишевского муниципального района Республики Татарстан Немцыва Анастасия, Низамутдинова Эльвира.Руководитель : Сайфутдинова Татьяна Геннадьвна Учитель истории и обществознания. 2012 год
https://ob.na5bal.ru/doc/1927/index.html

ВВЕДЕНИЕ.
Около 10 лет в нашей школе работает ТОУ «Юный следопыт»,членами которого мы и являемся. Мы занимаемся изучением родного края, ведь знакомство с событиями далёкого и не очень далёкого прошлого, с делами и судьбами знаменитых земляков способствует развитию исторической памяти и чувства сопричастности с судьбой своей страны, своего народа. Мы ведём поиск по разным направлениям: происхождение села Нармонки, её основатели и первые жители, военные будни села и подвиги наших земляков. Но лично нас заинтересовала история рода Юшковых проживающих в с. Паново (ныне улица Пановская, с.Нармонка).Они являются родственниками Льва Николаевича Толстого.

......
Мы начали своё исследования с изучения связей Л.Н.Толстого с Казанью. Использовали ресурсы интернета Казанского исторического музея. Изучая документы мы узнали, что связь Толстых с Казанью возникли в середине XVIII столетия. Прадед Льва Николаевича, граф Андрей Иванович Толстой, в 1754-1769гг. служил секунд-майором в Казанском гарнизоне,


Казань XIX век - общий вид Граф И.А.Толстой
дед его граф Илья Андреевич пять лет (с 1815 по 1820 гг) был казанским губернатором и похоронен на кладбище Кизического монастыря. В Казани жила его младшая дочь Пелагея Ильинична Толстая, выданная замуж за казанского помещика Владимира Ивановича Юшкова.

В 1841г П.И.Юшкова, взяв на себя роль опекунши своих несовершеннолетних племянников (совершеннолетним был только старший - Николай) и племянницы, привезла их в Казань.
Поселились Толстые в доме И.К.Горталова на Поперечно-Казанской улице (ул.Япеева, д.15), заняв нижний этаж и мезонин; верхний этаж занимали хозяева.
В этом доме братья Толстые прожили большую часть своей казанской жизни (1841-1845). "Мы жили в доме Горталова против острога", - вспоминал позднее писатель.

Используя материал из Википедии — свободной энциклопедии мы сделали выписку из родословной ТОЛСТЫХ.

Выписка из Родословной ТОЛСТЫх, гр.:

Илья Андреевич (1757—1820), бригадир и Пелагея Николаевна (ур. кн. Горчакова) (1762—1838), дед и бабушка Л. Н. Толстого;
Дети — Александра Ильинична (в замуж. гр. Остен-Сакен) (1797—1841);
Пелагея Ильинична (в замуж. Юшкова) (1801—1875) — тетки и опекунши Л. Н. Толстого; муж Пелагеи Ильиничны ЮШКОВ Владимир Иванович (1789—1869), полковник, помещик Казанской губ.;
Николай Ильич Толстой (1795—1837), подполковник, участник Отечественной войны 1812 г.;
его жена И.А, Мария Николаевна (урожд. кн. Волконская) (1790—1830) -- родители Л. Н. Толстого; ее отец Волконский Николай Сергеевич, кн., (1753—1821), генерал, архангельский военный губернатор;
Дети — Николай Николаевич (1823— 1860), штабс-капитан;
Сергей Николаевич-(1826—1904);
Дмитрий Николаевич (1827— 1856);
Мария Николаевна (1830—1912) и др. члены семьи — помещики Курской и Тульской губ.

ГМТ,AT— 9389, 371 ед. хр., 1740— 1940-е гг.
в отделе рукописей ГМТ.Мы узнали,что с Казанью семья Толстых была связана задолго до рождения Льва Николаевича.
Еще его прадед Андрей Иванович Толстой служил в 1754 - 1759 гг. секунд-майором в Казанском гарнизоне и в 1761 -1764 гг. воеводою в Свияжске.
С 17 мая 1815 г. по 5 февраля 1820 г. губернатором Казани был дед писателя - Илья Андреевич Толстой (20.07.1757 г. - 21 марта 1820 г.).

В отделе рукописей Государственного музея Л.Н. Толстого хранится несколько документов, связанных с казанским периодом жизни деда Толстого.
Наибольший интерес представляют: Указ Александра I Правительствующему Сенату от 17 мая 1815 г. о назначении И.А. Толстого Казанским губернатором "с переименованием в статские советники". (Выпись из дел 8 департамента Правительствующего Сената).
У Ильи Андреевича Толстого с первого же года его губернаторства в Казани начались нелады с местным дворянством. По просьбе бывшего вице-губернатора Казани (который сам надеялся стать губернатором Казани) Д.В. Тенишева - Г.Н. Киселев, губернский предводитель дворянства летом 1819 г. обратился к Аракчеевву с донесением о том, что в Казанской губернии происходят "великие злоупотребления". Аракчеев передал донесение Киселева Комитету министров. После чего в Казань была назначена ревизия сенаторов С.С. Кушникова и И.Л. Санти. Итоги ревизии были рассмотрены Комитетом Министров 10 января 1820 г.
В ОР ГМТ хранится "Выписка N 42 из журнала Комитета министров от 10 января 1820 г.", в которой изложены итоги ревизии. Причинами злоупотреблений и поборов со стороны земской полиции и других чиновников были названы "пороки самого губернского правительства" и "недостаток знания в должности правителя губернии", т.е. И.А. Толстого. Комитет министров принял решение об устранении И.А. Толстого от должности губернатора. 25 февраля в Казани был получен Указ Александра I Сенату от 5 февраля 1820 г. об устранении графа И.А. Толстого от занимаемой должности.
И.А. Толстой не пережил обрушившегося на него удара. Еще до получения указа об отставке, 23 февраля, он по болезни сдал должность председателю Уголовной Палаты.
21 марта 1820 г. И.А. Толстой умер, не успев представить никаких объяснений по поводу выдвинутых против него обвинений. Похоронен он в Кизичевском монастыре в Казани.
В семье Толстых относительно административной честности Ильи Андреевича составилось определенное мнение. "Дед, - писал Л.Н. Толстой в "Воспоминаниях, - как мне рассказывали, не брал взяток, кроме как с откупщика, что было тогда общепринятым обычаем, и сердился, когда их предлагали ему, но бабушка, как мне рассказывали, тайно от мужа брала приношения" (т.34, с.359).
После смерти И.А. Толстого его сын, Николай Ильич (отец Льва Николаевича) "остался с наследством, которое не стоило всех долгов, и со старой, привыкшей к роскоши матерью, сестрой и кузиной на руках" (т.34, с.355).

Чтобы обеспечить семью: мать, сестру (А.И. Остен-Сакен) и кузину (Т.А. Ергольскую), Н.И. Толстой 15 декабря 1821 г. поступил на службу "Смотрительским помощником" в Московское военно-сиротское отделение при Московском комендантском управлении.
Представляют интерес для указанной темы: "Дело по прошению отставного подполковника графа Н.И. Толстого об определении его смотрительским помощником Московского военно-сиротского отделения" (подлинник) - оно включает в себя документы за период с 13 декабря 1821 по 4 января 1822. В прошении приведены данные о службе Н.И. Толстого с 1800 по 1820 гг.

"Радостный период детства"
Толстой был четвертым ребенком в большой дворянской семье. Его мать, урожденная княжна Волконская, умерла, когда Толстому не было еще двух лет, но по рассказам членов семьи он хорошо представлял себе "ее духовный облик": некоторые черты матери (блестящее образование, чуткость к искусству, склонность к рефлексии и даже портретное сходство Толстой придал княжне Марье Николаевне Болконской ("Война и мир"). Отец Толстого, участник Отечественной войны, запомнившийся писателю добродушно-насмешливым характером, любовью к чтению, к охоте (послужил прототипом Николая Ростова), тоже умер рано (1837). Воспитанием детей занималась дальняя родственница Т. А. Ергольская, имевшая огромное влияние на Толстого: "она научила меня духовному наслаждению любви". Детские воспоминания всегда оставались для Толстого самыми радостными: семейные предания, первые впечатления от жизни дворянской усадьбы служили богатым материалом для его произведений, отразились в автобиографической повести "Детство".
Льву Николаевичу было 9 лет, когда 21 июня 1837 г. скоропостижно умер отец. (Старшему брату, Николаю в день смерти отца исполнилось 14 лет, Сергею было 11 лет, Дмитрию - 10, Машеньке - 7 лет).
Опекуншей сирот стала сестра отца Александра Ильинична Толстая, в замужестве Остен-Сакен (30 ноября 1795 - 30 августа 1841). До самой смерти Александра Ильинична вместе с Т.А. Ергольской занималась воспитанием малолетних Толстых.
12 сентября 1841 г. Николай Николаевич Толстой и Т.А. Ергольская обратились к В.И. Юшкову с просьбой об опеке. Письмо хранится в

Имение Паново, где гостил Л.Н.Толстой
ОР ГМТ. (Мы прилагаем тексты писем ниже)
Паново (Расположение: Татария - усадьбы | Усадьбы )История и Владельцы Юшковы Местоположение в 29 верстах от Казани
Паново — сельцо б. Астраханской вол., Лапшевского уезда, Казанской губ., в 29 верстах от Казани, имение тетки Толстого по отцу, П. И. Юшковой. Толстой, его братья и сестры во время учения в Казани бывали и подолгу живали в Панове. В «Воскресении» Толстой, вероятно, по названию имения Юшковых назвал Пановым имение Нехлюдова.

Ранее эта усадьба принадлежала казанскому масону и вольнодумцу Полянскому Василию Ипатовиуч (1742 – 1800/01). Это была яркая, самобытная и незаурядная личность. Казанский дворянин, военный чиновник в Сибири. В 1771-1772 по поручению правительства совершил заграничную поездку в Европу, во время которой познакомился с Вольтером. После возвращения в Россию был назначен секретарём Петербургской Академии художеств (1772-1778), работал в комиссии по составлению законов.
В дальнейшем жизнь Полянского круто изменилась. По-видимому, за дерзкое высказывание о Екатерине II Сенат приговорил его к отсечению руки. Приговор был отменён, но Полянский вынужден был уехать из Петербурга. С 1779 года он советник губернского правления в Могилёве, ближайший помощник графа Захара Чернышёва.
В 1781 году он вышел в отставку и с той поры жил в своём имении Пановка Лаишевского уезда, что в 29 верстах14 от Казани, которое в дальнейшем перешло к Юшковым. РОД ведёт свое начало от выехавшего из Золотой Орды к великому князю Дмитрию Ивановичу князя Зеуша, во святом крещении Стефана. От старшего его сына Юрия пошли Юшковы. Мы используя материалы Казанского музея познакомились с родовым гербом Юшковых

Юшковы — старинный русский дворянский род
Описание герба
Щит разделен на четыре части, из них первое и четвертое поля голубые, второе и третье золотые, и на них изображен нагой муж, держащий на размах в правой руке палицу. Щит увенчан обыкновенным дворянским шлемом с дворянской на нём короной. Намет на щит серебряный подложенный голубым. Герб рода Юшковых внесён в Часть 2 Общего гербовника дворянских родов Всероссийской империи,
Из них более известны: Иван Григорьевич Юшков, воевода в Белеве и Перемышле (1614—1621); Гавриил Константинович, дворянин московский, воевода курский; Пимен Дементьевич, дворянин московский, воевода псковский, сотенный голова в Москве и Можайске, участник взятия Себежа (1632); Михаил Назарьевич, которому за московское осадное сиденье было пожаловано в вотчину поместье Козельского уезда; он умер, приняв схиму с именем Моисея, в 1647 г.;
Лев Степанович, стольник, дворянин московский (1650—1677) и участник в войне с Польшей; Борис Гаврилович (умер в 1717 г.), стольник, окольничий и боярин, дядька царевича Иоанна Алексеевича, с которым состоял в близком родстве, был женат на княжне Елене Григорьевне Козловской. Фёдор Дементьевич, стольник патриарха Филарета Никитича, дворянин московский, воевода в городе Коломне и строитель города Алексеевска (1676—1677). Тимофей Борисович, стольник царицы Натальи Кирилловны, комнатный стольник царя Петра Алексеевича (1676—1692), окольничий.
Братья Перфилий и Андрей Никифоровичи, стольники и участники Азовского похода 1696 г. Братья Никита и Степан Фёдоровичи, стольники, бывшие «завоеводчиками» в Крымском походе 1687 г. Алексей Васильевич, стольник и ротмистр 17-й роты стольников в Азовском походе 1696 г. Василий Алексеевич (1677—1726), комнатный стольник царя Иоанна Алексеевича и ближний стольник царицы Прасковьи Фёдоровны, отец которого Алексей Александрович был последним, кому в 1711г. был пожалован чин окольничего. Афанасий Никифорович, полковник, жена которого Анна Фёдоровна была любимицей императрицы Анны Иоанновны и имела большое влияние при дворе.
Иван Иванович (умер в 1781 г.), главный судья судного приказа (1753), президент камер-коллегии (1760), генерал-полицмейстер в Санкт-Петербурге и московский гражданский губернатор. Александр Иванович (родился 1780 г.), генерал-лейтенант. Фёдор Осипович (умер в 1876 г.), контр-адмирал и адъютант великого князя Константина Николаевича.

Род Юшковых записан в VI часть родословных книг Казанской, Калужской и Пензенской; герб внесен во вторую часть Общего Гербовника .Юшкова Наталья Ипатьевна (+ 1815) являлась сестрой Василия Ипатовича Полянского и женой председателя казанского верхнего земского суда Юшкова Ивана Иосифовича (+ 1811). Она была матерью Владимира Ивановича Юшкова (1789 – 1869)21 – мужа родной тётки Льва Николаевича Толстого Пелагеи Ильиничны (1797 – 22 декабря 1875).
В их семье родилось девять детей – пять сыновей и четыре дочери
Николай (1777-1828) Александр (1780-1828?) 22, Иван (?), Иосиф (1788-1849) 23 и Владимир (1789-1869),
Екатерина, Мария и Надежда. И еще одна, имя которой исследователями пока не установлено.

Казань тесно связана с периодом становления молодого Льва Толстого, ибо здесь он прожил шесть лет, с 1841 по 1847 гг.25 Из семьи Юшковых будущий писатель был тесно связан с Владимиром Ивановичем, несмотря на их солидную разницу в возрасте (39 лет). Толстой неоднократно посещал его имение Паново. Однажды, это было в августе 1842 года, из Пановки будущий классик русской литературы наблюдал за дымом от сильнейшего пожара, который разгорелся в Казани. Город тогда потерял 1309 домов и 9 церквей - преимущественно в центральной части. Можно предположить, что воспоминания о пожаре Казани позже отразились на страницах толстовской прозы.
Что до личности родственника Толстого, то Владимир Юшков был участником войны 1812 года, он вышел из армии в чине полковника и некоторое время был уездным лаишевским предводителем дворянства. Любопытно, что портрет Владимира Юшкова кисти художника Соколова воспроизведен в монографии Лотмана “Лица пушкинской эпохи в рисунках и акварелях”.
Брат же Владимира Ивановича Александр также сражался против Наполеона, был участником Бородинского сражения и оказался награжденным орденом святой Анны второй степени. Участвовал во многих антинаполеоновских сражениях, дослужился до генерал-майора и даже был, после взятия Парижа, губернатором французской столицы. Изображение Александра Юшкова кисти английского художника Джорджа Доу можно видеть в военной галерее портретов участников Отечественной войны 1812 года в Зимнем дворце.
Можно дофантазировать, сколько рассказов о войне с Наполеоном услышал из уст родственников Юшковых Лев Николаевич и как эти свидетельства очевидцев потом ему пригодились.

У В.И. Юшкова, в его имении, Толстой провёл день 9 мая 1851 года.
"В то время мы были в Панове
Вот мы и снова в Казани, которая в весьма жалком виде. Что касается зданий, огнем уничтожено все, что было красивого. Наша улица, которая не из лучших, уцелела; однакож, дом наш был в опасности, так как все вокруг нас стало жертвой огня. В то время мы были в Панове, откуда был виден ночью огонь, а днем дым.
Интересна характеристика дяди (он носит в наброске имя Владимир Иванович, то же имя, что носил В. И. Юшков). «Дядя ценил в людях больше всего внешность, чистоплотность, элегантность одежды, речи и манер… Я сходился с ним и с теткой за обедом и ужином, иногда сидел и, чувствуя себя польщенным его вниманием, как к большому, слушал его рассказы, слушал его музыку и речи о музыке и сам рассказывал ему. Иногда он заходил ко мне в мой флигель».
Интересно, что в написанной во второй половине 1862 — начале 1863 года статье Льва Николаевича «Прогресс и определение образования» была выразительная характеристика жизни крестьян Панова, не попавшая тогда в печатный текст. «Я 17 лет тому назад жил в деревне, в 40 верстах от Казани, на реке Мёше, — дичи было столько, что каждый неумелый мальчик мог набить уток и зайцев столько, что не донесет. Мужики топили дровами, за которые они ничего не платили, строились также из лесу, в который имели право въезда. Нравы мужиков были таковы, что приедешь на лошади в деревню, мужик накормит седока и лошадь, не зная и не спрашивая откуда, и оскорбится, если ему предложат плату».
«В нынешнем году, после 17 лет, я был в Казани, — дичи и рыбы совершенно нет: дичь вывелась, потому что сведены леса, а рыба распугана пароходами в море и Волге… Мужики топят соломой и за лесом на постройку ездят уже не в свой бор, а за 50 верст на пристань Волги. Ежели заедет чужой человек в деревню, то его не примут уже, а примет мужик-харчевник, который потребует 25 к. за порцию». Толстой отмечал, что прогресс развивается за счет «первобытного богатства края», за счет тех, которым становится хуже, но которые «молчат и терпят» — за счет народа. Полемический характер статьи и определил идеализированную картину жизни крестьян в 1840-х годах, хотя, конечно, глубоких социальных противоречий крепостной деревни Толстой в те годы и не видел.

Вновь Толстой побывал в Казани(и в Паново) в сентябре 1876 г. 5 сентября 1876 г. он писал об этом своей жене
"Пишу тебе, милый друг, из Казани, сегодня 5-го, в 11 часов вечера. И не с парохода, а из самого города Казани, куда мы приехали ночевать, так как от беспорядицы Самолетского парохода, на который мы к несчастию попали и который сел на мель и сломался, мы потеряли целые сутки: Казань возбуждает во мне своими воспоминаниями, а Паново неприятную грусть". (т.83, с.227, 228).
После революции усадьба как и многие другие усадьбы подверглась разграблению и разрушению.
На сегодняшний день от усадьбы не осталось даже фундамента, весь участок перепахали.
От Юшковых в Панове остались только пруд и колодец (которому по преданию 400 лет), да и то принадлежность этих объектов к усадьбе не подтверждается документами. Нужно искать их в Национальном архиве, а это работа долгая и кропотливая.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Благодаря стараниям казанского краеведа и историка Анатолия Елдашева, можно с уверенностью сказать, что поляна в Ново-Иерусалимском мужском монастыре за алтарем собора - место, где нашла покой часть известной казанской дворянской фамилии Юшковых. Очевидно, Юшковы были благодетелями обители, в таких случаях мирских людей разрешалось погребать в монастырях.
Увы, ныне фамильный склеп Юшковых в Ново-Иерусалимском мужском монастыре утрачен. И не будь они даже родственниками Льва Толстого, эти храбрые воины заслуживают, чтобы земляки помнили о них и их близких. Во всяком случае, место, где находился склеп, известно, и наверняка городским властям будет не столь сложно хотя бы установить здесь памятный знак.
Подводя итог проделанной работе, мы с гордостью можем сказать, что нашему селу есть чем гордиться. В данное время села Паново( по новым документам) не существует,есть улица в селе Нармонка улица Пановская. Но старожилы помнят это красивое село на берегу прекрасной реки Мёша. И мы хотим чтобы все узнали, что в наших местах очень любил бывать прекрасный русский классик, которого знают во всём мире, Лев Николаевич Толстой. Связью с такими громкими фамилиями, как Толстые не многие могут похвастаться. Когда работаешь с литературой получаешь удовольствие от того как много узнаёшь. Сколько ещё неизведанного, неузнанного. На этом работу мы не заканчиваем. Постараемся отследить, кто сейчас жив из рода Юшковых и где они проживают.

ЛИТЕРАТУРА:

РЕСУРСЫ ИНТЕРНЕТА:

1.Сайт «Русский Биографический Словарь»
2.Источник: Русская линия Анатолий Елдашев
3.Святая земля Казанская Казанский Воскресенский Ново-Иерусалимский монастырь и его некрополь
4.Дневниковые записи М.Толстой.
5.Том Л.Н.Толстой (т.83, с.227, 228).


Нармонская общеобразовательная средняя школа с углублённым изучением отдельных предметов.
ТОУ «ЮНЫЙ СЛЕДОПЫТ»
ТЕМА: «СВЯЗЬ Л.Н.ТОЛСТОГО С РОДОМ ЮШКОВЫХ (УСАДЬБА ПАНОВО ЛАИШЕВСКОГО УЕЗДА КАЗАНСКОЙ ГУБЕРНИИ)».
ТОУ: Минназова Альсина ученица 7 класса,Ахмадуллина Диана ученица 7 класса.
Руководитель: Сайфутдинова Т.Г. учитель истории и обществознания. 2012 год

1.ПРИЛОЖЕНИЕ №1

ПИСЬМА Т.Е.ЕРГОЛЬСКОЙ
Дражайший дядюшка!
Одной святой женщиной стало меньше на земле и одним ангелом больше на небе. У меня нет слов, для выражения нашего горя. Да! Дядюшка, она умерла, наша тетенька Алина; она счастлива и спокойна, но мы достойны жалости. Мы должны оплакивать ее вечно:
Я не пишу тетеньке, я боюсь слишком испугать ее; придется вам сообщить ей о нашем несчастье. Мы просим все нашу тетеньку: я, мои братья, моя сестра - не покидать нас в нашем горе, взять на себя опекунство. Вы должны себе представить, дядюшка, весь ужас нашего положения. Ради бога! Дядюшка! Не отказывайте нам, мы просим вас ради бога и покойной, вы и тетенька единственная наша опора на земле. Кончаю мое письмо; мне слишком тяжело касаться подробностей нашего несчастья. Я присутствовал при кончине моей тетеньки, она умерла, как и жила, как христианка - как святая! Прощайте дядюшка.
Ваш весьма почтительный племянник, граф Н.Н. Толстой.
Письмо Н.Н.Толстого продолжила Т.А. Ергольская:

"Бог отнимает у нас все, что нам дорого; какое ужасное несчастье! Я представляю себе горе, которое вы испытаете г-н Юшков, узнав о кончине нашего ангела - Александры; печаль Полины будет еще сильнее. Так как она теряет то, что у нее было самое дорогое на свете. Да поддержит ее Господь в этом ужасном несчастье: Сжальтесь над нашими бедными детьми, не отказывайте им в их просьбе; ведь вы их ближайшие родственники, Бога ради, не противьтесь тому, чтобы Полина приняла на себя опекунство; они не осмеливаются просить вас также взять это на себя, зная ваше слабое здоровье, но для них было бы большим счастьем, если бы вы на это согласились. Я не пишу на этот раз Полине, так как боюсь усилить ее горе вместо того, чтобы его смягчить. Бог пошлет вам силы поддержать ее.
Преданная вам Тат. Ергольская

1841, 12-го сентября".
Обращаясь к В.И. Юшкову, Т.А. Ергольская меньше всего ожидала, что ей придется разлучиться с ее любимыми питомцами.

Т.А.Ергольская В.И. Юшкову 1841 - осень
"Я ожидала получения письма от вас, господин Юшков, и ответ мой был заранее готов, чтобы сказать вам, что это жестоко. Это варварство желать разлучить меня с теми детьми, которым я расточала самые нежные заботы в течение почти двенадцати лет и которые были мне доверены их отцом в момент смерти его жены. Я не обманула его доверия, я оправдала его ожидания. Я выполняла по отношению к ним священные обязанности нежнейшей из матерей. Моя роль окончена. - Теперь вы желаете, чтобы эти дети уехали в Казань, вы берете их, говорите вы, под ваше покровительство, но прежде чем забрать их отсюда, попытались ли вы узнать в каком состоянии находятся их дела; согласны ли вы помочь им довести их до конца?..

Недостаточно, по-моему, думать только о том, чтобы дать им образование; нужно подумать еще и о том, чтобы сберечь для них состояние, оставленное им их отцом. Говорят, что богатство не делает счастья, но я не такого мнения, я считаю, во всяком случае, что оно много ему способствует. Согласитесь, что вы с сожалением покидаете Казань, разлучаетесь с вашими старинными знакомыми, что вам трудно расстаться с привычками, покинуть этот город, где вы родились, а вы не думаете о том, что мне еще труднее расстаться с этими детьми, которые мне дороги гораздо больше, чем можно выразить и которых я люблю до обожания, которым я жертвовала своим здоровьем, своей жизнью, этой полной страданий жизнью, которую я старалась сохранить до сих пор только для них: - Наконец, моя участь решена, дети переходят к вам, я же отправлюсь к своей сестре, стараясь при помощи ее дружбы справиться со своим огорчением; эта разлука будет для меня очень чувствительной, я не скрываю этого от вас, мое здоровье, быть может, пострадает от этого, но вы очень мало о нем заботитесь, и вы правы, вы не хотите ничего изменить в вашем положении, ни я в моем; достаточно вам знать, что Вы лишаете меня последнего счастья, которое было у меня на земле, я привязана к Машеньке, как к своему собственному ребенку, она помогала мне переносить жизнь с меньшей горечью, потому что я чувствовала, что я ей необходима. Теперь вы отнимаете у меня мое единственное утешение, все для меня кончено. Очень благодарна вам за ваши любезные предложения, но я ими не воспользуюсь никогда. Дети скоро уйдут от меня, и это переворачивает мне душу. Но, быть может, это послужит их счастью, и эта мысль смягчает горечь моей скорби, так как где бы они ни были, я сохраню по отношению к ним ту же нежность. Воспоминание о дружбе и безграничном доверии, которое питал ко мне их отец, никогда не изгладится из моего сердца; его память для меня священна, и его дети всегда будут постоянным предметом моего самого живого интереса. Итак, прощайте, преданная вам Т. Ергольская".
Осенью 1841 г. братья и сестра Толстые переехали в Казань к новой опекунше Пелагее Ильиничне Юшковой (14 апреля 1797 - 22 декабря 1875).

Сохранились письма Сергея, Дмитрия и Льва Толстых к Т.А. Ергольской, написанные после пожара в Казани 24 августа 1842, во время которого сгорело 28 общественных зданий и 1300 жилых домов. Толстые во время пожара были в имении Юшковых - Паново.


С.Н. Толстой Т.А. Ергольской

"Сентябрь - октябрь 1842 г.
Моя дорогая тетенька!
Всего несколько дней, как мои братья оправились от своей болезни; я с Николаем избежали, слава богу, этой проклятой лихорадки; дай бог, чтобы вы тоже были вполне здоровы, дорогая тетенька; это наше единодушное желание! Вот мы и приехали в Казань! Боже, какой разгром! Сердце истекает кровью, видя дома такие прекрасные несколько недель назад, а теперь все поврежденные. Но скоро все будет восстановлено, я думаю; со всех сторон поступают деньги для реставрации домов, необходимый лес дается бесплатно. Мы ожидаем с нетерпением зимы, потому что такая грязь, что собаки на двор не выгонишь. Прощайте, дорогая тетенька; целую ваши ручки и желаю, чтобы вы были здоровы. Ваш племянник Сергей Толстой.
Мое почтенье тете Лизе. Целую Машеньку".

Д.Н. Толстой Т.А. Ергольской 1842, Казань
Дорогая Тетенька.
Новый приступ нашей отвратительной лихорадки помешал мне написать вам раньше. Я думаю, что вы уже осведомлены об ужасном пожаре Казани. Нельзя себе представить всего того, что произошло в эту страшную ночь; горело 1500 домов. Все главные улицы разрушены. Приехав из Панова, мы не узнали Казани; тротуары, сделанные из дерева, были совершенно испорчены огнем. Однако Университет избежал этого разрушения; обсерватория горела, но приборы были спасены так же, как и наш дом, который избежал огня, так сказать, каким то чудом: монастыря устроил нечто вроде крестного хода вокруг монастыря и прилегающих домов, ветер сейчас же прекратился, и весь квартал остался целым. Теперь мы возобновили наши занятья, которые мы выполняем очень усидчиво, потому что мы с Сережей приготовляемся к нашему экзамену в мае месяце. Прощайте, добрая Тетенька, будьте всегда уверены в моей любви к вам.
Ваш покорный и послушный племянник Дмитрий Толстой:"
Л.Н. Толстой

Т.А. Ергольской
"Сентябрь - октябрь 1842 г.
Дорогая тетинька!
Вот мы и снова в Казани, которая в весьма жалком виде. Что касается зданий, огнем уничтожено все, что было красивого. Наша улица, которая не из лучших, уцелела; однако ж, дом наш был в опасности, так как все вокруг нас стало жертвой огня. В то время мы были в Панове, откуда был виден ночью огонь, а днем дым.

Сережа и Митенька поступают будущей весной в университет и теперь много работают.
Лихорадка не захотела со мной расстаться окончательно и еще два раза меня посетила. Надеюсь, однако, что теперь она испугается пилюлей и прочих лекарств, которых я наглотался:

Прощайте, дорогая тетинька, прошу вас верить уважению и любви вашего покорного племянника Л. Толстого".
В 1845 г. П.И. Юшкова писала Н.Н. Толстому из Казани, сообщая новости о его братьях Сергее и Дмитрии, в 1843 г. поступивших на тот же ф-т Казанского университета, о сестре учившейся в только что открывшемся в Казани Родионовском институте благородных девиц и о Льве (с 1844 г. - студент восточного отделения философского факультета).
П.И. Юшкова

М.Н.Толстая

Н.Н. Толстому
"28 февраля 1845, Казань
Уже давно, мое дорогое дитя, как ты мне не писал, твое молчанье меня тревожит. Дай бог, чтобы это не было ни твое здоровье, ни какие-нибудь неприятности не были его причиной. Вот письмо Машеньки, она пишет тебе правду: ее занятья идут очень хорошо, и я аплодирую себе беспрестанно за решенье, которое я приняла, устроить ее брать уроки в Институте. Сейчас мы находимся в хлопотах по поводу концерта, устраиваемого в Институте в пользу одной ученицы, которую родители хотят взять из института, не имея возможности платить за нее. У нас также был любительский спектакль для нашей богадельни; Сережа играл в нем; хотя роль ему не подходила, но он удачно с ней справился. Бедный мальчик был сильно болен, ты понимаешь, как я волновалась, но теперь, слава Богу, он вполне здоров; так как пост положил конец всем развлечениям, я надеюсь, что твои братья не замедлят тебе написать. Лень это ваша общая семейная болезнь, поэтому ты не должен чересчур сердиться на них. На этот раз я тоже оказываюсь лентяйкой. Пишу всего эти несколько строк, так как у меня головная боль:. П.Ю.".

"Я собиралась уже давно писать тебе, дорогой Николенька, но то лень, то недостаток времени мешали мне это сделать. Я, как ты уже знаешь, беру мои уроки в институте и тебе я могу откровенно признаться, что мои занятия идут хорошо: я очень редко получаю 3, почти всегда 4, 5 и 5 ?, словом я стала настоящая институтка. Я беру уроки музыки у г-на Ленгнера, с которым произошел смешной случай :
Прощай, мой добрый Николенька, целую тебя нежно. Твоя сестра и друг М. Толстая".

Всего сохранилось 11 писем П.И. Юшковой к племяннику, Н.Н. Толстому, из Казани. По этим письмам, по событиям и жизненным деталям, упоминаемым в них, можно судить о той семейной атмосфере, что окружала юного Льва Толстого в Казани.

Большой интерес представляют письма П.И. Юшковой, адресованные опекуну А.С. Воейкову и управляющему Ясной Поляной П.Е. Воробьеву и особенно ее письма к Т.А. Ергольской. Последние помогают уточнить многие факты в биографии Толстого.

В частности, Н.Н. Гусев в "Материалах к биографии Л.Н. Толстого" высказал предположение, что Лев Толстой, по-видимому, готовился к поступлению в университет самостоятельно в виду нелегкого материального положения семьи. П.И. Юшкова в письме от 17 марта 1844 г. к Т.А. Ергольской опровергает эту гипотезу: "Лев имеет учителей".

Тетушки, не подозревая о будущей славе своего племянника, обменивались известиями о его успехах, опровергая будущих биографов Толстого, изображающих Толстого, как совсем нерадивого студента.
П.И. Юшкова писала из Казани в Ясную Поляну:
"29 января 1844 г. Наши дети чувствуют себя хорошо, старшие закончили подготовку к экзаменам. Лев работает с усердием, готовясь к своему поступлению в университет".

"10 июня 1844 г. Мои молодые люди хорошо закончили свои экзамены, и теперь все они у своего дядюшки в деревне (у В.И. Юшкова в Панове - Н.К.) Лев будет зачислен студентом только в августе, так как, будучи занят подготовкой восточных языков, с которыми был совершенно до тех пор не знаком, он не имел времени подготовить статистику и историю, что ему разрешено перенести до экзаменов в университете. Это совершенно все равно. Он наденет свой студенческий мундир в августе - вот и вся разница".


2.ПРИЛОЖЕНИЕ №2.




https://ob.na5bal.ru/doc/1927/index.html

++ Иван Петрович Жуков (07.1798 - после 1847 ) муж Елизаветы Федоровны Шульц ( )

«ИХ НАДОБНО ДЕРЖАТЬ В ЕЖОВЫХ РУКАВИЦАХ...»

Декабрист на Кавказе — тема не новая, но далеко не исчерпанная за 150 лет «декабристоведения».
Вот и недавно в РГАДА, в «Сборном личном фонде» комплекса материалов из архива костромских дворян Корсаковых, найдены интересные документы по этой теме.
Декабрист Михаил Матвеевич Корсаков (1800-1872) 1, поручик лейб-гвардии Гренадерского полка, по показаниям Каховского, обещал выйти на Сенатскую площадь. Однако в момент восстания батальона его не было в городе, и он к тому же заболел. Ввиду прямого неучастия он не был разжалован, но переведен «тем же чином» на Кавказ, в Куринский пехотный полк.

В 1830 году в Дербенте на одной квартире с ним жил другой ссыльный — бывший штаб-ротмистр Белорусского принца Оранского гусарского полка Иван Петрович Жуков (1801 — после 1847). Вскоре соседи познакомились с фигурой «иного ранга» — государственным преступником, «осужденным по первому разряду», Александром Александровичем Бестужевым (он же писатель Марлинский). Хлопотами А. С. Грибоедова Бестужев-Марлинский был переведен из Сибири в действующую армию солдатом. Корсаков, Жуков и Марлинский тесно общались до 1833 года, когда двое первых получили долгожданную отставку. Переписка Бестужева-Марлинского хорошо известна, изучены и изданы письма его к Ф. В. Булгарину, к Николаю и Ксенофонту Полевым, к родным. Однако неизвестные ранее письма к Корсакову интересны другим. Они обращены к товарищу по ссылке, к тому же офицеру — «кавказцу», с которым отношения были совсем иные, нежели с издателями или коллегами-литера-торами. Что же за человек был его корреспондент? На основе переписки Михаила Корсакова с родителями можно нарисовать колоритный портрет русского интеллигента в погонах на фоне войны с горцами.

Итак, лейб-гренадер Корсаков, выпускник Ярославского Демидовского лицея, из-под ареста в Семеновских казармах был отправлен на Кавказ, где против «Белого царя» поднял знамя восстания «некий Кази-Мулла 2...он уже успел взбунтовать несколько деревень» 3. Войска в постоянных экспедициях, трудных, кровопролитных, ожесточающих. Гибнут друзья-офицеры. Охотников хватает: кому-то нужно отличиться для карьеры, для Корсакова же чин или крест — путь к желанной отставке: «Ходили усмирять... сожгли 22 деревни, дрались раза три и единожды должны были сражаться часов 20 беспрерывно... истребили известный Девин, оплот всех гор, куда еще до сих пор никто не решался идти со времени Шах-Надира... Мы обманули неприятеля и одним быстрым движением доставили себе успех... 6 часов... штурмовали деревню, разграбили и сожгли оную и, одним словом, истребили до основания. Жители оной так были уверены, что никакая сила не может овладеть... что даже не прятали вещей... Окрестных сел богачи и беки прислали свои дорогие вещи для сохранения... Но штыки русских разочаровали их, и пламя покарало сие гнездо мошенничества; эти [79] бритоголовые храбрецы искали спасения в быстроте ног своих... Добыча для солдат была чрезвычайная, так что почти кругом на каждого можно положить 50 [рублей] серебром. После сего мы пошли в горы снова, но многие из бунтовщиков, не допуская нас до своих сел, выезжали на встречу к нам с покорностию... и мы сбирали только повинной скот... пошли..., куда также до сих пор и ворон костей русских не заносил, место тоже неприступное, укрепленное самою природою, и река Сулах, текущая между утесов, на 10 сажен перпендикулярно отвеса имеющих... Наши стрелки под градом пуль кинулись к мосту, но как оный был сломан... устроили батареи и с рассветом... начали громить селенье огнем... когда они увидели, что наши егеря решили бросаться вплавь, то закричали «пощадите», и чрез четверть часа мы уже как приятели сошлись и разговаривали...29 октября все бунтующие селения присягнули на верность. Силою оружия только мы могли укротить их фанатизм, и трудно даже... решить, прочен ли сей мир» 4.

Лидер освободительного движения Гази-Магомед для Корсакова — самозванец вроде Пугачева, которого так боялись декабристы: «В него так веруют, как в пророка, и доказательством тому ставят то, что он отлично... читает Алкоран и умеет красно рассказывать и четко писать. Немногое же потребно для их пророка!» 5. Впрочем, он, как военный, отдает должное предводителю горцев: «Нельзя отрицать однако же у него ума и действия. Но ему много делают чести как искусному в искусстве войны горской» 6. А поэтому борьба жестока: «совершенное истребление всего живого в неприятельских аулах... есть вернейший способ усмирить буйство их. Они непривычны к милосердию и умеют только повиноваться при жестоких мерах начальства» 7. Задумывается Корсаков и над другим: «Сколько пало жертв, сколько разорено семейств, сколько сирот, сколько увечных через его лжепророчество. Вот причина, вооружающая

Ф. Ф. Горшельт. Милиционер-грузин.

меня против него» 8. И вообще, размышляет декабрист, а каков режим у этого борца за свободу? «Кази-Мулла... вбил себе в голову, что он прославит свое имя в истории, а в этих дураков...что они будут богаты и равны, а между тем сам же казнил до 40 князей и более 100 разночинцев. Хорошо равенство, такого и в Турции не найдешь» 9. «Они, горцы, говорят, что им тягостна власть русских, в то же время дозволяют Кази-Мулле рубить им головы...» 10. Постепенно русский офицер начинает понимать, что все не так просто. Он начинает присматриваться к жизни и быту кавказцев, общаться с военнопленными, посещает аулы уже не только в походе. «Здешние туземцы — дикие, приносили жертвы... и просили дождя, и, как нарочно, после их жертвоприношения пошел дождь. Их жертвоприношение было забавно, но весьма благоразумно. Они закалывали баранов, лучших козлов, быков в честь Бога и во имя щедрости его раздавали мясо бедным и просили их, чтобы они благодарили Творца за насыщение... Право, этого было нельзя ожидать от этих необразованных варваров…» 11.

Еще год назад Корсаков был неколебим: «...неужели государь еще раз будет милостив и простит сих гнусных изменников; из них каждый готов предать русского, я разумею о низшем классе»... «Персияне» же, по его мнению, «современные азиатские французы», «более склонны к образованию, ..ласковы, вежливы, обходительны, но скрытны и недоверчивы» 12. Постепенно настроения меняются. Среди горцев появляются друзья: «Послезавтра собираюсь ехать к одному хану на [восточный] праздник — это ежели и малозанимательно для просвещенного человека, то по крайней мере насладительно может быть для пустынника одинокого...» 13. В 1831 году — «их надобно держать в ежовых рукавицах, а шелковая узда для них — то же, что для европейца — подпись: Если я солгу, да будет мне стыдно» 14. В 1833 году — «с некоторого времени люблю их дикую свободу, люблю их бурную храбрость, люблю их пылкость, и самая дикая природа среди их мне нравится...» 15. Постепенно формируется убеждение: всем горцам не по душе «Белый царь», они «не любят русских в душе, и ... ежели бы увидеть возможность свергнуть их, то, вероятно, не упустили бы случая». «Если они поверили мужику, что он пророк, идо сих пор еще сомневаются, действительно ли он их обманывает, или он точно послан богом, чтобы истребить русских за Кавказом!» 16.

Адлер, Гагра, Геленджик, Пицунда были тогда маленькими форпостами в нездоровой местности, окруженными враждебным населением. Тяжело было и в горах. Удушающая жара летом, «беспрестанные снега и дожди» зимой, ветры, туманы, бездорожье в любое время года... «Несколько раз, — пишет Корсаков, — было землетрясение... первый удар был очень сильный, городок в ста верстах от Дербента совершенно разрушило». Случались и наводнения — Дербент заливало так, что, по словам Корсакова, его могло прямо на кровати унести в Каспий, а там, дай Бог, и на Волгу, до родной Костромы... Чума, холера, «лихоманка», карантины — постоянные темы писем. Быт в горных форпостах тяжел: «Мы живем теперь в полуразрушенных саклях, и все усилия, все труды и старания сделать оные удобными к жизни тщетны» 17. «Ничего не может быть скучнее для военного человека жизни на биваках в бездействии...» 18. Все страшно дорого — и хлеб, и фураж, потому что во время карательных экспедиций запасы и посевы горцев сжигаются.

«С меня совершенно несправедливо вычли 1000 рублей, и я год не получаю жалованья... можно умереть с голоду...» 19.

Окружение тоже не вызывает симпатий: «... общество нашей Бурной так гадко, глупо, ... вздорно, что, право, нельзя и быть в нем. Общество офицеров нашего батальона, за исключением двух или трех, не лучше крепостного... Быт мой одинаков, и, кажется, для разнообразия, невзирая на хилое здоровье, отправляюсь в отряд, чтобы вырваться из гнезда глупости...» 20. И действительно, они здесь оторваны от мира, как «африканцы», и даже официальные приказы доходят порою через 6-7 месяцев. Здоровье, которым и ранее не блистал Корсаков, портится, мучает ревматизм, одолевает хандра. Туманы и дожди «делают крепость совершенною пустынею» 21. Газеты и журналы приходят нерегулярно, цензурованные письма тем более. Друзей мало, Корсаков чувствует себя далеким от гарнизонной среды: «...как иногда завидуешь людям, которые не хотят мыслить... Они счастливые. Они не думают, что надобно стараться образовывать себя в XIX веке — трубка табаку, рюмка водочки — вот их препровождение времени. У нас в полку заводится прекрасная вещь, полковая библиотека. Дай Бог, чтобы чтение отняло праздное время — это спасет много молодежи... [80] Человеку и с лишком в 20 лет иногда весьма трудно не свихнуться». Тем более что подобный пример перед глазами — начавшееся здесь еще в 1830 году сумасшествие друга, Петра Бестужева. Время летит, а желанная отставка еще далеко. «Сегодня ровно мне минуло 29 лет, и 12 лет и 2 месяца, как я офицером ... Сколько испытал в свою жизнь превратностей... и, припомня все прошедшее и настоящее положение, я почти убедился, что составляю лишнюю спицу в колеснице мира.... Назовите, что бы могло меня привязывать к жизни, что бы могло еще льстить мне в мире...» Ровесник Онегина, Корсаков и в горной сакле мыслит сходно с ним. Только заботы проще и человечнее: «Здесь в Бурной умер от ран поручик... Чистяков, он женат в Костроме и перед смертью просил меня не оставить его жены...ей можно сделать подписку (и сверх того она имеет право просить пенсион — надобно ее научить)» 22.

Корсаков храбр, об этом свидетельствует рапорт командира I бригады генерал-майора С. В. Коханова начальнику штаба Отдельного Кавказского корпуса генерал-лейтенанту Н. П. Панкратьеву — при взятии города Тарки во время десятичасового боя штабс-капитан Корсаков был во главе передовой цепи стрелков 23. Но все же главная, заветная мечта — отставка. Высшее начальство считает, что «замешанному» лучше послужить, и не торопится отпускать подозрительного офицера в глубь России. В Варшаве идет восстание: «Три почты уже, как никто ничего не получал из России, даже газеты и журналы до нас не доходят, хотя в теперешних обстоятельствах они весьма интересны для каждого русского... Несчастное происшествие в Польше, полагаю, продлит наше изгнание...» 24. Родители нездоровы, особенно больна мать; может быть, поможет их прошение об отставке сына на царское имя? «Ваше письмо будет действительнее всех моих прошений. Государь оказывает большие милости разжалованным и, вероятно, уважит и вашу просьбу» 25. Ни одного письма без мыслей об отставке, без рассказов о прошениях на имя Николая I, Михаила Павловича и к разным высокопоставленным особам. Благодаря хлопотам друзей сам командующий Г. В. Розен послал прошение «экстрапочтой» и даже «писал партикулярное письмо к г[рафу] Чернышеву и просил его... не оставить ходатайством своим... у государя». Неизвестно, согласился ли попросить военный министр, судивший декабристов; судя по срокам, скорее предыдущему прошению дали наконец ход: через неделю после этого письма Михаил Корсаков прочел в «Инвалиде» указ о своей отставке. «Я уволен за болезнию, тем же чином и без мундира — это воля государя, и я, безусловно, покорен ей и без ропоту переношу видимую немилость царя, которую заслужил, в продолжении семи лет; на Кавказе я не щадил ни жизни, ни здоровья...» 26. Отставка «тем же чином» и «без мундира» давала понять, что о его прегрешениях не забыли.

Перед Корсаковым и Жуковым открывалась перспектива поднадзорной, но все же свободной жизни в России в имениях; писатель Марлинский оставался тянуть солдатскую лямку.

Почти одновременная отставка Жукова и Корсакова действительно сулила неприятности оставшемуся Бестужеву. «Ж-ву вышла отставка, — пишет он брату Павлу 16 марта, — и если меня не переведут — я останусь вовсе на съедение... хоть пуля в лоб» 27. Дело в том, что он находился тогда под следствием в связи с гибелью в его доме (от случайного выстрела) девушки, с которой у Бестужева, видимо, был роман. Уезжали друзья, люди одного с ним круга, которые защищали его от издевательств и интриг. «По отъезде К. и Ж., — пишет он 4 мая, — мне житья не будет от моих командиров... надобно или пить с ними, или терпеть от них...» 10 мая он также упоминает в письме заступавшихся за него «Жана и Мишеля».

Отпросившись у начальства в поездку на горячие воды, Бестужев проводил друзей, чтобы уже никогда не свидеться, и вернулся в Дербент. Жить ему оставалось три года: 7 июля 1837 года только что произведенный прапорщик Александр Бестужев погибнет в бою на мысе Адлер.

* * *

Эти документы обнаружила Наталия Борисовна Востокова (1923-1989), замечательный знаток дворянских родовых архивов, всю жизнь проработавшая в ЦГАДА и ЦГАЛИ. Без ее консультаций не могли обойтись читатели архива — пушкинисты и декабристоведы, с ней был дружен, в частности, Н. Я. Эйдельман. К сожалению, Н. Б. Востокова сама почти не печаталась — найденные ею материалы и сведения воплощались в описи фондов и устные комментарии, за которые ее часто благодарили авторы солидных монографий. Высокая культура и образованность Наталии Борисовны были «наследственными» — она была потомком героя 1812 года генерала Шевича и родственницей декабристов — в торжественные дни приходила в сережках, сделанных из жемчужных подвесок Марии Николаевны Волконской. Впоследствии имевшиеся в семье мемориальные вещи она передала в Музей декабристов. К людям прошлого она относилась как к живым, а по мироощущению и вкусам была классическим «шестидесятником» и любила общение с архивной молодежью. Это сочетание старинной культуры и современно-романтического настроя создавало обаяние, оставшееся в памяти всех помнящих Наталию Борисовну, светлой памяти которой мы посвящаем эту публикацию.

A. A. Бестужев — М. М. Корсакову.

9 февраля 1836 г., Екатеринодар.

Больно мне читать, всегда и равно любезный Мишель, что ты считаешь меня забывчивым на дружбу. Не я, обстоятельства мои виной, что ты не получаешь моих известий, а потому и впредь не дивись этому. Я писал тебе 2 раза из черноморья, но почему ты не получил этих известий, не знаю. Почтмейстеры на всем Кавказе один похож на другого — (подлецы), лжецы и — не хочу досказать. У меня по сю пору претензии неудовлетворены. — Что я ничего не пишу о военных действиях в газетах — тому виной усталость моя к ревизиям — надоело всегда хвалить. В прошлом году был 2 раза при смерти, выдержал тяжелую болезнь и на водах.

Осень был в походе и лез из кожи. За 34-й год произведен в унтер-офицеры, что будет впредь — известно Богу. Теперь за бездорожьем и болезнию удержался здесь, а то еду на берег Черного моря, морем через Анапу, в крепостишку Гиленжик, забытою небом и людьми, куда переведен: ты видишь, что странствия мои не кончились. Толстой 28 — офицер в Анапе. Лапа 29 в отставке и сошел с ума. Юматов умер от аневрисма. Корнилович 30 умер на Самуре. Федора Алекс. сменили — пока в Графском полку: хорошим людям за Кавказом не лафа. О Жукове ничего не знаю. Коханов женится в Симбирске на Столыпиной — сошлись на водах 31. Ниво 32 женится на дочери Клугена 33, полкового своего командира. Не задумаешься ли и ты, Мишель? Право, пора. Ты исполнил долг сына в отношении [81] к отцу и матери — я тебя всегда знал за благороднейшего человека — теперь можно подумать и о себе, чтоб разделить тягость твоего положения у ложа умирающей больной матери. Я думаю, это должно ее утешить хоть немного. Во всяком случае, будь уверен, что кроме одобрения собственной совести — уважение людей достойных должно подкреплять тебя в трудном, печальном твоем положении. Мой Павел 34 живет в Петербурге и теперь, может быть, уже служит по управлению училищами. Ветрен так же, как был, но благородная душа. Братья живы. Петр все в одном положении. денежные мои обстоятельства недурны, но только денежные. Ни одной радости, никакого развлечения в этой проклятой стране, и ко всему этому — исчезающее здоровье. Стоит винить гадательницу, которая предсказывала мне в 35-м году счастье, а я чуть не отправлен ad patres (К праотцам (латин.)).

Будь здоров, счастлив, спокоен духом, милый друг, и не забывай твоего Александра Бестужева.

Адрес ко мне. В Екатеринодар, в Черноморье, в штаб 20-й Пехотной дивизии. Оттуда когда-нибудь и как-нибудь мне доставят. Valeste (Прощай (латин.)).

_________

А. Бестужев — М. М. Корсакову

16 ноября 1836 г. В карантине в лагере на Кубани.

Как бы ты думал, любезный Мишель, где получил я посылку и письмо твое? На биваках под Анапою. Спасибо за все. Поход был очень скучный, более раздоров внутри, чем драки извне, впрочем, было порой где потешиться, теперь ушли от чумы и держим карантин, дрожа на степи от мороза. Произведен [я] 3 мая, в Гагры 35, теперь по приказам переведен в Кутаис — а мне ехать на Кавказ опять вдаль от Руси — беда. Здесь хоть русской [северин?] пашет — а там жжет солнце как мачеха. Намекал я тебе о Цебрикове — он заново в отряде. Гвардейцев прикомандированных куча; из армии офицеров тоже — есть ребята добрые, особенно из кавалерии, но вообще пустота необычайная. Я был болен все лето — поход меня поддерживал движением, но чуть на место — я рассыхаюсь — я живу уже гальванической жизнью. Писать некогда — даже читаешь на лету. Поблагодари Г-жу Готовцеву за карты. Валериян Голицын 36 просил ее погадать о нем, что ему выпадет? Я со своей — поклон — женюсь ли я, на ком задумал! Право, охота берет, Мишель — а обстоятельства враждебны. Иван Петрович писал ко мне в июне, он живет в городе Чистополе и делает ребят, между тем как мы делаемся ребятами, только без зубов. Ты слышал, я думаю, что Ивана Шипова 37 уволили от службы без прошения, он заумничался в Екатеринодаре, куда был прислан рассмотреть состояние черноморцев — и поделом, препустой и презакорючливый человек. Брат твой все ли адъютантом у Сергея? Так как ты меня избаловал своими посылками, то пеняй на себя, если я тебе наскучу. По времени не к спеху, если у тебя [сотканы] — пришли 2 на ломберный столик скатерти и полдюжины салфеток. Неровно придется жить маленьким офицерским хозяйством — так буду за хлебом-солью поминать дорогого моего Мишеля. Желаю, брат, тебе счастья — а, по-моему, оно не живет в одиночестве. На этот раз полно — пора этой писульке в окурку, чтобы пахло адом на выстрел.

Обнимаю тебя от души

друг твой Алек. Бестужев.

Не знал ли ты Преображенского Батюшкова 38. Он убит подле меня.
Убит и Глиницов (?), помнишь в Куринском полку чудака?

Комментарии

1. РГАДА. Ф. 1468. Оп. 1. Д. 2539. Основная часть документов М. М. Корсакова хранится в РГИА (ф. 668), где также имеются его письма с Кавказа.
2. Кази-Мулла, правильно — Гази-Магомед (1795-1832) — первый имам Чечни и Дагестана.
3. Дербент, 10.03.1830 г. Л. 7 об. В дальнейшем все сноски, за исключением оговоренных особо, будут даваться на РГАДА. Ф. 1468. Оп. 1. Д. 2539 (с указанием датировки письма и № листа).
4. Бурная, 1831 г. Л. 31.
5. Бурная, 05.1832 г. Л. 42.
6. Тарки, 2.10.1831 г. Л. 32 об.
7. Бурная, 27.08.1832 г. Л. 59.
8. См. примеч. 7.
9. См. примеч. 6.
10. Бурная, 23.07.1832 г. Л. 52 об.
11. Бурная, 21.03.1832 г. Л. 43 об.
12. В походе, 2. 08.1831 г. Л. 29 об.
13. Темир-Хан-Шура, 14.11.1831 г. Л. 33.
14. В походе, 12.06.1831 г. Л. 27.
15. Темир-Хан-Шура, 22.02.1831 г. Л. 66 об.
16. См. примеч. 13.
17. См. примеч. 16.
18. Бурная, 20.08.1832 г. Л. 57.
19. Бурная, 7.02.1832 г. Л. 37 об.
20. Бурная, 23.07.1832 г. Л. 55 об.
21. Бурная, 16.01.1831 г. Л. 22.
22. Бурная, 11.06.1832 г. Л. 45.
23. Лагерь при Тарках, 31.07.1831 г. Л. 2 об.
24. Бурная, 20.02.1831 г. Л. 26.
25. Бурная, 27.01.1832 г. Л. 36.
26. Дербент, 30.03.1833 г. Л. 69.
27. Отечественные записки. Т. 130. 1860. С. 165.
28. Толстой Владимир Сергеевич (1806-1888) — прапорщик Московского пехотного полка, член Южного общества.
29. Лаппа (Лаппо) Михаил (Матвей) Демьянович (1799 или 1800-1841) — подпоручик л.-гв. Измайловского полка, член Северного общества.
30. Корнилович Александр Осипович (1800-1834) — штабс-капитан генерального штаба гвардии, историк и литератор, член Южного общества.
31. Имеется в виду женитьба л.-гв. полковника Петра Аполлоновича Коханова на Варваре Александровне Столыпиной в 1836 г.
32. Личность не установлена.
33. Клугин (Клюген), подполковник.
34. Павел Александрович (1808-1846) младший из братьев Бестужевых, юнкер.
35. 3 мая 1836 г. А. А. Бестужев был произведен в прапорщики с переводом в 5-й Черноморский батальон в Гагре.
36. Голицын Валериан Михайлович, князь (1803-1859) — титулярный советник в Департаменте внешней торговли, отставной поручик л.-гв. Преображенского полка, член Северного общества.
37. Шипов Иван Павлович (1793-1845) — полковник л.-гв. Преображенского полка; член Союза спасения и Союза благоденствия. Повелено «оставить без внимания». Командир л.-гв. Сводного полка, отправленного на Кавказ в 1826 г. В 1828 г. генерал-майор, командир л.-гв. Гренадерского полка. Участвовал в подавлении польского восстания в 1831 г.; с 1833 г. «назначен состоять по армии».
38. Батюшков Александр Павлович (1814-1836) — поручик л.-гв. Преображенского полка, двоюродный брат поэта К. Н. Батюшкова, погиб на Кавказе.

Текст воспроизведен по изданию: Бог дал мне силу и терпение // Родина, № 1-2. 2000

++ В 2020 г. исполнилось 125 лет со дня рождения выдающегося мыслителя
Михаила Михайловича Бахтина (17.11.1895 — 07.03.1975)
Научно-Публицистический журнал "Цент и перифирия" №3 2021
http://www.niign.ru/nauchnie-j...zamena.pdf


про Марию Юшкову - Залесскую - Спенглер


о родословии Юшковой и иже с ними ... л. 102
М. К. Юшкова-Залеская поступила в Петербургскую консерваторию в сентябре 1902 г.
(через полтора месяца в Казани она родила дочь) и училась (вероятно, с перерывами) до 15 мая 1908 г.,
однако диплома не получила 35 (она продолжит обучение уже после революции).
Нам не известно, когда именно она занималась у выдающегося пианиста и композитора Рауля Пюньо (1852 — 1914).
Он был профессором Парижской консерватории в 1892 — 1901 гг.; если Мария Константиновна училась
в консерватории, то непродолжительное время, однако возможно, она брала у него частные уроки позже.
М. К. Юшкова действительно много лет дружила с известным композитором и музыкальным критиком,
заслуженным профессором фортификации, инженер-генералом Цезарем Антоновичем Кюи (1835 — 1918).
Она рассказывала О. А. Бицкой, что в молодости «была секретарем Цезаря Кюи, ездила с ним по заграницам» 36.
Кюи в 1896 — 1904 гг. был председателем Дирекции Санкт-петербургского отделения Императорского Русского музыкального общества, с 1904 г. — его почетным членом. (Любопытно, что он обучал музыке будущего императора Николая II, а когда тот стал взрослым, читал ему лекции по фортификации.)
Кюи обычно проводил летние месяцы во Франции 37 , возможно, Юшкова выезжала туда вместе с ним.
(Подчеркнем, что его отец был французом и преподавал в России французский язык, многолетняя дружба
Юшковой с композитором, ее пребывание и учеба во Франции также стали факторами ее совершенствования в знании языка.)
И. П. Умов, ставший в эмиграции профессиональным музыкантом, а в 1903 г. окончивший Николаевское военно-инженерное училище в Петербурге, профессором которого был Ц. А. Кюи, вспоминал, что старый генерал-музыкант в начале 1900-х гг. ухаживал за «красавицей Ксенией Юшковой»: «Родом из Казани, она была дальней родственницей великого Льва Толстого. Мы все в Петербурге восхищались любезностью и терпением очаровательной Ксении, а когда я говорил о ней с ее кузиной Лелей де Бособр (имеется в виду полукровная сестра Юшковых Елена де Бособр. — И. К.), эта последняя только пожимала плечами и бормотала пренебрежительно: „Кто знает... Может, ей и нравятся эти произведения, вроде „Музыкальной табакерки“ или „Кукушки“? Что касается меня, то я не разделяю ее восхищения ни Кюи, ни „Кукушкой“...“» 38. Вполне возможно, что Умов спустя десятилетия перепутал имена сестер Юшковых, и речь шла не о Ксении, а о Марии. В опубликованной переписке Кюи нет упоминаний Ксении, однако неоднократно (в письмах к основательнице «Кружка любителей русской музыки» в Москве М. С. Керзиной) встречается имя Марии Юшковой («Мары»), которую он считает своей ближайшей приятельницей, подчеркивая при этом, что в их отношениях нет ничего «сокровенного»: их связывает лишь общая любовь к музыке (возможно, старый генерал-музыкант просто не хотел признаваться Керзиной в том, что испытывал к «Маре» не только дружеские чувства) 39.
Музыковед Р. В. Глазунова пишет о Марии Константиновне как о «возможном адресате» ноктюрна для фортепиано (соч. 83, ¹ 3) Ц. А. Кюи, приблизительно датируемого 1910 г., впервые опубликованного в 1911 г. с посвящением «A m-me Jouchkow» («Мадам Юшковой») 40.
Нам представляется несомненным тот факт, что произведение посвящено именно «Маре».
11 апреля 1910 г. Ц. А. Кюи сообщает М. С. Керзиной: «У меня все то же: <...> у Мары... два раза в неделю — неукоснительно»;
25 февраля 1912 г. он пишет: «Неотразимая сила музыки (хорошей)...
С неделю тому назад между мной и Марой застряла маленькая тучка и почувствовалась какая-то неловкость
в наших отношениях. Слушая вчера вместе концерт Глазунова, мы пришли в такой восторг, так просияли,
преобразились, что тучка рассеялась, исчезла, и в нашем рукопожатии сказалась прежняя дружба, доверие,
симпатия. Да здравствует хорошая музыка!»;
23 декабря 1914 г. композитор признается: «Для меня отсутствие Мары действительно несколько чувствительно. Ведь мы с ней видались 2 и 3 раза в неделю и музицировали, просматривали в хронологическом порядке все, что я написал, посещали вместе концерты, чувствовали себя ровней (чего с другими приятельницами нет)...» 41.
20 мая 1916 г. Ц. А. Кюи сообщает М. С. Керзиной, что начинает частично терять зрение и поэтому старается проводить больше времени «без чтения и письма, но и без скуки»: «А для этого 2 средства:
1) прогулка с сидением в саду; 2) посещения приятельниц; но из них одна только Мара надежна и интересна. Вот у нее и бываю...»;
27 сентября он пишет: «Был на первом [представлении] „Хованщины“... на 3-м Бетховенском квартетном (на них
бываю с Марой...»;
12 декабря: «Раз в неделю бываю у Лидии (дочь Кюи. — И. К.) и Мары» 42. Таким
образом, «Мара» постоянно тесно общалась с Кюи. Не случайно ее дневник в 1918 г. начинается записью: «Умер Кюи» 43 — дружба с композитором была важной частью ее жизни.

Нам точно не известно, овдовела Мария Константиновна или развелась со своим первым мужем.
В адресной и справочной книге «Весь Петербург» на 1908 г. есть адрес «дворянки Мар. Конст. Залесской» (Набережная реки Фонтанки, д. 139) 44 — она еще «Залесская», но живет уже без мужа.
В той же книге на 1913 г. находим информацию о коллежском секретаре Николае Владимировиче Залеском — возможно, это ее первый муж. Его адрес: Басков переулок, 2345, , в 1914 г. — Каменноостровский проспект, 5446.
В 1916 г. присяжный поверенный Николай Владимирович Залесский является юрист-консультом и секретарем нефтепромышленного акционерного общества «ЭлбаКаспий» и нефтепромышленного и торгового акционерного общества«Элба»; он живет по адресу ул. Бассейная, 58-47, та же информация повторяется 1917 г.48 Больше никаких данных о нем в адресных книгах Петрограда-Ленинграда нет.

Если Мария Константиновна развелась с первым мужем, то причиной могло стать ее знакомство с бароном Андерсом-Арвидом Эдуардовичем Спенлером (1879 — 1942) — военным инженером и одним из первых русских авиаторов, героем русско-японской войны 1904 — 1905 гг. Его дед — барон Карл фон Спенглер (1791 — 1866) — голландец, присягнувший на подданство России, генерал-майор, инженер путей сообщения; отец барон Эдуард-Теодор Карлович Спенглер (1823 — после 1884) — подполковник, главный инженер Воронеж-Ростовской железной дороги, внесенный во 2-ю часть дворянской родословной книги Воронежской губернии.
Мать Арвида была немкой гувернанткой, на которой его отец женился после смерти первой супруги — дочери генерал-майора Елены Николаевны Писаревой. Второй жене и младшему сыну барон оставил небольшое наследство («одну или две тысячи рублей и два этажа дома в Харькове» 49); бÓльшая часть была разделена между детьми от первого брака. (Все его дети были прекрасно образованы, знали по нескольку языков.)
Арвид Спенглер окончил кадетский корпус, Николаевское военноинженерное училище (также учился у Ц. А. Кюи),
офицерский класс Учебного воздухоплавательного парка (1903), публиковал статьи о воздухоплавании (собственные и переведенные с иностранных языков) в петербургских журналах. С конца мая 1904 г. он находился в воздухоплавательных подразделениях действующей армии (вел рекогносцировку японских позиций с воздушного шара), после войны некоторое время оставался на Дальнем Востоке. С марта 1907 г. Спенглер служил в лейб-гвардии Преображенском полку, который располагался в Петербурге и был личной охраной императора и его семьи.
Возможно, Мария Константиновна познакомилась с А. Э. Спенглером через дочерей адмирала А. А. Попова: она и ее сестры дружили с начинающей певицей Варварой Поповой (Лавровой) и будущей художницей Юлией Поповой-Тиморевой. Старшая из сестер Поповых — Елизавета была замужем за полковником (позже генерал-лейтенантом) А. М. Кованько, одним из основоположников авиации в России, под непосредственным командованием которого Спенглер служил на Дальнем Востоке.
Вероятно, Арвид Эдуардович знал и мужа Варвары Поповой — морского офицера М. И. Лаврова, который
окончил Учебный воздухоплавательный парк на год раньше него и погиб в ноябре 1904 г. при обороне Порт Артура 50.
В конце 1900-х — самом начале 1910-х гг. Мария Константиновна становится баронессой Спенглер (для ее супруга это был первый брак). 3 июля 1908 г. Арвид Эдуардович был уволен в запас гвардейской пехоты по Петербургскому уезду, 1 марта 1910 г. вновь определен на службу, в мае произведен в штабс-капитаны, после чего неоднократно увольнялся в отпуск «по домашним обстоятельствам», а 14 марта 1913 г. написал прошение об отставке 51. В Петербурге он учредил торговый дом «А. И. Глебов и А. Э. Спенглер» и занялся чрезвычайно выгодным в то время таксомоторным делом, открыв автомобильный гараж. Ему принадлежало 9 автомобилей иностранных марок 52. Однако вскоре жизнь супругов разрушила Первая мировая война: Спенглер отправился на фронт.
В нелегких обстоятельствах военного времени Мария Константиновна находит поддержку в младшем брате первого мужа — Борисе Залесском, который в 1914 г. получил диплом инженера-металлурга, был уже женат и имел двух малолетних дочерей. Казанский историк В. В. Ермаков обнаружил документы, согласно которым в январе 1916 г. баронесса Мария Константиновна Спенглер продала представителю купеческой династии Земляновых «треть ее имения в Малмыжском уезде Вятской губернии со всеми лесами, фабриками, пристанями и т. д. За это приобретение он уплатил баронессе 350 тысяч руб. К. С. Землянов также взял на себя уплату части долга, числившегося за этим имением. Кроме того, М. К. Спенглер продала ему за 100 тысяч руб. свою долю в торговом товариществе на вере „К. А. Юшкова наследники“ (г. Казань)»53. Скорее всего, она продала не «треть своего имения», а «свою треть имения», поскольку после смерти отца оно было разделено между тремя его дочерьми и в 1906 г. заложено. В цитированном Ермаковым документе сказано, что сделку оформлял по доверенности «инженер-металлург Борис Владимирович Залесский» 54, таким образом, он помог Марии Константиновне продать ее часть недвижимого имущества незадолго до революций 1917 г.
А. В. Тиморева вспоминала, что в «веселый, яркий день… зимы» — 19 февраля 1917 г., «сопротивляясь тяжелому настроению, вызванному военными неудачами, политическими тревогами и трудностями быта», ее семья пригласила гостей: «…Мы ставили шарады… танцевали… играли в прятки... Мамина приятельница, певица де Бособр пела романсы... В промежутках сервировали обед, а затем „чай“, в нашей большой столовой» 55.
Через несколько дней началась Февральская революция.
Как Мария Константиновна познакомилась с кумиром толпы и восторженных дам А. Ф. Керенским, мы не знаем. Возможно, он присутствовал на ее выступлении. Вероятно, ему была хорошо известна ее семья (родители Керенского, его жена — О. Л. Барановская и ее родные были связаны с Казанью и Казанской губернией). Знакомство могло состояться и через дочь одного из полукровных братьев ее мужа: Маргарита Николаевна Спенглер была замужем за Владимиром Ивановичем Лебедевым — эсером, который с мая 1917 г. был помощником Керенского — военного и морского министра; в июле того же года, когда Керенский стал главой Временного правительства, Лебедев был назначен управляющим морским министерством России. О том, что у Марии Константиновны был роман с Керенским, она говорила Андрею Бицкому и его жене: «А еще (она сама рассказывала) она была maîtresse (любовница. — И. К.) Керенского, раскатывала с ним в автомобиле с букетом красных роз» 56. (Любопытно, что брошюра «Вождь свободы А. Ф. Керенский» (1917) завершалась словами: «…автомобиль его увит розами. Женщины бросают ему ландыши и ветки сирени, другие берут эти цветы из его рук и делят между собою, как талисманы и амулеты…»57).
Говоря о визитах А. Ф. Керенского к своим друзьям, М. М. Бахтин дважды говорит «приезжал к ней», «проводил время, вечера, у нее» и один раз — «приезжал к ним», имея в виду своего друга 58. Вероятно, Б. В. Залесский постоянно бывал у Марии Константиновны, хотя в книге «Весь Петроград» на 1915 г. указано, что он живет по адресу: Перекупной переулок, д. 259 — это адрес его матери Варвары Михайловны (отец к тому времени умер).
Роман Марии Константиновны с Борисом Залесским начинается после того, как Керенский навсегда покинул Россию, или даже раньше — после ухода на фронт Спенглера. (Можно предположить, что Борис с юных лет был влюблен в жену своего старшего брата.) Арвид Спенглер участвовал в Белом движении, в 1920 г. эвакуировался из Крыма в составе Русской флотилии (эскадры) в Бизерту (Тунис), где работал землемером-топографом в шахтах Джебель-Троза; позже он женился там на уроженке Киева Анне Черновской (1890 — 1948)60.
Мария Константиновна после революции вернула свою девичью фамилию и, вероятно, больше ее не меняла. Таким образом, Залеская (Залесская) — это ее фамилия по первому мужу, а не по последнему.
Дочь Марии Константиновны все это время жила в Петербурге-Петрограде (с ней или со своей бабушкой — Варварой Михайловной, а, возможно, со своим отцом). Из воспоминаний А. В. Тиморевой мы узнаем, что «дочь пианистки Юшковой Оля Залеская» в 1919 г. окончила гимназию М. Н. Стоюниной и летом этого голодного года вместе с гимназией работала на огородах под Лиговом 61. О ее дальнейшей судьбе нам пока ничего не известно.
В 1925 г. М. К. Юшкова записывает в дневнике: «…играла сестрам…» 62. В городе на Неве оставались ее сестры: родная — Ксения, полукровная — Елена де Бособр и дочь сводной сестры ее матери — Любовь Сергеевна Дьяченко (в замужестве Кукуранова), судьба которой сложилась трагично (она и ее муж в 1930-х гг. были репрессированы, один из ее сыновей — участников Белого движения — погиб в годы Гражданской войны, второй был расстрелян в 1938 г.). Еще одна родная сестра Марии Константиновны — Наталья, вероятно, жила в Москве. Племянница ее мужа, Николая Александровича Антонова — актриса Т. А. Фохт-Ларионова вспоминала, что он был талантливым инженером-путейцем: «До революции он был начальником путей сообщения Казанского округа. Был женат на Наталье Константиновне Юшковой, близкой родственнице Л. Н. Толстого. Смерть его застала в Народном комиссариате путей сообщения, он работал у Феликса Эдмундовича Дзержинского. После его смерти спасенный им от обмеления канал на Волге носит его имя — „Антоновский“» 63.
Мария Константиновна упорно не желала принимать послереволюционных новшеств: даты в своем дневнике указывала по старому стилю и только потом — в скобках — по новому, Ленинград называла Петербургом. Она, безусловно, была верующим человеком.
После революции М. К. Юшкова возобновила свою учебу в консерватории — занималась у Л. В. Николаева (вместе с В. В. Софроницким). В 1919 г. ей пришлось снова прервать обучение: она уезжала в Сибирь.
18 (31 декабря) 1920 г. пианистка записывает: «...Николаев говорил, что я сделала большие успехи после Сибири…»; Н. А. Паньков комментирует: «Когда и зачем ездила в Сибирь Юшкова-Залесская, выяснить не удалось» 64.
Для нас совершенно очевидно, что она поехала туда вместе с Борисом Залесским: в 1919 г. он был направлен на работу в Иркутск.«В 1920 г. Залесский женился на …Юшковой...», — пишет Н. А. Паньков 65. Нам не известно, когда
пара оформила свои отношения официально, но, вернувшись в Петроград в конце 1920 г., они получили квартиру в профессорском доме в Лесном. 17 (30) сентября они впервые осматривают новое жилье, 19 октября
(1 ноября) переезжают туда; Борис Владимирович забирает свои вещи от матери — Варвары Михайловны
(персону, обозначенную в дневнике «В. Мих.» Паньков идентифицировать не смог 66).
В 1919 г. в класс Л. В. Николаева приходит М. В. Юдина, вернувшаяся из Невеля (где она познакомилась с М. М. Бахтиным),
в 1920 г. — Д. Д. Шостакович. Вероятно, две пианистки были знакомы и раньше: первая училась в консерватории с 1913 г., вторая была тесно связана с консерваторскими кругами, с филармонией. Юдина и В. В. Софроницкий окончили консерваторию в 1921 г., Юшкова (из-за поездки в Сибирь) — на год позже, в 1922 г. Мы предполагаем, что именно Юдина познакомила супругов Залесских с Бахтиным 67.
О. А. Бицкая писала о М. К. Юшковой: «...очень тонкий музыкант, хорошо разбиралась в искусстве…
Она была очень хорошей пианисткой, с ней советовался Софроницкий» 68.
«Мария Константиновна была отличная музыкантша…», — отзывалась о ней М. В. Юдина 69.
Н. А. Паньков утверждает, что Юшкова оставила концертную деятельность в связи с тем, что вышла замуж, после
чего, в основном, играла дома — «для себя, мужа и друзей»70. На самом деле стать вровень с такими гигантами музыки, как В. В. Софроницкий и Юдина, ей мешала,прежде всего, крайняя неуравновешенность. Дневниковые записи свидетельствуют, что творческие подъемы чередовались у нее с моментами сомнений и отчаяния:
22 декабря1921 г. (4 января 1922 г.) она пишет: «Играла в классе неуд[ачно]. Николаев говор[ил], что я небрежно и неровно играю... В унынии — не бросить ли музыку»;
16 (29) марта 1922 г.: «…Николаев хвалил, но я недовольна и думаю, что моя музыка никому не нужна»;
4 (17) мая 1922 г.: «Эк замен (про грамма). Игр[ала] 1 ч. 20 м. с больш[им]настр[оением]. Произвела фурор. Много народа приход[ило] благодарить (наконец-то меня признали)»;
7 (20) мая 1922 г.: «Миклашевская .....


35 Центральный государственный исторический архив Санкт-Петербурга.
Ф. 361. Оп. 2. Д. 7976. Л. 1.
36 Бицкая О. А. Указ. соч.
37 См.: Назаров А. Ф. Цезарь Антонович Кюи. М., 1989. С. 208 — 209.
38 Умов И. П. Воспоминания // Мера. 1995. ¹ 1. С. 172.
39 См.: Кюи Ц. Избранные письма. Л., 1955. С. 451.
40 См.: Глазунова Р. В. О стилистике фортепианных ноктюрнов Цезаря Кюи // Оpera musicologica. 2020. Т. 12. ¹ 3. С. 74.
41 Кюи Ц. Указ. соч. С. 401, 425, 451. 42 Там же. С. 468, 470 — 471.
43 Цит. по: Паньков Н. А. Указ. соч. С. 454.
44 Весь Петербург на 1908 год : адресная и справочная книга г. С.-Петербурга [Электронный ресурс]. URL: https://vivaldi.nlr.ru/
bx000050191/view/?#page=1041 (дата обращения: 08.02.2021).
45 Весь Петербург на 1913 год : адресная и справочная книга г. С.-Петербурга [Электронный ресурс]. URL: https://vivaldi.nlr.ru/
bx000020513/view/?#page=998 (дата обращения: 08.02.2021).
46 Весь Петербург на 1914 год : адресная и справочная книга г. С.-
Петербурга [Электронный ресурс]. URL: https://vivaldi.nlr.ru/ bx000020163/view/?#page=1076 (дата обращения: 08.02.2021).
47 Весь Петроград на 1916 год : адресная и справочная книга г. Петрограда [Электронный ресурс]. URL: https://vivaldi.nlr.ru/bx000050120/
view/?#page=1085 (дата обращения: 08.02.2021).
48 Весь Петроград на 1917 год : адресная и справочная книга г. Петрограда [Электронный ресурс]. URL: https://vivaldi.nlr.ru/bx000020038/
view/?#page=1182 (дата обращения: 08.02.2021).
49 Бароны Спенглер // Генеалогический форум ВГД — Всероссийское генеалогическое древо [Электронный ресурс]. URL https://forum.
vgd.ru/post/1520/balabolka-6/p1201937.htm (дата обращения: 08.02.2021).
50 См.: Костюшко-Валюжинич А. И. Ноябрьские бои на Высокой горе
под Порт-Артуром. СПб., 1909. С. 126.
51 Российский государственный военно-исторический архив. Ф. 409. Оп.2. Д. 17859. Л. 2 — 5.
52 Кирилец С. Генезис российского таксомотора : История такси в России [Электронный ресурс]. URL: http://www.gruzovikpress.ru/ar...ksomotora/ (дата
обращения: 08.02.2021).
53 Ермаков В. В. Земляновы — предприниматели и благотворители //Гасырлар авазы : Эхо веков. 2012. ¹ 3/4. C. 103.
54 НАРТ. Ф. 588. Оп. 1. Д. 55. Л. 11, 12 — 12 об.
55 Тиморева À. В. (1902 — 1995). Воспоминания [Электронный ресурс]. URL: https://kak.znate.ru/docs/index-12728.html (дата обращения:
05.04.2021).
56 Бицкая О. А. Указ. соч.
57 Леонидов О. Указ. соч. С. 32.
58 См.: Бахтин М. М. Указ. соч. С. 134.
59 Весь Петроград на 1915 год : адресная и справочная книга г. Петрограда [Электронный ресурс]. URL: https://vivaldi.nlr.ru/bx000020177/
view/?#page=1041 (дата обращения: 08.02.2021).
60 Спенглер Арвид Эдуардович // Офицеры РИА [Электронный ресурс]. URL: https://ria1914.info/index.php/Спенглер _ Арвид _ Эдуардович
(дата обращения: 08.02.2021).
61 См.: Тиморева À. В. Указ. соч.
62 Цит. по: Паньков Н. А. Указ. соч. С. 456.
63 Воспоминания Т. Фохт-Ларионовой // Российский архив : История Отечества в свидетельствах и документах XVIII — XX вв. : альм.
М., 2001. [Т. 11]. С. 648.

++ АРСЕНИЙ НИКОЛАЕВИЧ КОТЛЯРЕВСКИЙ (2/15 января 1910, Ораниенбаум – декабрь 1994, Киев)

Краеведческий музей г. Ломоносова
https://vk.com/lomonosovmuseum
gu193.site.gov.spb.ru

Добрый день. С большим удовольствие прочитала статью об Арсени Николаевиче Котляревском
Подскажите, есть-ли в Вашем музее данные о родителях известного музыканта?
Интересуюсь его биографией. Возможно,что он родственник моих баронов Спенглер.

АРСЕНИЙ НИКОЛАЕВИЧ КОТЛЯРЕВСКИЙ (1910–1994) О. В. Рожнова
https://vk.com/lomonosovmuseum?w=wall-47831596_6447

Профессор Арсений Николаевич Котляревский (2/15 января 1910, Ораниенбаум – декабрь 1994, Киев) известен как музыковед, органист, пианист, педагог, музыкально-общественный деятель. Он родился в Ораниенбауме в семье педагогов, его отец, Котляревский Николай Антонович, был директором и преподавателем русского языка в Единой трудовой школе II ступени в Ораниенбауме.

Окончив школу в Ораниенбауме (1918–1925), Арсений Николаевич продолжил учёбу в Ленинградском Центральном музыкальном техникуме по классу фортепиано, совмещая с занятиями в Государственном институте истории искусств (1925–1929). Окончил историко-теоретический факультет Консерватории под руководством Р. И. Грубера (1934) и фортепианный — по классу органа у И. А. Браудо (1937). Во время обучения выступал как пианист в театральных бригадах, был концертмейстером балета в Оперной студии Консерватории.
....
Еще в студенческие годы Арсений Николаевич познакомился с Верой Николаевной Бакеевой(1906–1997), ученицей В. Нильсена....
Вера Бакеева играла на гораздо более традиционном инструменте – фисгармонии, однако настроена эта фисгармония была необычно, ибо входила в состав Ансамбля четвертитоновой музыки, основанного еще в 1923 году внуком Николая Римского-Корсакова, Георгием Римским-Корсаковым. ...
..
Семья Котляревскоговместе с Консерваторией провела в эвакуации три года (1941–1944), там же родился его сын Иван (1941), затем ненадолго вернулась в Ленинград.
...
У Арсения Николаевича была изумительная семья. Дом держался на его супруге, Вере Николаевне, органистке. Она увлекалась живописью. Старшая дочь Вера Арсеньевна — биолог. Сын Иван продолжил семейные традиции и стал музыкальным деятелем. Младшая дочь Василина — глубоко больной великовозрастный ребенок, лишенный внятной речи и нормального зрения, — объект всеобщего внимания и забот, сострадания и нежности Арсения Николаевича. Внучка Оксана (дочь Веры Арсеньевны) и супруга Ивана Евгения дополняли эту очень дружную семью, где всегда чувствовалось чуткое отношение друг к другу.
...
Однажды Гамма особенно отличилась: подползла к Д. Шостаковичу, пришедшему в гости, ...
..
В органном классе Котляревского часто звучали слова: «Чтобы стать органистом — недостаточно дважды закончить консерваторию». Действительно, органное дело не ограничивается одними умениями и энциклопедическими знаниями. Необходима особая духовная атмосфера, особая аура, которая сопровождала всю жизнь Арсения Николаевича Котляревского. Он также положил начало творческой династии Котляревских на Украине — его дело продолжали сын Иван Арсеньевич (1941-2007) и внучка Елена Ивановна (р. 1968).



********************** еще много статей, интересно, а где он был крещен в Ораниенбауме или нв Вас.острове??
https://100philharmonia.spb.ru/persons/9094/

Что-то с датой рождения или 2 Игоря сын и внук?
14.06.2018 ВЕЧЕР ФОРТЕПИАННОЙ МУЗЫКИ К 65-ЛЕТИЮ ПРОФЕССОРА МОСКОВСКОЙ КОНСЕРВАТОРИИ ИГОРЯ КОТЛЯРЕВСКОГО
https://www.muzklondike.ru/afisha/4497 (д.р 1848 - г.Харьков)
-----
очень интересное интервью с сыном Игорем Котляревским
https://www.classicalmusicnews...vsky-2022/
Антон Рубинштейн сказал: «В нотах написано все и ничего».


http://www.classicalrecords.ru/carts/index.php?productID=130
Игорь Котляревский - пианист, педагог, профессор кафедры концертмейстерского искусства Московской Государственной консерватории им. П.И. Чайковского.Родился в 1953 г. в Харькове. С 1960 по 1971 гг. обучался в Харьковской средней специальной музыкальной школе (класс Ф.Э. Иоффе и В.А. Кричевской). В период с 1968 по 1970 гг. продолжались регулярные занятия с педагогом, заведующим кафедрой Киевской консерватории B.В. Топилиным.

Арсений Котляревский (виолончель) родился в Москве в 1985 году. В 2004 г. с отличием закончил МССМШ им ...
Александра Котляревская (фортепиано) родилась в 1987 г. в Москве.

дети?


В.М. Калужский
АРСЕНИЙ НИКОЛАЕВИЧ КОТЛЯРЕВСКИЙ:
РЕКТОР, МУЗЫКОВЕД, ОРГАНИСТ1
https://www.elibrary.ru/downlo...642434.pdf


******
† Котляревский Арсений Николаевич (02(15).01.1910, С.-Петербург– 18.12.1994, Киев) – музыковед, органист, педагог, профессор (1964), Заслуженный деятель искусств УССР (1954).
https://www.organy.lviv.ua/ru/...-arsenii-2


***
Котляревский Арсений Николаевич – органист, музыковед, педагог.
https://100philharmonia.spb.ru/persons/9094/
В начале ХХ века знаменитый лейб-акушер Дмитрий Отт установил в Императорском повивальном институте орган. Это было нововведение Отта, в речи к открытию инструмента он говорил:

«Орган – наиболее совершенный музыкальный инструмент и его использование станет не развлечением для больных,[…] а средством лечения и исцеления».

Именно под звуки этого органа 10 января 1910 года в Повивальном институте на Васильевском острове родился Арсений Котляревский. И в том, что он в итоге сам станет органистом, несомненно, видится некий символ. Мало того, однажды Котляревскому доведется прикоснуться именно к тому самому инструменту, который звучал во время его рождения: в 1930-е годы орган из родильного дома перенесут в Большой зал Ленинградской филармонии, где в марте 1936-го года выступит музыкант!

К этому времени Котляревский уже окончил Ленинградскую консерваторию как музыковед у Романа Грубера (1935), продолжал учиться как органист у Исайи Браудо (диплом он получит в 1938-м). Еще студентом он начинает преподавать. Сначала в музыкальном училище, затем в консерватории. Сюда Котляревский будет возвращаться и в послевоенные годы: его консерваторский класс возобновит работу в 1944–1947, он числится педагогом и в 1950–1951 годы. Но основная его деятельность теперь связана с другими городами.

В 1941-м Котляревский вместе со своей женой, органисткой Верой Бакеевой, попадают в Ташкент. Сюда по инициативе музыканта перевезут первый в Средней Азии орган и откроют органный класс в местной консерватории. В 1951 году Котляревский перебирается во Львов, где проводит 10 лет, –...


**************Училища Петергофского в 1914-1917 Краеведческие чтения 2011-2014
https://ru.calameo.com/read/0067096930fde8c5928e3 л 61
Памятная книжка СПб за 1914-1915
7 заведений
в т.ч. 4х кл городское муж училище им ВелКнягини Ел.Павл ул.Еленинская 17
по тому же адресу -женская ЦПШ
в 1910 - в имВКЕП, Дм Петрович Гришанин - работал жл 1915 - Надв Сов л. 72
(учителя НС В.В.Альпов, КолСек В.Н.Григорьев, протоиерей И.Г.Разумихин, врач Я.Я.Преображенский,
учительниув Е.И.Ежова и О.Е.Григорьева)
Воспоминания краеведа Плаксина А.А, ...
л. 92 Петергофская гимназия, История, учителя (свящ Мих Анд Дьяков)

++ ПЕТЕРСОН - Псковский архив

Ф.1219 Оп.82 Д.103 л. 34 Петерсон Вольдемар Фрицевич Награждения (1)
Почетная грамота Президиума Верховного Совета РСФСР Дата награждения 28 июня 1977
Место работы: Редакция газеты "Псковская правда" Должность: художник-ретушер

Ф.42 Оп.1 Д.466 л. 89, 94 Петерсон София Александровна Награждения (1)
Почётная грамота Госкомиздата СССР Дата награждения 18.12.1980


Списки насильственно угнанных
Петерсон Мария Михайловна Ф.Р-903 Оп.3 Д.69 Л. 242: Ф.Р-903 Оп.3 Д.69 Л. 242 Документ (1) 1899 гр латышка
Петерсон Герман Фёдорович Ф.Р-903 Оп.3 Д.69 Л. 242: Ф.Р-903 Оп.3 Д.69 Л. 242 Документ (1) 1895гр
Петерсон Олег Германович Ф.Р-903 Оп.3 Д.69 Л. 242: Ф.Р-903 Оп.3 Д.69 Л. 242 Документ (1) 1928 гр
Петерсон Тамара Германовна Ф.Р-903 Оп.3 Д.69 Л. 241: Ф.Р-903 Оп.3 Д.69 Л. 241 Документ (1) 1925г.р латышка







Ф.42 Оп.1 Д.563 л. 20, 27 Петерсон Антонина Васильевна фильмопроверщица Великолукского отделения
Почетная грамота обкома профсоюза работников культуры и областной конторы кинопроката 29.08.1985


Ф.42 Оп.1 Д.446 л. 77, 86 Петерсон Антонина Дмитриевна - председатель МК профсоюза Псковского комитета по елевидению и радиовещанию Почетная грамота Псковского обкома профсоюза работников культуры Дата награждения 19.06.1979
Ф.42 Оп.1 Д.465 л. 93, 94 она же Почётная грамота комитета по телевидению и радиовещанию облисполкома и Псковского областного комитета профсоюза работников культуры Дата награждения 19.06.1980
Ф.43 Оп.1 Д.467 л. 16, она же очетная грамота Министерства просвещения РСФСР и Республиканского комитета профсоюза работников просвещения, высшей школы и научных учреждений Дата награждения 20 июля 1976