Эсеры 1900-1917

Эсеры 1900-1917

Эсеры 1900-1917

Боевая организация партии социалистов-революционеров Википедия
https://ru.wikipedia.org/wiki/...1%82%D1%8B

......

В 1903—1906 годах в «Боевую организацию» входили 13 женщин и 51 мужчина. Среди них было 13 потомственных дворян, 3 почётных граждан, 5 были выходцами из семей священнослужителей, 10 — из купеческих семей, 27 имели мещанское происхождение и 6 — крестьянское. Высшее образование имели шестеро, ещё 28 были отчислены ранее из университетов. 24 имели среднее образование, 6 — начальное. Таким образом, основной средой, из которой приходили в организацию новые члены, было студенчество высших учебных заведений. Среди членов «Боевой организации» были 19 евреев и 2 поляка. Костяк организации составили молодые люди 20—30 лет[22].

Заместителем Азефа в «Боевой организации» стал бежавший в июне 1903 года из вологодской ссылки в Швейцарию писатель Борис Викторович Савинков[23].



******************

в период руководства Савинковым «Боевой организацией» в неё входило 13 мужчин и 4 женщины, 6 из них — дворяне[122].

Савинков считал методы наружного наблюдения исчерпанными и пытался внедрить в деятельность организации технические изобретения. Он пытался построить работу по методам Азефа с той лишь разницей, что при нём была введена более жёсткая дисциплина и что Савинков получил особые полномочия, в результате чего он мог принимать все решения единолично[121].

«Боевая организация» оказалась готова действовать лишь в марте 1910 года. Она предприняла несколько попыток совершить теракт, но все они оказались неудачными[121]. Настроение Савинкова резко изменилось, 13 декабря 1910 года он писал:

…Я знаю, что я два года трудился, и из моих трудов не вышло ничего, хуже, много хуже, чем ничего[121]…

Следственная комиссия по делу Азефа осенью 1910 года окончательно завершила свою работу, после чего в докладе её председателя Алексея Баха прозвучало осуждение террора, применяемого «Боевой организацией». В начале 1911 года Савинков собрал оставшихся членов организации, которые голосованием решили её распустить[121].

**********





121 . Городницкий Р. А. Три стиля руководства Боевой организацией партии социалистов-революционеров: Гершуни, Азеф, Савинков. Общество «Мемориал». Дата обращения: 22 января 2011. Архивировано 26 сентября 2012 года.
122. Городницкий Р. А. Боевая организация партии социалистов-революционеров в 1901-1911 гг. — С. 235.

Файл v2024-04.pdf, байтФайл v2024-04.pdf, байтРоманика А.С., кандидат исторических наук, Рязанский государственный университет имени С.А. Есенина
(Россия)
ВОЕННОЕ НАПРАВЛЕНИЕ В ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПАРТИИ
СОЦИАЛИСТОВ-РЕВОЛЮЦИОНЕРОВ В 1907–1914 ГГ.
В статье рассматриваются теоретические построения представителей партии эсеров по военной проблематике в социально-политическом контексте и практические шаги в рядах армии в период политической реакции.
Эсеровские установки и мероприятия изучаются и с учетом партийного опыта, приобретенного в годы Первой российской революции и тенденций развития отечественного революционного движения в целом. Армейские мятежи 1906-07 гг. раскрыты через анализ эсеровского влияния в рядах вооруженных сил и черты восприятия военным пространством протестных и леворадикальных идей в начале ХХ в.
Продемонстрированы особенности отношения командного состава и нижних чинов к политической пропаганде и социалистической доктрине. Обращено внимание и на изменение социально-политического облика отечественной армии вследствие модернизационных процессов начала ХХ в., дана оценка их воздействию на вовлечение профессиональных военных в социально-политические конфронтации эпохи.
Анализируется влияние событий и процессов Первой российской революции на оценку партией роли и места
военного компонента в борьбе против царизма. Разбираются различия во взглядах представителей эсеров на методы и средства ведения агитации среди солдат и офицеров с учетом опыта революционной деятельности. Партийные пропагандистские и теоретические материалы раскрыты на предмет соответствия или отхода от традиционных установок отечественного освободительного движения. Обозначены практические шаги эсеров по привлечению военных на свою сторону накануне Первой мировой войны, раскрывающие нарастание кризисных явлений в партии.
Ключевые слова: армейские восстания, армия, общественная мысль, офицеры, Первая российская революция, политическая агитация, политическая реакция, революционное движение, солдаты, социалистическая мысль, эсеры. DOI:10.22281/2413-9912-2024-08-04-108-118

Введение.
В общественно-политической конфронтации в России начала ХХ в. особое место отводилось армии, которая традиционно использовалась царизмом для решения внутренних задач. В день «Кровавого воскресенья» войска стреляли в народ, а в течение последующих месяцев восставшие и верные власти части неоднократно вступали в столкновения. Революционные силы вели работу по вооружению противостоящих правительству групп, а также привлечению военных на свою сторону. Несмотря на неудачу революция оставила радикалам весомый опыт, который будет использован спустя десятилетие.
Деятельность в военном пространстве стала предметом рефлексии со стороны оппозиции в период реакции, что представляет научный интерес на примере партии социалистов-революционеров (эсеров), одной из крупнейших политических сил начала ХХ в., чье наследие менее изучено по сравнению с их оппонентами по революционному лагерю – большевиками.
Историография эсеров включает значимые работы, однако военный вопрос редко был темой специальных исследований. Видные советские историки К.В. Гусев и В.Н. Гинев рассматривали эсеровское влияние в армейской среде в контексте общих вопросов партийного строительства [6]. М.И. Леонов выделил военное направление как важную составляющую эсеровской работы в годы. Первой революции [13], что затем осветил А.А. Оксенюк [22]. Повышенное внимание к партийной деятельности в рядах армии в период реакции уделено в монографии К.Н. Морозова [16]. Эсеровская пропаганда среди солдат и офицеров накануне Первой мировой войны раскрыта в исследовании П.А. Овечкина [21].

Объект и методы исследования. Объектом исследования выступает военный вопрос в идеологии и практике социалистов-революционеров в 1907-1914 гг. В методологическом комплексе ведущее место принадлежит проблемно-хронологическому методу, с помощью которого удалось выделить основные проблемы, связанные с тематикой исследования, рассмотреть их в хронологической последовательности. Историко-генетический метод позволил представить рассматриваемые события и явления в историческом движении, выявить причины их возникновения и особенности развития. Историко-типологический метод стал основой для определения ведущих тенденций общественной мысли и направлений политической активности.

Результаты и их обсуждение. В первые годы ХХ в. эсеры создали сеть ячеек в воинских частях центра страны и периферии [9, л. 5], что позволило «закрепиться» в военном сообществе. С.Д. Масловский (один из военных кураторов партии, впоследствии известный литератор С.Мстиславский) отмечал, что кружки были преимущественно штатские, ограничивались контактами со знакомыми офицерами и игнорировали деятельность среди солдат. Господствовала идея, что для успеха восстания офицерам достаточно повести подчиненных «по команде», что позволит избежать длительной и рискованной агитации нижних чинов, предотвратит военное подавление выступления, а после революции сохранит армию и ее институты в рабочем и подконтрольном состоянии [18, c. 12] [17, c. 23]. Следуя данной тактике в 1905 г. был создан «Всероссийский офицерский союз». Организация отличалась обособленностью, взаимодействовала с эсерами, но была вне партийной агитации. Эта конструкция соответствовала представлениям командного состава о своей особой роли в деле народного освобождения и положению армии вне политики, что позволило привлечь весомое количество участников, открыть филиалы в провинции [18, c. 12] [17, c. 23]. По свидетельству С.Мстиславского, в 1905 г. при тщательной конспирации с «Союзом» сотрудничал А.И. Деникин, получивший в то время чин полковника [18, c. 16]. Однако бурные события, в которые оказалась вовлечена страна, показали слабые стороны организации и привели к ее скорому закрытию. «Офицерский союз» готовил выступление в столице в 1905 г., но большинство членов оказались не способны на крайние меры в борьбе против правительства по причине моральных принципов или слабой профессиональной подготовки. Сказалось и принятие октябрьского манифеста, который отражал общественно-политические настроения командного состава. «Офицерский союз» предстал наследием офицерских организаций в духе военно-революционного филиала «Народной воли», однако в начале нового века массовый компонент общественного движения в значительной степени определял характер и пути социально-политической конфронтации. Так, С.Мстиславский, анализируя деятельность «Союза», подчеркивал «низовое, стихийно развернувшееся движение рабочих и крестьян, ждавших, требовавших и так и не получивших от нас, тогдашних партийцев, делового руководства» [18,c. 13]. В свою очередь А.И. Спиридович с охранительных позиций называл причиной провала непопулярность радикальных идей среди военных: «С большим усилием удавалось иногда завлечь в организацию какого-либо молодого, неопытного офицера, из неудачливых военных; обычно же, весьма немногие, в общем, офицеры, подпадавшие под влияние социалистов-революционеров, оказывались в действительности, лишь бывшими офицерами, оставившими по тем или иным причинам ряды армии» [26, c. 370]. Одно из крупнейших событий Первой революции – декабрьское вооруженное восстание – было подавлено силами армии, которая выступила надежным инструментом монархии по подавлению общественных выступлений. Б.В. Савинков на этот счет заключал: «… сочувствие отдельных офицеров революционному движению еще ни в малой мере не доказывает, что солдаты не будут стрелять в народ, более того, что сами эти офицеры откажутся от своей военной присяги. Опыт Семеновского полка в Москве подтвердил этот вывод» [25, c. 128].
Военное направление эсеров включало и специфические, традиционные для революционного народничества методы борьбы, в частности, террористические акты возмездия. Член партии З.В. Коноплянникова застрелила 13 августа 1906 г. генерала Г.А.Мина, на суде заявив, что убила его «как командующего Семеновского полка, воспитывавшего солдат-крестьян в духе активной неприязни к народному
освободительному движению» [24, л. 1-2]. В одной из прокламаций партия также объясняла террористический акт той ответственностью, которую несет начальник за деяния подчиненных: Мин «сумел обратить своих солдат в зверей, издевающихся над своими жертвами, над слезами, рыданиями и горем их родных близких» [4, л. 1]. В конце 1905 г. при помощи эсеров были организованы мятежи в ряде гарнизонов страны [13,c. 204, 214]. Это вместе с провалом декабрьского восстания, мотивирующим влиянием «Потемкина» и «Очакова» привело к усилению военного направления партийной деятельности. Увеличивалось количество армейских ячеек, в официальных постановлениях военно-социальная тематика играла первостепенную роль [13, c. 257]. В.Н. Фигнер вспоминала, что на фоне японской катастрофы и отмеченных выступлений «казалось, что военная среда наряду с рабочим классом представляет крупнейший революционный фактор, строго дисциплинированный и обладающий организованной материальной силой» [31, c. 186]. Схожие процессы наблюдались в стане социал-демократов, поэтому революционные партии объединяли усилия по подготовке выступления войск против самодержавия. Деятельность среди офицеров уступает место активизации нижних чинов. Акцент делался на агитации среди балтийских моряков по причинам роста бунтарских настроений после неудач в японской кампании и благоприятных условиях работы революционных организаций в
Финляндии. Совместный план масштабного восстания на Балтийском флоте не был реализован, но его отголоском стали восстания в Свеаборге, Кронштадте и на броненосце «Память Азова» летом 1906 г. Однако выступления сопровождались несогласованностью и конфликтами между партиями, носили скорее характер стихийного бунта низов против «господ-офицеров» [2, c. 56, 66, 69-70, 105-106, 116, 147]. Примечательно, что, по воспоминаниям очевидца событий Оттосона-Николаева, кронштадтские «матросы, в массе своей плохо
разбиравшиеся в партийных программах, упорно стояли за объединенную военно-революционную организацию» [2, c. 101]. Несмотря на спад революционного движения к лету 1907 г. протестные настроения в армии еще сохранялись. А.А. Трояновский, член военной организации большевиков в Киеве, а в дальнейшем
видный советский политический деятель, писал: «… в результате в 1907 г., когда по всей стране укреплялась реакция, в армии то там, то здесь вспыхивали восстания». Причину он видел в специфике распространения социально-политических настроений в военном пространстве: «Армия плохо поддается непосредственному влиянию окружающей среды, а испытывает влияние этой самой среды благодаря проникновению в армию
через призывы пополнения и прочее». «Главным будирующим элементом» он видел революционно
настроенных призывников из крестьян и рабочих [29, c. 181-182].
К началу ХХ в. модернизационные процессы меняли социально-политический облик российской армии, превращая ее из закрытого пространства в выразителя интересов масс, чем намеревались воспользоваться дальновидные представители революционного движения. На следующий день после «третьеиюньского переворота» началось восстание киевского гарнизона. Эсер В.М. Зензинов, годом ранее путешествуя по Украине и встречаясь с киевскими военными работниками, называл местную организацию одной из лучших в партии [10, c. 337]. Активную работу среди киевских военных также вели социал-демократы, издавали газету «Голос солдата» [15, c. 184]. Восстание характеризовалось инициативностью солдат, однако и отсутствием четкого плана действий (в том числе, разногласиями между эсерами и социал-демократами о перспективах выступления) [16, c. 291-292], что привело к конечной неудаче.
Все лето 1907 г. продолжались революционные брожения в Севастополе, где были сравнительно сильны позиции эсеровской военной организации [16, c. 293-294]. Б.В. Савинков, в 1906 г. сидевший в заключении в Севастополе и после совершивший удачный побег, вспоминал: «Во всех ротах были солдаты социалисты-революционеры, социал-демократы и просто сочувствующие революции, были также и унтер-офицеры, входившие в революционные военные организации» [25, c.182]. Листовка описывала местные настроения:
«Мы, солдаты и матросы Севастопольского гарнизона, обсудив на сколько возможно это, находясь в
нашем положении – при постоянном шпионстве, ссылках в армии, карцерах и т.п., настоящее положение России находит, что жить так, как теперь дальше нельзя, что военно-полевые суды, массовые расстрелы, непрерывные голодовки крестьян и рабочих, неизбежные при том малоземелье и бесправии … полные произвол и насилие, которые царят во всех углах нашей многострадальной родины; финансовая политика казнокрадов-чиновников довели страну до обнищания» [19, л. 1] (исходя из стилистики и грамматики автор действительно являлся представителем нижних чинов). Участник революционных выступлений Х.М.Дюльдин (старшина кочегарного отделения на броненосце «Синоп»), описывая настроения матросов, утверждал: «Лозунг «в борьбе обретешь ты правое свое», призыв к организованному восстанию – было духом времени» [7, c. 143]. Однако революционный энтузиазм военных и их подверженность радикальной пропаганде шли несколько вразрез с партийной оценкой состояния дел. В прокламации от 19 мая 1907 г., обращенной к севастопольским солдатам и матросам, говорилось, что революция находится в «моменте затишья», поэтому необходимо «заранее сговориться и сорганизоваться» (в частности, выработать устав местной военной организации) [27, л. 1]. По воспоминаниям В.Н. Фигнер, представители местного комитета эсеров выступали против восстания, считая его бесперспективным, но были вынуждены уступить напору военных [31, c. 181-182]. Примечательно, что с аналогичной проблемой столкнулся А.А. Трояновский во время работы в киевском гарнизоне [29, c. 185].
В итоге, в сентябре 1907 г. в Севастополе произошло выступление, закончившееся провалом и впоследствии многочисленными арестами. Представитель политического сыска А.И. Спиридович утверждал, что эсеры переоценили свою популярность в гарнизоне Севастополя: «По плану рисовалось нечто грандиозное, действительность же показала – сколь нелепы были их надежды на восстание войск» [1, c. 78]. Причины неудачи анализировала и партийная верхушка. В.Н. Фигнер характеризовала выступление «революционным эпизодом без связи с общим ходом революции», которое «не было вызвано необходимостью» и показало «упадок» военного компонента революционного движения [31, c. 184].
В.М. Чернов обратился к севастопольскому мятежу на Первой Общепартийной конференции 1908 г.: «Нам много раз говорили, что Севастополь наш, что эскадра наша, что массы рвутся в бой … Оказалось, что и тут положение было сильно переоценено, и в результате получилась чувствительная неудача. Оказалось, что настроение войск – очень колеблющееся, и строить на нем расчеты чрезвычайно трудно». Однако он
подчеркивал: «Понятно, что это не может служить основанием разочарования в работе среди войск. Скорее наоборот: случай этот должен послужить стимулом к дальнейшему расширению и углублению нашей военной работы» [23, c. 104]. В.М. Чернов еще в конце 1905 г. в программном выступлении называл переход армии на сторону «народа» «заветнейшим желанием» [33, c. 253], и события революции подтвердили для партии потенциал военного направления деятельности.
Не принесло успехов и восстание во Владивостоке осенью 1907 г. Взрывном элементом еще в конце 1905 г. оказались многочисленные запасные, недовольные долгой отправкой домой. Они устраивали митинги, громили торговые лавки и дома офицеров. Несмотря на массовые аресты радикальные настроения в гарнизоне сохранялись, и эсеры через отделение в Нагасаки распространяли пропагандистские материалы. Во Владивостоке была создана эсеровская военная организация, которая собиралась «вести пропагандистскую и агитационную работу во всех частях войск гарнизона, организовывать борьбу против военной дисциплины и за общее улучшение солдатского быта, открытые митинги протеста…». Целью ставилось руководить вспышками солдатского недовольства и, в конечном счете, преобразовать их в массовое выступление [14, c. 102-104].
Наиболее успешно эсеры вели пропаганду в портовых мастерских Владивостока, в меньшей степени подверженных полицейскому надзору. Это позволяло революционизировать и местных рабочих, и матросов.
Восстание во Владивостоке началось в октябре 1907 г. (несмотря на аресты солдат после локальных конфликтов и раскрытие пропагандистской сети). Как в Киеве и Севастополе выступление характеризовалось активностью нижних чинов, которая, однако, имела скорее бытовые причины – рядовые выплеснули злобу за еще недавно пережитые ужасы войны против Японии и притеснения со стороны командиров, а также плохое материальное положение. Один из рапортов гласил: «Мятежники действовали настолько отчаянно, что некоторые подбегали вплотную к пулемету и стрелкам» [14, c. 107-109]. Владивосток был объявлен на осадном положении. К концу октября восстание было подавлено, затем разгромлена и местная эсеровская военная организация [14, c. 119-120].
Владивостокское выступление стало последним военным мятежом 1907 г., после в армейском пространстве, как и в обществе целом, наблюдается политическое затишье. Отмеченные восстания показали, что радикальной оппозиции удалось проникнуть в армейское сообщество, создать или поддержать прецеденты военно-политической активности, которые грозили армии началом процесса «разложения» в кризисные моменты.
Для достижения целей эсеры использовали декабристскую/народовольческую тактику создания тайных офицерских обществ. Это соответствовало традиционной для отечественного освободительного движения идее о «героях толпы», способных повести угнетенные массы за собой. Командный состав армии в силу сравнительно высокого уровня образования и нарастания профессиональных проблем поддавался политической агитации, а самодержавие в их глазах теряло черты «сильной власти», способной обеспечить
внутри- и внешнеполитический порядок [5]. Но выступления в годы революции продемонстрировали и потенциал солдатской массы как активного и сознательного участника антиправительственной борьбы, что стало новой и главной чертой военно-революционного направления начала ХХ в. Эсеры осознавали данные тенденции, поэтому наряду с созданием тайных организаций применяли и тактику массовой агитации. Сочетание конспиративной и пропагандистской, офицерской и солдатской работы давало как определенные результаты, так и вело к противоречиям, постоянным идейным исканиям и частым изменениям вектора деятельности.
В начале революции доминировала идея создания внепартийных военных организаций («Всероссийский офицерский союз», «Всероссийский союз солдат и матросов»), которую развивал С.Ф. Михалевич [1, c. 74]. Прошедший долгую сибирскую ссылку в годы революции он руководил Центральным военно-рганизационным
бюро эсеров [16, c. 125] – конспиративной и автономной группой людей, близких к армейской среде. Оно было сформировано к 1906 г. Не являясь непосредственно армейской организацией, бюро ставило задачу координации партийной деятельности в рядах вооруженных сил [31, c. 185]. Также в годы революции С.Ф. Михалевич руководил Кронштадтской военной ячейкой (в том числе восстанием летом 1906 г.) [1, c. 75].
Несколько отличными были взгляды Н.В.Чайковского, одного из старейших партийных членов, также входившего в состав военного бюро [31, c. 187]. По его мысли, террор устарел как средство борьбы. Как и другие узкоспециализированные мероприятия, он годится лишь на подготовительной стадии, поэтому для успеха революции необходимо организовать массовое партизанское движение. Его центрами могут стать
Урал, Кавказ и другие местности, где природные условия позволяли бы вести длительное и успешное вооруженное противостояние правительству. Ведущая роль отводилась военным, прежде всего, дезертирам, так как, по мысли Н.В. Чайковского, число побегов из армии со временем будет лишь увеличиваться на фоне кризиса самодержавия и его институтов.
«Руководителем военной работы» Н.В.Чайковский намеревался сделать американца Джона Купера, участвовавшего еще в Гражданской войне на стороне южан (ранее Н.В. Чайковский ездил в США с координационными и пропагандистскими целями). Организационные задачи также должен был решать «десяток, другой обученных офицеров, которые знали бы партизанство не по наслышке, а из первых рук». Партизанское движение представлялось, как и в конструкциях С.Ф. Михалевича, беспартийным, но проникнутым «революционно-народным духом» [32,c. 232-233], что перекликается с идеями еще А.И.
Герцена и Н.Г. Чернышевского о создании боевого союза народа, солдат и офицеров для борьбы против самодержавия. Предложение Н.В. Чайковского заставило эсеровское ЦК в 1907 г. безрезультатно рассмотреть вопрос о «партизанских выступлениях» [16, c. 289-290].
Интересной была концепция эсеровской севастопольской ячейки, которая отводила военно-крестьянскому союзу роль передовых отрядов: «Рабочих мы приглашаем организовывать советы рабочих депутатов и боевые дружины с тем, чтобы в нужный момент городской пролетариат мог бы вступить на борьбу … начав всеобщей забастовкой пролетариат должен закончить вооруженным восстанием, когда условия к нему будут подготовлены выступлением крестьян и войска» [12, л. 1].
Во Владивостоке эсеровская организация сосредоточила свою деятельность исключительно среди солдат и матросов [14, c. 104-106]. Отчасти это объясняется наследием Японской кампании, когда в условиях военного кризиса обострился конфликт нижних чинов и командного состава, который имел не только профессиональные, но и социально-политические причины – противостояние «барина» и «крестьянина». В частности, С.Д. Масловский писал, что «мне лично не раз приходилось слышать от солдат, что офицеры
«стесняют» их, что без офицеров лучше» [17, c. 29-31].
Уже в 1910 г. в «Социалисте-революционере» автор под псевдонимом «Виктор Военный» (существуют разные точки зрения на его личность [16, c. 315]) опубликовал статью, где анализировал армейские выступления. Он пришел к выводу, что по причине политической индифферентности командного состава военный переворот в России невозможен. Поэтому эсерам необходимо отказаться от ставки на офицерский заговор и создать «народно-революционную армию», где нижние чины станут частью массового компонента, а офицеры будут выполнять организаторскую роль [16, c. 315-316].
Также в 1910 г. активизировалась группа во главе с С.Ф. Михалевичем, которая стремилась обновить эсеровскую теорию и практику. В их декларации говорилось, что «сама жизнь заставила нас относиться отрицательно к прежним приемам партийной работы, практиковавшей широкий, но поверхностный захват массы путем агитации и бессистемной кружковой пропаганды. Настоящее время и пережитые неудачи диктуют необходимость углубления социалистической работы, ограничиваясь небольшими по составу, но прочными кружками, которые должны объединять наиболее сознательные элементы и служить проводниками в широкие массы социально-революционных идей». В качестве главных целей революционной пропаганды выступали крестьяне, рабочие, учащаяся интеллигенция и военные [26, c.486-487]. Реализации планов помешал очередной арест С.Ф. Михалевича и его скорая кончина.
Разнообразие взглядов эсеров на роль армии в освободительной борьбе отмечал один из главных партийных теоретиков В.М. Чернов в 1905 г.: «…нашим заветнейшим желанием является – привлечь армию к переходу на сторону народа; если возможно целиком, с офицерами во главе; это лучшее, о чем только можно мечтать. … партия стремится не только распропагандировать нижних чинов. Нет, она стремится создать и организации офицерские. Я [в беседе с редакционным собранием «Сына Отечества»] упомянул о традиции декабристов и народовольчества» [33, c. 254].
Широту эсеровских подходов по работе с военными, а вместе с этим и их противоречивость раскрывал и С.Д. Масловский: «…лозунгом военной работы партии на первом этапе было: искать связей в солдатской массе, стремясь вовлечь ее в движение; но, поскольку о массовой военной организации до поры до времени не приходится думать, сосредоточить особые усилия на организации офицеров» [18, c. 13]. В ноябре 1907 г. состоялось совещание представителей ЦК и военных специалистов ряда областей. Последние свели трудности работы к низкой инициативе военных, «случайному составу военных работников» и «неудовлетворенностью общепартийной организации» [16, c. 298]. Совещание показало и разногласия по поводу перспектив широкого вооруженного выступления с привлечением армии или обособленного мятежа военных. Если представители ЦК настаивали исключительно на первом варианте, то военные работники
аргументировали необратимость второго: «Частичные выступления войск диктуются психологией солдат и условиями их быта. Как только разрушается под влиянием революционной пропаганды обаяние царя, смысл дисциплины, – а так гнет ее становится нестерпимым, и войско выступает по закону своей психологии, вне связи с народом». По их мнению, даже разрозненные армейские выступления значительно воздействуют
на настроения политически нейтральных сослуживцев, лишают правительство уверенности в надежности военной системы, дают радикалам надежду на успех борьбы [16, c. 299].
После революции в официальных партийных документах доминирующей становится идея массового вооруженного восстания, к которому должна присоединиться армия в качестве одного из компонентов. Военное направление в деятельности эсеров постепенно теряет самостоятельную роль.
Резолюция III Совета партии (состоявшегося в мае-июне 1907 г., когда сохранялись иллюзии о не
затухании революции) отмечала способность местного выступления, локального взрыва как «естественного явления» привести к всеобщему восстанию против действующего строя. Большие надежды возлагались на армию, так как наряду с террором «наиболее дезорганизующее влияние на правительство и развязывающее влияние на революционную энергию масс оказывают движения в войсках». Поэтому говорилось, что «если обостренное настроение солдат угрожает стихийным волнением», то необходимо «внести в него организованность и выработанный план», если это «дает серьезные шансы для хотя бы местного и временного, но широкого успеха» [23, c. 27-28].
Но IV Совет партии, состоявшийся спустя год, уже скептически отнесся к местным выступлениям, «в которых может происходить бесплодная растрата народной энергии». Отвергалась и идея создания внепартийных военных организаций. Декларируя тактику, Совет постановил «вести интенсивную работу среди войска, в смысле не только революционизирования этого источника правительственной силы, но и создания в ней сознательных и надежных ядер чисто-партийного характера». Важной задачей выступала «боевая подготовка партийных масс (заготовка оружия, обучение революционно-боевой технике)», что должно было позволить избежать «преждевременных и нецелесообразных вспышек» [23, c.294].
Подавление народных выступлений в годы революции и разгон I и II Государственных дум наводили партийных членов на мысль о необходимости организации массовой и хорошо структурированной вооруженной борьбы как единственного средства свержения самодержавия.
Согласно программным документам V Совета партии 1909 г. (последнего до 1917 г.) допускалось создание специальных крестьянских, рабочих и военных организаций с внутренней автономией, но «лишь с санкции местных организаций и [с необходимостью действовать] согласно уставам, утвержденным общими конференциями всех местных работников» [23, c. 355]. Целесообразность военной ячейки объяснялась спецификой работы в рядах армии и ее большим размахом, что часто было не под силу локальным группам. Подразумевалось, что комиссия объединит специалистов, «соединяющих по возможности теоретическое
знакомство с военным делом и практический опыт революционной работы в армии». Подчеркивалось
ее единство с партией: «Совет партии, констатируя в прошлом, с одной стороны, некоторую обособленность и отчужденность военной работы от общепартийной, а с другой – не всегда достаточную оценку важности военной работы – полагает [необходимость сделать] военную работу существенной и неразрывной составной частью партийной деятельности» [23, c. 359]. V Совет партии также издал несколько отдельных постановлений по военно-социальной тематике. Задачей ставилось заручиться поддержкой солдат передовых убеждений. Подчеркивалось, что они должны принимать сознательное участие в партийной жизни и вовлекать товарищей в революционную деятельность (партия сталкивалась с трудностями вербовки по причине усиления
контрмер в армии после революции). Декларировалось, что «общеполитическое затишье в стране и
отсутствие широкого брожения в массах солдат и матросов делают несвоевременным образование
широких беспартийных массовых военных организаций». Акцент делался на распространении
пропагандисткой и просветительской литературы, которая «должна вестись с большой осторожностью во избежание таких обострений, которые могли бы привести к активным выступлениям на этой почве» [23, c. 361-362]. Тактика широкой агитации в военном сообществе отводила на второй план работу с командным составом. Было принято «преждевременным восстановление офицерской работы в ее полном объеме», предлагалось ограничиться сохранением контактов и распространением подпольной литературы. Создание «офицерской революционной организации» планировалось лишь «в момент будущего нового общественного подъема» [23, c. 362-363].
Разбор работы в рядах армии был осуществлен на Первой Общепартийной конференции в августе 1908 г. в Париже. Представители Баку, Северного Кавказа, Крыма, юга Украины, Туркестана отчитались о слабых контактах в военном сообществе или их полном отсутствии. Меткую характеристику социально-политическим настроениям нижних чинов дал Ю.М. Стеклов, курировавший в то время направление Крыма и юга Украины: «Военная организация слаба. Настроение солдат пониженное. Проявить инициативу в деле боевого выступления не склонны, но оказать поддержку народному восстанию обещают». Согласно отчетам эсерам удалось добиться успехов в московском гарнизоне: солдаты читали революционную литературу и
тщательно придерживались конспирации. Но и там возникала проблема ограниченного количества людей, имевших прочные и обширные связи в военном сообществе. Среди партийных достижений отмечались также пропаганда среди матросов на стоянках в Баку (утверждалось, что в этом направлении эсеры превзошли социал-демократов), потребность волжских матросов в чтении революционной литературы, плодотворная партийная агитация в гарнизонах Урала и Дальнего Востока [23, c. 72-74, 77, 79, 81, 84-85, 87, 94].
Эти проблемы и противоречия заставляли эсеров помимо теоретических исканий осуществлять и внутренние перестановки. Осенью 1907 г. было ликвидировано Центральное военно-организационное бюро. Формальным поводом стал провал севастопольского мятежа [16, c. 130-131]. За этим скрывались и более широкие неудачи и разногласия в работе. Успехи по пропаганде военных были вызваны деятельностью местных организаций, тогда как бюро не имело отделений. Об этом писала В.Н. Фигнер, принимавшая участие в реформировании, а в качестве обратного примера приводила военный филиал «Народной воли» с
сетью местных ячеек. Также по ее свидетельству, руководство не устраивала высокая степень обособленности бюро, имелись опасения, что военная составляющая партийной работы преобладает над гражданской [31, c. 185].
Анализируя неудачи деятельности бюро и армейского направления в целом необходимо отметить и малое количество людей в партии, имеющих основательные военные познания. Характерный случай упоминал С.Д. Масловский (С. Мстиславский). Для подготовки в 1905 г. «Всероссийским офицерским союзом» вооруженного восстания в Петербурге был сформирован межпартийный боевой комитет (в том числе, был включен
С.Ф. Михалевич) для решения технических вопросов, «хотя уровень именно технической военной подготовки входивших в него лиц был очень невысок. На одном из заседаний произошел жесткий спор по вопросу о том, в каком виде пироксилин представляет опасность взрыва – в сухом или влажном. Один из нас, чтобы «практически» разрешить спор, попросту вынул из кармана бывшую при нем пироксилиновую шашку и зажег ее; надо было видеть лица той части совещания, которая была уверена, что в этом виде пироксилин взрывает». По мнению С.Д. Масловского, организация выступления провалилась именно по причине низкой «технической и особенно тактической подготовки кадров» [18, c. 21, 32].
После ликвидации бюро армейская работа передавалась созданной военной комиссии и местным организациям. Комиссия по своему статусу была ниже бюро, она вынуждена вести деятельность с ведома ЦК. Члены бюро не стали исполнять решение, считая новую схему работы противоречащей партийным принципам свободы деятельности, выборности, поощрения инициативы снизу [16, c. 132]. Они продолжали вместе
собираться и на встрече в ноябре 1907 г. арестованы. В.Н. Фигнер утверждала, что им удалось уничтожить основные компрометирующие документы, тогда как А.И. Спиридович – обратное, и что это помогло «почти окончательно пресечь партийную работу среди войсковых частей» [1, c.79] [31, c. 206-207].
Приговоры оказались мягкими, вскоре члены бюро были освобождены. Большинство (например, Н.В. Чайковский) прекратило революционную деятельность. Однако часть участников отправилась в эмиграцию, где продолжила борьбу против самодержавия. Наибольшая активность исходила от В.И. Лебедева, выпускника Тифлисского пехотного училища, входившего в руководство эсеровских военных структур, впоследствии одного из организаторов Народной армии КОМУЧа.. Он и жена Маргарита (в девичестве Спенглер) по инициативе М.А. Натансона вели с 1908 г. пропаганду среди матросов во время заграничных стоянок российских кораблей [31, c. 185-188]. Радикальные идеи были распространены на крейсере «Рюрик». В.Н. Фигнер со ссылкой на разговор с В.П. Костенко сообщала о наличии революционной организации на корабле: в главный комитет входило 30 человек, «а около него группировалось до 200 матросов» [31, c. 188]. В.П. Костенко был боевым офицером, членом команды «Рюрика» и параллельно входил в эсеровские военные структуры. Его раскроют только в 1910 г. С матросами «Рюрика» установили контакты Е. Азеф и Б.В. Савинков, рождается идея организации покушения на Николая II во время смотра в Кронштадте осенью 1908 г. [25, c. 215] [31, c. 188]. Стрелять в императора было поручено машинисту Г. Авдееву, также оружие было у вестового Каптеловича. Но цареубийство не состоялось. Б.В. Савинков считал, что матросы не решились на выстрел. Однако В.Н. Фигнер согласно свидетельству В.П. Костенко писала, что революционная организация на крейсере готовила выступление на Балтийском флоте, опасалась раскрытия и решила, что потенциальное восстание приоритетнее террористического акта [25, c. 216] [31, c. 189]. В эмиграции издавались партийные материалы – газеты «За народ» и «Народная армия», предназначавшиеся исключительно для армейской аудитории. В распространении литературы помимо В.И. Лебедева большую роль играл Ф.В.Волховский, бывший народник, в годы революции входивший в Центральное военно-организационное бюро, впоследствии – редактор ЦО [31, c. 215]. В частности, в 1911 г. он предлагал усилить военное направление в печати эсеров, но идея была отклонена [16, c. 321-322]. В эсеровских прокламациях звучали как характерные для леворадикальной мысли призывы к крушению царизма и перестроению общества на демократических и социалистических началах, так и новые требования, вызванные событиями революции. Например, одна из листовок предлагала «созвать настоящую Думу на основе всеобщей, прямой, равной и тайной подачи голосов», так как «только такая Дума может знать все нужды трудового народа». Также в прокламации критиковалась практика военно-полевых судов [19, л. 1]. Авторов пропагандистских материалов очень беспокоили карательные функции военных: «Армия несет службу полиции, вследствие чего развращается и становится не годной для защиты от внешних врагов» [19, л. 1]; «Дожили вы до того, поставили вас вместо полицейских фараонов нести полицейскую службу» [28, л. 2]. Это объяснялось и стандартной риторикой радикалов, и влиянием случаев вооруженного подавления общественных протестов в период революции. Военных призывали к обратным действиям: «Мы обращаемся к солдатам и матросам с убеждением
отказываться исполнять приказания начальства, и не только не стрелять в своих братьев – крестьян
и рабочих, но немедленно переходить на сторону народа, вплоть до вооруженного восстания против народных угнетателей» [12, л. 1].
Традиционным требованием была замена регулярной армии народной милицией (идея эволюционировала еще от теоретических конструкций А.И. Герцена и Н.Г. Чернышевского), что позволило бы военным исполнять лишь одну роль – защиту населения от внешней угрозы. Однако на этот счет интересна точка зрения С.Д. Масловского (С. Мстиславского), что офицеры хорошо представляли свою профессиональную деятельность без института монархии, однако не разделяли концепт народной милиции – «с чисто военной точки зрения лозунг был вопиющей нелепостью». Это заставляло их сомневаться и в целом в необходимости радикальных общественных преобразований, потому что в старом мире хотя бы действует «настоящая армия» [18, c. 28-29]. Эсеровская агитация критиковала не только устаревшее устройство вооруженных сил царизма, но и делала акцент на затруднительных условиях жизни нижних чинов, что рассматривалось как фактор усиления революционной борьбы. Партия обличала бедность как недопустимое явление, под своим знаменем стремилась улучшить материальное положение военных. Для этого действовали кассы взаимопомощи в гарнизонах. Например, устав кассы в Кронштадте гласил: «Касса для устройства побега, для покупки нечаянно испорченной или утерянной товарищами казенной вещи, за что [он] может быть наказан … помощи при болезнях» [30, л. 1]. Это позволяло даже в условиях спада революционной активности оказывать некоторое положительное воздействие на вовлечение военных в ряды оппозиции. Упадок армейского направления в практической деятельности эсеров помимо спада революционного движения в целом и отсутствия крупных военных конфликтов объяснялся и значительным общепартийным кризисом. А.И. Спиридович писал, что к лету 1908 г. «положение партийных организаций очень ухудшилось», наблюдались лишь некоторые очаги активной деятельности, «общее положение партии характеризовалось словом "деморализация"». Имели место частые аресты, а также постоянные слухи о провокациях [26, c. 410, 424]. К 1910 г. была в большой
степени разрушена структура местных партийных отделений [16, c. 31-38]. Наблюдались финансовые трудности. В одной из нелепых прокламаций говорилось, что партии «нужны люди и деньги для успеха нашего великого дела … людей у нас достаточно, денег же нет». Поэтому автор в жесткой форме просил денег для борьбы против «тяжелого ига коронованного вампира Николая последнего», в противном случае грозил репрессиями после прихода к власти [20, л. 1]. Большое деструктивное влияние имело и знаменитое разоблачение Е. Азефа. Тяжелое состояние заставляло некоторых членов партии совершать крайние поступки. Так, А.А. Петров, бывший учитель, фанатик, искалеченный при неудачном изготовлении бомбы, после случая с Е. Азефом решает стать двойным агентом, что помогло ему в декабре 1909 г. взорвать деятеля политического сыска полковника С.Г. Карпова [11]. Во время реакции в изданиях социалистических сил господствовала идея неизбежности нового революционного подъема. Воззвание данного периода, обращенное к солдатским массам, убеждало: «Революция, как и война, имеет свои моменты кровавых столкновений и моменты затишья, когда утомленные борцы пополняют свои ряды и собираются с новыми силами…» [27, л. 1]. Другое, написанное под влиянием младотурецкой революции, говорило: «Русская армия как будто бы спит, как будто бы смирилась с настоящим положением и в русской армии все тихо, но не благополучно». В России «виселица и жандармы являются правом и законом», изменить же ситуацию
должны «сознательные крестьяне, солдаты и рабочие» революционным путем [8, л. 1].
Неизбежность новой волны общественно-политической конфронтации понимали и представители закона. А.И. Спиридович заключал в 1914 г.: «Крестьянство, пролетариат и военная среда – вот куда направят свои усилия партийные работники [эсеров] стараясь привлечь их на свою сторону для борьбы с правительством» [26, c. 496]. Прогнозы сбылись с началом Первой мировой войны, политическим итогом которой для эсеров стал допуск к власти, затем – эмиграция и забвение.

Заключение (выводы). Эсеры представляли собой значительную организацию со сложившимся силами, способную привлечь на свою сторону различные социальные группы. Работа в военной среде стала предметом политической дискуссии внутри партии. Представители эсеров искали разные пути пропаганды среди солдат и офицеров. Разнообразие подходов радикалов позволяло постоянно воздействовать на армейское пространство, поддерживать или организовывать протесты даже в годы реакции. В то же время
эсеры оказались не способны выработать четкое и близкое солдатам представление о роли армии в
освободительном движении, ибо в новом веке именно массовые участники становились решающей силой революционного процесса. Это обстоятельство позволит большевикам с их пониманием классового подхода перехватить политическую инициативу в 1917 г.

Список литературы
1. Боевые предприятия Социалистов-революционеров в освещении охранки. М. : Революционный социализм, 1918. – 112 с.
2. Восстания в Балтийском флоте в 1905-1906 гг. в Кронштадте, Свеаборге и на корабле «Память
Азова»: сборник статей, воспоминаний, материалов и документов. Л.: Прибой, 1926. – 162 с.
3. Гинев В.Н. Борьба за крестьянство и кризис русского неонародничества 1902-1914 гг. Л.:
Наука, 1984. – 335 с.
4. Граждане! // Российский государственный архив социально-политической истории (далее –
РГАСПИ). Ф. 274. Оп. 1. Ед. хр. 2.
5. Гребенкин И.Н. Российское офицерство и политическая жизнь России в начале XX в. // Вестник Тамбовского университета. 2009. № 3 (71). – С. 220-228.
6. Гусев К.В. Партия эсеров: от мелкобуржуазного революционаризма к контрреволюции. М.:
Мысль, 1975. – 383 с.
7. Дюльдин Х.М. Подготовка к восстанию в Севастополе в связи с разгоном 2-й Государственной
Думы // Каторга и ссылка. 1925. № 5. – С. 143-147.
8. За нами очередь! Товарищи солдаты и матросы! // РГАСПИ. Ф. 274. Оп. 1. Ед. хр. 91.
9. Запись структуры организации партии социалистов-революционеров // РГАСПИ. Ф. 274. Оп.
1. Ед. хр. № 44.
10.Зензинов В.М. Пережитое. Воспоминания. Нью Йорк: Изд-во имени Чехова, 1953. – 416 с.
11.К убийству полковника Карпова // РГАСПИ. Ф. 274. Оп. 1. Ед. хр. 38.
12.Ко всем гражданам! // РГАСПИ. Ф. 274. Оп. 1. Ед. хр. 91.
13.Леонов М.И. Партия социалистов-революционеров в 1905-1907 гг. М.: РОССПЭН, 1997 – 512 с.
14.Лившиц С. Военное восстание во Владивостоке 16-17 октября 1907 гг. // Каторга и ссылка.
1925. № 7. – С. 102-122.
15.Логачева-Пилецкая М. Киевская подпольная типография 1905-1906 г. // Каторга и ссылка.
1925. № 5. – С. 174-189.
16.Морозов К.Н. Партия социалистов-революционеров в 1907-1914 гг. М.: РОССПЭН, 1998. – 624 с.
17.Мстиславский С.Д. Из истории военного движения: (По личным воспоминаниям): «Офицерский» и «Боевой» союзы 1906–1908 гг. // Каторга и ссылка. 1929. № 6 (55). – С. 7-31.
18.Мстиславский С.Д. Отрывки о пятом годе // Каторга и ссылка. 1928. № 2 (39). – С. 7-37.
19.Наказ солдат и матросов г. Севастополя группы С.-Р. и трудовиков в Государственную думу //
РГАСПИ. Ф. 274. Оп. 1. Ед. хр. 91.
20.Обращение к гражданам // РГАСПИ. Ф. 274. Оп. 1. Ед. хр. 93. Л. 1.
21.Овечкин П.А. Деятельность партии социалистов-революционеров в войсках Московского гарнизона 1914-1917 гг.: автореферат дис. ... кандидата исторических наук. М., 2009. – 31 с.
22.Оксенюк А.А. Военные организации эсеров в 1905-1907 гг. // Вестник Московского университета. Серия 8: История. 2012. № 6. – С. 74-82.
23.Партия социалистов-революционеров. Документы и материалы. Т. II. М.: РОССПЭН, 2001. – 584 с.
24.Речь на суде З.В. Коноплянниковой // РГАСПИ. Ф. 274. Оп. 1. Ед. хр. 2.
25.Савинков Б.В. Воспоминания террориста. М.: Азбука, 2016. – 480 с.
26.Спиридович А.И. Партия Социалистов-Революционеров и ее предшественники. Петроград Военная типография, 1916. – 623 с.
27.Товарищи солдаты и матросы! // РГАСПИ. Ф. 274. Оп. 1. Ед. хр. 91.
28.Товарищи солдаты! // РГАСПИ. Ф. 274. Оп. 1. Ед. хр. 91. Л. 2.
29.Трояновский А. А. Восстание в Киеве в 1907 г. // Каторга и ссылка. 1922. № 3. - С. 181-188.
30.Устав кассы взаимопомощи кронштадтского гарнизона военно-революционной организации
ПСР // РГАСПИ. Ф. 274. Оп. 1. Ед. хр. 96.
31.Фигнер В.Н. После Шлиссельбурга // Избранные произведения в трех томах. Т. III. М.: Издательство всесоюзного общества политкаторжан и ссыльно-поселенцев, 1933. – 400 с.
32.Чайковский Н.В. О переходе к партизанской войне // История терроризма в России в документах, биографиях, исследованиях. Ростов-на-Дону, 1996. – С. 232-233.
33.Чернов В.М. Перед бурей. Нью-Йорк: Издательство имени Чехова, 1953. – 412 с.

Файл Герасимов Александр. На лезвии с террористами - royallib.com.txt.zip, байт


Биография Виктора Михайловича Чернова
https://ria.ru/20170515/1492507818.html


Русский политический деятель, лидер и теоретик Партии социалистов-революционеров (эсеров) Виктор Михайлович Чернов родился 1 декабря (19 ноября по старому стилю) 1873 года в городе Камышине (ныне Волгоградской области) (по другим данным, 21 ноября (9 ноября по старому стилю) 1873 года в городе Новоузенск Самарской губернии).

Его отец происходил из крестьян, родители сумели дать ему образование. Он дослужился до чина коллежского советника и получил орден Святого Владимира, что дало ему право на личное дворянство. Мать Виктора Чернова происходила из обедневшей дворянской семьи и умерла, когда ему исполнился год.

С 1883 года Виктор учился в Саратовской гимназии, где познакомился с бывшими членами народнических организаций "Земля и воля" и "Народная воля", участвовал в работе революционных кружков. В 1890 году он был исключен из гимназии — оказался в квартире народовольца Анатолия Сазонова в момент его ареста.

Осенью 1891 года был переведен для продолжения учебы в гимназию в Дерпт (ныне Тарту, Эстония).

После окончании гимназии в 1892 году Чернов поступил на Юридический факультет Московского университета, где активно участвовал в студенческом движении, стал одним из организаторов Всероссийского съезда студентов.

В апреле 1894 года он был арестован и содержался в заключении (в Петропавловской крепости и Доме предварительного заключения) по делу организации "Народное право". Дознание не обнаружило улик, доказывающих его принадлежность к организации, и в январе 1895 года Чернов был выпущен под залог.

В ноябре 1895 года он был выслан в Саратовскую губернию, в Камышин, но сумел под предлогом лечения зрения добиться перевода в Саратов. Сотрудничал в газетах, работал в местном земстве. Позже по требованию полиции переехал в Тамбов.

В январе 1898 года Чернов вступил в брак с Анастасией Слетовой, учительницей воскресной школы. Вел занятия по политэкономии в рабочем кружке, в селе Павлодар Борисоглебского уезда создал первую революционную крестьянскую организацию "Братство для защиты народных прав".

В мае 1899 года, находясь в розыске в связи с обнаружением в Тамбове тайной типографии, уехал с женой за границу. Черновы жили в Швейцарии и во Франции.

В декабре 1901 года Виктор Чернов вошел в созданную Григорием Гершуни и Евно Азефом Партию социалистов-революционеров (ПСР) и в редакцию ее газеты "Революционная Россия". Публикуя статьи и выступая с лекциями в различных европейских городах, он сформулировал и обосновал программные и тактические принципы ПСР, написал несколько вариантов партийной программы, стал ее главным идеологом.

В 1904 году представлял ПСР на Амстердамском конгрессе II Интернационала.

После объявления политической амнистии в 1905 году Чернов вернулся в Россию и принял участие в Первой русской революции (1905-1907). Находился на нелегальном положении. Принял участие в издании легальной газеты эсеров "Сын отечества". В декабре 1905 года — январе 1906 года на I съезде ПСР был основным докладчиком, автором проектов резолюций и программы ПСР, принятой съездом.

В 1908 году эмигрировал из России, жил в Париже, на острове Капри. В 1909 году авторитет Чернова был подорван разоблачением Азефа, которого Чернов защищал, не зная о его роли провокатора. Вместе с другими членами ЦК ушел в отставку, избран в редакцию газеты "Знамя труда". В 1911 году вышел из редакции и Заграничной редакции ПСР.

С 1912 года по 1913 год выпускал журнал "Заветы", сосредоточившись на публицистике и научных занятиях.

Вернувшись в Россию в апреле 1917 года, Чернов был избран в Бюро Исполкома Петроградского совета, Совет ПСР, редакцию центрального органа ПСР "Дело народа". Был избран членом Исполкома Всероссийского совета крестьянских депутатов. В июне 1917 года на III съезде ПСР избран в ЦК.

В мае-августе 1917 года Чернов занимал пост министра земледелия Временного правительства.

После Октябрьской революции 1917 года 18 января (5 января по старому стилю) 1918 года он был избран председателем Учредительного собрания, летом‒осенью 1918 года участвовал в работе Комитета членов Учредительного собрания.

После роспуска Учредительного собрания большевиками эсеры решили добиваться его восстановления путем вооруженной борьбы. Пожив некоторое время в Москве на нелегальном положении, Чернов к сентябрю 1918 года добрался до Самары, где был создан Комитет членов

Учредительного собрания (Комуч). После прекращения деятельности Комуча и Директории Чернов вместе со всем эсеровским ЦК перебрался в Екатеринбург.

После переворота в ноябре 1918 года он был арестован белыми, но благодаря офицерам Чехословацкого корпуса освобожден. Полулегально действовал на территории РСФСР.

20 сентября 1920 года Чернов эмигрировал из России. Жил в Эстонии, Германии, Франции, предпринимал длительные поездки в Америку и Азию. Издавал журнал "Революционная Россия".

Входил в заграничную делегацию ПСР, после ее раскола в 1926 году создал в 1927 году левоцентристский Заграничный союз ПСР.

Во время Второй мировой войны (1939-1941) после поражения союзников 1940 году Чернов уехал из Франции. С 1941 года жил в США. Член редколлегии журнала "За свободу".

В 1952 году подписал обращение 14 ветеранов эсеров и меньшевиков "На пути к единой социалистической партии" о снятии разногласий между этими течениями.

Занимался научной деятельностью, разрабатывал теорию демократического социализма, написал книгу "Конструктивный социализм" (1925). За границей издал воспоминания "Записки социалиста-революционера" (1922), "Перед бурей" (1953).

15 апреля 1952 года Виктор Чернов скончался в Нью-Йорке в США.

Виктор Чернов был трижды женат. Его первая супруга, учительница и коллега по партии Анастасия Слетова-Чернова (1873-1938) в сентябре 1938 года была предана суду Военной коллегии Верховного суда СССР и скончалась в тюрьме.

Вторая жена — литератор и журналист Ольга Колбасина (1886-1964) — с 1917 года была дважды арестована, в октябре 1924 года выслана за границу. В июне 1964 года вернулась в Москву, где в октябре 1964 года скончалась.

В 1916 году супругой Чернова стала Ида Пыдер-Сырмус, которая была ранее замужем за эстонским скрипачом и революционером Эдвардом Сырмусом.

От первого брака у Чернова было двое детей — Борис (1900-1933) и Мария (1903-1974), от второго брака — дочь Ариадна (1908-1974). Он усыновил и удочерил троих детей Ольги Колбасиной — Вадима (1900-1914), Наталью (1903-1992) и Ольгу (1903-1979), которые получили его фамилию и отчество.


********************************

Критическая философия, поставившая своим основным требованием методически вскрывать генезис всякого понятия, критически прослеживать весь путь его образования в человеческом уме, приступила с острым ножом критического анализа к проверке образования самого понятия о «вещи в себе», об «абсолютном объекте». И в результате анализа понятия оказалось, что «вещь в себе» нельзя рассматривать как реальность, как конкретную величину; что это есть не более, как предельное понятие.

В. М. Чернов

Виктор Михайлович Чернов (1873–1952) — российский политический деятель, один из основателей и главный теоретик ПСР, революционер и мыслитель.

Виктор Михайлович Чернов - русский философ
ЧЕРНОВ ВИКТОР МИХАЙЛОВИЧ(1873-1952)

https://shchedrovitskiy.com/viktor-mikhajlovich-chernov/
Первый и последний председатель Учредительного собрания. Подробнее о его взглядах и жизненном пути рассказывается в статье к.и.н. Л. А. Можаевой «Чернов Виктор Михайлович (1873–1952)».

Приводим выдержки из текста:


ОСНОВНЫЕ РАБОТЫ В.М. ЧЕРНОВА
«Очередной вопрос революционного дела» (1900)
«Террористический элемент в нашей программе» (1902)
«Марксизм и аграрный вопрос: Ист.-крит. очерк» (1906)
«Философские и социологические этюды» (1907)
«Международный социализм и война» (1916)
«Памяти Н. К. Михайловского» (1917)
«Марксизм и славянство: (к вопросу о внешней политике социализма)» (1917)
«Революционные дни в Петрограде: (Фактический отчет по материалам русских газет)» (1917)
«Земля и право: сборник статей» (1919)
«Записки социалиста революционера» (1922)
«Политический дневник» (1991)
«Перед бурей. Воспоминания» (1993)
«Конструктивный социализм» (1997)
«В партии социалистов-революционеров: Воспоминания о восьми лидерах» (2007)
«Я боюсь заграничной оторванности, боюсь эмигрантщины…» Письма из Эстонии 1920—1921 гг.» (2008)
«Повелитель тысячи ведомств, которые в России всевластны» (2007)
«Политика дальнего прицела» (2008)
«Великая русская революция. Воспоминания председателя Учредительного собрания, 1905-1920» (2007)
«Мы, русские, — другие, мы созданы для испытаний». Письма В. М. Чернова. 1920–1941″ (2014)

Боевая организация партии социалистов-революционеров
https://ru.wikipedia.org/wiki/...0%B8%D0%B8

....
В 1903—1906 годах в «Боевую организацию» входили
- 13 женщин и 51 мужчина.
Среди них было
- 13 потомственных дворян,
- 3 почётных граждан,
- 5 были выходцами из семей священнослужителей,
- 10 — из купеческих семей,
- 27 имели мещанское происхождение и
- 6 — крестьянское.
Высшее образование имели шестеро, ещё 28 были отчислены ранее из университетов.
24 имели среднее образование,
6 — начальное.
Таким образом, основной средой, из которой приходили в организацию новые члены, было студенчество высших учебных заведений. Среди членов «Боевой организации» были 19 евреев и 2 поляка. Костяк организации составили молодые люди 20—30 лет[22].

Заместителем Азефа в «Боевой организации» стал бежавший в июне 1903 года из вологодской ссылки в Швейцарию писатель Борис Викторович Савинков[23]....

Список членов Боевой организации эсеров
Имя Псевдонимы/Годы жизни/Год вступления в БО/Деятельность/ Судьба
1. Азеф, Евно Фишелевич «Иван Николаевич», «Валентин Кузьмич», «Толстый» 1869—1918 Руководитель Боевой организации. Организовал покушения на Плеве и великого князя Сергея Александровича, а так же множество других акций. После разоблачения как сотрудника Охранного отделения, бежал за границу, умер в Берлине от почечной недостаточности.
2. Азеф, Владимир Фишелевич После разоблачения брата как агента-провокатора вышел из революционного движения и уехал в Америку.
3. Барыков, Сергей 1872—? 1904 Состоял в Союзе социалистов-революционеров. Работал в Петербургском отделе БО, позднее в Севастопольской организации ПСР. Арестован в марте 1905 года, амнистирован по Манифесту 17 октября.
4. Барыкова, Надежда
5. Басов-Верхоянцев, Сергей Александрович «Верхоянцев» 1869—1952 1904 Был членом Петербургского отряда БО, участвовал в подготовке покушения на министра юстиции Н. В. Муравьева. Арестован в марте 1905 года, амнистирован по Манифесту 17 октября.
6. Беневская, Мария Аркадьевна «Генриетта» 1882—1942 1905 Техник. Участвовала в подготовке покушения на Московского генерал-губернатора Ф.В. Дубасова. Пострадала от случайного взрыва при изготовлении бомбы для покушения на Дубасова, была арестована и приговорена осенью 1906 г. к 16 годам каторжных работ.
7. Блинов, Николай Иванович 1881—1905 1904 В Швейцарии под руководством Е. Ф. Азефа занимался подготовкой взрывчатых устройств для покушений на российских государственных чиновников. Уроженец Житомира. Будучи студентом Киевского университета участвовал в студенческих беспорядках в 1904 году. После подавления выступлений студентов, выехал в Швейцарию. Жил в Женеве. В начале 1905 вернулся в Житомир. 24 апреля 1905 года во время еврейского погрома был растерзан толпой черносотенцев. В память о трагической смерти Николая Блинова открыты мемориальные доски в Ариэльском университетском центре (Западный берег реки Иордан) в 2012 году и в Житомире в 2018 году.
8. Боришанский, Давид «Абрам», «Подновский» Участник покушения на Плеве, готовил покушения на Н.В. Клейгельса и Д.Ф. Трепова, оказавшиеся неудачными. В 1905 году арестован, приговорен к длительной каторге.
9. Бриллиант, Дора Владимировна 1879—1909 1903 Изготавливала бомбы для покушений на В.К. Плеве и великого князя Сергея Александровича. За участие в покушениях была осуждена к лишению свободы и заключена в Петропавловскую крепость. Там она сошла с ума и скончалась в октябре 1909 года.
10. Вноровский-Мищенко, Борис Устинович 1881—1906 1906 23 апреля 1906 года бросил бомбу в коляску московского генерал-губернатора Ф.В. Дубасова — взрывом были убиты адъютант Дубасова и сам террорист, ранены генерал-губернатор и его кучер. Погиб в результате теракта.
11. Вноровский, Владимир Устинович Вместе с братом участвовал в подготовке покушения на Дубасова. После неудачного покушения на генерала Каульбарса, вместе с женой (Маргаритой Грунди) выехали за границу.
12. Грунди-Вноровская, Маргарита После неудачного покушения на генерала Каульбарса, вместе с мужем выехала за границу.
13. Гершуни, Григорий Андреевич 1870–1908 Основатель БО; организатор покушений на министра внутренних дел Д.С. Сипягина, уфимского губернатора Н.М. Богдановича и харьковского губернатора И.М. Оболенского. Умер в Швейцарии от легочной болезни.
14. Горинсон, Борис 1905 Техник из Варшавы. В деле покушения на Дурново был задействован для наружного наблюдения под видом уличного торговца. После неудачного покушения на генерала А. В. Каульбарса, участвовал в покушениях на провинциальных чиновников. Арестован летом в 1908 году в Москве.
15. Гоц, Абрам Рафаилович 1882—1940 1906 Участвовал в подготовке покушений на П.Н. Дурново и Н.К. Римана. Подвергся репрессиям со стороны советской власти, умер в лагере.
16. Двойников, Иван Васильевич В 1906 году вместе с Калашниковым и Назаровым был арестован по делу о покушении на генерала Неплюева, к которому не имел прямого отношения, и приговорен к четырем годам каторжных работ.
17. Дулебов, Егор Олимпиевич «Агапов» 1883/1884—1908 6 мая 1903 года убил уфимского губернатора Богдановича за его роль в расстреле демонстрантов в Златоусте. Во время заключения заболел психически, и был отправлен в психиатрическую больницу имени Николая Чудотворца, где и умер.
18. Загородний, Яков Григорьевич Член петербургского отдела БО. Арестован в марте 1905 года, амнистирован по Манифесту 17 октября. Был снова арестован в декабре 1905 года по делу о Петербургской динамитной мастерской.
19. Зензинов, Владимир Михайлович 1880—1953 1905 До 1906 года работал по подготовке террористических актов в Москве и Петербурге. Во время Гражданской войны покинул Россию, жил в эмиграции.
20. Зильберберг (Памфилова), Ксения Ксенофонтовна «Ирина» 1882—1955 Техник, участница покушения на петербургского градоначальника В.Ф. Лауница. Жила в эмиграции во Франции и Италии.
21. Зильберберг, Лев Иванович «Николай Иванович», «Штифтарь» 1880—1907 1905 Техник, затем руководитель Центрального боевого отряда после временного ухода от дел Азефа и Савинкова. Арестован по обвинению в участии в убийстве Лауница и повешен 16 июля 1907 года.
22. Иванов, Петр ?—1907 Участвовал в подготовке покушения на Дурново (вел наружное наблюдение). 28 августа 1907 года застрелил в Пскове начальника Алгачинской каторжной тюрьмы И. Н. Бородулина. По обвинению в убийстве был повешен.
23. Ивановская, Прасковья Семеновна 1852 — 1935 Участвовала в подготовке убийства В.К. Плеве. В качестве связной работала в группе, подготавливавшей убийства Великого князя Владимира Александровича, Трепова, Дурново и Булыгина. В 1905 году была арестована, но через несколько месяцев освобождена по амнистии. Умерла в советской Украине от естественных причин.
24. Ильинский, Сергей Николаевич 1886—1914 Участвовал в покушении на члена Государственного совета графа Алексея Игнатьева в Твери (9 декабря 1906 года) — застрелил графа шестью выстрелами из револьвера. В 1907 году осужден тверским военным судом, приговорен к смертной казни, замененной на 11 лет каторги. В 1913 году переведен в Ярославский централ, где покончил жизнь самоубийством.
25. Калашников, Александр Васильевич В 1906 году вместе с Двойниковым и Назаровым был арестован по делу о покушении на генерала Неплюева, к которому не имел прямого отношения, и приговорен к семи годам каторжных работ.
26. Каляев, Иван Платонович 1877—1905 1903 Участник покушения на В.К. Плеве и непосредственный исполнитель убийства великого князя Сергея Александровича. Повешен в Шлиссельбургской крепости.
27. Карпович, Петр Владимирович 1874—1917 1907 В 1908 году принял непосредственное участие в организации провалившегося покушения на императора Николая II. Погиб при возвращении в Россию в 1917 года; корабль, на котором плыл Карпович, был торпедирован германской подводной лодкой.
28. Кац, Фейга-Геня Лейбовна По профессии акушерка. Хозяйка конспиративной квартиры при подготовке покушения на Санкт-Петербургского генерал-губернатора Д. Ф. Трепова и министра внутренних дел А. Г. Булыгина. Арестована в марте 1905 года, амнистирована по Манифесту 17 октября.
29. Коноплянникова, Зинаида Васильевна 1878—1906 Убийца генерала Георгия Мина Повешена по приговору суда 29 августа 1906 в Шлиссельбургской крепости
29. Крафт, Павел Павлович 1870—1907 Ближайший помощник Гершуни в деле создания БО ПСР. Организатор покушения на министра внутренних дел Д.С. Сипягина. Во время Революции 1905—1907 занимался вопросами боевой и организационной деятельности партии. Умер в 1907 году в Петербурге естественной смертью.
30. Куликовский, Петр Александрович 1869—1923 Участник покушения на вел. кн. Сергея Александровича. Застрелил 28 июня 1905 года московского градоначальника Шувалова. В гражданской войне попал в плен к красным и покончил с собой, приняв морфий.
31. Кудрявцев, Евгений «Адмирал» ?—1906 21 декабря 1906 (3 января 1907 года по новому стилю) застрелил градоначальника Петербурга фон дер Лауница. Ранее также пытался осуществить покушение на П.А. Столыпина. После убийства Лауница покончил с собой.
32. Левинсон, Павла Андреевна Член технической группы, обеспечивала подготовку взрывчатки и снаряжение бомб для покушений. Уехала за границу.
33. Леонтьева, Татьяна Александровна ок. 1885—? Член петербургского отдела БО, участвовала в подготовке покушений на высокопоставленных лиц. 1 сентября 1906 года по ошибке застрелила Ш. Мюллера, приняв его за министра внутренних дел П.Н. Дурново. Была приговорена к тюремному заключению.
34. Лурье, Рашель Вульфовна «Катя» 1884—1908 Революционную деятельность начала в рядах Бунда; с 1904 года в партии социалистов-революционеров, член БО. Застрелилась в Париже 1 января 1908 года.
Марков, Борис Дмитриевич «Доронин Федор Алексеевич», «Захаренко» 1884—1920 1904 Член петербургского отдела БО, участвовал в подготовке покушений на петербургского генерал-губернатора Д.Ф. Трепова и министра внутренних дел А.Г. Булыгина. Во время гражданской войны был арестован белогвардейцами за подготовку эсеровского восстания и утоплен в озере Байкал.
И.И. Мацеевский
35. Мельников, Михаил Михайлович 1877—? Ближайший помощник Г. А. Гершуни в деле создания БО. Одним из первых заподозрил Азефа в провокаторстве, но не смог убедить в этом товарищей по партии.
36. Моисеенко, Борис Николаевич «Опанас» ?—1918 Участник покушения на вел. кн. Сергея Александровича. Бежал за границу, вернулся в Россию в 1917 г. Убит в Омске офицерами армии Колчака.
37. Моисеенко, Сергей Николаевич 1909 Техник БО. Принимал участие в неудачной попытке Савинкова после разоблачения Азефа вновь организовать покушение на Николая II.
38. Назаров, Федор Александрович 1906 Участник покушения на нижегородского губернатора П. Ф. Унтербергера. Убил 22 марта 1906 г. в Варшаве провокатора Н. Ю. Татарова. В мае 1906 года вместе с другими членами Боевой организации Двойниковым и Калашниковым арестован после неудачного покушения на генерала В. С. Неплюева в Севастополе. Приговорён к четырём годам каторжных работ. Повешен при попытке побега с каторги, по другим данным — убит при переходе границы.
39. Никитенко, Борис Николаевич «Капитан» 1885—1907 1906 Руководитель «Боевой организации». Арестован по делу о заговоре на императора Николая II в марте 1907 г. Повешен 21 августа 1907 г. вместе с Б. С. Синявским и В. А. Наумовым в Санкт-Петербурге (Лисий Нос).
40. Павлов В подготовке покушения на Дурново вместе с Трегубовым и Гоцем вел наружное наблюдение под видом извозчика.
41. Пискарев В деле покушения на Дурново был задействован для наружного наблюдения под видом уличного торговца.
42. Подвицкий, Борис Владимирович «Запольский» 1881—1938 Участие в подготовке и проведении покушения на губернатора П. Н. Дурново, великого князя Владимира Александровича, министра юстиции Н. М. Муравьева, министра внутренних дел А. Г. Булыгина и его заместителя, предводителя общества Хоругвеносцев купца А. А. Котова (1906). Арестован в марте 1905 г., амнистирован по Манифесту 17 октября. Вновь арестован в 1909 г., в заключении до 1912 г. В СССР неоднократно привлекался к уголовной ответственности по политическим статьям, отбывал ссылки и заключение в исправительно-трудовых лагерях. Расстрелян по решению наркома НКВД СССР 9 июня 1938 г. за контрреволюционную деятельность.
43. Покотилов, Алексей Дмитриевич 1879—1904 Техник, участвовал в подготовке покушения на В.К. Плеве. Погиб при случайном взрыве бомбы в Северной гостинице.
44. Попова, Валентина Павловна «Екатерина Ивановна» 1880—1937 Занималась изготовлением бомб (в том числе для сорвавшегося покушения на Дубасова), затем осуществляла наблюдение и выполнение различных поручений. Расстреляна вместе с мужем по решению тройки НКВД во время большого террора.
45. Прокофьева, Мария Алексеевна «М.А.П.» 1883—1913 1909 Умерла от туберкулеза.
46. Савинков, Борис Викторович «Павел Иванович», «Ропшин», «Б.Н.» и др. 1879—1925 Заместитель руководителя БО Азефа; непосредственный организатор самых «громких» терактов БО — убийства министра внутренних дел В.К. Плеве и вел. кн. Сергея Александровича, а также многих других; после разоблачения Азефа пытался возродить БО, но потерпел неудачу. После Октябрьской революции активно боролся против советской власти. Был выманен агентами ГПУ в СССР и арестован. По официальной версии, покончил с собой, выбросившись из окна.
47. Самойлов
48. Севастьянова, Александра Александровна «Аннушка» 1873—1907 Бросила бомбу в московского генерал-губернатора и командующего Московским военным округом генерала С.К. Гершельмана. Покушение закончилось неудачей. Входила в Центральный боевой отряд. Повешена 7 декабря 1907 года по приговору военного суда.
49. Имя неизвестно «Семен Семенович» 1906 Техник БО, изготавливал бомбы для покушения на московского губернатора Ф.В. Дубасова. Исчез в том же 1906 году, о его дальнейшей судьбе ничего неизвестно.
50. Сикорский, Лейба Вульфович «Семен», «Шимон» 1884—1927 1904 Участвовал в покушении на В.К. Плеве. Осужден на 20 лет каторги.
51. Синявский, Борис Степанович «Кит Пуркин» 1880—1907 Арестован по делу о заговоре на царя в марте 1907 г. Повешен.
52. Созонов, Егор Сергеевич 1879—1910 15 июля 1904 г. бросил бомбу, взрывом которой был убит Плеве. Покончил самоубийством в знак протеста против ужесточения тюремного режима.
53. Созонов, Зот Сергеевич В подготовке покушения на Дурново был связным с группой Трегубова, Гоца и Павлова, которые осуществляли наружное наблюдение.
54. Смирнов, Всеволод В деле покушения на Дурново был задействован для наружного наблюдения под видом газетчика. Отошел от террористической деятельности, занялся общепартийной работой.
55. Трегубов В подготовке покушения на Дурново вместе с Павловым и Гоцем вел наружное наблюдение под видом извозчика.
56. Успенский, Борис Глебович 1886—1951 Сын Г. И. Успенского. Отошел от террористической деятельности, жил в России под своим именем.
57. Трофимов Е. А. «Сидоренко» ? — 1912 Арестован в марте 1905 года, приговорен в ноябре 1905 года к длительному сроку каторжных работ. Умер от туберкулеза в феврале 1912 года в каторжном централе N1 (Тобольск).
58. Фельдман, Александр Принимал участие в покушении на Столыпина в 1907 году. Выехал за границу.
59. Финкельштейн, Яков Борисович Виктор Васильев ум. 1906 Убил генерала Козлова С. В. Казнён[1].
60. Худатова, Мария Отошла от террористической деятельности, жила в России под своим именем.
61. Швейцер, Максимилиан Ильич «Павел», «Леопольд» 1881—1905 1903 Входил в «тройку»-комитета БО вместе с Азефом и Савинковым, участник покушений на В. К. Плеве и вел. кн. Сергея Александровича. Погиб при случайном взрыве при изготовлении бомбы.
62. Шергов, Михаил Исаевич 1878-1958 Отошел от революционной деятельности, закончил медицинский факультет Берлинского университета, работал врачом в Чите и Москве
63. Шиллеров, Василий Иванович 23 апреля 1906 года принимал участие в покушении на московского губернатора Ф.В. Дубасова. Арестован в мае 1906 года в Вильно.
64. Шиманов
65. Школьник, Мария Марковна 1882—1955 1 января 1906 года вместе с А. Шпайзманом участвовала в покушении на черниговского губернатора А. А. Хвостова, который при этом был ранен. Была приговорена к пожизненной каторге, но бежала в Америку. После Февральской революции вернулась в Россию и вступила в РКП(б).
66. Шнееров, Моисей Мордухович ?—1917 Уроженец Полтавской губернии. Осужден за революционную деятельность. Приговорен к каторге. Отбывал срок в Акатуйской каторжной тюрьме.
67. Шпайзман, Аарон 1 января 1906 года вместе Марией Школьник осуществил покушение на черниговского губернатора А. А. Хвостова. Шпайзман первым бросил бомбу, которая не взорвалась. Губернатор остался жив. По приговору военно-окружного суда повешен.
68. Эфрусси, Сура-Аронс Иосифовна (Лазаркевич Софья Осиповна) 1874—1957 1907—1911 Принимала участие в террористической деятельности. Сестра Б. О. Эфруси и П. О. Эфрусси. Жена Н. А. Лазаркевича.Уроженка Кишинёва. После окончания гимназии, преподавала арифметику в Кишинёвском женском еврейском профессиональном училище Еврейского колонизационного общества. Член партии социалистов-революционеров с 1903 года. Арестована в Москве 17.03.1905 года, заключена в Петропавловскую крепость. Отпущена под залог в 1000 руб. 21.09.1905 года. В эмиграции с 1908 во Франции и США.
69. Яковлев, Александр Александрович «Гудков» 1887—1916 Пытался совершить покушение на полковника Н.К. Римана. Бежал с каторги, перебрался во Францию. С началом Первой мировой войны вступил добровольцем во французскую армию, убит 10 апреля (1916) в битве при Вердене.

https://ru.wikipedia.org/wiki/...0%BE%D0%B2