Шереметевы, XX век. Усадьба Остафьево, Новодевичий монастырь

интересная статья о графе Шереметеве Петре Борисовиче
https://andrey-restauro.livejournal.com/5495.html
andrey_restauro
Останкинские чтения. Бумажные истории и не только. Часть первая.
ЗАГРАНИЧНЫЕ ЗАКУПКИ ГРАФА П. Б. ШЕРЕМЕТЕВА
ЗА 1770—1788 г.г.

из текста
"Сведения о заграничных закупках графа Петра Борисовича Шереметева, сохранившиеся в семейном архиве, относятся ко времени от 1770 г. по 1788 г. (год его смерти). Это как раз тот период его жизни, когда он, после смерти жены и дочери, покинул Петербург и жил в Москве и своих подмосковных: Маркове, Мещеринове и Кускове (1770 и 1771 годы он провел в Иванове). Проживая в вотчинах и даже в самой Москве, Петр Борисович продолжал очень многое покупать и заказывать в Петербурге «Здесь нельзя купить», «здесь не умеют хорошо сделать»— пишет граф, давая свои поручения. По- видимому, и Москве не было тех иностранных товаров, к которым привык Петр Борисович, не было и достаточно искусных ремесленников. Кроме того, в Петербурге был уже налажен кредит. Все поручения исполнялись «управителем» графа Петром Александровым. В переписке его с графом мы находим самые точные данные о всех производившихся закупках, о ценах на товары, о способах расплаты с поставщиками и т. д. Относительно товаров, которые приходили из-за границы непосредственно на имя графа, в переписке сохранились переводы фактур. При таможенном досмотре требовалось предъявлять фактуры с обозначением цен, поэтому граф должен был каждый раз посылать такой перевод Александрову, на обязанности которого лежало получение посылок из таможни.
Иностранные товары для графа Петра Борисовича покупались Александровым в магазинах («Аглицкий», «Нюренберцы» и др.) или же прямо на кораблях, пришедших в Петербургский порт. Нели требуемой вещи не оказывалось «в привозе», ее выписывали через тех же купцов, или Александров отыскивал кого-нибудь, кто брался доставить товар".
-----------------------------------------

https://andrey-restauro.livejournal.com/4364.html
Останкинские чтения. Декабрь. Загадки Останкинского дворца. Часть I.
andrey_restauro

из текста:

"Граф Николай Петрович Шереметев был человеком, не часто встречающимся в русской истории XVIII в. и мало напоминающим обычный тип аристократа Екатерининской эпохи. Он был одним из культурнейших и образованнейших русских людей своего времени, в течение всей жизни продолжавшим повышать уровень своих знаний. Внук любимца Петра I, его боевого соратника и друга, фельдмаршала Б. П. Шереметева и сын Петра Борисовича, он наследовал от последнего вместе с несметным богатством безудержное влечение к строительству и непреодолимую страсть к театру. Отец его, создавший Кусково, последние 19 лет жизни почти не покидал своего любимого детища, непрестанно перестраивая и улучшая выстроенные им же ранее многочисленные затейливые здания, павильоны, беседки и задавая пиры, на которые съезжалась вся знатная и полузнатная Москва. Сын, будучи свидетелем этого необузданного строительства и вечных переделок, наследовал и эту отцовскую черту. Оставшись после смерти отца в 1787 г. 36-летним обладателем гигантского состояния и будучи уже сена-тором, он вскоре переезжает из Кускова в Останкино, приданое его матери кн. В. А. Черкасской, где и обосновывается окончательно, создав здесь усадьбу и дворец, затмившие красотой и роскошью даже сказочное Кусково.
Так же как отец, он строил и ломал, вновь строил и опять ломал в поисках лучшего. Как и у отца, у него были свои крепостные художники, архитекторы, артисты и артистки, музыканты, певцы, певицы, танцовщицы.Николай Петрович, подобно отцу, не был карьеристом и никак не использовал своей близости к цесаревичу и позднее императору Павлу, другу его детства, оставаясь все время в тени придворной жизни и не участвуя в дворцовых интригах.
П. Б. Шереметев был столь же далек от мысли об извлечении выгод из своего положения при дворе Петра II, другом детства которого он был и который в нем души не чаял. 55 лет от роду он удалился в свое Кусково, с трудом добившись у Екатерины II разрешения на такое добровольное изгнание. А за год перед тем, в 1767 г., будучи членом комиссии составления нового уложения, он к ужасу всех депутатов-дворян заявил о готовности немедленно отпустить на волю всех своих 140 000 крестьян.
Имея около 500 000 руб. годового дохода, Николай Петрович не кичился ни богатством, ни знатностью. Он занимался широкой благотворительностью, так, например, одно строительство „Странноприимного дома", прибежища для „бедных и сирых", обошлось ему в 3 миллиона рублей[2]. Правда, во всем этом сказалось благотворное влияние замечательной русской женщины Прасковьи Ивановны Ковалевой, крепостной актрисы графа, а позднее его жены. Уже самый факт женитьбы на крестьянке, дочери кусковского кузнеца, является совершенно беспримерным для XVIII в. Шереметеву стоило долголетних хлопот добиться царского разрешения на столь необычайный „законный" брак. Удалось это только благодаря обману, — выдумке, будто Ковалева дочь польского шляхтича Ковалевского, что внук Николая Петровича,
Сергей Дмитриевич Шереметев, фактический редактор Русского биографического словаря, не постеснялся вставить в статью словаря.
Однако при всех положительных сторонах характера и деятельности Н. П. Шереметева—его доброте и отзывчивости, отсутствии жестокости в обращении с крепостными и даже наличии прямых забот об их благополучии он все же был и по взглядам и по практической деятельности последовательным помещиком-крепостником. Он не только не мог, подобно отцу, .
загореться мыслью об освобождении своих рабов, но, напротив того, чрезвычайно редко и неохотно соглашался отпускать своих людей на волю, особенно если дело касалось нужных ему художников и артистов.
В XVIII в. владельцы богатых усадеб, расположенных далеко от Петербурга, как правило, редко наезжали в них, ограничиваясь только посылкой своим управителям очередных распоряжений. Если они хоть раз в год заглядывали в свои поместья, то это бывало ненадолго, в летнее время. Н. П. Шереметев приезжал в Останкино месяца на два, проводя большую часть года в Петербурге. Связь с усадьбой была, однако, хорошо налажена при посредстве часто направлявшихся в оба конца обозов и перекладных. К зиме театральный персонал Останкина перевозился в петербургский «Фонтанный дом», а с весны снова возвращался назад. Почти ежедневно Николай Петрович отправлял свои „повеления", тщательно заносившиеся художником и одновременно управителем Останкина И. П. Аргуновым или другим управителем, Агаповым, в особую домовую книгу. Эти „повеления" дают нам твердые опорные пункты, помогающие разобраться в постепенном ходе строительства дворца и выяснить долю участия в нем различных архитекторов. Хозяин входил во все мелочи стройки, давая часто менявшиеся указания и распоряжения. Из всех записей совершенно очевидно, что с самого начала и до конца дворец строился по проектам, присылавшимся из Петербурга.

Шереметевы, XX век. Усадьба Остафьево, Новодевичий монастырь

Шереметевы, 20-ый век. Усадьба Остафьево (под Москвой); Напрудная башня (царевны Софьи) Новодевичьего монастыря (Москва); Воздвиженка (Москва).