http://kfinkelshteyn.narod.ru/...m#BibliogrИстория училища
По распоряжению дочери императора Николая I Великой княжны Ольги Николаевны в 1843 году на имя Обер-Прокурора Св. Синода графа Н.А.Протасова была передана записка с предложением об учреждении в Царском Селе особого учебного заведения для воспитания священнослужительских дочерей. В записке говорилось, что цель их воспитания должна заключаться в том, чтобы "приготовить из них истинных христианок, таких жен, которые были бы способны доставить приятное общество своим мужьям, помогать им в содержании церковного здания в приличном порядке, приготовлять лекарства для больных, заниматься воспитанием своих детей и содержать в лучшем виде свое домашнее хозяйство".
Свои предложения Ольга Николаевна представила на одобрение императрицы Александры Федоровны и поручила графу Протасову подготовить доклад императору Николаю I. После утверждения доклада, 18 августа 1843 года император издал указ об основании училища: "Обращая Монаршее внимание Наше на священноцерковнослужителей, не имеющих средств к приличному воспитанию своих дочерей, и желая, дабы оно совершалось согласно с прямым назначением духовного состояния и с истинными его потребностями, согласно уставам Нашей Православной Церкви, мы положили с сею целью в ведомстве С.-Петербургского Епархиального начальства образцовое Училище, которому состоять под Высочайшим покровительством Любезнейшей Супруги Нашей Государыни Императрицы Александры Феодоровны и под главным попечительством Любезнейшей Дщери Нашей Великой Княжны Ольги Николаевны".
Открытие училища состоялось 22 октября 1843 года в присутствии императора Николая I, императрицы Александры Федоровны, Великой княжны Ольги Николаевны и других членов императорской семьи. На должность начальницы училища была приглашена Надежна Павловна фон-Шульц, ставшая на долгие годы его душой, главным организатором учебного процесса и досуга воспитанниц. Это училище являлось первым подобным училищем в России, за исключением небольшого Филаретовского училища в Москве.
Кроме предметов общего образования: Закона Божьего, всеобщей истории, истории русской литературы, педагогики, живописи, пения и др., училищному начальству было поручено обучать воспитанниц рукоделию, домашнему хозяйству, занятиям на огороде, птичьем и скотном дворе, давать понятия о воспитании детей, об уходе за больными и свойствах врачебных растений, находящихся в отечестве. В конце 1860-х годов в училище стали преподавать физику и естественную историю.
В первые три десятилетия своего существования училище состояло из трех двухгодичных классов (низший, средний и высший), по 30 девочек в каждом из них. С 1888 года училище было преобразовано в шестиклассное, с увеличением числа воспитанниц до 180; а с 1908 года в семиклассное, с увеличением числа воспитанниц до 215-ти. Начиная с 1871 года выпускницам Духовных училища, в случае успешного окончания курса, присваивается звание домашней учительницы.
Училище содежалось на средства Святейшего Синода. Штатное ассигнование с 1851 года составляло 19 тысяч рублей в год, не считая частных пожертвований и пожертвований императорской семьи. В начале 1910-х годов сто воспитанниц училища находились на казенном обеспечении (казеннокоштые), для остальных (своекоштных), плата за обучение в составляла 150 рублей в год. Для бесплатного содержания некоторых учениц существовали многие частные стипендии. Все ученицы числились полными пансионерками (постоянно проживали в училище).
Большинство выпускниц училища посвящали свою жизнь педагогической деятельности. Многие открывали школы у себя дома или занимали должности учительниц в разных школах, в основном сельских. Есть воспитанницы, которые занимались педагогической деятельностью более 50-ти лет.
Здание женского духовного училища расположено на углу Московской и Дворцовой улиц (дом Ф.Оболенского), на расстоянии двух кварталов от Александровского дворца. В 1847 году дом приобретен в собственность училища. После капитального ремонта дома, в его новой части, в 1849 году была выстроена церковь. Пожалованные училищу 4 десятины земли были обращены в огород и луг. Впоследствии к главному корпусу была сделана новая пристройка и за небольшими изменениями училищное здание сохраняет свой нынешний вид с 1883 года. Для практики последнего класса, в 1903 году при училище была открыта церковно-приходская одноклассная женская школа.
В 1918 году в здании училища временно размещается коммерческое училище. Потом открывается школа-колония N 5, заведующим которой стал А. С. Ринтовт. В 1937 году она была преобразована в Детскосельскую школу N 4 , а в 1956 году - в школу-интернат N 1. В 1970 году в интернате вводится курс 8-ми летнего обучения английскому языку. А в 1990 году интернат преобразуется в среднюю школу N 606 с углубленным изучением английского языка.
Под покровительством Царской семьи
С первых дней существования училище духовного ведомства находилось под особым покровительством трех поколений царствующего Дома Романовых. Оно было их наиболее любимым и часто посещаемым царскосельским учебным заведением. Своим основанием училище, во многом, обязано семье императора Николая I. В дальнейшем оно находилось под постоянным покровительством семей императоров Александра II и Александра III.
В первые годы своего существования училищная жизнь протекла под непосредственным попечительным наблюдением основательницы училища Великой княжны Ольги Николаевны, которая почти ежедневно посещала училище. Она пожертвовала 15 тысяч рублей училищу с тем, чтобы процентами с этого капитала награждались лучшие выпускницы училища. В 1846 году Великая княжна стала королевою Вюртембергскою и уехала в Германию. Перед отъездом, она передала заботы об училище своей невестке цесаревне Марии Александровне - будущей супруге императора Александра II.
Венценосные покровители училища:
Император Николай I
Императрица Александра Федоровна
Основательница училища - Великая княжна Ольга Николаевна (1822-1892).
Император Александр II с супругой Марией Александровной и сыном Александром
Императрица Мария Федоровна
Император Николай I и Императрица Александра Федоровна.
22 октября 1843 года присутствовали при открытии училища:
Великая княжна Ольга Николаевна - первая попечительница училища.
Имп. Александр II, имп. Мария Александровна и их сын - будущий имп. Александр III.
Императрица Мария Федоровна - супруга Александра III.
Став императрицею, Мария Александровна продолжала опекать училище. Обычно проводя лето в Царском Селе, она не раз в течение его приезжала в училище, то одна, то со своими детьми, то с со своим венценосным супругом. Ее дочь Мария играла в общие игры с воспитанницами училища, Великие князья не раз присутствовали на уроках и экзаменах воспитанниц. Приезжая в училище, императрица раздавала награды, всегда спрашивала и о больных девочках и посещала их в лазарете. Вся царская семья часто проводила время среди училищной семьи, как в корпусе, так и на училищном огороде.
Большой любовью среди воспитанниц училища пользовался император Александр II. Он часто заходил в училище во время своих прогулок по царскосельским паркам, иногда сам экзаменовал воспитанниц.
Часто и воспитанницы ходили в царские парки, встречая там императора. Случалось им бывать и гостями Царской семьи, играть с Царскими детьми и обедать за Царским столом.
Выпускница училища с восторгом вспоминала посещение семьи Александра II: " Еще маленькой девочкой я вместе с другими счастливицами сидела рядом с ГОСУДАРЕМ и ГОСУДАРЫНЕЙ за столом на Великокняжеской ферме Царского Села. Царица угощала нас наравне с своими ДЕТЬМИ, присутствовавшими тут-же. Праздник для нас был устроен 26 Мая 1866 года, по случаю рождения первого внука Царя, ныне НАСЛЕДНИКА ЦЕСАРЕВИЧА НИКОЛАЯ АЛЕКСАНДРОВИЧА (Последний царь дома Романовых родился 6 мая 1868 года - КФ). После истинно Царского завтрака мы много бегали и играли с Великими Князьями на широком дворе фермы и вернулись домой переполненные чувством восторженной любви к Царской семье."
На просмотр императрице отсылались еженедельные ведомости, где записывались завтраки и обеды воспитанниц, приводились фамилии воспитанниц, дежуривших в течении недели, записывались уроки и внеурочные занятия каждого класса, отмечались все "особые случаи" училища, начиная с посещений Высочайших особ и заканчивая катанием с ледяных гор зимою.
11 июня 1879 года, на двадцатый день после кончины императрицы Марии Александровны, император Александр II в училищной церкви, после заупокойной обедни, передал покровительство училища своей невестке цесаревне Марии Федоровне (жене будущего императора Александра III) со словами: «Люби его так же, как любила покойная Императрица, оно достойно этой любви». Эта передача покровительства совершена была в присутствии всей царственной Семьи.
Возвращаясь в 1888 году в Царское Село, после чудесного спасения на станции Борки, император Александр III велел всем воспитанницам и служащему персоналу училища явиться во дворец. Заметив, что в виду недомогания после совершенного путешествия он сам не мог прибыть в училище, император сказал: «Благодарю вас за ваши всегдашние молитвы. Нас в детстве, отрочестве и юности всегда водили в вашу церковь, где Мы и научились молиться. Батюшка с Матушкой так любили это Училище, так любили в нем бывать».
Императрица Мария Феодоровна, будучи покровительницей училища, также неоднократно посещала его. От ее имени воспитанницам вручались подарки к Рождеству, Пасхе, дню выпуска и в годовщину училища.
О том, как проходил обычный день училища около 130-ти лет тому назад, можно судить из воспоминаний воспитанницы училища Е.Д., опубликованных в 1893 году /2/.
Надеюсь, публикуемые ниже отрывки из этих воспоминаний будет интересно прочитать современному читателю: ученикам и учителям школ и всем интересующимся историей отечества.
"Училищная жизнь начиналась рано. Часа в четыре утра вставали дежурные по хозяйству воспитанницы старшего класса, уходили в кухню растворять хлебы, булки или пироги, месить тесто в маленькой квашне и т. п. Затем под надзором наставницы по хозяйству Елисаветы Ивановны Захаровой (ныне покойной) вешали на весах хлебы, испеченные накануне, проверяли количество хлеба, оставшагося в хлебной кладовой от употребления вчерашняго дня, отмечая количество вновь испеченного и съеденного хлеба на особой черной доске, стоявшей в кухне.
Перед большими праздниками, когда дела для дежурных было очень много и когда им приходилось вставать очень рано, Елисавета Ивановна давала им к черному хлебу по чашке кофе, который пила сама всегда на кухне часов около 5 утра. Кухни отличались замечательною чистотою: столы закрывались белыми столешниками; медная посуда, чисто вычищенная, блестела на полках. Сама Елисавета Ивановна в большом белоснежном передника была живым воплощением чистоты, которой требовала и от всей кухонной прислуги. Со звонком, будившим воспитанниц, летом в 6, зимою в 6 с половиною часов утра, в кухню приходили дежурные воспитанницы среднего и младшаго классов за ключами от шкапов буфета и столовой и, поздоровавшись с Елисаветой Ивановной, уходили приготовлять столы для утреннего завтрака воспитанниц.
В первое время по поступлении в училище младшие умывались, оправляли свои кроватки, причесывали головы и одевались под присмотром и по указаниям своих «старших». У всякой «младшей» была своя «старшая». Так называлась воспитанница старшего класса, имевшая одинаковый номер в своем классе с номером девочки младшего класса.
Одевшись, воспитанницы младшего класса спускались в сопровождении своей воспитательницы в нижний этаж здания училища и проводили оставшиеся полчаса до начала общей молитвы в рекреацинном зале*. Здесь воспитательница тщательно осматривала их туалет, исправность платья и чистоту белья (передники, рукавчики и манишки воспитанниц были белые полотняные), а затем заставляла их ходить попарно по такту, наблюдая, чтобы они держались стройно и ходили и кланялись правильно.
День Надежды Павловны (начальницы училища) начинался почти одновременно с пробуждением первых признаков деятельности училищного механизма.
Дежурные по хозяйству воспитанницы иногда имели случай здороваться с нею до общей молитвы в кухне или кладовой при проверки хлвбов; в молочной, где они сбивали масло иди снимали сливки под присмотром Елисаветы Ивановны, чаще же всего в столовой, где они накрывали столы для завтрака. Ее всегда светлое, радостное лицо, ее ласка к детям действовали всегда одобряющим образом на девочек. Она обычно спрашивала у воспитанницы, что она делала утром, или предлагала другие какие либо деловые вопросы, сопровождая ответы девочки обычными ей словами: «прекрасно, миленькая!» Если же воспитанницу нельзя было похвалить, она обходила ее молчанием. И одно это молчание, — это лишение обычного ласкового: «прекрасно!» — было для провинившейся воспитанницы действительнее строгих выговоров от лиц, не пользовавшихся таким авторитетом, какой приобрела себе у воспитанниц Надежда Павловна. Порицала она редко: в самых исключительных случаях. Выговор от начальницы — было самым строгим из наказаний, практиковавшихся в училище.
После молитвы воспитанницы завтракали. Завтрак состоял в скоромные дни из чашки молока, смотря по времени года — или теплого, кипяченого, или же холодного; а в постные — из сбитня на патоке, с прибавкою иногда в него соку малины, или каких-либо других ягод; или же из жидкого протертого овсяного супа. Чай давался лишь только по праздникам и то однажды в день. Но с каким аппетитом воспитанницы съедали этот скромный завтрак! Какое количество вкусного черного училищного хлеба они уничтожали при этом! Из столовой выходили сытыми и бодрыми.
Утренние часы времени у воспитанниц были свободны от занятий уроками. Исключение допускалось лишь для уроков чистописания и пения. Остальные же уроки происходили в послеобеденное время от 2 до 5 часов дня.
После завтрака дежурные всякого рода шли к обязанностям своего дежурства: в столовой мыли чашки и затем приготовляли столы для обеда; в кухне чистили овощи и помогали при приготовлении кушанья, делая все, что им по силам, по указанию наставницы по хозяйству.
Вообще же утренние часы посвящались рукоделиям всякого рода. С самого первого дня поступления в училище девочка начинала учиться шить и вязать. Но, кроме шитья, в училище много занимались и изящными рукоделиями всевозможного рода. Без хвастовства можно сказать, что не было рукоделия, о котором воспитанницы не имели бы понятая; они шили священные облачения; шили рясы и подрясники, а лучшие рукодельницы достигали большого совершенства в таких работах, как вышиванье гладью, шитье золотом, шелками и шерстью. Предметы рукоделия воспитанниц часто предназначались в подарки Высочайшим особам и потому должны были отличаться особенною тонкостью, и художественностью выполнения.
Но рукоделие занимало лишь руки воспитанниц. Чтобы и голова их не оставалась праздною, рукоделие всегда сопровождалось чтением вслух по очереди воспитанницами. Чтение начиналось с подробного жизнеописания Святого дня, затем уже переходили к чтению книги, обычно выбранной начальницею или по крайней мере с ее ведома воспитательницей из библиотеки училища. И чтением ближайшим образом руководили все те же воспитательницы. В старших классах некоторые сочинения прочитывались всегда в присутствии на чтениях самой Надежды Павловны. Таковы были: История государства Российского Карамзина (чтение 13 томов которой растягивалось почти на целые два года старшего класса), некоторые из патриотических исторических романов и комедий Кукольника, Загоскина и Ал. Толстого и еще две книжки «о должностях пресвитеров» и письма «об обязанностях священного сана» Отурдзы, которыми Надежда Павловна надеялась дать идеальное представление о высоте звания священника будущим матушкам-супругам пастырей церкви. Она надеялась воспитать в них деятельных сотрудниц мужьям их, с тем, чтобы они умели приподняться сами и, в случае надобности; приподнять и мужей своих выше материальных интересов обеспечения жизни, выше мелочных рассчетов статей дохода, а также могли бы служить верными помощницами их и поддержкою в их идеальных стремлениях служения Богу и человечеству.
В 12 часов воспитанницы обедали в присутствии начальницы училища. Обед состоял из двух блюд, простых, но свежих и вкусно приготовленных при участии самих воспитанниц. После обеда время до 2 часов дня было свободным. Воспитанницы проводили его в рекреационных залах зимою и в училищном саду — летом. Воспитанницы младших классов бегали и резвились, а старшие подруги их пользовались им для того, чтобы возобновить в своей памяти уроки, выученные накануне. В хорошие солнечные сухие дни воспитанницы делали в это время прогулку по большим аллеям Царскосельского парка.
В два часа начинались уроки, продолжавшиеся до 5 часов. Учебные программы того времени были необширны (если их сравнивать с существующими ныне в большинстве женских епархиальных училищ); но главное достоинство постановки учебного дела в Царскосельском училище состояло в твердом усвоении воспитанницами преподаваемых им уроков.
Подобно тому, как утренние занятия рукоделием сопровождались чтением вслух, так и в продолжение уроков воспитанницы сидели с легким рукоделием в руках. Это нисколько не отвлекало внимания от урока; наоборот: привычные и почти механические движения спиц или рабочего челночка в руках способствовали поддержанию внимания в классе во все время полуторачасоваго урока. (Разумеется, эти занятия рукоделием — до вышиваний включительно — допускались лишь на тех уроках, где не приходилось иметь дело ни с картою, ни с грифельною доскою, ни с вспомогательными приборами и лишь на ту часть урока, которая посвящалась спрашиванью выученных ученицами уроков).
Из учебных предметов некоторые пользовались особым вниманием начальницы. Таковы были прежде всего уроки Закона Божия во всех классах училища. Курс Закона Божия проходился очень подробно, как не проходится он в некоторых женских училищах и ныне. Из исторических предметов она неизменно присутствовала на уроках истории Русской литературы, преподаватель которой, заслуженный профессор С.-Петербургской Академии К. Ив. Лучицкий, приезжал на уроки из Петербурга. Затем ее любовью пользовались из всеобщей истории уроки из греческой мифологии и истории византйских императоров после разделения империи. Уроки педагогики преподавались законоучителем училища, уроки физики и естественной истории введены были лишь в конце второго или начале третьего десятилетия жизни училища. Занятия иностранными языками не разрешались покойною Императрицею, настаивавшею, чтобы воспитанницы училища хорошо усвоили себе русский язык.
Из искусств в первые годы жизни училища преподавалась живопись: некоторый иконы училищной церкви были работою учениц училища. Но в мое время рисованию (кроме черчения) уже не учили. Пение процветало в училище во все время его существования. И здесь особенность достойная внимания и подражания: училище не имело избранного хора певчих. Певчими были все воспитанницы училища. Начиная с младшаго класса, девочки образовывали хор, который постепенно, возрастая и учась петь, достигал возможного совершенства при переходе в старший класс. Хор старшего класса пел на клиросе и, оканчивая курс, уступал свое первенствующее место другому следующему классному хору.
На выразительное чтение прозы и стихов обращалось большое внимание. Главнейшие образцы русской словесности прочитывались в классе учителем словесности, обладавшим замечательно выработанною художественною манерою чтения. Стихотворений знали очень много. При выборе их Надежда Павловна руководствовалась тою же главною мыслью — сделать воспитанниц высоконравственными, сострадательными и отзывчивыми ко всякой беде ближнего.
В старших классах изучались наизусть образцовые по мысли произведения лучших поэтов и ораторов. В моей голове живы и до сих пор проникают все мое существо великолепные речи церковных ораторов: Феофана Прокоповича, Георгия Конисского, Иннокентия и др.
Чтобы судить, насколько Надежда Павловна была строга на выбор заучивания наизусть, расскажу нижеследующее. Случилось мне, по выходе из училища, приготовить заданную французским учителем известную басню «Стрекоза и Муравей» и отвечать Надежде Павловне, — что я должна была делать каждый раз перед уроком. Когда она прослушала, нашла, что эта басня безнравственна, бесчеловечна**. Как можно допустить гибель ближнего с таким злорадством! Не позволила мне отвечать эту басню, а заменила ее другою, из своей тетрадки, подобною, но с иным концом, и с той поры выбор стихотворений для меня взяла на себя, так как, говорила она, нужно учить наизусть только одно прекрасное, чтобы из выученного составился изящный букет, подобный цветочному; что ни выйдет из головы в минуты досуга или горестей, давало бы успокоение, смягчало бы сердце и возвышало бы ум.
В пять часов уроки кончались, и воспитанницы шли полдничать: так назывался второй вечерний завтрак в училище. Полдник состоял опять из молока в скоромные и сбитня в постные дни. Не редко же подавался за полдником лишь черный хлеб и к нему квас и вода.
До 6-ти часов воспитанницы проводили в залах, а с 6-ти начиналось приготовление уроков к завтрашнему дню. Все ученицы класса обычно делились попарно для совместного приготовления уроков, причем наиболее способные получали самых неспособных девочек, а средние по успехам девочки имели и товарку для ученья приблизительно одинакового уровня способностей.
Обычно и уроки приготовлялись все также при занятых руках. Голова работала, а руки делали свое дело – вязали чулок или что другое подобное. В 8 часов быль ужин, состоявший в скоромные дни из супа, а в постные — из супа же и жидкой каши с маслом. В 8 часов был звонок на общую молитву. Летом, впрочем, молитва начиналась часов в 9-ть. Время до молитвы после ужина девочки проводили зимою в залах, а летом, в хорошую погоду, в саду. Здесь я помню темные вечера позднего лета и ранней осени, посвящавшиеся любимой девочками игре в разбойники. Жутко замирает сердце, когда идешь, бывало, за избранным вожаком в темь глубоких аллей сада и чутко ловишь каждый звук, выдающий присутствие атамана и разбойников.
После молитвы расходились по спальням. Но ранее чем лечь в постель, девочка должна была пересмотреть к завтрашнему дню полную исправность своего туалета, сложить, гладко выправив, свое полотняное белье: передник, рукавчики и манишку. В 10 часов училище спало крепким сном людей, заслуживших трудом дня свой ночной отдых. Начальница засыпала не иначе, как обошедши своей легкой поступью все спальни воспитанниц и уверившись, что вся ее семья спит мирным сном, набираясь силою на завтрашний трудовой день. И таким рядом дней постоянного одушевленного любовью труда училище воспитывало своих питомиц нравственно, умственно и физически.
И один за другим в течение недель, месяцев и лет училищной жизни шли стройным рядом эти трудовые дни, незаметно приводя девочку от дня поступления ее в училище к дню ее выхода из него.
* Рекреационный зал - помещение для отдыха учащихся.
** Возможно автор воспоминаний говорит не об известной басне Ивана Андреевича Крылова "Стрекоза и Муравей", а о ее первоисточнике - басне Лафонтена "La Cigale et la Fourmi" в переводе Сумарокова или Хемницера. Первая половина басни Крылова является переводом басни Лафонтена (который в свою очередь взял ее у Эзопа), а вторая половина содержит оригинальный текст.
