Нижегородская духовная семинария - Генеалогический форум

Советские архивы
1971
Стр 92-93

В Государственном архиве Горьковской области (ГАГО) выявлены документальные материалы по истории создания в Нижнем Новгороде первых школ. Сведения о дате открытия нижегородской школы противоречивы. Донесение Административной коллегии государыне от 13 сентября 1726 года утверждает, что школа была открыта в 1716 году. Документы Нижегородского Печерского Вознесенского монастыря ' свидетельствуют об открытии ее в 1718 году в кельях подворья этого монастыря. Доказательством служит следующее письмо иноков подворья от 2 ноября 1723года «О своде школьника Михаила с подворья Печерского монастыря». Под школьником, очевидно, подразумевается не ученик, а учитель Михаил Крелов. Учениками были дети 10 — 14 лет и не могли иметь семей. Слово «Иванов» означает не фамилию, а отчество (Михаиле Иванов, сын Крелов). В письме читаем: «В прошлом 1718 году по указу его императорского величества и по приговору нижегородского надворного суда президента, , вице-губернатора, подполковника и лейб-гвардии Преображенского полка капитана-лейтенанта Юрья Алексеевича Ржевского определена на нашем, богомольцев твоих, Нижегородском подворье для учения дьячих и подъяческих и священнослужительских детей в кельях наших школа, в которой и ныне школьник Михаил Иванов с женою своею и детьми и прочими живет, и чем нам, богомольцам, от такого постоя чинится немалое разорение того ради, что ежли когда нам, богомольцам, и сослужителям нашим получается приезд зимним временем, обогреться негде. А оному школьнику на том нашем подворье уже и быть не надлежало, ибо священно-служительские дети в той школе в учении не имеются: по его императорского величества «Духовному регламенту» в доме священнейшего Питирима, епископа Нижегородского и Алатырского имеются и в монастыре». Подворье Печерского Подворье Печерского монастыря находилось в Кремле; на его территории стояла Воздвиженская церковь (ныне разрушенная). В приведенном письме содержатся сведения о дальнейшей судьбе этой школы. Очевидно , нижегородскую цифирно-ариф- метическую школу постигла участь других подобных школ. Она потеряла большую часть своих учеников и закрылась в связи с открытием духовных школ, утверждение которых предписывалось «Духовным регламентом». По донесению Скорнякова-Писарева, ведавшего цифирно-арифметическими школами, от 1720 года, известно, что «в губернии и провинциях учеников обреталось малое число». Документы Нижегородского духовного приказа, датированные февралем-мартом 1720 года, свидетельствуют о трудности набора учеников. Дело содержит «сказки» (т. е. показания, скрепленные подписями) городских и сельских священнослужителей (священников, дьяконов, пономарей) Лысковского духовного приказа о личестве у них детей, пригодных для обучения цифири и геометрии. Все опрошены сто пятьдесят человек «против именного великого государя указу под страхом смертной казни сказали: детей де у них никаковы (от10-15) лета мужска полу никак нет». Трудно поверить правдивости этих показаний. Очевидно, даже такая сверхмера, как угроза смертной казни, не могла преодолеть страха перед неведомыми «цифирью и геометрией». Значительно больше следов в архивных материалах оставили школы, созданные основании на «Духовного регламента». В 1721 году нижегородский епископ Питирим донес царю о намерении открыть две духовные школы при своем архиерейском доме, на что последовал царский указ о согласии. 29 марта 1721 года это намерение было осуществлено. Первоначально Питирим хотел открыть две духовные школы повышенного типа словено-российскую и эллино-греческу. В первой преподавателем был назначен Тимофей Колосов, во второй монах Савватий. Так как при вступительном экзамене оказалось, что большинство учеников неграмотны, то пришлось открыть «букварную школу». Учителями туда были назначены иеромонах Сергий, иеродьякон Авраамий. Результаты набора были следующими: в эллино-греческую школу было принято 2? человек, словено-российскую – 31, букварную – 140. Согласно «духовному регламенту» ученики должны быть кормлены и учены «туне» (т.е. даром) и на готовых книгах епископских.Для этого монастыри отчисляли 20-ю, а церкви 30-ю часть годового доход Но Питирим запретил брать с монастыре и церквей «по бедности их» 6. Ученики нижегородских духовных школ содержались на отцовском пропитании. В Горьковском областном государственном архиве имеется список книг, приобретенных для архиерейского дома в 1725 году, где значатся 100 букварей и 40 грамматик. Это были уже печатные книги — буквари Кариона Истомина юнца XVII века или учебники Феофана Прокоповича «Первое учение отроком» 1720 года. Ученики словено-российской школы изучали грамматику Милетия Смотрицкого, а эллино-греческой – учебник братьев Лихудов.
«Духовным регламентом» предусматривалось, что в качестве наглядного пособия географии должен употребляться глобус, чтобы ученики могли перстом показать, 6 Азия, где Африка, где Европа и в какой стороне под ними лежит Америка». Как видно из описи вещей, оставшихся после умершего епископа Питирима, ученики нижегородских школ пользовались глобусом и атласом. Классно-урочной системы не было. Каждый учился индивидуально, одни шли впереди, другие отставали. Обучение было основано на механическом заучивании предмета, объяснения преподавателя почти отсутствовали. Для характеристики трудности учебы при подобном методе обучения весьма показательна хранящаяся в Горьковском областном государственном архиве ведомость успеваемости учеников словено-грамматической школы Курмышской пятины за 1739 год. Из общего количества учеников (41 человек) высшую оценку «остроумен» получил 1 ученик, оценку «по посредству» - 26 учеников, оценку «тупоумен» — Критерии оценки таковы: «остроумный проходит ныне пятую часть грамматики — «наречие», в то время как «тупоумный учит девятый лист вряд». Школы Питирима помещались в городском Кремле, в архиерейском доме. Ученики жили в школах «постанично», управлялись выборными «сотниками», «десятниками». При них находились воспитатели и учителя. Согласно «Духовному регламенту» они должны были быть «мужами честного жития, не вельми свирепыми, но и не меланхоликами». О быте учеников этих школ и мерах педагогического воздействия свидетельствует «дело о бежавших учениках словено-россий- хой школы» от ноября 1726 года ' '. Дело «держит «доношения» старост пятин по взыску бежавших и «распросные речи» пойманных учеников и их отцов. Учитель словено-российской школы Тимофей Колосов сообщал, что «многие разных школ ученики из школы бежали, а иные по отпускам за нуждами на сроки к ученью к нему не бывали». Как видно из «распросных речей», причиной побегов были различные «скорби» (т. е. болезни), не подтвержденные справкой лекаря и голод: «пить и есть стало нечего» (ученики жили на собственном иждивении). Для прекращения побегов принимались крутые меры не только по отношению к ученикам, но и их родителям, вплоть до лишения сана. Так, отец бежавшего школьника Гаврилы сказал: «покамест сын мой, школьник Гаврила, в школу не явится, священствовать и прочих служб церковных и всякого дохода дерзать не буду; и [если] сына своего, школьника Гаврила, без отпуска учителева и пашпорту, данных за рукой учителевой, в дом к себе принимать и держать буду или оное указное повеление презре, и я, поп Алексей, за такое указное повеление буду лишен своего чина». В конце дела имеется помета: «Бит шелепами и послан в тую школу по-прежнему». Были наказания и более жестокие, как заковывание в «железы» и заключение «в темницу». Причины массовых побегов крылись не только в материальных затруднениях учеников, но и в несовершенстве методики преподавания, постановки воспитательной работы, порученной людям, неподходящим для этого дела. Все же школы Питирима оказались в числе передовых среди других школ России. Донесения Питирима в Синод о деятельности школ за период 1721 — 1728 годов подводят следующие итоги 12. В эллино-греческой школе за эти годы было 48 учеников. Из них 7 человек выучились грамматике и изучают пиитику, уволены «за тупостью» 1 1 человек, умерло двое, продолжают изучать грамматику 24 человека. В словено-российской школе за эти годы обучалось 110 человек. Из них окончило — 5, выбыло ввиду выхода некоторых городов из ведения Нижегородской епархии — 36, исключено «за негодностью» — 6 человек. Остальные продолжают учиться. Наибольший успех выпал на долю «букварной» школы. Все обучавшиеся за это время 427 учеников «выучились букварю». В 1724 году было выпущено 132 человека. В 1727 году Питирим закрыл «букварную» школу и повелел «буквари учить каждому в доме своем». Святейший Синод послал Питириму похвальную грамоту. В 1738 году словено-российская и эллино-греческая школы, а также открывшаяся в том же году словено-латинская школа были объединены в Нижегородскую духовную семинарию. Таким образом созданные при Петре I в Нижнем Новгороде школы были одними из первых в стране, и они сыграли важную роль в деле развития просвещения в России.