Шешуковы

Л.Н. СУСЛОВА НОВЫЕ СВЕДЕНИЯ О ГАВРИЛЕ МОРОКЕ, КРЕСТЬЯНСКОМ РУКОВОДИТЕЛЕ ЗАУРАЛЬСКИХ СТАРОВЕРОВ-ПОПОВЦЕВ СЕРЕДИНЫ XVIII в.

В феврале 1759 г. священник тобольской Христорождественской церкви Адриян Пеунов, диакон Никита Вахрушев и дьячки Василий
Мефодиев и Иван Тетюцкий обнаружили живущего у посадского Стефана Иванова сына Ростовцева «в укрывательстве в потаенной за жилыми хоромами в огороде избе неведомого... человека, который в церковь святую никогда при нас не прихаживал». Неизвестный назвался Иваном Андреевым сыном Шешуковым, «у коего по осмотру... оказались старопечатные книги, и многие писмянные тетрадки, и книжки, в ящике кадило медное, и писма разные, и несколько свечь вощеных, которое все забрав без остатку», вместе с самим Шешуковым, заподозренным в... приверженности к расколу, доставил в Тобольскую консисторию.22 февраля 1759 г. от митрополита Павла Конюскевича последовало распоряжение: «Приведенного допросить о природе помяновения и о вере, а книги и помянники переписать, чьи имена и род, и как давно он то помяновение начал чинить, и сии помянники требовать присылки, о
ком надлежит, и по тому ж со увещанием допрашивать»
.
В тот же день в консистории допросили арестованного. Он назвался тобольским ямщиком и показал, что «...отрождения себе имеет семьдесят пять лет, родился здесь, в городе Тоболску. Отец ево, Андрей Гаврилов сын Шешуков, был здешней Сибирской Губернской Канцелярии справным подьячим, которой и умре здесь же, в городе Тоболску, назад тому близ двадцати лет... .По рождении молитвен и крещен он, Иван,православным тоболской градской Спаской церкви священником, а имяни и прозвания не упомнит...». Семья И. Шешукова жила в разных приходах г. Тобольска: сначала в Спасском, затем, «после бывшаго в городе Тоболску прежняго пожара» - в Христорождественском, откуда перешла в приходАпостолоандреевской церкви, где жила «своим двором... немало годов». А два года назад овдовевший Шешуков вновь перешел в Христорождественский приход, «к сыну своему болшему, посадскому
Степану Иванову Ростовцеву, у которого и жил по нынешнее его взятье в особой построенной на огороде избе... для домашнего утеснения такого... что безпрестанно бывают в доме...сына ево... приезжие люди...». Дети Шешукова, Степан и Михаил, «пишутся Ростовцевыми, а не Шешуковыми потому, что в прежную князя Сонцова Засекина перепись оказался он, Шешуков, неведомо каким случаем в прописке, чего для они в тое перепись... написаны в посад по ... дяде своем, посадском Иване Ростовцове; с той переписи так и пишутся поныне. А он, Шешуков, в Тоболской ям записался уже в недавно прошедшую ревизию...». Грамоте Шешуков был обучен «бывшим здешней Тоболской Архангелской церкви священником Петром Васильевым, а писать, кроме скорописи, полууставом [обучен] Екатеринбургского ведомства Катайского острогу жителем Иваном Пушкиным...». Хотя Шешуков на допросе показал, что «расколу за собой никакого не имеет», вскоре выяснилось, что он «крестное на себе знамение воображал двоеперстным сложением доныне (чему научен с седмилетнего возраста дедом своим, бывшим Тоболскаго Святотроицкого Собора протопопом Иосифом Прокопьевым)». На первом же допросе, «по увещанию Его Преосвященства и духовной консистории присутстующих», Шешуков поспешил «отстать» от «двоеперстнаго на крестовоображение сложения» и прочих «раскольнических заблуждений» и пожелал быть «до скончания жизни ево ея» в официальном православии. Помимо этого, Шешуков клятвенно заверил консисторию в том, что «никаких церковных священническому чину принадлежащих треб отправлять не дерзал, кроме того, что читал толко здесь, в городе Тоболску, в домех разных чинов у обывателей, а ино и в доме своем по прозбе их за плату по умерших псалтири, каноны, и поминалники, которые по приносе тех обывателей и держал в доме своем для поминовения тех умерших в субботные дни...». Поминовением умерших Шешуков занимался уже около сорока лет, за что «получал себе для пропитания подаемой от денег платы по одной копейке, а от чтения чрез четыредесятичное время псалтырей - копеек по седмидесят и по восмидесят, а от канонов по единоумершем чрез тож четыредесятичное время - от каждого дому по десяти копеек». Об этом были осведомлены «находящияся при Христорождественнской и Апостолоандреевской церквах священники Мефодий Яковлев и Иван Данилов... и в том не толко ему запрещение не чинили, но к тому еще и дозволение давали, точию за тое дозволение никакой от него, Шешукова, себе в корысть
платы они, священники, не получали...»
.
Таким образом, на первом же допросе выяснилось, что в руки консистории попал тайный тобольский старообрядец, не значившийся
«в приходских священнических росписях», умевший писать скорописью и почитаемым у староверов полууставом и в течение сорока лет тайно исполнявший некоторые требы для тобольских обывателей. Только этого уже было достаточно для проведения розыска.
Во время обыска у Шешукова были найдены десять старопечатных и рукописных богослужебных книг , шесть писем, "поминовенные» книжки на сто десять человек, более ста штук восковых свечей и «огарков», четыре образа святых и медная кадильница. Шешуков объяснил их появление так:«Книги псалтири, две старопечатные, одна з заглавием, печатана в прошлом 7160 (1652. -Л. С.) году, другая ветхая, без заглавия, остались у него, Шешукова, от... отца его, третья, без заглавия, новоисправной печати, куплена им, Шешуковым, назад тому третей год у переплетчика Сибирской Губернской Канцелярии Григорья Алексеева сына Карачинцова за рубль за дватцать копеек; канонники писменные куплены им... в Тоболску в нынешнем 1759-м году в генваря последних числах, у приезжаго из города Тюмени жителя, а какого он чина и как ему имя и прозвание - не знает, ценою за дватцать за пять копеек; молитвенник писмянной же писан полууставом в давных годех самим им...», а поминальники по умершим, которые были «сысканы» у него, «разных чинов города Тоболска и подгородных деревень обыватели для поминовения умерших родственников их приносили к нему сами, с таковою прозбою, чтоб они до церкв для поминовени тех поминалников принесть иные не поспели, а иные якобы священников в церкви за умедлением получить не могли; а сам он тех поминалников подлинно не собирал». Свечи восковые Шешуков держал при себе для чтения по умершим «псалтирей, канонов и поминалников, которые сканы ис покупного им воску внукою ево, а показанного сына Степана Ростовцева дочерью, девицею Вассою; толко в народ оных не продавали, а иные приношены были к чтению псалтырей и изобывателскихдомов...»

15 апреля 1760 г. Тобольская консистория представила архиепископу доклад с кратким изложением результатов следствия, по которому предложила, учитывая, что Шешуков «состоит уже веема дряхлых и престарелых лет, и за тою ево дряхлостию и престарелостию никакого монастырскаго послушания понести ему неупователно... к церкви святей принять ...и ... на житье отпустить в дом к детям ево с надлежащею в приеме ево роспискою...» . Семидесятипятилетний И.Шешуков, после формального присоединения к официальной церкви и приведения в тот же день к присяге в тобольской церкви Преподобных Печерских священником Яковом Федоровым, был «сподоблен святых Христовых тайн на божественной литургии иеромонахом Авраамием». А 18 апреля 1760 г. его
передали под расписку «на житье к детям»

Фонд Тобольской духовной консистории
ТФ ГАТО. Ф. 156. Оп. 1759. Д. 35.

д. Пастухово (19-20 века), Исетский острог (17-18 века), Туринская Слободская волость, село Слобода Туринская, д. Шешукова (с. Борки) (17 век), Тобольская губерния.