hgv Харьков. обл. Сообщений: 1047 На сайте с 2011 г. Рейтинг: 974 | Наверх ##
14 ноября 2019 22:46 14 ноября 2019 22:51 ДЕГТЯРЕВ С. И., МАМАДАЛИЕВ А. М. (Сумы – Сочи, РФ) К ВОПРОСУ О ПЕРЕСЕЛЕНИИ СЕЛЬСЬКОГО НАСЕЛЕНИЯ СЕВЕРО-ВОСТОЧНОЙ УКРАИНЫ НА КАВКАЗ В НАЧАЛЕ ХІХ в. В течение ХVII – первой половины ХІХ вв. Россия активно расширяла свои границы. Многонациональные кавказские территории достаточно долго и тяжело присоединялись к Российской империи. В одних случаях это было добровольное (в той или иной мере) вхождение в состав России, в других – следствие международных политических решений, в результате которых некоторые земли Кавказа становились сферой влияния российского правительства. С конца ХVIII в. этот процесс сопровождался внедрением на новоприобретенных территориях общественно- политической системы общероссийского образца. Это делалось с целью максимально ускорить ассимиляцию проживающих на этих землях народов. Как мы уже отмечали в одной из наших работ, в этом процессе чрезвычайно важным элементом была политика имперского правительства, направленная на внедрение не кавказского населения в общественную структуру данного региона путем привлечения чиновников, ремесленников, колонизации степных районов с переселением туда казаков, крестьян и др. [7, р. 45]. Такую политику российского правительства поддерживали многие государственные деятели того времени. Даже П. Пестель выдвигал идею о том, что на захваченных кавказских землях следует распространять русские поселения для того, чтобы «изгладить на Кавказе все признаки прежних его обитателей и обратить сей край в спокойную и благоустроенную область русскую» [6, с. 33]. На самом деле подобные идеи были характерны для многих государственных деятелей Россий конца ХVIII – первой половины ХІХ вв., особенно военных. В некоторых регионах Российской империи имела место нехватка сельскохозяйственных угодий для местного населения. В некоторых районах северо-восточных украинских территорий такая проблема также существовала, в частности в Слободско-Украинской губернии. Если это были государственные крестьяне, так называемые казенные поселяне, то многим из них по их желанию предоставлялось право переселяться в южные, сибирские губернии или на Кавказ (при условии, что за ними не числились никакие государственные недоимки). Этот процесс регулировался на законодательном уровне [2; 5, л. 2-6об]. Состоянием на 1806 г. в Кавказскую губернию пожелали переселиться 2 тыс. государственных крестьян. Разрешение на это им было дано, а контроль за переселением был возложен на Кавказского гражданского губернатора. Переселенцам предполагалось выдавать ссуды на покупки необходимых орудий труда, посевных и строительных материалов. Они также освобождались на пять лет от исполнения любых повинностей, кроме рекрутской [5, с. 879-880]. В Государственном архиве Харьковской области (ГАХО) сохранилось несколько дел, в которых отображен процесс переселения государственных крестьян, войсковых обывателей, однодворцев некоторых населенных пунктов Слободско-Украинской губернии на Кавказ в начале ХІХ в. В целом желающих переселиться из этой губернии было довольно много. Например, в сообщении от 18 марта 1802 г. из Слободско-Украинской казенной палаты Слободско-Украинскому губернатору А. К. Артакову речь шла «о переселении ведомства того правления однодворцов и войсковых обывателей села Русской Лозовой 47ми, Малых Проходов 87ми, и Больших Проходов 40ка, всего 174х мужеска пола душ». Эти люди не имели достаточного количества земель для содержания своих семей и выполнения повинностей и расчитывали решить эту проблему, переехав «на жительство Астраханской губернии Ставропольского уезда в слободу Богоявленскую» [1, л. 1-2об]. Летом 1803 г. переселиться в Кавказскую губернию пожелали «заштатного города Золочева 232х душ слободы Липец 82, Деркачей 1, Черкаской Лозовой 24, Руской Лозовой 2, Черкаских Тишков 3, хутора Березовского 29, Макаровского 1, а всего 374 душ» [3, л. 19-19об]. Подобных примеров содержится значительное количество в делах ГАХО, связанных с переселенцами на Кавказ. Такие источники содержат также списки с указанием имен будущих переселенцев и их возраста, иногда указываются места, в которые они планируют переехать сами или со своими семьями. Малоземелье было очень серьезной проблемой для крестьян. Даже, когда власти не справлялись с финансовой стороной обеспечения переселения и предлагали крестьянам организовать свой переезд «собственным коштом», это часто не становилось для большинства из них причиной для изменения решения переселяться. Из упомянутых 374 лиц, желавших переселиться на Кавказ, обеспечить переезд своими деньгами согласились «Золочевские войсковые обыватели 226 и хуторов Березового 29, и Макаровского экономические крестьяне одна душа, липецкие обыватели 62 души, села Черкаских Тишков 3, слободы Деркачей одна, Черкаской Лозовой 24, Руской Лозовой 2 души», т.е. 348 человек [3, л. 20-20об]. Земли, которые оставлялись переселившимися на Кавказ, власти старались передать новым владельцам, чтобы те не пустовали. В 1802 г. некоторые однодворцы слободы Верховая Берека Змиевского уезда пожелали перейти на земли привилегированной слободы Сватовой Лучки. Но Слободско-Украинская казенная палата не дала разрешения на такой переход. В то же время в качестве альтернативы однодворцам Верховой Береки было предложено переселиться «на земли остающиеся в Изюмском уезде от переселяемых в Астраханскую губернию равного им состояния и оклада людей» [1, л. 12]. Из некоторых документов можно увидеть, что процесс переселения, не взирая на государственную заинтересованность в нем, не всегда проходил гладко. Так, хотя еще с 1811 г. 45 жителей слободы Сенковой Купянского уезда готовились к переселению в Кавказскую губернию, долгое время сделать они этого не могли. Даже 19 ноября 1814 г. Кавказский гражданский губернатор М. Малинский сообщал Слободско-Украинскому гражданскому губернатору И. Бахтину о том, что «Купянского уезда слободы Сенковойобыватели всего 45 душ в здешнюю губернию переселены быть не могут потому, что в сем году еще больший неурожай хлеба противу прежних лет» [4. л. 7]. Неурожаи часто становились причиной отказа желающим в переселении или затягивали этот процесс во времени, иногда на несколько лет. В целом, за период времени, в течение которого правительством Российской империи осуществлялась инкорпорация Кавказа, из других регионов государства туда переселилось большое количество представителей различных слоев населения: крестьян, чиновников, ремесленников, казаков. Значительную часть переселенцев составляли выходцы из украинских земель. Имперское правительство таким образом продвигало политику, направленную с одной стороны на освоение новых сельскохозяйственных регионов. С другой стороны, масса переселенцев разбавляла местное кавказское население, что позволяло ускорить процесс внедрения на Кавказе общеимперских порядков (законодательства, системы администрирования и т.п.). ___________________________ 1. Государственный архив Харьковской области (далее – ГАХО), ф.3, оп. 7, д. 246. Документы (рапорты, предложения, прошения) о добровольном переселении однодворцев и войсковых обывателей губернии в Новороссийскую, Астраханскую губернии и на Кавказскую линию. 1802 г. 25 л. 2. ГАХО, ф.3, оп.13, д.98. О водворении в Кавказском крае переселяющихся из внутренних губерний казенных поселян. 1807 г. 7 л. 3. ГАХО, ф.3, оп.21, д.231. О переселяющихся в Кавказскую область. 1813 г. 145 л. 4. ГАХО, ф.3, оп.22, д.4. О переселяющихся в Кавказскую область. 1814 г. 15 л. 5. О водворении в Кавказском крае переселяющихся из внутренних губерний казенных поселян // ПСЗ-1. – Т.ХХІХ. – №22367. 6. Шеремет В. И. «Под царскою рукою…» Российская империя и Чечня в ХІХ – начале ХХ в. / В. И. Шеремет // Вайнахи и имперская власть: проблема Чечни и Ингушетии во внутренней политике России и СССР (начало ХІХ – середина ХХ в.) / авт. коллектив: В.А. Козлов (рук.) и др. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН); Фонд «Президентский центр Б.Н. Ельцина», 2011. – С. 21-260. 7. Degtyarev S. Government officials from the north-eastern Ukrainian lands in the North Caucasus in the early ХІХ century / Sergey I. Degtyarev // Bylye Gody. – 2016. – Vol. 39, Is. 1. – P. 45-52. |