Станичная история. Прочноокопская.

ИЗ СОДЕРЖАНИЯ КОНКУРСНОГО ПРОЕКТА ВОССТАНОВЛЕНИЯ КРЕПОСТИ ПРОЧНЫЙ ОКОП.
Целью данного проекта является восстановление крепости, музея под
открытым небом, «Прочный Окоп»; историческое воспроизведение системы
построек и крепости Прочный Окоп в соответствие с историческими
картами, географическими картами обозначенной местности, а также
построек различного рода–жилые и хозяйственные помещения;
ознакомление жителей и гостей города с его историей и культурой.

Необходимость проекта обусловлена потребностью приобщения
подрастающего поколения к своим историческим корням, повышение уровня
и качества знаний школьников и простого населения через практическое
приобщение к истории освоения данной местности, формированию города
Армавир.

Расширение границ и укрепление российских позиций на Северном Кав-
казе во второй половине XVIII века являлось важной составной частью прак-
тического осуществления так называемого восточного вопроса. Это было
продолжением политики постепенной казачьей колонизации южных земель,
которая проводилась русским правительством еще с середины XVI века. За-
селение новых земель казаками не только сокращало военные расходы пра-
вительства, но и давало уверенность в более надежной охране завоеванных
территорий. Заселение правобережья Кубани от Таманского полуострова до
Усть-Лабинской крепости проводилось силами Черноморского казачества, а
далее вверх по течению было решено заселять кубанское правобережье дон-
скими казаками. Гарнизоны крепостей, состоящие из регулярных частей, по-
степенно сменялись казачьими подразделениями. Основанная в 1784 году
крепость Прочный Окоп в этом ряду не являлась исключением. Благодаря су-
ществованию крепости появляются в дальнейшем такие населенные пункты,
как село Форштадт, Старая Станица, станица Прочноокопская и город Арма-
В сентябре 1794 года у подножия Прочного Окопа были размещены 50
семей донских казаков под защитой пушек, выселенных сюда принудительно
из Есауловской и Пятиизбянской станиц. Переселение проходило 24 июня
1794 года. Было переселено 150 казачьих семей. Но казаков определяли не
только в станицу Прочноокопскую, но и в другие населенные пункты. После
переселения станица Прочноокопская имела дубовые ворота с двух сторон,
везде которых постоянно дежурили часовые.
5 января 1778 года на высоком правом берегу Кубани, против устья реки
Уруп, Александр Суворов построил Царицынскую крепость.Она
перекрывала броды и переправы с Закубанья и до границ владений России в
предкавказских степях. Но крепость просуществовала всего несколько
месяцев, оставив глубокий след в истории отпора турецко-крымской
агрессии и сопутствующх ее набегах.

Прошло немало времени и первый Кавказский генерал-губернатор П.С.
Потемкин, воспользовавшись сохранившейся фортификацией, в 1784 году
восстановил крепость и назвал ее «Прочный Окоп», признавая тем самым
совершенство суворовских укреплений.
По распоряжению генерал-губернатора Кавказа Павла Сергеевича По-
темкина в 1784 году на правом возвышенном берегу возводится крепость с
высокими земляными валами и глубокими рвами, с бастионами и орудийны-
ми пермами по последнему слову фортификационного искусства. Благодаря
этой особенности крепость была названа Прочный Окоп.

Прочноокопское укрепление служило не только для защиты границ, но и
для расширения торговых связей. Благодаря крепости Прочный Окоп,
образовалось много других станиц и населенных пунктов на Кубани.
Известный факт, что А.С. Пушкин был неравнодушен к Кавказу, в том
числе и к Кубани. В августе 1820 года Пушкин вместе с семьей генерала Н.Н.
Раевского был в нескольких станицах Кубани, в том числе и
Прочноокопской. Об этом он писал своему брату Льву Сергеевичу: «Видел я
берега Кубани и сторожевые станицы – любовался нашими казаками. Вечно
верхом; вечно готовы драться; в вечной предосторожности!». В честь этого
посещения на северной окраине поставлен памятник Пушкину, недалеко от
этого места «Космопоиск» разбивает свой лагерь при исследовании кругов в
полях.

Крепость была местом ссылки декабристов, которым каторгу в Сибири заменили службой рядовыми солдатами на Кавказе.
Декабристы с достоинством исполняли свой воинский долг и внесли оживление в
общественную и культурную жизнь станицы. Дом М.М. Нарышкина и его
супруги Елизаветы Петровны был очагом культуры, где встречались, не
смотря на запрет, опальные революционеры.

Во второй половине 1830-х годов под защитой крепости Прочный Окоп
поселились черкесо-гаи и основали Ермелхабль — Армянский аул. Они
образовали четыре квартала. Некоторые из них основали один из кварталов в
станице Прочноокопской, сейчас этот квартал называется Шаумян. Много в
XIX веке было переселенцев — немцев, они пришли в Прочноокоп вместе с
генералом Зассом. Штаб-квартира этого главнокомандующего правым
флангом Кавказской линии располагалась в крепости Прочный Окоп.

https://docs.yandex.ru/docs/vi...26nosw%3D1

Эскиз крепости Прочный окоп 2005г.
https://ok.ru/stanitsaub/topic/153022357275642

В. А. Колесников

ВОЗВРАЩАЯ ИМЕНА ГЕРОЕВ ЗАБЫТОЙ ЭПОХИ (О ПОЛНЫХ ГЕОРГИЕВСКИХ КАВАЛЕРАХ ЛИНЕЙНОГО КАЗАЧЕСТВА КУБАНИ ЭПОХИ КАВКАЗСКОЙ ВОЙНЫ)1

В статье рассматривается сюжет о полных георгиевских кавалерах из линейных полков Кубани эпохи Кавказской войны, который остается по-прежнему в разряде малоизученных проблем. Имперская историография Кубани не обращала должного внимания на статус нижних чинов, награждавшихся знаком отличия военного ордена Св. Георгия, и поэтому сведения, публиковавшиеся даже спустя несколько лет после окончания Кавказской войны, оказываются несвободными от ошибок. Безвестный автор заметки, помещенной в региональной газете в 1869 г. к числу здравствовавших в тот момент полных георгиевских кавалеров отнес отставного казака Ивана Чернышева из 1-й (Кавказской) бригады и отставного урядника Мартына Братухина из 2-й (Кубанской) бригады Кубанского войска. Привлечение документов из различных центральных и региональных архивов позволило выявить допущенную ошибку и, помимо урядника Братухина, установить другого действительного обладателя полного Георгиевского банта.

Таковым героем оказался сотник Иван Сесекин, происходивший, как и Братухин, из ст. Прочноокопской. Жители данного казачьего поселения отличались массовой приверженностью к старообрядчеству, что создает трудности в реконструкции казачьих биографий. Вместе с тем, казаки-старообрядцы весьма заметно проявили себя в многолетней войне с горцами, и именно ст. Проч-ноокопская дала в описываемую эпоху более сотни георгиевских кавалеров и около трех десятков офицеров в Кавказское линейное, позднее - в Кубанское казачье войско. Тема, посвященная георгиевским кавалерам линейных полков Кубани эпохи Кавказской войны, все еще до конца не раскрыта, что требует дополнительных исследовательских усилий.

Ключевые слова: георгиевские кавалеры, линейные полки Кубани, эпоха Кавказской войны, старообрядческая община, Кавказская и Кубанская бригады, Кавказское линейное войско, Кубанское казачье войско, станица Прочноокопская, горцы.

Пробуждение интереса к военной истории Российской империи, имевшее место за последние годы, принесло весьма внушительные результаты. В преддверии 100-летнего юбилея начала Первой мировой войны, основательно забытой в советский период, был, например, осуществлен мегапроект С. Б. Патрикеева (14 томов, каждый объемом около и свыше тысячи страниц), увековечивший память о более чем 900 тысячах нижних чинах Русской армии, представленных к Георгиевским крестам и медалям [32]. Впечатляет и литература, непосредственно посвященная георгиевским кавалерам Кубанского казачьего войска - участникам Великой войны [34], особенно - капитальный труд столичного историка П. Н. Стрелянова (Калабухова), увидевший свет в конце 2017 г [35]. Вместе с тем, говоря о героях кавказского пограничья, нельзя не отметить, что вклад кубанцев (а ранее - линейцев и черноморцев) в кампании Российской империи еще до конца не изучен, предстоит достаточно кропотливая работа по установлению тех, кто на протяжении XIX столетия награждался знаком отличия военного ордена Святого Георгия.

Из архивных источников явствует, что первые представители линейного казачества Кубани стали выдвигаться на высокую награду еще с 1810 г. [22, л. 951], и понятно, что за последующие более чем полувековые боевые действия счет награжденных исчислялся уже многими сотнями. Нельзя не отметить и то, что тогда, в пылу экспедиций и сражений эпохи, никто и не пытался систематизировать сведения о кавалерах, устанавливать их

имена, отчества и фамилии, станичную принадлежность, номера наград и описывать сами совершенные подвиги. В лаконичной заметке, опубликованной на страницах «Кубанских войсковых ведомостей» за 1869 г., невольно подтверждалась эта далеко не оптимистичная тенденция, сложившаяся за предыдущие десятилетия, хотя в ней же приводились и, по всей видимости, первые обобщенные статистические выкладки, касавшиеся героев-кубанцев.

«По случаю минувшего столетнего праздника ордена Св. Георгия, в войсковом штабе были собраны для представления по требованию в Главный штаб, сведения, между прочим и о числе чинов в Кубанском войске, имеющих знаки отличия военного ордена. Оказывается, что после смерти в последнее время нескольких престарелых кавалеров первой степени, таковых, т.е. имеющих все четыре степени, во всем войске осталось лишь двое: 2-й бригады урядник Мартын Братухин, и 1-й бригады казак Иван Чернышев, оба отставные. Знаки, четвертой, третьей и второй степени т.е. золотой крест без банта имеется у 36 чинов -офицеров, урядников и казаков; двух степеней (четвертой и третьей) имеются у 203 чинов; а одной четвертой степени у 4433 человек. Таким образом в настоящее время в войске, кроме Собственного Его Величества конвоя и артиллерии, состоит всего кавалеров военного ордена, офицеров и нижних чинов, отставных и служащих 4674 из прилагаемой ведомости видно распределение всех их между частями войска» [19].

Сведения о числе кавалеров военного ордена Кубанского Казачьего войска

Таблица 1

Офицеров служащих и отставных Нижних чинов

Части Степени ордена Степени ордена

I ст. II ст. III ст. IV ст. I ст. II ст. III ст. IV ст.

Округов:

Таманского 2 8 66 2 21 463

Екатеринодарского 3 6 93 3 11 405

Ейского 1 4 39 1 8 576

Бригад:

1-й (Кавказской) 1 2 22 1 3 29 439

2-й (Кубанской) 6 42 1 3 13 409

3-й (Ставропольской) 5 41 2 13 394

4-й (Хоперской) 1 5 27 8 295

5-й (Урупской) 20 6 151

6-й (Лабинской) 1 21 5 19 373

Отдельных полков:

22-го 3 4 2 5 93

23-го 4 12 7 107

24-го 2 3 7 1 2 51

25-го 1 5 1 32

Адагумского 1 7 1 3 70

Абинского 2 7 3 90

Псекупского 2 1 6 1 49

Шапсугского

берегового 5 12

Пешего батальона

Всего 13 51 424 2 23 152 4009

Мысль, сформулированная в газетной заметке о том, что уже в 1869 г в Кубанском войске насчитывался уже далеко неполный перечень героев Кавказской войны и прочих имперских кампаний, без труда находит подтверждение в архивных документах. Так, еще до завершения покорения Западного Кавказа, в 1861 г. умер урядник 1-го Кавказского полка Макар Афанасьевич Орехов, обладавший тремя престижными наградами (знаком отличия военного ордена (ЗОВО) Св. Георгия 4 ст. № 2906, 3 ст. № 764 и 2 ст. № 316) [29, л. 115] и являвшийся, по всей видимости, самым выдающимся участником сражений с горцами в своей родной ст. Новодонецкой [13, л. 310].

В предлагаемой статье хотелось бы обратить более пристальное внимание на тех представителей линейного казачества Кубани, которые заслужили полный бант георгиевских крестов в давно ушедшую эпоху покорения Северного Кавказа. Как вытекает из обнаруженного в фондах военно-исторического архива (РГВИА) послужного списка, упомянутого в газетной заметке урядника Мартына Леонтьевича Братухина, сам герой Кавказской войны происходил из ст. Прочноокопской. Это старейшее линейное поселение было основано в июле 1794 г. выходцами из Пятиизбянской, Есауловской, Глазуновской, Сиротинской, Запо-лянской и Малодельской станиц Войска Донского [23, л. 235-235 об.]. С момента своего появления на кубанском правобережье Прочноокопская -оплот старообрядчества в регионе, жители которой категорически отвергали попытки официальных церковных властей как-то учитывать своих прихожан с помощью метрических книг и исповедных росписей [1, л. 1—10]. Именно поэтому в формуляре М. Л. Братухина нет даты рождения, и в связи с этим можно опираться только на один из известных списков прочноокопских раскольников, датируемый 9 декабря 1834 г. и составленный исключительно по приказу полкового командира. Согласно сохранившегося документа, Мартын Братухин родился около 1824 г. и там же, в Прочноокопской, появился на свет его отец Леонтий Васильевич (около 1796 г.) [1, л. 93]. Другой список, отложившийся в фондах Астраханского госархива, а именно «Ведомость о находящихся в Прочноокопской, Усть-Лабинской, Кавказской, Григориполисской и Темнолесской станицах старообрядцах поповской секты, именуемой порознь в мужеском и женском поле душах» за 1805 г., позволяет более подробно ознакомиться с интересующей нас казачьей семьей.

В нем указано, что в ст. Прочноокопской в то время проживали: вдовец Дмитрий Братухин — 51-го года с сыновьями Василием — 30-ти лет, Филиппом — 29-ти лет, Захаром — 15-ти лет, Леоном — 6-ти лет, Савелием — 1-го года и дочерью Ефимией — 14-ти лет. У Василия Дмитриевича, в свою очередь, была своя семья: жена Пелагея — 29-ти лет, дочери: Матрена — 13-ти, близнецы Агра-фена и Матрена 2-я по 12 лет, Анисья — 3-х лет и, наконец, сын Леон (Леонтий) — 8-ми лет, отец будущего героя [1, л. 18об.]. Судя по всему, ста-

рейший представитель рода Дмитрий Братухин, происходил из донской станицы Пятиизбянской и по всей видимости, именно его родственники, отставные казаки из этой станицы Наум, Павел и Петр Братухины участвовали в волнениях на Дону 1793—1794 гг. «...были в дерзости и жесточайше наказаны», после чего их определили в число переселявшихся на Кавказскую линию [33, с. 228].

Из послужного списка, составленного 29 января 1887 г., явствует, что Мартын Братухин имел вероисповедание старообрядческое, владел грамотой, но мастерства никакого не знал [24, л. 1 — 6об.]. 1 января 1845 г. присягал на верность службе с последующим зачислением в Кубанский конный полк Кавказского линейного казачьего войска. Подобно большинству линейцев той эпохи, он неоднократно привлекался к кордонной службе, однако не менее часто участвовал в военных экспедициях, направлявшихся в разные районы Закубанья. Согласно формуляра, в январе 1845 г. он находился при разбитии аула за р. Белой, в 1846 г. брал неприятельские коши за р. Лабой, в 1848 г. — вновь на р. Белой, а в 1849 г. — в верховьях Урупа, Кяфара и Зеленчуков при «...поражении скопищ горцев» и в сентябре этого же года — опять за р. Белой.

В январе 1850 г. Мартын Леонтьевич производится в урядники 2-го Кубанского полка, а в ноябре этого же года за отличие при взятии Белореченского аула награждается знаком Св. Георгия за № 88626, хотя несколько ранее в январе ему довелось поучаствовать еще в походе на Малую Лабу против махошевцев. В 1851—1855 гг. урядник Братухин, как и в предыдущее время, сражается с закубанскими горцами, причем в одном из таких боев чудом избегает смерти. При захвате неприятельских кошей в 1855 г. под ним на полном карьере убивают лошадь, а сам Братухин повреждает обе ноги (собственным кинжалом он случайно еще и накалывает ногу выше колена) и получает травму головы. Оправившись от полученных ран, бравый урядник в следующем 1856 г. вновь оказывается в Закубанье, где принимает участие в закладке Шедокского (на одноименной реке) и Псебайского (на Малой Лабе) укреплений. За отличие в перестрелках с горцами при Шедо-ке, в марте 1856 г. Мартына Братухина представляют, минуя третью степень награды (вместо нее ему выплачивают вторую треть добавочного жалования) [24, л. 26 об.] сразу к ЗОВО Св. Георгия 2-й степени с № 229 [30].

Вскоре отважный линеец становится и полным георгиевским кавалером, поскольку 15 апреля 1857 г. за особое отличие ему вручают ЗОВО 1-й степени с № 108. Согласно послужного списка, высокую награду Братухин снискал «.при занятии крепости Майкопа в жаркой перестрелке с горцами...» [24, л. 1 — 6 об.]. В 1858 г. заслуженный урядник продолжает находится на фронти-рах Западного Кавказа, но вскоре 1 января 1860 г. Мартын Леонтьевич завершает свою воинскую карьеру, наполненную походами и трудами, и за

выслугой лет перечисляется в отставку. Помимо указанных георгиевских знаков отличия трех степеней, урядник Братухин также был удостоен медалей: бронзовой на Андреевской ленте «В память войны 1853 и 1856 годов» и серебряной «За покорение Западного Кавказа». Кроме того, в ноябре 1850 г. в проезд Его Высочества Александра Николаевича (будущего императора Александра II) и за отличие против горцев его поощрили 11 рублями серебром [24, л. 1 - 6 об.].

Выйдя в отставку, М.Л. Братухин, судя по сохранившимся разрозненным свидетельствам, представлял родную ст. Прочноокопскую по разным торжественным случаям. Так, 21 сентября 1888 г. во время посещения г. Екатеринодара императором Александром III с семьей, отставной урядник Братухин являлся знаменосцем почетного караула, составленного из ветеранов Кубанского войска, причем его ассистентами выступили одностаничники, урядники Петр Кочергин (имел георгиевские кресты 4-й, 3-й и 2-й степени) и Петр Казанков (обладал полным Георгиевским бантом), удостоенные высоких наград за отличие в Кавказской и русско-турецкой войне 1877-1878 гг. [17, с. 19, 83].

Известно, что в следующем 1889 г. отставного урядника ст. Прочноокопской Мартына Братухина за заслуги на общественном поприще поощрили серебряной медалью с надписью: «За усердие» [21]. Будучи стойким приверженцем старообрядчества и фигурой достаточно публичной, Мартын Леонтьевич тогда же, в конце 80-х гг. XIX в., выступал ходатаем за разные нужды прочноокопской общины [18, с. 306]. К сожалению, фрагментарность данных и отсутствие метрических книг по ст. Прочноокопской интересующего периода, не позволяют пока выяснить, когда окончил свой земной путь один из видных героев Кавказской войны.

В отличии от биографии М. Л. Братухина, реконструкция жизненного пути другого заметного участника покорения Кавказа, упомянутого в газетной заметке 1869 г. - Ивана Чернышева представляется куда более сложной по причине отсутствия самого послужного списка. Удалось установить, что он родился около 1818 г. в ст. Казанской Кавказского линейного полка в семье казака Якова Михайловича Чернышева и его супруги Ефимии Петровны [2, л. 267, 663об.]. Чернышевы относились к казанским первопоселенцам, происходили из однодворцев Украинской линии и до того, как перебраться на Кавказ, проживали в слободе Новоайдарской Донецкого уезда Екатеринославского наместничества (сегодня - г. Новоайдар, центр одноименного района Луганской области Украины). Дед Михаил Акимович служил казаком, а прадед Аким Трофимович имел чин подпрапорщика Екатеринославского или иначе - Новодонского казачьего войска [5, л. 1114 - 114об.], отличившегося в русско-турецкой войне 1787-1791 гг.

По всей видимости, в конце 30-х гг. XIX в. Иван Яковлевич Чернышев был призван в ряды Кав-

казского линейного полка (с 1846 г. - 2-го Кавказского полка КЛКВ), где начались его боевые будни, наполненные кордонной службой и походами против горцев. Известно, что первую георгиевскую награду под № 84269 приказный Чернышев снискал в 1848 г. за отличие против закубанцев в верховьях реки Гиаги [6, л.97], однако в источниках за последующие годы факты о новых награждениях описываемого представителя ст. Казанской не обнаруживаются. Более того, в архивном деле из фонда 496 «Капитул российских орденов Министерства Императорского двора» государственного исторического архива (РГИА), обнаруживается запись, что казак Иван Чернышев, обладавший знаком отличия за № 84269, умер в 1870 г., и сама награда, согласно действовавшего правила, была возвращена в Орденский Капитул 12 октября 1870 г. за № 1827 [31, л. 52]. Таким образом, автор газетной заметки ошибочно отнес Ивана Чернышева к числу полных георгиевских кавалеров, воспользовавшись непроверенной информацией, предоставленной, вероятно, бригадным писарем, не ставшим вникать в суть вопроса.

Выявленное досадное недоразумение, вместе с тем, вовсе не свидетельствует о невозможности установления прочих выдающихся представителей линейного казачества Кубани, героически проявивших себя в многолетней борьбе с горцами. В том же фонде 496 РГИА удалось обнаружить урядника 2-го Кубанского полка Ивана Сесекина, обладавшего званием полного георгиевского кавалера за период Кавказской войны, -правда, фактически располагавшего только 4-й и 1-й степенями, поскольку за 3-ю и 2-ю степени знака отличия он получал добавочное жалование [30, л. 26об.]. Привлечение различных архивных источников позволяет заключить, что вышеназванный герой являлся не только сослуживцем описанного урядника М. Л. Братухина, но и его одностаничником. Можно в этой связи утверждать, что пафос одного из современников, отмечавшего в 1868 г., что 1-я прочноокопская сотня Кубанского полка «...пользовалась особенно громкою славою среди всей кавказской кавалерии.» [20], во многом подтверждается фактами награждения местных казаков престижными наградами эпохи. Нельзя в этой связи не упомянуть и о том, что за период Кавказской войны (с учетом кампаний против венгров, турок и поляков 1849, 1853-1856 и 1863-1864 гг.) не менее сотни местных уроженцев представлялись к знаку отличия военного ордена Св. Георгия. Сама ст. Прочноокопская, где с начала XIX в. располагался полковой, а затем и бригадный штабы, достаточно быстро обрела статус «офицерской» станицы, а около трех десятков ее казаков влились в командные ряды Кавказского линейного и позднее (с 1861 г.) - Кубанского войска.

Возвращаясь к интересующей нас фигуре, отметим, что, как и М. Л. Братухин, урядник Иван Матвеевич Сесекин (в источниках встречается и такая форма написания фамилии как Сесёкин,

видимо, подчеркивающая станичную манеру произнесения) принадлежал к старообрядческой общине, главенствовавшей в Прочноокопской, что создает трудности в реконструкции его биографии. Исходя из документальных сведений, обнаруженных в различных архивохранилищах, датой его рождения могут выступать 1830, l832, 1833 и даже 1834 гг. [14, л. 97; 25, л. 19]. Старейшим представителем рода выступает Михаил Сесекин (Сесёкин), родившийся около 1764 г. на Дону в ст. Пятиизбянской, который, по сведениям за сентябрь 1839 г, являлся отставным урядником и, несмотря на преклонный возраст, управлял хозяйством и владел лавкой в ст. Прочноокопской [25, лл. 19, 98]. Ранее в 1818 г. он, зная грамоту, выступал ходатаем от раскольничьих общин Проч-ноокопской, Кавказской и Усть-Лабинской станиц, просивших о назначении к ним собственного священника, отправлявшего требы по старому обряду [15, л. 3-8]. Сын Михаила Тихон (родился около 1790 г.) поступил в Кубанский полк в 1806 г. и после двух с лишним десятков лет линейной службы сумел отличиться в ходе русско-турецкой войны 1828-1829 гг., по итогам которой удостоился производства в хорунжие. За эту же кампанию Тихона Сесекина представили к ЗОВО Св. Георгия (номер знака, к сожалению, не указан в двух формулярах), а позднее удостоился и ордена Св. Анны за 20-тилетнюю беспорочную службу с № 170420, выйдя в отставку в чине сотника, по всей вероятности, в середине 40-х гг. XIX в. [26, л. 79об., л. 171об. - 175].

Сыновья Тихона Сесекина Матвей (родился около 1808 г.) и Иван (родился около 1812 г.), как и полагалось линейным казакам, также пошли по военной стезе, - причем, старший сын намного превзошел своего родителя. По данным формуляра, Матвей Тихонович Сесекин вступил в службу казаком в Кубанский полк в 1831 г. Спустя пять лет за отличие в делах против горцев удостоился ЗОВО Св. Георгия с № 71190, а уже в 1839 г., также за отличие в сражениях, его произвели в хорунжие [27, лл. 219об. - 220]. За 20 с лишним лет походов и сражений, наполненных всевозможными лишениями и трудностями, Матвей Сесекин достиг штаб-офицерского чина войскового старшины, но в 1853 г. вышел в отставку с характерной формулировкой: «за ранами» [16, л. 3б]. Его младший брат Иван Тихонович Сесекин дослужился только до урядника, но и он в 1843 г. также был поощрен георгиевской наградой №77900 за проявленное мужество в делах против горцев [8, л. 74об., 325об.].

Таким образом, примеры героического служения Отечеству будущему полному георгиевскому кавалеру Ивану Матвеевичу Сесекину уже с самых ранних пор подавали его ближайшие родственники. К сожалению, полного послужного списка этого выдающегося представителя ст. Прочноокопской на текущий момент обнаружить не удалось, но зато в анналах РГВИА отыскался его краткий формуляр за 1860 г. Судя по записи в документе и принадлежности к офицерской се-

мье (где сыновей могли определять на службу уже в 14-16 лет), Иван Сесекин зачислился во 2-й Кубанский полк Кавказского линейного казачьего войска (КЛКВ) с 1 января 1848 г. Походы в Заку-банье этого же года завершились для Сесекина получением престижной воинской награды с номером 84683 [28, л. 165об. - 169], а вскоре, по итогам очередных экспедиций в земли черкесов 1 сентября 1851 г., последовало и производство юного Сесекина в урядники.

Дальнейшие записи формуляра информируют, что в период 1852-1857 гг. урядник Иван Сесекин ежегодно участвовал в закубанских походах и в одном из них вновь заметно отличился [28, л. 165об. - 169]. Согласно сведений из фонда Капитула, ЗОВО Св. Георгия 1-ой степени с № 107 отважный урядник получил «.за отличия, оказанные в делах и перестрелках с горцами в течение 1855 и 1856 гг. на правом крыле Кавказской линии и на Черноморской кордонной линии, а равно за труды, понесенные во время устройства Мало-Лабинской линии» [30, л. 26об.]. Привлечение вышеупомянутого краткого послужного списка из фондов РГВИА позволяет утверждать, что Иван Сесекин смог продолжить традиции своего офицерского рода, и 11 ноября 1858 г. его произвели в хорунжие [28, л. 165об. - 169; 10, л. 2]. Обретение офицерских погон и заслуги ближайших родственников могли бы помочь Ивану Матвеевичу в поиске куда более спокойной должности во 2-м Кубанском полку или на тот момент -4-ой бригаде Кавказского линейного войска. Но сам описываемый представитель ст. Прочноо-копской, вероятно, не мыслил себя вне фронтовой службы, и строки документа лишний раз подтверждают свойства характера боевого офицера. Как гласит последняя запись формуляра, с 1 декабря 1859 г. по 31 января 1860 г. хорунжий Сесекин находился в действиях Псефирского отряда на реках Псефир и Серале для прикрытия Лабинской линии и обозрения предгорий между реками Уль, Кубань и Большой Лабой. Сопоставление других архивных данных дает основание утверждать, что молодой офицер неоднократно проявил себя на завершающем этапе покорения Западного Кавказа, поскольку до 1864 гг. Ивана Матвеевича производят в сотники 13-го конного (бывшего 2-го Кубанского) полка 2-й бригады теперь уже Кубанского войска [10, л. 1].

Нельзя не отметить и то, что в завершающих схватках с абадзехами, шапсугами и убыхами серебряные погоны хорунжего в 1864 г. заслуживает и младший брат Ивана - Василий Матвеевич Сесекин [9, л. 1153]. Что касается самого описываемого героя, то по всей видимости, частые спутники казачьего офицера-линейца - раны, лишения и невзгоды - сделали свое пагубное дело. В посемейном списке ст. Прочноокопской, составленном в апреле 1864 г., служащий сотник Иван Матвеевич Сесекин (имевший от роду всего 30 с небольшим лет) уже значится умершим, а в семье его отца, отставного войскового старшины М. Т. Сесекина, продолжали проживать вдова

сотника Марья Михайловна - 30-ти лет (она являлась дочерью урядника Михаила Артемовича Зотова из соседней ст. Григориполисской, также исповедовавшего старообрядчество) и её сын Яков - 7-ми лет [10, л. 1об.]. Смерть молодого обер-офицера косвенно подтверждает и общий список сотников Кубанского войска, составленный в конце 1864 г [12, л. 1162-1304].

Обнаруженная информация о двух выдающихся представителях линейного казачества Кубани,

ставших в годы Кавказской войны полными георгиевскими кавалерами, едва ли может считаться исчерпывающей. Десятки пустых страниц вышеупомянутого фонда 496 РГИА, в которых проставлены только номера знаков без какого-либо указания сведений о самих награжденных [30], недвусмысленно свидетельствует о том, что имена многих героев все еще остаются в небытие.

https://cyberleninka.ru/articl...skoy-voyny

На фото первый слева Ляпин из ст.Прочноокопской. Конвой СЕИВ, 1869г.

Слева-направо: нижние чины и офицеры Л.-Гв. Кавказских эскадронов СЕИВ Конвоя: унтер-офицер Ляпин (ст.Прочноокопская, казак Фисенко(ст.Баталпашинской), унтер-офицер Климанов(ст.Усть-Лабинской), ротмистр Федор Захарович Дуненков(1832г.р., из ст.Воронежской), далее 3 чел. от казачьей артиллерии. Все конвойные награждены знаком отличия за службу на Кавказе 1864г. Группа казаков конвоя - чины льготного (Кубанского)эскадрона (в этот год в столице находился Л.-Гв. Терский казачий эскадрон) вооружены 6-линейными казачьими винтовками образца 1860г. Все нижние чины конвоя - георгиевские кавалеры. Ротмистр Дуденков служил в конвое с 27 ноября 1855 года, переведен из хорунжих 2-го Кавказского казачьего полка, адъютант конвоя в 1857-1859 годах. С 3 мая 1872 года -полковник, с зачислением в Кубанское казачье войско. (А.Ю.Соколов, Линейные казаки-кубанцы в XIX - начале XX вв.: малоизвестные страницы истории. стр.377)

Материалы, фотографии и документы по истории ст.Прочноокопской