Левковские

Книга РМ 15 РГАДА, фонд 389, опись 1, Дело 203: 5). 10.II.1603. Краков. Потверженье Невъмирицкихъ, Листы 5–12 (см. фотокопииhttps://forum.vgd.ru/1231/1829...iew&o=)

[q]

Жыкгимонт III Божою милостью король польский, великий князь литовский и прочее ознаменуем тым листом нашим всем вобец и каждому зособна кому того ведати належит нынешнего веку людям и напотом будучим. Покладали перед нами шляхетные Опанас, Максим, Василий, Совостян, Василий, Семён, Пётр, Максим, Иван Юрьевич(и?) Невмирицкие земяне наши воеводства Киевского листы два паперовые целые, неотменные неподозреные и немазаные, маючие в себе моць, один на стверженье угоды их с шляхетными Фёдором, Андреем, Совостяном Гридковичами Невмирицкими земяни нашими Киевскими около имения своего спольного Заесенецкого и острова Максимовского на имя Слушова, а другий лист то есть декрет державцы Овруцкого Йосифа Халецкого, учинённый между шляхетными Селуяном Сидоровичом, Дмитром и Яковом Селуяновичи Невмерицкими з одное, а Гринем и Оникием Сидковичами, Федором и Андреем и братею их Гридковичами Невмирицкими земяны нашими Киевскими с другой стороны около помиркованья земли их спольное пашенное, дубров, замежков сих на той и дерева бортного, яко о том ширей и достаточней в тых листах описано и доложоно есть, а так есть есыми от тых то приреченых Невмирицких прошени абыхмо тые листы им служачие подтвердили, которые есть от слова до слова так ся в собе мают:

Жыкгимонт III Божою милостью король польский, великий князь литовский и прочее ознаменуем тым листом нашим всем вобец и каждому зособна кому колвек то ведати належит, иж показано нам через певных Панов Рад и урядников наших именем шляхетных Максима, Опанаса, Василия и Совостяна Оникиевичов, а Ивана, Василия, Семена, другого Ивана Гриневичов Сидковичов, а Ивана Юрьевича Невмирицких, земян наших земли Киевской два листа, один певных компромисаров албо судей полюбовных меж тые земяне наши яко сяброве, маючи межи собою зайствия розницы и поступки у права, а тоз стороны именья своего спольного Заясенецкого и острова Максимовского на имя Слушова и иншие речи перед тыми компромисарми росправу мели и не припускаючи на вырок их давно ещё в року 1578 поедналися были: а другий лист тых же некоторых сябров, кгды знову над тую угоду около тых же добр они межи собою были запозвалися, а не вступаючи в право в року 1582 водлуг першое ся угоды поеднали, которых дей добр своих шляхетных дедичных, яко перед сим з стародавна продкове их так и они по продках своих и по той остатней угоде аж досель в спокойном держаню и уживаню суть без всякого принагабанья посторонного, просили нас абыхмо тое право и угоду их нашим листом подтвердили, а так мы тых листов огледавши и выслухавши, а выдечи быти целые с печатями наповненные, рассказали есмо их от слова до слова в сей наш лист писати и так в собе мают:

Мы судьи полюбовные: я Иван Солтан судья гродский Киевский, а Павел Солтан, а Андрей Синкгур, иж то в року тепер идучом по нароженью сына Божого 1578 месяца февраля 20 дня, земенин повету Киевского Офанас Невмирицкий сам от себя и от всей братии своей на имя Максима, Васька Оникиевичов, Ивана и другого Ивана, Василя а Семена Гринковичов Сидковичов Невмирицких на Сейме Вальном Коронном в Варшаве ставши очевисто перед его королевскою милостью у книг канцелярии господарское оповедал и добровольне вызнавал, иж дей што которые то кривды и долеглости земяне повету Киевского суседи наши Федор а Андрей, Совостян Гридковичи Невмирицкие менили собе от нас кривды быти через границу звечистую в кгрунте своем Заясенецком, о подрание бчол и потесание и вызжение знаков в дереве бортном и забранье нив, сеножатей, дубров, дерева бортного, садов и прочих, и о выбытье с того грунту Заясенецкого спокойного держания и иншие шкоды свое. И на то вышемененый Афанас, яко сам от себе, так от брати своей вышепомененное не хотячи о то далей с тыми суседи своими вышмененными Гридковичами заводити и до праву позывати, восполок с тыми суседы своими Федором, Андреем и Совостяном Гридковичами Невмирицкими тые вси кривды, долегливости, шкоды и розницы свои взяли нас собе с обудвух сторон, перед его королевскою милостью на то судьями, на што и лист его королевское милости того добровольного сознания своего перед нами покладали, а так мы огледавши тот лист его королевской милости добровольного их обовязку там на тот рок в листех его королевской милости описаных в року теперь идучом 1578 по Велицедни святе прошлом у двух неделях в неделю на тот кгрунт, где собе Андрей, Федор, Совостян Гридковичи Невмирицкие менили от Афанаса и от братьев его Оникиевичов Ивана, Василя, Семена Гриневичов Сидковичов Невмирицких кривду быти выехали, где они обое сторона Федор, Андрей, Совостян Гридковичи Невмиржицкие так теж и Сидковичи вси вышемененные Невмирицкие, ставши перед нами очевисте на кгрунте против домов своих, где они мешкают за речкою Ясенцем, давши се нам в моць ведле обовязку своего жаловались перед нами Федор, Андрей и Совостян Гридковичи Невмирицкие на тых суседов своих вышпомененных Сидковичов Невмирицких иж они дей не ведаючи в который обычай перешедши через границу речку се тую Ясенец, моцно кгвалтом нас от того грунту нашого Заясенецкого выгнали, яко поля, так селище, дерево бортное и сеножати в нас поотнимали и бчолы наши по дереву бортному около сот роев подрали, а они дей в том острове Заясенецком з нами ниякого вступу як в ниви так и в сеножати и дереви бортном не мели и не мают, и положили перед нами лист на папери писаный славное памяти старого короля его милости Жыкгимонта подтверждение с подписью руки небощика пана Горностая, писаря его королевской милости на остров Заясенече и привилей на пергаменте славное памяти небощика короля Жыкгимонта Августа на тоеж Заясениче. И тот Офанас с братьею своею Оникиевичи, так же Иван с братьею своею Гриневичи Сидковичи нам одповедали иж дей што они перед Вашою милостью на нас жалуют и поведают, якобы тот остров и кгрунт мает быти Заясенецкий и якобыхмо мы тут за ними вступу жадного не мели. Ино мы то поведаем иж то не есть кгрунт, а ни остров Заясенецкий, але то есть остров Максимовщина на имя Слушов, в котором мы острове тут де Ваша милость стоите маем от них третью часть, яко в нивах, в синожатях, в дереве бортном и во всем, якосе оный остров в собе мает через суд его милости пана Йосифа Михайловича Халецкого старосты Овруцкого, а Заясенецкий остров не то, але отселя у мили есть остров Заясенецкий, и не одним им и нам там в том острове Заясенецком, але инших судеревников и сябров немало, которые с нами в том вышмененном острове судерев мают, бо они от нас особливого кгрунту нигде не мают а мы от них, але все сполечне, бо мы собе братия повинная, и положили перед нами на тот остров Максимовщину на имя Слушов лист судовый небощика пана Йосифа Михайловича Халецкого старосты Овруцкого, в котором листе Халецкого пишет иж оные Сидковичи и Гридковичи Невмирицкие с сябром своим Селуяном Сидоровичом Невмирицким а иже с сынами его право содного вели и им от того Селуяна на тот остров Максимовщину на имя Слушов восполок присудил, и поведили оные Сидковичи перед нами, иж дей мы за оным судом пана Халецкого в том острове части своее спокойно уживали аж до сих часов, кгде оные почали были тут нам кривду чинити, и мы дей на них на враде его королевской милости Овруцком перед его милостью князем Андреем Тимофеевичем Капустою старостою Овруцким жаловали и оповедали. Его милость князь Капуста с жалобою нашою нас обудвох сторон за позволеньем нашим отослал нас до его королевской милости, где они обоя сторона яко Гридковичи, тако и Сидковичи у двору его королевской милости у короля его милости Августа будучи, ставши перед его королевскою милостью очевисте, не вдаючися в жадную речь приятельским обычаем угоду з собою приняли под тым способом иж тые Гридковичи поступили тым Сидковичам, в том острове Максимовщине на имя Слушове во всем третью часть, як в нивах, сеножатях, дереве бортном выделити и им подати, изволившысе межи собою они обрали себе дельчим пана Ивана Ласка подстаростего Овруцкого, господар его милость водле того позволенья их лист свой господарский до пана Ивана Ласка писати росказат рачил, розказуючи ему абы тым Сидковичам от тых Гридковичов в том острове Максимовском у Слушове третью часть во всем, так в нивах, сеножатях и в дереве бортном выделил и в моць в держане подал. И тот лист дельчий пана Ласка перед нами покладали, к тому теж еще на тот дел пана Ивана Ласковъ и лист его милости короля Августа подтвержене перед нами покладали и доводили того, же то не есть остров Заясенецкий, одно Максимовщина на имя Слушов, водле обычаю права посполитого и статуту земского ставили довод, с которым доводом своим сами присягою своею готовы были того потвердити. Мы питали тых вышмененных Андрея, Федора, Совостяна Невмирицких естли жебы еще на то мели якие иншие листы твердости и довод на тот остров, если бы то был остров Заясенецкий, а не Слушов. Они поведили, што есмо мели, то ж то перед Вашою милостью показали, а большей того, яко листов, так и доводов на то не маем, так теж и тот остров не есть Максимовщина на имя Слушов, але Заясенецкий остров. И питали есмо их где ж Максимовщина на имя Слушов, а они Гридковичи Федор, Андрей, а Совостян Невмирицкий [отвечали]: не ведаем де где есть. Мы выслухавши жалобы и отпоров их, беручи собе на розмышлене и казали им убудвом сторонам уступити и кгды в то есмо намовившись и зрозумевши с оных листов обудвух сторон, которые были перед нами положены иж вже есмо хотели вырок учинити. А так они, пришедши перед нас обоя сторона поведали иж мы по доброй воли своей с собою есмо о том погодили, и тут в том острове де Ваша милость теперь стоите в Максимовщине на имя Слушове третью часть во всем, яко в нивах, в сеножатях и в дубровах поступаем Сидковичам, и яко перед тым они знали, так и теперь своей третей части вживати мают; так теж оные вышей мененые Сидковичи також добровольне перед нами поведали иж дей мы того селища Максимовского против дворов наших над речкою Ясенцем, которое нам пан Ласко выделил был подле поля тых Гридковичов тут же об межу з нивою их им Гридковичом поступуем и в держане даем вечными часы до которого селища так до тое нивы Гридковичов, што до того селища межею прилегла, до всее жадное вже части мети не будем, и не маем мы сами и потомки наши вечными часы. И вжо Гридковичи Федор, Андрей а Совостян оного вышмененного селища и нивы уже в дел не повинни ставити и за тым селищом и нивою тым вышей речонным Сидковичом во всем третью часть выделити, мают так у дубровах, в нивах, в сеножатях, а что ся дотычет о дерево бортное, о то они были переписали ново в земли бортной Заясенецкой от того Слушова в мили, того се зрекаем вечными часы поступаем Гридковичам одно мает под старым знаменем своим, которым есмо с веков хожывали, держати и уживати, что в острове Заясенецком, як в Максимовщине Слушове. А штося дотычет подранные пчолы 240 роев, которых Гридковичи вышеймененные на тых Сидковичох вышейречоных же правом перед нами искали, на то Гридковичи на тое подрание пчолы слушного доводу водлуг права не показали. Мы оных Сидковичов от тое всее шкоды 240 роев правыми вчинили, который мы суд свой выписавши, достаточне на сем листе нашом и добровольной их угоде, слышачи што они не вдаючи до выроку нашого доброволне с собою се приятельски погодили. Мы водлуг добровольного их вызнанья и угоды оных Сидковичов вышейречоных всих заховали в том острове Максимовщине на имя Слушове на третей части так в нивах, в сеножатях, в дубровах и во всяких ужитках, мают оные вышречонные Сидковичи вси в оном острове Максимовщине на имя Слушове третью часть мети и уживати со всим на все якося вышпомененные они сами и потомкове их вечными часы. А в тот час з ними на той справе были его милость пан Петр Солтан, пан Антон Гапонович, врадник Олевский и Горловский. А на лепшую твердость тым земянам повету Киевского вышречоным Сидковичам всим дали суду своего сеи наш лист под печатьми нашими с подписами власных рук наших. Писан у Невмиричах под лето Божого нароженья 1578 месяца апреля 17 дня. Иван Солтан судья кгродский Киевский власна рука. Павел Солтан власною рукою. Андрей Синкгур власною рукою.

Я Федор, я Совостян Григоревичи, я Петр Федорович возный повету Киевского, я Матфей Андреевич Невмирицкии, земяне господарские повету Киевского, вызнаваем сами на себе сим листом нашим добровольным описом кому бы то была та потреба ведати либо чтучи его слышати, теперь и на потом будучим иж то ясно были отсужаны от соседов своих Опанаса, а Ивана и братьи Оникиевичов и Гриневичов Невмерицких земян господарских повету Киевского лист под печатьми их и под печатьми их милости пана Щасного Харлинского подкоморого земли Киевское, пана Матфея Есифовича Немирича, а пан Александра Тыши на кгрунт остров Слушов и Максимовщину, лежачий кгрунтом своим в повете Киевском от суседов своих Опанаса, Максима Оникиевичов, от Ивана и другого Ивана, а Васка Грыневичов Невмирицких, который лист того поданя и поступеня острова вышпомененного был до книг земских Киевских в року прошлом 1581 на роках земских свята Михайла римского в Овручом сужоных, записал от которых книг земских и выпис на то от суду земского был выдан, так теж лист увяжчий возного Семена Александровича Мочульского и лист еднальный за которыми листами и держали были есмо тот остров Максимовщину и Слушов, а о который остров позвалиса есмо были з обудву сторон позвы кгродскии перед суд кгродский Киевский в року тепер идучом 1582 месяца июня 13 дня. Иже мы с обудву сторон, не вдаючися за тыми позвы жодное право с тыми суседи своими Опанасом, Максимом, Иваном и другим Иваном а Васком Невмирицкими приняли есмо промеж себе приятельским обычаем таковую згоду, иж опяти по старому тот остров Максимовщину и Слушов с нивами и сеножатьми, с деревом бортным новинем под знаменем их начать третью прислухаючи им зась вернули, который же остров мают вже свою третью часть с нивами и синокосами в себе держати и уживати ведле листов своих старых и листов компромисарских и с того ся вже вечне вырекаем и ту всю оправу свою от мала до велика, што есмо колвек были от них одержаны в року 1581 на тот остров вышмененный показали и где бы колвек до книг было тую справу, яко земских, так и гродских, бо ведено тогда такое вписыванье, яко жодной моци мати не будет вечными часы а если сих мели якую трудность албо переказу в том чинити острове пробачивши сей наш лист тоди повинна будет стороне ображоной 100 коп грошей заплатити, а на замок Киевский 50 коп грошей, а заплативши тые заруки преж сес лист наш в кождого права захован быти мает и на то есмо суседам нашим дали сей наш лист добровольный под печатьми нашими. К тому за чоломбитьем и устною просьбою нашою пак милость панове земяне земли Киевской пан Андрей Синкгур, пан Ждан Дедко Трипольский, пан Богуш Гулькович Глебовский, а возный повету Киевского Михайло Кирикович Выговский, а Терех Колъчиковский печати свои восполом з нашими печатьми приложить рачили. Писан в Киеве лета по нароженью сына Божого 1582 месяца июня 23 дня. А прихиляючися они до конфирмации посполитое головное счастливой коронации нашой в Кракове учиненное и уважаючи просьбу от приречоных земян наших Невмирицких вслушне учиненную в рок описаное правом угоду их на грунты Заясенецкие и остров Максимовский на имя Слушов и на всякие належности и пожитки прислухаючими со всими артыкулами в тых оных листах описанными звлаща если они были и суть того в спокойном держаню и уживаню а не есть то против праву потвержаем и умоцаем тым листом нашим оставуючи их при том всем водле права тых листов и угоды их а для лучшей веры до того листу печать нашу Коронную приложити есмо росказали. Писан в Варшаве на Сейме Вальном Коронном дня 28-го месяца декабря року от нароженья Христова 1590, а королеваня нашого року 3-го.

Я Есифъ Михайловичь Халецкий, державца Овруцкий, смотрелъ есмы того дѣла на року зложономъ очевистого мовеня, становившись на кгрунте, въ острови, на селищи въ Корнорога, гдѣ собѣ кривду быти менилъ земянинъ господарский Невмирицкий Солуянъ Сидоровичь з сынами своими: Дмитромъ и Яковомъ, од тыхъ же земяновъ господарскихъ Невмирицкихъ, себровъ своихъ: одъ Гридня, а Оникия Сидковичовъ, а одъ Федора и Андрея и одъ брати ихъ Гридковичовъ, въ забраню земли своей власное пашенное и дубровъ, засевковъ, сяножатей и о дерево бортное, старое, въ земли сполечной з ними, которое подъ его знаменемъ подъ себе забрали и въ свой подводъ подписали; жаловалъ земянинъ господарский, Солуянъ Сидоровичь на Гриня и на Оникия Сидковичовъ тымъ обычаемъ: то есть нива, на которой ваша милость теперь стоите, власная моя, жеребя Несторовского, дядка моего, который жеребей его в ихъ рукахъ былъ, который жеребей тое зими прошлое, на великомъ валномъ сейме, у Вилне, будучи намъ при господарю его милости, мнѣ поступился и листъ свой на то мнѣ, по сведому и печати вашей милости данъ, ижъ ся вже в той островъ не мели николи вступати, который передо мною оказовалъ и былъ читаный, въ которомъ то листе обмовляетъ такъ: ижъ Гринъ Сидковичь, маючи зуполную моцъ и поручене отъ брати своей, Оникия, вгоду и зеднане з нимъ принялъ, жеребей Нестеровский, дядковщизну его, и заруками обвезалися на господара короля его милости пять десятъ копъ литовскихъ, а на сторону скривженую тридцать копъ грошей литовскихъ платить, еслибы чимъ утой жеребей Нестеровской вступовать мели; а такъ теперъ через тотъ листъ, и поступене свое, и заруки тую ниву мою и поступене свое, и заруки тую ниву мою Нестеровскую пашуть и оную моцно на себе всю посеяли, а тотъ есть островъ мой обрубный, нивы и сяножатни имъ в томъ острове нетъ, одно бортю входъ маютъ, и в судереви мнѣ во всемъ од нихъ половина, такъ в земли пашенной, якъ в бортной, в дубровахъ и в сeножатехъ. А Гринъ и Оникей Сидковичи з сябрями своими Гридковичами, одпираючи на жалобу его, поведили; то есть поле наше, отчизное а не Нестеровское, бо намъ в томъ тутъ острове половица од него во всемъ. А Солуянъ противко тому мовилъ: не маете вы ничого в томъ острове, одно входъ в бортю, бо вы напротивко тому острову маете тежъ обрубный островъ, на имя Слышовъ. Я, выслухавши словы ихъ, обохъ сторонъ, пыталъ Гридня и Оникея и сябровъ ихъ Гридковичовъ, которую часть земли Солуянъ одъ нихъ маетъ, и в томъ тежъ острове ихъ Слышове, чи маетъ з ными входъ нивою, сенажатми и бортнымъ деревомъ? А они поведили, ижъ во всемъ отъ нихъ половицу маетъ, яко бортнымъ деревомъ в бору, такъ нивами и дубровами и сеножатми, бо еще продкове наши з его продками въ ровный делъ поделили пашми, дубровы, сeножатми и службу господарскую по половицы з нами служатъ, а в островъ нашъ Максимовский и Слышовъ одно бортю входъ маетъ, а нивою и сеножатю ничого немашъ ему в томъ острове нашомъ; а намъ тутъ половица одъ него во всемъ. А Солуянъ и повторе на противко нимъ мовилъ: ижъ имъ толко в томъ острове его толко бортю тежъ входъ есть, а нивою и сеножатми имъ неповедилъ входъ мѣти, гдѣ поведаетъ и свои знаки властне в томъ острове моемъ, в купе, межи нивними, яко отецъ мой изъ своею братею, з Ешутою и зъ Нестеромъ делили той островъ, и грани тежъ слушные того острова мого у вободъ передъ вашою милостію видетъ и обвести готовъ; и напервей знакъ указалъ в томъ острове ниву, селище отца своего, отъ рубежа земли Матвеевское, паны Криштофовы, а близко тое другую Ешутину, а подле Ешутины третю ниву Нестеровскую, дядковъ своихъ; уси три за межами, а одъ Нестеровское ниви, поперекъ, ку долине указалъ также три ниве, зарослыхъ за межами, и поведилъ: ижъ тые межи кладены в той часъ, коли отецъ его з братею своею: з Ешутою и Несторомъ той островъ делили на трое, якъ се имъ одъ продковъ ихъ в деле досталъ, противъ того острова ихъ Слышова, который они и теперъ сами одни на себе держатъ; и указавши знаки в томъ острове, зась повелъ насъ границами того острова: напервей привелъ до речки Корнорога ку дорогe, которая одъ замку идетъ до Каменца, то есть пета, а отъ дороги речкою внизъ привелъ, где впала въ болото, которое называють Корнорозкое, а одъ болота сеножатю къ лозѣ Корнорозкой, а лозою къ леску Борковому, а лескомъ до болота Боркового жъ, а болотомъ въ лесъ Есенецкий, въ речку Еceнецъ, а речкою Есенцемъ у верхъ, до дороги Каменецкое, а дорогою до болотца, которое подъ Корнорозкимъ полемъ, а зъ болотца долиною, а зъ долины на гурку, межою, до рубежа земли Матвеевское, пана Криштофовы, и поведилъ: ижъ той островъ здавна такъ се в собѣ маетъ и в тихъ границахъ своихъ, и на томъ я хочу з сынами своими; Дмитромъ и Яковомъ права поднести, ижемъ того острова грани справедливе обвелъ, иже в тотъ островъ никого иншого входу нѣтъ, толко бортю; а Гринъ и Оникей з Федоромъ и Андреемъ и братю ихъ Солуяна з сынми его на томъ къ присязе допустили и ку пригледаню тое присеги даломъ имъ вижа, служебника моего, Гаврила Кудрицкого; который поведилъ передо мною: ижъ Гринъ, Оникей Сидковичи и ихъ сяброве: Федоръ и Андрей Гридковичи з братею своею Солуяна и сыновъ его къ присязѣ неповели и того острова в границахъ вышей менованыхъ, ведлугъ завоженя его, поступили имъ на вечность, а собѣ на противко того взяли островъ Максимовщину, на имя Слышовъ, штожъ они и сами, стороны передо мною вызнали, ижъ на томъ постановеніе межи собою учинили, в которой то поведаетъ дуброве и нивы наши деленые в межахъ, то и теперъ маемъ по половине держать, водлугъ стародавного обычаю, за тымиж межами стародавними, а я, въ томъ зрозумевши, ижъ Гринъ и Оникей Сидкевичи, из сябрами, Федоромъ и Андреемъ, братею своею Гридкевичи Солуяна Сидоровича и сыновъ его до присяги не повели, и того острова в тыхъ границахъ, водлугъ заводеня его ему поступили на вечность, а собе на противко того взели островъ максимовщину, на имя Слышовъ, выналезломъ теды Soluiana Сидоровича, зъ сынами его, Дмитромъ а Яковомъ и всказалъ есмы имъ тотъ островъ держати на вечность; и уже Гринъ и Оникей Сидковичи, Федоръ а Андрей, Иванъ а Сахно и Степанъ Гридковичи, въ тотъ ихъ островъ Корнорога немаютъ ничимъ ся вступовать часы вѣчными; одно бортю маютъ входъ мети; а Солуянъ Сидоровичь з сыны его въ островъ ихъ Слышовскій, также немаютъ ничимъ ся вступоваты, одно также бортею маютъ входъ мети. А що ся зась дотычетъ добровъ и иншихъ ихъ неделеныхъ нивъ, то маетъ Солуянъ, зъ сынами своими, з ними по половицы держати, за межами старыми, водлугъ стародавного обычаю, на вѣчные часы. Ко тому тежъ Солуянъ з сынами своими, а Гринъ и Оникей з сябрами своими, Федоромъ, Андреемъ и братею ихъ привели насъ на Селище названое, на которомъ домами своими седятъ, а за Солуяновымъ домомъ, почавши одъ ровка, попровадили насъ межею старою до дороги Ровника и поведили; ижъ по левой стороне Солуяново з сынами его, а по правой ихъ, по долину, а одъ долины дорогою Ровникомъ до курганца, а одъ курганца старою межею Ровникомъ узъ островъ Слышовский, до лѣса, который слывется Колокъ, по туюжъ долину, вышъ менованую дуброву солуяновскую поведили быть; а который выгонъ завозе (siс) передъ домы ихъ, тотъ выгонъ, зeзволившись обедве стороне, передо мною поделили на полы, и рубежи казалъ есмы зарубаты: по левой руцѣ Солуяново зъ сынми къ полю ихъ, а по правой Гриню и Оникию Сидковичомъ, а Федору и Андрею зъ братею ихъ Гридковичомъ; отъ домовъ ихъ маютъ они обедве стороне той выгонъ держати и его уживать, водлугъ дѣлу и зарубаня и рубежовъ на вѣчные часы. Тотъ же Солуянъ Сидоровичь, зъ сынми своими, жаловалсе мнѣ на Федора и Андрея и братю ихъ Гридковичовъ о сосну, которая подле ниви его в завозю, поведилъ, же то есть сосна моя дядковская, жеребя нестеровского, нижли они подъ себе забрали и подводъ свой ново на ней наложили, и поступити мнѣ оное не хотятъ. Федоръ и Андрей з братею своею, на то одповедили: то есть сосна наша, отецъ нашъ ее держалъ, а по смерти отца своего, мы ее держимо теперъ и поведили подводъ свой в той сосни старший и урослейший, нижли Солуяновъ, которые ся зезволили выколоть и коли оную сосну закололи, где менили быть подводъ свой, знаку жадного ненашли; и я, в томъ зрозумевши, ижъ они въ той сосни знаку своею никоторого ненашли, и нашолъ есми Солуяна Сидоровича з сынми его правыхъ, и всказалъ есми онымъ тую сосну ку своей руце мѣти и оное уживати на вѣчность, и на то есми Гриню (в ЦГИАК и АЮЗР неправильно: Андреюhttps://forum.vgd.ru/post/1231...#pp2672854) а Оникию Сидковичомъ, а Федорови, Андрѣеви з братею ихъ далъ сесь мой листъ, з моею печатю. А зо мною на тотъ часъ были земяне господарские: Онофрей Ивановичь а Тыхно Михайловичь Киркошка. Писанъ въ Невмирицкихъ, подъ лѣтъ Божого нароженя тисеча петъсотъ пятдесятъ второго, месеца Іюня двадцать четвертого дня, индикта десятого. У того листу делчого, граничного, печать малая есть притесненая.(Текст Листа Й. Халецкого см. также в АЮЗР http://books.google.com.ua/boo...mp;f=false), см. также: Franciszek Rawita-Gawroński. Studya i szkice historyczne. Siabrostwo jako forma władania ziemią. Nakl. Tow. Wydan., 1900https://archive.org/details/st...4/mode/2up

В которых листах, то есть в первом листе печать наша Коронная и подпись руки нашое королевское тыми словы: Sigismundus Rex, а подпись руки писарское Лаврин Пясочинский, а в другом листе декрета Халецкого печать одна, а так мы король просьбы приречоных, яко слушне ласкаве се прихиляючи листы помененые тыме име право посполитое позволяют якосе в собе мают во всех их члонках, артыкулах и кондициях потвердити умыслили есмо, якож потвержаем и умоцняем тым листом нашим хотячи так листы абы тот лист наш на кождом местцу у кождого суду был таковое важности яковое моцы тые листы в собе мают. А для сведецтва болшое тое потвержене наше рукою нашою подписавши, печать нашу Коронную притиснути розказали есмо. Писан в Кракове на Сейме Вальном Коронном лета Божого нароженья 1603 месяца февраля 10 дня, а панованья Кролевств наших Польское 16, а шведского 10 року.

Sigismundus Rex. Florian Olieszko pisarz.

[/q]

Где же тогда находился остров Заясенецкий? На стр. 104-105https://forum.vgd.ru/post/1231/18290/p1447269.htm форума я привожу два документа:

[q]

2-й документ. 10 мая 1713 года. Жалоба дворянина Фёдора и других Геевских на вдову овручского старосты Екатерину Потоцкую о неуплате ею жалобщикам присуждённых денег и невозврате, вопреки судебному решению, участка земли, называемого островом Заясенецким.

3-й документ. 8 октября 1713 года. Акт от 26 сентября 1713 года о разграничении судебным съездом Киевского земского суда, в силу решения Люблинского трибунала, земли, называемой Ясенецким островом, по реке Ясенцу, принадлежащей дворянину Фёдору и другим Геевским-Ловдыковским, от Скребелицкой земли (иначе Баранковского острова на реке Чересах), принадлежащей наследникам овручского старосты Францишка Потоцкого.

[/q]

из которых очевидно, что остров Заясенецкий или Ясенецкий находится между рекой Ясенец (правый берег), рекой Чересы и между Баранковским островом (или грунтом Скребелицким). Другими словами, остров Заясенецкий - это правая прибережная зона реки Ясенец со стороны Левкович до современных сел Ясенец и Слобода. Как же так получилось, что Гридковичи в одном из вышеизложенных привилеев заяляли, что остров Заясенецкий находится по обеим сторонам реки Словешны? Ведь тогда он должен называться вероятно Засловешневский? Или это ошибка или их преднамеренное заявление, но ведь в следующем привилее они называют своей отчиной остров Заясенецкий, то есть село Немиричи, в то время, как Сидковичи готовы подтвердить присягой, что это не остров Заясенецкий, а остров Максимовский на имя Слушов, на что Гридковичи парируют, что они не знают, где находится остров Максимовский. Сидковичи, в свою очередь, говорят что остров Заясенецкий находится в миле от Невмирич и там много совладельцев. в том числе и они. В результате всех этих граничных споров оказывается, что остров Заясенецкий - это старое название дерева бортного, принадлежащего Гридковичам и Сидковичам, и это название перешло в результате вечистой записи (завещания). После этого, как Гридковичи, так и Сидковичи соглашаются именовать свои владения грунт Заясенецкий и остров Максимовский названый Слушов, который являлся одной и той же территорией села Немиричи-Левковичи. Если же соединить вместе документы по Невмержицким и по Геевским, то получится, что остров Заясенецкий берёт своё начало за рекой Ясенцем в миле от Левкович-Невмирич и тянется до реки Чересы, гранича также с землей Скребелицкой.

Другим подтверждением этого является документ предоставленный нашим визави ("Сникерсом" Сергеем Шинкарём-Швабом). Это ещё одно доказательство, что остров Заясенецкий - это бортная земля в районе Левкович:

[q]

«Я, Богдан Федорович Шваб, будучи в том удостоверен, что всякой человек умреть должен, то находясь в преклонности лети страдая тяжолой болезнею, предвижу сближающуюся мою кончину, то покуда нахожусь при здравой памяти, предположил я любезнейшему моему сыну Юзьку Швабу учинить следущее распоряжение — то есть, избу с сенями, гумном и оборами, собственными моими трудами выстроенные, а также часть вотчинного моего грунта Борсовщизна именуемым, в селении Швабах состоящего, по смерти родителя моего Федора, деда Павла и прадеда тоже Федора Швабов, правом наследства на меня ниспадшую; а также часть грунту в селении Левковичах по жене моей из Валевских-Левковских Левковской, принадлежащего; и в Острове тоже в селениии Левковичах Заясеницком в соснах 10-ти пщел и сенокосе в том же Острове Заясеницком и в розных урочищах о чом купчие крепости по жене моей удостоверяют…»

[/q]

Далее из всего вышесказанного следует, что Гридковичи судились с Власом Микитичем за остров Заясенецкий не как за территорию современных Лучанок, а за территорию, прилегающую к Левковичам, поскольку Влас Микитич вероятно был сыном Микиты Олехновича и внуком Олехны (Александра) Киселя Низкиничского женой которого была Немиричовна (дочь Немири Резановича Мария, после гибели Олехна второй раз вышла замуж за Михайла Чарторыйского), а как известно волынские Низкиничи и Дорогиничи были соседними сёлами Будятич и Шишкович (Тишкович). Территория же Лучанок вряд ли была тогда заселена, а следовательно мало кого интересовала, ведь главное то, что в разделе 1552 года речь шла об островах обрубных, то есть местах, где чисто полесским методом вырубывания и выжигания лесных массивов создавались плодородные земли. Если же первоначальное заявление Гридковичей о том, что остров Заясенецкий находился над рекой Словешна было не ошибкой писарей, то объяснение может быть лишь одно, что они пытались получить подтверждения на земли, которые возможно когда-то и принадлежали их предку Немире, но потом были захвачены виленскими канониками, а значит это было направлено не против Сидковичей, а против виленской капитулы. А если мы вспомним, что Криштоф Кмитич может быть Криштоф Немирич, то большого труда в получении, мягко говоря "незаконного" привилея не требовалось. Владение же Власа Микитича также было Гридковичами отсужено, поскольку он не принадлежал к роду Немиричей по мужской линии, а был Киселем, и лишь по женской линии своей бабушки был Немиричем.

Ещё один нюанс. В объявлении дворян Левковских от 18 декабря 1649 года сказано, что им также принадлежали:

[q]

Остров Спасский и Крушинна названный, которые граничат до болота Люблинского мха, до Деснового, до Савинца, з Савинца в Великий Лес, з Великого Леса в волоку до Власова селища граничат

[/q]

Урочище Крушина находится на запад от Левкович ( см. военно-топографической карты Ф. Ф. Шуберта (данные 1867 года). Локализировать остальные острова более проблематично. Но, здесь указано Власове селище, вероятно селище Власа Микитича Киселя, а значит это в районе Немирич. Другой подсказкой есть упоминание в Н. Яковенко урочища "Великий Лес", ведь именно "Великий Лес" граничит с Власовым селищем:

[q]

київського зем'янина Стефана Нечая ... Берківцями, Борщівкою, Мошнами, а також урочищами Борки і Великий Ліс під селом Стуговщиною

[/q]

Яковенко ссылается на подымную подать 1640 года (ЦГИАК, фонд 11, оп. 1, Дело 9, Лист 869), урывок которой дал Serhij Shynkar Snikers на стр. 126. Кстати, согласно, тому же реестру поборов за 1628 год ( Zrodła Dziejowe, T. XX, стр. 82) тот же Стефан Нечай вместе с Антоном Тимофеевичем Невмирицким указан владельцем с. Невмирицкого. Кстати, Нечаи (возможно эти), как и Шишки Ставецкие (мать Богдана второй раз вышла замуж за Василия Шишку Ставецкого)http://histua.com/kozacka-elit...ckogo-1648 связаны с гетьманом Б. Хмельницким. Раз Великий Лес был под Стуговщиной, а Крушина рядом с Левковичами, значит и Власове селище находилось в районе Немирич-Левкович, а значит, что и та часть острова Заясенецкого, которая принадлежала Немиричам-Левковичам локализируется северовосточнее с. Левкович за рекой Ясенец. Вероятно, это современное село Левковичский Млынок?

См. хутор Заясенец восточнее Заболоти по правому берегу реки Ясенец:

на польской карте 1931 годаhttps://polona.pl/item/owrucz,ODIwNTcyMDc/0/#info:metadata

на карте Шубертаhttps://forum.vgd.ru/go/go.php...20-7-2.png

См. такжеhttps://forum.vgd.ru/post/1231...#pp2418790

Если же Вы продолжаете сомневаться в правильности моих выводов, значит нужно к тем трём документам из Литовской Метрики дозаказать ещё один:

РГАДА, фонд 389, опись 1, Дело 194:
20.II.1578. Варшава. Приняте року межи певными особами земяны киевъскими о розницы их на компромисары, Листы 224 - 225 об., а лучше всего этот привилей РГАДА, фонд 389, опись 1, Дело 203: 5). 10.II.1603. Краков. Потверженье Невъмирицкихъ, Листы 5–12, поскольку этот документ приведён мной по выписке из ГАЖО, которую Вы переслали, где не исключена вероятность каких-то ошибок.

Копии из ГАЖО (Дело Невмержицких):

Все конечно очень интересно.
Так сразу не ответишь, действительно правая сторона реки Ясенец, если двигаться с Левкович ( остров Конорога ) до Скребелич, а может быть и Хлуплян, гранича с землями Кобылинских, Кшищтофа Кмитича ( Веледники и Матвеевское поле ) входила в состав имения Невмержицких.
Предлагаю укрупниться с землями на карте, чтобы правильно понимать ситуацию, ссылаясь на обозначение их в архивных документах ( движемся по кругу и часовой стрелке ).: Велавская земля Солтанов - это север, Восточнее Литовский остров, а к югу Ловдыковская и Геевская земля.Дальше к югу - западу до Левкович земля Невмирицкая, которая соседствует с землей Кмитичей, Нечаев и Кисилей ( последние обнаружены Вами ), На юге от Левкович расположен остров Максимовский на имя Слушов, тянется до Белок ( включая их ) - это также земля Невмержицкая, граничит с землей Мощаницких. Юго-запад земля Левковская, Смольчанская ( Верповская ), далее идет земля Можаровская, предполагаю, что также принадлежала Немиричам ( до Бокиевской Рудни ), потом опять Левковская и Невмержицкая земля, все граничат с землями Виленской Капитулы и замыкают круг с Солтанами. Предположительно в границах этой территории и проживали роды происшедшие от одного предка. Были и другие владения выслуженные или полученные в наследство.

Получается странная картина, потомки Волынских русичей, видимо имея родство, имеют владения и оказываются в Смольчанской земле. Я имею ввиду Кмитичей ( Веледники - владение федора Кмитича и его сыновей, Матвеевское поле - Кшиштофа Кмитича из документа 1552 года, возможно это поле Матвея Александровича Кмиты. Все они из рода Волчкевичей, а по завещанию Романа Олизара Волчкевича они, Волчкевичи есть кровными родственниками Немиричей ( Егор Немирич ).

Появляется потомок Нечаев ( также Волынские Нечаи ) из Вашей информации - "київського зем'янина Стефана Нечая ... Берківцями, Борщівкою, Мошнами, а також урочищами Борки і Великий Ліс під селом Стуговщиною". Борковый Лес мы находим в документе 1552 года - это как раз возле Стуговщины, правая сторона речки Ясенець ( владения Невмержицких ) и Великий лес - также обозначен на старой карте.

Вы пишите "Далее из всего вышесказанного следует, что Гридковичи судились с Власом Микитичем за остров Заясенецкий не как за территорию современных Лучанок, а за территорию, прилегающую к Левковичам, поскольку Влас Микитич вероятно был сыном Микиты Олехновича и внуком Олехны (Александра) Киселя Низкиничского женой которого была Немиричовна (дочь Немири Резановича Мария, после гибели Олехна второй раз вышла замуж за Михайла Чарторыйского), а как известно волынские Низкиничи и Дорогиничи были соседними сёлами Будятич и Шишкович (Тишкович). " Вот Вам и появились волынские Кисели. Из документов Невмержицких от 1544 года - кровные родственники.

При этом указано и местонахождение Власова селища (Из объявлении дворян Левковских от 18 декабря 1649 года сказано, что им также принадлежали:
Остров Спасский и Крушинна названный, которые граничат до болота Люблинского мха, до Деснового, до Савинца, з Савинца в Великий Лес, з Великого Леса в волоку до Власова селища граничат ).
Найдите на карте Великий лес, может быть появляться новые соображения.

В завещании Романа Олизара Волчкевича указан кровный родственник пан Бабинский ( встречал Сенька и Митка ). Может быть это и есть Митко Петрович? Земли Бабинских находились рядом с Каменщизной.

Интересна по себе земля между реками Ясенец и Словечна. Из документов Невмержицких достоверно известно : "але од селе в мыли есть остров Заясенецкий и ни одним нам в том острове Заясенецком, але инших судеревников и сябров немало, которые с нами в том вышмененном острове судерев мают," При этом они указывают, что их ( стародавна продкова их земля и они по продках своих ) ее имеют в своих владениях. При это во многих документов эту землю иногда называют Заясенецкой или Невмержицкой. Понятно, что поделом 1548 года, может быть и раньше ( я предполагаю, что это так и было ) из этой земли Заясенецкой были выделены владения Левковских ( смотри документ по Стефану Левковскому ), там же Вы найдете землю Гридковичей Невмержицких на реке Словешна ( Лученки ).

Грицко, Георгий -Юрий, Гридко, Гринь - может быть тоже Юрий. Из документа 1603 года четко просматривается Семен Гринкович - владелец Глевахи ( можно так предполагать, ссылаясь на документ 1628 года ).

ДРЕВО ДВОРЯН ГЛИНСКИХ ГЕРБА ЯСТРЖЕМБЕЦ



Яков (Якуб) Фурсович Глинский-Тукайло (земянин ОП, ж. Марианна Стабило или Габило,уп.1699) татарская шляхта герба Ястржембец (09.12.1685-21.11.1697) за военные заслуги в войске ВКЛ получил по Абраму, Самуелю и Ахмецю Завадским от короля Яна III Собеского получил имение Каяценента-Бенюшки на реке Карачевска Ошмянский уезд
09.06.1688 прикупил за 1050 злотых к имению Кояценента-Бенюшки земли у княгини – вдовы Ибрагима Завадского и у князя Кантимира Сулькевича и его ж. НН из Скирмонтов.
21.11.1697 за 3000 злотых талерами выдал купчую речицкому войсковому Михаилу-Доминику Рембовскому и его жене Софии из Потока Потоцкой, что подтверждено в ГЛТ 05.07.1798. В документе упоминаются князья Ян и Стефан Мушинские из Кояценент-Бенюшек, а также имениеМуровщизна. Документ, составленный в Кояцентах 20.11.1697 подписали ошм. Подчаший Ян=Михаил Шимкевич, подкоморий венденский Михаил Заблоцкий, Ян=Станислав Душевский, Якуб Омульский; /ГИАЛ, ф.391-4-890, с. 1-308/ ЯЦ РР ВКЛ, т.3, с 63-65 Вывод 30.12.1799
Казимир Фурсович Глинский (кр.27.02.1695 Волколатский костел, ротмистр Войск ВКЛ) за военные заслуги от короля Августа II имение Пошдоловичи Ошмянский уезд в ОП, т/т составлен 08.09.1777(1747) в Минском магдебургском суде) записал имение сыновьям, 200 злотых на погребение и ……….по себе и отцу Якубу, за опекуна просит быть я/п Поворовского, т/т подписали Владислав Карповский, ошмянский крайчий Ежи Околович, Ежи Воронович; т/т актирован ОЗС 22.12.1747 и был представлен в Минский суд 03.08.1787 внуком Андреем Глинским.
есть продолжение, возможно эти имена Вам что-нибудь скажут, я соответственно дальний внук этих людей...

Коллеги, ранее в этой теме обсуждались родственные связи Трипольских и Павшей. Так вот, овруцкий подстолий Федор Павша был сыном Марианны Германовны Дедович-Трипольской, ему и его потомкам отошли многие земли Трипольских, в том числе и в Велавске.