34 Ташкентский БАП

8 декабря. 9 утра
Утром — приказ: обеспечить немедленно все самолеты лыжами, а если пурга (а сегодня с ночи — пурга) не позволит идти в воздух, подвесить к каждому самолету пригнанные лыжи с бирками.
Филиппенков (бао) принимает все меры. Встав, еще не завтракав, углубился в бумажки, навалился на телефон. Справляется о маскировке самолетов, требует поскорее оборудовать и отеплить землянки для летного состава и караульного пункта.
Вчера, прощаясь с Цибульским и другими летчиками, взялся выполнить их поручения: одному — отдать в починку часы, другому — купить автоматическую ручку, третьему — привезти новинки художественной литературы. Все поручения выполню с радостью.
13 часов 55 минут.
Опять в землянке
В 13.01 вышли в полет две следующие машины — я смотрел, как они поднимались. После них должен лететь Цибульский, в паре с другим летчиком. А вот ушедших в полет еще нет, время давно вышло, должны были вернуться в 13.25–13.30. Все явно беспокоятся. Цибульский, Парфенюк, несколько летчиков ждут на морозе, разговоры обычные, но в них то и дело проскальзывают замечания по поводу улетевших. Парфенюк и Цибульский входят в землянку, и сидящий здесь инженер Веклич быстро спрашивает:
— Ну что? Не пришли?
— Придут! — отвечает Цибульский нарочито веселым тоном. — Пешком, но придут! Отступают немцы!..
— Почему вы знаете?
— Так вот приказание: изменить цель, бить по отступающим немцам... Городок у «пятачка» взяли!
— Городок? Да он раз двадцать переходил из рук в руки!
Цибульский запрашивает по телефону:
— Узнайте на соседних (называет позывные). Гуляки наши не загуляли к ним? Может быть, отдыхают? «Москва»... Пока «Шапку» дозвонишься, унты можно сшить!..
Парфенюк и Цибульский изучают новую цель на карте. Просят «Шапку».
...Звук самолета. Один из сидящих в землянке выходит, возвращается:
— Нет, не они! ДБ на запад прошел!..
...А Веклич рассказывает о том, как наши ходили бомбить Берлин.
— Шутки, шутки, а три тысячи километров берет!.
Опять гудят самолеты.
— Пришли! — кричит кто-то в дверь, и Веклич облегченно вздыхает, произнося вслух:
— Отвалилось!..
А Цибульский радостно подхватывает:
— Я сказал — придут. Значит, придут! Все выходим встречать на летное поле.
В полет отправляется Цибульский — бить по отступающим немцам. Стоя на фюзеляже, затягивает парашют. Штурман лезет в кабину: «Закройте!» Механик снизу закрывает его. Затем проверяет подвеску бомб.
— Товарищ комиссар, лямки заметайте, а то они вам мешать будут!
— Бомболюки закройте!..
— От люков!..
Закрывает изнутри. Штурман проверяет пулеметы. Кабины и люки закрыты, откинута только крышка над Цибульским. Он кричит:
— Зачем вы так затягиваете краны? Сил не хватит открыть!
Шайдуллин, стрелок-радист, переговаривается с Цибульским:
— Как слышно?
— Плохо!
— Товарищ комиссар, а я вас хорошо слышу! Проверяет наушники. Штурман командует:
— От винтов!
Правый и левый моторы заработали. Цибульский пробует рули. Сквозь стекло видно — штурман рассматривает карту. Увеличен газ. Пошел на старт. Выруливает. Вывел. Остановился. Дает очередь из пулемета. Глазунов, который полетит вторым, выводит свой самолет. Сигнальщик с черным флажком ждет на поле. Цибульский то увеличивает, то уменьшает газ. Глазунов выводит свой самолет в облаке снежной пыли, с другого конца поля; идет на старт. Майор Парфенюк бежит к старту. Глазунов становится рядом с Цибульским.
14.47
Пошли!
Итак, шесть человек через несколько минут начнут бомбить немцев. Цибульский улетел со штурманом, старшим лейтенантом Неумывальченко, и стрелком-радистом, старшим сержантом Борисом Шайдуллиным. У Глазунова штурман — лейтенант Оносов, стрелок — Привалов.
А я, с командиром полка, Павлом Андреевичем Парфенюком, иду в землянку КП ждать возвращения летчиков. И Парфенюк мне рассказывает о замечательной работе своего технического состава. Имеется только по одному человеку на самолет, работают днем и ночью, — и ни одной жалобы! На весь полк имеется один оружейник — Лукьянов. Инженер Николай Александрович Веклич один работает за десятерых. Ремонт самолетов, заделка и исправление повреждений, все техническое обеспечение производятся с быстротой, опровергающей какие бы то ни было нормы, несмотря на тяжелейшие условия, на отсутствие многого необходимого, на острый недостаток кадров.
Записываю эпизоды из боевых действий полка.
30 ноября командир младший лейтенант Н. А. Годовиков, штурман Р. Р. Эглит-Татаринов и стрелок Башмаков — на одном самолете, а на втором — воентехник первого ранга Дергачев, воентехник второго ранга Бучинский и военинженер третьего ранга Веклич шли вдоль линии фронта, звеном. На звено напали пять «мессер-шмиттов-109». С одного самолета — Веклич, а со второго — Башмаков повели интенсивный огонь по «мессершмиттам». Немцы проскочили вперед. Напали на Годовикова, зажгли его самолет. Загорелся правый мотор, потом левый, высота была 70–100 метров над землей. Управление было перебито, и самолет почти не слушался пилота. Годовиков дотянул горящий самолет до нашей территории и посадил без шасси. В воздухе Бучинский был убит. Осколками снаряда и пулей ранены Дергачев и Годовиков. Все же, посадив самолет на волнистой и простреливаемой местности, Годовиков спас себя и свой экипаж. После посадки немцы стали обстреливать самолет артиллерийским и пулеметным огнем. Подбежало отделение краснофлотцев. Тушить самолет было нечем. Экипаж выскочил. Вместе с краснофлотцами, рассредоточившись, вышли на КП обороняемого участка. Обгорелый Годовиков шел сам. С наступлением темноты Татаринов и Башмаков вместе с моряками пошли к самолету, думали спасти что-либо. Сняли три пулемета, уже обгоревших, негодных, и доставили их на КП. Убитого техника похоронили вблизи КП, в присутствии моряков. После этого отправились на перевязочный пункт морской пехоты, там Годовикова и раненного в ногу и в голову Дергачева перевязали. Переночевав, раненые отправились поездом в Ленинград, а из Ленинграда — сюда, в санчасть своего полка. Было это в районе Московской Славянки. В момент боя пулеметным огнем Веклича и Башмакова был сбит один из пяти «мессершмиттов». Этот случай был при перебазировании с одного аэродрома на другой. Годовиков и сейчас еще лежит в госпитале.
Вечер
Цибульский и Глазунов вернулись благополучно, после них летали другие. В журнале полка записан итог работы бомбардировщиков за день:
«Сделали десять боевых вылетов, с задачей бомбить живую силу, огневые точки и транспорт противника в районе восточного берега реки Невы (район «Первого городка»). Очень неблагоприятная погода, низкая облачность. Некоторым экипажам пришлось пробивать облачность над самой целью и, попадая в зону свирепого огня, но использовав эту же неблагоприятную обстановку, скрываться в облаках. На противника сброшено около девяти тонн бомб. При первых вылетах зенитки лупили отчаянно, при следующих били все слабее, а при последних — совсем слабо. Последние вылеты были, судя по движению автомашин, нацелены на отступающего в направлении к юго-востоку противника».
Смотря на таких людей, как эти летчики, как хорошо знакомая мне с октября морская пехота, учась у них презрению к смерти, бесстрашию, участвуя в их работе, я ощущаю огромный прилив сил и чувствую, что каждый, кто побыл с ними, может в любых боевых обстоятельствах быть им подобным.

НОВИКОВ ВАСИЛИЙ АНДРЕЕВИЧ, командир авиаполка с ноября 1943. Кадровый военный летчик, участник Финской и Великой Отечественной войн. За боевые заслуги награжден орденами и медалями, в том числе орденом Александра Невского. За личные подвиги при выполнении боевых заданий был представлен к званию Героя Советского Союза, но отказался в пользу погибшего летчика. Ведь воевали, как он говорил, не за ордена и звания, а свою страну и свой народ. Его именем , гвардии майора В.А.Новикова, была названа школа в городе Пскове.
(Сведения взяты с сайта "Бессмертный полк")

Александр Федорович, сын стрелка-радиста Федора Дмитриевича Бочарова, прошедшего всю войну, прислал фотоархив своего отца, содержащий десятки фотографий - бесценное свидетельство минувших лет. Подписаны они далеко не все, поэтому выставляем сначала "именные".

Подпись на фото:
" Снайперы стрелки-радисты т. Бочаров (слева) и т. Барышев, сбившие по одному истребителю противника в боях за Калинин и Рогачёв"
Теперь мы знаем в лицо еще одного воздушного стрелка - Барышева Павла Алексеевича.
Бои за освобождение Калинина и Рогачёва шли в декабре 1944 года.

Из архива Бочарова Ф.Д.

ГЛУХОВ ГРИГОРИЙ ИВАНОВИЧ
1908-19.01.1942.
Капитан, зам.ком. АЭ
На этом, еще довоенном фото 1940 года, он в форме ст. лейтенанта.
Долгое время числился пропавшим без вести. О том, кто и как вернул его из небытия, читайте выше...

ЩЕРБ САМУИЛ ИСААКОВИЧ
1918 - 19.01.1945
Ст. лейтенант, штурман звена.
Не вернулся с боевого задания.