Митрофан-Дикост (Троицко-Печорский район Коми АССР)

Синдорская узкоколейная железная дорога -

«дорога призрак» - самая длинная УЖД в России, ведущая от станции Синдор в колонию «Глубинка». От узкоколейки ведет ответвление к турбазе, расположенной на берегу реки Угъюм, в 2 км к востоку от Синдорского озера.

Синдорская УЖД была основана в 1937 году. Она является самой старой лесовозной узкоколейкой в окрестностях, первой УЖД Устьвымьлага (лагерная «столица» – посёлок Вожаёль на реке Весляна), будущего учреждения АН-243, впоследствии переименованного в М-222. Если заглянуть на страницы истории, можно легко догадаться, что начало Синдорской УЖД самым прямым образом связано со строительством железной дороги Котлас – Воркута. Это первые лесозаготовки, первые шпалы печально знаменитой Северо-Печорской магистрали.

Идея строительства в Коми железной дороги, необходимой для промышленного освоения европейского северо-востока страны, возникла еще в годы гражданской войны, когда донбасский уголь и бакинская нефть находились в руках белогвардейцев. Еще в конце 1918 года ВСНХ были организованы предварительные изыскания на линии Москва – Ухта. В 1918–1922 годах проводились рекогносцировочные изыскательские работы по направлениям Коноша – Кожва, Кострома – Пинюг – Усть-Сысольск. 8 июня 1929 года силами двух тысяч заключенных Северного лагеря, входившего в состав УСЕВЛОНа (Управления северных лагерей особого назначения) ОПТУ СССР, началось строительство дороги Пинюг – Усть-Сысольск протяженностью 296 километров. Но дорога так и не была построена: в 1931 году работы были приостановлены, а строители-заключенные переброшены на строительство Беломоро-Балтийского канала.

28 октября 1937 года Совнарком СССР принял постановление № 1952-343 о строительстве Северо-Печорской железнодорожной магистрали через населенные пункты Коноша – Вельск – Котлас – Княжпогост – Чибью – Кожва – Воркута. Но строительство уже велось, его начали ещё в 1936 году по результатам предварительных проектно-изыскательских работ на участке Коноша – Кожва. Сооружение магистрали начали в районе Княжпогоста 15 000 заключенных Транспортного отделения Ухтпечлага НКВД. Для этого были организованы три строительных участка. В декабре 1936 года заключенные прорубили первую просеку в тайге, в апреле 1937-го начали строить земляную насыпь.

12 мая 1937 года на левом берегу реки Вымь, у Княжпогоста, на специально построенном береговом двухъярусном пирсе, с баржи, доставленной по высокой воде после ледохода, были разгружены два паровоза серии ОД № 724 и № 2228, а также 63 платформы и 5 старых крытых вагонов, привезенных с канала Волга – Москва. На другой день паровоз ОД № 724 был собран и экипирован, и 14 мая 1937 года на Северо-Печорской магистрали началось движение. В течение всего первого года строительства каждое утро в 5 часов из Княжпогоста отправлялся первый паровоз, толкая перед собой платформы, нагруженные шпалами и рельсами. Этот укладочный поезд проходил до конца готового пути. В 6 часов к месту работ отправлялся второй паровоз с платформами, на которых везли заключённых.

В январе 1938-го первые рельсы дошли до станции Ропча, а в октябре того же года – до станции Чиньяворык. Дорогу строили через непроходимую тайгу и тундру, через районы вечной мерзлоты, для того чтобы открыть доступ к огромным богатствам, таящимся в недрах далекого Севера. Северо-Печорская магистраль, как большинство подобных строек ГУЛАГа, воздвигнута на костях заключённых. «По тундре, по железной дороге…» – строки старой «зековской» песни, песни тех лет. Это память о той Коми АССР, которая наряду с Колымой, Магаданом, Норильском и Карагиндой являлась одним из самых больших островов «Архипелага ГУЛАГ».

Печорская магистраль и сейчас пролегает по безлюдным районам, большинство расположенных на ней «населённых пунктов» – «зоны». Но вернёмся к Синдору. В 40-е годы протяжённость узкоколейной дороги не превышала 10 км, лесоразработки велись по западному берегу Синдорского озера. По словам охотников, в лесах с этой стороны озера ещё можно обнаружить следы старых насыпей, теряющихся в болотах.

В начале 50-х годов узкоколейка пересекла речку Вис, обогнула Синдорское озеро. В эти годы из сети хаотично разбросанных по лесному массиву веток и усов начала сформировываться существующая магистраль дороги. В 50-х годах протяжённость магистрали составляла 16 км. Узкоколейка вела в колонию Двойка, расположенную на реке Угъюм. На узкоколейной дороге существовали постоянные раздельные путнкты: станция Синдор, разъезд Нулевая и разъезд Двойка, оборудованные входными семафорами. На Двойке входной стоял у нынешней стрелки на 16-м км, он был один, поскольку этим раздельным пунктом магистраль дороги тогда и заканчивалась. На станции и разъездах велось круглосуточное дежурство, имелись пункты экипировки паровозов водой и дровами. Лесозаготовки велись на 1-й ветке, ведущей от Нулевой на юго-восток, и 2-й ветке, тянущейся от Двойки на юго-запад.

В конце 50-х годов строительство магистрали УЖД продолжилось. В начале 60-х на 38-м км появилась колония Глубинка, к началу 70-х на 3-й ветке открылась колония Переломный. В конце 70-х годов от 4-й ветки, ведущей с 36-го км на север, начала строиться магистраль № 2. Она вела в вахтовый посёлок Нившера, расположенный на берегу одноимённой реки. В 80-х годах Нившеру хотели превратить из временного филиала ИТК-4 (Глубинка) в постоянную самостоятельную «зону», но эти планы так и не осуществились.

Вагонный парк дороги насчитывал 168 сцепов. Тепловозы ТУ7 возили по магистрали составы по 8–12 сцепов, годовой объём вывозки составлял 300 тыс. куб. м.
Самое длинное плечо вывозки леса было с Переломного. Сама ИТК-3 (Переломный) находилась от Синдора в 48 км, а ветки шли ещё далеко, за речку Пугдым. За Переломным были разъезды Цыганка, Армянка, Лезгинка, на 32-м км от 3-й ветки начиналась ветка 3а. В итоге до самого «края» лесоразработок от Синдора нужно было ехать целых 80 км.



по болоту



Ворота в край лагерей



фото с http://www.pereyezd.ru/news.php

Две столицы Перми Вычегодской

Словом "Пермь" исторически называли не индустриальный город на Каме, а земли, лежавшие гораздо дальше, в предгорьях Северного Урала.

Слово "Пермь" происходило от слова "Парма", а "Парма" - от "Пере маа", что означало "Далекая земля", "Задняя земля" или "Земля за Волоком", что недвусмыслено говорило об удаленности и труднодоступности этих мест. Населяли Пермь схожие по языку финно-угорские народы. Тех, кто жил южнее, называли пермяки, а тех, кто севернее - зыряне. Себя же оба народа именовали коми. Поэтому и Перми исторически было две: Пермь Великая, что на юге, в бассейне Камы, и Пермь Малая, что на севере, в бассейне Вычегды. Обе их русские освоили и колонизировали, в обеих основали свои столицы. Столицей Перми Великой стала Чердынь, и ее покорение относится к 15 веку. А столицей Перми Малой стала Усть-Вымь (или Вымдынь, по-зырянски), освоенная еще раньше - в 14 веке. Однако Пермь осталась Пермью - "Дальней землей" и "Землей за Волоком".

Как и Чердынь, Усть-Вымь не была основана русскими - с древних времен тут располагалась столица зырян, и действовало их капище. Однако в 1370-е годы сюда пришел из Великого Устюга миссионер Стефан, позднее ставший Стефаном Пермским. Сам будучи наполовину зырянином, он легко вступил в контакт с коми, и вскоре обратил их в православие. По легенде, для этого он должен был выдержать противоборство с жрецом Памой, а именно пройти испытания Водой (нырнуть в прорубь и вынырнуть из другой проруби на большом расстоянии) и огнем (пройти сквозь горящую избу). Пама этих испытаний убоялся, и зыряне присягнули на верность Стефану, который вскоре изгнал Паму и разрушил капище. Усть-Вымь (впервые упомянутая в связи с этими событиями в 1380 году) стала столицей Стефана Пемрского и центром новообразованной Пермской епархии.

Хотя далеко не все зыряне смирились с покорением их земли. Многие слышали легенду о Золотой Бабе - главном идоле зырян, который они спрятали то ли на горе Тельпозиз, то ли где-то в болотах Оби.
Центром Усть-Выми исторически был так называемый Владычный городок, ныне переданный Михаило-Архангельскому монастырю. Простые и скромные церквушки относятся к 18 веку, хотя в дереве существовали с 14 века. Ансамбль Владычного городка в советское время понес большие утраты, но все-таки по-прежнему интересен.

Слева направо: часовня из деревни Камсамас, часовня над могилами пермских епископов (воссоздана в 1996), церковь Стефана Пермского (1755-67), церковь Михаила Архангела (1795-1806).
Владычный городок разделен на 2 части глубоким оврагом, и ансамбли разных его берегов отличаются.
"Правобережная Усть-Вымь":
Со стороны села

Из оврага:

С левого берега:

Церкви очень просты и скромны, и явно "самодельные" - их даже трудно классифицировать по стилю. Неимоверная удаленность Перми Вычегодской от центра сказывается здесь на всем.
Церковь Стефана Пермского - старейшее здение республики Коми. Внутри маленький бесстолпный зал, росписи 19 века. Не очень красиво, но действительно свято.





Здесь же стоит маленький Введенская часовенка из деревни Камсамас (1882). В Республике Коми сохранилось несколько десятков деревянных церквей и часовен 19-20вв., но все они подобны этой часовенке, и сильно проигрывают своими аналогам в "русских" регионах Севера.


Со стороны села к 625-летию Усть-Выми был поставлен флюгер с "Птицей Счастья". Такие птицы - распространенный народный промысле на Русском Севере, и здесь она смотрится очень уместно. Высотой этот флюгер не меньше 10 метров




закрытая территория Михаило-Архангельского монастыря

.Н.РАКИН · КРАТКИЙ КОМИ–РУССКИЙ, РУССКО–КОМИ ЗООНИМИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ.

Сыктывкар Коми книжное издательство, 1993. В издаваемом впервые словаре представлена народная зоонимическая лексика коми и русского языков.


В словарном составе коми языка, несмотря на отсутствие научной естествоведческой терминологии, можно найти все необходимое для обозначения окружающей северной природы. Народная коми зоонимическая лексика, как и ботаническая, анатомическая, складывалась в течение многих тысячелетий, ее сердцевину составляют исконные названия. Самые древние зоонимы (ков глист, кый пиявка, низь соболь, удж нельма) относятся к уральскому праязыку (существовавшему до IV тыс. до н.э.) и составляют общий фонд не только всех современных финно-угорских, но и самодийских языков (ненецкого, энецкого, селькупского и др.). Большой пласт составляют общефинно-угорские названия (байдӧг куропатка, вӧв лошадь, вӧзь свиязь, кодзувкот муравей, кутш подорлик большой, лӧдз овод, слепень, малямуш пчела медоносная, мой бобр речной, мык елец, ӧш бык, пон собака, руч лисица, сизь дятел, сын язь, сьӧм чешуя, той вошь, тури журавль серый, уж жеребец, ур белка обыкновенная, чӧж утка, шыр мышь, ыж овца, юсь лебедь-кликун). Предполагают, что некоторые из уральских, финно-угорских и финно-пермских названий животных имеют более отдаленные истоки, чем уральская эпоха, параллели таким словам находят в таких отдаленных языковых семьях, как индоевропейская, алтайская, тюркская. После распада финно-пермской общности (середина II тыс. до н. э.) возникают общепермские названия (бадькор уклейка, бобув бабочка, гаг насекомое, гӧрдсин плотва, гут муха, жак дятел, кальсы клёст, катша сорока, ком хариус европейский, кырныш ворон, ляпа подлещик, нидзув червь, номыр гусеница, орда бурундук, пыста синица большая, пытш блоха, черань паук, чери рыба, ябыр скворец обыкновенный), которые характерны только для современных коми-зырянского, коми-пермяцкого и удмуртского языков. В других дальнеродственных языках им соответствуют свои собственные, отличные от общепермских, названия.

Индивидуальные черты системы зоонимов коми языка начинают складываться после расхождения с предками удмуртов в недрах пракоми языка в результате формирования общей для двух севернопермских языков лексики (ар малёк, мальки, енгаг божья коровка, ёді лещ, кай птица, нек молоки, ош медведь, сир щука, сьӧд рака грач, уркай клёст, юрсигусь стрекоза), а также позднее вследствие появления новообразований в период самостоятельного развития нашего языка.

В процессе своего формирования зоонимическая лексика пополнялась не только за счет внутренних ресурсов, но и в результате проникновения слов из соседних языков. К числу древних заимствований коми языка относятся названия индоиранского и булгарского (древнечувашского) происхождения: бурысь грива, вурун шерсть, курӧг курица, меж баран, мӧс корова, пода скот, порсь свинья, кӧч заяц. В результате контактирования с родственными народами в коми язык вошли прибалтийско-финские (в основном карело-вепсские) заимствования (кась кошка, лудік клоп, павтан подлещик) и обско-угорские, в основном хантыйские: кынь песец, муксун муксун, рып береговая ласточка. Существенное влияние на северный компонент коми зоонимии оказала ненецкая лексика, широкое распространение ненецкие заимствования получили в языке оленеводов: авко олень, вскормленный около чума, кӧр северный олень, менурей неприрученный олений кастрат старше четырех-пяти лет, нялуку годовалый телёнок оленя, пелей пристяжной олень, сятура щука, ханэвей сапсан, или сокол, хапторка яловая оленуха, бесплодная важенка. Самый поздний слой неисконной лексики составляют русские зоонимы. Часть из них является единственным обозначением соответствующих реалий: барсук, ёж, жаба, зверь, коза, крыса, стерлядь, судак, тӧрӧкан, остальные заимствования дублируют исконные коми названия: кебӧс – сиг, мой – бобр, удж – нельма, низь – соболь, чими – сьӧмга, тулан – кунича, сынпи – пӧддязӧк, ябыр – сквореч.

Данный словарь представляет собой первый систематизированный свод зоонимической лексики коми языка, в него включены как общеупотребительные названия, так и слова, имеющие территориально ограниченный характер употребления. Диалектная зоонимическая лексика представлена названиями всех коми диалектов. Фактический материал, легший в основу книги, использован из письменных и печатных источников, принадлежащих как языковедам, так и биологам.

далее http://foto11.com/komi/vocabular/animals.php

Урал, Уральские горы (Урализ, Из),

горный хребет на границе Европы и Азии, протянувшийся на 2534 км с севера на юг. Урал делится на Полярный (от Константинова Камня до верховьев р. Хулги), Приполярный (отрезок между реками Хулга и Щугор), Северный (Вой) (от р. Щугор до Косьвинского Камня и г. Ослянка), Средний (Шöр) (от г. Ослянка до р. Уфа), Южный (южная часть гор. ниже гор. Орска).
Уральские горы были открыты новгородцами в 1096 во время одного из походов в Печору и Югру. Но в этот период нигде не приводится название горы. Самое древнее название Урала Рифейские или Гиперборейские горы. Существует мнение, что новгородцы Урал называли Югорскими горами или Югорским Камнем. Бытует общее мнение, что русские, которые раньше всего ознакомились с Сев. Уралом, называли его Камнем, что, вероятно, является калькой с какого–нибудь финно–угорского языка. Манси называют Урал до сих пор Нёр, ханты – Кев, коми – Из, ненцы – Пэ или Игарка Пэ – и у всех у них одно значение "камень". Да и сами северные русские продолжают его называть Камнем.
В начале второй половины XVI в. Русское государство проникло на территорию Южн. Урала. Местное население (башкиры) звали эти горы Уралтау.
Со второй половины XVII в. название Урал, Уральские горы стало распространяться с юга на север. В XVIII в. это название распространилось на весь хребет с южных до северных границ. Название Уральские горы стало общепринятым и общеупотребительным, а старое наименование Камень стало исчезать из употребления.
О названии Урал написано множество работ, однако вопрос до конца так и не решен. Заслуживают внимания две версии происхождения этого названия – тюркская и финно–угорская (мансийская). Г.К.Конкашбаев считает, что это тюркоязычное название, где слово урал в составе топонима Уралтау воспринимается как причастие, являющееся определением существительному тау "гора", т.е. Уралтау "опоясывающая гора" (точнее "опоясывающаяся гора").
Известно, что еще С.Герберштейн в 1549 употребил по отношению к этим горам целый ряд названий: Камень, Большой Камень, Пояс, Большой Пояс, Камень Большого Пояса, Каменный Пояс, Земной пояс, Пояс мира или земли.
Название Пояс можно считать удачной калькой с тюркского (башкирского и татарского) названия Урал. Эта идея впервые была высказана еще В.Н.Татищевым: "Сии горы по древним Рифейские, татарский Урал, по–русски Пояс именуемые" или "Между Сибири и Перми гора, именуемые Пояс Земляной, татарский Урал то же значит".
Существует и другая версия о финно–угорском (мансийском) происхождении названия Урал. М.А.Ковальский это название выводил из манс. ур "гора". В поддержку этой идеи выступили венгерские ученые Б.Кальман и Я.Гуя, предположив существование в мансийском языке сочетания ура со значением "гора, горный хребет" и л – отыменный суффикс существительного.
Финно–угорская концепция плохо доказуема и менее вероятная, да и сами финно–угорские народы так Урал не называют, как мы уже отмечали выше. На наш взгляд, предположение о тюркском происхождении названия Урал более правдоподобна.


Печать Рифея. Работа скульптора
Владимира Рохина, кварцито-
песчаник.Сад скульптуры,
Сыктывкар 2009

По следам тайной азбуки. Анбур Е. Мигей (ФТАД)


Доцент РГГУ, старший научный сотрудник Института славяноведения РАН и Археографической комиссии РАН Борис Николаевич Морозов и профессор Московского государственного уиверситета печати Рэм Александрович Симонов сделали сенсационное открытие, занимаясь исследованием древнепермской письменности.

Многое в духовной жизни народов коми связано с именем Стефана Пермского. Фольклористы до сих пор удивляются тому, что местные жители рассказывают о первом епископе Пермской епархии так, будто он только недавно ушел из жизни: здесь он освятил озеро, здесь торжок… Стефан Пермский (около 1345–1396), сын русского дьячка Симеона и коми-зырянки, родился в Великом Устюге. Образование получил в ростовском монастыре святого Григория Богослова. Ведя подвижническую просветительскую деятельность, он долгие годы готовился к тому, чтобы вернуться в пермские земли проповедовать христианство. С этой целью он и создал азбуку, получившую название «анбур» по первым двум буквам алфавита – «ан» и «бур». Ученые до сих пор спорят, какую письменность он использовал при создании этого алфавита. Некоторые отмечали, что в основе анбура лежат знаки различных письмен: греческий и славянский алфавиты, возможно, зырянские пасы (родовые знаки) и неизвестное древнее руническое письмо, на котором Волжская Булгария переписывалась с народами Севера.

Исследователь В. Лыткин полагал, что это письмо построено на основе письма иранских народов, в дальнейшем эту гипотезу развил финский языковед Гюнтер Стипа. Некоторые ученые возводят истоки анбура к финикийскому письму. Стефан Пермский переводил на древний язык коми в первую очередь богослужебные книги. К сожалению, они не сохранились. Дошли лишь отдельные записи, сделанные пермской азбукой в русских кириллических книгах. В рукописи 1510 года, так называемой Кормчей из собрания графа Уварова, которая хранится в Государственном историческом музее, сохранился полный образец самого алфавита.

Морозову в результате поисков посчастливилось установить и личности переписчиков, знатоков анбура. Это были первые известные коми книжники, отец и сын Лукины, Гаврила и Васюк. Усть-Вымский епископский дьякон Гаврила в конце жизни стал иеромонахом Спасо-Каменного монастыря, а его сын, не имея духовного звания, профессионально занимался перепиской книг. Возможно, что в это время, в конце XV – начале XVI века, они могли быть единственными знатоками анбура среди коми. При дальнейшем изучении найденных рукописей Морозов и Симонов пришли к выводу, что каждая буква алфавита имела еще и цифровое значение. Васюк Гаврилов нумеровал с помощью этих букв-цифр тетради своей рукописи.

Это была новая цифровая система наряду с византийской, которая легла в основу древнерусской цифровой системы. В византийской системе каждая буква означала цифру. Однако русская азбука не копировалась механически Кириллом и Мефодием с греческого алфавита, а дополнялась новыми буквами, которые уже могли не иметь тех цифровых значений, которые были присущи греческой письменности. Поэтому русская цифровая система отличается от византийской: здесь есть некоторые буквы, которые не имеют цифрового значения. И для новых цифровых значений придумывались новые знаки. А Стефан Пермский, очевидно, уже имел в виду, что надо сделать так, чтобы каждая буква имела числовое значение и в результате получилась стройная цифровая система.



Рэм Александрович Симонов, к которому Б.Н. Морозов обратился как к специалисту, долгие годы изучавшему историю математики на Руси, обратил внимание, что в Уваровской Кормчей содержится указание на возможность обозначения числа до миллиона. Никто из многочисленных лингвистов, которые изучали эти пермские знаки, не обращал внимания на то, что последняя буква в алфавите, которая похожа на русскую букву «л», была повторена еще раз, но с «хвостиком». А этот «хвостик» и обозначает тысячу. Таким образом, получалось, что первая девятка букв-цифр алфавита выражала единицы, вторая девятка – десятки, третья – сотни; всего получалось 27 букв-цифр, которыми можно было передавать числа от 1 до 999. Последний знак, дополненный «тысячным» «хвостиком», указывал предел, до которого можно было доводить запись чисел в этой системе, точнее – от 1 до 999 999.

Однако для окончательного подтверждения этой теории исследователям необходимо было найти подобные цифровые значения букв в более раннем источнике, который создавался при жизни изобретателя анбура или сразу же после его смерти. Такой источник был найден. Это икона конца XIV века «Троица», хранящаяся в Вологодском государственном историко-архитектурном и художественном музее-заповеднике. По легенде, к ее созданию имел отношение сам Стефан Пермский. В надписи на иконе «Зырянская Троица» упоминаются три хлеба, которые Сара использовала в трапезе, и
три ангела. Но здесь число три передается не словом «три», которое, естественно, существовало и в древнепермском языке, а буквой «гай», то есть третьим знаком пермского алфавита. Причем как собственно в византийской, так и в русской системе для понимания того, что эта буква означает цифру, сверху ставилась небольшая черточка, так называемое титло, которое отчетливо видно на этой иконе. Древнепермская письменность была распространена только при жизни Стефана и ближайших его последователей, а затем практически прекратила свое развитие. Известно, что московские книжники, в том числе вольнодумцы-еретики конца XV века, использовали в Москве эту азбуку как тайнопись – записывали небольшие тексты или делали какие-то замечания на полях богословских сочинений именно этой пермской азбукой. Среди нерасшифрованных записей также могут встретиться слова на древне-пермском языке, что могло бы указать на написание рукописей на территории Коми.
Вероятно, что сама система тайнописи – написание русского текста на анбуре – сложилась на Усть-Выми. Например, известны сведения о рукописи первой половины XV века, принадлежавшей епископу Питириму, с русской записью на анбуре, сделанной уже в XVI веке.

Как же случилось, что спустя 100–150 лет анбур фактически был забыт? По мнению Б.Н. Морозова, никакого церковного запрета на распространение не было. Анбур выполнил свою функцию – способствовал принятию народом коми новой веры. Преемники Стефана, представители русского духовенства, по мере укрепления влияния Москвы в регионе не стремились поддерживать непонятную им письменность. Но древнепермская письменность еще долго сохранялась
в среде местных жителей.