Мариинск (Кемеровская обл.)

В Кузбассе открылся мемориал жертвам Сиблага
Торжество собрало гостей со всей России

Анна ГЕРАСИМЕНКО — 14.08.2009 17:09
Сегодня в Мариинске открылся мемориал, посвященный жертвам Сиблага, и часовня великомученицы Анастасии Узорешительницы - небесной покровительницы всех несправедливо осужденных, утешительницы заключенных. Напомним, что святая Анастасия родилась в Риме в конце III века в богатой и знатной семье. Тайно, в нищенской одежде она посещала темницы, где томились узники-христиане, кормила и поила заключенных, исцеляла от болезней, поддерживала их дух. За подвижническую деятельность она была подвергнута жестоким пыткам и мукам, но не изменила вере. Именно поэтому место для часовни в честь святой Анастасии выбрано в Мариинске. В XIX веке Мариинск стал местом сибирской ссылки декабристов и вольнодумцев. А во времена существования Сибирского исправительно-трудового лагеря (Сиблаг, 1923-1960) через город прошло более 100 тысяч человек политзаключенных, и почти половина из них «враги народа». В том числе это известнейшие ученые, врачи, писатели, артисты, художники. Например, знаменитые певица Лидия Русланова, актер Спартак Мишулин, режиссер Московского театра для детей «Синяя птица» и жена маршала Тухаческого Наталья Ильинична Сац, узбекский поэт Усман Насыр, архитектор Петр Дмитриевич Барановский. Он был сослан за то, что не дал разрушить в Москве собор Василия Блаженного. На территории Мариинского района располагалась также подземная «расстрельная» тюрьма, где содержались военачальники и священнослужители. До сих пор не известно точное число погибших в этой тюрьме. По неофициальным данным – свыше 40 тыс. человек. Освященная сегодня часовня построена всего за 10 месяцев. Рядом с ней возведен мемориал жертвам Сиблага, в состав которого вошли узкоколейка, означающая каторжный труд и тягот; тюремный барак как символ неустроенности быта заключенных; «Холм памяти» как условная могила всех погибших в годы репрессий и «Расстрельная стена» с пулевыми отверстиями и силуэтами людей как символ конца пути многих заключенных. Также возле часовни подрастает заложенный осенью кедрово-сосновый бор – всего более 1200 саженцев. В открытии мемориала участвовали приехавшие из Братска и Москвы члены семьи протоиерея Георгия Непомнящих, которого расстреляли в Мариинске в 1937-м как «служителя культа»: это дочери священника София Федина и Зоя Екенина и его внуки. Сама София Федина тоже была арестована, отправлена по этапу и несколько дней пробыла в Мариинской тюрьме. Здесь ей удалось встретиться с отцом буквально за несколько дней до его расстрела. В мае 2007 году она обратилась от имени всех родных к настоятелю Свято-Никольского храма в Мариинске, ныне покойному отцу Алексию Баранову с просьбой отыскать могилу отца. Это и положило начало большой поисковой работе, которую проводят прихожане храма, краеведы, церковнослужители, сообщает пресс-служба АКО.
http://kem.kp.ru/online/news/527778/

Сиблаг в Мариинском районе существовал с 1932 г. по 1962 г. И расстреливали уже с начала его основания, даже раньше. Один из священников старого Никольского собора Любомиров был расстрелян в 1931 г. На 1938-39 гг. приходится самое большое количество расстрелянных. Расстреливали и в 1939, 1940, 1941, но уже реже.
С 1943 г. исполнение смертного приговора приводилось уже в самой тюрьме, с соблюдением всех юридических процедур.
(aponomarc)

Тепляков А.Г. Процедура: исполнение смертных приговоров в 1920-1930-х годах http://golosasibiri.narod.ru/a...kov_01.htm (с. 3)

Начальник управления НКВД по Запсибкраю С.Н. Миронов-Король неоднократно разъяснял подчинённым вопросы, касавшиеся исполнения приговоров. Летом 1937 г., защищая одного из ведущих следователей секретно-политического отдела УНКВД К.К. Пастаногова от обвинений в том, что последний в 1930 г. уклонился от расстрела своего родственника, он внушал оперативникам: «Приводить в исполнение приговор может не всякий чекист, просто иногда по состоянию здоровья… На его дядю первые материалы о контрреволюционной деятельности поступили от т. Пастаногова. И если бы даже Пастаногов заявил, что ему неудобно идти расстреливать дядю, здесь, мне кажется, не было бы нарушения партийной этики».

Практически в те же дни Миронов на совещании с начальниками оперативных секторов УНКВД 25 июля 1937 г. (то есть в день своей установочной речи перед всеми оперативниками управления, в которой были определены задачи рядовому и начальствующему составу в связи с начинающимися «массовыми операциями») дал приближённым конкретные установки относительно процедур, связанных с грядущими экзекуциями. Опираясь на ежовское указание в знаменитом приказе №00447 о необходимости полной конспирации массовых расстрелов, он заявил, что выполнение намеченных операций вызовет определённые «технические» проблемы:

«Стоит несколько вопросов техники. Если взять Томский оперсектор и ряд других секторов, то по каждому из них в среднем, примерно, надо будет привести в исполнение приговора на 1000 человек, а по некоторым – до 2000 чел. Чем должен быть занят начальник оперсектора, когда он приедет на место? Найти место, где будут приводиться приговора в исполнение, и место, где закапывать трупы. Если это будет в лесу, нужно, чтобы заранее был срезан дерн и потом этим дерном покрыть это место, с тем, чтобы всячески конспирировать место, где приведён приговор в исполнение – потому что все эти места могут стать для контриков, для церковников местом (проявления) религиозного фанатизма. Аппарат никоим образом не должен знать ни место приведения приговоров, ни количество, над которым приведены приговора в исполнение, ничего не должен знать абсолютно – потому что наш собственный аппарат может стать распространителем этих сведений…»

«Расстрельная нагрузка» на местные небольшие тюрьмы при провинциальных оперсекторах НКВД в этот период была небывалой. В Славгородской тюрьме 1 декабря 1937 г. расстреляно 114 человек, 2 декабря – 33 человека, 3 декабря – 74 человека, а 22 января 1938 г. – 298 человек (в том числе 288 немцев). Собственно аппарат Славгородского райотдела НКВД был невелик – несколько оперативников и персонал тюрьмы. Поэтому активно привлекали милицию и фельдъегерей. Такие же масштабы казней характерны и для других небольших городов вроде Тобольска (где 14 октября 1937 г. расстреляли 217 человек). Часто расстрелянных зарывали на территории самой тюрьмы: такие факты известны для Колпашева и Тобольска, Салехарда и Канска, Барнаула и Бийска.

(там же)

Продолжение 1:

Наверное, впервые открыто в г. Мариинске тема сталинских репрессий была поднята в статье «Жертвам сталинских репрессий посвящается» опубликованной в газете «Вперёд» за 5 октября 2007 года жителем нашего города Юрием Константиновичем Антоновым. В этой статье говорилось о двух местах массовых захоронений жертв политических репрессий, расстрелянных в 1937-1938 годах. Одно место на городском кладбище напротив братских могил (захоронения солдат, умерших от ран в госпитале г. Мариинска во время войны), за рвом. Эта территория находится за бывшим пороховым складом. Естественно, в 1937-1938 годах кладбища на месте расстрелов не было. Со слов старожилов, там был пустырь, поросший молодыми берёзами, и болото.
Второе место, довольно большое по площади, расположено в начале антибесского бора вправо от старой заброшенной дороги в г. Томск, перед деревней Малый Антибес.
Юрий Антонов утверждал, что его заявления основаны на рассказах старожилов города, с которыми ему приходилось беседовать, но их, к сожалению, уже нет в живых.
Эта статья послужила отправным материалом для начала поисковой работы. Нужно было найти доказательства, подтверждающие высказанные в статье Юрия Антонова сведения о местах расстрелов и захоронений жертв политических репрессий. Сделать это было не-просто, так как прямых свидетелей или людей, знавших о таких местах, уже не осталось в живых. Предстояла сложная работа, требующая времени, так как её нужно было успеть завершить к приезду Фединой Софии Георгиевны, которая сказала, что посетит город Мариинск летом 2008 года.