Ссыльные

из статьи
Раев Д.В., Резун Д.Я.
О посылке иноземцев в Сибирь в 1635 г.

В Сибирском Приказе хранится дело, посвященное переводу в 1635 г. 500 стрельцов в Сибирь

Немчин Федка Константинов, литва и поляки сотник Гришка Медоварцев, Яков (что был Хриштоп) Лантухов, Ивашка (что был Александр) Снетковский, гайдук Гаврилко Михайлов, Станислав Подольской, Пашка Иванов Дребезов, Макарей (что был Петр) Власов, Панкратка Романов, Степанко Гарасимов, Федка Семенов сын Сайков, Михайло Яковлев сын Косулинский, Ивашка Романов сын Уолчит[...], Ивашка Семенов сын Хорошков, Горды Иванов, Лаврин Петрашевской, Ян Грабинский, Якуб Подольской, Гришка Лещинский, Осип Хмелевской, Кондратко Левонтьев, Микитка Янов, Федка Федоров, Федка Якимов, Яско Дубровкий, Микулай Янов, Федка (что был Язоп) Криштопов, Васка Адамов сын Свидерский, Ивашка Андреев, Тишка Федосеев сын Ляховский, Михайло Иванов сын Островской, Сережка Гарасимов сын Богданов, Васка Григорьев сын Ефремов, Семейка Фролов сын Степанов, Савва Иванов сын Сокулинский, Филипко Иванов сын Островский, Янко Берников, Фролка (что был Григорей) Ефремов, Лукьян Дубровской, черкашенин Гришка Карпов [....]лирной, Ефимка Петров сын Гребеневский, Гришка Федоров, Тарас Жук, Зиновий Ефремов, Ивашка Терпиловский, Думка Криштопов, Федка Мороз, Кирюха Андреев сын Усенков, Васка Устимов, Михайло Ондреев, Левонтей Фелоров, Ларка Сидоров, Микита Андреев, Гришка Яковлев, Тимофей Васильев, Федка Петров сын Нагорной, Васка Федоров сын Кучковской, Дмитрей Петров, Петка Степанов сын Лучинской, Марко Васильев, Леонтий Андреев, Ивашка Иванов сын Жук, Федка Юрьев (он же Романов), Тишка Зиновьев, Поликарп Олексеев сын Оникиев, Фомка Петров, Васка Семенов, Сидор Петров, Петрушко Савинов, Павел Ставской, Леонтей Остапов, Тимошка Семенов, Афонка Васильев, Богдшка Олфимов, Степанко Мартынов, Ефимка Григорьев, Поликарп Римеров, Роман Молодовской, Кузьма Никитин, Ивашка Федоров, Тараска Емельянов, Матюшка Юрьев, [...]филей Федоров, Тимошка Иволга, Тимошка Гаврилов, Антошка (он же Матвей) Васильев, Федка Иванов, Астафка Матвеев, Перфилей Иванов, Герасимко Иванов, Максим Середа, Прокофий Соболев.
Допросные речи писал служилой иноземец Ивашко Грабинской.
РГАДА. СП. Стлб. 61. Л. 416-417.

LenaBlokhina написал:

[q]

Здравствуйте, где можно найти оцифрованные списки политических ссыльных ( Верхоленский уезд, илгинская волость)? Фамилия Елфимов интересует ( Семён Петрович, 1866года рождения).

[/q]

Добрый день.

К сожалению я в этой теме рассматриваю ссыльных более раннего периода с 17 века. Попробуйте поискать в разделах дневника Натальи - https://forum.vgd.ru/602/

Политические узники XVIII века

Петр Андреевич Толстой
В ряду некогда великих и сильных мира сего, страдальчески закончивших свою жизнь в тюремных казематах Соловков, далеко не последнее место занимает Петр Андреевич Толстой.
Любимец и наперсник Петра Великого, его ближайший и деятельный сотрудник, первый постоянный русский резидент в Турции, сенатор с чином тайного советника, лейб-гвардии капитан, с 1717 года президент коммерц-коллегии, а с момента образования Тайной канцелярии ее бессменный управляющий, тот самый Толстой, который оказал Петру важную услугу – вывез из Неаполя царевича Алексея, вел следствие по его делу и вместе с другими сановниками империи подписал наследнику смертный приговор, за что был осыпан милостями, получил редкий тогда орден Андрея Первозванного, а позднее и графский титул, – этот государственный чиновник высшего ранга на склоне лет был лишен власти, славы, богатства, отвергнут обществом и отправлен в рубище арестанта в край, куда ворон костей не заносил.
До своего внезапного и глубокого падения П. Толстой как начальник карательного органа крепостнического государства сам визировал бумаги, по которым людей калечили, ссылали в Соловки и в другие отдаленные места. Нам известно, что в декабре 1722 года по указу царя из Тайной канцелярии за подписью П. Толстого был направлен в Соловецкий монастырь князь Ефим Мещерский "за показанные от него противности благочестию". Характер "противных благочестию" дел, совершенных Мещерским, состоял в том, что он созывал к себе в дом народ и устраивал богомолье не по установленным церковным канонам: начинал службу ударом в стеклянный колокол, который висел у него в горнице, затем кропил водою приходящих, раздавал им хлеб. За эти вольности и новаторство в вопросах веры велено было Е. Мещерского содержать до кончины жизни его «в крепкой тюрьме» и под караулом, чтоб он ни с кем о вере никогда никаких разговоров не имел, лишен был возможности размножать "вымышленную свою прелесть" и совершать "противные благочестию дерзости", но "пребывал бы в покаянии и питаем бы был хлебом слезным..."
Не прошло после этого полных пяти лет, как фортуна изменила Толстому, и вчерашний царедворец вместе с сыном Иваном разделил судьбу Мещерского, превратился в беспомощного и жалкого, убитого горем узника.
6 мая 1727 года архангельскому губернатору Измайлову был направлен "высочайший указ" такого содержания: "Велено Петра Толстого за многие его вины, лиша всех чинов и чести, послать в ссылку в Соловецкий монастырь, и с ним сына его Ивана. И вам, генерал-майору и губернатору, оного Толстого и сына его у посланного гвардии капитан-лейтенанта Лаврова, приняв, послать на судах в Соловецкий монастырь и для караула отправить тамошнего гарнизона обер-офицера, придав ему одного капрала и рядовых двенадцать человек, и велеть им в том монастыре отвесть келью, и содержать его, Толстого, с сыном под крепким караулом, писем писать не давать и никого к ним не допускать, и тайно говорить не велеть, токмо до церкви пускать за караулом же, и довольствовать братскою пищею, и тем посланным за ними офицеру, капралу и рядовым быть бессменно".
12 июня 1727 года Толстых доставили в Архангельск. На следующий день графов отправили на острова, а 18 июня водворили в келью "в добром состоянии".
Причина ссылки П. Толстого и последующего бесцеремонного с ним обращения довольно прозрачно пояснена в манифесте Петра II от 27 мая 1727 года. Манифест оповещал россиян, что в стране "открылись такие мятежники", которые, несмотря на закон Петра I о престолонаследии и духовное завещание Екатерины I, в последние дни жизни императрицы-вдовы, предчувствуя ее близкую кончину, стали вымышлять "злые способы", как бы лишить престола Петра II и выбрать императора "по своей воле". Кучка "изменников и клятвопреступников", оказывается, настойчиво отклоняла сватовство наследника на принцессе Меньшиковой и хотела отправить внука-преобразователя "в чужие края".
...

Источник:
Фруменков Г.Г. Узники Соловецкого монастыря. Политическая ссылка в Соловецкий монастырь в XVIII – XIX веках. – Архангельск: Северо-Западное книжное издательство, 1965. С. 11 – 12.

Политические узники XVIII века
...

Матрос Никифор Куницын
В 1738 году по доносу матроса Федора Балашева у одного его сослуживца нашли письмо такого содержания: "Князю тьмы! Покорно тебя прошу о неоставлении меня обогащением деньгами, ибо я обнищал и дабы ты меня не оставил, прислал бы ко мне служебников своих, понеже я буду ваш, когда буду во Иерусалиме, и работать тебе завсегда готов, и отрекся своего бога, – точно как мне и куды повергнуть крест христов".
Автором этого политического памфлета был 18-летний матрос Российского флота Никифор Куницын. Солдатский сын Куницын обучился грамоте в славяно-российской школе и в полку, где проходил службу, выполнял обязанности писаря.
С допроса, произведенного под пыткою, Куницын был брошен в застенок. Так начались "хождения по мукам" юного моряка, продолжавшиеся без перерыва более 27 лет – до 31 декабря 1765 года (дата смерти Куницына).
После пятилетнего заключения власти решили, что самым подходящим "смирительным домом" для критически мыслящего матроса может быть Соловецкий монастырь, и направили его туда навсегда в каторжные работы.
В 1743 году последовал указ синода соловецкому архипастырю: "Матроса Никифора Куницына за богоотступное своеручное его письмо, какое писал ко князю тьмы, содержать в вечных монастырских до смерти его никуда неисходных трудах и чтоб за такое его тяжкое перед богом согрешение во всю свою жизнь приносил господу богу покаяние, приходя с работы в церковь ко всякому славословию по вся дни".
В Архангельск Куницына привезли "заклепанным в кандалы" и до отправки на остров посадили в караульный дом на Соломбальской верфи. Весной у посадского человека, холмогорца Семена Петухова, было ряжено (нанято) судно, и узника отправили на Соловки. Инструкция предписывала конвою держать Куницына в пути "под крепким караулом... и никакого послабления ему не делать, дабы на водяном пути не мог учинить над собой какого страху".
14 июня 1744 года Куницына сдали монахам. Как это делали со всеми арестантами, у матроса по реестру приняли его небогатый скарб. Среди вещей нового ссыльного оказалась медная чернильница. Платье и обувь Куницына отдали на хранение в кладовую, а соучастницу "богомерзких поступков" матроса отправили на Большую землю. Куницын был единственным из всех соловецких арестантов, который привез на каторгу письменные принадлежности.
В первый год пребывания в монастыре Н. Куницын по неосторожности чуть было не натворил беды. Он бросил непогашенной свечу. Счастливый случай предотвратил неизбежный пожар. По этому поводу матросу пришлось давать письменное объяснение.
В последующие годы Н. Куницын принес монастырским старцам немало хлопот. Матрос оказался менее смирным, чем многие его товарищи по несчастью. Бунтарский дух жил в нем. Н. Куницын не раз протестовал против несправедливости, вслух осуждал соловецких святош и крохоборов, за что несколько раз был штрафован на монастырском "лобном месте". В архивохранилищах находятся восемь различных дел с жалобами монастыря на строптивого матроса, который «властям нагло некую напрасную обиду поношением учинял".
...

Кроме изложенного, в доношении Досифея в синод содержалась еще и такая просьба: "Не повелено ль будет впредь содержать его, матроса, в тюрьме безысходно, чтоб и впредь ему таких – не принадлежащих до его писем сочинять и через то рассеивать на соблазн прочим было невозможно"1.
7 ноября 1765 года последовал новый правительственный указ в отношении Куницына: содержать по-прежнему матроса в тяжких трудах, заставлять ходить в церковь, не давая ему ни чернил, ни бумаги, а если "будет чинить предерзости", – заключить в тюрьму Н. Куницын не дождался этого указа. Замученный монахами и 22-летней каторгой, он умер в тюрьме в последний день 1765 года.

1. ЦГАДА, ф. 1201, оп. 2, ч. 1, д. 850, л 30 об. и 31 об.


Источник:
Фруменков Г.Г. Узники Соловецкого монастыря. Политическая ссылка в Соловецкий монастырь в XVIII – XIX веках. – Архангельск: Северо-Западное книжное издательство, 1965. С. 17 – 20.

Политические узники XVIII века
...

Последний кошевой сечи Запорожской
Первые ссыльные и заключенные украинцы появляются в Соловецком монастыре в начале XVIII века. Это были люди из окружения Кочубея и Искры. Известно, что за донос на Мазепу, который следователи признали "лукавым", хотя на самом деле он был справедливым, генеральный судья и полтавский полковник были казнены, а соучастников доносителей – священника Ивана Святайло, его сына и чернеца Никанора – отправили в 1708 году в "страну медведей и снегов".
Когда же осенью 1708 года Мазепа перешел в расположение шведских войск и стало ясно, что для политического доноса на гетмана были основания, в ссылку в Сибирь, в Архангельскую губернию и на Соловки отправили мазепинцев.
Из заточенных в первой четверти XVIII века в соловецкие казематы украинцев наибольшее внимание привлекает к себе один человек, непосредственно не принадлежавший к двум упомянутым категориям лиц, но имевший прямое отношение к делу об измене Мазепы. Это Захар Петрович Патока.
В архиве Ленинградского отделения института истории находится дело "О ссыльном черкашенине, который содержится в Соловецком монастыре в тюрьме". Оно включает грамоты о Патоке из коллегии иностранных дел и синода.
Синодальный приговор датирован 20 мая 1721 года. Приведем его: "Великого государя-царя и великого князя Петра Алексеевича, всея великия и малыя, и белыя России самодержца указ из святейшего правительствующего синода Соловецкого монастыря архимандриту Варсонофию.
Сего мая 19 дня в святейший правительствующий синод из государственной коллегии иностранных дел в доношении написано: по его де великого государя указу, по доношению из оной коллегии, приговором правительствующего сената решено малороссиянину Захару Патоке за неправые его о великих делах доношения вместо смертной казни учинить – вырезать язык и сослать в Соловецкий монастырь в заточение в Корожанскую тюрьму вечно. И та казнь ему, Патоке, учинена... И сего же мая в 19 день по его великого государя указу и по приговору святейшего правительствующего синода велено тебе, архимандриту, оного малороссиянина Патоку, как пришлется из государственной коллегии иностранных дел в Соловецкий монастырь, принять и содержать его в Корожанской тюрьме в заточении вместо смерти вечно".
Вслед за синодальной бумагой полетела в Соловецкий монастырь депеша из коллегии иностранных дел от 10 июня 1721 года за подписью самого барона П. Шафирова. В новой грамоте предписывалось соловецкому архимандриту: "И ежели он, – Патока, сидя в тюрьме, станет кричать за собою какое наше государево слово и дело, и таких произносимых от него, Патоки, слов не слушать для того, что он, Патока, доносил о многих великих и важных делах, а потом перед сенатом повинился, что то все затевал напрасно. И показал он при том о себе, как и другие о нем при следовании дела показали, что он человек сумасбродный и часто бывает в беспамятстве и говорит то, чего и сам не знает, и для того он, по приговору сенатскому, от смертной казни освобожден".
Нужно полагать, что у государственного подканцлера были серьезные основания давать
такие наставления соловецким инквизиторам.
В 1724 году последовал донос: Патока якобы говорил монаху Дамаску о том, что он сослан в монастырь без указа царя и хотел объявить царю о злоумышленном деле на его здоровье. Вследствие этого правительство указом от 22 мая 1724 года обязывало губернскую канцелярию допросить "гетманского генерального писаря". Монаха Дамаска велено было прислать в Преображенский приказ при любых показаниях колодника.
...

Захар Петрович Патока был замучен монахами и унес с собой известные ему секреты.Еще немало сынов "плодовитой матки казацкой" заключали в себе в XVIII веке стены Соловецкой крепости, но самым известным среди них был Петр Иванович Кальнишевский –последний кошевой Запорожской Сечи. Он занимал свой пост с 1765 года до самой ликвидации "казацкого государства", то есть десять лет подряд, чего до тех пор в коше "из веку веков не бывало".
За спиной Кальнишевского стояла казачья старшина, ставленником которой он был. Выходец из дворянского рода, лично богатый человек, Кальнишевский верой и правдой служил русскому правительству, хотя межевые тяжбы царизма с выборным правительством Сечи в последние десятилетия существования коша осложняли взаимоотношения сторон.
Были, конечно, доносы и на Кальнишевского. В "просвещенный" век Екатерины, когда доносы поощрялись правительством и общество было заражено ими, никто не мог быть застрахованным от обвинений в государственном преступлении.
...

В каменном мешке Головленковой тюрьмы, описание которого приводилось, Кальнишевский провел 16 лет, после чего ему отвели более "комфортабельную" одиночную камеру рядом с поварней, где он просидел взаперти еще 9 лет. Указом Александра I от 2 апреля 1801 года бывшему кошевому было "даровано прощение" и право по своему желанию выбрать место жительства. Петру Кальнишевскому было тогда ровно 110 лет, из них последнюю четверть века он маялся в одиночных казематах монастырских застенков. Несмотря на такое длительное заключение, Кальнишевский не потерял рассудка. Нельзя не признать, что это была поистине богатырская, сказочная натура, настоящий запорожский дуб! Но вечный полумрак казематов сделал свое дело: Кальнишевский совершенно ослеп.
П. Кальнишевский не мог воспользоваться "даром" нового тирана. 7 июня 1801 года амнистированный атаман пишет письмо архангельскому гражданскому губернатору Мезенцову, в котором благодарит правительство за запоздалые щедроты и просит разрешить ему "в обители сей ожидать со спокойным духом приближающегося конца своей жизни". Это решение Кальнишевский не без юмора обосновывает тем, что за 25-летнее время пребывания в тюрьме к монастырю он "привык совершенно", а свободой сейчас "и здесь наслаждается в полной мере". Но чтобы провести на воле "остаток дней безбедно", освобожденный просит сохранить за ним арестантское денежное довольствие – по рублю на день.
Царь удовлетворил названные просьбы кошевого. 17 августа 1801 года соловецкий архимандрит сообщил Мезенцову, что Кальнишевский принял "милости с достодолжным нижайшим благодарением". Но свободой "наслаждался" Кальнишевский недолго. В 1803 году он скончался.
Могила Кальнишевского находится на главном дворе Соловецкого кремля перед Преображенским, собором, рядом с могилой Петра Толстого. До сих пор на ней лежит надгробная плита из серого отполированного гранита, "украшенная" ханжеской эпитафией, составленной монахами: "Здесь погребено тело в бозе почившего кошевого бывшей некогда Запорожской грозной Сечи казаков атамана Петра Кальнишевского, сосланного в сию обитель по высочайшему повелению в 1776 году на смирение. Он в 1801 году, по высочайшему же повелению, снова был освобожден, но уже сам не пожелал оставить обитель, в коей обрел душевное спокойствие смиренного христианина, искренно познавшего свои вины. Скончался 1803 года, октября 31 дня, в субботу, 112 лет от роду, смертью благочестивою, доброю".
...


Источник:
Фруменков Г.Г. Узники Соловецкого монастыря. Политическая ссылка в Соловецкий монастырь в XVIII – XIX веках. – Архангельск: Северо-Западное книжное издательство, 1965. С. 21 – 30.