Тулиновы

На сайте ВГД собираются люди, увлеченные генеалогией, историей, геральдикой и т.д. Здесь вы найдете собеседников, экспертов, умелых помощников в поисках предков и родственников. Вам подскажут где искать документы о павших в боях и пропавших без вести, в какой архив обратиться при исследовании родословной своей семьи, помогут определить по старой фотографии принадлежность к воинским частям, ведомствам и чину. ВГД - поиск людей в прошлом, настоящем и будущем!

Из воспоминаний Михайловского-Данилевского (журнал «Русская старина»):
Мая 27-го (1817? - моё). Поутру я поехал из Хренового в Воронеж. Чем более я приближался к сердцу России, тем население становилось многолюднее, и чаще встречались богатые деревни. Часов в пять я приехал в Воронеж, один из красивейших губернских городов. Здесь я нашёл корпусного командира Бороздина, много генералов и губернатора Дубенского, которые все приняли меня отличнейшим образом. Я остановился в доме, приготовленном для государя и принадлежавшем г. Тулинову, у которого была лучшая суконная фабрика в России. Она учреждена предком его в царствование Петра Великого, который подарил ему три мериноса: по прошествии столетия они так расплодились, что Тулинов пожертвовал в пользу поселённых войск по сто мериносов от каждого пожалованного Петром Великим мериноса, то есть всего триста голов. В России может почесться феноменом виденное мною в семействе Тулиновых, что несколько поколений кряду занимаются одним и тем же общеполезным заведением как, например, суконною фабрикою, ибо, обыкновенно, сыновья разбогатевших купцов и фабрикантов гнушаются ремеслом своих родителей и покидают оное для приобретения чинов. Табель о рангах, полезная при Петре, есть ныне одно из больших зол в нашем отечестве.
--------------------------
Александр Иванович Михайловский-Данилевский (26 августа (8 сентября) 1789 — 9 (21) сентября 1848) — генерал-лейтенант, известный российский военный писатель, историк. Член Российской академии (1831). В 1816 г. назначен флигель-адъютантом к государю, которого сопровождал в его путешествиях по югу России.

Витт В. О. "Из истории русского коневодства и коннозаводства" (Отрывок из книги):
… вплоть до 30-х годов (19 века - моё)большинство русских коннозаводчиков не имело никакого представления о том, что “без знания кровей нет племенного дела”. На покупаемых ими хреновских лошадей подробных аттестатов они не просили: их вполне удовлетворяли краткие справки о происхождении с указанием лишь клички отца, иногда с прибавлением сына такого-то, и матери, иногда тоже с прибавлением — дочери такого-то жеребца. В этих справках клички предков лошадей рысистого отделения сопровождались эпитетом “рысистый”, “рысистая”, а к кличкам предков лошадей верхового отделения прибавлялся обязательно эпитет “арабский”, “арабская”. И эти эпитеты наглухо замыкали для всех нелюбопытствующих и непосвященных вход в святилище Хреновского завода. Коннозаводчикам оставалось только недоумевать, почему в их заводах арабские жеребцы не производят такого потомства, а ждать — авось такие лошади появятся и в их заводах.
Следует точно указать и подчеркнуть, что “арабскими” значились в кратких справках-аттестатах Хреновского завода заведомо не арабские лошади, а такие, например, сложные помеси, как Полкан 1, Лебедь Армянский, англо-арабский Фелькерзам 1 и даже жеребец Красавец из Дании. Более того, когда Полкан 1, сын Сметанки и буланой датской кобылы, цитировался в справке, выдаваемой на рысистую лошадь, его называли “рысистым”; когда тот же Полкан 1 упоминался в свидетельстве Хреновского конского завода на верховую лошадь, писали “арабский Полкан”. Таким образом, происхождение орловских лошадей для современников оставалось непонятным, как бы зашифрованным, и тем сильнее была дань изумления и восхищения перед выращенными в Хреновском заводе лошадьми, чем неожиданнее их появление, чем менее ясна история их происхождения, в которой только из некоей загадочной дали светились легендарные Салтан и Сметанка. Современникам оставалось лишь констатировать — “...одно имя орловской лошади достаточно уже привесть покупщика в восхищение, здесь скаковые, фрунтовые, беговые, цуговые, короче сказать, во всех родах лошади превосходны, единственные”.
Чтобы наши утверждения не показались голословными, просим читателя перелистать хотя бы несколько первых страниц книги “Подробные сведения” 1839 года, и читатель сам убедится, что, когда в 1837 году были впервые запрошены от коннозаводчиков данные о происхождения лошадей конских заводов, то, поскольку дело касалось породы купленных именно в Хреновском заводе лошадей, коннозаводчики могли сообщить буквально лишь обрывочные сведения.
Например, такой известный завод, как В. В. Тулинова, о кобылах Хреновского завода сообщал только:
“Гнедая Добрая от Бычка, мать Добрая;
“Гнедая Черничка от Быстрого, мать Постоянная;
“Гнедая Щеголиха от Мужика, мать Щеголиха” и т. д.
В книге “Подробные сведения” 1839 года мы имеем действительно подробные сведения в настоящем смысле этого слова, т. е. полные родословные только для лошадей завода А. А. Орловой и завода В. И. Шишкина, который, конечно, знал точно происхождение хреновских и своих лошадей и выписывал полные родословные на своих лошадей, проданных в другие заводы, но лишь после 1831 года. А Бычок, рождения 1824 года, так и остался с краткой выпиской: “мать Домашняя, породы Кроликовой”.
<….>
Далеко не все коннозаводчики были столь заботливы и предусмотрительны, каким оказался, например, В. В. Тулинов. Начиная с 1816 года В. В. Тулинов, непосредственно сам и через В. И. Резцова, неоднократно покупал рысистых и верховых кобыл, а также верховых жеребцов из числа продававшихся на ежегодных аукционах Хреновского завода в Москве. На всех их он получал обычно краткие выписи, и долгие годы это обстоятельство его не волновало. Но когда в 1839 году были напечатаны “Подробные сведения”, В. В. Тулинов быстро понял, что нельзя вести племенную работу вслепую, понял значение точных и исчерпывающих родословных и, не в пример многим другим коннозаводчикам, захотел, хотя бы и с опозданием, восстановить происхождение купленных им в Хреновском заводе лошадей: поэтому он обратился к администрации Хреновского завода с просьбой, чтобы ему были выданы взамен справок полные аттестаты. Оформление этих аттестатов было произведено в 1839 году, т. е. когда доброй половины купленных лошадей уже не было в живых и когда как будто уже и странным казалось выписывать аттестат на какую-нибудь верховую кобылу гнедую Неустройную, рождения 1798 года, и на рысистую Простуху, рождения 1810 года. Однако Хреновской завод нисколько не был затруднен исполнением этой просьбы В. В. Тулинова: все архивы были налицо и в порядке, и полные родословные легко были восстановлены.
Если бы В. В. Тулинов этого своевременно не сделал, то и родословные всех тулиновских лошадей, впоследствии широко распространенных по заводам России, во главе со знаменитым Удалым — родоначальником завода Н. П. Малютина, были бы переполнены вопросительными знаками и зияющими пустотами.

Из ЖЖ.
Заброшенный сахарный завод.
Итак, отставной капитан Тулинов Иван Иванович (1754-1827) в конце XVIII - первой четверти XIX века владел тысячью десятин рамонской земли и шестьюстами душ крепостных. К слову, Иван Иванович уже фигурировал в моём уютном дневничке, когда я рассказывал и показывал вам один из старейших сохранившихся домов Воронежа, известный как Дом Вигеля. Он приходился внуком основателю дома - Максиму Сергеевичу Тулинову. В 1826 году Иван Иванович завещает имение в Рамони своему сыну Николаю, при котором аккурат в 1840 году и был основан сей сахарный завод. Правда, если быть честным, на тот момент он представлял собой небольшое полукустарное производство, дававшее в сутки всего шесть пудов сахара. Тем не менее, это был четвертый по счету свеклосахарный завод в Воронежской губернии после Ольховатского, Садовского и Нижнекисляйского.
Родная сестра Иван Иваныча - Варвара, в феврале 1804 года вышла замуж за Николая Филипповича Вигеля, офицера кирасирского полка, расквартированного в Воронеже. В 1806 году она умирает, а ещё через два года муж отправляется следом за ней. У них остаётся сын - гвардии поручик Филипп Николаевич Вигель. Он, кстати, и был последним владельцем упомянутого выше дома и перед смертью подписал его городу. Впрочем, пожалуй, не стоит смешивать эти истории.
Младшей сестрой Ивана и Вари была Анна, которая в 1821 году вышла замуж за подполковника Петра Романовича Шеле, который впоследствии дослужился до генерала. Анна Ивановна рано овдовела и возвратилась с места службы мужа обратно в Воронеж, где занялась активной благотворительной деятельностью, ибо своих детей у них не было.
Упомянул я этих людей неспроста. После смерти Иван Иваныча на наследство подали именно Анна Ивановна Шеле и её племянник Филипп Вигель. После множества судебных тяжб между родственничками, о которых писали воронежские газеты того времени, в 1856 году рамонское имение всё таки достаётся Аннушке. За это время оно пришло в упадок, сахарный и стеариновый заводики и вовсе остановились. Усилиями и тщанием легендарно скупой Анны Иванны сахарный завод запустили, а вот свечной, не выдержав конкуренции, заглох окончательно.
Весной 1863 года, когда барыне уже стукнуло 70, она решается продать рамонское имение вместе с сахарным заводом. Покупателем оказался житель Санкт-Петербурга генерал-лейтенант Николай Степанович Огранович. Сторговались они за 60 тысяч рублей. А весной 1876-го Огранович втюхивает имение и завод некой Вельяминовой (родственница Вяземских) уже за 270000 рублей. Нормальный такой профит, не так ли? Ну и, наконец, в 1879 году владельцами рамонских угодий становятся чета Ольденбургских, которые на месте усадьбы Тулиновых начинают возводить свой знаменитый дворец.

Журнал "Подъем", N7, 2003 год
(Ежемесячный литературно-художественный журнал. Воронеж)
Из повести Владимира СЕЛИВЕРСТОВА
«И В СЕРДЦЕ ВСЕХ СТРАСТЕЙ ВОЛНЕНЬЕ…»
(Историческое повествование)
«Красное лето» 1774 года – долго его так поминали за обильно лившуюся людскую кровушку. Пугачевцы неистребимой саранчой хлынули через Моршанский и Кирсановский уезды в Дикое поле.
И полилась голубая кровушка татаро-мордовских родовых дворян Маматкариных, Бугушевых, Бигловых, Енгалычевых, Кашаевых, Епакиевых, Маматовых, Дивеевых, Елышевых, оказавшаяся такой же алой, как и у прочего подлого и беспородного люда.
Большей частью шайки плыли водою с берегов Волги. Самого Пугачева в наших краях не наблюдалось. В здешних местах его представляли три полковника: Львов, Евстратов и Кирпичников.
«И стал сущий голод и ходили люди по чужим дворам и отымали хлеб», - записал тогда мелкий, оставшийся неведомым, чиновник Шацкой уездной канцелярии. Утишились ярмарки, опустели базары.
Страшны дела творили дети господни. Множественное белое и черное духовенство в церквах и монастырях молилось, желало здравствия государю великому – избавителю, радетелю народному Петру Федоровичу. Повсюду сгонялись сельские сходы. Подговорщики соблазняли народ переходом в его полное распоряжение всех земель, лесных угодий, лугов и рыбной ловли.
Крепостные врывались к своим помещикам и, где застав, убивали. Для раба безнаказанно лишить жизни господина – высшая награда. Вешали, кололи, удавливали кабацких целовальников, коим вкруговую должниками ходили. Податных, дюже ретивых управляющих, по большинству немцев – экономистов, злых приказчиков и ретивых старост убивали безжалостно.
Жить оставались лишь заслужившие сие право славой справедливых и добрых. Дворян истребляли под корень – вместе с женами и детьми малыми. Шинкарей, людей непьющих, напаивали мертвецки и топили в бочках с вином. Чадно горели во множестве стоявшие по селам, деревням и трактам кабаки.
Неостановимые после первой крови, невосстановимые души после первого смертного греха, при малейшем противлении, отбирали они вместе с деньгами и жизни. В Турках умертвили помещицу Мерлину Лукерью, повесив на парадном крыльце. В Балакеревке дворянина Мосолова, изрубив голову топором в капусту. В Перевозе погиб Чулков, в в Тростянке Пестов, в Курдюках Стаханов, в Никольском поручик Тенищев. А взрослая его дочь отдана насильно за дворового.
В Беклемишевке зарезали прапорщика Петрова со всем многочисленным семейством. В Кривой Луке секли многих плетьми, били кистенями, и пожитки грабили без остатка. Приплыв по Цне в село Никольское, разорили, разграбили помещика Реткина и укрывшихся у него нескольких дворян-соседей. Судьба всех их, уведенных незнаемо куда, до сих пор неведома. Без вести пропали на собственной вотчине.
21 августа тысячная шайка подошла к известному селу Рассказово. Окрест запылали дворянские поместья. Закачались над землею помещики, священнослужители, старосты. Отряд ударился в дикое, необузданное пьянство. Олесов и Тулинов – крупные купцы-промышленники имели тут суконные мануфактуры. Проявив трезвость и расчетливость, спасая свое имущество, себя, семьи и жителей, сотворили они разбойникам хитроумную западню. Хозяева с хлебом-солью встречали «гостей». На Базарной площади дразнили глаз и нюх накрытые столы. Не знали атаманцы, что в вино подмешана дурман-трава. Лишь только пугачевцы напились, - собранные, подученные, вооруженные работные люди стали побивать их боем смертным, связывать и отводить в большой деревянный амбар. Долгие годы потом украшали село пушки, отбитые у воров. Очумелых и повязанных повстанцев сдали в Тамбовскую провинциальную канцелярию. Среди пленных затесались и благородные: поручик Семенов Петр, ротмистр Брюханов и недоросль Филиппов. Под допросом поручик показал: « Из дома моего по разграблении оного взят я был разбойнической партией поневоле. Хотя же и чинил я от тех злодеев побеги и укрывательства, но токмо бывал пойман и за то сечен был плетьми неоднократно и уграживали мне смертью. Почему когда оные разбойники устраивались для сражения, я скрывался в лесу и оружия при мне не было, и так был я пойман».
Рассказовцы заслонили собою Тамбов. Тамошние события так испугали тамбовчан, что они с детьми и пожитками затаились в Ценском лесу. Но тревоги и страхи, к счастью, оказались ложными. Посреди этого ужаса, наконец-то прибыли сильные воинские команды князя Голицына и генерала Мансурова. В Тамбове остановились гусары полковника Древица, полный Ладожский полк, батальоны Нарвского и Великолукского полков. 2 октября получилось официальное сообщение о совершенном и окончательном истреблении государственных изменщиков, пленении богоотступника Пугачева.

Ну вот, не совсем про Тулиновых, но про одного из их потомков (по женской линии): Отрывок из статьи «Рамонь – царский подарок» Елецких В.Л.:
"После того как имение Тулинова в Чертовицах перешло во владение графа Ивана Ивановича Толстого - незаурядного человека, видного общественного и научного деятеля, вписавшего немало достойных страниц в российскую историю, - он также не раз посещал свою рамонскую вотчину.
Досталось графу имение по наследству от своей матери Елизаветы Васильевны Толстой (в девичестве - Тулиновой). Прекрасный дом, старинные дубы и чистая река в заповедных рамонских лесах были привлекательны для летнего отдыха.
Граф И. И. Толстой в правительстве Витте был министром просвещения, с 1889 года состоял конференц-секретарем Императорской художественной академии, а затем стал ее президентом. Он создавал нынешний знаменитый Русский музей, в ту пору, - Русский музей императора Александра III, был автором нескольких книг по археологии и нумизматике, с 1905 по 1906 год - председателем Русского общества печатного дела... Конечно, невозможно уложить все многообразие страниц биографии этого уникального человека в небольшой объем. Но для нас в этом случае главное, что с такими же яркими личностями и крупными деятелями на государственной и общественной ниве, как принц и принцесса Ольденбургские, у графа И. И. Толстого, естественно, было немало и общих дел, и общих интересов. В столице дела Ольденбургских и графа И. И. Толстого неоднократно находились в одной плоскости. Бывали у них и рамонские встречи, когда граф приезжал сюда ненадолго - поправить здоровье и отдохнуть от трудов праведных...
Стоит еще обязательно добавить, что часть зданий бывшего имения графа И. И. Толстого в селе Чертовицы сохранились до нашего времени. Сейчас эти здания, расположенные в прекрасной дубраве, заняты одним из самых популярных воронежских санаториев - имени Дзержинского".

Из интернета:
Тулиновка
Тулиновка с окрестностями расположена в 12-15 км к северо-востоку от областного центра.
Несколько дорог и пешеходных тропинок соединяют ее с Тамбовом.
Первая дорога, 25-километровая, начинается от автовокзала и по Рассказовскому шоссе доходит до станции Рада, где поворачивает на север к поселку Березка и мимо Среднего кордона уходит к центру Тулиновки.
Вторая, 18-километровая, автогужевая, начинается от Рассказовского шоссе в районе Кривого моста на коренном русле Цны и ведет к поселку Чистоозерное Тулиновского сельсовета, а затем через урочище Николаево поле - к центру села Тулиновки.
Третья, 12-километровая, вьется узкой пешеходной тропинкой от северо-восточной окраины города вдоль полуразрушенной насыпи бывшей узкоколейной железной дороги через речную переправу на Цне до Колодных бугров и далее через торфоразработку Смычка к центру села.
Есть и еще одна, шестикилометровая, пешая тропинка, которая соединяет Тулиновку с селом Донское, расположенным на окраине Тамбова. Можно проехать из Тамбова в Тулиновку и через село Татаново, поселок Заречье, мимо турбазы «Сосновый угол» по окружной дороге.
По дороге Тамбов - Рада - Березка – Средний кордон - Тулиновка маршрутный автобус ежедневно совершает шесть рейсов продолжительностью в один конец 45-50 мин.
Расстояние от областного центра до Тулиновки по пешеходной тропинке туристы преодолевают обычно за 2-3 часа, с одним-двумя привалами в пути.
Справа и слева по пути из Тамбова в Тулиновку встретятся озера-старицы и пойменные болота, которые особенно красивы в период цветения калужницы. Берега озер и болота покрыты древесно-кустарниковой растительностью из ольхи, осины, ветлы, ивы, черемухи и калины. Все переплетено вьющимся хмелем и перемежается с порослями крапивы. Это прекрасные и малодоступные
для человека места, облюбованные для гнездовий болотными и многими видами певчих птиц. Сюда ежегодно прилетает наш, тамбовский соловей. Недаром тропинку, ведущую по насыпи бывшей узкоколейки к переправе через Цну, в прошлом называли тропою соловьиных песен.
Прирусловая часть поймы в этом месте более возвышенная и по-старому называется урочищем Архиерейским.
Переправившись на пароме через Цну, мы вступаем на территорию Тулиновского сельского Совета. В десяти минутах ходьбы от переправы, на высоком северном берегу проточного озера-старицы расположился Чистоозерный поселок Пригородного лесничества. В поселке работает пилорама, есть продуктовый магазин. Здесь можно сделать первый малый привал.
Южнее озера значительную площадь прирусловой поймы занимает старая пойменная дубрава с редким древостоем, местами с примесью вяза, клена, липы, осины, березы.
В подлеске клен татарский, черемуха, бересклет бородавчатый, шиповник коричный, лещина, яблоня. По дубраве к поселку Чистоозерному подходит автогужевая тулиновская дорога. За дубравой, в пониженной части поймы, параллельно Цне и автогужевой дороге протянулась цепочка озер-стариц урочища Глушица.
В урочище по берегам озер растет ольха клейкая с примесью ивы, осины, черемухи. К востоку за Глушицей и к югу от Святого озера раскинулась обширная территория урочища Власова Поляна. Оба урочища - старейшие охотничьи угодья Притамбовья.
К северу от поселка находится урочище Липунцы - пойменное пространство с озерами-старицами, поросшее ивняками. Сейчас эта территория отдана под коллективные сады.
После привала пойдем по тропинке, которая, временно соединившись с автогужевой тулиновской дорогой, в конце поселка отделяется от нее и уходит в северо-восточном направлении.
Начиная от поселка Чистоозерное, тропинка идет по бывшей узкоколейной насыпи, пересекает выступ смешанного леса, за которым делает большой внутренний изгиб по контуру Цнинского лесного массива, и поворачивает в сторону Колодных бугров. Невдалеке от Колодных бугров тропинка раздваивается: одна - вдоль бывшей узкоколейной насыпи, а вторая – через северо-западную часть Колодных бугров. Нужно выбрать вторую тропинку, углубляясь немного в лес. Обе они соединяются у торфяного болота и ведут к поселку Смычка.
Незаметно начинается подъем на перевал через Колодные бугры - склоны долины Цны, изрезанные лесными балками и оврагами.
Сверху открывается удивительная панорама бывшей пойменной топи Ченки и старого низинного торфяного болота Татановское.
Площадь торфболота Татановское 199 га. На торфоразработке ежегодно добывается 10 тыс. т фрезерного торфа. Он используется как органическое удобрение на колхозно-совхозных полях и огородах, а также для приготовления компостов. Кроме, того, добывается 2 тыс. т для бытовых нужд населения. Выработанные участки торфоболота, не имеющие промышленного значения,
отводятся под огороды.
Контора торфоразработки находится в поселке Смычка (место второго привала), улицы которого вытянулись вдоль леса по первой и частично второй надпойменным террасам. В южной части поселка наша тропинка сворачивает в лес на Тулиновку. По пути хорошо просматривается первая, вторая и третья надпойменные террасы.
В средней части дороги обязательно нужно остановиться около уникального памятника природы, обнесенного оградой из штакетника с табличкой «Ботанический памятник природы. «Дерево любви» - сросшиеся дуб и сосна 80-летнего возраста... Охраняется государством».
Далее, преодолев небольшой подъем, вы увидите крайние дома Тулиновки.
По преданиям старожилов, поселение основали в начале XVIII века «утеклецы» из Рязани, Шацка и других мест.
По архивным данным, в 1754 году воронежский купец Яков Тулинов с московским купцом Михайлою Олесовым построили на Мошляйке одну из небольших суконных мануфактур.
С основанием суконной фабрики поселение на Мошляйке впервые получило свое имя — «Лесная фабрика».
Название это до девятисотого года трансформировалось, начиная с лесной фабрики, затем Лесной (Тулинова) фабрики, Лесной фабрики Тулинова, Лесной Тулиновки при Цне и, наконец, Тулиновки Малоталинской волости Тамбовского уезда.
Численность населения поселка и количество рабочих на фабрике постепенно увеличивались за счет переселенцев из сел Большая Талинка, Столовое, Малая Талинка и Рассказово.
В 1824 году на средства фабриканта Я. М. Тулинова построена каменная церковь, реконструированы плотины, местами укреплены берега прудов. Тулиновка окончательно утвердилась в статусе села.
Число жителей в Тулиновке уже к 1911 году возросло до 1078 человек, а число домохозяйств - до 300. В 1918 году суконная фабрика была национализирована. В 1934 году ее закрыли. Одной из причин закрытия фабрики был пожар, уничтоживший почти все постройки.
В 1941 году в Тулиновку эвакуировали из Белоруссии игольный завод, на его базе был создан завод металлоизделий, а с 1976 года Тулиновский приборостроительный завод (ТПЗ).
В Тулиновке и ее окрестностях есть также мебельная фабрика, Татановское торфопредприятие и Горельский лесокомбинат.
Село расположено в лесном массиве Тулиновского лесничества Горельского лесокомбината. Занимает оно в основном левый пологий и частично правый крутой склоны средней части долины реки Мошляйки, небольшого правого притока Цны.
Тулиновские леса входят в состав лесопарковой части водоохранной и санитарно-гигиенической зоны реки Цны и областного центра.
На территории Тулиновского лесничества решением облисполкома девять участков высокопродуктивных насаждений сосны обыкновенной объявлены государственными памятниками природы.
Эти участки представляют собой эталонные насаждения типа свежая суборь сосны обыкновенной в возрасте от 120 до 160 лет, высотой от 30 до 36 м, диаметром ствола от 32 до 50 см, с запасом древесины на одном гектаре от 230 до 340 куб. м.
Лес в долине Мошляйки и вокруг села – территория школьного лесничества, созданного в 1973 году совместно с Тулиновским лесничеством Горельского лесокомбината. Вековые сосны-гиганты занимают более двух третей площади школьного лесничества. Озонированный воздух, насыщенный фитонцидами, благоприятствует созданию в окрестных тулиновских лесах оздоровительно-профилактических учреждений.
Совместным решением управления лесного хозяйства области и горисполкома в Тулиновском лесничестве определены зоны активного отдыха трудящихся Тамбова.
В высокоствольных сосновых тулиновских лесах протекает Мошляйка с многочисленными источниками минерализованной воды, особенно в верховье и бывшем Рогозинском саду. Тулиновцы исстари используют воду источников в лечебно-профилактических и хозяйственных целях.
Длина долины Мошляйки около 8 км.
В верховье река протекает по глубокой и довольно узкой долине, образованной слиянием нескольких лесных балок и отвершков, 5-6 довольно крупных.
В дореволюционное время в них были созданы пруды. К нашему времени на реке сохранились только три пруда: Монашеский - в верховьях, Пионерский (бывший Моечный) - на территории села и Ближневаляльный - около мебельной фабрики.
Верхнее и среднее течение реки Мошляйки, с двумя прудами на территории села и пятидесятиметровой охранной лесной зоной, объявлены облисполкомом гидрологическим памятником природы.
Уникальны в окрестных лесах осоково-сфагновые болота и озера со сплавинами и островами, возникшими на месте закрепившихся сплавин. На болотах и сплавинах растут редкие растения: клюква, росянка, пузырчатка, вереск, вахта трехлистная и многие другие. Среди болот следует назвать Крамжайские болота, Кошеляевское, а среди озер - Чистое, Алтухино и другие. Кошеляевское болото и озеро Чистое объявлены государственными памятниками природы. Оба они расположены в юго-восточных окрестностях: первое в полутора, а второе в шести километрах от села.
Тулиновка - одна из крупных рекреационных зон Притамбовья. В селе и его окрестностях проводятся областные и районные слеты юных туристов, соревнования по спортивному ориентированию, семинары туристов-краеведов, спортивные соревнования лыжников.
С начала 30-х годов в Тулиновке действуют летние пионерские лагеря.
Большое оздоровительное значение имеют Тулиновский детский санаторий, профилакторий и дачи завода «Ревтруд».
В окрестностях Тулиновки, в тридцати минутах ходьбы, на живописном берегу Цны расположена турбаза «Сосновый угол».
В центре села установлена стела в память об односельчанах, погибших в Великую Отечественную войну1941-1945 годов.
Гордостью тулиновцев является замечательный школьный краеведческий музей, в котором экспозиции наглядно рассказывают об истории возникновения и развития села, природе, хозяйственной и культурной деятельности населения, местных предприятиях, трудолюбивых людях.
Юные туристы, краеведы, заинтересованные в изучении родного края, могут получить в музее подробную информацию о Тулиновке и ее окрестностях, маршрутах на Крамжай, Пихтеляй, Хомутляй, Орляй, Черную речку, на болота и озера Татановское, Куксовское, Китай, Ченкн, Алтухино, Чистое, на Сучилкино поле, Николаево ноле, в Кудеяровы овраги, на Колодные бугры и многие другие места.
============
Достопримечательность Тулиновки - Дерево любви

С одного из Воронежских сайтов
Улица Вайцеховского
Проходит в Центральном районе от улицы Каляева до улицы Сакко и Ванцетти (по-иному - Большой Девиченской). Нынешнее название носит с 1965 года.
Михаил Емельянович Вайцеховский (1896-1942) - полковник, командир Воронежского добровольческого коммунистического полка, сформированного в 1941 году. Будучи тяжело раненным, скончался в госпитале. Перед войной он работал в Воронеже, жил на улице, ныне названной его именем. Участок на этой старинной улице был отведен М. Е. Вайцеховскому в 1939 году - выделен за счет изъятия части усадьбы, числившейся под № 26 по соседней улице Цюрупы. Современный адрес дома, восстановленного после войны родственниками погибшего командира: Вайцеховского, 5 а. Семья Вайцеховских жила в нем до конца 1950-х годов.
Улица сформировалась уже в первой половине XVIII столетия, в этом и следующем веках ее именовали Тулиновой, Тулиновской. Начиная со второй половины XIX столетия появляется название «Вигелевская» («Вигелевский переулок»). С 1928 до 1965 года это был Больничный переулок. И все прошлые названия, и все самые важные события в жизни улицы связаны с сохранившейся здесь замечательной усадьбой, с интереснейшим памятником архитектуры и истории. Более того, богатая история этой усадьбы-памятника тесно связана со значимой историей всего города. Роскошный усадебный особняк, обильно декорированный женскими масками и другой лепниной, известен коренным воронежцам как «дом Вигеля». Но поначалу он был жилищем суконных фабрикантов Тулиновых, основателей улицы. Дом строили в середине XVIII века; на плане города начала 1750-х годов он уже начерчен в глубине двора. Как показало современное обследование дома, он сохранил и сводчатый подвал, и кладку стен той далекой поры.
Максим Сергеевич Тулинов и его сын Василий Максимович - так звали первых хозяев усадьбы. Максим, освобожденный из крепостной неволи «мастеровой», в 1729 году открывает собственную мануфактуру. Благодаря изнурительному труду рабочих-суконщиков накапливает деньги на кирпичный дом. И на новой улице семья строит здание, ставшее теперь одним из самых старейших в Воронеже. Здесь же, рядом с жилым домом, Тулиновы содержат и суконно-фабричные постройки. Позже имение переходит к их потомкам.
При внуке Василия Максимовича, Иване Ивановиче Тулинове, на рубеже XVIII и XIX веков (скорее всего, в 1800-х годах) дом расширили и оформили так, что в нем причудливо сочетались и уходящий стиль барокко, и новая эпоха ампира. По свидетельству литератора позапрошлого века П. В. Малыхина, особняк имел «много готического». Элементы «готики», своеобразные отголоски эпохи барокко, до сих пор можно увидеть в стрельчатых окнах и острых зубцах аттика на заднем фасаде. А остатки главного входа в дом в виде веерообразной каменной лестницы отрыты во дворе во время недавних изыскательских работ. Сын Ивана Ивановича, Николай Иванович Тулинов (1810-1854), занимал должность губернского предводителя дворянства, при нем приумножилось богатое убранство особняка. Особенно славились каминная комната с росписями на мраморных стенах и скульптурная группа Амура и Психеи около парадного входа в дом, в цветнике.
По легенде, при холостяке Н. И. Тулинове, заядлом театрале и покровителе воронежского театра, в его особняке якобы устраивались не только домашние представления, но и настоящие оргии, украшенные живыми статуями, то есть натурщицами, поставленными в нишах стен. И еще одно свидетельство - уже настоящая и горькая быль - рассказывает о том, как губит человека роскошь. Известный российский мемуарист Ф. Ф. Вигель, родственник Тулиновых, бывавший в этом доме, писал о старшем брате Н. И. Тулинова, Алексее: «...деньги предпочитал он знаниям и почестям и до того мечтал беспрестанно о богатстве, что лишился наконец ума».
С 1855 года владельцами усадьбы стали наследники Н. И. Тулинова: его сестра А. И. Шеле и его племянник Ф. Н. Вигель (он же племянник мемуариста). В 1856 году получившие богатство утвердили «раздельную запись», согласно которой дом и фабрика достались Вигелю.
Отставной поручик Филипп Николаевич Вигель (1805-1877) прослыл щедрым благотворителем. На него подействовала кончина его сына, единственного наследника; думается, что в горькой одинокой старости он прочувствовал никчемность мертвого богатства и, конечно, беспрестанно вспоминал еще о том, что его мать умерла в результате вторых родов в этом доме... В 1876 году, незадолго до своей кончины, Вигель составил завещание, по которому вся его усадьба с жилым домом и надворными постройками, а также его огромная водяная мельница (построенная Тулиновыми на реке в имении «Шлюз», около Дальней Чижовки), в 1877 году перешли к губернскому земству. Завещатель пожелал, чтобы на доходы с мельницы земство устроило в его доме «бесплатную женскую лечебницу с родовспомогательным отделением для неимущих». Доходы «Шлюза» не оправдали себя, но земство сумело перевести в вигелевский дом отделения губернской больницы, в том числе и родильное. Позже, в 1900-1901 годах, по решению губернского земского собрания в усадьбе были возведены новые постройки для «родильного и гинекологического отделения» и детского приюта; главный же дом определили под губернскую земскую управу. Старейший особняк подвергся капитальному ремонту и был расширен пристройкой до красной линии улицы. В 1902 году в него въехало земство. А в 1911 году дом «распространили» еще больше - пристроили в том же стиле длинный корпус для страхового отдела управы (он расположен на линии улицы и имеет арочный въезд во двор).
Если бы мы посетили особняк в начале XX века, то очутились бы у истоков многих полезных общественных начинаний. Вспомним хотя бы о том, что земство строило в селах сотни школ и больниц. Здание связано с именами известных общественных деятелей. Санитарным отделом управы в 1903-1907 годах заведовал врач А. И. Шингарев, ставший одним из лидеров российской партии кадетов, членом II—IV Государственных Дум, министром Временного правительства. Среди других замечательных людей, работавших в земстве, в этом доме, - статистики Ф. А. Щербина и И. К. Воронов, дворянин, участник народовольческого движения Д. А. Перелешин, ученый-ветеринар и педагог А. И. Веревкин, архитектор М. Н. Замятнин...
После Февральской революции 1917 года на заседании земского собрания приняли решение о создании нового демократического органа власти - губернского исполнительного комитета (взамен упраздненного губернаторства). Его председателем был избран в марте П. Я. Ростовцев, известный в то время общественный и политический деятель, выходец из землянского купечества, юрист по образованию. Ранее он избирался городским головой, первым депутатом от Воронежа в Государственную Думу. В 1919 году, при кратковременном режиме генерала А. Г. Шкуро, он же стал последним председателем губернской земской управы.
В 1905 году в этом же здании проходили заседания «Делегатского собрания» - выборного органа рабочих и служащих (в основном железнодорожников), который, по существу, стал первым Советом депутатов Воронежа...
После Октябрьского переворота усадьбу по традиции использовали под больничные и другие медицинские учреждения. В двадцатых - тридцатых годах в ней размещалась больница (имени Пирогова, позже имени Плеханова, «Плехановская») с хирургическим, гинекологическим, родильным отделениями. Советская власть превратила в общедоступный родильный дом главное усадебное здание, невольно исполнив желание Ф. Н. Вигеля как никогда точно. После Великой Отечественной войны воронежские власти и архитекторы с любовью восстановили и ценный памятник культуры, и роддом, просуществовавший здесь до 1988 года. Великое множество воронежцев появилось на свет в этих стенах благодаря заветам Вигеля! Затем уникальный особняк передали под одно из отделений онкологического диспансера. Здание пустовало и ветшало несколько лет. К счастью, в 2001 году возобновился ремонт, начались реставрационно-изыскательские работы, а вместе с ними возродился и интерес воронежцев к непознанным до конца историческим тайнам усадьбы.
Сегодняшняя улица - это мини-заповедник истории и архитектуры. Памятником считается не только основной дом Тулиновых - Вигеля, но и вся бывшая усадьба: и остатки суконного комплекса, и дворовый флигель XVIII века, где в верхнем этаже, видимо, жили тулиновские слуги (сейчас в этом строении - пищеблок), и два больничных корпуса, сооруженных земством. До недавнего времени всё домовладение имело № 2/4 по улице Вайцеховского, теперь ему присвоили № 2 по соседней улице Каляева.
Другие дома на улице Вайцеховского тоже представляют интерес. Рядом с бывшей тулиновской усадьбой, ближе к Большой Девиченской, ютится забытый краеведами дом под № 6 - нынешняя женская консультация. Здание, сооруженное в первой половине XIX века, числилось за лекарем В. А. Мусориным (с 1847 года он занимал должность уездного врача). Но строил его, скорее всего, отец врача А. Д. Мусорин - как сказано в документах, тот был «служителем» (вероятно, управляющим?) в имении Тулиновых. До 1853 года в доме помещался Благородный пансион губернской гимназии, открытый в 1842 году. Судя по «Памятной книжке Воронежской губернии на 1856 год», в этом же доме квартировал полковник Г. К. фон Бринкман, владелец известного пригородного имения. Теперь дом надстроен, он утратил декор, но сохранил П-образную планировку, характерную для усадебных зданий периода классицизма. Во дворе можно увидеть ампирный флигель.
Чуть выше стоит флигель мещанина Н. С. Пименова (№ 6 а, 1913 г.). Перейдем теперь на нечетную сторону улицы. Около бывшего домика Вайцеховских расположено плохо сохранившееся, полуразрушенное здание (№ 7, начало XX в.), где в 1926 году происходила встреча В. В. Маяковского с воронежскими поэтами. По соседству -привлекает внимание своей деревянной резьбой дом, сооруженный в 1899 году мещанкой Е. А. Щукиной и по окончании постройки проданный ею в 1900 году надворному советнику Н. А. Андрееву. Поблизости - скромный дом жены подполковника В. А. Мачинской (№ 13, конец XIX в.).
Следующая усадьба (№ 15-15 б) в конце XIX века принадлежала семье дворянина Н. И. Экскузовича. Его брат М. И. Экскузович - герой русско-турецкой войны, погиб в 1877 году. Главным и более старым домом был на усадьбе дом № 15 а. В 1900-1901 годах новая домовладелица, вдова капитана Е. И. Сергеева, построила двухэтажный флигель № 15.
Сколько имен всплывает и еще всплывет из небытия на одной только улице! Вот почему краеведы ратуют за сохранение старых домов. Часто бывает так: в документах разыскан прежний адрес замечательного человека, но дом уже бездумно снесен как не имевший ценности...

Современный вид усадьбы Тулиновых-Вигеля (Здесь можно посмотреть, как это всё выглядит изнутри Дом Вигеля или в поисках привидений ):

Дом фабрикантов Тулиновых в Тулиновке (Тамбовская обл.) - современный вид:

Из материалов, присланных Н.Н.Дейнека (Воронеж):
Тулинов Николай Иванович (24 апреля 1810 – 4 октября 1854) 9 февраля 1828 года вступил в службу в лейб-гвардии гусарский полк, 31 декабря 1835 года за болезнью уволен ротмистром. Во время службы был в походах и сражениях: в царстве Польском (1831 год), в генеральном сражении при взятии приступом передовых варшавских укреплений и городского вала, при покорении города Варшавы и т. д. Награждён орденами: Святой Анны 4-й степени за храбрость, Святой Анны 3-й степени с бантом, имеет медаль за взятие приступом города Варшавы и польский знак отличия за военные достоинства 4-й степени . 19 июня 1840 года министр народного просвещения утвердил Н.И. Тулинова почетным смотрителем Бобровского уездного училища. В 1841–1844 годах он был почётным попечителем Воронежской гимназии . В феврале 1842 года переименован в коллежские асессоры. 10 июля 1842 года пожалован в звание камер-юнкера двора Его Императорского Величества . 21 января 1843 года император утвердил Николая Ивановича в должности Воронежского губернского предводителя дворянства с тем, чтобы оставался в этой должности сверх настоящего года и на следующее затем трёхлетие. 16 января 1847 года избран на второе трёхлетие . В начале 1840-х годов Николай Иванович возглавил первую театральную дирекцию в Воронеже. На его средства в 1843 году было отремонтировано и богато отделано театральное здание . Умер он в 44 года от апоплексического удара, похоронен, как и его братья, в Алексеевском Акатовом монастыре.

Василий Яковлевич Тулинов (16 июня 1819 – 12 июня 1884) по окончанию курса наук в Императорском Санкт-Петербургском университете со степенью кандидата юридического факультета, в службу вступил в 1841 году в Департамент юстиции и был утвержден в чин коллежского секретаря. В 1842 году прикомандирован для занятий по делам службы к уголовным делам, по прошению перемещен на службу в канцелярию Воронежского военного губернатора. В 1844 году по выборам дворянства был избран на должность Бобровского уездного предводителя дворянства, в этой должности пробыл вплоть до 1859 года. За отличие по службе произведен в титулярные советники, а в 1846 году пожалован в звание камер-юнкера двора Его Императорского Величества. В 1850 году произведён в коллежские асессоры, в 1852 году – в надворные советники. В 1853 году утверждён директором Воронежского Попечительского о тюрьмах Комитета. В следующем году, сверх занимаемых должностей, утвержден в звании почетного смотрителя Бобровского уездного училища, от которого уволен в 1855 году, произведён в коллежские советники. В 1857 году утверждён членом Воронежского губернского Комитета о Государственном коннозаводстве. В 1860 году произведен за выслугу лет в статские советники. В походах против неприятеля и в самих сражениях он не участвовал. В.Я. Тулинов был награжден орденами Святого Владимира 4-й степени, Святого Станислава 2-й степени, Святой Анны 2-й степени, бронзовой медалью на Андреевской ленте и серебряной медалью на Александровской ленте. Женился Василий Яковлевич на дочери управляющего Хреновским конным заводом полковника Павла Ивановича Кремешного Екатерине (22 мая 1838 – 2/15 января 1914).

Суконные фабриканты (Воронежская, Тамбовская губернии) и дворяне