Источники информации по Бобровскому уезду

Любой школьник, изучающий историю нашей страны, может назвать имена предводителей крестьянских войн в России - Степана Разина, Емельяна Пугачева, может рассказать об этих восстаниях. Но были выступления крестьян, о которых не только не ведают юные вундеркинды, но и не знают многие исследователи родного края. Эти выступления носили локальный характер, то есть происходили на небольшой, определенной территории и известны сейчас только по архивным источникам и документам. Одно из таких выступлений произошло в 1739 году в Верхнем Прибитюжье. Оно охватило территорию и нынешнего Мордовского района. Во главе восстания стал жи­тель села Мордово (ныне райцентр) Дементий Максимович Зарубин.

Жители Мордово были потомками служилых людей - стрельцов, казаков, драгун, пушкарей, копейщиков - назывались однодворцами и находились на положении феодально - зависимого населения. Однодворцы обязаны были платить царской казне денежные платежи и натуральный налог, Но самым тяжелым для них было нести воинские повинности, пополняя рекрутами созданную в 1731-1735 годах Украинскую оборонительную линию. Кроме того, часто, помимо рекрутов, однодворцы были обязаны посылать людей для хозяйственных и земляных работ. Этих людей называли "подмощиками". Украинская оборонительная линия находилась за сотни верст от тамбовских краев, и однодворцы не желали покидать родные места. Набор "подмощиков" начинался весной, в разгар сева. А потерять мужчину, единственного кормильца в семье, означало обречь семью на голод и вымирание. В 1738 году однодворцы двух уездов - Борисоглебского и Демшинского обратились в Сенат с челобитной, где жаловались на произвол местной администрации.

Вскоре воронежская канцелярия получила указ от Сената, где говорилось: «Не чинить напрасных обид «однодворцам». Копия этого указа каким-то невероятным образом оказалась в руках мордовского крестьянина - однодворца Дементия Зарубина, который истолковывал этот указ по-своему. Он распустил слухи, что набор подмощиков на Украинскую линию отменяется. Эта радостная весть передавалась из села в село. В Мордово хлынул поток ходоков из различных населенных пунктов Воронежской и Тамбовской губерний. Чтобы получить копии с этого указа, однодворцы начали собирать деньги. Было собрано около 110 рублей. Как всегда, у однодворцев была вера в «добрый указ». В Воронеж был отправлен Григорий Провоторов для снятия копий с Указа. Чиновники за деньги разрешили снять копии, но заявив при этом, что указом отправка "подмощиков" не отменяется. Тем не Менее, Провоторов, прибыв в родные места, в село Средний Икорец стал рас пространять слухи об отмене набора "подмощиков". Но в следующем, 1739 году, снова состоялся набор "подмощиков". 765 человек, набранных в Борисоглебском округе проходили через село Коротояк. 2 мая они подняли бунт и отказались следовать дальше. 3 мая 317 человек, направляясь на линию, проходили через село Мордово. Подмощики из Мордово отказались следовать к Месту назначения, и на угрозы и уговоры сопровождающего их квартирмейстера Кучева не реагировали. Каким-то чудом Кучеву удалось уговорить подмощиков покинуть Мордово. Маршрут пролегал к селам Чамлык и Самовец. Едва вступив в Самовец, мордовский однодворец Яков Стрельников призвал всех разойтись по домам. Его сразу поддержали Свирид Мальцев из села Самовец, Иван Глотков и многие другие. Вскоре вокруг Кучева образовалась пустующая брешь. В другом округе, Ряжском, было набрано 424 человека. По пути к реке Савале Тамбовского уезда 213 подмощиков скрылись в неизвестном направлении. Остальные уже на реке Савале, на привале, 10 мая заявили сопровождающему их капитану Лепунову, что они дальше не пойдут. Так затеи с отправкой на Украинскую оборонительную линию провалилась, всего правительству оказало неповиновение около полутора тысяч человек. Правительство Анны Ивановны испугалось не на шутку. Был организован розыск, который повел командир Украинского корпуса ландмилиции генерал Девиц. Главными возмутителями генерал признал мордовского однодворца Дементия Зарубина и Корнея Сушкова, уроженца села Макарово Тамбовского уезда, Сушков скрывался в Мордово у Зарубина. Для поимки «зачинщиков» Девиц направил воинскую команду во главе с сержантом Живоглазовым. Вместе с ним на поимку в Мордово вынужден был отправиться и воевода города-крепости Демшинск Петр Спицын. Каратели, прибывшие к дому Зарубина, увидели во дворе «зачинщика» огромную толпу народа. Живоглазов приказал открыть ворота. Солдаты выстроились перед двором Зарубина и готовы были в любую минуту открыть огонь. Живоглазов потребовал:

- Откройте ворота! Выходите! Будем стрелять!

Мордовцы зашумели:

- Стреляйте! Но подумайте о своих головах! все равно вас перебьем и перетопим в Битюге.

Солдаты растерялись и не открывали огонь, Демшинский воевода Спицын тайно перешел на сторону восставших. Он подговорил зарубинцев напасть на солдат и отобрать у них подводы. На следующий день Живоглазов сделал новую попытку арестовать Зарубина. И на этот раз у него ничего не получилось. Поняв бессмысленность своего пребывания в Мордово, Живоглазов приказал карателям покинуть село, Солдат, с позором покидающих село, мордовцы сразу же атаковали. Избитые, без подвод предстали они перед генералом Девицем. Через несколько дней, в июне в Мордово был отправлен большой отряд драгун под командованием майора Полубоярова. Майор оказался умнее сержанта Живоглазова. Едва прибыв в село Чамлык, Полубояров начал допрашивать выборного десятского этого села Лукьяна Верховского. Верховский, помогавший зарубинцами, старался больше выведать в разговоре с майором об его отряде. Едва покинув дом, где остановился каратель, десятский призвал крестьянина Самсона Каширинова и приказал ему:

- Предупреди Дементия о драгунах, все толком ему поведай. А когда драгуны придут, стой с зарубенцами насмерть. Немного погодя, Верховский послал нового гонца - Самсона Бредихина с наказом: «Держись, Дементий, крепче, майору не давайся, придем на подмогу». Едва узнав о карателях, мордовцы решили стоять насмерть и вожака не выдавать. Свои дворы они превратили в неприступные крепости. Полубояров, прибыв в Мордово, зачитал однодворцам указ. Указ гласил о возвращении однодворцев на оборонительную линию. При полном гробовом молчании майор прочитал эти строки. Но едва он коснулся требования выдачи Зарубина, как толпа всколыхнулась. Однодворец Яков Стрельников крикнул:

- Пусть государыня прикажет все битюгские села перевешать, но мы Зарубина не дадим!

Крестьянин Иван Селеменев громким голосом добавил:

- Не дадим Дементия! В подмощики не пойдем!

Полубояров не успел отдать команду, как однодворцы первыми атаковали карателей. Драгун быстро разоружили, захватили в плен и майора Полубоярова. Отнеслись восставшие к майору очень ласково. Сам Зарубин разговаривал с ним. «подносил майору вино и поил из своих рук», ибо руки у него были связаны. Повстанцы обыскали Полубоярова и отобрали у него пистолет, красную епанчу, коробку с бумагами и вскоре отпустили его восвояси. Прошло несколько недель. В Мордово был послан более крупный отряд карателей во главе с майором Мансуровым, которому было приказано потопить в крови бунт однодворцев. Зарубин, разведав об огромном количестве карателей, понял, что борьба будет неравной. Он решил укрыться в долине реки Битюг. Здесь было много копен сена и заросли кустарника. Вожака часто навещали его племянники—Тимофей и Антон Зарубины. Через них он передал восставшим покинуть Мордово. Когда каратели прибыли в село, то там никого не оказалось. Из села Мордовского и из прочих сел из домов своих все сбежали в домах никого не имеется», — рапортовал Мансуров начальству. Но Мансуров стал наводить порядок. Порол, расстреливал. К осени 1739 года карателям удалось потушить огонь крестьянского волнения. Но вожак исчез, и его поиск не увенчался успехом. Оказывается, Дементий Максимович скрылся в Тамбове у Михаила Алехина. Но когда скрываться в Тамбове стало опасно, Зарубин перебрался в Петербург. Его искали в родных местах, а он в то время жил в столице у Никифора Барабина.

Но скрывался Зарубин недолго. Когда в марте 1741 года он пытался подать в Сенат челобитную, его сразу же арестовали. Царское правительство скурпулезно расследовало восстание однодворцев, привлекая к следствию свыше двухсот человек. Следствие тянулось почти четыре года. Пытали арестованных очень жестоко, и не удивительно, что палачами было замучено пятьдесят четыре человека. Дементий Зарубин и девятнадцать его товарищей были приговорены к смертной казни. Но царица Елизавета Петровна, дочь Петра I, которая пришла к власти в 1741 году в результате дворцового переворота, дала клятву, что в ее царствование смертных казней не будет. И слово она кстати, сдержала. В 1743 году Зарубину и пятерым его ближайшим сподвижникам огласили указ, по которому их отправляли на вечную каторгу в Сибирь, в серебряные копи.

Так закончилось волнение, охватившее села Верхнего Прибитюжья, центром которого стало село Мордово - наш районный центр. Борьба однодворцев, которую они вели не на жизнь, а на­смерть с царским самодержавием, увенчалась успехом. В 1743 году Елизавета Петровна в страхе перед новым волнением крестьян издала указ, по которому отправка однодворцев на Украинскую оборонительную линию запрещалась. Вместе с вожаками народных и крестьянских восстаний, происходивших в царский России, мы по праву можем поставить имя нашего земляка Дементия Максимовича Зарубина.

В. Елисеев, краевед