Письма и воспоминания

На сайте ВГД собираются люди, увлеченные генеалогией, историей, геральдикой и т.д. Здесь вы найдете собеседников, экспертов, умелых помощников в поисках предков и родственников. Вам подскажут где искать документы о павших в боях и пропавших без вести, в какой архив обратиться при исследовании родословной своей семьи, помогут определить по старой фотографии принадлежность к воинским частям, ведомствам и чину. ВГД - поиск людей в прошлом, настоящем и будущем!

Анатолий Черняев. 40 писем с фронта.
Москва, «Издательство "Собрание"», 2007.
img.php?img=file&art_id=27413

Анатолий Сергеевич Черняев родился 26 мая 1921 года в Москве. Участник Великой Отечественной войны. Награжден шестью орденами (среди них ордена Ленина, Отечественной войны 1 и 2 степени) и медалями («За боевые заслуги», "За оборону Москвы", "За оборону Ленинграда" и др.) Член КПСС с 1942 г.
Закончил исторический факультет МГУ (в 1938–41 и 1946–48 гг.). Кандидат исторических наук. В 1950–1958 гг. преподавал новую и новейшую историю в МГУ, одно время руководил кафедрой на историческом факультете. В 1958–1961 гг. – работал в международном журнале «Проблемы мира и социализма» в Праге. С 1961 г. – референт, а позднее заместитель заведующего отделом Международного отдела ЦК КПСС. С 1976 г. – член Центральной ревизионной комиссии КПСС, с 1981 г. – кандидат в члены ЦК. В 1986-1991гг. – помощник Генерального секретаря ЦК КПСС, затем Президента СССР по международным делам. В 1986—1990 – член ЦК КПСС, Избирался народным депутатом СССР (1989—1991).
Область научных интересов – международная политика, история России в ХХ веке. Автор книг, опубликованных в России и за рубежом, в том числе «Дневник помощника Президента СССР», «Совместный исход. Дневники двух эпох. 1972 – 1991 годы.», многих научных и публицистических статей, соавтор ряда учебников.
Анатолий Сергеевич Черняев скончался 12 марта 2017 года.

А.С.Черняев - один из немногих оставшихся в живых бойцов 203 отдельного лыжного батальона, действовавшего совместно с 14 отдельной стрелковой бригадой. С его слов, "в апреле сорок второго был бой - нет, не бой, а настоящая мясорубка. И там после дикого разгрома под Бяковым-Рамушевым 203-й отдельный лыжный батальон первого гвардейского корпуса вообще перестал существовать."
file.php?fid=773762&key=236461278

"В конце 1941 года я попал в 203 отдельный лыжный батальон, который в составе 1-го гвардейского стрелкового корпуса 1-й Ударной армии был отправлен из-под Москвы на Северо-Западный фронт под Старую Руссу, где началось окружение немецкой 1б-й армии в районе г. Демянска.
Я был сержантом, командиром взвода, из добровольцев с исторического факультета Московского университета (окончил весной 3 курса)...
…В 42-м году в лыжном батальоне меня Бог миловал, а в 43-м уцелеть было уже проще. Ранен я был много позже — за Ригой в 1944 году. Стал лейтенантом, старшим лейтенантом, капитаном и даже и.о. начштаба полка.
Письма относятся как раз к тому периоду, когда «фронт встал»... Так что у меня было время «философствовать» на разные темы. Такой характер и носят в основном мои письма."
http://www.gorby.ru/presscenter/news/show_27412/

"Фрица погнали там, где этого нужно было ожидать со дня на день. Скоро его погонят всюду. Теперь нужно новое колоссальное напряжение, быть может, последнее, и тогда придет радость. Мы, русские, не будем торжествовать, и, бив себя в грудь, не будем превозносить свое самоотвержение и свою освободительную миссию. Мы будем радоваться. Мы сделали свое дело, мы выполнили свой долг, мы остались верны созданному и унаследованному нами. Мы знаем, что у нас много плохого и несовершенного, но от этого мы не меньше любим то, что мы называем Советским Союзом, когда говорим о государстве, и Россией, когда говорим о родине. Мы понимаем, что несделанного и недоделанного у нас еще непочатый край, но мы ведь для того и живем, чтобы делать. А то, что мы знаем это — в этом наше величие".
29 ноября 1942 года

Из рассказов фронтовика Черняева http://www.novayagazeta.ru/society/4043.html

Редактирование фотопортрета: И.А.Булатова (Кучерявая)

О друзьях-товарищах. Сборник воспоминаний бойцов и командиров 3-й Московской коммунистической стрелковой дивизии. Сост. Т. К. Некрасов. Изд.2-е, доп. и испр. М, "Моск. рабочий", 1975. 208 с.
В 1941 году из добровольцев была сформирована 3-я Московская коммунистическая дивизия. В нее вошли рабочие и служащие, партийные и хозяйственные работники, инженеры и директора предприятий, писатели и журналисты, профессора и студенты. Авторы очерков -- ветераны дивизии.

© Издательство "Московский рабочий", 1975 г.

СОДЕРЖАНИЕ

Предисловие К. Бирюков. По зову партии, по велению сердца В. Ставский. Автоматчик Павел Бирюков Н. Анисимов. Там, где рождалась гвардия Памятный день В. Лебедев-Кумач, Московская гвардейская А. Майлов. Под Новой Руссой С.Григорьев. Танки пошли в наступление В. Ермаков. Фронтовая тетрадь Письмо писателя А. Н. Толстого П. Л. Петрову-Соколовскому А. Бережной. Командир батальона В. Кохась. Маша и Наташа В. Смирнов. Закаленные в огне М. Биткин. Шли мы дни и ночи Т. Некрасов. Фронтовая семья Н. Становое. В бою и в труде М. Камышев. Сердце командира М. Клешнин. Главное направление М. Петухов. На заданной волне В последний час Вперед, на Псков! С. Саркисов. Огонь на "линии Пантеры" Гвардейцы получают награды Л. Воронков. Разведчик Степан Терновой С. Зеленов. На водных рубежах Девушки в шинелях Вспоминает С.Найденова Вспоминает Т. Бурова Вспоминает В. Котова П. Грибков. "Говорят русские" М. Алексеева. Клуб на передовой К. Князев. Люди станколитовской закалки М. Берниковский. Бойцы партии Ленина Н. Бубнов. Летописец дивизии.

Читать on-line
http://lib.meta.ua/book/24038

http://window.edu.ru/resource/...D1%824.pdf

Он видел, что я в него стреляю
Марина Владимировна Алексеева, нач.клуба 130 сд

Родилась 18 ноября 1908 года, в Москве. Русская. Православная. Комсомолка с 1928 года. Кандидат в члены КПСС с 1939 года. Член КПСС с 1940 года. После перестройки в партии не переоформлялась, по состоянию здоровья (являюсь инвалидом I группы по зрению). Просто так, не принимая активного участия, числиться в рядах партии мне совесть не позволяет.
В 1926 году я окончила школу и сразу же после ее окончания поступила в Московскую сельскохозяйственную академию им. К.А.Тимирязева на агрономический факультет, который через год, то есть уже в 1927 году, стал называться садово-огородным, а ныне это плодовоовощной факультет.
В марте 1930 года мы окончили Академию пораньше, так как весь выпуск направили на весеннюю посевную в районы сплошной коллективизации. Я была направлена в Средне-Волжский край, Оренбургскую область, Бугурусланский округ, Пономаревский район. Это
100 километров от железной дороги и еще 25 километров от района, в деревню Борисовка, где организовывался колхоз. В сентябре я вернулась в Москву, досдала 2 экзамена и получила диплом.
Затем встала на биржу труда, которая на мне и закрылась.

Кафедра плодоводства Сельскохозяйственной академии им. К.А.Тимирязева взяла меня и направила по заданию Садвинтреста в экспедицию по определению земель для закладки садов экспертного назначения. Всего по России было направлено пять групп. Я поехала в Средне-Волжский край обследовать крестьянские сады на полтора года. После этого декан Заочного сельскохозяйственного образования Московской сельскохозяйственной академии им. К.А.Тимирязева взял меня на работу.

Через год я стала младшим научным сотрудником Всесоюзной радикологической (корнеизучающей) станции, на которой проработала 2 года. С 1935 года я аспирант кафедры овощеводства Московской сельскохозяйственной академии им. К.А.Тимирязева. В 1940 году была оставлена ассистентом на той же кафедре.

Прохождение моей службы:
— октябрь 1941 — ноябрь 1941 года. Доброволец 3-й МКСД (3-я Московская коммунистическая стрелковая дивизия), медсестра;
— ноябрь 1942 — февраль 1942 г. Легкий артиллерийский полк 3-й МКСД, медсестра и секретарь политчасти полка;
— февраль 1942 — август 1942 г. Политотдел 130-й стрелковой дивизии Северо-Западного фронта, секретарь политотдела дивизии;
— август 1942 — март 1943 г. 122-й Отдельный медсанбат 130-й стрелковой дивизии, политрук роты и замполит батальона;
— март 1943 — сентябрь 1945 г. 53-я Гвардейская Краснознаменная стрелковая дивизия, Ленинградский 2-й и 3-й Прибалтийские фронты, начальник клуба;
— сентябрь 1945 — октябрь 1945 г. Резерв Политуправления МВО.

18 октября 1945 г. была демобилизована как специалист народного хозяйства, после чего вернулась на кафедру овощеводства Московской сельскохозяйственной академии им. К.А.Тимирязева. С декабря 1945 г. по сентябрь 1947 г. работала ассистентом.

С сентября 1947 г.по декабрь 1950 г. помогала восстановлению разрушенного хозяйства Украины, работала заведующей кафедрой овощеводства Уманского сельскохозяйственного института.

С января 1951 г. по декабрь 1952 г. являлась докторантом Института генетики Академии наук СССР.

Январь 1953 г. — сентябрь 1966 г. являлась директором Мичуринского плодово-овощного института и профессором кафедры овощеводства г.
Мичуринск Тамбовской области.

С октября 1967 г. и до конца трудовой деятельности — Заведующая кафедрой овощеводства ВСХИЗО (Всесоюзный сельскохозяйственный институт заочного образования).

Доктор биологических наук с 1953 года, профессор, заслуженный деятель науки РСФСР. Являюсь кандидатом сельскохозяйственных наук с 1946 года. Подготовила 24 кандидата и 3 докторов сельскохозяйственных наук. Имею около 150 научных статей. Имею авторские свидетельства. Написала первый и единственный тематический словарь «Культурные и дикорастущие пищевые луки». Это учебное пособие вышло в 1996 г. и допущено Главным управлением высших учебных заведений Минсельхозпрода России в качестве учебного пособия для студентов, аспирантов, научных работников, специалистов сельского хозяйства и широкого круга читателей.

Пенсионер с 57-летним стажем работы, не считая учебу в Академии и годы войны.

Награждена Орденом Отечественной войны II степени; Орденом Красной Звезды (1-я Ударная армия 1942 г.); медалями «За оборону Москвы»; «За победу над Германией», Орденом Трудового Красного Знамени за общественно-пропагандистскую работу от имени Всесоюзного общества «Знание» в 1958 г., а также награждена орденом «Знак Почета» за научные достижения от ВАСХНИЛ в 1948 г.

Собственные публикации:
М.В.Алексеева. «В лесах демянских»//»Новгородская правда» от 16 января 1959 N 11 (3629) к 15-летию изгнания фашистских захватчиков.
М.В.Алексеева. «За столицу свою, за родную Москву»//»Работница», N 12, декабрь 1961 г.
М.В.Алексеева. «От сандружинницы до ученого»//»Советский Красный Крест» N 16 ноябрь-декабрь 1958 г.
М.В.Алексеева. «В боях и труде»//»Вечерняя Москва» от 22 февраля 1958 г.

Апрель 2003 г.

И далее о боевом пути

В книге:

От солдата до генерала: Воспоминания о войне. Том 4. —М.: Изд-во МАИ, 2004. — 416 с.: ил. , с.28-44.
ISBN 5-7035-1386-3
В настоящем томе публикуются воспоминания советских участников боевых действий Второй мировой войны, подготовленные ими в 2003 году в рамках целевой программы Академии исторических наук.
В томе представлены воспоминания 50 ветеранов войны в авторской редакции.
Книга послужит источником для научных исследований историков, для создания новых учебников, литературных произведений, а также может быть полезна интересующимся военной историей.
Многотомник является некоммерческим изданием, и первые 650 экземпляров каждого тома предназначены для распространения по установленному Академией перечню: 50 — ветеранам-авторам статей, 50 — их помощникам-студентам, 50 — преподавателям. По 4 экземпляра бесплатно передаются в каждый регион России (по одному экземпляру в библиотеки музея, университета, ветеранской организации и главы исполнительной власти субъекта Российской Федерации). Кроме этого, предусмотрены бесплатные экземпляры для библиотек президентов стран и зарубежных университетов.
Все тома размещаются на Web-странице Академии исторических наук, доступной пользователям бесплатно по сети Интернет по адресу
www.kontragent.ru/~ain в любой точке земного шара (в том числе в любой школе, университете, войсковой части) для копирования.

http://3mksd.ru/ts188.htm#m01

ДНЕВНИК боевых действий полковой батареи 3 полка 53 гвардейской стрелковой дивизии (664 сп 130 сд).

Записи дневника вел командир батареи гвардии капитан Владимир Васильевич Бастаков.

14 августа. НА НОВОМ УЧАСТКЕ

Три дня тому назад прибыли к новому месту сосредоточения. Переход прошел благополучно. Во время передвижения мы гордились своими конями. Там, где кони других подразделений застревали и приходилось впрягаться десяткам бойцов, наши кони спокойно вытаскивали все орудия и повозки. Сказался любовный и хороший уход за ними во время стоянки.

Несколько слов о местности, по которой мы проезжали. Всюду были сплошные болота, которые леток не просыхали, а зимой не замерзали. Эта местность славилась непроходимыми болотами. Еще вначале войны для окружения 16 немецкой армии через эти болота были проложены солидные настилы, которые выдерживали даже тяжелую артиллерию. На отдельных участках настил был сделан прекрасно и иногда даже воображали, что едем по улицам ЛЕНИНГРАДА, уложенного шашками. Проложенная дорога по настилу окружала всю немецкую группировку и подходила к району СТАРОЙ РУССЫ.

На другое же утро после прибытия к новому месту началась грандиозная артподготовка. Кругом всё гудело. Со всех сторон стреляли тяжелые и легкие орудия, периодически им вторили веселые залпы наших "катюш". Артподготовка была настолько же сильна и мощна, что даже вблизи не было слышно человеческого голоса. Все говорили громко и кричали друг другу на ухо. Готовились к наступлению соседние части, а наша дивизия должна быть готова вступить в бой на следующий день. Ночью вышли на передовую линию, а с рассветом после небольшой артподготовки, пошли в наступление. Полностью прорвать оборону немцев в первый день нашей дивизии не удалось, а захватили лишь несколько ДЗОТов и блиндажей. Оборона немцев на этом участке была построена очень крепко. Да, как им было не укреплять этот участок обороны. Ведь до соединения с другой армией Фронта, находящейся по другую сторону СТАРОЙ РУССЫ, было всего около 8 километров. Соединение этих двух армий должно завершить полное окружение немецкой группировки. А этого немца боялись, поэтому принимали все меры, чтобы не допустить соединение наших армий.

Что же представляла немецкая оборона на этом участке?

В непосредственной близости от нашей передовой линии /около 200 метров/ на опушке леса была расположена густая сеть ДЗОТов и блиндажей, расположенных в шахматном порядке. Все они были соединены друг с другом траншеями. В глубину дзоты тянулись примерно на один километр. За ним шло глинное поле, а далее непроходимое болото. В середине этого 8-ми километрового прохода шла шоссейная дорога, ведущая из ДЕМЯНСКА в тыл к немцам. Наш передний край обстреливался из глубины тяжелыми снарядами и минами. На многих деревьях в лесу и отдельных деревьях, раскинутых по болоту, сидели снайпера, или как их называли "кукушки". Кроме того, вся немецкая оборона была пристреляла и стоило нашим подразделениям занять один или несколько Д3ОТов, как на них обрушивались шквалы огня.

Сломать немецкую оборону сразу нам не удалось. Шли упорные бои за каждый ДЗОТ или несколько десятков метров, и если это удавалось сделать за день, то подразделения получали благодарность высшего командования,

С каким ожесточением сопротивлялись немецкие захватчики. После небольшого продвижения или занятия блиндажа они совершали контратаки, количество которых доходило до 10-15 в день. К этим контратакам наши бойцы скоро привыкли и их успешно отбивали.

Основные пехотные подразделения находились на высоком берегу речонки СУТОКСКАЯ РОБЬЯ, откуда пробирались к захваченным блиндажам и дзотам. На берегу этой речки были сделаны солидные укрепления, а в них было довольно спокойно. Но вот подход к этому берегу был трудный. Он лежал через открытую поляну с небольшими кустиками длиной около 60 метров. Эта поляна великолепно просматривалась со стороны немецкой обороны и простреливалась минами и снайперами. Незаметно пройти через неё было нельзя, а поэтому все передвижения проходили только ночью, а днем можно было только перебежать. Отдельные бойцы и командиры перебегали от кустика к кустику, другие передвигались ползком, а третьи бежали как заправские первоклассные спортсмены. Особенно неприятно было через поляну в первый раз. Например, командир взвода Фома Логинович ТЕРЕЩЕНКО, передвигаясь через поляну в первый раз, попал под сильный минометный огонь и отсиживался около часу в грязной луже. Зато впоследствии он бегал как спринтер и многие подсмеивались над ним, говоря, что он скоро установит новый мировой рекорд в беге на 60 метров.

Эту поляну прозвали "поляной смерти", так как переход через неё был опасен для жизни и в первые дни некоторые бойцы и командиры были ранены. Вскоре через поляну прорыли глубокую траншею, и проход через неё стал безопасным, но прозвище за ней так и осталось.

Наши орудия стояли на закрытой позиции в 2-х километрах от передовой и оттуда вели огонь.

В первый же день боев на этом участке осколком мины был ранен командир батареи тов. БЕРКМАН и его заменил я, но через пару дней, т. е. 14 августа я также был ранен. Оба отправились на излечение, а командовать батареей остался Фома ТЕРЕЩЕНКО.

20 августа. ТЯЖЕЛАЯ УТРАТА

Сегодня наш полк постигло большое несчастье. Осколком мины в висок был убит командир полка подполковник, дважды орденоносец Петр Митрофанович ПШЕНИЧНЫЙ. Он с группой командиров продвигался по траншее в один из занятых ДЗОТов, чтобы оттуда руководить дальнейшим продвижением вперед. Они попали под сильный минометный обстрел и одна из мин разорвалась в 5 метрах от них, осколком от которой был убит ПШЕНИЧНЫЙ.

Это тяжелая утрата. Просто не верится, что среди нас нет больше веселого, спокойного и энергичного Петра Митрофановича. Его любили и уважали все. Да и как было не любить этого прекрасного большевика-воспитателя, командира и товарища. Среди бойцов и командиров его просто называли ОТЕЦ ПОЛКА. Он по существу и был таковым. Так ярко вспоминается все время, проведенное вместе с ним в полку.

В октябрьские дни 1941 года эвакуироваться из Москвы он отказался и заявил:

- «Моё место здесь, вместе с рабочими Москвы и всей Красной Армией отстаивать честь любимой столицы».

Высокий, стройный, подтянутый, с орденом "КРАСНОГО ЗНАМЕНИ" на груди, который он получил в гражданскую войну, тов. ПШЕНИЧНЫЙ 16 октября 1941 года, запросто вошел в зал театра Ленинского Комсомола и начал беседовать с добровольцами. Сразу все почувствовали к нему симпатию и уважение, это чувство еще больше укрепилось, когда он командовал рабочим батальоном Свердловского района. Еще больше развернулись его способности, когда он был назначен командиром полка. Смелый, энергичный, инициативный, но в то же время рассудительный, требовательный и дисциплинированный, он старался привить эти качества своим бойцами командирам. Деловито и серьезно он разрабатывал каждую боевую операцию, прислушивался к голосу своих подчиненных и добивался, чтобы каждый из них понимал поставленную перед ним задачу.

Большую часть своего времени он проводил в подразделениях. Он любил запросто беседовать с бойцами и командирами, интересовался их повседневной жизнью и семейными делами. Он хорошо знал способности, настроения и быт почти каждою среднего и младшего командира и многих рядовых бойцов.

Во время боев, его седеющая голова поблескивала на солнце, когда он ходил по траншеям, появляясь то в одном, то в другом подразделении. Где добрым словом, где советом, а где и приказом, он помогал командирам в трудные минуты и воодушевлял их и бойцов, когда требовалось продвижение вперед. К нему можно было зайти в любое время. Не стеснялись зайти по личным и семейным делам, зная, что всегда получат теплое и ласковое слово и хороший совет.

К артиллеристам он относился хорошо. Он понимал роль артиллерии в любых условиях боевой обстановки и поэтому всегда ставил перед ними правильные задачи.

Это была тяжелая утрата. Над свежей могилой патриота русской земли, бойцы и командиры поклялись отомстить за смерть своего командира и обещали как можно скорее изгнать из нашей страны зарвавшихся немецких бандитов. Спи дорогой товарищ! Твоя кровь будет отомщена.

28 августа. СМЕЛАЯ ВЫЛАЗКА РАЗВЕДЧИКОВ

С начала боев наши орудия были установлены на закрытой огневой позиции и с ней периодически вели огонь. Наблюдательный пункт оборудовали на одной из высоких сосен, с которого вели непрерывное наблюдение наши разведчики-наблюдатели. Стоило разведчикам обнаружить какое-нибудь движение или перемещение в лагере противника, как немедленно начинался обстрел из орудий и многие немцы нашли смерть под осколками наших снарядов.

Пару дней тому назад старший сержант Козырев, ведя наблюдение, заметил большое скопление груженых автомашин на шоссе, которые медленно продвигались вглубь обороны противника. Быстро определив направление и дистанцию, тов. Козырев передал командиру орудия приказ открыть огонь! Через несколько минут раздался первый выстрел и снаряд разорвался недалеко от шоссе. Несколько поправок и снаряды начали ложиться уже на шоссе недалеко от автоколонны .Среди противника появилось замешательство, машины ускорили движение, но их было много, а поэтому большинству из них скрыться не удалось, и они были накрыты нашими снарядами. С наблюдательного пункта было видно, как из одной машины разбегались фрицы по кустам, а вторая загорелась и произошел большой взрыв, эта машина оказалась с боеприпасами. Всего было разбито пять-шесть машин. В другой раз был разбит ДЗОТ с пулеметом. Но больше всего мы вели огонь по заявкам пехотных командиров, когда необходимо было преградить скапливание немцев перед их контратакой.

С этого наблюдательного пункта вся оборона противника с его ДЗОТами и блиндажами просматривалась плохо, ибо мешал лес, а поэтому наши артиллеристы были недовольны этим наблюдательным пунктом. И вот ст. сержант Козырев и тов. Шармин, который теперь стал командиром отделения разведки, после ранения Овечкина, решили выдвинуться на передний край и оттуда вести наблюдение. Добрались до переднего края. Но и здесь оказалась ограниченная видимость, видно было только два-три блиндажа, а того было мало.

Впереди метрах в 50-ти на нейтральной полосе стоял подбитый танк. Наблюдение показало, что в нем никого нет, а поэтому разведчики решили его использовать для наблюдений. Пренебрегая опасностью, к нему медленно пополз тов. ШАРМИН. Свист пуль и минометных осколков не мог остановить смелого разведчика. Все с затаенным дыханием следили за отважным поступком ШАРМИНА. Наконец, у всех наблюдавших за его продвижением раздался вздох облегчения, когда он приблизился вплотную к танку. Отдохнув несколько минут, он быстро юркнул в люк танка и скрылся. Немцы, очевидно, что-то заподозрили, и открыли бешеный ураганный огонь из пулеметов, автоматов и винтовок по танку, иногда летели в сторону танка также и мины. Наблюдатели ясно слышали лязг и металлический звон - это пули и осколки стучали по танку. Открытый бешеный огонь заставил всех бойцов и командиров, находившихся на переднем крае укрыться по блиндажам и ДЗОТам, так как шальные пули летели всюду.

Рассчитывать на быстрое возвращение было нельзя, необходимо было ждать наступления темноты, т.е. не менее шести часов. Потянулись томительные минуты и часы. Никто не знал, жив ШАРМИН или нет, так как он не подавал никаких признаков.

Наконец наступили сумерки и вскоре темнота окутала всю поляну. Частенько то там, то здесь взлетали в воздух разноцветные ракеты, на несколько минут освещая лес и поляну. А после ракеты немцы посылали во все стороны очереди из автоматов и пулеметов. Почти при каждом взлете ракет темной точкой выделялся неподвижный танк.

Прошло более получаса, как наступила темнота, а ШАРМИНА все не было, уже начали волноваться. Но вот в стороне послышался легкий шорох, напоминающий подкрадывание небольших животных, и вскоре перед Д30Том в полный рост предстал улыбающийся Николай ШАРМИН. Все наперекор бросились к нему и стали приветствовать отважного разведчика.

Рискованная вылазка сослужила большую пользу. Тов. ШАРМИН зарисовал полную схему обороны противника, обнаружив при этом много новых огневых точек. Используя эту схему, только наша батарея уничтожила одну 20 мм автоматическую пушку, прозванную бойцами "собака", так как её выстрелы напоминали лай собаки, два станковых пулемета и пару ДЗОТов. Кроме того, зарисованная схема была передана командованию полка, а затем в дивизию. Вскоре с ее помощью многие огневые точки и оборонные участки противника были разгромлены дивизионной артиллерией.

6 сентября. Все контратаки отбиты

С каждым днем все ожесточеннее и злее становились фашисты, предпринимая яростные контратаки, одна за другой, желая любой ценой вернуть ДЗ0Ты и блиндажи, которые наши подразделения блокировали и захватывали чуть ли не каждый день. Но все их попытки оставались безрезультатными.

Для более успешного отражения контратак, наша батарея получила приказание перетащить одно орудие через речку и установить его недалеко от переднего края. Предварительно сильно укрепили огневую позицию /оборудовали крепкий ДЗОТ и основательные землянки/, а затем ночью перетащили орудие и основательно все замаскировали. В нескольких метрах от нас таким же образом установили 45 мм противотанковое орудие. Потребовалось двое суток упорного и напряженною труда, так как ДЗОТ и блиндаж пришлось заготавливать на этом берегу, а ночью перевозить и устанавливать на месте.

Орудие находилось на месте уже три дня, но из него огонь не вели, т.к. не хотели его обнаруживать. Ведь оно предназначалось для отрешения танков или сильной контратаки немцев. Это время орудийный расчет и разведчики использовали для лучшего изучения оборонных сооружений противника и выявления новых целей.

Сегодня с раннего утра немцы предприняли отчаянную артподготовку, длившуюся около двух часов. Чувствовалось, что немцы готовились к ожесточенной контратаке. По счету это была 26 контратака с тех пор, как сюда прибыл наш полк.

В течение двух часов стоял сплошной вой от полета мин и снарядов. Били по переднему краю, по подступам к нему и по тылу, надеясь внести панику среди наших войск. Бойцы и командиры были спокойны, все укрылись в землянки и блиндажи, готовые в любую минуту встретить появление немцев. Всякое движение на нашей территории прекратилось, ибо пройти по ней было почти не-возможно. т.к. снаряды и мины падали близко друг от друза и подчас их разрывы напоминали пузырьки на озере или на речке во время крупного дождя.

В это время прервалась связь с орудиями, находящимися в двух километрах от передовой на закрытой позиции. В этом удивительного ничего не было, т.к. разрывы были повсеместны, думать о восстановлении связи сейчас было нельзя. Находившемуся здесь старшему телефонисту ПЕТРУХИНУ было дано приказание восстановить связь после окончания стрельбы.

Не прошло и пяти минут, как находившиеся бойцы в блиндаже закричали: "Смотрите, смотрите по траншее побежал кто-то из бойцов". Все с затаенным дыханием следили за этим смельчаком, который перебегая от одной воронки к другой, искусно укрывался от осколков мин и снарядов. Несколько раз считали его уже погибшим, ибо дым от разрыва снарядов его застилал. Но дым расходился и снова видели его перебегающим. Каждая удачная перебежка вызывала восторг и удивление у всех. Вскоре он скрылся в лесу. Только теперь заметили, что куда-то исчез ПЕТРУХИН, а когда обнаружили, что не хватает запасного телефона и куска кабеля, то все догадались, что это был ПЕТРУХИН. Он незаметно для всех вышел из землянки и ушел исправлять линию. Все были взволнованы за судьбу ПЕТРУХИНА, ибо если ему удалось благополучно добраться в одну сторону, то рассчитывать на обратное возвращение было трудно. Все смолкли и начали с нетерпением ожидать окончания обстрела, который еще продолжался с большой силой.

Вдруг услышали вызов по телефону. Тов. ТЕРЕЩЕНКО схватил трубку и услышал довольно спокойный голос ПЕТРУХИНА. Он докладывал, что нашел несколько порывов и восстановил связь с тов. ИВАНОВЫМ, находящимся у орудия на передовой позиций.

В блиндаже ПЕТРУХИНА уже не дожидались. При возвращении обратно, недалеко от землянки немцу заметили его и открыли по нему огонь из автоматической пушки "собака". Укрыться от этого обстрела было некуда и от осколков одного снаряда, разорвавшегося рядом с ним, он получил свыше десяти ран. Раны были не опасные, но двигаться он уже не мог. После отражения контратаки отправили этого отважного и смелого телефониста в госпиталь, высказав ему большую благодарность за проявлению инициативу.

А немцы все злорадствовали. Бойцы и командиры не могли дождаться окончания этой атаки. От разрыва мин и снарядов всё заволокло кругом дымом. Немцы применили свои тяжелее 210 мм орудия, от разрыва снарядов которых, содрогалось всё: землянки, Д30Ты. Но прямых попаданий не было и все наши сооружения остались целыми.

Все были настороже, ждали, что немцы воспользуются еще не рассеивавшимся дымом и начнут контратаку. Так и получилось. По истечение двух часов огонь по переднему краю превратился мгновенно и почти одновременно по телефону передали на наблюдательный пункт, что немцы большими силами пошли в наступление, и потребовали немедленно открыть огонь из наших орудий. Дым еще не разошелся, а поэтому с наблюдательного пункта и от орудий было не видно куда вести огонь, а телефонные звонки всё настойчивее и настойчивее требовали открытия огня. Пришлось начать стрельбу по заранее засеченным целям и только через несколько минут открыли огонь с орудий с закрытой позиции.

Как передали нам по телефону пехотинцы, огонь наших орудий очень помог в отражении атаки. Наши артиллеристы подавили несколько пулеметов, разогнали группу немецких автоматчиков и тем самым помогли пехоте справиться с поставленной перед ними задачей.

Но эта атака для нас не пропала даром. Немцы обнаружили наше орудие и обрушили на него огонь из тяжелых орудий. Одним из снарядов орудие было выведено из строя, а осколками ранены двое прекрасных бойцов: бывший колхозник Сталинградской области, всегда веселый и энергичный Петр КАРПОВ и пожилой старый артиллерист тов. СИНЬКОВ.

http://3mksd.ru/ts188.htm#m01

ДНЕВНИК боевых действий полковой батареи 3 полка 53 гвардейской стрелковой дивизии (664 сп 130 сд).

(Продолжение)

20 сентября. ВОЗВРАЩЕНИЕ В БАТАРЕЮ

Три дня как вернулся из санчасти после выздоровления и приступил к выполнению обязанностей командира батареи.

Сегодня приняли от соседней уходившей части новую оборону. На прежнем участке остались другие полки нашего соединения и стали продолжать теснить противника. Таким образом, длина обороны нашей дивизии расширилась и растянулась на 3-3,5 километра.

На правом фронте расположили противотанковые 45 м/м орудия лейтенанта ШАПОВАЛЕНКО, а на левом два орудия нашей батареи. В разрушенной деревне СУТОКИ установили орудие сержанта ЧЕРВЯКОВА, который заменил тов. КОЗЫРЕВА, переведенного командиром взвода управления. К нему прикрепили командира взвода тов. ГРЕБЕННИКОВА. Второе орудие с командиром взвода тов. ИВАНОВЫМ поставили на опушке леса в полукилометре от деревни КАЛИТКИНО, через которую проходила оборона немцев. С этих орудий артиллеристы могли полностью обслужить все заявки пехотных командиров, если немцы попытаются перейти в атаку на любом участке.

Придя в батарею, я застал нового командира батареи тов. ЯШНИКОВА. Ивана Яковлевича ЯШНИКОВА многие бойцы и командиры всех подразделений знали давно. Он пришел в дивизию с первых дней её формирования добровольцем. Первое время он работал в Политотделе дивизии, а затем перешел почтальоном в наш полк. Но это был не простой почтальон, а скорее походный агитатор. Обходя подразделения полка и разнося письма, он подсаживался к группам бойцов и заводил с ними задушевные и дружеские беседы, рассказывал им о положении на фронтах, зачитывал сообщения информбюро. Он знал многие не только в лицо, но знал их характер и душевные переживания. Многие давали читать ему свои письма, рассказывали ему о своих семейных делах, спрашивали совета или как помочь им в том или ином вопросе. А иногда не уходя, здесь же от имени некоторых бойцов писал домой теплые и прочувственные письма. Он появлялся в подразделениях в самые тяжелые минуты: перед боем, в разгар ожесточенной перестрелки или минного обстрела, в период долгого сидения в обороне. Его ждали все. Кто письма, кто последних сообщений по радио, кто дружеского совета, а многие просто послушать его беседу. А беседы он проводил с большим подъемом и знанием дела. Экономист по образованию и педагог по опыту работы, он прекрасно знал экономику не только Советского Союза, но и капиталистических стран. В простой и задушевной беседе он умел хорошо передать слушателям свои знания и всегда все с большим интересом его слушали. Поэтому переход его на политработу для него не оказался трудный. Это было продолжение проводимой им ранее работы, но теперь в более конкретной обстановке и с определенными людьми. Он быстро наладил политмассовую работу. Предстояло изучить артиллерийское дело, за что он взялся с большим желанием.

2 октября. Ответственное задание выполнено.

Только сегодня утром отдельными группами вышли из окружения и прибыли к новому месту сбора, выполнив ответственный и опасный боевой приказ высшего командования.

Для того, чтобы подробно осветить эту операцию остановлюсь на отдельных эпизодах.

БОМБЕЖКА

27 сентября утром, как только поднялось солнце, все были разбужены шумом моторов. В начале этому никто не придал значения, так как в последние дни немецкие самолеты частенько пролетали через наши подразделения и скрывались в неизвестном направлении, не причиняя нам никакого вреда. Наши зенитчики открывали по ним огонь и наконец добились того, что они стали летать в стороне от нас после того, как было сбито два немецких самолета.

Но сегодня оказалось иначе. Вскоре мы услышали взрывы сброшенные далеко от нас бомб. Почти все бойцы и командиры выбежали из своих землянок и увидели в воздухе 60-70 немецких самолетов, которые сделав круг, гуськом пикировали и сбрасывали бомбы на соседний участок обороны, рядом с нашим полком.

Мы почувствовали, что немцы что-то затевают. Стоило первой группе самолетов отбомбить и улететь, как в воздухе появилась новая группа бомбардировщиков по количеству не меньше первой. И так это продолжалось в течение всего дня с небольшими перерывами до тех пор, пока не зашло солнце.

Периодически к гулу самолетов прибавлялся вой от полета мин, который они старались делать массированным. Вскоре мы узнали, что на правом фланге соседнего подразделения немцы начали наступления и вместо артподготовки устроили массированные налет авиации. Предстояли горячие и ожесточенные бои.

Сегодня мы убедились, что немецкие летчики основательные трусы. Стоило появиться нашей пятерке истребителей, как хваленые фашистские летчики заметались в воздухе и не знали куда деться. Они в беспорядке побросали имеющие бомбы и удрали. Тройка патрулирующих немецких "мессершмитов" попытались напасть на один наш истребитель. В воздухе разыгралась интересная борьба. Краснокрылый ястребок, как бы играя, легко увертывался от наседавших трех фашистских летчиков и далее бросился вдогонку одного удиравшего бомбардировщика. Несколько минут спустя фрицам удалось окружить отважного советского летчика и начали на него наседать, стараясь его сбить. В самую критическую минуту, когда один из них хотел пронизать советский ястребок очередью из пулемета, он быстро нырнул вниз и спустившись почти до леса, присоединился к своим ястребкам. Они вместе повернули на фашистских летчиков, которые не выдержали их напора и скоро удрали. Наблюдавшие с земли советские воины дружно аплодировали своим воздушным товарищам.

В этот день налет немецких самолетов подразделениям нашего полка вреда не причинил. К нашему удивлению налеты повторились на второй и на третий день. Бомбардировщики летали от зари и до зари. Среди бойцов и командиров было спокойствие. Все подразделения готовились дать сокрушительный отпор немецким головорезам, если они попытаются вклиниться в оборону нашей дивизии. Бомбежка продолжалась целых пять дней. Вой самолетов и разрывы бомб не прекращались все эти дни и впоследствии довольно продолжительное время в ушах стоял невообразимый шум.

Артиллерист ШАПОВАЛЕНКО

На второй день своего наступления немцы прорвали оборону соседней части и приблизились непосредственно к правому флангу нашего полка. В течение двух дней немцы бросали на оборону нашего полка большие силы своей пехоты, главным образом автоматчиков, поддерживаемых танками. Несмотря на огромное превосходство сил, немцам ничего не удавалось сделать с нашей обороной.

Исключительную храбрость и отвагу в отражении атак гитлеровцев показал орудийный расчет одного противотанкового 45 м/м орудия. Непосредственно орудием руководил командир этой батареи доброволец лейтенант ШАПОВАЛЕНКО.

Сила Васильевич ШАПОВАЛЕНКО, 1915 года рождения, окончил Московский Госуниверситет и работал в нём аспирантом-астрономом. На этой работе застала ШАПОВАЛЕНКО война. Несмотря на предложение руководства факультета эвакуироваться вглубь страны и продолжать работу, тов. ШАПОВАЛЕНКО вместе с рабочими и интеллигенцией пошел в октябре 1941 года защищать Москву. Начав с командира взвода, через пару месяцев он уже командовал батареей. Своё повышение он заслужил хорошим знанием артиллерийского дела, храбростью и энергией, которые он показал в первые дни боев. Наравне с прекрасными качествами, как командира, он в то же время был замечательным товарищем и воспитателем своих подчиненных. Всегда скромный и подтянутый, вежливый и требовательный, он скоро стал любимцем своей батареи. Все подчиненные его уважали, и старались быстро и точно выполнять все его распоряжения, и скоро ему удалось сколотить энергичный и дружный коллектив, который прекрасно выполнял все приказы высшего командования. Храбрости и отваге учил бойцов ШАПОВАЛЕНКО своими действиями, показывая во всем свой личный пример. Он не отсиживался в землянках и блиндажах, а всегда был там, где решающий участок и наибольшая опасность.

Так и в этот раз. Уже двое суток он не уходил от орудия, отбил несколько атак и задержал продвижение танков. Вечером 29 сентября немцы начали очередную атаку, поддержанную тремя танками.

Орудие было расположено недалеко от большого шоссе, откуда прекрасно просматривалась дорога до одного километра. Когда начало темнеть, один из бойцов, наблюдавший за дорогой, закричал:

- «Смотрите, смотрите, по шоссе движутся танки. Расчет быстро привел орудие в боевую готовность. Все стали с напряжением следить за движением танков и ждать. Танки на среднем ходу быстро приближались, а за ними двигались автоматчики. Наступила тишина, нарушаемая отдельными очередями немецких автоматчиков. Внутреннее волнение бойцов росло, но внешне они были спокойны.

Когда танки подошли к орудию примерно на 200 метров, тов. ШАПОВАЛЕНКО приказал открыть огонь по первому танку. Первая пара снарядов пролетели мимо. Немцы заметили наше орудие, ускорили движение танков и открыли неприцельный огонь. Артиллеристы также усилили огонь, началась настоящая дуэль. И когда первый танк находился от орудия в 100 метрах, один из снарядов попал прямо в него, танк подернулся и остановился. Артиллеристы перенесли огонь на другие танки, не давая им выскочить вперед подбитого танка. Танки не выдержали упорного огня наших артиллеристов и скоро повернули обратно, а за ними ушли автоматчики, оставив на дороге подбитый танк. Очередная атака была отбита.

На другой день на рассвете немцы снова предприняли атаку на этом участке, но результатов не добились. На этот раз первому танку удалось прорваться к орудию на 50 метров, но находившиеся впереди артиллеристы подожгли его, а затем рассеяли автоматчиков. К концу второй атаки снаряды были на исходе и командир батареи ШАПОВАЛЕНКО отправил бойца тов. СИМАЕВА в тыл, чтобы организовать подвоз снарядов.

Немцы вскоре убедились, что им не прорваться на танках и спустя немного времени открыли ураганный огонь по этому орудию из крупных минометов. Все засели в ровики, но это их не спасало. Мины все ближе и ближе ложились около пушки и одна из мин разорвалась непосредственно у орудия. Орудие било разбито и погиб смертью храбрых весь боевой орудийный расчет. Вместе с ними погиб и Сила Васильевич. Через полчаса вернулся со снарядами т. СИМАЕВ, но было уже поздно. Никого в живых он уже не застал.

Не стало прекрасного, волевого и боевого командира, задушевного друга и товарища, который отдал свою молодую жизнь за родную и любимую родину. Весь период нахождения его на фронте есть образец поведения преданного патриота нашей родины, молодого коммуниста, вступившего в партию непосредственно на фронте.

Известие о гибели Силы ШАПОВАЛЕНКО было встречено глубокой скорбью. Его знали многие бойцы и командиры других подразделений, и везде он пользовался большим авторитетом. Друзья и товарищи по оружию поклялись жестоко отомстить за смерть боевого товарища.

За отвагу и мужество в боях с немецкими оккупантами ШАПОВАЛЕНКО был награжден посмертно орденом Отечественной войны II степени.

Разбив противотанковое орудие, немцам удалось завладеть шоссейной дорогой и выйти в тыл нашему полку.

http://3mksd.ru/ts188.htm#m01

ДНЕВНИК боевых действий полковой батареи 3 полка 53 гвардейской стрелковой дивизии (664 сп 130 сд).

(Продолжение)

ЗАДАЧА ПОЛКА

Как впоследствии выяснилось, немцы предприняв это наступление, имели задачу: захватить шоссе, выйти к реке ЛОВАТЬ и окружать нашу группировку, ведущую наступление за рекой СУТОКСКАЯ РОБЬЯ. Этот маневр был разгадан нашим командованием в первый же день наступления.

Для выполнения этой задачи немцы сосредоточили на этом участке несколько дивизий, значительное количество танков и перебросили на время операции из-под ОРЛА до 500 самолетов. Чтобы не дать возможность немцам продолжить наступление вглубь нашей обороны, командование решило снять часть наших войск, находящихся в районе речки СУТОКСКАЯ РОБЬЯ, и отвести их в район деревни КОЗЛОВО, где организовать сильную оборону.

Перед нашим полком была поставлена задача: как можно крепче держать оборону на прежних позициях и переданных других участках. До последних сил сдерживать оголтелых захватчиков и тем самым дать нашим войскам сделать перегруппировку и создать оборону на новом участке.

Небольшой группе немецких автоматчиков еще 29 сентября удалось прорвать оборону на участке соседней части и выйти к реке ЛОВАТЬ. Таким образом, уже к исходу второго дня наступления немцы отрезали все дороги, соединявшие наш полк с другими частями, и мы оказались в кольце. Нами была выполнена только первая часть задачи: своими активными действиями мы дали возможность отвести основные силы других подразделений. Теперь надо выполнить вторую задачу: как можно больше задержать немцев и дать возможность лучше организовать оборону на новом участке.

Наши бойцы и командиры в выполнении поставленной задачи показывали образцы невиданной отваги и героизма. Несмотря на огромный нажим, немцы продвигались очень медленно.

Вначале предполагали, что ночью 30 сентября нам разрешат снять оборону и с боем пойти на соединение с другими частями. Однако к вечеру 30 сентября получили новый приказ, по которому должны еще сильнее укрепить сбои позиции и особенно правый фланг, и продолжать сдерживать врага.

На правый фланг, на который особенно нажимали немцы, я направил одно орудие под командованием командира взвода ГРЕБЕНКИНА.

К утру 1 октября в кольце остался только один наш полк, сдерживая огромный нажим врага. Все остальные части были уже выведены.

Ночью по радио была принята радиограмма от командования дивизии, подписанная командиром дивизии полковником РОМАНОВСКИМ, комиссаром дивизии полковым комиссаром ЛАЗАРЕВЫМ и начальником политотдела старшим батальонным комиссаром БИРЮКОВЫМ. Эта радиограмма вскоре стала известна каждому бойцу и командиру. В ней говорилось: «Гордимся вашему мужеству и отваге. Будьте и впредь стойкими, как сталинградцы. Этим самым впишите еще одну славную страницу в историю Московской дивизии. Привет всем бойцам и командирам». Эта радиограмма еще больше воодушевила личный состав полка. Несмотря на тяжелое положение, все были бодры. Паники, растерянности и трусости не было места. Все с патриотическим подъемом выполняли поставленную задачу. Никто не спрашивал, что их ждет впереди и будет ли возможность выйти из этого кольца. У всех была одна мысль: лучше и быстрее выполнить приказ командования, нанести больше потерь врагу.

Пример спокойствия и выдержки показывало само командование полка. Разговаривая лично и по телефону с командиром полка майором т.ЕФАНОВЫМ и командиром полка батальонным комиссаром т.ВАСИЛЬЕВЫМ, все чувствовали уверенность в успешном выполнении боевого задания. Эта уверенность передавалась всему личному составу полка.

Каждая минута, каждый час приносили известия о героизме и отваге отдельных бойцов, командиров. На правом фланге один пулеметчик сдерживал целую роту автоматчиков, на другом участке пара отважных бойцов заставили отойти чуть ли не два десятка немцев, в третьем - минометчики, будучи окруженными большой группой немцев, прорвали это кольцо и полностью спасли минометы.

Так храбро отстаивали свои рубежи наши бойцы и командиры до вечера 1 октября, когда был получен приказ: снять оборону, с боем выйти из кольца окружения и соединиться с другими полками своей дивизии.

КАРТЕЧЬЮ ПО ВРАГУ

В ночь на 1 октября орудие сержанта т.ЧЕРВЯКОВА с командиром взвода т.ГРЕБЕНКИНЫМ переместились на правый фланг полка и заняли оборону около дороги-настила, ведущей в деревню КАЛИТКИНО. За ночь успели не только установить, но и солидно укрепить огневую позицию, построить землянку для расчета.

С раннего утра немцы снова предприняли несколько налетов авиации, но бомбы падали сравнительно еще далеко от орудия, примерно 300-400 метров от него.

Около 9 часов утра, командир полка предупредил по телефону, что вдоль настила и по лесу, идущему по обе стороны его, движется большая группа автоматчиков по направлению к деревне КАЛИТКИНО. Это сообщение было немедленно передано тов.ГРЕБЕНКИНУ и ему было предложено организовать наблюдение. И при появлении автоматчиков открыть огонь из орудия.

Расчет подготовился к встрече врага. Двое бойцов было выдвинуто вперед для наблюдения за передвижением противника. Все находились в напряженном состоянии. Прошло около полутора часов. Наконец до слуха артиллеристов донесся сдержанный шорох из леса. Вскоре стало заметно, как немцы тихо перебегали от одного дерева к другому. Все стали по своим местам и замерли. Все взоры были обращены на тов.ГРЕБЕНКИНА. Достаточно было одного взмаха его руки, как снаряды посыпятся на голову фрицам. Но Сергей Михайлович стоял без движения, он решил подпустить немцев поближе. Все переживали по своему, но больше всех волновался наводчик БАТАЕВ, который только несколько дней как стал самостоятельно работать наводчиком, заменив раненого Бориса ГУРОВА.

Еще несколько минут и вес увидели, как на опушке леса, примерно в 150 метрах от орудия, стали накаливаться немецкие автоматчики, периодически пуская вперед автоматные очереди. Гребенкин все еще медлил.

Но вот, шум в роще увеличился и вскоре с громкими криками немецкие автоматчики, численностью до 200 человек, высыпали на открытую поляну и кольцом начали окружать одну из рот нашего полка, засевшую в укреплениях, влево от нашего орудия. Они находились от орудия в 50 метрах, не замечая нашего орудия.

И только теперь решил действовать ГРЕБЕНКИН.

- «Картечью по врагу, огонь !« - негромко, но в то же время спокойно и уверенно, скомандовал командир взвода.

Мгновенно раздался выстрел, а затем и разрыв снаряда. Снаряд, поставленный на "картечь" в непосредственной близости от самого орудия в метрах 20-30,поражал противника на расстоянии до 200 метров. Одновременно с разрывом поляна огласилась громкими криками и проклятиями. Это оголтелым фашистам не понравилась советская шрапнель.

Осколки без перерыва летели на голову оторопевших гитлеровцев, неся им беспощадную смерть и уничтожение. Крики на поляне, выстрелы, разрывы - всё смешалось, и у орудия ничего было не слышно. Расчет работал с невероятной быстротой, посылая снаряд за снарядом. К общему шуму прибавился еще дым, появившийся от разрыва шрапнелей. Поляна и орудие были в дыму. Тов. ГРЕБЕНКИН немного отойдя в сторону от орудия, ясно видел результаты своей стрельбы. Более половины фрицев лежали на поляне, а остальные носились в панике или удирали в лес.

За несколько минут было выпущено несколько десятков шрапнелей. В это время над головой зашумели немецкие самолеты и сбросили шесть бомб. Они разорвались в непосредственной близости от орудия, но вреда орудию и расчету не принесли. Одновременно на участок, где находилось орудие, полетели тяжелые мины. Но на бомбежку с воздуха и минометный обстрел никто не обращал внимания. Артиллеристы, зараженные азартом, увеличивали темп стрельбы, добиваясь как можно скорее отбить атаку. В это время одно из мин разорвалась сбоку у орудия и крупными осколками повредило орудие. Был поврежден замок, пробит накатник и еще несколько серьезных повреждений. Бойцы были все невредимы. ГРЕБЕНКИН и все бойцы бросились исправлять орудие. Прошло несколько минут, но с орудием ничего не могли сделать, требовался серьезный ремонт и в условиях мастерской.

У каждого бойца сжалось сердце. Каждый думал - неужели наше орудие замолчало навсегда, а оно так было нужно в эту минуту. Еще несколько минут и атака была бы отбита окончательно.

Прекращение огня из орудия дало возможность немцам опомниться, они стали выходить из леса и медленно полукольцом стали приближаться к орудию. Повозившись еще несколько кинут у орудия, ГРЕБЕНКИН встал и молча оглядел своих бойцов, которые поняли, что дольше возиться у орудия бесполезно. Орудие сейчас представляло только груду металла. Немцы находились уже в 20-25 метрах. Защищать попорченное орудие группе бойцов в 7 человек от наседавших 50-60 немцев было бесполезным, тем более, что кругом все наши пехотные огневые точки замолчали.

Воспользовавшись еще оставшимся от стрельбы дымом, ГРЕБЕНКИН приказал забрать все ценные приборы с орудия и отойти. Вскоре они прибыли в распоряжение батареи и доложили мне о результатах боя. После доклада командиру полка, прибывшие бойцы были использованы на других оборонных работах.

ОТРАЖЕНИЕ АТАКИ

По всему было видно, что немцы решили сегодня разделаться с небольшим участком, оставшимся под защитой нашего полка.

В то время, когда артиллеристы во главе с ГРЕБЕНКИНЫМ вели неравный бой с немецкими автоматчиками, на самый центр этого клочка земли, на котором находился командный пункт командира полка, две батареи и несколько других подразделений, набросились воздушные коршуны.

В течение часа немецкие самолеты сделали до десятка заходов и сбросили на оставшийся в нашем ведении участок размером не более 3 км на 3 км по меньшей мере 300-400 бомб.

Кругом стоял невообразимый шум и грохот. Разговаривать трудно было даже с соседом, приходилось кричать в ухо. Все укрылись в землянках. Из сброшенных бомб прямое попадание было только в землянку командного состава нашей батареи. Но нас спасло дерево. Землянка была построена под большим деревом. Поэтому вначале бомба попала в дерево, сломала его, а затем с меньшей силой ударила в землянку. Огромная взрывная сила потрясла всю землянку, разбросала земляную насыпь с камнями и три здоровых наката. Остался четвертый накат, который и спас всех, находившихся в землянке. Но волна, прошедшая через последний накат, разбросала и всех, кто в ней находился.

От этого налета человеческих жертв не было, но зато сильно-пострадал конский состав. Из находившихся около землянки 17 коней в целости осталось только 3. Жалко было прекрасных коней, которых мы с большим трудом и заботой подготовили за лето.

О результатах бомбежки я доложил командиру полка тов.ЕФАНОВУ, который приказал мне собрать всех артиллеристов и минометчиков и пойти с ними к месту расположения разбитого орудия ГРЕБЕНКИНА и любой ценой задержать немцев до темноты, так как в батальонах остались единицы бойцов, и они по существу не могли оказать серьезного сопротивления немцам. Собрав около четырех десятков артиллеристов и минометчиков, я вместе с командиром минометной батареи лейтенантом ВИЛЕНСКИМ повели их на выполнение боевого приказа. Среди нас были рядовые артиллеристы и минометчики, младшие и средние командиры. Шли все с винтовками и автоматами в руках на правах рядовых бойцов. Этого требовала обстановка и на это никто не обращал внимания.

Раскинулись цепочкой и начали медленно продвигаться вперед, одновременно прощупывали лесок, через который двигались. По дороге встретили несколько бойцов, оставшихся от разбитых батальонов, которые присоединялись к нам.

Минут через 15 вышли на опушку леса и залегли. Вперед выслали разведку из 3-х человек во главе с командиром орудия тов. ЧЕРВЯКОВЫМ. Спустя некоторое время разведка вернулась и доложила, что через 30 метров заканчивается лес, а за ним расстилается небольшая поляна длиной метров в 50, за которой видна группа немцев.

Выдвинулись на опушку леса и залегли. Я отдал приказ - без команды не стрелять. Стоял ясный солнечный день. Влево от нас шла ожесточенная перестрелка. По звуку мы слышали, что вначале два, а затем один пулемет отчаянно защищался, отражая немецких автоматчиков. Поединок продолжался минут 15-20, а затем замолчал и последний пулемет, очевидно немцам удалось его подавить. Наступила тишина и только с разных сторон раздавались очередные одиночные выстрелы наших бойцов, чередуемые с очередями немецких автоматчиков. Чувствовалось, что сопротивление наших бойцов ослабело.

Обменявшись мнениями с другими командирами, мы ясно себе представили, что наша группа остается единственной, которая может преградить путь немцам к командному пункту полка и другим подразделениям, которые еще держали оборону со стороны деревень КАЛИТКИНО и СУТОКИ. Каждый из включенных в мою группу осознавал ответственность, которая лежала на нас. Артиллеристы народ организованный и их агитировать было не надо.

Распределили между отдельными группами сектор наблюдения и обстрела и стали ждать. Вскоре на противоположном конце поляны стали накапливаться немцы. Можно было определить, что их собралось не менее сотни. Но количество нас не пугало. Мы рассчитывали на свою организованность и отвагу, а в таких случаях превосходящей враг не страшен. После небольшой перегруппировки они с криками и перекличками двинулись в нашу сторону, не видя нас. Мы решили подпустить их как можно ближе, а затем открыть смертоносный огонь.

Расстояние медленно сокращалось. Волнение артиллеристов возрастало. По это было только внутреннее волнение, внешне все были спокойны. Немцы не рассчитывали встретить здесь сопротивления, а поэтому двигались спокойно. Расстояние медленно сокращалось. Немцы находились от нас в 70-60-50 метрах. Мы молчали, все ждали сигнала. Я решил подпустить еще ближе. Напряжение росло. Каждый не мог дождаться минуты, чтобы пустить свои смертоносные пули в намеченные жертвы. Но у всех выдержки не хватило. Когда немцы находились в 35-40 метрах, заместитель командира 45 м/м противотанковой батареи младший лейтенант ЛУК0ВСКИЙ поднялся во весь рост и с криками: " За нашу родину, за русскую землю, вперед!" - и выпустил свою первую автоматную очередь по врагу.

Это послужило сигналом. Со всех концов с нашей стороны застрочили автоматы и винтовки и как бы в ответ вся поляна огласилась невероятными криками. Как правило, немцы после ранения кричат, но на это никто не обращал внимания.

Фрицы такой встречи не ожидали и растерялись. Не произведя никаких выстрелов немцы повернули назад и скрылись в лесу, оставив на поляне больше десятка убитых и раненых. Дав по удирающим немцам несколько залпов, мы огонь прекратили. Атака была отбита. Немцы пока были задержаны, о чем доложили командиру полка через связного.

В это время над нами появились немецкие бомбардировщики. Мы лежали спокойно. Находясь в непосредственной близости от немцев и рассчитывали, что бомбить этот участок они не будут. Наши предположения оправдались. Сбросив свой груз в полукилометре от нас, они удалились.

Одновременно с бомбами немцы сбросили большое количество листовок, часть из которых попала в наши руки. Многие из них было даже неприятно читать, насколько в них было много лжи и обмана. Но одна из них заслуживает некоторого внимания, поскольку она показывает на ограниченность их агитации.

Вот содержание этой листовки:

Бойцы, командиры и политработники 3-х дивизий /они обращались к нашей и ее двум соседним дивизиям/. Вы полностью окружены и отрезаны от своих тылов, а поэтому лишены снабжения боеприпасами и продовольствием.

В тоже время немецкие войска здесь сильны и непобедимы. Вам сопротивляться бесполезно, а поэтому переходите на нашу сторону, где найдете хороший уход и питание.

Кроме того, кто в течение трех суток добровольно перейдет на нашу сторону, тот дополнительно получит один хлеб и бутылку водки.

Ну и смеялись же мы над этой глупой немецкой выдумкой. Как плохо знают они наших бойцов, рассчитывая купить их за один хлеб и бутылку водки.

Этого не будет. Русский человек не продается и не найдется таких глупцов и простаков, которые попадутся на эту удочку.

А насчет хорошей встречи и хорошего ухода, то мы знаем, что нас может ожидать. Не обманите.

После этой перестрелки проверили свои ряды. Среди нас было только двое раненых. Это младший лейтенант тов. ЛУКОВСКИЙ, раненый в ноги и один боец. Оба чувствовали себя хорошо и вскоре с помощью других бойцов были доставлены в санчасть, где им была оказана медицинская полоть.

Спустя несколько минут после отбития атаки, услышали шум на стороне немцев. Наблюдения показали, что они приступили к строительству ДЗОТов или землянок. Из этого мы заключили, что получив основательный отпор, они решили закопаться в землю и едва ли сегодня они предпримут новую атаку.

Послали донесение командиру полка, от которого получили распоряжение держать оборону до темна, а затем отойти и прибыть на командный пункт для получения нового приказа.

Следующие несколько часов прошли спокойно. Как и предполагали немцы новых атак не предприняли. С наступлением темноты, тихо и незаметно для противника, снялись и прибыли в указанное место. Здесь узнали приказ командования дивизии, переданного по радио. В нем говорилось: "Задача, поставленная перед полком по задержанию противника, выполнена прекрасно. Все намеченные войска своевременно отведены и они уже создали новую оборону".

Нашему полку приказало: в ночь с 1 на 2 октября сняться с занимаемой обороны, с боем выйти из кольца и присоединиться к остальным подразделениям дивизии.

Приказ был выслушан спокойно. Все были горды, что поставленная задача высшим командованием, полностью выполнена.

http://3mksd.ru/ts188.htm#m01

ДНЕВНИК боевых действий полковой батареи 3 полка 53 гвардейской стрелковой дивизии (664 сп 130 сд).

(Окончание)

ОТХОД

Ровно в 22 часа весь личной состав полка собрался в установленном месте. Под покровом ночи, предводимые разведкой, тронулись по направлению к своим войскам. Предстояла тяжелая и трудная операция. Если удастся пройти незаметно, то все обойдется благополучно. Если нет, то придется навязать бой и силой огня прорываться через оборону противника.

На шоссе вышли благополучно. В это время, когда уже были на шоссе, немцы устроили очередной пятиминутный артиллерийский налет по площади, который они делают по несколько раз за ночь. Несмотря на принятие меры мы все же понесли некоторые потери. Было двое убитых и несколько человек легкораненых, которые могли самостоятельно продвигаться вперед.

Впереди было два пути: один по проселочной дороге и прямо на деревню КОЗЛОВО, за которой недалеко находились уже наши подразделения и второй - спуститься к реке ЛОВАТЬ, а затем по берегу незаметно обойти пару деревень, занятых немцами, и подойти к своей обороне.

Командование приняло решение идти по первому пути и выслало вперед разведку во главе с начальником артиллерии полка тов.ЯКУШЕВЫМ.

После окончания артиллерийского налета, передняя часть нашей колонны тронулась вслед за группой разведчиков, но раздавшаяся впереди перестрелка, затем появившийся огонь нас задержали. Вскоре вернувшиеся разведчики нам рассказали следующее:

Двигаясь незаметно по проселочной дороге, они натолкнулись на немецкую заставу и услышали окрик на немецком языке «хальт» /что означает "стой"/ и одновременно из кустов вышел немецкий часовой и наставив на впереди идущего нашего бойца автомат и намеревался в него выстрелить. Открывать перестрелку и создавать шум было нельзя. Поэтому идущий сзади боец МИХЕЕВ, сделал резкий прыжок и набросился на оторопевшего немца. Свалить его было делом нескольких секунд, а затем он его ранил ударом ножа, а после придушил руками. Произошло это быстро и тихо, но находившиеся поблизости немцы все же услышали шум и повыскакивали из шалаша.

Рядом находилась небольшая противотанковая пушка. Выскочив, немцы быстро побежали к ней и начали направлять ствол против наших разведчиков .Медлить было нельзя, ибо через несколько секунд мог раздаться выстрел, который мог создать панику и помешать нашему движению. И на этот раз быстрее всех опомнился тот же МИХЕЕВ, доброволец, бывший студент театрального училища. Он выхватил противотанковую гранату и метнул ее в орудие. Раздался взрыв, орудие перевернулось, а около него корчились несколько раненых гитлеровцев. Одновременно запылал шалаш, подожженный немцами. Очевидно, они давали сигнал, или вызывали на себя огонь артиллерии или минометов, а сами быстро скрылись в стороне. Разведчики вынуждены были вернуться обратно и доложить обо всем командованию полка. Ясно стало, что дорога на деревню КОЗЛОВО находится в руках немцев, и двигаться по ней было нельзя. Оставался только второй путь.

Впереди пошел ветфельдшер тов. БАТАЛОВ, который хорошо знал эту дорогу, и взялся вывести всех незаметно к реке ЛОВАТЬ. Разгоревшийся костер освещал нам дорогу и помог нам благополучно добраться до берега. Одновременно этот огонь внес смятение в лагере противника и они открыли бесприцельную стрельбу, т.к. огонь ослеплял их и они не могли нас заметить. Верно, во время пути приходилось несколько раз ложиться, чтобы не попасть под пулеметную очередь, которая пролетала над нашими головами. Вскоре к пулеметным очередям прибавился минный обстрел. Мины беспорядочно ложились на поляне по берегу, где мы проходили, но некоторые падали прямо в реку. Но нам вреда они не причинили.

Но обрывистому и каменистому берегу продвигаться было трудно. Несмотря на это все старались идти осторожно и тихо и не производить шума. Все команды передавались шепотом и преимущественно на ухо по цепи. Вскоре появилась луна, которая могла нам много навредить, так как немцы, находясь сверху, могли нас легко обнаружить. Потребовалась еще большая осторожность.

Приближались к самому опасному участку пути, вверху в 100 метрах от берега, находилась деревня, занятая немцами, а по обрыву были сооружены три или четыре ДЗОТа. Стоило неосторожным движением возбудить хотя бы малейшее подозрение и один-два немецких пулеметчика могли перекосить нас всех до единого... Предупреждать никого было не надо. Все понимали, что малейшая неосторожность может принести смерть. По этому все продвигались с величайшей осторожностью. Наше движение напоминало движение кошки, подкрадывающейся к мышонку.

Особо тяжело было двигаться мне. Нога после ранения еще не прошла и я продвигался с палочкой.

В течение получаса не было промолвлено ни одного слова, ни один камушек не громыхнул под ногами, ступали исключительно бесшумно. И эта осторожность нас спасла. Пройдя этот опасный участок, многие вздохнули. Но это был еще не конец. Только пару часов спустя, когда дошли до деревни ЗАБОЛОТЬЕ и встретили первого красноармейца, мы были окончательно уверены, что вышли из кольца.

Радости не было конца. Бойцы и командиры бросались друг другу в объятия. Наконец-то мы снова среди своих. После первых впечатлений, обмена мнений и коротких рассказов все успокоились. Со всех концов летели веселые шутки, задорно смеялись, совершенно позабыв, что всего лишь несколько часов назад каждому из нас смерть смотрела в глаза. Но такой уж склад и характер у русского человека. Он не унывает в беде и во время опасности и веселится, как только эта опасность миновала.

К трем часам дня первая группа артиллеристов и минометчиков прибыла к новому месту сбора. Все артиллеристы и минометчики шли организованно тремя группами и не отделялись друг от друга.

Прибывшие были встречены исключительно радушно, ведь трудно было рассчитывать, что вся эта операция так благополучно закончится.

Нам сообщили, что высшее командование очень высоко оценило действия нашего полка. За пять дней нахождения в кольце, нашим полком подбито три танка, уничтожено несколько пулеметов и истреблено до тысячи гитлеровцев.

После небольшого отдыха вся дивизия вместе с вышедшими из кольца включились в укрепление обороны. Верно, артиллеристы не имели еще орудий, ожидали их получить в ближайшие 7-10 дней, но зато получив подкрепление в людях усердно взялись за учебу.

План гитлеровского командования провалился. Дальше продвинуться они не смогли, несмотря на то, что на этот участок было переброшено три свежих дивизии, несколько танков и свыше 500 самолетов. Все их попытки прорвать вновь созданную оборону не увенчались успехом. Им пришлось довольствоваться сравнительно небольшим участком.

http://3mksd.ru/ts123.htm#m05

Толстопятов Петр Сергеевич комсорг 161 гсп (664 сп) 130 сд

… 11 августа 1942 года 664 полк форсировал р. Робья, затем нейтральную полосу и на той стороне реки продвинулся на 150-200 метров. Здесь расположились наши стрелки и пулеметчики, а у реки 45 и 76-мм орудия.

Сводная группа лейтенанта Лысого - комвзвода (комсомольца), действовала отважно. Бой затянулся. Во время боя они заняли 3 немецких дзота. Осталось только 15 человек. Лысый ночью залез в подбитый танк, провел туда телефон и, корректируя огонь, уничтожил немецкую батарею. Она находилась на расстоянии 60 метров от нашего переднего края, а танк, в котором находился Лысый, - 30-40 метров от немецкой батареи. Лысый пришел к нам из госпиталя. В последующем он погиб в декабрьских боях ...

Шестая рота второго батальона обороняла передний край фронта от ….. до пункта Великое Село. Там окопов нельзя было рыть из-за болотистой местности. Комсорг роты Соснин с тремя комсомольцами–пулеметчиками остались прикрывать отход полка. Они работали крепко. Мы шли и чувствовали, как они прикрывают нас. Их пулеметы били больше часа. Что с ними случилось затем, неизвестно. Мы прорвали немецкую оборону, а они все продолжали бить из пулеметов по противнику …

Люди при бомбежке держались замечательно. Ни один не ушел с поля боя не раненым. Лес весь был исковеркан немецкой бомбежкой, сплошные воронки. Немцы могли проходить только перешагнув через трупы убитых …

Первый батальон фашисты окружили. Батальон несколько раз восстанавливал положение, до тех пор, пока их не осталось человек пять. Тогда они вышли на соединение со своими. Среди них был красноармеец Сафонов …

Приказа об отходе не было. Дрались уже сутки. Ночью решили выходить, но все пути для отхода были закрыты. Ночью получили радиограмму от комдива Романовского, замполита Лазарева, в которой было сказано: «Держитесь как сталинградцы!». Это сообщение мы быстро довели до бойцов. «Раз так, то будем драться до последнего». После гибели первого батальона пулеметы мы поставили в круговую оборону. Не спали, не ели, а дрались … от полка осталось 106 человек … Связь работала безотказно … Немцы пошли в атаку группой в 70 человек. Связь быстро сообщает. Пулеметы меняют расположение. Комбат второго батальона Лежнев дает приказание: подпустить немцев на 40 метров и только тогда начинают бить ручные пулеметы … Мин осталось мало. Я с Морозовым пошел в пятую роту. Когда возвращались оттуда, видим – немецкие автоматчики окружили наш КП. С ручными гранатами стали их отбивать. С нами были девушки – Таня Кузнецова и Мария Бакланова. Замполит полка майор Васильев обращается ко мне: «От комбата Пономарева не имеем сведений. Возьмите человека и проберитесь к нему». Мы пробиваемся с боем. Нашли только одного раненого. Остальных уже не было в живых. С собой взяли минометы. С расстояния метров 50 дали несколько выстрелов. Открыли стрельбу из ручных пулеметов. Дошли до КП батальона. Оказалось, уже второй день там немцы. Встретился раненый. Он нам говорит: «Я убитым притворился».

На следующий день из штаба дивизии получаем приказ: выходить на соединение со своими. Для прикрытия нашего отхода со всего полка оставили один пулеметный расчет, остальные стали без шума отходить. Собрались со всех батальонов и девчата с нами. Я пошел вместе с санротой. Шли так же Таня Бурова, Заровная, человек десять раненых.

Пошли прямо на деревню Кулаково. Обошли немецкий дзот. Оттуда пустили ракету. Впереди два дзота и оттуда выходят немцы. Лейтенант Слитков – адъютант комполка Пшеничного, быстро снял с плеча автомат и прикладом ударил немца. Со стороны дзота работает немецкий пулемет. Туда я метнул гранату, пулемет замолк. Тут же разведчик Цыганков бросил гранату в противоположную сторону. Совсем рядом еще один немец поднялся и крикнул: «Рус, сдавайся». Таня Бурова мгновенно сняла сплеча винтовку и застрелила фрица прямо в живот. От этого она сама растерялась и бросила винтовку из рук. Я и Цыганков пошли вперед. Гранатами пробиваем дорогу. Дошли до шоссе. Вдруг наши разведчики – человек восемь. Оказалось, что они тоже ищут дорогу. Пошли все вместе по направлению к реке Ловать. Тут к нам присоединились еще несколько пулеметчиков. Шли прямо среди дзотов врага. Здесь немцы выставили только один пулемет. Мы гранатой подкосили фрица-пулеметчика. Он упал прямо в реку. Идти стало легче. Шли по краю реки. Нас уже собралось человек 30. Впереди шел я. День уже истекал, когда подошли к переправе. Подходят к нам нач. штаба полка Кочетков, замполит Васильев, командир полка Ефанов. Здороваются. Встречают нас как воскресших…

(Беседу с Петей Толстопятовым я (? Алексеева ?) записала осенью 1943 года, когда полк и в целом дивизия находились в условиях кратковременной передышки и подготовки к новым не менее горячим боям по сравнению с теми, которые мы уже провели. Петя тогда уже находился в строю. О его дальнейшей судьбе мне подробно ничего неизвестно, мне не удалось его больше видеть. По всей вероятности он погиб в одном из последующих сражений *. Петя был молод (родился в 1923 г.), невысокого роста, жизнерадостный, веселый, добрый, конечно, смелый, особыми приметами не выделялся.)

* Петр Сергеевич Толстопятов, 1923 г.р. из Тамбовской обл., ст.лейтенант, комсорг 161 гв.сп 53 гв.сд, умер от ран 03.08.1944, похоронен: Латвийская ССР, Яулантгальская вол., м. Вилака, кладбище русской православной церкви, северная сторона, одиночная могила №7. Награжден медалью "За отвагу", орденами Красной Звезды и Отечественной войны 2 степени

http://3mksd.ru/ts182.htm#m01

РАЗВЕДКА В ДЕЙСТВИИ

Военком 151 отд. разведроты, ныне полковник запаса Становов Николай Михайлович, 7 января 1988 г.

Возвратившись вновь в строй в один из солнечных дней многие из командиров и бойцов были вызваны в штаб дивизии. Здесь за успешное выполнение заданий командования на фронте борьбы с фашистскими захватчиками нам были вручены ордена. Их получили майор Пшеничный, Маша Поливанова, Наташа Ковшова, Татьяна Заровная, Владимир Петров, капитан Бусалов, Владимир Жигунов, лейтенант Саркисов, Михаил Шипулин, Илья Смирнов, ст. лейтенант Рамишвили, капитан Марченко и многие другие. По поручению награжденных я тогда сказал: "Битва только начинается, сопротивление фашистов усиливается. Мы сделаем все, чтобы выполнить приказ Родины, приказ Сталина - разбить гитлеровцев и одержать окончательную победу".

Впереди предстояли еще более коварные бои и как заявил полковник Анисимов - а теперь, дорогие друзья, Сутоки. Все поняли, что под словом Сутоки предстоят более трудные сражения.

Если рассуждать с мирных позиций, то Сутоки - небольшая деревушка. В свое время это нарядный зеленый уголок с красиво рублеными домами. Ее огибает десятиметровой ширины река Робья, которая с востока на запад впадает в р. Ловать, несущую свои воды в озеро Ильмень. Севернее и южнее леса местами попадают поляны, окруженные небольшими участками болот, покрытых желто-зеленым мхом и мелколесьем.

Вот сюда по приказу штаба Северо-Западного фронта и вышла дивизия. Предстояло в ожесточенных боях перерезать узкий "коридор" между Старо-Русской и Демянской группировками, обороняемый 16-й немецкой армией генерала Фон Буша.

Начальник штаба дивизии полковник Е.И. Зелик, собрав наиболее опытных разведчиков, сказал:

- Знаю, дорогие друзья, что устали после перехода, ну, а что поделаешь - надо!

Новый район действий, его следует изучить. В три часа ночи тронулись разведчики в неизведанное. Передвигаясь по заросшему кустарнику, разведчики во главе с Мишей Шипулиным внимательно следили за обстановкой. Невдалеке рвались артиллерийские снаряды. Поблизости взорвалась мина и все без команды "упали". Слышно, как горячие осколки падали в воду. Связист Василек, так его называли разведчики, доказывал Рачковскому теорию вероятности попадания осколка в провод, который он тянул за собой.

Продолжался артиллерийский огонь с немецкой стороны. Наши части, приблизившись для атаки, выдвинули вперед танки и артиллерию. Соблюдая, меры предосторожности, то и дело прижимаясь к земле, разведчики передвигались на новые позиции.

Оказавшись на возвышенности, Шипулин, посмотрев в бинокль, громко крикнул: "Ура". Наши прорвали фашистскую линию обороны". И в это время взорвался "шальной" снаряд, а за ним второй. Большинство разведчиков лежало в болоте засыпанные грязью. Кто-то спросил: "Не ранены?". Надо переждать в лощине" - сказал Жигунов. И все начали перебегать, но не поднимался командир.

- Стойте, - крикнула Клава Никитина, - лейтенант ранен.

Миша истекал кровью, тихо стонал. Осколок разорвал ему ногу. Ребята на руках вынесли его на поляну. Это было нашим началом. Шипулина и Царицинского унесли из опасной зоны, а командовать взводом стал Александр Жигунов. Разведчики все больше убеждались, что каждый метр земли гитлеровцы, находившиеся в обороне несколько месяцев, пристреляли, мосты и перекладины через реку взорвали.

Два наших полка в течение четырех дней продвинулись лишь на 200 метров, уничтожив при этом более 800 фашистов. Приходилось по 10-12 раз в сутки отбивать их контратаки. Битва с фашистами в этом районе доходила до рукопашных встреч. Снайпер из дивизионной разведроты Александр Каменев, находясь в рядах наступающих подразделений, уничтожил 72 гитлеровца, но и сам погиб. 67 фашистов уничтожил Николай Соболев, 45 - И. Файзулин. Дважды был ранен политрук Сергей Кагаков. Тяжело раненными вынесены под ночным покровом политработники П. Грибков, С. Партигул, И. Мелицев.

Расстреливали фашистов, приближаясь на 10-15 метров. Не жалея жизни наши бойцы выбивали фашистов из дзотов и зарытых в землю бронемашин и танков. В одном из таких боев смертью храбрых погиб командир полка П.М. Пшеничный.

Все взрыто снарядами и минами. Вместе с частями отчаянно сражались с фашистами разведчики. Видя свое численное превосходство, гитлеровцы тоже пытались пробраться в тыл нашего соединения и захватить "языка". По труднопроходимому болоту немцы неоднократно проходили в наши позиции, а возвращаясь оставили один раз одного, второй раз - двух убитых.

Начальник разведки дивизии Е.Ф. Бусалов предложил организовать подкарауливание их групп, пытавшихся пробраться в расположение наших подразделений. Группу разведчиков на сей раз возглавил Иван Гарин. Забравшись в трясину, они два дня сидели в ожидании. И вдруг взлетели встревоженные птицы, а через несколько минут, осторожно ступая по болоту, шло до пятнадцати гитлеровцев. Считая себя монополистами этой трясины, продолжали движение.

- Смелые, - сказал Гарину Жигунов. Справимся или идем на собственную гибель. Будем бить гадов! А?

- Как только они остановятся, заходим с трех сторон, а десятерых надо убить. Если оставшиеся в живых поднимут руки, подходишь и обезоруживать, не бойся, мы на своей территории.

Собравшись в кучу, гитлеровцы начали советоваться и махать руками в разные стороны. В это время Гарин и Жигунов открыли огонь из автоматов, два наших бойца бросили в фашистов гранаты. Потом все замолкло. Неясно, сколько убито и какое количество лежат "притворившись". И тогда Жигунов на ломаном немецком языке крикнул "Сдавайтесь!" Вначале поднял руки один, затем второй и третий. Остальные двенадцать валялись или тяжело раненными, или убитыми.

Пленные затем подтвердили предположение нашего штаба о том, что в ходе 20-дневных боев истреблено не менее 3-х тысяч их живой силы. Сообщили они и о приказе Фон-Буша - биться до последнего солдата, но не допустить прорыва обороны русскими. 200 немецких бомбардировщиков, с их слов, начнут штурмовать советские войска в ближайшие дни.

В болотистой местности по пояс в грязи, под сильным огнем врага удерживались нами захваченные позиции. Здесь совершили свой героический подвиг Маша Поливанова и Наташа Ковшова (об этом есть статья в настоящем сборнике). При их спасении и попытке вывести из окружения немцев наши разведчики приложили немало усилий. В боях под Сутоками был тяжело контужен и я. Но вновь возвратился в дивизию после излечения на острове Селигер (в Ниловой пустыни).

http://3mksd.ru/ts188.htm#m02

ГАЙЛЮНСКИЙ Я. Г. Воспоминания

Добровольцы

Август 1942 г. Большой тяжелый марш в район Сутоки. Нас передали в 1-ую Ударную Армию, в состав которой мы входили еще под Москвой. Топкие болота. Река Робья, красная от крови, по ней плывут трупы немцев и наших. Непрекращающийся обстрел из орудий, трескотня пулеметов и автоматов, непрерывная от восхода до заката «карусель» немецких бомбовозов.

КП полка в ста метрах от немцев, они пьяные ожесточенно контратакуют. Наш полк, неся потери, понемногу, но все же продвигается. Бежим с Татариновым в батальон - там замолчала рация. Навстречу нам спешит в тыл «бравый» солдат. «Куда?», - спрашиваю его. Говорит, что его оглушило, и он больше не может. После недолгого, но убедительного разъяснения он поворачивает к передовой, все время на нас оглядываясь. Он из пополнения, еще не обстрелян.

Мы добираемся до радиостанции. Она в боевых порядках пехоты, отражающей контратаку немцев, которую поддерживают более сотни бомбардировщиков. Радист легко ранен в плечо. Неподалеку от нас, справа, наши девушки-снайперы Маша Поливанова и Наташа Ковшова, замаскировавшись ельником, ведут прицельный огонь по контратакующим немцам. Мы с Татариновым и Чукаевым нашли повреждение и выходим на связь с КП полка. Комбат требует пополнения «огонька» и боеприпасов. Не прекращается артобстрел. Снаряды часто попадают в воду, и река выбрасывает свою утробу вверх в виде песка, тучи брызг и осколков.

Вдруг ощущаю тошноту, головокружение и падаю. От ног доходит острая боль, от спины тоже. Начинаю соображать, что ранен. Чукаев помогает мне подняться. С одним из солдат отправляет меня в тыл. Доползли до передового медпункта, оттуда на «волокуше» до санчасти полка. Там командир медико-санитарной роты доктор Павлов меня оперирует. Перевязывают и отправляют в медсанбат. По дороге дружеские сожаления, рукопожатия Чернусских, Рибиника, Ковалева.

До медсанбата доставили на «аэросанях» - это носилки, установленные на лыжи и одним концом привязанные к крупу лошади, которую погоняет ездовой. Шлепаем через болото. При пересечении большой поляны на нас пикирует немецкий бомбардировщик и сбрасывает огромную жутко воющую бомбу. Ездовой плюхается в болото, бомба тоже... и не взрывается! Это огромная пустая, со множеством отверстий бочка. Доплелись до гати. Это уложенные поперек бревна, по которым скачут колеса телеги, куда меня переложили... Добираемся до медсанбата, еще одна перевязка. Затем на грузовике до эвакуационного госпиталя в Марево. Оттуда самолетом, ночью, на У-2 до Осташкова и на поезде до Костромы, в госпиталь. Сюда же доставили и Татаринова. Он ранен почти так же, как и я. В ноги и мелкими осколками в руки и лицо.

В госпитале опять прооперировали. Опасались гангрены. Пронесло.

Чистые простыни, тишина. Получаю много писем от ребят. Прислал письмо и Петров-Соколовский - комиссар полка, в котором поздравил меня с наградой. Из писем узнал, что 14 августа, когда меня ранило, дивизией было отбито 26 контратак! Но и наши потери были велики. Погибли командир полка Тарасюк, наши любимицы - снайперы Маша Поливанова и Наташа Ковшова, которым посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. Большие потери понесла и наша рота связи. Погибли наши воспитанники, ставшие офицерами - Краев и Выгановский. Ранены Романенков, Смирнов, Жирнов. Убит Иван Москаленко. Выбыли по ранению Моргунов, Вязовецков, Мухаметшин, Кирюхин, Агафонов, Кистень, Курганов.

Несмотря на большие потери, все бои полка были обеспечены связью. А сами связисты получили высокую оценку командования.

Отвалявшись в госпитале, правдами и неправдами, в ноябре 1942 г., я снова вернулся в свой полк и был исключительно радушно встречен новым командованием полка, Ф. Б. Чернусских и П. И. Тарасовым. Меня назначили на старую должность - зам. командира роты по политчасти. Здесь уже командует Моргунов, вернувшийся из госпиталя. После выздоровления вернулись Татаринов, Вязовецков. Многие после ранения попали в другие части.

------
http://3mksd.ru/ts188.htm#m03

14 августа 1942 года. Немцы предприняли мощное наступление на наш передний край и нашу дивизию срочно перебросили в район деревни Сутоки. Красная от крови река Робья. Непрекращающийся вой и треск разорвавшихся снарядов и авиабомб. Трупы, как бревна, во время лесосплава, один за другим плывут по течению. Непрерывная от восхода до захода солнца карусель бомбардировщиков. Наших самолетов и не видно.

Ведь как раз в это время идет грандиозное сражение за Сталинград и наша задача отвлечь как можно больше сил противника на себя, не дать ему перебросить ни одной дивизии на Сталинградский фронт.

Много мне пришлось повидать и артиллерийских налетов и массированных бомбежек во время войны. Помню как "мессер" гонялся за тремя бойцами на болоте, обстреливая их из пулеметов и сбрасывая мелкие бомбы. Помню налеты "ишака" - так ревел 150 мм шестиствольный миномет, снаряды которого вздыбливали землю на нашем переднем крае. Помню налеты штурмовой авиации, атаку танков "Тигров" и "Пантер", но такого нескончаемого, без промежутков артогня всех калибров и непрерывных бомбардировок с воздуха, когда последний самолет в карусели еще не успевал отбомбиться, а первый в очередной уже сбрасывал свои бомбы на наши боевые порядки, и вся земля и вода стояли вокруг дыбом - мне довелось пережить только здесь, под деревней Сутоки у небольшой реки Сутокская Робья.

Нескончаемый пулеметный и минометный огонь, контратака за контратакой пьяных для храбрости фашистов. 53 контратаки отразили в августе наши подразделения!

О боях в районе Суток