ИЗ «ЗАПИСОК О ГОРОДЕ ВЕСЬЕГОНСКЕ»
ученого агронома П.А.
Сиверцева"Городской голова Федор Иванович
Питков был очень жалован народом...
А Ивана Васильевича
Попова (1779 -- 1848), сына соборного священника, когда был городским головой, хуже самого губернатора боялись....
Александр Николаевич
Виноградов (сын священника о. Николая), служивший потом в Китае при русском консуле, читал в земской управе публичную бесплатную лекцию об истории Весьегонска.....
По завоевании Кавказа, в 1864 году, были у нас пленные черкесы. Один из них, Абаз, говорил, что брата убил. Был князем, носил шапку с крестом, рваную доху. Другой, Абдул, был крестьянином. Третий пленник вскоре умер, ... Абаз порядочно знал русский язык, читал, писал, ходил покупать крендели у Канарейкина. Потом черкесов перевели в Тверь. Отец их спрашивал: «Рады ли, что в Тверь?» Абаз с тоской отвечал: «Нам Капказ надо...»...
В 1872 году к подвальному Ивану Петровых приехал работник со Внуковского спиртзавода. Пошел ночевать на сеновал с цигаркой. Пожарные скоро приехали. Но поповский дом уже запылал. Воду возили купеческие лошади. Из дома все почти вытащили. Павел-дьячок стал и полы разбирать, говорил, что в Красном Холме так дом спасли. А попа доктор Залесский завернул в свою шубу и донес до Казимировой без чувств. Ребят двоих, Павла и Марию, снесли сначала за два дома, на почту, а как стало и ту засыпать галками, то понесли на Соколиху, к казначею, построили их, как телят, в уголку, казначейша принесла им конфет, пряников, всю ночь не отходила от них. Дедушку, что хорошо кричал по-поросячьи, забыли в комнатушке рядом с кухней. Все уже из дома вынесли, а он все спит, глушня, ему было около 90 лет.......
По рассказам моей матери, один из весьегонских чернокнижников
Титушков, живший на Кузнецкой улице, возвратясь из Санкт-Петербурга в 1860-е годы, сделал для себя крылья из пузырей. Наполнил их каким-то вонючим светильным газом. Крылья привязал на грудь и под мышки. Перед этим будто наварил пива, угощал собравшийся народ, многие плакали, другие посылали с ним поклоны умершим родителям, детям. Человек собирался улететь на небеса... Титушков с привязанными крыльями взошел на свои высокие ворота, покрытые крышей на два ската. Дом его был двухэтажный. Последний раз раскаялся Титушков перед собравшимися, сняв черный картуз, захлопал крыльями... Толпа оцепенела... А новоявленный Икар свалился на землю и сломал ногу. Полет не состоялся.......
Самыми старинными увеселениями в городе в 1840 -- 50-е годы были мещанские вечеринки под песни. Танцевали во кружки с платочком, «как плыла лебедь», «как в лужках гуляла», «как мужей и женихов заставляли любить» и т.д. Освещались вечеринки сальными свечами. Иногда кавалеры ходили на вечеринки в соседнюю Устюжну, а утром приходили домой, пройдя туда и обратно сотню верст... Как говорится, для милого дружка семь верст не околица...
В начале 1870-х годов местом летних общественных гуляний был сад Федора Ильича
Максимова. Он был мелким землевладельцем Весьегонского уезда, севастопольский герой, офицер с Георгием и простреленной рукой. Смеялся, что и одной рукой может молоть кофе и жить...
...В саду и на эстраде играла музыка портного А.М.
Сабанеева, состоящая из двух скрипок, виолончели, флейты, трубы, бубна.
В 1879 году купец Александр Ив.
Исаков купил у Ф.И. Максимова дом и сад.
В 1870-х годах был в Весьегонске городским доктором
Залесский Александр Васильевич -- высокого роста, круглолицый, красивый, хороший врачеватель и... . Ему было лет 35. Он сначала увлекся Сашенькой
Камараш, ... ругался с бабушкой Александрой Петровной
Стрешковой. Один раз он так стиснул пальцами ее толстый нос, что врачи хотели его ампутировать. После этого Сашенька выехала навсегда в Череповец....
Потом ему приглянулась красивенькая толстушка Людмила
Бутягина.......
В Замоложье врачом служил
Крумбмиллер, французский подданный. В 1886 году он был направлен земством в Париж к Пастеру с двумя укушенными бешеной собакой (крестьянин Тимофей Васильев, 30 лет, и Михаил
Зверев, 22 лет, сын весьегонского купца)."
Огонёк