А вот мне понравился анекдот...

...Деревня Соколово нежилась в объятиях горячего летнего дня. Простая крестьянка тетка Прасковья выгребала навоз из стойла коровы Зорьки. Вдруг безмятежную тишину прорезал визгливый голос соседки, Ядрены-Матрены.
- Прасковья!..
- Угу, - буркнула тетка Прасковья, ненадолго разгибая спину.
- Прасковья, хранцузы в деревне!
- Ась? - переспросила тугая на ухо тетка Прасковья, продолжая чистить стойло.
- Прасковья! Нашу хату жгут! - надрывалась Ядрена-Матрена.
- Угу, - меланхолично поддакивала тетка Прасковья, в сугубой темноте своей ни разу не слышавшая слова "меланхолия".
- Ааа-ааа!!! Пошли прочь, охальники!.. - голос Ядрены-Матрены окончательно сорвался на визг, потом вдруг умолк. Прасковья поковыряла пальцем в ухе и недоуменно пожала плечами.
Тут во двор, в строгом соответствии с планом и распорядком грабежа, организованно вломился отряд наполеоновской гвардии. Офицер сделал повелевающий жест, и гвардейцы деловито очистили дом от излишков товаропроизводства.
"Бог дал, бог и взял!" - смиренно подумала тетка Прасковья. Поковыряла пальцем в другом ухе: и вздрогнула от голоса Ядрены-Матрены:
- ...ковья!!! У тя корову сводят! Стоять, Зорька!
"Может, к Ваське?.. Любовь, любовь!.. Ах!" - мечтательно закатила глаза Прасковьина Зорька, вспоминая соседского черного быка.
"Это война, дура!" - мысленно выругалась на нее циничная и бывалая коза Серафима. Ее троюродная тетка была съедена под Аустерлицем.
- Любовь - это всегда война... - философически подвела итог навозная куча.
"Хмм-хмм!.." - невнятно подумал в гастрономическом направлении третий слева гвардеец. По-французски, разумеется.
- Ооо-го! - присвистнули вилы, выдернутые властной рукой из навозной кучи и неведомым для себя образом втянутые в активные боевые действия.
Тетка Прасковья уже ни о чем не думала. Довели бабу! Образ зверски растерзанной окаянными нехристями Зорьки затмил весь белый свет перед ее глазами. Вилы, казалось, растроились в ее руках, привычных к грязной работе. Да, тетка Прасковья ни о чем не думала! Но наполеоновскую гвардию сей факт утешал весьма и весьма относительно. Французы были в шоке. Просто в шоке.
"Варварская страна!" - подумал офицер, зажимая рукой колотую рану в боку. - Кто их разберет, этих русских?!"
- Это вам не Европа! Это жареный лед, господа! - иронически отозвалась коза Серафима. - Кто к нам с мечом придет, тот у нас от вил и загнется! Хххааа!..
- А горячий я парень, да?! - начали входить во вкус вилы. Холодное оружие французов было быстро переломано.
- Все там будем... - утешила навозная куча посыпавшиеся в нее обломки стали.
- Ну ты и прикалываться, Прасковья... - Ядрена-Матрена аж онемела от восторга.
- Ззяяууу!.. - возбужденно взвизгнула одинокая пуля, срикошетив о вилы.
- Куда ж ты лезешь, глупая?.. - лицемерно посочувствовали ей вилы. - А все-таки непрошибаемое у меня обаяние!..
- Пуля - дура, штык - молодец! - в глазах козы Серафимы загорелся бойцовский огонь. Загородка стойла перед ней неудержимо превращалась в бастионы осажденного Измаила.
- Эх, раззудись плечо, размахнись рука! - подключилась к сражению Ядрена-Матрена, открывая прицельный огонь по противнику.
- Позавчера - шанежки, вчера - камушки, сегодня - снаряды! - дивились изменчивости жизни рогалики и бублики Ядрены-Матрены, сыплясь градом картечи на доблестную гвардию Наполеона.
- Такова се-ля-ви!.. - непатриотично вздохнула навозная куча. - Вчера - цветы, сегодня - сено, а завтра... Ну, вы сами понимаете!..
"Может, сдадимся?" - мысленно заикнулся третий слева гвардеец, пессимистично взирая на мир единственным уцелевшим глазом.
- Гвардия умирает, но не сдается! - оборвал крамольную мысль офицер. - Въехали, господа?
Господа въехали. Тем более что ретирада - не позор, а маневр. Поэтому гвардия выстроилась в каре и под ураганным огнем начала медленный отход к лесу. Так и оставшись в недоумении относительно непостижимой русской души...
...Гвардия шла в каре под непрерывными атаками противника. Это было красиво. Но, увы! Темным русским крестьянкам была совершенно недоступна красота стратегии и тактики великого Буонапарте. Бабы, что с них взять!..
- Зорюшка! - неожиданно всхлипнула тетка Прасковья, пытаясь обнять рогатую коровью голову.
- Э, вилы-то брось! Все свои! - ехидно мекнула коза Серафима.
- Прасковья!!! - заорала прямо в ухо соседке Ядрена-Матрена. - Дай шанежек, а то мужика кормить нечем!
"Любовь..." - продолжала мечтать Зорька, так и не очнувшаяся от грез в течение всего боя.
- Любовь зла... - развила мысль навозная куча.
- А за козла ответишь!!! - взрыла копытом землю еще не остывшая от баталий коза Серафима...
...Все вернулось на круги своя. И только вилы, отчаянно гордясь изрубленным в ближнем бою древком, в дальнейшем отказывались от тесного общения с навозной кучей. Мол, зазорно это для тройного штыка, ветерана Отечественной войны одна тысяча восемьсот двенадцатого года...

(Сообщение отредактировал RuSar 5 сен. 2005 17:07)