Островляны, Полоцкий уезд

И еще два документа, обнаруженные в ЦГИА Санкт-Петербурга:

Фонд 356 опись 1 дело 10571
В Санкт- Петербургскую судебную палату
Титулярного советника Антона Игнатьева Бобашинского,
Жительствующего в г. Полоцке на Нижнем Замке
По делу
С поверенным кс Болеслава Фердинандовича Соколовского
К.А.Шишко, жительствующим в г.Витебске
По Ново-Офицерской улице в собственном доме

Апелляционная жалоба

Решением Витебского окружного суда 5 /12 августа 1899 года присуждено меня выселить из фольварка Докторово, входящего в состав имения Островлян я нахожу неправильным. Витебской губернии в 1стане находится имение Островляны, принадлежавшее гс Фердинанду Фаддееву Соколовскому, после коего остались наследниками его жена Казимира Алексеева, сыновья: Болеслав, Вацлав и Эдмунд и дочери Матильда и Валерия Соколовские, из коих жена Казимира вышла в замужество за меня Бобашинского, а дочь Матильда за дворянина Юрьевича. Прописанные наследники не только не приобретя установленного законом права собственности на имение, но не бывши даже утвержденными в правах наследства после Фердинанда Соколовского 1 августа 1876 года предположили отделить одному из них - Болеславу Соколовскому упадающую на его долю часть земли, о чем составили домашнюю записку под названием «проект отдела», но как на это не согласилась и не подписала наследница Матильда Юрьевич, то оный и не состоялся, после чего 12 того августа Болеслав Соколовский с согласия прочих с ним согласных на отдел части земли заключил со мною контракт на аренду предполагавшейся для его части земли и 8 п.возложено было на меня ходатайство о утверждении его в правах наследства и совершении документа на ту часть земли, имевшей получить название фольварк Докторово, но отдел не состоялся, документа совершено не было, земля осталась в общем владении, что доказывается планом специального межевания, составленным 31 августа 1892 года из каковой земли часть получившая название фольварк Докторово поступила во владение моей жены, а матери Болеслава Соколовского-Казимиры Алексеевой, а когда она в ноябре 1897 года умерла, то оная земля перешла в распоряжение всех бывших на лицо наследников и совладельцев имения Островлян с фольварком Докторово, которые оставили землю в моем управлении, в чем и выдано м не 30 декабря 1897 года письменное удостоверение на 3 года. В марте же сего года, один из не подписавших то удостоверение совладельцев Болеслав Соколовский, считая фольварк Докторово на основании контракта его собственностью начал в Витебском окружном суде дело о выселении меня с сыном из фольварка, я, в доказательство того, что распоряжаюсь им не самовольно и что фольварк не отделен от общего владения представил вышеуказанное свидетельство и копию удостоверения Витебского Губернского Правления по Губернской чертежной от 30 июля 1893 года за № 1304. При судебном разбирательстве представил копию определения Витебского Окружного суда 27/28 ноября 1887 года, доказывающую, что подписавшие мне удостоверение на распоряжение фольварков есть одинаковые наследники с истцом Болеславом и копию определения того суда 4 мая 1899 года об утверждении меня в правах наследства после моей жены Казимиры Алексеевой и просил суд в иске Болеславу отказать, как фольварк принадлежит не исключительно ему, а всем наследникам, в том числе и мне после жены, но суд не входя в рассмотрение представленных документов, принимая во внимание, что я, получив от истца Болеслава Соколовского в арендное содержание фольварк Докторово сроком на 12 лет, тем самым признал за истцом право на фольварк, присудил исковые требования Соколовского.
Решение это нахожу неправильным во-первых, что отдачей в аренду неразделенных имений в полном их составе или частями не приобретается право собственности, тем более, что заключенный домашний контракт не имел законной силы. 2-е. Я никакого исключительного права Соколовского на фольварк не признавал, брал его в аренду с согласия остальных наследников, о чем сделана надпись. 3-е. Фольварк не отделен и принадлежит общему владению всех наследников.
Очевидно, что дальнейшее распоряжение фольварком не зависит от произвола истца и должно согласовываться с желанием о стальных совладельцев. Желание же их выражено в расписке от 30.12.1897 года, которая представляет из себя арендный договор н а 3 года, подписанный совладельцами Вацлавом Соколовским, Матильдою Юрьевич и Валериею Мордвин. Согласие же Эдмунда Соколовского вытекает из росписки его на получение 6 рублей аренды. Таким образом, пока договор не окончится, я не могу быть выселен из фольварка. Я такой же совладелец фольварка как и истец, хотя он имеет немного большую долю, почему иск его не подлежит удовлетворению.
Прошу решение Витебского окружного суда 5/12 августа сего года отменить и Соколовскому в иске отказать.
1899 года сентября 9 дня
Титулярный советник Антон Игнатьев Бобашинский

PS Антон Игнатьевич Бобашинский - родной дядя моей прапрабабушки Антонины Матвеевны Соколовской (ур.Бобашинской), чья посмертная фотография размещена выше и отчим ее мужа, моего прапрадеда Эдмунда (Эдуарда) Фердинандовича Соколовского.

Выше я уже писал о трагической судьбе моего троюродного прадеда Антона Вацлавовича Соколовского. Но не только он сгинул в годы сталинских репрессий. Еще одной жертвой стал зять Эдмунда Фердинандовича, муж его старшей дочери Анны Ефим Комаров. Мне удалось в ГАРФ найти материалы надзорного производства Отдела по спецделам Прокуратуры СССР по его делу. Благодаря этому стало известно, что одной из причин его ареста стали Островляны. Вот что имеется в деле:

Выписка из жалобы Е.А.Комарова от 09 мая 1940 года (л.л. 42 – 46об.):

«Верховному Прокурору Союза СССР (Москва)
Комарова Ефима Абрамовича,
находящегося в заключении в лагерях
Усольлага НКВД, 2-ое отделение, лаг.
пункт Низьва. – лич. дело №28862;
Адрес: - г.Соликамск, Молотовской
области, абоним. ящик №244/2

Жалоба
[…]
Предвходящим мотивом к обвинению меня было сообщение следователя от том, […] что у тестя (отец жены) имелся земельный участок - хутор и дом и что родственники по жене, имея польские имена, очевидно не русского происхождения.
[…]
Какой имелся хутор у тестя я не знаю, т.к. никогда не был на нем и у пользовавшихся им родственников тестя.
[…]
По национальности отец жены природный белорус и был католик, откуда и имена в семье однородны с польскими именами. Занятием его была 30-летняя служба железнодорожном транспорте, начав ее с ученика телеграфиста и окончив багажным кассиром. Родился и всю жизнь прожил в России, работал на линии Смоленск – Полоцк, а последние годы жизни, при Советской Власти служил в волисполкоме того района, где когда-то имел свой хутор.
[…]

Выписка из дополнительного заявления Е.А.Комарова от 1940 года (л.л. 55 – 59):
В Смоленское Управление НКВД
Комарова Ефима Абрамовича, находящегося
в заключении в лагерях УСОЛЬЛАГА НКВД,
2-ое Отделение УСОЛЬЛАГА, лагпункт Низва,
личн. дело №28862;
Адрес: - г.Соликамск, Пермской обл.,
абонементный ящ. №244/2

Дополнительное заявление
К жалобе моей от 11/Х-1939 г. на имя
Народного Комиссара Внутренних Дел СССР,
направленной согласно извещения УФО Усоль
лага НКВД в 1-й Спецотдел НКВД СССР
29/Х-1939 г. за №7919
[…]
Я никогда в жизни не был в местности, где жили родители […] Екатерины СОКОЛОВСКОЙ (родная сестра Антона Вацлавовича и к тому же - жена брата жены Комарова - Kras), имевшие совместный с тестем моим хутор.
[…]
Выписка из жалобы Комарова Е.А. Председателю Верховного Суда Союза СССР от 29/IV-1941 г. (л.л. 101 - 105об.)
[…]
Одновременно с этим подчеркивалось следователем, что по линии моей жены ее родственники имели фамилию и имена польского происхождения, что отец жены имел свой хутор и дом и что это все является обстоятельствами неблагоприятствующими мне. Тут же им было сказано, что было бы лучше мне, если бы я в свое время развелся со своей женой, о чем он имеет сведения из дела.
[…]
Наконец, считаю нужным дать свои пояснения в отношении указываемого следователем неблагоприятствования для меня национального и социального признака родственников моей жены: а) откуда берут начало происхождения родственники жены – Соколовские в бывшем католического вероисповедания мне не известно. Известным мне является то, что отец и мать жены уроженцы Полоцкого б. уезда Витебской губ., ныне БССР, прожили свой век и померли тут же на родине. Отец жены был железнодорожным служащим и работал на станциях участка Полоцк – Смоленск (Полоцк, Сиротино, Куприно, Смоленск) в должностях телеграфиста, сменного дежурного и вышел в отставку по должности багажного кассира, всего проработав около 30 лет. Вблизи гор. Полоцка он имел до революции по наследству хуторской участок земли, хозяйства на нем не вел и сдавал живущим там своему брату для совместного пользования; доходности от этого очевидно тоже не имел.
[…] я никогда в жизни не был и на месте хутора тестя и не располагаю подробными о нем данными.

Из Постановления заместителя прокурора Смоленской области Твиликова от 1941 года, марта 29 дня (л.л. 110 - 110 об)
[...]
На основании изложенного, принимая во внимание социальную опасность осужденного КОМАРОВА Е.А., -
ПОСТАНОВИЛ:
Жалобу КОМАРОВА Е.А. И его жены о пересмотре решения Тройки УНКВД Смоленской области отклонить, о чем им сообщить.

Дальнейшая судьба Е.А.Комарова не известна…

На официальном сайте Шумилинского района Витебской области размещены материалы, связанные с историей района в период Великой Отечественной войны. В том числе и эта:

Карательная операция «Блиц» (сентябрь - октябрь 1942 г.)

Во второй половине сентября 1942 г. враг предпринял карательную операцию против партизан. В тяжелых боях, которые продолжались до 3 октября, бригада мужественно отражала натиск карателей.
В лесных массивах междуречья Оболи и Западной Двины дислоцировалась Сиротинская партизанская бригада под командованием С.М.Короткина. Главным объектом ее боевой деятельности была железная дорога Витебск - Полоцк. Отряды бригады, располагавшиеся по обе стороны магистрали, в течение лета 1942 г. крупными силами неоднократно наносили удары по опорным пунктам противника и железной дороге.
Командование немецкой группы армий «Центр» давно готовилось к решительным действиям против партизан в этом районе. Еще в середине лета были запланированы две карательные операции. Но потрепанная в боях с партизанами 201-я охранная дивизия не смогла в намеченные сроки приступить к выполнению поставленных задач. Обе эти операции были вскоре отменены, а дивизия получила время на подготовку к крупной карательной экспедиции под кодовым названием «Блиц» («Молния»).
На исходные позиции командование 201-й охранной дивизии вывело 406-й гренадерский полк, 244-й, 743-й, 974-й охранные батальоны, специальные команды тайной полевой полиции и СД. По приказу начальника тыла группы армий «Центр» Шенкендорфа для участия в операции «Блиц» привлекались 600-й полк из 286-й охранной дивизии, 7-й артиллерийский полк «Смоленск» и бронепоезд.
Наступление карателей началось 23 сентября 1942 г. одновременно с разных направлений с тем, чтобы расчленить бригаду, создать два котла и прижать партизан на севере к железной дороге, где курсировал бронепоезд, а на юге - к правому берегу Западной Двины.
Двигавшийся со стороны Богушевска в северо-западном направлении 600-й полк подошел к району дислокации партизанского отряда № 4 (командир отряда Д.М.Левкович, комиссар А.Б.Эрдман) с востока. Од¬новременно со станции Сиротино на юг про¬двигался охранный батальон. 23 сентября лесной массив между железной дорогой и Западной Двиной был почти полностью окружен карателями.
Рано утром того же дня партизанский связной Владимир Масько прискакал в штаб отряда и предупредил партизан о грозящей им и населению опасности. Немедленно в район деревень Лежни (Большие, Малые, Корелые, Хмелевские) была послана разведка, а вслед за ней взвод П.Д.Потапова с приданным ему минометным расчетом Ф.М.Поливкина. Разведчики проникли на кладбище и с вершин деревьев установили наблюдение за немцами, которые расположились в д. Лежни Малые. Немецкие солдаты разбирали дома, стаскивали бревна и доски к берегу реки Сечна - строили переправу. Несколько групп хозяйничали в покинутых крестьянских домах. По сигналу партизанских разведчиков на окраину кладбища бойцы взвода П.Д.Потапова выдвинули станковый пулемет и взяли на прицел скопление солдат у переправы. Расчеты ручных пулеметов и стрелки приготовились бить по часовым и группам немцев в деревне. В густом кустарнике северо-западнее деревни замаскировался минометный расчет Ф.М.Поливкина. Дружный огонь нанес гитлеровцам тяжелые потери и вызвал панику. Несколько десятков карателей осталось лежать у переправы и на улицах деревни. Гитлеровцы попытались выбить взвод с занятых им позиций. Три часа партизаны сдерживали натиск врага у кладбища, а когда кончились боеприпасы, организованно отошли в расположение отряда.
До 26 сентября отряд вел бои в окружении, а затем было принято решение пробиться через железную дорогу на север для соединения с основными силами бригады. Стремясь избежать преследования, в лесу у д. Гусинцы было оставлено в засаде пять бойцов во главе с Г.И.Копытевым, которые в течение двух суток отвлекали на себя часть сил гитлеровцев. Противник не заметил ухода отряда и утром подверг лагерь артиллерийскому обстрелу, а затем в лес двинулись цепи карателей. Лес молчал. Никого не было и в партизанском лагере. Потерпев неудачу, гитлеровцы вылавливали укрывшихся в лесу жителей окрестных деревень и жестоко с ними расправлялись. 14 из них были заживо сожжены в д. Лежни Большие. В ночь с 26 на 27 сентября 4-й отряд перешел железную дорогу у станции Оболь. От д. Залужье до д. Спасское отряд вела колхозница Евдокия Архиповна Канина. Реку Оболянку перешли вброд. Взобрались на крутой берег, впереди сплошной стеной стоял родной лес. Партизаны вышли к д. Гребенцы. Восточнее этой деревни вдоль реки Оболь занимали оборону 1-й, 2-й, 6-й отряды.
Неоднократные попытки гитлеровцев форсировать Оболь и ворваться в партизанскую зону не увенчались успехом. Командование бригады, умело и оперативно маневрируя отрядами, своевременно создавало на пути врага оборонительные заслоны, о которые разбивались атаки карателей. 30 сентября противник вывел свои войска из северного района операции и всеми силами обрушился на партизанский отряд № 3 (командир отряда В.П.Нестеров, комиссар А.В.Сипко). Этот отряд дислоцировался в 2 км восточнее Западной Двины у д. Шаши. В нем насчитывалось 190 бойцов, вооруженных 3 ручными пулеметами, 150 винтовками, одним противотанковым ружьем; в запасе у партизан было всего 8000 винтовочных патронов.
Еще 24 сентября один из батальонов карателей, усиленный подразделениями из местных гарнизонов, пытался с севера вдоль правого берега Западной Двины достичь переправы у деревень Шаши и Островляны. Овладение переправой должно было обеспечить полное окружение отряда и захват плацдарма на левом берегу для карательных действий против бригады «Смерть фашизму» (позднее им. В.И.Чапаева; командир бригады В.В.Мельников, комиссар И.Ф.Кореневский). Гитлеровцы пытались с ходу захватить переправу, но их атака была отбита бригадой. В течение 29-30 сентября и 1 октября бригада вела непрерывные бои с противником на рубеже от д. Усвица до д. Островляны, успешно отражая попытки гитлеровцев переправиться на левый берег Западной Двины и отвлекая на себя часть сил карателей.
Отряд № 3, теснимый превосходящими силами противника, 30 сентября был полностью окружен в лесу восточнее д. Шаши. Вместе с партизанами в лесу укрывалось около 3000 местных жителей. К 3 октября у партизан кончились патроны. 19 бойцов было убито, 9 ранено. В поисках места прорыва была проведена широкая разведка, но в плотных цепях карателей брешей не было. Безоружных людей - женщин, детей, стариков - хватали специальные команды тайной полевой полиции и СД, допрашивали, подвергая издевательствам и пыткам. Свыше 500 человек было расстреляно. 3 октября каратели с трех сторон вошли в лес и начали его прочесывать. Партизаны, отбиваясь последними гранатами, вынуждены были отступить к Западной Двине. Казалось, что спасения нет. Но 3 октября советские самолеты, наносившие удар по станциям Полоцк и Горяны, возвращались с задания. Летчики заметили скопление гитлеровцев на берегу реки и обстреляли их. Каратели в панике стали разбегаться в поисках укрытия. Используя замешательство в рядах противника, партизаны форсировали реку и вышли в расположение бригады «Смерть фашизму».
Не достигнув решающего успеха в борьбе с партизанами, потерпев неудачу на берегах рек Оболь и Западная Двина, каратели обрушились на беззащитных жителей. В районе операции «Блиц» гитлеровцы сожгли де-ревни Рыпинщина, Холмы, Черчицы, Слудоши, Шаши, Соино, Корное, Лосвицкие, Залужье. Каратели жестоко расправились с семьями партизан. В д. Ловжа было расстреляно 19 жителей, в д. Лежни гитлеровцы сожгли в домах 14 человек и зверски убили родных комиссара отряда А. В. Сипко. Каратели забрали у населения продукты питания, скот.
Сиротинский подпольный райком партии после ухода карателей принял постановление «О расселении и устройстве семей, пострадавших от зверств немецко-фашистских оккупантов». Райком партии обязал командиров и комиссаров отрядов расселить жителей сожженных деревень на территории Стариновичского, Козьянского и Мишневичского сельсоветов, а детей, оставшихся без родителей, распределить по родственникам и взять на воспитание в партизанские отряды.
В. С. Лазебников

http://shumilino.vitebsk-region.gov.by/ru/pamyat/vov3

Позволю себе добавить в вашу тему. Судя по всему, от Островлян пошла фамилия Островских. Мой пра-пра-пра-прадед владел там корчмой

Витебского уезда помещик коллежский ассесор Андрей Равич-Шасткевич сим свидетельствую, что со времени приобретения имений Стаек и Островлян Витебского уезда покойным родителем моим коллежским советником Прокофием Равич-Шасткевичем от господ Мордвиновых с 1819 по 1831, и после смерти владея я с сестрой Елисаветой имением Стайки по 1838 год, - городецкий мещанин еврей Мендель Мовшов Островенский, живший в то время по 1834 год до времени воспрещения жительствовать евреям в деревнях и содержать корчмы у владельцев, всегда арендовал корчму Стайку у покойного родителя моего, и жил с женой и детьми отдельно от отца своего Мовши Эльяшевича и братьев Островенских, - с чем подписом моим и приложением герба моей печати, а равно подписом Стаицкого приходского священника удостоверение дано в имении Андреевка Стаицкого прихода Витебского уезда июля 1-го дня 1843 года.
Витебский помещик коллежский ассесор Андрей Равич-Шасткевич

>> Ответ на сообщение пользователя mshef от 18 мая 2020 12:07

Добрый день!
Очень интересно! В начале 20 века сестра жены Болеслава Соколовского, Евдокия Ефремова, вышла замуж за Корнилу Артемьевича Островского.