Село ШУМОВКА Симбирского уезда.

Добрый день!

В собрании ГАУО есть дело о представлении Шумовским волостным правлением сведений по народному образованию крестьян в Уездную Земскую управу (176-1-4).
Ведомости представлены Волостным Старшиной Мохнаковым 25 апреля 1870 г. по селам Шумовка, Полдомасово, Ишеевка, Урень, сельцу Линевка, дер. Семеновка, Поливный Враг.
Помощник писаря Егоров.

Здесь как раз мы и узнаем, когда 1-е Шумовское сельское училище было открыто, каким было здание, кто был первым учителем. Эти сведения перенесу позже в текст о нем.

Село Шумовка.
Ревизских душ 834.
Приписных наличных мужчин – 914, женщин – 917.
Дворян - 1 мужчина и 1 женщина.
Духовных - 5 мужчин и 9 женщин.
Купцов и разн(очинцев?). – 15.
Все русские.
Число училищ – 1.
Дети обучаются в Шумовском сельском частном училище. Всего 17 учеников.
С 834 рев. душ взимается по 30 коп. с выстройкой училища. Сумма сбора 240 руб. 20 коп. А за исключением училища – 13 коп. Согласно приговора сельского схода в 1869 году.

Сельцо Линевка.
Ревизских душ - 75.
Приписных наличных мужчин – 106, женщин – 135.
Дворян - 3 мужчины и 2 женщины.
Купцов и разн(очинцев?). – 17.
Все русские.
В Шумовском сельском частном училище обучаются 2 ученика.
С 75 рев. душ с выстройкой училища взимается по 30 коп. Сумма сбора 22 руб. 50 коп. А за исключением училища – 13 коп. Согласно приговора сельского схода в 1869 году.

Деревня Семеновка.
Ревизских душ - 193.
Приписных наличных мужчин – 233, женщин – 214.
Все русские.
В Шумовском сельском частном училище обучаются 5 учеников.
С 193 рев. душ взимается по 30 коп. с выстройкой училища. Сумма сбора 57 руб. 90 коп. А за исключением училища – 13 коп. Согласно приговора сельского схода в 1869 году.

Училище помещается «в особо устроенном доме, одна классная комната, в длину 8 арш., в ширину в нутрь комнаты 5 аршин, вышиною 3 аршина и 1 четверть».
«Дом выстроен в ноябре месяце 1869 г. Нужно исправить сени и переделать столы. Исправлений на 25 руб. серебром. На сумму собираемую с крестьян».
В училище обучается 24 ученика.
«На жалованье учащим 60 руб., на учебные книги – 30 руб. На ремонт общественного дома 20 руб. На страхование училищного дома 1 р. 20 коп. На отопление 29 руб. 8 коп. С Ноября месяца по приговору сельских сходов».

Для обучения грамоте нанят частный учитель Поликарп Егоров из мещан г. Симбирска. Образование получил в Симбирском бывшем отделении военных Кантонистов. Сдал экзамен в писарском классе, свидетельств не имеет, допущен обществами села Шумовки, деревни Семеновки и сельца Линевки.
«Служит в училище с ноября прошлаго 1869 года».
Преподаватель женат, пользуется квартирой бесплатно "в боковушке" при училище.
В год жалованье 60 руб.
От платежа податей и повинностей не освобожден и ничем не пользуется. Денежных наград не получал.
Шумовское сельское училище открыто с ноября месяца 1869 года от трех обществ: села Шумовки, дер. Семеновки и сельца Линевки.

Имена наличных учеников крестьян с. Шумовки
1. Сергей Богатенков 9 (Степанович)
2. Егор Просвирнов 9 (Семенович)
3. Андрей Ламзин 13 (Степанович)
4. Дмитрий Бурханов 12 (Петрович)
5. Яков Палюткин 12 (=Катков, Кузьмич)
6. Андрей Бурханов 10 (Иванович)
7. Семен Галявин 12 (Васильевич)
8. Дмитрий Горюнов 12 (Васильевич)
9. Филипп Триханов 8 (Петрович)
10. Иван Дылдин 10 (=Борисов, Матвеевич)
11. Михаил Клюев 19 (=Трошкин, Васильевич)
12. Дмитрий Шурманов 11 (Иванович)
13. Федор Котомов 9 (Семенович)
14. Федор Жаринов 10 (Яковлевич)
15. Василий Волков 11 (Андреевич)
16. Афонасий Кузнецов 13 (Алексеевич)
17. Матвей Клюев 10

Сельца Линевки:
18. Сергей Князев 11 (Андреевич)
19. Иван Степанов 10

Дер. Семеновки:
20. Никита Алексеев 9
21. Григорий Парфенов 9
22. Григорий Егоров 12
23. Яков Абрамов 12
24. Яков Константинов 13.

Отчество записано по ИВ 1866 г. Возраст в ИВ не всегда совпадает с возрастом, указанным в этом документе.

Из РС от 8.08.1866 г. на мещанина Поликарпа Егорова стало известно, что он родился в 1838 году, причислен к мещанскому обществу из Кантонистов в 1858 году. Жена - Авдотья Спиридоновна, 23 лет.
В РС записаны двое детей: Михаил, 8.09.1863 г., Сергей, 12.09.1872 г.

Кантони́сты — малолетние и несовершеннолетние сыновья нижних воинских чинов Российской империи, сами принадлежавшие к военному званию, то есть к военному ведомству, и в силу своего происхождения обязанные к военной службе. Освобождение солдатских детей от принадлежности военному ведомству было даровано императором Александром II коронационным манифестом 26 августа 1856 года (Википедия).

План Шумовского училища, перерисованный с плана из дела 176-1-4.

ШУМОВСКАЯ ПОЧТОВАЯ СТАНЦИЯ.

После появления Симбирска в 1648 году Шумовка оказалась стоящей на дороге из Симбирска в Казань, на будущем Казанском почтовом тракте. Тракт - «линия дальнего конного почтового сообщения» (А.К. Иевлев, В.Н. Ильин, Г.М. Нагольнов, Д.А. Устинов «История почты Симбирского-Ульяновского края от Волжской Булгарии до наших дней», 2024 г., с. 11).
Можно предположить, что Шумовка, как место уже обжитое и стоящее как раз в том месте, где надо бы, выехав из Симбирска, лошадям отдых дать и накормить, была сразу вовлечена в ямскую (затем – почтовую) гоньбу. И со временем здесь появились и станция, и постоялые дворы, и лавки с необходимым товаром – все в помощь почтовой службе и проезжающим. Здесь же можно было и вольных ямщиков из крестьян нанять, и срочно отремонтировать что-либо.
«Почтовыя станции, сдаваемыя в арендное содержание по контракту, находятся, за весьма немногими исключениями, в богатых и больших селах; содержатся в последнее время довольно опрятно, хотя больших удобств на станциях для проезжающих и не представляют» писали в 1868 году («Материалы для географии и статистики России. Симбирская губерния»).

На географических картах рядом с названием населенного пункта, где находилась почтовая станция, изображали почтовый рожок. Мы можем видеть его, например, рядом с названием «Шумовка» на карте из карманного атласа 1809 года в процитированной выше книге ульяновских краеведов. Звук рожка извещал о прибытии и отправлении почты (с. 11).

На карте «План столбовых дорог Симбирской губернии 1830 года» (с сайта ULGRAD.RU) дорога, на которой стояла Шумовка, называлась «Большая почтовая 30 саженная дорога в Г. Казань».

«По правилам устройства почтовых дорог, утверждённым в 1817 году указом Александра I, под дорогу отводилась полоса шириной в 30 саженей (около 60 м). Из них под проезжую часть оставляли 8-10 саженей. По пять саженей по обе стороны проезжей части оставлялись для канав (кюветов) и придорожных берёзовых аллей. Берёзовые аллеи, состоящие из двух рядов посадки, ставились для защиты дорог от снежных заносов в зимнее время» («Из истории почтовой связи в Малмыжском уезде» в Интернете).

«В Симбирской губернии (кажется, это единственный пример в России), по обеим сторонам почтовых дорог, через каждыя сорок сажень, поставлены деревянные столбы, с целию служить указателями пути в зимнее время. Но должно заметить, что и проезжающие, и окрестные жители не очень охраняют целость этих столбов, или правильнее «столбиков»; к тому же они и ремонтируются неисправно; да и много ли пользы сделает столбик в сажень вышиною во время грозных буранов, наносящих холмы снега в 2 и 3 сажени вышины. Гораздо полезнее этих столбиков оказываются деревья, посаженныя по сторонам дорог на некоторых трактах: к сожалению, они не везде были и разсажены первоначально; не везде они укоренились и разрослись и почти повсеместно с какою-то детскою нерасчетливостью портятся и даже уничтожаются обозчиками и гуртовщиками, нередко и жителями соседних деревень» («Симбирская губерния. Список населенных мест по сведениям 1859 года», 1863).

«Казанский почтовый тракт идет от Симбирска на север. По переправе у с. Лаишевки через р. Свиягу, тракт идет параллельно течению этой реки до г. Буинска и переходит в томже направлении границу губернии. <...>
Местность везде ровная, грунт черноземно-песчаный и местами глинистый. Особенным препятствием в весеннее время служит переправа через р.Свиягу у с. Лаишевки, где по болотистой местности праваго берега реки устроена гать длиною до 1 1/2 версты, которая, вследствие топкаго грунта с трудом может поддерживаться в удовлетворительном состоянии. Поэтому нередко, весною, делаются объезды на село Каменку, где приходится спускаться с крутой горы.
Длинныя гати встречаются также на 1-й версте от села Шумовки, по долине р. Бирюча и под городом Буинском. Переправы весною через небольшия речки Бугурну, Цильну, Чалпу и Карлу – весьма неудовлетворительны; устраиваемыя на них временами переправы состоят из небольших паромов, подымающих только от 50 до 100 пудов тяжести» ("Материалы для географии и статистики России. Симбирская губерния", 1868)

По почтовым трактам возили не только почту, но и пассажиров.
Если у пассажира был свой экипаж, а лошади были почтовые, которых меняли на других, отдохнувших, на каждой станции, то такая поездка называлась «на почтовых».
Если пассажир ехал в почтовом экипаже и почтовых лошадях, то на каждой станции ему приходилось пересаживаться в другой экипаж и прекладывать свой багаж, что называлось «ехать на перекладных».
Если состоятельный путешественник ехал в своем экипаже и своих лошадях, он был вынужден останавливаться, чтобы накормить лошадей и дать им отдых, и делал он это тоже часто на почтовых станциях. Такая поездка была более продолжительной и называлась «на долгих».
Еще можно было ехать «на вольных»: нанимать лошадей с ямщиком и ехать до того места, где можно было нанять другого ямщика и лошадей. Но такая езда стоила дороже, чем на почтовых.
«Для того, чтобы проехать по почтовой дороге, нужно было получить подорожную "по казённой или частной надобности", которая оплачивалась повёрстными деньгами. Число выданных на почтовой станции лошадей зависело от чина и звания. За это отвечали станционные смотрители, которые в специально пронумерованных книгах записывали: кто, когда, куда, по какой надобности проехал через станцию и сколько получил лошадей» («Из истории почтовой связи в Малмыжском уезде» в Интернете).

«На Казанском <тракте> лошадей от 10 до 12 на каждой станции, а всего 46».
«Казенные экипажи состоят из телег и небольших тарантасов, для перекладной легкой езды, которые с 1862 года заменены тарантасами новаго образца, прочной и довольно красивой работы» («Материалы для географии и статистики России. Симбирская губерния», 1868)

Думаю, читателю покажется интересной информация из фонда 178, Шумовского почтового отделения, хранящегося в ГАУО.
Дело 178-1-67:
«Кондиции <условия, нормы> на содержание почтовых лошадей в Симбирской губернии с 1850 по 1862 год».
Уникальный документ 1850 г..
Он предназначен для «почтосодержателя». В нем прописаны все требования к организации работы почтовой станции. В конце – ведомости с перечислением необходимых предметов, их количества и качества, которые должны быть в наличии конкретно на каждой почтовой станции Симбирской губернии, которых в документе перечислено 49:
Симбирская, Тетюшская, Тагайская, Карлинская, Карсунская, Руско-Кандаратская, Промзинская, Княжухинская, Андреевская, Ардатовская, Оливская, Талызинская, Алатырская, Кувакинская. Анастасовская, Левашовская, Пиловалинская, Шипиловская, Курмышская, Вешкайминская, Мордово-Кандаратская, Краснососнинская, Сызганская, Юрловская, Ключищинская, Ташлинская, Теренгульская, Тукшумская, Кузькинская, Мазинская, Усольская, Жегулёвская, Аскульская, Борковская, Самарская, Смышляевская, Бобровская, Ставропольская, Скрыпинская, Ивановская, Сызранская, Наяновская, Кремёнская, Тушнинская, Сенгилеевская, Лаишевская, Шумовская, Бурундукская, Буинская.

«1. Принимающий на себя содержание почтовых лошадей, со всеми принадлежностями к почтовой гоньбе, на одной, или нескольких станциях, сроком до 12 лет, начиная с 1850 года, должен исполнять в точности обязательства, сими кондициями постановляемыя» и все остальные законы, правила, которые касаются почт, эстафет и курьеров.
2. Лошади должны быть нестарыя и неизнурённыя, а здоровыя, крепкия, объезженныя, к почтовой гоньбе совершенно способныя и не малорослыя, а именно не менее двух арш. < и 1/2 вершка – приписано карандашом>. Положенное число почтовых и курьерских лошадей должно быть всегда в наличности на станции, кроме находящихся в разгоне по подорожным, записываемым в шнуровую книгу. По отвозе на другую станцию почты, эстафет, курьеров и проезжающих, лошади имеют быть там выкармливаемы в течение 3-х часов, а по выкормлении должны быть возвращаемы на свою станцию с поспешностью, не заезжая никуда; если же почтосодержатель и отправленные им ямщики пожелают, чтобы лошади отдыхали и выкармливаемы были положенные 3 часа по возвращении на свою станцию, то на соседственной их нисколько не задерживать.
В случае желания почтосодержателей дозволяется им иметь на одном со станцией дворе и сверх комплектных лошадей, с тем однакожь, чтобы сии лошади употреблялись для возки проезжающих не иначе,- как за узаконенные прогоны и были бы непременно тех самых качеств как и комплектные лошади. Воспрещается почто содержателям употреблять почтовых лошадей в посторонния работы», кроме работ, «по надобностям до содержания станций относящимся», но чтобы «от сей собственно причины не происходило остановки в снабжении лошадьми проезжающих».
«Фураж обязаны почтосодержатели <…> иметь на станции в запасе, по числу лошадей, противу потребнаго в год количества, не менее двух месячной пропорции, так чтобы этот запас был у них на станции».

«4. Почтари имеющие состоять <...> в полном повиновении Станционных Смотрителей, должны быть не малолетние и не престарелые, а именно: не моложе 18 и не старше 40 лет, хорошаго поведения и способные к управлению лошадьми во всякого рода экипажах. <Почтарь, почтолион, присяжный почтовый служитель, для провожанья, отвоза почты и разноски писем, гонец - Даль>.
В Старосты должны быть избираемы почтосодержателями люди особенно честные и благонадёжные. Состоя, как и почтари, в полном повиновении Станционных Смотрителей, старосты должны им особенно содействовать в надзоре за почтарями и к сохранению на станции тишины и порядка и не под каким предлогом в езду не должны посылаться.
Писарей почтосодержатели обязаны иметь лишь на тех станциях, на которых нет станционных смотрителей. Заменяя сих последних, писаря должны в точности исполнять все возложенныя на Смотрителя <…> обязанности».
На Шумовской станции предписывалось иметь 1 смотрителя и 4 почтарей.

«6. Принявший на себя 12 летнее содержание станции обязывается выставить на неё лошадей с запасом фуража, надлежащими повозками и упряжью, равно нанять старосту, почтарей и писаря, (где нет особаго Смотрителя) со всеми положенными об них условиями, приготовить книги и необходимые для покрытия почтовых чемоданов во время ненастной погоды кожи, всё сие имеет быть освидетельствованным местным Почтовом Начальством, обще с чиновником по назначению Начальника губернии».

«7. К назначенному времени приходу почты, потребное число лошадей и повозок должно быть на станции в совершенной готовности, перекладка чемоданов (которые должны быть покрываемы в ненасное время кожами), и прописка подорожен, почт и эстафет <почта, доставляемая конным нарочным - Ожегов>, производится со всевозможною поспешностию и ни в каком случае не дозволяется употреблять на сие более 10 минут. За задержание же на станции почты или эстафеты долее сего времени, происходящее от почтосодержателя или писаря, почтосодержатель по усмотрению Почтового Начальника, подвергается взысканию денежнаго штрафа до 2-х руб. сер., который удерживается из выдаваемых почтосодержателям из Почтовых Контор <...> прогонов за возку почт и эстафет.
Также если по негодности лошадей, неисправности повозки, или по какой-либо вине почтаря, почта или эстафета замедлит в пути, то почтосодержатель лишается того количества прогонов, какое за провоз промедлившей почты или эстафеты ему причиталось бы в выдачу».
«Передача почт обратным почтарям вовсе воспрещается; сверх того ни кто из посторонних, кроме препровождающих почты и эстафеты почталионов и приписанных к подорожным чиновников и служителей почтоваго ведомства, не может быть возим с почтами и эстафетами».
«В случае замедления почт далее 12 часов против расписания почтосодержатель обязан отпустить бесплатно одну лошадь с почтарём для посылки верховаго навстречу почт до 1-й станции».

«8. Почтари, как и препровождающие почты и эстафеты почталионы, должны охранять по пути почтовые сумки и чемоданы. Почтосодержатели будут отвечать по закону, если утрата почт произошла: 1) от неисправности повозок 2) от небрежения или умысла почтарей 3) от неисполнения почтовых правил, воспрещающих возку почт по проселочным дорогам, передачу почт обратным ямщикам, допущение возить с почтою посторонних людей».

«10. На случай прибытия курьера или фельдъегеря, на станции должна быть всегда в готовности повозка и тройка лошадей в хомутах, дабы курьеры <должностное лицо для разъездов со спешными поручениями - Ожегов> и фельдъегери <военный или правительственный курьер для особо важных поручений - Ожегов> ни сколько не задерживались; возить их следует столь поспешно, сколько сие возможно».

«11. Проезжающих по подорожным, также не должно задержать на станциях <…> При сём Почтосодержатель постановляется в обязанность строго наблюдать, дабы под предлогом разгона и выкармливания лошадей не происходило отнюдь для проезжающих со стороны писарей, старост и почтарей, напрасных остановок, а тем более каких-либо притеснений и вымогательства излишних прогонов, или неприличного обращения".
«В случае если бы кем из проезжающих не при узаконенной возке, а при побуждении к скорейшей езде, загнана была лошадь и по исследованию сие действительно обнаружится, то с виновнаго в удовлетворение почтосодержателя взыскано будет за каждую лошадь. На сём основании, подвергаются в подобных случаях такому же взысканию за загнанную лошадь и особые нарочные и курьеры.
Далее первой следующей станции никого не возить, также не возить едущих без подорожен, и в сторону от почтовой дороги лошадей отнюдь ни кому не давать» (кто то подчеркнул).

«12. Содержателям почтовых станций предоставляется получать с проезжающих по своим надобностям, сверх прогонов, особую плату за смазку колёс и даваемыя станциею повозки, а именно: за повозку, как летнюю так и зимнюю, 12 коп. сер., кибитки и телеги по 6 коп с., на тех станциях, где действительно будет произведена подмазка по распоряжению самих проезжающих, для чего дёготь даётся от станции, а сало от проезжающих».

«19.Почтосодержатели тех станций, между которыми находятся перевозы, и где сношения в весеннее и осеннее время бывают затруднительны, обязаны выставлять к берегам рек нужное число лошадей для отвоза почт, эстафет и проезжающих».

«20. На станциях, где нет казённых станционных домов, почтосодержатель обязан нанимать на свой собственный счёт, лучший из обывательских домов с конюшнями, сараями и прочими принадлежностями жилья. <...> При этом дозволяется почтосодержателем иметь на станции и нужные для проезжающих припасы, что не воспрещается Станционным Смотрителям, производя продажу оных по особо установленной ежегодно Полициями и утверждаемой Начальником Губернии таксе. Отопление и освещение казённых и наёмных станционных домов, в том числе и комнаты занимаемой Станционным Смотрителем, равно содержание на основании Высочайших правил 13 декабря 1817 года чистоты и опрятности, - как внутри дома так и во дворах, так и пред домами, лежат на почтосодержателе.
На Почтовой станции, должны быть у почтосодержателя, для определения времени <...> верныя стенныя часы хорошей конструкции, а для освещения в тёмной ночи ручные фонари, и в одной из станционных комнат во всю ночь до рассвета зажжённая лампада, пред домом станции особой фонарь и столб с надписью, означающею название станции и расстояние от других мест, сообразно установленным рисункам».

«22. Плата за содержание почтовых станций, будет производиться в течение 12 лет по ценам утверждённым Правительством».
За содержание всей станции в год в Шумовке - 1219 руб. 8 коп. За каждую лошадь - 101 руб. 59 коп.

«23. Почтовые станции состоят в непосредственном заведовании Почтоваго Начальства, а посему почтосодержатели или поверенные их, обязаны немедленно исполнять все требования онаго, относящиеся до исправнаго содержания станций. Для сего почтосодержатель сам или поверенный его должен безотлучно проживать на станции, и сей последний с достаточными средствами для исправления станции».

На Шумовской станции этим документом предписывалось иметь:
«4 летних повозки, 4 зимних повозки, 2 кибитки, 12 хомутов с шлеями, уздами и постромками, 4 седелки с чрезседельниками, 4 дуги, 4 колокольчика».
Колокольчик под дугой извещал на дороге о проезде почтовой повозки, и другие проезжающие должны были уступать ей дорогу. Когда же почтовая повозка подъезжала к станции, звук колокольчика предупреждал смотрителя о готовности к скорой отправке почты и смене лошадей.
«8 вожжей с ременными наконечниками, 2 кожи для покрытия чемоданов, 2 уносных постромка с вальками, два седла.
4 армяка для всегдашнаго употребления, 4 тулупа, 4 медных бляхи, 4 летних шляпы, 4 зимних шапа, 4 кушака, 4 рукавиц с варьгами».

Кондициями предусматривались: «1 комната для проезжающих, 1 диван, 2 кресла, 6 стульев, 1 стол. 1 письменный стол для смотрителя, 1 зеркало, 1 столб с надписью, 1 столб с фонарем, 2 ручных фонаря, 1 часы стенные и 1 солнечные».

«…Дуги, выкрашенные черною масляною краскою; колокольчики же не маленькия».

«Писарь, староста и почтари должны быть честнаго и трезваго поведения, и нанимаемые не менее как на год. <...> Писарь должен одеваться чисто и опрятно в сертуке чёрного сукна, и быть не моложе 18 лет. <...>
Ермяки для ежедневнаго употребления, должны быть из толстаго зелёнаго сукна, с плисовою обшивкою, и с почтовым знаком на левом рукаве, у старосты на правой стороне груди, в которых почтари обязаны ездить с каждым проезжающим и с почтою во всякое время года.
Парадные армики должны быть из тонкаго зелёнаго сукна, с приличными к ним: шляпою, кушаком и перчатками.
Тулупы дублёныя, летния шляпы поярковыя, с почтовым знаком, зимняя шапка обыкновенная суконная с плисовым околышем, а также с почтовым знаком, кушак красный шарстяный, а рукавицы чёрныя кожанныя, зимою с варьгами».

«Комнаты для проезжающих, должны быть не менее 49 квадрат. арш., оштукатуренныя и оклеянныя обоями, с выкрашенными жёлтою масляною краскою полами, отдельныя от помещения Станционнаго Смотрителя, или писаря, для которых полагается одна особая комната, с отгородкою для прописки подорожен, к крыльцу у котораго останавливаются проезжающие, должны быть постланы мостки из досок, а над крыльцом, выкрашенная зелёною масляною краскою доска, с надписью, почтовая станция, на заднем же крыльце не разрывно от дома, чистое отхожие место, особенно для проезжающих.
Мебель должна быть сделана из сухаго дерева, чистой работы, выкрашенная под орех, диваны удобные для ночлега проезжающих, мерою в длину 3 ар.<2м 13 см>, а в ширину 1 ар. 2 вер. <80 см>, набитые волосом и обтянутые тёмно-зелёным сафьяном, как равно кресло и стулья.
Мера столам, в длину не менее 1 арш. 10 верш. <115,5 см>, а в ширину 17 верш <75,65 см>.
Стол для прописки подорожен и хранения бумаг казённых, должен быть длиною 2 арш. <142 см>, шириною 1 арш. <71 см>, с двумя ящиками и замками, покрытый чёрным сукном.
Зеркало должно быть правильнаго стекла, мерою в длину не менее 15 вер. <66,75 см>, а в ширину 9 вер. <40 см>, в раме. Стенные часы с медными цепями и гирями, в футляре формой шкафа, выкрашенныя под орех.
Столбовой фонарь, должен быть по форме фонарей, которыми освещается г. Симбирск.
Столбы должны быть для фонаря и надписи величиною и окраскою одинаковы с верстовыми столбами.
Солнечные часы с крышкою из жести, окрашенныя масляною краскою. Вообще форма и размеры всех принадлежностей почтовых станций Симбирской губернии должны быть одинаковы с почтовыми принадлежностями почтовой станции г. Симбирска».
Документ и ведомости подписаны: Камер-юнкером Чарыковым (178-1-67).

Из статей о Валерии Ивановиче Чарыкове в Интернете выяснилось, что он прожил очень интересную жизнь. Сначала был военным, потом перешел на гражданскую службу:
«Перейдя в гражданскую службу, Чарыков состоял чиновником особых поручений при графе В. Ф. Адлерберге, министре Императорского Двора, начальствовавшем также над Почтовым и Удельным ведомствами. В 1849 году В. И. был пожалован в звание камер-юнкера». Значит, в это время готовился и печатался цитированный выше документ.
Валерий Иванович много путешествовал, писал, занимался общественной деятельностью. Где только не служил!
Часть его жизни связана с Симбирском: «В 1867 году В. И. был назначен Симбирским вице-губернатором и, за болезнью губернатора графа Орлова-Давыдова, исправлял почти все время его должность, причем заслужил всеобщее уважение, В. И. был руководителем по составлению и изданию «Памятной книжки Симбирской губернии на 1868 год», в 3-х частях, труда, подобного коему по полноте и интересу содержания не появлялось в провинции. В исторической части, после ряда любопытных статей, напечатан текст 3-х жалованных грамот: 1613 г. Баюшу Мурзе Разгильдееву, 1618 г. Князю Баюшу Разгильдееву да Ямашу Мурзе князь Мангушеву с товарищи и 1685 г. стольнику Андрею Ивановичу Анненкову».
Так вот кому мы обязаны этим изданием! Низкий поклон ему от нас.
Трудно себе представить, как он успел столько сделать за свою жизнь. Очень советую почитать о нем.

В начале 1877 года на Шумовской почтовой станции организовывали
«открытие приема и выдачи всякого рода корреспонденции».
Управляющий почтовой частью в Симбирской губернии 8 января написал письмо Смотрителю Шумовской станции Лапицкому:
«Имея в виду, что на Шумовской Станции предполагается учредить прием и выдачу всякаго рода корреспонденции, необходимо ознакомить Вас с делопроизводством этой операции. Командировав вместе с сим, Симбирскаго почталиона Флоренсова, для временнаго управления Шумовскою станциею», управляющий предписал ему сдать все станционное имущество и «затем отправиться в Симбирскую Губернскую почтовую контору, для объясненной надобности».
8 марта он предписал представить к нему «книгу казеннаго имущества Шумовской Станции, для записки в оную вещей, заготовленных для операции по приему и выдаче всякаго рода корреспонденции», а 14 марта - «прибыть, в свободное от прохождения почт время, в Губернскую Контору, для принятия заготовленного Шумовской Станции имущества».
Предписание управляющего смотрителю от 17 марта 1877 года:
«Согласно Ходатайства Симбирской Уездной Земской Управы и разрешения Почтоваго Департамента на Шумовской Почтовой Станции учреждается прием и выдача всякаго рода корреспонденции. Предполагая открыть действия по сему предмету с 21 марта, предписываю Вам…» Далее следуют, по пунктам, подробные инструкции.
Вот некоторые:
1) «По наступлении 21 Марта послать в Шумовское Волостное Правление отношение, коим просить оное объявить жителям Шумовской Волости об учреждении на Шумовской станции приема и выдачи всякаго рода кореспонденции, а на дверях при входе прибить прилагаемое объявление».
3) «Корреспонденцию всякаго рода (за исключением закрытых ценных пакетов) принимать от подавателей ежедневно на все тракты, равно продажу марок, конвертов и бланков для открытых писем производить также ежедневно».
9) «При получении почт, как из Симбирска, так и из Буинска, вскрывать приписываемыя по накладным по станциям сумки, поверять полученную в них корреспонденцию противу описей и, отобрав следующую на станцию Шумовскую, росписываться в описях в принятии ея, затем, приписывать от себя корреспонденцию, если таковая следует на какой–либо тракт, и, заделав корреспонденцию в те же сумки, росписываться в накладных в получении наружных сумок, снова приписывать их к накладным до Буинска, или Симбирска, смотря потому, которая из почт следует.
На поверку почты, на прописку ея в журнале, на разделку и заделку сумок и приписку корреспонденции употреблять 20 минут и 10 минут на перекладку почты, что в сложности составит ½ часа».
На станцию прислали «шкаф с клетчатыми перегородками и полками, для хранения книг, дел и корреспонденции, выкрашенный под дуб, полированной работы, такой же работы две рамки со стеклами и деревянными полками <…> и одну линейку березоваго дерева, крытую лаком» (Ф. 178, оп. 1, ед.хр. 14).
С 21 марта 1877 года почтовое отделение стало похоже в своей работе, как я поняла, на привычные нам современные отделения связи. Стали принимать все виды отправлений, соответствующим образом оформляли их и рассылали в разных направлениях. Такие слова как: «денежные и ценные пакеты», «ценные посылки», «страховая и заказная корреспонденция» в инструкциях, такие предметы как: «штемпель для пломб», «форма для литья пломб», «карта к списку почтовых мест Империи», «исчисление расстояний для взимания сборов за посылки», «алфавитная таблица разстояний между городами Симбирской губернии», книги для записи повесток, подаваемых заказных и рекомендованных писем и т.д., говорят о качественно новой, ответственной и сложной работе начальника почтовой станции.
К сожалению, не смогла найти информации о том, как работали с почтовыми отправлениями на станции до 1877 года, до учреждения «приема и выдачи всякаго рода корреспонденции».

Из следующих дел я узнала, что почты бывали обыкновенные и одноконные. Поняла, что одноконными везли менее ценную и более легкую по весу корреспонденцию: газеты и простые письма. Обыкновенными – всю остальную: более тяжелую и ценную.
Вот какими были правила их перевозки в 1877 году:
«Симбирская Губернская Почтовая Контора отправляет обыкновенныя почты со всякаго рода корреспонденциею в Шумовскую Станцию <…> при подорожных и накладных <…> и в обратный путь в сопровождении Симбирских почтальонов».
«Шумовская станция отправляет обыкновенныя почты в Симбирск <…> при тех же подорожных и накладных, при которых будут получаться в эти дни почты из Симбирска. Почты эти посылать в сопровождении прибывающих в эти дни Симбирских почтальонов». Время нахождения в пути 2 часа 45 минут. Время получения – 45 минут (178-1-15).

«Симбирская Губернская Почтовая Контора отправляет одноконныя почты с одними простыми письмами и газетами в Шумовскую Почтовую Станцию <…> при подорожных и накладных <…> и в обратный путь в сопровождении одних ямщиков».
«Шумовская Почтовая Станция отправляет одноконныя почты в Симбирск <…> при подорожных и накладных, при которых будут получаться почты из Симбирска, за сопровождением одних ямщиков» (178-1-16).

К 1881 году в Симбирской губернии было 10 почтовых трактов.
Казанскому был присвоен номер 2. Он включал в себя следующие станции:
г. Симбирск – 27 верст – Шумовская ст. (с приемом и выдачей всякого рода корреспонденции) – 23 в. – Бурундуковская ст. (без приема) – 25 в. – г. Буинск (Уездная Почтовая Контора 4 класса) – 9 ¾ в. – Казанская губ., Бикбулатова.
В 1868 году после Симбирска была еще станция в с. Лаишевке.
Корреспонденция отправлялась 4 раза в неделю из Симбирска до Буинска и обратно по расписанию в зависимости от времени года.

В 1881 году движение ее описывается так: с 1 октября по 1 мая, по зимнему расписанию, по определенным дням и в определенное время, почты из Симбирска в Буинск отправлялись по получении почт из Саратова. В Буинске они получались в эти же дни и через час отправлялись в Казань. Так же и обратно: через час, по получении почт из Казани, почты отправлялись из Буинска в Симбирск. Из Буинска почты посылались еще в Тетюши, Казанской губернии.
«В навигационное время почты между Симбирском и Буинском пересылаются на пароходах, чрез Тетюши, Казанской губернии». Также по расписанию, корреспонденция из Симбирска, «по принятии в Тетюшах с парохода» отправляется в Буинск обыкновенной и одноконной почтами и получается в тот же день. Из Буинска корреспонденция для Симбирска обыкновенными и одноконными почтами отправляется в Тетюши, и из Тетюш получается «в Симбирске в те же дни, с приходящими с верху реки Волги пароходами». «Сухопутныя же почты (обыкновенныя) во время навигации отправляются только из Симбирска до Шумовки: по Вторникам и Пятницам в 10 часов утра и обратно в те же дни в 7 часов вечера».
«На всех почтовых трактах Симбирской губернии прогоны <плата за проезд на почтовых лошадях, Ожегов> с проезжающих взимаются по 3 коп. за версту и лошадь». («Календарь Симбирской губернии на 1881 год»).

Из документов 178 фонда видно, что циркуляры (распоряжения) приходили на Шумовскую почтовую станцию:
в 1869-1882 гг. - от Почтового департамента, Симбирской губернской почтовой конторы, Управляющего почтовой частью Симбирской губернии;
(период 1883-1889 гг. представлен отчетами за год);
в 1890-1899 гг. - от начальника Пензенского почтово-телеграфного округа (видимо, до 1900 г. включительно Симбирская губерния входила в этот округ);
(за 1901-1909 гг. документов в фонде нет);
в 1910-1916 гг. от начальника Казанского почтово-телеграфного округа. В Интернете прочитала, что Симбирская губерния в него входила с 1901 по 1918 год (TATARICA).

Согласно МК и архивным делам 178 фонда, в Шумовке служили следующие станционные смотрители (позже – начальники почтовой и почтово-телеграфной станции):

1865 г.: Николай Малмалаев (МК), Станционный смотритель, согласно первой по времени из сохранившихся МК по Шумовке.
В Я-А нашелся Смотритель станции Тетюшской слободы в 1862 г. Николай Егорович Малмалаев. Наверно, тот же человек.
-
1877 г.: Николай(?) Лапицкий.
-
1880-1882 гг.: Федор Аркадьевич Княжев, Смотритель Шумовской почтовой станции.
В МК Шумовской церкви за 1882 год, есть запись от 16 июля о венчании его сестры Анны Аркадьевны, 22 лет, дочери «умершего Каптенармиста Симбирской Коммисиатской Коммисии Аркадия Княжева» с запасным рядовым Егором Ивановичем Румянцевым, 28 лет.
После Шумовки Ф.А.Княжев служил в с. Карлинском, также Смотрителем почтовой станции. Жена – Софья Константиновна (Я-А).

Отчет о работе за 1882 г. составлял Орлов.

1883-1909(?) гг.: Николай Константинович Храмцов, «не имеющий чина», «Чиновник 14 класса» (1885), «Смотритель Шумовской станции», «Начальник Шумовского Почтового отделения», прослуживший в Шумовке многие годы.
Его формулярный список о службе составлялся до 10.09.1911 г. Всего же Николай Константинович прослужил 24 года (ВГД, тема ХРАМЦОВ. Здесь же была размещена фотография Николая Константиновича и его жены Ольги Семеновны).

1910-1916 гг.: Порфирий Николаевич Ахматов, «не имеющий чина» «Начальник почтово-телеграфного отделения», согласно «Справочной книжке и адрес-календарю Симбирскиой губернии» на 1910 и 1916 годы. На его долю выпало открывать здесь отделение телеграфа. Жена – Мария Алексеевна (МК).

Из письма Начальника Казанского Почтово-Телеграфного округа от 30 октября 1910 года начальнику Шумовской почтовой станции:
« При Шумовском почтовом отделении предполагается открыть телеграф». «Поручается выяснить, 1) возможно ли разместить телеграфный отдел в ныне занимаемом помещении, 2) представить план помещения, 3) что из имущества необходимо будет заготовить ввиду преобразования отделения в почтово-телеграфное».
Ахматов отвечает, что такое отделение и квартиру для начальника разместить возможно, «а для прочих чинов квартир не будет». «Необходимо будет заготовить стенные часы, один письменный стол, три стула, две столовых лампы и три шторы для окон». И предсталяет план почтовой станции, из которого выясняется, что она выходила фасадом на Большую улицу. На плане села 1896 г. станция, к сожалению, не обозначена. Находилась, видимо, ближе к въезду в село.

Основные помещения:
«комната для почтового отделения» - 7 арш. х 7,5 арш.(4,97 м х 5,33 м),
«комната для начальника» - 9 арш. х 7,25 арш. (6,39 м х 5,15 м),
«комната для проезжающих» - 4,5 арш. х 7,25 арш. (3,2 м х 5,15 м).

Еще в этом деле есть письмо П.Н. Ахматова от 14.01.1911 г.
«Дмитрию Ивановичу Г. Метальникову»:
«Имею честь сообщить Вам, Милостивый Государь, что на оборудование при Шумовском почтовом отделении телеграфа имение Графа Остен-Сакен при селе Шумовке дает пособие двести рублей, каковую сумму возможно получить из Шумовской конторы имения Графа Остен-Сакен».
Как видим, Граф Николай Дмитриевич Остен-Сакен не забывал Шумовки (178-1-56)

1.План столбовых дорог Симбирской губернии 1830 г., с сайта ULGRAD.RU.
2. План почтового отделения в Шумовке в 1910 г. (Перерисовала с плана в архивном деле).

СОЛОВЕЦКАЯ ПУСТЫНЬ

В связи с этим хочется рассказать немного об этом монастыре – Соловецкой пустыни.

Время ее появления неизвестно. Во второй половине XVI или в первой половине XVII века, не позднее 1671 года, согласно старинному документу.
«При Волге она <…> находилась среди гор на небольшой долине и имела сколько приятное, столько же и дикое местоположение. Ибо во все почти направления от нея лежали глубокие, крутые и непроходимые овраги покрытые лесом, что весьма согласовалось с духом отшельников, в пустынях скитающихся и в горах и в вертепах и в пропастех земных (Евр. 11, 38.), и затрудняло путь к ним» [Невоструев, 1870].
С этой долины был удобный спуск «на берег реки Волги, протекающей саженях в пятидесяти от бывшей пустыни» [Яхонтов, 1902].
Такое её местоположение «с одной стороны достигало цели уединения, но с другой препятствовало стечению богомольцев и следовательно лишало пустынь средств существования» [Липинский, 1868].
«Предание говорит, что Соловецкий монастырь часто грабили и разоряли жившие около него Волжские разбойники» [Невоструев, 1870]. Монахи разбегались, затем возвращались, пустынь вновь отстраивалась. «В 1670 г. пустынь была разорена сообщниками Стеньки Разина во время осады им Симбирска, но в последующее время возстановлена» [Соловьев, 1910].
По этим причинам монастырская братия была малочисленной, а монастырь был беден.
Все строения и ограда пустыни были деревянными.
По описи 1739 года «питаются оные монахи и бельцы от своего рукоделья, також и от мирскаго подаяния» [Холмогоров, 1898].
Пустыни была отведена земля. Она владела волжским островом, с лугами и лесом на нем. Он лежал напротив монастыря и назывался Соловецким. На участке Волги между монастырем и островом были их рыбные ловли [Соловьев, 1910]. На карте 1950 года еще отмечается «Соловетская воложка». На верстовке Менде 1859 года Симбирска и его окрестностей обозначен "Соловецкий овраг".
Наряду с жилыми постройками – кельями, были и хозяйственные: «хлебенная да скотская избы», «амбар ветхий», «напогребица» [Холмогоров, 1898], «три сарая для клажи сена» и «ульев с пчелами десять» [Середонин, 1763]. Это свидетельствует о том, что монахи занимались земледелием, имели домашних животных, разводили пчел. Одичавшие яблоневые и вишневые деревья, найденные на территории бывшей пустыни в XX веке [Соловьев, 1910], говорят о том, что у монахов был сад. Несомненно, кормил их и окружавший лес: «Березовый и дубовый лес и частию орешник с трех сторон обнимают поляну, называемую Соловецкою, на коей была пустынь» [Невоструев, 1870].
«В 1725 году монахи были расселены по разным монастырям и она «осталась впусте» цит. по [Соловьев, 1910]. Но в следующем 1726 году жители Симбирска согласились выдавать на содержание пустыни по 5 руб. и по 6 четвертей хлеба в год на каждого монаха, и по распоряжению Казанскаго архиепископа Сильвестра „выведенное из монастыря братство паки совокуплено" цит. по [Соловьев, 1910]. Значит, нужен он был симбирянам, значит, посещали они его.
«В 1751 году Соловецкая пустынь была приписана к Симбирскому Покровскому монастырю и вместе с ним содержала на своем пропитании, в силу указа 1731 года, отставных военных людей. Впрочем эта приписка была временною» [Соловьев, 1910].

В 1764 г. монастырь был упразднён [Соловьев, 1910]. Его церкви были вывезены.
Согласно описям, в монастыре было две церкви: «во имя Обновления храма Воскресения Христова и другая деревянная же церковь „на вратех" во имя Соловецких чудотворцев Зосимы и Савватия» (опись 1739 г.) К названиям двух церквей и восходят два названия монастыря: Симбирских гор Воскресенский монастырь или Симбирская Соловецкая пустынь.
В 1743 г. в монастыре была построена новая, Зосимо-Савватиевская, церковь.
По описи 1863 года - те же названия, что и в описи 1739 года, но упоминается еще одна: «Въезжия в тое пустыню с полуденной стороны под церковью святыя ворота створныя о дву полотнах с прикладком, на петлях и крючках железных», без уточнения, одна это из описанных выше церквей или какая-то третья.
Исследователь церковной старины Капитон Невоструев написал, что после упразднения пустыни «церковь во имя Зосимы и Савватия со всеми иконами, по несомненному преданию, перевезена к Симбирской Смоленской церкви <…> Другая церковь, бывшая на вратах, продана Симбирскаго уезда в близь лежащее село Шумовку за 21 p.»
«Другая», если церквей в пустыни было две, значит, Воскресенская. Но Воскресенская нигде не называется надвратной.
Если же их было три, и в Шумовку продали старую надвратную, из описи 1739 года, Зосимо-Савватиевскую, скорее всего неиспользуемую (в 1763 году описываются только две церкви), то куда определили Воскресенскую? Какой был смысл Шумовцам покупать ветхую надвратную, если была отдельно стоящая теплая церковь с колокольней, и при этом она до последнего времени была действующей? Или ее вывезли в другое место, просто об этом не сохранилось сведений? Или все же Воскресенская была надвратной и именно ее купили в Шумовку? Нет ответа на эти вопросы.

Скорее всего, с появлением монастыря в близлежащих к пустыни селениях возник культ преподобных Зосимы и Савватия. По преданию, он был открыт «в день канонизации и прославления мощей Соловецких чудотворцев» (26 февраля 1547 года). Сюда было возможно совершать паломничество чаще, чем в другие святые места, и отношение жителей этих селений к Соловецким подвижникам должно было быть особым. Дни памяти преподобных Зосимы и Савватия Соловецких почитались шумовцами, возможно, примерно с этого времени. Появление же в Шумовке церкви из монастыря, думается, упрочило благоговейные чувства верующих к этим святым.

Церковь «в 1770 г. сгорела», пишет Капитон Невоструев. От нее осталась только одна икона. Возможно, икону спасали из горящего храма как главную ценность. Была ли она престольной? Теперь уже не узнать.
Вот как ее описывает Н.И. Альбинский:

«В церкви села Шумовки есть древняя икона св. отец Зосима и Савватия Соловецких Чудотворцев, на ней надпись следующая: на задней стороне иконы старинная надпись: 1) «лета 7175 (т.е.1667 год) августа в 6 день поставил икону преподобных отец Зосимы и Савватия Соловецких Чудотворцев раб Божий Иоанн Игнатьев сын (слова одного разобрать нельзя; буквы соструганы). На лицевой стороне этой иконы подпись вверху крупными буквами: Преподобный Изосим. Преподобный Савватий». Изображение иконы таково: вверху, посредине иконы, в облаках Иисус Христос, благословляющий преподобных; по сторонам доски преподобные во весь рост (икона в 1 аршин ширины и около 5 четвертей длины) <примерно 71 х 89 см>. Савватий двуперстно молится, а Изосим двуперстно же благословляет. У Изосима на свитке слова: «Услыши ны, Боже, Спасителю Наш, молящиеся Тебе. - У Савватия на свитке слова: «Не скорбите убо братия, но о сем разумевайте»… Эта икона перенесена из бывшей Соловецкой пустыни. Она куплена в 1769 году вместе с церковью, бывшею на вратах за 21 рубль».

Дата на оборотной стороне иконы – 6 августа 1667 года – наводит на мысль, что появление (если «поставил» - «доставил, привёз») ее в Соловецкой пустыни было приурочено к дате (или столетию?) перенесения мощей преподобных Зосимы и Савватия в специально построенный Зосимо-Савватиевский придел Спасо-Преображенского собора Соловецкого монастыря, которое состоялось 8 августа 1566 года.

(Продолжение следует).

1. Фрагмент верстовки Менде 1859 года Симбирска и его окрестностей. Соловецкий овраг.
2. Фрагмент Топографической карты 1950 года. Соловецкая воложка. Обе карты с сайта этоместо.ру.

ПОСЕЩЕНИЯ ЦЕРКВИ ГЛАВАМИ ЕПАРХИИ.

В нескольких просмотренных архивных делах из собрания Государственного архива Ульяновской области есть информация о посещении Шумовской церкви главами Симбирской Епархии.

Дело «об обозрении Его Преосвященством в 1876 г. церквей, вверенной Ему Епархии».
«Журнал, веденный Кафедральным Протоиереем Петром Юстиновым во время путешествия Его Преосвященства, Преосвященнейшаго Феоктиста, Епископа Симбирскаго и Сызранскаго, от 22 Июля до 8го Августа, для обозрения церквей и духовенства в уездах Симбирском, Буинском, Алатырском и отчасти Карсунском.
22 Июля. <…>
Л. 18 об. Шумовка. Огромное стечение народа. При встрече Его Преосвященсства на клиросе, вместе с причетниками, пели громогласно, но не гармонично мужчины и женщины-келейницы. Церковь каменная благолепна; особенно хорош вид главнаго алтаря от западных дверей. Внутри храма производится исправление стенной живописи - изображений из Священной истории и символических картин в виде фресок. Наружный вид <неразб.> храма и кровля требуют также исправления. Кроме того, внутри храма от печей трубы из листового железа проведены в своды, от чего, при неисправности кровли, много течи от дождей; лучше было бы вывести трубы в вертикальные стены. В церкви много пыли и грязи, особенно ящик церковнаго старосты грязен до безобразия. Документы церковные исправны, кроме того, что в приходо – расходных книгах есть подчистки – неоговоренныя по подлежащему. Опись церковнаго имущества составлена исправно, но церковная летопись не окончена. Архив содержится аккуратно; в библиотеке книги, в количестве 74 экз., переплетены, разставлены по номерам и имеют на корешках надписи. Священником Альбинским представлено было 8 поучений. Его Преосвященством сделано Священнику строгое замечание за нечистоту в Храме и в ограде, в которой, как заметно, пасутся гуси и телята. Из 2306 чел. прихожан неисповедывавшихся, кроме малолетних, 168 по отлучкам и нерадению, по склонности к расколу не показаны, но известно, что в этом приходе есть склонные к расколу» [ГАУО. - Фонд 134, оп. 8, ед. хр. 275, лл.18, 18об].

Выписка из путевого журнала Его Преосвященства Варсонофия, Епископа Симбирского и Сызранского, от 14 декабря 1883 года. Это была первая поездка-обозрение вверенной ему епархии.
«Св. храмы вообще благоустроены, содержатся в приличном виде, а некоторые величественны и благолепны (напр. в Шумовке…)».
«Встречалось несколько церквей бедных, не особенно благоприличных, но это есть следствие бедности прихожан по неплодородию почвы, при часто повторяющихся неурожайных годах, или же малочисленности их, или же уклонения некоторых из них в раскол».
«Почти повсеместный неурожай в нынешнем году озимаго хлеба православные переносят с истинно-христианским терпением, в уповании на милость Божию» [ГАУО. – Ф. 134, оп. 8, ед. хр. 401].

«Журнал, веденный, при обозрении Его Преосвященством Варсонофием, Епископом Симбирским и Сызранским церквей и духовенства Симбирской епархии г.г. Буинска, Алатыря, Курмыша и Ардатова и сел Симбирскаго, Буинскаго, Карсунскаго, Алатырскаго, Курмышскаго и Ардатовскаго уездов с 26 Мая по 11 Июня 1892 года».
Л.17.. 1892 г, 26 мая.
«С. Шумовка. Храм каменный – обширный и поместительный, содержится чисто и опрятно. На престоле все в порядке; Св. Дары и миро в достаточном количестве, утварь и ризница достаточные, библиотека порядочная, церковное письмоводство ведется исправно. При встрече Владыки пели довольно стройно певчие, под руководством учителя сельской школы Полякова. После обычного молитвословия Владыка слушал общее пение прихожан, испытывал их в знании общеупотребительных молитв и символа веры; при ответах некоторые толково объясняли символ веры. Видно, что священник Альбинский исполнителен в требовании относительно внебогослужебных собеседований с прихожанами. Благословив народ и осмотрев церковь, Владыка посетил на несколько минут дом священника. Народ в с. Шумовке столь почтителен к архипастырям, что во время проезда Владыки этим селом все бывшие на улицах падали на колена и преклонялись до земли» [ГАУО. - Фонд 134, оп. 8, ед. хр. 577, лл 17, 17об.].

Сведения о состоянии церквей, причтов и прихожан по Симбирской Епархии по Сибирскому, Буинскому, Карсунскому и др. уездам за 1897 год.
В рапорте от 23 июля 1897 года и. д. Благочинного 3 округа Симбиркого уезда, священника села Безсоново Алексея Целебрицкого Епископу Симбирскому и Сызранскому Никандру о состоянии церквей, причтов и прихожан, пишет, что в Шумовской церкви «три серебряных вызолоченных потира» (л. 29об.).
В отчете за 1897 год от 4 февраля 1898 года он написал: «В Кильдюшеве, Шумовке, Ундорах, Репьевке-Крутец по три серебряных позлащенных сосуда, по три в серебряных переплетах Евангелия, по три - по четыре из серебряной парчи ризы» (л. 419). [ГАУО. – Фонд 134, оп. 8, ед. хр. 683].

"Симбирские Епархиальные Ведомости", 1904 г. №22. О поездке Гурия. Л. 422-424.
«3-й благочиннический округ Симбирскаго уезда. Первый приход в этом округе по маршруту Его Пресвященства, Преосвященнейший Гурий, Епископ Симбирский и Сызранский, должен был посетить 23-го августа —село Шумовку. С ранняго утра народ стал собираться для встречи в храме дорогого гостя и, не смотря на спешное время уборки хлебов, на прекрасную погоду, благоприятствующую уходу и отъезду хлебопашца в свое поле, огромная церковная площадь была полна жителями не только села Шумовки, но и соседних ближайших сел, где не ждали прибытия епископа. Площадь пестрела всеми цветами. Все были в лучших праздничных одеждах, лица всех сияли радостию и ожиданием: За час до приезда Владыки в 9 часу утра приехал местный старшина и объявил, что Владыка кончил ревизию Ишеевской церкви, откуда мы его ждали в село Шумовку, и скоро должен прибыть. Сейчас же ударили в колокол. Народ на площади заволновался, все лица обратились в ту сторону, откуда должна была показаться карета Владыки. Наконец желанный и жданный гость подъехал к вратам церковной ограды. Здесь Владыка, встреченный местным благочинным, вышел из кареты. Старшина, как прихожанин села Шумовки, поднес ему хлеб-соль. Владыка, приняв хлеб-соль, благословил народ, который, как один человек, пал на колена и многие с радостными слезами целовали благословляющую руку своего Архипастыря. Пошли в церковь. Здесь теплый храм ремонтируется и на извинение благочиннаго, что никак не могли к приезду Владыки успеть отремонтировать храм и убрать леса, Владыка заметил, что это его напротив радует, так как видны заботливость и старание прихожан о благолепии своего храма; тут же ему представились председатель и члены приходскаго попечительства, которых он благоволил похвалить за их ревность о благолепии храма, преподав каждому особое Архипастырское благословение; подробно распрашивал о стоимости работ; на какия средства производится работа и сколько было у них капитала при начале дела; когда же председатель подробно объяснил, что ремонт стоит 1200 руб., средства дает общество села Шумовки, а при начале их было только 200 рублей, то Владыка хвалил их за ревность и высказал мысль, что подобныя добрыя дела нужно делать не взирая на малыя средства, а с верою на помощь Господа, делать и делать, а Господь трудящагося не оставит. Прошли в холодный храм. Здесь встретил Владыку заштатный священник села Шумовки старец Н. Альбинский, который просил последний раз уступить ему эту честь встретить своего Архипастыря в храм, в котором он, о. Альбинский, более 35 лет служил Господу. Назначенный вновь священник в село Шумовку, В. Сергиевский накануне лишь приехавший в село, встречал Владыку только в облачении. Приняв св. крест, Владыка последовал во св. алтарь, где, осмотревши св. Дары, миро и св. антиминс, который заменил новым, стал облачаться в архиерейския одежды, а я, как благочинный, в это время ему докладывал о нравственном состоянии прихожан Шумовки, о их отношении ко св. храму, о времени построения храма, о причте, о деятелъности онаго, о народном образовании, причем Владыка выразил желание, чтобы была построена третья школа в селе и именно церковно-приходская, вменив заботу об этом в обязанность вновь назначенному в село Шумовку священнику Василию Сергиевскому. После беседы во св. алтаре с наличным причтом Владыка вышел на средину храма, где была принесена чаша для освящения воды, и начал обычное служение молебна. По отпусте обратился к собравшемуся народу с словом назидания на тему о воплощении Сына Божия для нашего спасения (главный престол в храм во имя Рождества Христова), о Его крестных заслугах и о необходимости для спасения безкровной жертвы, приносимой священнослужителями в св. храмах. Беседа была произнесена простым словом, понятным для малаго ребенка, почему коснулась сердца каждаго слушателя, а своею задушевностию вызвала слезы умиления у всех присутствующих в храме. По окончании беседы Владыка благословил народ, пожелав им душевнаго спасения, похвалив их храм и заботу их о благолепии его, взошел в алтарь разоблачиться; здесь осматривал документы, ризницу и утварь, нашел все в должном порядке, опрятности и чистоте. Последовал в дом священника; идя по храму, благословлял народ, а мальчикам и девочкам раздавал книжки и тут же заставлял прочитывать заглавие данной книжки, своеручно у двоих троих посмотрел, есть ли нательные крестики; дети, окружавшия Владыку, увидавши такой осмотр, поспешно и суетливо своими рученками нащупывали крестики и с сияющими лицами теснились к Владыке, показывая их ему, Владыка, улыбаясь сказал: вижу, вижу, дети, что знак христианина, вы все - имеете у себя на теле, имейте же его—в душе своей, а выростете большие, —показывайте принадлежность к христианскому православному обществу и делами своими. Народ провожал Владыку до дома священника с пением ирмосов и молитв, здесь ему был предложен чай, за чаем Владыка милостиво и участливо распрашивал заштатнаго священника о. Альбинскаго о детях его, потужил о болезни священника (ревматизм ног), даже дал добрый совет как и чем можно облегчить страдания при такой болезни, стал прощаться с хозяевами, произведя на всех впечатление добраго, ласковаго и душевнаго человека; отбыл благословляющий всех и всеми благословляемый в следующую деревню, указанную в маршруте, Семеновку, Арбузовскаго прихода».

На 20.10.1920 г. Христорождественский храм уже находится в пользовании верующих, договор о пользовании заключили 2235 человек.
В 1924 году среди немногих тогда объектов в «Списке церквей и монастырей Ульяновской губернии, состоящих на учёте отдела по делам Музеев Главнауки Наркомпросса» имеющих «музейное значение», была и шумовская каменная церковь, являющаяся «памятником церковного зодчества Ульяновской Губернии».
Церковь имела 7 колоколов, весивших 165 пудов.
В архивном деле о страховании церквей в 1926 году оценочная и страховая сумма Христорождественской церкви с. Шумовки равняется 28200 рублям. Для сравнения: здание Лютеранской кирхи оценено в 12360, Никольской церкви – в 16750, Воскресенской (Германовской) – в 30205 рублей.

ВЕРА.

М. Арнольдов пишет в 1868г. о жителях Шумовки:
«Народ здесь вполне православный. Местный становой пристав Д.И.Трутнев сообщил мне следующий весьма интересный факт, как нельзя лучше доказывающий, как здешний народ привержен к православию. Один богатый Шумовский крестьянин ездил не раз по торговым делам в Самарскую губернию, заразился там расколом и отказался ходить в церковь. Священник и наконец общество несколько раз принимались убеждать отпадшаго оставить раскол; крестьянин не соглашается. Тогда волостной сход составил приговор об удалении этого крестьянина из общества, как вредного члена. Крестьянин в настоящее время находится в арестантских ротах».
В книге А. Скала «Святые, в земле Симбирской просиявшие» приводится цитата из местной газеты 1920-30 гг.:
«Бытовой особенностью села Шумовки является исключительная религиозность населения. В церковь ходит народу, особенно женщин, - как говорят, «пушкой не прошибешь». В вере придерживаются старинки – тихоновщины. При нас отправилось 18 женщин (преимущественно вдовы и старые девы) пешком на поклонение в «Лавру».

Крестьянин, о котором пишет Арнольдов, – знакомый нам по делу об уставной грамоте Иван Антонович Пылаев, чьего сына, Федора Ивановича, в 1862 году обвиняли в подстрекательстве к беспорядкам. Информация эта - из архивного дела ГАУО о переходе из православия в раскол крестьянина с. Шумовки Симбирского уезда И.А. Пылаева (24.05.1867-7.11.1870).

17.05.1867 г. священник Н.И. Альбинский написал в Шумовское Волостное правление письмо:
«К моему прискорбию и к общему неудовольствию всех моих прихожан вновь явился человек, некто Иван Антонов Пылаев, отвергающий Святую Церковь, Ея Св. Таинства и даже хулящий ее и Служителей Ея. Прошу Волостное Правление обратить особенное внимание на мое заявление и на крестьянина Пылаева; должно зло пресечь в начале; дабы в последствии от однаго человека заблудшаго – от одной заразы, не потерпеть большаго вреда некоторым из прихожан; - а может быть и многим; - а этот вред, отделение от Православной Церкви явно поведет к вечной погибели». «По общему говору крестьян и на самом деле в Шумовке не было никогда раскольников».

24 мая Пристав 1-го стана подает рапорт Симбирскому Уездному Исправнику вместе с перепиской с Пылаевым. В этот же день Исправник препровождает эту переписку в Духовную Консисторию.
«1867 года Мая 30 дня Симбирская Духовная Консистория слушали отношение Господина Симбирскаго Уезднаго Исправника от 24 сего Мая за № 629, при котором препроводил на распоряжение Консистории переписку вместе с крестьянином села Шумовки Иваном Антоновым Пылаевым. <…>
Приказали:
1, Так как крестьянин Иван Пылаев при увещаниях в Присутствии Консистории остался непреклонным в своем заблуждении, то отпустить его в место жительства, и о том, что он являлся в Консисторию и при увещаниях остался непреклонным, уведомить полицейское Управление.
2, Местному Благочинному и приходскому священнику предписать продолжать увещания Пылаеву о возсоединении с Св. Церковью.
3, О крестьянина Пылаева, дозволившаго себе хулить Святую церковь, на основании 11 статьи Учрежд. Судеб. Следоват., сообщить в Уездный Суд, и о распоряжении онаго просить уведомления».

В письме из Симбирского Уездного Суда от 10.01.1868 г. в Симбирскую Духовную Консисторию говорится: «Следствие о религиозных заблуждениях крестьянина села Шумовки Ивана Антонова Пылаева, осталось во все непроизведенным потому, собственно, что крестьянин Пылаев сослан в Сибирь на поселение в Августе месяце сего же 1867 года, по общественному приговору, за уклонение из православия в раскол».

В других документах дела информации о дальнейшей судьбе крестьянина не нашла. Арнольдов пишет, что в 1868 г. он содержался в арестантских ротах. Здесь или в Сибири?
В книге «Материалы для географии и статистики России. Симбирская губерния. Ч. II», 1868 г., на страницах 353-369 можно почитать о состоянии религиозности жителей и расколе как раз в это время.
https://runivers.ru/bookreader/book16892/#page/367/mode/1up