Тифлис-Тбилиси, ссылки, фото

ЧУГУНО-ЛИТЕЙНЫЕ ПРОИЗВОДСТВА. Тифлис.
Самое ранне упоминание о попытке открыть в Тифлисе механическое заведение встречается в 1847 году. В своем докладе Государю Императору князь М.С.Воронцов писал: ,,По просьбе моей, министр финансов откомандировал в ведение мое двух механиков из окончивших курс в С-Петербургском технологическом институте. Они принесут несомненную пользу здешнему краю улучшением машин, сельскохозяйственных орудий и устройством мельниц и заводов.,,
Скоро Воронцов начал практическое воплощение своей идеи.
Он писал:
,,Желая основать в Тифлисе механическое заведение я в 1850 году разрешил отвести проживающему в Тифлисе механику Штюссе землю и выдать ему из сумм моего распоряжения 10 тыс. руб. взаимообразно. Постройка для сего заведения окончена и служит залогом займа, выписаны из за-границы машины самой тщательной отделки и завод в нынешнем (1851) году пущен в ход. Кроме того, начал действовать в последние два года такой же чугунный завод артиллерии полковника Корганова. ,,...полковник Корганов был первый механический заводчик в Тифлисской губ., при том, организовавший свое дело без правительственной помощи,,. И далее... ,,Необходимость таких заведений здесь ощутительна и до сих пор не только не думали здесь о чугуне, но и всё железо, нужное в огромном количестве для края и даже каждый гвоздь выписывается из России...,,
Начало было положено. Теперь надо было разведать месторождения каменного угля, чтобы обеспечить вновь открывающиеся заводы. Нельзя сказать, что железная руда не была знакома местным жителям, но здесь никогда не проводилось никаких исследований её содержания и не было специалистов, способных проводить геологическую разведку. Положение дел начало меняться только после посещения Болниса академиком Г.В. Абихом, впервые определившем состав местной руды, которая оказалась богатой чугуном от 23% до 62 %, т.е. в среднем около 40% . Рядом с рудником протекала речка, дававшая возможность установить на ней несколько водяных колес и др.гидравлических двигателей. В 1860 году в Болнисском ущелье начинается строительство ,, чугунолитейного и железоделательного,, завода с двумя доменными печами, двумя вагранками, кричными и самодувными горнами. Было установлено 40 различных станков для изготовления разноообразных изделий их металла и пр оборудование.
Работа на заводе была сменная. Одновременно работали 150 человек. Основным заказчиком завода была казна, внесшая весьма значительные суммы на его строительство .
Первая промышленная плавка состоялась в 1867 году, но добыча руды производилась не регулярно и завод не мог увеличивать объемы продукции.
Из воспоминаний сына Юлия Федоровича, Сергея Юлиевича Витте: ,, . Когда же кавказский наместник очень заинтересовался тем, чтобы на Кавказе было производство чугуна, то он обратился к некоему Липпе, Баденскому консулу в Одессе, который приехал на Кавказ; наместник предложил ему разработать Четахские руды (Место Четах находится недалеко от Тифлиса, верст около 40.).
Липпе пригласил туда русских горных инженеров (главный инженер Бернули), которые, приехав в Тифлис, начали разрабатывать эту руду. — ... все, что касалось государственных имуществ находилось в ведении Департамента государственных имуществ, т. е. в ведении моего отца... Эти Четахские заводы сыграли печальную роль в дальнейшей участи нашего семейства. Липпе, едучи раз из Четахских заводов в Одессу верхом, свалился с лошади, упал и разбил себе голову. Вследствие этого заводы эти, которые в то время только еще начали действовать и, конечно, ничего еще кроме убытков не давали, должны были закрыться; тогда Барятинский упросил моего отца взять на себя управление этим заводом и мой отец, — который кончил курс в Дерптском университете и затем изучал, как горное дело, так и сельское хозяйство в Пруссии, — согласился, или, вернее говоря, подчинился желанию наместника. ..
Но своих денег ему не хватило; он вынужден был обращаться к частным лицам, и брать у них деньги, давая им векселя за своею подписью. Таким образом велось дело этого завода. ...
Между тем мой отец совершенно неожиданно умер, истратив все состояние моей матери и, кроме того, сделав громадные долги. ... Долги эти были сделаны моим отцом не для себя, а, собственно говоря, для Четахских заводов. Таким образом, все состояние моей матери было истрачено на это дело; имение также было потеряно... ,,
Дела начали приходить в упадок и в 1875 году завод пришлось закрыть.
Открытие железной дороги на Кавказе и быстрое её развитие, серьезно повысили спрос на механические и особенно чугуно-литейные изделия . Завод был абсолютно необходим.
В 1881 году инженер Агапов и технолог Зрюдловский открыли в Тифлисе небольшое чугуно-литейное заведение. Прекрасно наладив работу, они постоянно увеличивали выпуск своих изделий. Завод затем перешел к инженеру путей сообщения Р. О.Ренквисту.
На заводе действовал небольшой 8-сильный локомобиль и кузнечные горны, работавшие на нефтянных остатках, 1 вагранка, 3 токарных станка, 2 вентилятора, 1 строгальная и 1 винторезная и др. машины. Плавка чугуна в вагранках производилась на антраците. На заводе работало 120 человек.
Чугун и антрацит Р.О. Реквист поначалу получал из за границы, а затем начал сотрудничать с русскими заводами-производителями. Основными заказчиками изделий была Закавказская железная дорога, но завод выполнял и частные заказы, которые сыпались на него, как из рога изобилия и завод с большим трудом справлялся с этими заказами.
Примеру Р.О.Ренквиста в 1887 году последовал владелец механической мастерской англичанин Рукс. Он купил необходимое оборудование и тоже начал производить отливку чугуна.
В конце 19 века заработал ещё один чугуно-литейный завод компании ,,Карапетов и Бережанов,,. Завод изготовлял крупные металлические сооружения для железной дороги. Но самым крупным чугуно-литейным производством стал завод, построенный инженерами Яраловым и Амирхановым. Завод совмещал и механические мастерские. Находился он близ Управления железных дорог. Завод являлся собственностью Г.Яралова и работал под маркой ,,Яралов и Ко,,. Кроме прочей продукции, на заводе Яралова отливали колокола.
Изделия с маркировкой этого завода и сегодня можно встретить на улицах города.
Чугуно-литейные заведения открылись затем в главной мастерской закавказской железной дороги и при тифлисском городском ремесленном училище. 
Автор- Аида Бабаджанова (Бабаджанянц)
https://aidatiflis7.livejourna...0%B0%D0%B2

Михаил Булгаков в Тифлисе.
Если бы сегодня всемогущий персонаж великого романа перенес его автора в Тбилиси, тот не узнал бы этих мест. Хотя здесь он впервые побывал 92 года назад, надеясь поставить в столице Грузии свою пьесу. Именно тут два соседних здания были связаны с его именем – в одном он жил, в другом «пробивал» свое творение. Сюда он приходил и во второй приезд, через семь лет, пытаясь возобновить постановку еще одной пьесы. Сейчас этих домов нет. А вот стены стоявшего рядом с ними Штаба Кавказского корпуса все еще помнят, как мимо них ходил писатель и драматург, всемирная слава к которому пришла лишь после его смерти. Ходил в Русский театр, ставший позже Тифлисским рабочим театром, а затем – Тбилисским государственным академическим русским драматическим театром имени А.С. Грибоедова. Звали этого человека Михаил Булгаков.
Между тем, в 1921-м Михаила Афанасьевича приводят в Тифлис не только дела театральные. Этот город должен стать еще и «перевалочным пунктом» на пути в Батуми, откуда начинающий писатель надеется бежать в Турцию. Подальше от темных полос жизни, которых потом становилось все больше и больше. А начинается первая такая полоса у границ Грузии, во Владикавказе, куда военный врач Булгаков попадает вместе с Добровольческой армией. Несмотря на свидетельство его первой жены Татьяны Лаппа о том, что «добровольцем он совсем не собирался идти никуда». Да он ненавидит вообще всю братоубийственную гражданскую войну, но с белыми его, все-таки, связывает большее, чем с красными. «Довоенное время» - с большой счастливой семьей, уютным домом, любимой работой, светом, теплом и ясностью – остается для него идеалом на всю жизнь. А расстрел царской семьи и впечатления от революционных событий, свидетелем которых он был на Смоленщине и в Вязьме, приводят в ужас.
Так что, от деникинцев, призвавших его в свои ряды, он бежать не пытается и вместе с ними оказывается во Владикавказе. Там начальник санитарного околотка 3-го Терского казачьего полка Булгаков с осени 1919 года  работает и корреспондентом в местных газетах. А когда он поправляется от свалившего его тифа, в городе уже красные. Ради куска хлеба он занимается литературой и театром, пишет пьесы, которые сам же называет «рванью». Самоуничижительная оценка. И все же, присмотримся к двум из этих пьес. У первой – название, так много говорящее нам сегодня, «Братья Турбины». Конечно, она еще далека от той, принесшей автору славу, но уже свидетельствует: Булгаков не просто занимается поденщиной, а пытается художественно переосмыслить происшедшее с его классом, со страной. Вторая пьеса – революционная, «Сыновья муллы». Именно ее, написанную «в соавторстве с голодухой», Булгаков надеется поставить в Тифлисе, когда приходится бежать из Владикавказа.
Не бежать нельзя – начались репрессии. Михаила Афанасьевича увольняют из отдела народного образования с роковой  пометкой «бел.» рядом с его фамилией. Куда «сматываться» из «Владикавказа – паршивого города», сомнений нет. Направление указывает один из подзаголовков первой главы  автобиографического рассказа «Богема» - «Верхом на пьесе в Тифлис». То есть, постановка «Сыновей муллы» - официальный повод для отъезда в столицу Грузии. В особом отделе, давая разрешение на выезд, спрашивают, хороша ли эта «революционная пьеса». И признание, которое  Булгаков делает позже, показательно: «Если бы я хотел остаться чистым перед особым отделом, я должен был бы ответить так: « Нет. Очень не хорошая пьеса. Она – дрянь. Просто мне очень хочется в Тифлис». Я смотрел на носки своих разорванных сапог и молчал».
Теперь прочтем два отрывка. Первый – из «Богемы»:
«Почему же? Почему именно в Тифлис?... говорили, что:
1) В Тифлисе открытые все магазины.
2)  -»-  есть вино.
3)  -»-  очень жарко и дешевы фрукты.
4)  -»-  много газет и т.д. и т.д.
Я решил ехать. И прежде всего уложился. Взял свое имущество, одеяло, немного белья, керосинку».
Ох, уж, этот великий  мистификатор Михаил Афанасьевич! Правду он пишет совсем в другом тесте, в письме сестре в мае 1921-го: «Дорогая Надя, сегодня я уезжаю в Тифлис-Батум… Выезжаю спешно, пишу коротко». Так что, Тифлис нужен, в основном, чтобы добраться из него до Батуми. А там – рукой подать и до Константинополя…
И вот, через Баку, в теплушке, писатель добирается до заветного города Тифлиса. Того самого, о котором столько наслушался еще во Владикавказе:
«Вчера ехал Рюрик Ивнев. Из Тифлиса в Москву.
- В Москве лучше.
Доездился до того, что однажды лег у канавы:
- Не встану! Должно же произойти что-нибудь!
Произошло: случайно знакомый подошел к канаве – и обедом накормил.
Другой поэт. Из Москвы в Тифлис.
- В Тифлисе лучше».
Что ж, здесь действительно лучше – уже хотя бы потому, что нет никаких осложнений по «политической линии»: «Как перед истинным богом, скажу, если кто меня спросит, чего я заслуживаю: заслуживаю я каторжных работ. Впрочем, это я не за Тифлис, в Тифлисе я ничего плохого не сделал. Это за Владикавказ». Лучше и из-за того, что есть деньги – получил за тех самых «Сыновей муллы». И, «пристраивая» эту пьесу в Русском театре, можно жить в соседнем с ним доме, в номерах «Пале-Рояль». Сейчас на этом месте – станция метро «Площадь Свободы». А в июне 1921-го отсюда в Москву уходит единственное сохранившееся письмо Булгакова из Тифлиса: «Дорогие Костя и Надя,  вызываю к себе Тасю из Влад. и с ней уезжаю в Батум, как только она приедет и как только будет возможность… «Турбиных» переделываю в большую драму… Целую всех. Не удивляйтесь моим скитаниям, ничего не сделаешь. Никак нельзя иначе. Ну и судьба! Ну и судьба!»
Тасе – Татьяне Лаппа – номера «Пале-Ряль» запомнились тем, что в них… не было клопов. Ну, а для нас, спустя десятилетия, их ценность в следующем: именно в стенах тифлисского «Пале-Рояля» Булгаков работает над тем, что через три года воплотилось в первый вариант романа «Белая гвардия». А вот добиться постановки его пьесы на тифлисской сцене тогда так и не удалось.
Нелегкая жизнь Михаила Афанасьевича в июле-сентябре 1921 года в Батуми – отдельная, очень большая тема. А сейчас мы отметим лишь два важных момента, подаренных ему Грузией в этом городе, несмотря на то, что там  ему пришлось даже голодать. Первый определяет всю дальнейшую жизнь: Булгаков не только окончательно осознает, что его призвание – литература, но и понимает, что не в силах стать эмигрантом. Несмотря на все испытания, которые принесет родина, уже ставшая иной: ««Довольно! Пусть светит Золотой Рог… Домой. По морю. Потом в теплушке. Не хватит денег – пешком. Но домой. Жизнь погублена. Домой!» Да и выдержал бы он ту нелегкую долю, которой потом наделил героев своей пьесы «Бег»? Разве можно представить его в трущобах Константинополя или в «лимонных подштанниках» генерала Чарноты на парижской набережной? «По общему мнению всех, кто серьезно интересовался моей работой, я невозможен ни на какой другой земле, кроме своей…» Это – уже из письма Сталину, написанного через десять лет после первого приезда в Грузию.
Второй значительный момент того трудного батумского лета – встреча с … Маргаритой. «Стоп, - скажет искушенный читатель. - С какой такой Маргаритой? Давно известно, что прообраз героини великой книги – третья жена писателя Елена Шиловская!» Что ж, основные черты Маргариты Николаевны и впрямь взяты у Елены Сергеевны. Есть в них немало и от двух других жен Михаила Афанасьевича, да еще с десяток прекрасных дам считали себя и музами писателя, и прототипами Маргариты. Но в Батуми навстречу голодному, бедствующему Булгакову действительно шла женщина, которую звали Маргарита. Маргарита Петровна Архангельская – весьма респектабельная супруга крупного советского чиновника Смирнова. И тут вспомним, что в романе Мастер встретил вполне благополучную Маргариту, будучи в таком же состоянии, как Булгаков в Батуми. Тогда Архангельская прошла мимо, даже не заметив Михаила Афанасьевича. Встречаются они через целых 10 лет, в Москве.
И снова – реминисценции из «Мастера и Маргариты». Женщина, столь поразившая в Батуми воображение писателя, идет по Москве с желтыми весенними цветами. На ее сумочке – желтая буква «М», вышитая ею самой, у нее нелюбимый муж и красавица-домработница. А когда он признался, что видел ее в Батуми, Маргарита называет его… Мастером: «Уж и мастер очки втирать!» Она рассказывала ему о теплом ветре на батумской набережной, а потом, читая роман, нашла в нем свои слова: «...Отдала лицо ветру». Были и другие связывавшие их обстоятельства, о которых Булгаков так и не узнал. Старшая  сестра Маргариты работала с ним в «Гудке», а другая ее родственница  была первой исполнительницей роли Елены в «Днях Турбинных». Вот такая, чисто булгаковская мистика в реальной жизни.
Конечно же, всего этого ничтожно мало, чтобы видеть в ней Маргариту из романа. Но нельзя отрицать, что батумское прекрасное виденье, ставшее через годы явью в образе москвички с желтыми цветами, оказало огромное влияние на Михаила Афанасьевича. И не только в каких-то деталях, перешедших в главное произведение его жизни. Встреча в Грузии могла стать еще одним поводом не покидать Россию.
Но вернемся в Тифлис – уже в апреле 1928 года. Театральная слава Булгакова гремит второй сезон: во МХАТе идут «Дни Турбиных» и заключен договор на постановку «Бега», в Вахтанговском – «Зойкина квартира». Критика, конечно, громит его, но у касс – длиннющие очереди. В  Грузию он приезжает со второй женой, Любовью Белозерской. «Предполагалось, что М.А. будет вести переговоры с Русским драматическим театром о постановке «Зойкиной квартиры», - вспоминает она. И поскольку сам писатель не оставил никаких записей об этом приезде, слово для комментариев в дальнейшем предоставим именно его супруге.
В те годы столица Грузии, как, впрочем, и во все времена, по особому относилась к талантам, «зажимаемым» властью. Она стала одним из немногих городов, в которых печатались произведения Булгакова. В газете «Заря Востока» - его рассказ «Таракан» и перепечатка из киевской газеты «Шквал», отрывок из романа «Белая гвардия». Самой судьбой Тифлису было уготовано оказаться и в числе восьми городов, в которых разрешают ставить «Зойкину квартиру». Эта пьеса в сезоне 1926-27 годов идет все в том же русском театре, правда, уже переименованном в Тифлисский рабочий театр. Потом «наверху» опомнились, и пьеса исчезает из репертуара. Зато руководство театра задумывается о постановке «Бега». Вот и решает Михаил Афанасьевич приехать на берега Куры, чтобы, как говорится, разобраться на месте. А потом в столь памятный ему черноморский город. Говоря словами его жены, «загорелось ехать на юг, сначала в Тифлис, а потом через Батум на Зеленый Мыс».
На тифлисском вокзале встречает «мастерица шляп» Ольга Туркул – старая знакомая по Владикавказу, у которой Булгаков встречал 1921 год. Ночь проводят в ее доме, а затем – гостиница «Ориант» на проспекте Руставели. Ей тоже не суждено дожить до наших дней. Приняв с годами «Интурист», а затем – Дом художника, ее обгоревшие зимой 1991-92 годов стены стали печальным памятником «тбилисской войны» и были снесены. А восемьдесят пять лет назад из окон «Орианта» Булгаков с женой восхищаются открывающимся видом: «Поздним вечером город очень красив и загадочен. Слегка вырисовываются темные силуэты гор, и какими-то особенными кажутся огоньки фонарей – блестки на черном бархате». Окна эти не закрываются – апрель необычно теплый для москвичей. Белозерская даже ходит в платье, «что здесь не принято до 1-го мая», по словам Ольги Туркул.
Кстати, с окнами «Орианта» связана и забавная история. Ольга пригласила Булгаковых в кино, но «М.А. отказался, сказал, что приляжет отдохнуть». Дамы уходят, забрав ключ от номера и заперев «собирающегося спать Маку» - так жена по-домашнему звала Михаила Афанасьевича. После сеанса они, естественно, задерживаются по каким-то женским делам. А, подойдя к гостинице, видят невероятную суматоху: «Пароконные извозчики, стоящие вереницей у гостиницы, весело перекликивались и поглядывали на одно из окон». Именно из этого окна, «до предела высунувшийся», взъерошенный Булгаков кричит на весь проспект Руставели: «Я не ожидал от тебя этого, Любаша!» Накидывается на нее и коридорный: «Зачэм ушла? Зачэм ключ унесла? Он такой злой, такой злой. Ключ трэбует... Ногами стучит» - «Так неужели второго ключа у вас нет?» - «Второго нэт...»
Но в целом, Булгаковым хорошо в Тифлисе: «Купаемся в солнце. Купаемся в серных банях. Ходили через Верийский спуск в старый город, в Закурье. А Кура быстрая и желтая… То висячий балкон, то каменные ступени крутой, карабкающейся на гору лестницы вдруг остро напомнят мне Константинополь...» В одной из уютных кондитерских Туркул знакомит друзей с хозяйкой-француженкой, а ее внучку, полуфранцуженку-полуармянку Марику Чимишкиан представляет так: «Она будет вашим гидом!» Девушке чуть больше двадцати, она – подружка будущей великой актрисы Нато Вачнадзе, свой человек в среде молодых грузинских поэтов, среди которых – немало громких имен. Получив такого гида, Булгаковы хотят отправиться в Ботанический сад, но Марика признается: «Не могу – только что оттуда, устала». «А! Ну, тогда я пойду за машиной», - восклицает Михаил Афанасьевич, они совершают превеселое катание по Коджорскому шоссе и очень нравятся друг другу. «Нет, сегодня нам нельзя расставаться!», - резюмирует Булгаков и бежит за билетами в Оперный театр – там гастролирует московский Малый театр.
В тот вечер дают «Ревизора», но после первого действия Белозерская заявляет: «Вот что, братцы, после Мейерхольда скучновато смотреть такого «Ревизора». Вы оставайтесь, а я пойду пошляюсь (страшно люблю гулять по незнакомым улицам)». Нет сомненья, что прогулкой этой она осталась довольна – улицы-то были тифлисские… А тот вечер в театре, ей все-таки запоминается – там было еще одно главное действующее лицо: «Недалеко от нас в ложе сидела пожилая грузинка в национальном наряде: низкая шапочка надвинута на лоб, по бокам лица спускаются косы. Сзади к шапочке приколота прозрачная белая вуаль. Все в Тифлисе знали эту женщину – мать Сталина».
С Марикой они встречаются практически каждый день – из десяти, проведенных в Тифлисе. Но, как известно, время должно быть уделено и делу. А главное дело для Булгакова – переговоры о возобновлении «Зойкиной квартиры». Ведутся они с директором Тифлисского рабочего театра Владимиром Швейцером. Судя по всему, ничего конкретного так и не сказал тогда Булгакову этот человек, впоследствии создавший со знаменитым кинорежиссером Яковом Протазановым сценарии таких фильмов, как «Праздник святого Йоргена», «Бесприданница», «Василиса Прекрасная»… Но весьма конкретным и чисто тифлисским становится завершение этой встречи – гости  отправляются с труппой в подвальный кабачок «Симпатия». Без которого не обходились приезды в Тифлис очень многих деятелей русской культуры. Этот подвальчик – символ славной старины – под разными названиями дожил до XXI века в доме 15 на Пушкинской улице. И недавно его уничтожило проведенное  здесь строительство «под старину». В то время он был расписан художником-самоучкой Григором, славившимся на весь город уникальными вывесками. Такими, как «В духане Гога аппетит Бога», «Скори файтон весоли Антон иду вагзал и обратон», «Вини погреба кахетински Акоба Пием до гроба и даже в гроба!», «Гостиница имееш место на мая галава»… Подвал «Симпатия» коллега Пиросмани художник Карапет Григорянц украсил весьма специфическими портретами классиков литературы. Слово Любови Белозерской: «Тускло-золотистые стены были расписаны портретами: Пушкин, Лермонтов, Горкий (так и написано), все в медальонах из виноградных гроздьев и все на одно лицо сильно грузинского типа. За стойкой, заставленной национальными закусками… стоял такой же черноусый грузин, как Пушкин, Лермонтов, Горкий». От себя добавим, что со стен смотрели еще и Шекспир, Коперник, Цезарь, Наполеон, Колумб, Раффи, царица Тамар, Руставели... Под их наивно-просветленными взорами застолье длилось часов пять: «Тост следовал за тостом. Только и слышалось «алаверды к вам, алаверды к вам». Чисто тифлисский колорит поражает приезжих не только этим: «Был момент, когда за соседним столом внезапно разгорелась ссора: двое вскочили, что-то гортанно крича, сбросили пиджаки на край маленького водоема, где плавали любимые грузинские рыбки и… я закрыла глаза, чтобы не видеть поножовщины, а когда открыла их, оба сидели за столом и мирно чокались своим излюбленным кахетинским».
В общем, Булгаковым есть, что вспомнить о Тифлисе, когда они уезжают в Батуми. И многие считают, что больше писатель в этом городе не появлялся. Оно и понятно литературоведы ориентируются на русскоязычные источники. Ну а мы прочтем несколько строк, которые тбилисская исследовательница творчества Булгакова, доктор филологических наук, профессор Мзия Микадзе отыскала в грузинской газете «Комунисти» за середину октября 1928 года: «В Тбилиси приехал известный русский писатель Михаил Булгаков». И еще. Как раз в то время московскому Камерному театру вдруг разрешают постановку «Багрового острова», пьесой заинтересовались еще два ленинградских театра. На это надо реагировать, и именно из Тифлиса приходит телеграмма жене: «Предложения театров телеграфировать мне». Конечно же, в столь важный для судьбы своей пьесы период Михаил Афанасьевич просто обязан находиться в Москве, а он – в Грузии. Почему? Причина может быть лишь одна. Известно, что в 1928-м его пьесы собирались ставить грузинские театры, и он посчитал свое присутствие в Тифлисе необходимым.
Казалось бы, все! С Тифлисом его больше ничего не связывает. Ан, нет! Обратно он уезжает не один, а… с Марикой Чимишкиан. Семья Булгаковых продолжает поддерживать с ней контакты, девушка даже посылает Белозерской «кофточку, заграничную, шерстяную, серенькую», купленную на тифлисском «толчке». Там, как водится и по сей день во многих странах, распродавалась бесплатная помощь из-за рубежа. Марика виделась с писателем и его женой в Ленинграде, а после расставания, на обратном пути, в Москве, ее встречают чета Булгаковых и Владимир Маяковский с Натой Вачнадзе. С Маяковским она познакомилась в 1927-м в Тифлисе, он провожал ее тогда по ночному городу. А позже признавался: «Из-за тебя я даже с Булгаковым подружился!»
Сам Михаил Афанасьевч называл ее «Марон», а когда, приехав в Москву, она поселилась в его доме, относился к ней, как к младшей сестренке. Но атмосфера рядом с создателем «Мастера и Маргариты» особенная, и Марика оказывается на орбите булгаковщины. Именно в этом доме тифлисская девушка знакомится с литературным критиком и сценаристом Сергеем Ермолинским. И выходит замуж за этого человека, ставшего прототипом застройщика Алоизия Могарыча. А комнату они снимают в деревянном доме в Мансуровском переулке, где Булгаков поселил своего Мастера. Чимишкиан видят в очертаниях главной героини пьесы «Адам и Ева», автор даже изменил первоначальное отчество Евы на то, что у Марики, - Артемьевна. И, наконец, 10 апреля 1940 года, именно тифлисскому гиду Михаила Афанасьевича, по словам Белозерской, «выпала печальная доля дежурить у постели умирающего писателя Булгакова в качестве сестры милосердия и друга».
Ну, как не назвать по-булгаковски мистическими эти хитросплетения судеб и персонажей, связавшие берега Куры и Москвы-реки?
Автор-Владимир ГОЛОВИН
http://www.rcmagazine.ge/index...p;Itemid=1

Кирилл Иванович Щелкин.Тифлис.
Первый научный руководитель и главный конструктор ядерного центра Российского федерального ядерного центра, для широкого круга граждан –Челябинска-70 - Кирилл Иванович Щелкин родился в мае 1911 года в Тифлисе. По официальным документам его отца звали Иван Ефимович Щелкин. Мать ученого - учительница Вера Алексеевна Щелкина (Жикулина).
Трижды Герой Социалистического труда (1949, 1951, 1954), лауреат Сталинских (1949, 1951, 1953) и Ленинской (1958) премий, «засекреченного» руководитель и организатор оборонной промышленности, один из создателей атомного оружия СССР Кирилла Ивановича Щелкина .
Конечно же, как и многие другие граждане СССР, в годы Великой Отечественной войны Щелкин вызвался добровольцем на фронт. Однако уже в январе его отправили в Казань – он был нужен для секретной работы в лаборатории академика, физика-ядерщика, известнейшего «отца» советской атомной бомбы Игоря Курчатова.
Назначение на должность главного конструктора и научного руководителя проекта по созданию атомной бомбы учёный получил в 1946 году. Тогда он основал на Урале центр «Арзамас-16» - именно там собирали атомную бомбу.
Знаменательное событие произошло 29 августа 1949 года на Семипалатинском испытательном полигоне: ранним утром в 4:17 начался подъем атомной бомбы на башню, инициирующий заряд в плутониевую сферу первой советской атомной бомбы («Реактивный двигатель специальный/Сталина» РДС-1) был вложен именно Кириллом Щелкиным. Именно он последним и опломбировал вход в башню. В 6:48 утра Щелкин включил нажал кнопку «Пуск» и включил тем самым автомат подрыв – так в 7:00 прогремел известный взрыв первой в истории СССР атомной бомбы.
Автор - Анна Лимонян
Источник: NovostiNK.ru
* был землемером.

Памятник в Тбилиси Кириллу Щелкину. Фото: http://www.warheroes.ru/conten...t_Tbls.jpg

Памятник ученому-атомщику трижды Герою Социалистического труда Кириллу Щелкину был установлен в 1982 году в Тбилиси неподалеку от основанного им Грузинского физико-технического института. Кирилл Щелкин родился в 1911 году в Тифлисе и прожил здесь до 1924 года. Ученый-атомщик знаменит тем, что он в августе 1949 года по заданию Лаврентия Берия в прииртышских степях провел техническое руководство испытания первой советской атомной бомбы. Памятник снесли сразу после русско-грузинской войны 2008 года** по требованию тогдашнего президента Михаила Саакашвили.
Автор- Бесик Пилия.
https://zen.yandex.ru/media/id...39edef2f51
Сообщение создано при поддержке AlexeyIgn


** 12 августа 2008 года Россией было официально объявлено об успешном окончании операции, которую назвали, «принуждением грузинских властей к миру».

Кира Щелкин родился 17 мая 1911 года в г. Тифлисе . Его отец, топограф по по земельному устройству, губернский секретарь Иван Ефимович Щелкин был сыном крепостного крестьянина Ефима Щелкина из деревни Доброе Красненского уезда Смоленской губернии. Мать, учительница младших классов Вера Алексеевна Щелкина была дочерью крепостного крестьянина Алексея Жикулина из Курской губернии. Отец и мать Кирилла оба были православного вероисповедания. Священник Феодосиевской церкви г. Тифлиса Михаил Гриднев крестил сына у них дома.

Детство у Кирилла было кочевое. В 1915 году семья Щелкиных переезжает в г. Эривань . Отец только зиму проводил в городе, а летом выезжал в горные села, забирая жену и сына с собой. В 1918 году семья Щелкиных переехала на родину отца в г. Красный Смоленской губернии . Там в 1920 году Кирилл поступил во второй класс местной школы. У родителей было хозяйство: корова, лошадь, сад, огород, пчелы. С восьми лет Кирилл водил коня в "ночное", возил воду, заготавливал сено. В 1922 году он вступил в первый пионерский отряд города Красный. В 1924 году из-за болезни отца (туберкулез) семья Щелкиных переехала в Крым, в город Карасубазар . 1 сентября 1924 года Кирилла приняли в шестой класс средней школы г. Карасубазара, в 1925 году он вступил в комсомол см. фото. В январе 1926 года умирает И.Е. Щелкин. Кириллу в то время 14 лет, его сестре Ире - 8, а мать Вера Алексеевна работает учительницей младших классов. После смерти отца Кирилл совмещает занятия в школе с более или менее случайной работой: в совхозе Марьяне, в кузнице Г.П. Рябоштанова, пилит и колет дрова... Любимыми его занятиями были решение физических и математических задач по задачникам старших классов и купание в море. Выглядело это так: Карасубазар находится в центре Крыма, в 50 км от моря. Компания школьников уходила из города вечером в субботу и шла пешком всю ночь. Днем купались и спали на пляже. Вечером пешком в обратный путь, чтобы успеть в школу к первому уроку. Что еще мне особенно запомнилось из рассказов отца о том времени - это стойка на руках на краю крыши школы. Смелость, видимо, передалась через поколение, от деда - дважды Георгиевского кавалера. Несмотря на крайне трудное материальное положение семьи после смерти отца, полнокровная, веселая, активная мальчишечья жизнь оставила у Кирилла прекрасные, светлые воспоминания.
Остановлюсь еще на одном эпизоде, который позднее поможет понять особое отношение отца к А. Д. Сахарову .
В юношеском возрасте Кирилл получил наглядный урок <убойной>, даже, скорее, мистической силы таланта. Хозяйство, где на каникулах работал Кирилл, имело еще с прежних времен договор на поставку яблок к столу какого-то европейского монарха. В договоре имелось условие: если хоть одно яблоко в ящиках, прибывших в Европу, испорчено, вся партия не оплачивается. В случае 100%-ного качества оплата была весьма высокой. Качество отгружаемой за границу продукции обеспечивал один человек. Работал он один день в году. Процеду pa контроля была простая. По обе стороны пешеходной дорожки ставились готовые к отправке ящики с яблоками. По дорожке медленно, с тросточкой в руке, шел старичок и принюхивался. Время от времени тросточка упиралась в какой-либо ящик, который тут же убирали. По запаху он с гарантией мог определить, что в ящике находится бракованное яблоко, хотя его внешний вид при упаковке ничем не отличался от остальных. Хозяйство много лет подряд ни разу не нарушило весьма жесткие условия договора. Что сделал новый директор хозяйства? Конечно, Вы правильно догадались, - уволил старичка: мало работает, много получает. Валюта перестала приходить из Европы. Условия договора не могли выполнить, хотя прилагали к этому гигантские усилия.
Аналогичный случай рассказал мне отец об А. Д. Сахарове , там, правда, речь шла не о яблоках, а о расчете конструкции водородной бомбы, но об этом позже. В 1928 году в возрасте 17 лет Кирилл окончил школу в г. Карасубазаре и поступил в Крымский педагогический институт г. Симферополя на физико-технический факультет. И на этот раз учеба в институте совмещалась с работой. На двух последних курсах Кирилл одновременно работал на метеорологической, оптической и сейсмической станциях института. 21-летний выпускник института за успехи в учебе был премирован брюками. См. фото. Ему была предложена работа - директором школы в г. Ялте. Но отец (правда, он станет моим отцом только через 9 месяцев) принял, пожалуй, главное в своей жизни решение - ехать в Ленинград в Институт Химической физики и целиком посвятить себя научной деятельности. Попутно он принял еще одно решение, жизненно важное уже для меня, а позднее для моей сестры Анны. 26 мая, перед отъездом в Ленинград, Кирилл женился на выпускнице физико-технического факультета Крымского педагогического института Любови Михайловне Хмельницкой .
В мае 1932 года, 21-летний провинциал Кирилл Щелкин приехал в Ленинград. Бабушка рассказывала моему двоюродному брату Володе Андрианову , что ей пришлось продать свое золотое обручальное кольцо и нательные золотые крестики с цепочками, свой и сестры отца Иры, чтобы отправить Кирилла в Ленинград.
http://www.famhist.ru/famhist/...050ba4.htm
В статье А.Емельяненкова есть ссылка на архив в России: «… искомую нами «иголку в стоге сена» удалось обнаружить в фондах Духовной консистории, где хранятся метрические книги. Именно в такой книге Успенской церкви города Красный Смоленской губернии за 1881 год обнаружена запись №9 о рождении 24 февраля и крещении 26 февраля младенца Ивана. Отец его – города Красный мещанин Евфимий Федорович Щёлкин, мать – Анастасия Трофимовна» .
https://konstantin-er.livejournal.com/3466.html

Тбилисский зоопарк.
Основан он был в 1927 году на основании постановления исполкома горсовета Тбилиси. Под зоопарк было выделено около 100 гектаров в ущелье реки Вере, а сейчас это место оказалось в центре города, возле площади Героев.
Ландшафт местности подталкивал к созданию максимально приближенных сред обитания для разных видов, поскольку здесь были скалы, водоёмы, водопады и лужайки с растительностью. В результате в зоопарке появились обезьянник, террариум и аквариум. Здесь естественно прижились многие эндемичные виды, живущие в Грузии и на остальном Кавказе, среди которых муфлоны, безоаровые козы, горный тур, косули, серны, горный орёл, кавказские индейка и фазан и прочие.
Долгие годы зоопарком бессменно руководил профессор зоологии Арчил Джанашвили. Здесь занимались научными исследованиями многие естествоиспытатели, получившие широкую известность в научных кругах. Академик Иван Бериташвили занимался изучением психики и физиологии обезьян. В 1931 году к прочим объектам зоопарка добавились зоологический музей и лаборатория паразитологии.
Очередные новшества принесло управление в 1934-1944 годах зоопарком Г. Гансона, в эти года весь его коллектив с энтузиазмом занимался благоустройством зоопарка: облагорожена новая территория, выделенная зоопарку, на ней построены новые помещения и вольеры, разбиты цветники с розами, астрами и георгинами, засеяны газоны. Здесь появился даже огород, на котором выращивались овощи и зелень для питомцев зоопарка, а ещё налажен радиоузел, построена детская площадка, усовершенствовано экскурсионное сопровождение, для детей появились прогулочные пони. Также при зоопарке большим успехом пользовался кружок юннатов.
В 1938 году Московский зоопарк прислал в Тбилиси некоторых экзотических животных. Так, первым слоном здесь стал 3-летний Малка, а ещё здесь прописались бегемот, шимпанзе, американский и австралийский страусы, австралийские чёрные лебеди, разнообразные попугаи, серебристые и красные фазаны и ещё много других экзотических животных. Жителей Тбилиси о грандиозном новоселье в зоопарке информировали развешанные по всему городу афиши. С той поры в Тбилисском зоопарке ещё не раз появлялись подобные новосёлы.
В середине июня 2015 года в Тбилиси после обильных продолжительных дождей была подтоплена большая часть территории зоопарка, а трое его сотрудников даже погибли во время наводнения. Погибло и много животных, а другие разбежались, в том числе по 6 тигров и львов, 7 медведей, 13 волков, рыси, пантера, гиены, бегемот, крокодил и пингвины. Беглецов удалось отловить в пределах города. Нескольких хищников пришлось из-за агрессивного поведения пристрелить прямо в городе, хотя директор зоопарка Зураб Гуриелидзе считает, что некоторых из них спецназ МВД уничтожил без особых на то оснований. Например, белый лев был убит выстрелом в голову. Зато тигр-альбинос напал на человека, нанеся тому смертельные раны, за что был пристрелен. В целом же от наводнения погибло 277 животных.
Власти города позднее решили перенести зоопарк на новое место, которое в 9 раз будет просторнее территории старого зоопарка. Через три месяца после наводнения зоопарк вновь открылся, а у его входа были размещены фотографии, показывающие его состояние до и после наводнения и снимки погибших животных.
https://rukivnogi.com/georgia/...iy-zoopark
При президентстве Михаила Саакашвили была построена Ваке-Сабурталинская магистраль, которой глава государства очень гордился. Специалисты, однако, отмечали, что её подземные коммуникации имеют крайне низкую пропускную способность, что способно привести к серьёзным последствиям при наводнении. От скептиков тогда отмахнулись, и в результате произошло то, что произошло.

Кроме того, повлияли на реку Вере и бетонные конструкции, которыми она оказалась зажата во время строительства площади Героев.
Автор — Алексей Дыма.
http://sg.svob-gazeta.ru/blogs...opark.html

Интересно было в Тбилисском зоопарке во времена празднования 1500- летия основания Тбилиси конец
50 и начало 60 годов ( официально 1958 год). Аттракционов не было, но было много народа с детьми. Местами работали небольшие буфеты. В приличном бассейне плавал фыркая тюлень. В большой клетке с бассейном были представлены 2 белых медведя. У края клетки было разорвано сетчатое ограждение, и люди засовывали руку в клетку. Белый медведь реагировал на это и медленно шёл к краю клетки. Это баловство могло печально кончиться. Перед в входом в здание с тиграми, львами и другими большими дикими кошками была клетка с бурым медведем, частично сверху клетки была крыша от дождя. К зданию примыкали клетки, которые переходили звери летом, когда было жарко.


За зданием располагались клетки с более маленькими зверями — волки, собаки динго, дикобразы и другие.
В клетке с бассейном располагался и бегемотик. Интересно был устроены вольер для диких козлов, вольер для диких кабанов.
В большой клетке находились и обезьяны, правда их было мало. В многочисленных открытых бассейнах
плавали рыбки, в основном золотые. В зоопарке был небольшой зоологический музей, интересно оформленный. Слон был один, смотрители его поливали. Рядом со слоном располагался вольер со страусом эму. Разнообразных птиц можно было увидеть в клетках с защитными сетками. Кенгуру обитали в небольших вольерах. Обстановка была праздничной.
В середине восьмидесятых годов зоопарк был в упадке. Бурого медведя уже не было. За большими кошками в клетках
плохо ухаживали и смотрели.
Река Вера (Вере) - небольшая речушка беспрепятственно несла свои воды к реке Кура.
А всё-таки - это горная речка. И накопленная вода в горах и сильный ливень, а также стремление зажать речку в бетонной трубе обусловили это катастрофическое наводнение 2015 года. Очевидно, что это одна из причин наводнения , связанная с деятельностью человека в районе протекания этой речки.

Алихановы Тифлис.
Промышленники и меценаты Алихановы известны в истории Тифлиса первую очередь деятельностью Константина Алиханова, который был главным идейным и финансовым, скажем так, вдохновителем создания в Тифлисе музыкального общества, которое впоследствии было преобразовано в консерваторию. Он был одним из главных меценатов и организатором сбора средств для строительства здания, в котором сейчас располагается тбилисская консерватория.
В 1873 г. грузинский певец и общественный деятель Харлампий Саванели, совместно с пианистом Алиозом Мизандари и Константином Амилахвари, при финансовой поддержке Константина Алиханова открыли в Тифлисе музыкальное училище, положившее начало музыкальному образованию в Грузии. 1 мая 1917 г. училище было преобразовано в консерваторию, которая в 1924 г. получила статус государственной. В 1947 г. ей было присвоено имя выдающегося грузинского оперного певца Вано Сараджишвили. В 1901 г. на ул. А. Грибоедова был приобретен участок для строительства здания музыкального училища. Разработка проекта была поручена арх. Александру Шимкевичу (1860 – 1907). Средства на строительство дали меценаты, известные промышленники братья Зубалашвили, Константин Алиханов, Александр Манташев и др. В 1891 г. в Тифлисе дал благотворительный концерт выдающийся пианист Антон Рубинштейн. Все собранные средства он передал на сооружение здания музыкального училища. В знак благодарности на фасаде здания в 1930-е годы была установлена бронзовая фигура Антона Рубинштейна. Строительство здания было закончено в 1904 г. В 1947 г. по проекту арх. Ш. Тавадзе и В.Урушадзе был надстроен четвертый этаж и проведена реконструкция здания. Константин Алиханов, говоря сегодняшним языком, спонсировал приехавшего в Тифлис Федора Шаляпина и тем самым помог ему стать тем, кем он стал.
История семьи Алихановых тесно связана с историей Тифлиса. Воспоминания Ивана Алиханова очень интересны, они подробны, богаты деталями тифлисского быта начала и середины прошлого века и портретами известных исторических личностей. Ну кроме всего прочего меня, конечного же заинтересовал дом, который принадлежал семье Алихановых. Будете на ул. И. Мачабели (бывш. Сергиевской) обратите внимание на дом №16. Этот дом принадлежал Алихановым.
Наша огромная квартира в Тифлисе находилась в собственном доме отца по адресу: улица Сергиевская 16, и состояла из трех частей: гостевой анфилады из прихожей, гостиной, залы, столовой, библиотеки-кабинета, обращенных в сторону улицы. В сторону широкого балкона и сада были обращены спальни родителей, сестры, детская, комната нашей бонны Китти. Помимо этого были еще две комнаты с отдельным входом, специально для игры в карты.
Однако вернемся в 1923 год. Стояние на коленях и молитвы не принесли успеха. Наша квартира из одиннадцати комнат понравилась Лаврентию Берия, и он вселился в нее, «приватизировав» заодно и нашу мебель.

Дом в Тифлисе на Сергиевской ул 16, где жила семья Алихановых. Фото:https://alikhanov.livejournal.com/tag/%D0%9D%D0%B0%20%D0%BA%D0%B0%D1%87%D0%B5%D0%BB%D1%8F%D1%85%20%D0%B2%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D0%B8

Впрочем, Берия недолго довольствовался столь «скромной» квартирой, ему захотелось «улучшить жилищные условия». Он вскоре переехал в специально построенный дом для ответственных работников ЧК на улице Каргановской (в нем и сейчас живут начальники из разных органов), но и там ему было тесновато. Оставив в этой квартире глухонемую сестру и мать, он еще раз переехал во вновь специально для себя отстроенный дом на нашей улице в бывшем садике для глухонемых. Впоследствии там помещался ЦК комсомола Грузии, а сейчас — центр неформальных организаций.
Переехав, Берия передал нашу квартиру своему заму —чекисту Левану Гогоберидзе, отцу известного кинорежиссера Ланы Гогоберидзе. Вскоре и Леван Гогоберидзе тоже «улучшил свои жилищные условия» и съехал, а потом вскоре был расстрелян, а нашу квартиру занял некто Акимов, женатый на сестре видного деятеля компартии Грузии Шалвы Элиава, который совместно с Орджоникидзе ввел в Грузию Красную Армию и подписал известную телеграмму Ленину: « Над Тифлисом реет Красное знамя...»
В конце концов, социальная справедливость восторжествовала и в нашу квартиру водворился детский сад.
Напротив, в дом № 11 занял родственник Булата Окуджавы - тоже видный коммунист - с сыном Кукури, который был моим товарищем, Еркомаишвили с сыном Володей (он ухаживал за моей сестрой) и двумя дочерьми. В № 17 жил азербайджанский деятель компартии Гаджинский с многочисленным семейством, за углом, на улице Энгельса, жил хромой красавец Саша Гегечкори, на Лермонтовской улице жил еще один видный деятель Иванов-Кавказский.
Напротив нашего дома в доме № 15 по Сергиевской улице в подвале была устроена тюрьма ЧК, перед подвальными отдушинами, которые выходили на улицу, были установлены деревянные щиты, вдоль которых, сменяя друг друга, круглые сутки ходили часовые. По ночам к дому подъезжал открытый грузовик, в него заталкивались заключенные, которых увозили на расстрел.
Старшая из сестер отца тетя Ольга вышла замуж за известного в городе врача Степана Ананова. Жили они в собственном доме на Головинском проспекте напротив Казенного (ныне оперного) театра.
Дом на пр. Ш. Руставели №26. В начале ХХ века в этом здании так же была гостиница «Бристоль», которой руководила первая в Тифлисе грузинка-администратор Анастасия Киртадзе. Затем это были меблированные комнаты, а в советское время - жилой дом. В нижнем этаже была аптека И. Ишханова, цветочный магазин Н. Абуладзе, магазин шляп и шапок К. Бучинской и галантерея «О-бон-Марше».
У них было трое детей — дочка Женечка и два сына — Володя и Жозя (Иосиф).
Женечка вышла замуж за Исайю Марковича (Исико) Долуханова, который считался лучшим адвокатом в Тифлисе. Он был членом Дирекции Тифлисского Отделения императорского Русского Музыкально общества и наследником большого состояния и великолепного дома с зеркальными стеклами в окнах, дверьми и оконными рамами из мореного дуба. Этот дом и сейчас один из красивейших в районе - расположен на углу улиц Лермонтова и Махарадзе.
Исай Маркович Долуханов был арестован и пропал в дебрях ГУЛАГа. Его супругу выселили в проходную комнату в заштатном районе города.
Автор tamar_tavadze
https://tamricosha.livejournal.com/297773.html