Село Никулино

Та полуразрушенная Пророко-Ильинская церковь из красного кирпича, которая до сих пор стоит в центре Никулино, была построена в 1909 году. До нее здесь находилась одноименная деревянная церковь. Ее возвели в версте от еще более старого и «упраздненного за ветхостью храма» (вероятно, упоминаемой в 1710 году Благовещенской церкви), на месте которого соорудили часовню. В день Пятидесятницы и в день Св. Пророка Ильи от церкви до часовни и обратно пролегали маршруты двух никулинских крестных ходов.



Церковь. Не действует.
Престолы: Благовещения Пресвятой Богородицы
Год постройки: 1909.

Первая церковь деревянная построена в кон. 17 в. Взамен её в 1841 г. на средства графини С. В. Строгановой сооружена новая деревянная. Сгорела в 80-е гг. 19 в. В 1909 г. построена каменная. Освящена 7.09.1909 г. Воздвигнута на средства прихожан и пожертвования. Закрыта 31.07.1936 г. и отдана под клуб. К ней была приписана Пророко-Ильинская деревянная, построенная в 1883 г. Закрыта до 1936 г.
Источник: http://sobory.ru/article/?object=13452

---

В никулинской Благовещенской церкви ежегодно случалось два крестных хода. Первый – в день Пятидесятницы, когда после церковной литургии начиналось торжественное шествие верующих со святыми кронами к часовне, расположенной в одной версте от храма. Там совершалось водоосвящение, пелись молебны, после чего участники хода возвращались в храм Божий. Еще один подобный ритуал совершался в Никулино в день Святого Пророка Ильи. На этот раз шествие с хоругвями и иконами направлялось к часовне, «построенной на месте упраздненного деревяннаго за ветхостью храма», где после традиционного водоосвящения «отправлялись Св. Пророку Илье молебны, по окончании коих крестный ход возвращался в церковь».
По данным «Памятной книжки Пермской губернии на 1863 год», этот обряд получил начало в 1842 году и был установлен «в память престольнаго праздника».

---

Церковь в с. Никулино была закрыта на основании постановления Свердловского облисполкома от 31 июля 1936 года. Ее здание предполагалось использовать «под звуковой кинотеатр». Реально звуковой «киностационар» здесь должен был открыться в 1941 году. В 1948 году группа верующих обращалась во властные структуры с просьбой открыть церковь для богослужений, но согласно решению облисполкома от 11 июня того же года им в этом было отказано.

---

В начале ХХ века огромную роль в строительстве каменной церкви в Никулино сыграл местный крестьянин Г.С. Поморцев, который владел самой крупной в селе лавкой по продаже бакалейных, мануфактурных и съестных припасов. В 1910 году годовой оборот его торгового заведения составлял 2 тыс. рублей. Сам Герасим Сазонтович хоть и не обладал большими денежными средствами, но, будучи «истинным ревнителем храмов Божьих», сумел не только объединить и настроить на святое дело все население волости, но и организовать дело так, что новый храм обошелся никулинцам относительно недорого. Он являлся незначительно уменьшенной копией церкви Лысьвенского завода, но стоил почти в пять (!) раз дешевле, 32 тыс. рублей против 150 тысяч. Говорят, что тот же кирпич производился прямо на месте, в Никулино, а это при отсутствии хороших транспортных путей, да и самого транспорта, - фактор немаловажный.
И за очень короткий срок вырос новый «прямо грандиозный» храм. Ему, по признанию современников, «мог бы позавидовать любой город».

«Кто же тот, кому обязано возникновение и проведение всей постройки дома Божия? Да, личность этого истинного ревнителя храмов Божих сама по себе замечательна. Он местный крестьянин, далеко не богатый, но человек такой удивительной инициативы и силы воли, что он, хотя ему 42 года, успел побывать во всей Западной Европе, был в Америке, знает несколько европейских языков и обладает прямо редкими знаниями. Милая супруга его - Вера Николаевна, по рождению Раппо - была всегда ближайшей сотрудницей своего практика-мужа. Кто же этот феномен глухого Никулина, который все население волости объединил и настроил на святое дело? Герасим Созонтович Поморцев - так зовут и знают далеко этого редкого человека и редкого христианина».

Пермские губернские ведомости. 1909. № 177.

---

Фотографии Валерия Чепкасова

ПРОВИНЦИАЛЬНАЯ ИСТОРИЯ

Очерк истории библиотеки с. Никулино

Жили люди в этом крае с верой в Бога, растили детей, пахали землю, разводили скот, пользовались богатыми дарами леса. Создавали свою культуру, отражая ее в песнях, сказаниях устного народного творчества. И, долго не знали грамоты и книги. Никогда не слышали о библиотеках.
Постепенно цивилизация и просвещение проникали во все уголки Пермской земли. Пожалуй, только в начале нынешнего XX столетия в деревнях и селах края одинокими лампадками затеплились бесплатные библиотеки для народа. Все они были сестрами по отцу и носили имя Флорентия Павленкова, завещавшего всё свое состояние на открытие в российской глубинке двух тысяч библиотек для народа.
В те времена село Никулино было густонаселенным, зажиточным краем. Именно в этом селе, по мнению земства, была большая потребность в библиотеке, чем в других селах. В Никулино нашлось необходимое помещение и человек, который взялся быть библиотекарем.
Из упоминаний в документах Пермского государственного архива видно, что она была открыта в 1904 году, но только в 1906 году на помещении появилась вывеска о том, что здесь расположена библиотека им. Ф.Ф. Павленкова.
Библиотека находилась в небольшом домике, где жила и заведующая библиотекой - Афанасия Калистратовна Нешатаева. На сегодняшний день здание это не сохранилось. Не сохранилось также и ни одной книги со штампом Павленковской библиотеки. Известно только, что в библиотеке имелись разнообразные периодические издания: «Пермские губернские вести», «Земледелие», «Журнал для всех» и другие. Помимо разнообразных периодических изданий, в библиотеку поступало немало книг самых разных жанров. В селе Никулино имелись книги Толстого, Короленко, Сенкевича, Войнича и других известных авторов.
Со слов старожилов первый библиотекарь была уважаемым и грамотным человеком. Учила крестьян грамоте, много занималась с детьми, вечерами устраивала громкие читки для сельчан после трудового дня. Афанасия Калистратовна смогла привить сельчанам любовь к книге. За книгами в библиотеку ходили даже из соседних деревень, которых в округе в те времена было много. С 1906 года библиотекарь поощрялась земством по одному рублю в месяц, но деньги платились неаккуратно.

Рушилось все и вся. Сравнимый разве что с потопом начался хаос по всей России. На поле битвы разрушались духовные ориентиры, столько раз спасавшие Русь от беды. Народные беды постигли и село Никулино....

Благодаря стараниям Афанасии Калистратовны, ее мужеству, библиотека продолжала работать в это трудное время, вплоть до 1921 года, пока библиотекарь Нешатаева не умерла от тифа. Как только не стало ангела-хранителя - начались для библиотеки настоящие бедствия. Часть книг из нее сразу исчезла.
Длительное время в Никулинской школе работал учителем начальных классов сын А. К. Нешатаевой - Владимир Калистратович Нешатаев, у которого, по свидетельству, было много книг и журналов, в том числе и некая «Энциклопедия» дореволюционного издания. Видимо, это и была часть библиотеки, которой заведовала его мать.

Со слов старожилов можно судить, что никулинцы часто обращались к Владимиру Калистратовичу с просьбой дать им почитать книги. Он никому не отказывал. Это говорит о том, что сын А. К. Нешатаевой неофициально какое-то время выполнял роль библиотекаря.
После переезда Владимира Калистратовича из села Никулино в деревню Собольки часть книг была им увезена, но хранилась небрежно и, по словам его сына - Игоря Владимировича, этих книг больше нет. Сам же Владимир Калистратович умер в деревне Собольки в 1956 году....

Много работы в военное время было у избы-читальни, оказавшейся центром культуры и агитпунктом на селе. По воспоминаниям жителей во время войны в избе-читальне работала 15-летняя девочка, из эвакуированных. Звали ее Таня Маркова. Она была частым гостем на полевых станах, приносила колхозникам свежие газеты, а в короткие перерывы между работой читала вслух сводки с фронта....

В 1946 году в избе-читальне были газеты, журналы, немного книг (в основном по сельскому хозяйству ). Учет книг не велся. Было несколько десятков и старинных книг. Можно предположить, что это были книги из Павленковской библиотеки. Читателей было очень много. Изба-читальня никогда не пустовала. Читали книги и в читальне, и выдавали на дом без записи. Книг катастрофически не хватало, потому из газетных вырезок составляли уникальные книжки-самоделки. Проводились коллективные чтения книг В. Василевской «Радуга», Б.Горбатова «Непокоренные». Очень много людей собирались на эти чтения....

В 2004 году Никулинской сельской библиотеке исполнилось 100 лет. Несмотря на сложный период, она по–прежнему ведет активную краеведческую деятельность.
Одна из первых библиотек района, она создала книгу Памяти села Никулино. В ней увековечены не только погибшие земляки, но и все, кто воевал, а также труженики тыла, которые отдали свое здоровье за Победу.

Л.Г. Швецова

Глава 8. Никулинское дело (октябрь 1937 г.)

«Враги народа»

В соседнем с Перемским селе Никулино следственная группа Добрянского райотдела НКВД появились в октябре 1937 года. Действовали следователи по схеме опробованной в Перемском. В Никулино ими была «раскрыта» «котрреволюционная кулацкая вредительская группа», возглавлял которую… председатель колхоза «Красный Октябрь» А.С. Спешилов. Он обвинялся «в систематическом ведении а/с агитации и к-р. подрывной работе направленной против политики партии и Советской власти». В его группу, по версии следствия, входили бывшие кулаки, белогвардейцы, участники декабрьского антисоветского восстания 1918 года. В следственных протоколах почти все они дружно признавались в своих «грехах». А если не признавались, то в этом их уличали «свидетели» и характеристики из сельсовета.
Помимо председателя колхоза в число никулинских контрреволюционеров вошли: кассир колхоза «Красный Октябрь» П.И. Поморцев («создавал ненависть у колхозников к колхозному строю»); член правления колхоза «Красный Октябрь» Ф.И. Паршин («Мы члены правления, будучи враждебно настроены к колхозному строю все время старались навредить колхозу»); бригадир колхоза И.А. Черемихин («Да, действительно существует вредительская группа во главе самого правления колхоза»); бригадир колхоза Г.М. Поморцев («Нашей бригаде в которой я был бригадир и другим бригадам давались явно вредительские установки. (…). Я эти указания выполнял»); бригадир колхоза В.Т. Нефедов («Да, действительно при колхозе «Красный Октябрь» существовала к-р. вредительская группа из бывших кулаков, повстанцев и белобандитов»); бригадир колхоза А.П. Рудаков (в колхозе вредительски «затягивалась сдача хлеба государству»); бригадир колхоза А.И. Спешилов («лучших ударников ставил на худшие работы»); кохозник И.М. Поморцев («К Советской власти я относился враждебно и всегда стремился навредить ей, для чего я пролез в колхоз»); кладовщик колхоза П.П. Сергеев («Наряду с честной работой осуществлять старался свои вредительские акты в колхозе»); колхозник Я.Е. Колотов («был связан с бывшим ПредРИКа Кальмановичем». Председатель Добрянского райисполкома Кальманович также был репрессирован. М.К.); колхозник Я.М. Поморцев («в период восстания я был начальником караула, охранял арестованных»); ветеринарный фельдшер Н.М. Бураков («на должности ветработника занимался систематически пьянством и бытовым разложение работников животноводства»).
6 ноября 1937 года все они были переправлены из Добрянки в Пермскую тюрьму и 16 ноября подверглись суду Тройки НКВД. Из 13 арестованных почему-то особо был выделен Ф.И. Паршин. Он был приговорен к расстрелу, а все остальные враги народа из Никулино получили по 10 лет лагерей. «Враги народа»?

Расследования 50-х

В 1957 году из прокуратуры Пермской области в областное Управление КГБ пришло секретное письмо, в котором, в частности, указывалось:
«1. Проверить, какими оперативными материалами располагали органы НКВД к моменту ареста Поморцева и других.
2. Передопросом свидетелей по делу (…) уточнить показания.
3. Допросом осужденных Поморцева и других, признавших себя виновными, проверить правильность их показаний, а также выяснить методы допроса и правильность записей.
4. Установить свидетелей, помимо проходивших по делу, работавших совместно с обвиненными и допросом их выявить, известны ли им факты антисоветской деятельности Поморцева и др. (…)».
Это письмо стало следствием заявлений родственников репрессированных, искавших своих близких, а так же заявления, поступившего в Верховный Суд СССР от Я.М. Поморцева. В нем он просил снять с него судимость.
В ходе расследования дела 20-летней давности следователь КГБ встретился, как с бывшими свидетелями, так и с оставшимися в живых репрессированными. По ходу этой скрупулезной работы стала проявляться жуткая картина массовых фальсификаций следственных материалов, допущенных следователями НКВД в октябре 1937 г.
«В чем меня обвиняли в то время, я до сих пор не знаю. Я в ходе следствия был допрошен всего один раз. (…). По поводу показаний я могу сказать одно, что от начала до конца это ложь. Таких показаний я никогда не давал и не мог дать, так как меня по этим вопросам никогда не допрашивали, - рассказывал в 1957 году следователю КГБ вернувшийся из лагерей В.Т. Нефедов. «В конце протокола следователь оставил несколько строчек пустыми, а меня заставил расписаться. (…). Я виновным себя ни в чем не чувствовал и не признал себя виновным», - пояснял тогда же А.И. Сергеев.
О том, как писались характеристики из сельсовета, следователю подробно рассказал бывший никулинский председатель, он же свидетель по делу, Поздин: «Характеристики я писал со слов парторга колхоза «Красный Октябрь» Плотникова и секретаря сельсовета Богатырева. (…). Некоторые характеристики я писал при помощи сотрудника НКВД, даже под диктовку. Были случаи, когда эти характеристики переписывались по несколько раз». Что касается вредительства в колхозе, то об этом руководитель сельсовета ничего не знал. Наоборот, по его же словам: «в целом колхоз «Красный Октябрь» был крепким хозяйством, со всеми госпоставками расплачивался полностью». Никогда не слышал бывший председатель и об «антисоветской агитации» в своем селе.
Категорически отказался от своих показаний и другой свидетель по делу 1937 года, Мосягин: «Показаний таких я не давал, подпись стоит не моя».
Все допрошенные в 1957 году никулинцы давали самую высокую оценку бывшему председателю колхоза «Красный Октябрь» А.С. Спешилову, который в 1937 году был сделан следователями НКВД руководителем контрреволюционной группы. «Спешилова я знал как хорошего колхозного организатора, энергичного человека. В бытность его работы в качестве председателя нашего колхоза, колхоз экономически был очень крепким, все колхозники на трудодень в то время получали по семь килограммов хлеба. А наша бригада, где я был бригадиром, получала по восемь килограммов». Об этом же говорили и другие свидетели: «Спешилова я помню, как хорошего председателя» (Мосягин), «Ничего плохого в отношении Спешилова и Сергеева я сказать не могу» (Чуклинов). Как о хороших людях вспоминали о своих репрессированных в 1937 году односельчанах и все другие свидетели.
Не исключено, что председатель никулинского колхоза попал в поле зрения НКВД из-за того, что, «был в хороших отношениях с первым секретарем Добрянского райкома партии Глянцевым, а тот в свою очередь был большим приятелем, осужденного к тому времени Кабакова – первого секретаря Свердловского обкома партии».
Проверками 50-х годов было, кстати, определено, «что обвиняемые до коллективизации не были кулаками, а все они были середняки и бедняки и участие их в кулацком восстании 1918 г. не установлено».
Песчинки в океане мироздания
Судьба репрессированных никулинцев сложилась по-разному. Ф.И. Паршин был расстрелян, И.М. Поморцев умер 28 декабря 1937 года в Тайшетлаге НКВД, П.И. Поморцев скончался в Бирлаге (Хабаровский край) в 1940 году, Г.М. Поморцев был освобожден в декабре 1943 года из Севвостоклага НКВД и куда выбыл не известно, Я.Е. Колотов, В.Т. Нефедов и Я.М. Поморцев после отбытия 10-летнего наказания и возвращения домой, были осуждены Особым Совещанием при МГБ СССР «за принадлежность к антисоветской группе» повторно и отправлены на поселение в Сибирь. Я.Е. Колотов, к примеру, оказался в с. Королевка, Пихтовского района, Новосибирской обл. Никаких сведений о местонахождении и судьбе других фигурантов по «Никулинскому делу» в КГБ в 1957-58 гг. не имелось. Были люди – и нет их. Песчинки в океане мироздания….
Постановления тройки НКВД от 16 ноября 1937 года и Особого Совещания при МГБ были отменены в 1958 году. Родственники репрессированных получили справки о реабилитации...

---

Михаил Калинин "Черный ворон", 2004

В июне 1941-го началась страшная для всей страны - Великая Отечественная война...

Мужчин и молодых парней в колхозе почти не осталось - все ушли на фронт. И чтобы не упустить хозяйство, женщины переложили всю работу на свои плечи.
Самым трудным было для села лето 1942 года. Но люди не падали духом, так как знали, что своей самоотверженной работой они помогают фронту. В летнее время приходилось работать чуть ли не сутками. Днем на посеве, на сенокосе, на уборке хлеба. Ночью при свете фонарей скирдовали хлеб на полях, молотили его, отправляли на фронт. И отправляли немало. В 1944 году сдали более 35 тысяч пудов хлеба. А долгими зимними вечерами готовили теплые вещи нашим бойцам. Ни одну благодарность получили колхозницы села за свои подарки.
Трудились все, как одна дружная семья. Самое почетное дело в колхозе -быть инспектором по качеству всех полевых работ - доверили ветеранам труда. К их мнению прислушивались, все предстоящие работы обсуждали сообща. С какой ответственностью и чистой совестью выполняли они свое дело! От их хозяйского глаза не уходила ни одна мелочь. Василий Константинович Плотников, Евграф Иванович Поморцев, Прокопий Николаевич Бородулин, Александр Дементьевич Колотов, Анастасия Опутина и другие.

Из 14 населенных пунктов Никулинского сельского совета не вернулись домой с фронта 188 человек. Вечная им Память. Только в 1981 году сельчане смогли отдать дань благодарности погибшим, поставив в центре села в память о подвиге обелиск. При открытии памятника в конце митинга были зачитаны поименно всех 188 погибших земляков. В этой вечерней темноте, как на поверке, каждый родственник, стоявший в траурной колонне и услышавший фамилию, имя и отчество родного человека, не мог сдержать слез. А в глазах многих вдов высвечивалась сквозь слезы гордость за тех, кто воскрешался в тот миг навечно в памяти народной....

Л.Г. Швецова

---

"Камские зори", 21 ноября 1981 г.